the vixen & the fox

Давина сидела в гостиной вместе с Колом, Винсентом, Фреей, Бонни и Калебом, пока Винсент рассказывал о причинах, побудивших девушек Жатвы присоединиться к их Скаллку, и о том, каковы будут результаты и как все пройдет, что было довольно утомительно. Винсент также объяснил, в каком положении это поставит их по отношению к остальным Девяти Ковенам. — Эти девушки, Давина, ты их знаешь, — сказал Калеб, откинув голову назад, чтобы посмотреть на нее, покачиваясь на двух ножках стула. — Да, — посмотрела она на него. — Что ты думаешь? Будут ли они хорошими участниками? — Спросил Калеб. — Что ты имеешь в виду? — Она наклонила голову. — Это ты собрала нас вместе, так хочешь ли ты, чтобы они присоединились к Скаллку? — Прямо спросил он. Давина нахмурилась. — Эбигейл — могущественная ведьма, склонная к изобразительной магии и наиболее легко связанная со стихией воздуха, она также одарена защитными чарами, когда ее призывают. Кассандра — тоже сильная ведьма, склонная к жертвенной магии и легче всего соединяющаяся со стихией воды, она также великолепно владеет зельями. Моник — самая сильная ведьма из всех, не считая всех присутствующих в этой комнате, она ведьма земли, владеет травами и традиционной магией, а также увлекается вуду и худу. — Я не об этом спрашивал, дорогая, — усмехнулся Калеб. — Я не хочу, чтобы они присоединялись, — сердито прошипела она, почувствовав, как у нее встают дыбом волосы. — Но я веду себя мелочно, и я почти слышу, как Большая Я отчитывает меня за это из могилы! — Призналась она, потирая виски. Бонни фыркнула, и Давина сердито посмотрела на нее. — Прости, мы просто забываем, что ты технически самая младшая из нас, но ты такая взрослая, — заметила Бонни. — Ну, я не хочу быть такой, — пробормотала она. — Если мы возьмем их в Скаллк, как ты думаешь, они станут продуктивными участниками? — Спросила Фрея. Давина пожала плечами. — Мы вчетвером — самые могущественные ведьмы в Новом Орлеане, и это не хвастовство, а факт, даже после уничтожения Предков. Кроме того, мы вчетвером связаны Жатвой и будем связаны до конца наших дней, заклинания, которые мы можем произносить вчетвером, будут мощными, если их произносить вместе. Как группа мы имеем ценность. — Как личности вы имеете ценность, — в унисон сказали ей Винсент и Кол, заставив ее пожать плечами. Как ведьма-одиночка она обладала огромной силой, особенно для своего возраста и поколения. Она не была такой старой, как Кол и Фрея, поэтому не могла обладать таким уровнем силы, но она была исключительно могущественной. Но когда она была с Эбби, Кэсси и Моник, она могла сравниться с Колом и Фреей по силе. — Ваши мысли? — Спросил Кол. — Четыре девушки Жатвы представляют для нас ценность, — призналась Фрея. — Особенно если вспомнить о наших будущих врагах — Далии и Странриках, а также об Инаду. Чем больше у нас будет силы, тем сильнее мы сможем противостоять этим угрозам. — Это прекрасная концепция, но слепое принятие людей может привести к внутренним распрям, — категорично заявил Калеб. — Ты сказала, что Моник хочет стать регентом, на чьей стороне она будет в итоге? Ее амбиции или наши? — А что насчет Эбби и Кэсси? — Встряла Бонни. — Я думала, мы начали это не ради власти, а ради образования и безопасности. Я знаю, что вы двое, — Бонни указала на Давину и Кола. — Вы всегда что-то затеваете, но вы, ребята, проделываете довольно хорошую работу, не вмешивая нас в это, если только вы не просите нас о помощи или это не касается всех нас. Это так или иначе касается всех нас, включая трех других девушек, которые смотрят на нас в поисках ответа. — Вот почему мой голос не должен считаться, — сказала Давина. — Твой голос и его голос уже считается как один, — поддразнила Бонни. — Не считается! — Огрызнулись они с Колом. — Мы, — указал он между ними. — Не во всем согласны! — Не во всем! — Согласилась она. — Назовите последний раз, когда вы двое не решили сделать что-то сообща? — Бросил вызов Калеб, заставив Фрею фыркнуть, а Давину — скрестить руки. — Было одно дело, и я от него не в восторге, — категорично заявила она Колу и Винсенту. — Но я понимаю, почему это было сделано, и это единственная причина, по которой он жив! — Я был совершенно не согласен с Жатвой, — объяснил Кол. — Мы не соглашались и с другими вещами, но мы разобрались с этим