***
Винсент готовил клинок к церемонии, пока семьи других Девочек Жатвы укладывали своих сохранившихся дочерей и сестер для ритуала. Бонни с ужасом наблюдала за тем, как укладывают остальных девушек. Воздух, блондинка, была высокой, спортивной девушкой, ребенком, ее щеки еще не потеряли свою детскую припухлость. Вода, брюнетка, была самой высокой из девушек, довольно стройной, с копной волос и эльфийскими чертами лица. Земля, черноволосая девушка, была гордой и имела много общих черт со своей тетей. — Они… они младше меня, — в ужасе прошептала Бонни. — Они дети! — Пробормотал Калеб. — Держите себя в руках, — твердо прошептал Винсент. Он знал, что для жертвенной магии жертвам потребуется много боли, но если зрители не смогут этого вынести, их нужно будет убрать. — Но… — начала Фрея. — Чтобы Жатва была завершена, я не могу позволить твоей магии разгуляться, — объяснил он, глядя на девочку. — Сдерживай себя. — Где Давина? — Рявкнула Софи, заставив его перевести взгляд на другую ведьму. — Она едет, — объяснил Винсент. Лично ему хотелось, чтобы ее не было, пока он рассматривал клинок Жатвы. Это был обычный маленький нож, вероятно, многовековой и священный, но он ненавидел его тяжесть в своей руке. Он наблюдал, как Кол вошел на кладбище. У него были меч, нож, топор — все на виду, но Винсент знал, что этот человек вооружен чем-то большим, он был готов к войне, чтобы вернуть тело Давины. — Они уже должны были быть здесь, — прошептал чей-то родитель. — Она едет, — пробормотал Кол. — Марсель написал мне, — пояснил он, продолжая прохаживаться по территории. Одного присутствия Кола было достаточно, чтобы все отступили, и, словно опасный хищник, Кол рыскал по окрестностям в поисках Давины. Винсент почувствовал ее раньше, чем увидел, как и все остальные. Именно сейчас Винсент почувствовал, насколько сильна Давина. Она всегда была так связана с Колом и его магией, что Винсент никогда не ощущал их по отдельности. Кол, когда он не был с Давиной, был сдержан, казалось, он старался скрыть свою силу от посторонних, но с Давиной он, казалось, позволял своей силе проявляться, чтобы помочь скрыть ее. Давина же без Кола, казалось, всегда сосредотачивалась на сдерживании своей силы, чтобы она казалась слабой и маленькой по сравнению с тем, когда она отпускала ее. Винсент знал, что они оба необычайно сильны, но сейчас он это чувствовал. Кол мгновенно остановился перед Давиной, пока они разговаривали. — Хватит тянуть время! — Крикнула Софи. Кол зарычал, но Давина схватила его прежде чем он набросился на Софи, после чего она слегка улыбнулась, сказала что-то еще, и Марсель зашагал за ней. Винсент держал свой клинок над огнем, чтобы очистить его, когда она приблизилась, и убрал его, когда она встала перед ним. Она выглядела такой хрупкой и слабой, что он боялся, что ничего не получится. Это была не его магия. — Я верю в тебя, — прошептала она, стоя перед ним. Марсель стоял позади нее. — Наша магия угасает, поскольку наша связь с Предками со временем ослабевает. Мы просим их принять это подношение в знак нашей веры. Чтобы родиться, нужно принести жертву. Ты веришь в Жатву? — Спросил он ее. — Верю, — ответила она. Он быстро провел ножом по ее горлу, перерезав яремную вену, трахею и сонную артерию, кровь залила могилы вокруг них. Ее лицо обмякло, она попятилась назад, рука потянулась к ране, но она уже была мертва. Пошатнувшись на мгновение, она рухнула на руки Марселя. Винсент с ужасом наблюдал за тем, как ее большие голубые глаза смотрят на него, и, казалось, она