the vixen & the fox

Клаус посмотрел на Хенрика, который теперь был весь в краске и опилках, потом на Кола, который свирепо смотрел на них. — Не смотри на меня, он не из-за меня упал, — сказал Клаус. — Ты можешь хоть пять минут не придираться к ребенку в семье? — Зашипел Кол. — Я не ребенок, — огрызнулся Хенрик. И он, и Кол подняли брови на своего младшего брата, когда тот встал. Клаус покачал головой. — Ты не пойдешь в дом, измазанный краской, — предупредил он Хенрика. — Я! — Нет, — заявили они с Колом. — Вы двое ведете себя неразумно, — проворчал Хенрик. — Я принесу шланг, — сказал Кол, уходя с веранды, чтобы найти шланг и обрызгать Хенрика. Клаус слегка захихикал, глядя на самого младшего члена семьи. — Я не маленький ребенок, — проворчал Хенрик, глядя на беспорядок. — Нет, брат, но ты наш младший брат, — усмехнулся Клаус, слегка взъерошив волосы Хенрика. Было здорово, что Хенрик вернулся в семью, это снова сблизило их. Клаус и не подозревал, как сильно ему не хватало присутствия Хенрика, пока тот не вернулся. Это было немного иронично, но Хенрик как будто никогда не уезжал. Он всегда был рядом с Колом, когда Кол не занимался магией, он постоянно был с Ребеккой, а Клаус повсюду таскал Хенрика за собой, пока Элайджа воспитывал его. Даже присутствие Финна и Майкла не опровергало того факта, что возвращение Хенрика снова сделало их пятерых настоящей семьей. Элайджа, он сам, Кол, Ребекка и Хенрик — они были единым целым, семьей, и потеря Хенрика стала для них сокрушительным ударом. Но возвращение Хенрика напомнило Клаусу обо всех тех хороших временах, которые они провели впятером, напомнило о том, какими они были, и вернуло их к тому, чем они действительно были — семьей. И это было прекрасно. — Ах — фыркнул Хенрик, пытаясь стряхнуть немного краски. — Не делай этого, — выругался Клаус. Хенрик вздохнул и закатил глаза. — Ладно, но это отвратительно. — Не хуже, чем если бы ты прятался в свинарнике. — Свиньи чистые! — Настаивал Хенрик. — А что ты будешь делать, когда дети родятся и устроят огромный беспорядок? — Ни один ребенок не будет таким разрушающим, как Кол, — пообещал Клаус. Он помнил, как Кол возвращался из «разведки» весь в кустах, в грязи, с торчащими во все стороны ветками в волосах, испачканным ягодами и кровью. Кол был ребенком-катастрофой и блудным колдуном, ни один ребенок не мог быть таким плохим, как Кол. — Он не был таким уж плохим, — неуверенно сказал Хенрик. — Наш брат сделал тебя хорошим ребенком, — размышлял Клаус. — Все, что могли сделать ты с Беккой, Кол мог бы сделать в десять раз больше с помощью магии, — Клаус содрогнулся от воспоминаний. Хенрик фыркнул, усевшись на грязь под верандой. — Это унизительно, — решил он. Клаус пожал плечами, возвращаясь к работе. Его не слишком волновала краска на крыльце, поскольку он знал, что в любом случае придется отшлифовать и заменить часть крыльца при ремонте. — Ник? — Хенрик, — ответил он. — Что… Текавита… что с ней случилось? — Тихо спросил Хенрик. Клаус на мгновение растерялся, глядя на младшего брата. Он никогда не забывал, как Хенрик был влюблен в девушку из племени, и ему нравилась Текавита, но он не был с ней близок. — Она умерла, — ответил он, спускаясь по ступеням дома и садясь. Хенрик кивнул. — Я слышал, что она нашла себе достойную пару, у нее родилась дочь, и, как я слышал, она умерла, когда по стране пронеслась чума. Хенрик кивнул, и некоторое время они сидели в тишине. — Я скучаю по ней, — тихо признался Хенрик. — Я бы беспокоился, если бы ты не скучал, — признался Клаус. Хенрик и Текавита выросли вместе, потому что ее отец был вождем одного племени, а его отец — вождем другого племени, торговля между двумя народами была полезной, и они обычно были хорошими союзниками. Текавита следовала за Хенриком и Ребеккой как член их банды, она проводила время в доме Кола на ферме, изучая их обычаи, как Хенрик изучал ее. Их союз должен был стать первым радостным событием за почти