дерьмом, — согласилась она. — И мой голос не должен считаться, потому что я — девушка Жатвы, а значит, это решение не должно зависеть от меня. — Справедливо, — согласился Винсент. — Что ты об этом думаешь, Винсент? — Спросила Фрея. — Я считаю, что мы должны принять их, и к черту рейтинг Девяти, это три девушки, которым лгала и обманывала старая система, и единственный способ изменить ее — показать другую систему. Мы покажем изменения, и, возможно, Девять последуют за нами, но даже это не сильно увеличит нашу численность, — заметил Винсент. — Но наша численность не имеет значения, — пробормотал Кол. — У нас есть две ведьмы майклсон, Беннет, друид и ты, а еще есть Давина. У нас шестерых больше силы, чем многие Ковены могут даже мечтать. И это только у нас шестерых, не считая наших переговоров о Сифоне и трех Жатвенных Девочках. — Но… — пробурчала Фрея. — Никаких «но», — пожал плечами Кол. — Мы должны взять их к себе, — вздохнула Фрея. — Я бы хотела, чтобы кто-нибудь указал мне другой путь, прежде чем я попала сюда, а они молоды, они заслуживают безопасности и свободы. — Как Сифон повлияет на наши отношения с Близнецами? — Спросил Калеб. — О… это будет нехорошо, — признал Кол. — Я не жду этого с нетерпением. — Мы же не поместим Кая обратно в одиночную камеру, это будет плохо, — простонала Давина. — Согласен, любимая, но это разозлит Ковен Близнецов, — вздохнул Кол. — Ну, меня-то они разозлили, — огрызнулась Давина. — И как же они это сделали, любимая? — Спросил Кол, искренне любопытствуя. — Неважно, но я застряла в этом дурацком тюремном мире, а они даже не заметили! — Прошипела она. — Бонни, Калеб, ваши голоса? — Спросил Винсент. — Да, — пожала плечами Бонни. — Я имею в виду, что знаю, каково это — быть напуганной и одной с магией, так что да. — Я думаю, это плохая идея, — прямо признался Калеб. — Но если это все взорвется, мы должны быть там, чтобы хотя бы сдержать это, — вздохнул он. — Кол? — Спросила Фрея. Давина увидела, как Кол посмотрел на нее, потом на Скаллк. — Мне все равно, единственная девушка Жатвы, о которой я забочусь, находится здесь, так что, что бы вы ни решили, это произойдет, — признался он. — Кол! Тебе должно быть не все равно! — Пригрозила ему Давина. — Нет, у нас есть проблемы, и я не занимаюсь политикой, к тому же мне нужно изучить около пяти медицинских книг, а также методы ведения родов в эту эпоху, чтобы помочь Хейли благополучно родить детей, и занятия с Калебом и Бонни, добавление еще трех девочек никак не повлияет на то, что я должен делать. Кроме того, после принятия решения мне предстоит встреча с Регентом, чего я не хочу, дорогая, а тебе — с Мэри, чего я тоже не хочу, а еще Майкл, Финн, Сейдж, поиск жилья на плантации, Хенрик, Никлаус, Марселус, моя сестра, которая, возможно, выйдет замуж до конца лета, если все пойдет так и дальше. Не говоря уже об урожае, который Элайджа свалил на меня ради легкого чтения, исследования Инаду, а это чертовски трудно, любимая, ведь я только начал. И я знаю, что мы с тобой делегируем то, что сможем, но есть много дел, которые мы с тобой не можем делегировать, и мне плевать, появятся эти трое или нет! Я не хочу. — Я вижу ценность Четырех Жатвенниц, я знаю ритуал, я знаю, что он значит для четырех ведьм, и я знаю, что, несмотря на отсутствие Мира Предков, вы четверо наделены серьезной силой, но я участвую в этом не ради силы, так что мне, честно говоря, все равно. То, что меня волнует, ограничено и сиюминутно, если они присоединяться это чертовски фантастично, но это не меняет всего того, что нам с тобой предстоит сделать, любимая! — Ты лидер, тебе должно быть не все равно. — Нет, любимая, мы лидеры, и мы оба признали, что не должны голосовать по этому поводу, ты — потому что ты девушка Жатвы, а я — потому что у меня огромный список дел, и ты помогаешь мне с большинством из них, но добавление трех девочек не меняет всего, что мы должны делать, — сказал Кол. — Меня не волнуют девочки, я их не знаю, мне жаль их, но у меня много других забот, они даже не входят в первую десятку тех, о которых я думаю, так что я не стану лгать и говорить, что мне не все равно, присоединятся они или нет, мне это не важно. — Четыре голоса «за», значит, они присоединятся, — решила Фрея. — Правило большинства, — сказала она. — Справедливо, — согласился Кол. — Это все постоянно