слегка улыбается, а из раны течет кровь, и он все еще чувствовал ее кровь на своих руках, когда она пачкала ее белое платье. Марсель хныкала, Кол издавал звуки, которые невозможно было определить, а Винсент наблюдал, как сила четырех девушек светится и движется по руке Давины к земле, где она рассеивается. — Оставь ее здесь, — прошептал он, переходя к месту, которое приготовил для ее тела. Кол и Марсель осторожно положили ее на землю. Кол сцепил ее руки на животе, Марсель убрал волосы с ее лица и осторожно закрыл ей глаза. На мгновение Винсент осмелился бы сказать, что Давина выглядит умиротворенной, но он знал, что так будет лучше. Теперь Агнес шагнула вперед, и он протянул ей руку. Кол и Марсель нависли над Давиной — настолько близко, насколько позволял ритуал. Агнес взяла его за руку и крепко сжала нож. — После Жатвы следует воскрешение. Ваши жертвы были принесены и приняты. Мы призываем наших Старейшин воскресить Избранных, — сказали они с Агнес в унисон. *** Она почувствовала, как в землю возвращается сила Жатвы, и положила куклу на алтарь рядом с неосвященным черепом Мэри-Элис Клэр, а затем начала заклинание, воздев руки к небу и зашептав. — Святая кровь отца. Святое сердце моря. Дай мне, дай мне. Кости ее предполагаемого воскрешённого были аккуратно разложены, и она продолжала шептать наблюдая как Женевьева, папа Тунде, Мэри-Элис Клэр и Астрид Мальшанс возвращались. Селеста поднялась на ноги и улыбнулась своим старым друзьям, вернувшимся с того света. — С возвращением, — улыбнулась она. Внезапно по всем плоскостям прошла страшная рябь, и Селеста ахнула, почувствовав, как земля затрещала под ее ногами, а кости ее избранников снова рухнули, превратившись в пыль, когда она упала на землю. — Нет, нет, нет, нет! — Закричала она, поднимаясь и бросаясь к ним, и вздрогнула, почувствовав, как Предки ускользают из ее рук. Свет залил кладбище, словно тысячи звезд или светлячков поднялись из могил. — Нет! — Закричала она. *** Кол пристально смотрел на тело Давины, ожидая ее возвращения. Валькирии еще не могли забрать ее, она не могла вступить в их ряды или вернуться к мертвым. Когда ничего не произошло, его начало трясти, и сердце его заколотилось. — Почему она не вернулась? — Спросил Марсель, глядя на него. — Давай, ну же, — прошептал он, не обращая внимания на Марселя и пристально глядя на лицо Давины. Земля сильно задрожала, люди закричали, падая друг на друга, и свет залил кладбище, когда остальные три девовуши-Жатвы с криками поднялись, ощупывая горло и дико озираясь по сторонам. — Давай, Давина, — пробормотал Кол. Ему было все равно, что сейчас он высвобождает свою магию, обращаясь к стихиям, буря быстро собиралась, пока он пристально наблюдал за ними. — Давина? — Раздался девичий голос, и он в ужасе наблюдал, как свет расцветает в ее теле и, казалось, проникает сквозь кожу по мере того, как тело разрушается. — Нет! — Закричал он, бросившись вперед, но ее тело исчезло, пока все они наблюдали, словно вспышку света, которая растворилась, как будто ее и не было. — Кол?! — Марсель схватил его. — Где она! — Прорычал он.***