крутится у тебя в голове? — Спросила Бонни у Кола. — Нет, — ответил он. — Иногда я ни о чем не думаю, и это блаженство — те три минуты покоя, которые у меня есть, прежде чем что-то пойдет катастрофически не так и я окажусь в этом бардаке. Теперь, когда вы, четверо, кого непосредственно затронет наше согласие с принятием девушек Жатвы, проголосовали, я сообщу им об этом. — А что с жильем? — Спросил Калеб. — В этом доме становится тесно. Я просматриваю участки, чтобы узнать, есть ли там свободные дома для вас, — признался Кол. — Большой дом, этот дом, предназначен для моей семьи, и я не понимал, насколько он тесен, пока мы не втиснули всех трех девочек Жатвы в одну комнату. Так что я присматриваюсь к недвижимости, потому что не хочу никого выставлять на улицу, и пытаюсь все уладить. Ник и Элайджа помогают мне разобраться с этим, потому что здесь достаточно домов, чтобы вы могли взять один или два, но это также означает составление договоров аренды, обсуждение их с вами до того, как они будут составлены, и разрешение вам осматривать дома. Мне также нужно пригласить инспекторов в гостевые дома, потому что, кроме жилья для рабочих и амбаров, вряд ли кто-то осматривал все дома на этой территории, и я знаю Ника, так что он захочет провести собственную инспекцию, а значит, будет отвечать и за ремонт, На все про все уйдет несколько недель, а потом нужно будет наладить электроснабжение, коммунальные услуги, водоснабжение и так далее, потому что, по-моему, ни одна из хозяйственных построек в этом поместье не обновлялась с начала века, а это около ста лет назад, — вздохнул он. — Твой мозг когда-нибудь отключается? — Спросил Винсент. — Нет. — Ты дашь нам дом? — выпалила Бонни. — Вы все уже живете здесь, так что я не вижу причин не предложить вам один на время, — пожал плечами Кол. — Ты знала об этом? — Калеб запнулся, уставившись на нее. — Я была в тюремном мире, — заметила она. — Принятие девушек Жатвы влияет только на меня и на мое представление о том, сколько домов мне нужно немедленно отремонтировать, — решил Кол. — Мы можем их увидеть? — С нетерпением спросил Калеб. — Завтра, когда мы решим судьбу девушек Жатвы, я должен поговорить с Регентом и с вами, — указал он на них. — Пойдемте со мной. — Многовато забот для тебя, Кол, — проворчала Бонни. — Это не заботы, это список дел, который мы ведем с февраля, — пожал плечами Кол. — А, бесконечный список! — Давина рассмеялась. — Во всем виновата ты, любимая, моя жизнь была удивительно простой, пока ты не перевернула ее с ног на голову, — проворчал он с самым невозмутимым видом. Она тяжело рассмеялась, обняв себя за живот и свернувшись в клубок. *** Эбигейл было немного страшно находиться в этом доме, она не привыкла к тому, что ее окружает так много людей. В ее доме часто бывало тихо, а этот дом, несмотря на то что был наполнен вампирами, был полон жизни и шума. Майклсоны были шумными братьями и сестрами, постоянно кричали, разговаривали, спорили, дразнились, перемещались по дому. Для мертвецов они были живыми. Самым большим потрясением было то, что в этом доме каждый мог быть таким, какой он есть. Беременная волчица постоянно ходила вокруг, перекусывая чем-нибудь, ведьмы непринужденно занимались магией, вампиры постоянно пили кровь из пакетов, даже люди были здесь нормальными, хотя и были ведьмами. Это шокировало. Эбби также заметила самую большую перемену в Давине. Замкнутая, неудачливая во флирте, Давина была окружена мужчиной или он следовал за ней, как верный пес, всегда по пятам или рядом. Конечно, Эбби нечасто бывала рядом с Давиной после ее воскрешения, но она всегда была окружена людьми. Беременный оборотень или горячая ведьма, члены ее Скаллка или король Нового Орлеана. Давина была, пожалуй, самой колючей, несчастной и одинокой из всех Девушек Жатвы, она была упрямой, знающей и не умеющей общаться с людьми, но теперь она, казалось, всегда была окружена людьми, что стало для Эбби шоком. В дверь ее комнаты легонько постучали, Моник встала, чтобы открыть дверь, и оказалось, что это Давина. Эбби на мгновение присмотрелась к невысокой девушке: Давина выглядела более здоровой, на ее коже появилось больше румянца, волосы были зачесаны назад, а осанка была уверенной и располагающей к себе. Она не была похожа на ту Давину, которую Эбби помнила. Та Давина, которую помнила Эбби, всегда была девушкой, которая старалась казаться как можно меньше и незаметнее, а теперь она стояла во весь рост и держала голову высоко. Раньше Давина всегда носила платья в цветочек и выглядела милой, как пуговка, а теперь на ней были джинсы и рубашка, она носила ботинки для прогулок, а не модные, ее волосы тоже были зачесаны наверх. Она выглядела такой другой и в то же время такой же. — Мы решили принять вас в наш Скаллк, церемония состоится завтра, если Регент согласится, мы примем вас, — сказала Давина. — Мы? — Спросила Эбби, прежде чем Моник успела ответить. — Моя семья, — сказал мужчина, появившийся рядом с Давиной. Эбби окинула его оценивающим взглядом: высокий, горячий, очень красивый, с улыбкой и ямочкой на подбородке, он был похож на озорного гоблина или толкиеновского эльфа — она не была уверена, на кого именно. — Если вам нужна провизия, мы постараемся предоставить ее в пределах разумного. Эбби потребовалась минута, чтобы вспомнить его имя, пока она разглядывала его лицо. — Очень мило с твоей стороны, Кол, — решила она, чувствуя, как разгорается ее лицо. Она не заметила, как сузились глаза Давины. — Это не любезность, дорогая, я ожидаю компенсации со временем. *** Кол схватил Давину, прежде чем она успела выйти из себя: он чувствовал, как она кипит из-за их связи, и не хотел, чтобы она взорвалась. — Теперь, когда все сделано, любимая, и решено, прежде чем идти к Регенту, мы должны разобраться с проблемой Селесты Дюбуа, пока она не вернулась и не укусила нас за наши хорошенькие задницы, — решил Кол. — Нам придется вызвать ее из того тела, в котором она прячется, — простонала Давина. — Я знаю, любимая, — вздохнул он. — Мы можем провести ритуал вуду, Большая Я оставила инструкции, это будет способ убить ее душу, не убивая ведьму, в которую она вселилась, — заметила она, когда они шли обратно к сараю. — Это хорошая идея, и у нас есть ее кости, ничего более личного, чем это нет, — согласился он. — Винсент может проверить ритуал, но я думаю, что знаю, как его провести. Мы сможем достать все необходимое после встречи с Регентом, — предложила она. — Мне нравится этот план, — вздохнул он, выводя ее из сарая, и они направились к его машине. — Правда? — Любимая, я понятия не имел, как мне удастся разложить Селесту Дюбуа по косточкам, только то, что это нужно сделать, и я устал, — признался он. — Я позабочусь о ней, а тебе стоит отдохнуть, — сказала она. — Обязательно, после того как ведьма умрет, чтобы я был уверен, что она больше ничего с тобой не сделает, — признался он. — Ты одержим этим, — заметила она. Кол посмотрел на нее, открывая дверь машины. Он не знал, как заставить маленькую ведьму понять, что ее смерть стала для него сокрушительным ударом, и не думал, что она сможет понять, насколько он одержим идеей сохранить ей жизнь. В отношении его ведьмы существовала реальная угроза, и он хотел устранить ее до того, как Селеста поумнеет и сделает шаг, который навсегда навредит Давине. Кол не хотел, чтобы Давина умерла в ближайшее время или когда-либо еще. — Любимая, ты мне нравишься живой, и я сделаю все, что потребуется, чтобы ты осталась жива, — признался Кол, садясь в машину. — Чем скорее Селеста Дюбуа перестанет быть проблемой, тем скорее ты будешь в безопасности, а я смогу расслабиться. — Я не упаду в обморок, Кол, — пообещала она, коснувшись его руки. Он вздохнул в отчаянии. Он не думал, что она способна понять его чувства, но, с другой стороны, не она была свидетелем его смерти. — Любимая, я молюсь, чтобы ты никогда не поняла, что я сейчас чувствую, — тихо сказал он. Давина остановилась и серьезно посмотрела на него. — Твоя смерть — худший момент за все мое существование, включая смерть младшего брата, потерю магии, предательство Ника и Элайджи на протяжении тысячелетия, а также предательство Бекс, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты была в безопасности. — Хорошо. Я останусь с тобой, пока Селеста Дюбуа не умрет, и до тех пор, пока ты будешь хотеть, чтобы я была рядом после этого. — Спасибо, — вздохнул он. Она кивнула. — Прости меня, Кол. — За что? — За то, что причинила тебе такую боль. — Тебе не за что извиняться, любимая, просто… пройдет немало времени, прежде чем я захочу выпустить тебя из виду. — Хорошо, — улыбнулась она, и он кивнул, когда они отстранились.