Элайджа прошел через комнату Давины и увидел ее альбом для эскизов. Любопытство взяло верх, он взял его в руки и начал листать. Рисунки были пропитаны мукой, яростью, болью и страданием, что заставило его слегка нахмурить брови, пока он их рассматривал. Он вытащил бумаги и начал раскладывать их на аккуратно застеленной кровати. Кол рассказал ему о великом зле Давины, которое, как она всегда чувствовала, кипело под магией города. — Что ты делаешь? — Спросила Ребекка. — Кол упомянул, что у Давины были видения, — ответил Элайджа, принявшись раскладывать их. — Мне было интересно, есть ли в этом хаосе какое-то предупреждение, но до сих пор я об этом не задумывался. — О чем ты? — Селеста однажды рассказала мне о видениях, которые собираются вместе, чтобы сформировать общую картину, — сказал он. Он собрал вместе кусочки рта, затем линию челюсти. Да, это было лицо, которое нарисовала Давина. Ребекка передала ему рисунок глаза и кусочек того, что могло быть носом. Казалось, прошло несколько часов, но он знал, что у них двоих это не заняло много времени. Его глаза расширились при виде сложившегося лица. Пятьдесят листов бумаги, несколько заметок и несколько обрывков спустя он стоял и смотрел на лицо своей любви, Селесты. — Это невозможно, — прошептал он. — Что? — Спросила Ребекка. — Зло, которое Давина чувствует… — сказал Элайджа. В этот момент раздался раскат грома, потрясший землю, на которой они стояли. — Мы должны остановить Жатву, — сказал Элайджа Ребекке, когда они с ней побежали. Элайджа уже давно не думал о Селесте, но если она и была тем злом, которое почувствовала Давина, то Давина не узнала бы, кто она такая, пока не стало бы слишком поздно.***
Давина уставилась на своих друзей, стоя там со своей старшей «я». Там были и другие люди, Предки. Ее старшая версия нее прошла мимо, улыбаясь, держа в руках серебряную сферу. — Ты готова? — Тихо спросила она. Давина кивнула, подходя и становясь напротив своей старшей версии. — Тебе нужно быстро отпустить все и вернуться назад, — сказала ее старшая версия. — Но мы можем начать, — тихо сказала она. — Хорошо, — кивнула Давина. — Ромприз ле лиен вивант. Ромприз ле лиен вивант, — начала ее старшая версия, и Давина присоединилась к ней, когда они вместе начали шептать заклинание. По плоскости Предков пробежала рябь, и Давина заметила, что могила Клэр тоже светится. — Отпусти и беги, — приказала ей ее старшая версия. — Ты можешь пойти со мной, — сказала она. — Нет, — улыбнулась она, и Давина моргнула, когда ей показалось, что позади нее появился Кол. — Я никуда не пойду, так что иди. — Я не знаю… — Ты знаешь все, что тебе нужно знать, иди, все в порядке, — улыбнулась она. — Давина? — Раздался голос, и она повернулась, увидев свою бабушку с длинными вьющимися светлыми волосами и испуганными глазами. Прежде чем она успела отреагировать на вид своей бабушки, Мэри-Элис схватила ее за руку, и они побежали. Плоскость Предков сотрясалась с такой силой, что трескалась и плевалась огнем. — Ты! — Крикнул голос, и Давину закрутило, когда в нее врезалось тело, повалив ее на землю. Зеленые глаза с ненавистью смотрели на нее, а руки обхватили ее горло. — Отстаньте от моей внучки! — Крикнула Мэри-Элис, отталкивая мужчину. — Эй! — Закричали другие духи и Давина вскочила на ноги и бросилась бежать. Она почувствовала притяжение своего тела и заклинания, когда План Предков затрясся сильнее. — Сюда! — Крикнул мальчик. Другая рука схватила ее на бегу, и она увидела, как пожилая женщина, похожая на Бонни, поймала Давину. — Мне очень жаль, дитя, — тихо сказала женщина. — Что?! — Давина ахнула. — Пойдем! Нам нужно идти! — Крикнул мальчик, потянув ее за руку. Давина подняла голову, как раз когда на нее обрушилась первая атака: внезапно появился человек, похожий на Фрею, он поймал призрака и отбросил его назад. — Беги! — Рявкнул мужчина. Давине не нужно было повторять дважды, но пожилая женщина похожая на Бонни взяла ее за руку. — Сюда, дитя, — приказала она, и Давина не успела возразить, как плоскость Предков словно рассыпалась под ее ногами. Она закричала, падая назад вместе с мальчиком и мужчиной. Последнее, что она увидела, прежде чем взлететь в воздух, был зеленоглазый мужчина, выскочивший за ними на свет. Потом ничего не было, и она падала, катаясь по воздуху, прежде чем сильно ударилась о землю. Что-то рухнуло на нее, и мир померк.***
Задыхаясь, она вскочила на ноги и попятилась назад, ударившись спиной о твердую каменную плиту и озираясь в поисках Давины. — Давина! — Она пыталась отдышаться, вставая и оглядываясь в поисках Давины. — Давина! — Крикнула она и побежала через кладбище. Она должна была найти Давину, просто обязана. Она повернулась, когда воздух пронзил знакомый страдальческий крик, и поспешила вперед, туда, где она увидела свой Ковен, когда последние огни покинули кладбище. У нее перехватило дыхание при виде мужчины, которого она не видела сто лет, свернувшегося калачиком над окровавленным платьем. Еще одна пара молодых людей выглядела такой же опустошенной, а худой мужчина — ошеломленным. — Давина? — Прошептала она, шагнув вперед. Кол вскинул голову при звуке ее голоса и она наблюдала, как он крепче сжимает платье. Он выглядел таким же растерянным, как и она, пока она шла вперед. — Регент! — Поклонился Ковен, шагнув вперед. — Кол? — Тихо сказала она. «Где. Где. Моя. Внучка? Кол Майклсон, при всех его выходках и шалостях, никогда не солжет, если ему зададут прямой вопрос, он ответит честно. Но вопрос должен был быть конкретным и прямым. — Мэри? — Он выглядел таким растерянным и убитым горем. — Регент! — Молодой человек, державший нож, упал на колени. — Ты мертва, — сказал Кол, глядя на нее. — Давина сказала, что тебя забрала Катрина, — повторил он, глядя на нее. — Она сказала, что ты не была освящена… — пробормотал он, глядя на нее. — Где она? — Спросила Мэри, выходя вперед. — Твоя внучка была принесена в жертву Жатве, чтобы возобновить нашу связь с Предками, — проговорила Агнес, и Мэри почувствовала, как внутри нее вспыхнуло дикое пламя: молния прорезала тучи, гром потряс землю, и пламя взорвалось вокруг нее, когда Мэри повернулась к своему Ковену. — Вы. Пожертвовали. МОЕЙ ВНУЧКОЙ?! — Прорычала она, и пламя, перекинувшись с факелов на костры, ожило и окружило Ковен. — Мэри? — Голос Кола был мягким, когда она повернулась к нему лицом. — Давина…? — Где ее тело, ее душа должна вернуться туда! — Сказала она. — Исчезла, — прошептал он, — растворилась в свете… — Этого не может быть, я только что была с ней… Где она, Кол?! — Спросила Мэри, приближаясь к мужчине. Но даже она не могла отрицать правду, которую увидела в его глазах, когда отступила назад. — Нет, — покачала она головой. — Мэри… — начал он. — Почему… Почему ты не остановил это? — Прорычала она, ударив его в грудь. Кол принял удар. — Почему ты не…! — Скажи мне, как! — Прорычал он, и теперь она почувствовала, как завывает ветер и молнии опаляют небо, а буря переходит в ливень. — Скажи мне, как я мог спасти ее?! Они уже начали ритуал! И ты знаешь, что он должен быть завершен! — Прорычал он. Ветер сбивал всех с ног и отбрасывал назад, а его лицо исказилось в гримасе убийственной ярости и душевной боли. — Кол! — Крикнул кто-то. Потом он исчез, но буря не утихла, и Мэри рухнула на пол, разрываясь от рыданий.***
Он задыхался, когда снова очнулся в гробу. Горло горело, тело казалось еще более живым, чем раньше, и он не мог дышать! Он закричал, глядя на ящик и надавив на крышку.