десятилетие лишений и ужасов выживания. — Я… я не жалею… ни о чем, — неуверенно сказал Хенрик. — Но я скучаю по ней, Ник. Клаус кивнул. — Я знаю, что я молод, — признался Хенрик. — Любовь в любой форме встречается редко, брат, — тихо сказал Клаус. — Это больше, чем страсть, больше, чем преданность, и она бесконечна в своем потреблении. Ты молод, но ты уже познал вечную любовь. Я не обещаю, что ты найдешь другую. — Ты думаешь, я не смогу? — Недовольно спросил Хенрик. — Я верю, что если ты будешь искать ее и проявишь терпение, она снова придет к тебе, — тихо сказал он. — В нашей исключительно долгой жизни любовь, настоящая любовь, выходящая за рамки семейных уз, встречается редко. Никто не заменит Текавиту. — А у тебя… у тебя есть? — Неловко спросил Хенрик. Клаус усмехнулся, его губы изогнулись в улыбке. — Недавно появилась, но да, я думаю, ты знаешь об этом больше, чем я предполагал. — Я не мог спросить… — признался Хенрик. — Когда я был в залах с тобой и Элайджей, я не мог… есть вещи, о которых не спрашивают… — И о чем же мы говорили в могущественных залах Одина? — С любопытством спросил Клаус. — О твоей дочери. — Расскажи мне о ней, — тихо попросил Клаус. — Ее звали Хоуп, Элайджа выбрал это имя, хотя именно ты предложил это имя в качестве предложения мира, она похожа на свою мать, но в ней много от тебя, — тихо сказал Хенрик. — Она облажалась, Ник, очень сильно, ты заплатил за это, потому что она не справилась. — Все было так плохо, как и сказала Давина? — Ты был отличным отцом, — сказал Хенрик с улыбкой. — Мои любимые моменты, не знаю почему, но я был в твоем или сознании Элайджи, когда она была маленькой, так что я часто видел ее тогда. — А когда она стала старше? — У меня были только Кол и Ребекка, и ни один из них не взял Хоуп к себе. — Почему? — Ребекка собиралась снова стать смертной, и Хоуп не хотела быть рядом с ней, когда та умрет. А Кол — бессмертный двадцатидвухлетний человек со смертной женой, они часто переезжали, чтобы избежать людей вроде «Триад Индастриз» или охотников. Кол был параноиком, опасаясь, что охотники придут за Давиной. Хоуп тоже не могла находиться рядом с Давиной, потому что Давина и Хейли… они были близки, и чувство вины калечило Хоуп, а Давина напоминала Хоуп о Хейли. — Почему она не осталась с Фреей? — Фрея предложила взять Хоуп, и какое-то время так и было, пока силы Хоуп не вышли из-под контроля. Фрея была беременна Ником, когда силы Хоуп вышли из-под контроля и чуть не сожгла дом, Фрея не смогла взять их под контроль, а Давина в это время была в городе и снова наложила на Хоуп ограничители. Хоуп очень испугалась, ии открылась школа магии, в которую она могла пойти… — Так она пошла в школу? — Да. — Что за школа? — Школа, которой владеет и управляет Аларик Зальцман, в Мистик Фоллс… Все шло не очень хорошо. Аларик ненавидит тебя, и я знаю, что он любил Хоуп, как одну из своих, но часть той ненависти, которую он направил на тебя, он направил на некоторые из ее более диких наклонностей, которые просто… это нехорошо, Ник, когда наступил конец, это было милосердие. — Почему Давина? — Задал Клаус назойливый вопрос. — Серьезно? — Хенрик весело фыркнул. — Из всех наших союзников кого ты мог выбрать, — начал он. — Ник, это очевидно, — усмехнулся он. — Она чертовски бесстрашна, и ты ее не пугаешь! Это здорово! А если добавить сюда Кола, то они, как говорится, просто украдут у тебя центр внимания. — Из всех союзников, — вздохнул он. — Она свирепая, хитрая, безжалостная и бесстрашная, к тому же амбициозная и целеустремленная, она неплоха. В первый раз она была немного грубой, но ей было шестнадцать, ее терроризировал Ковен, ее использовал Марсель и все остальные, потом ее использовали ты, Элайджа, Кол и Фрея, я понял, почему она была грубой, но когда она выросла, она была единственной, кто, как я думал, спасет вас всех, она любила вас, потому что любила Кола, и она дикая, поэтому было разумно отправить ее обратно. Клаус фыркнул, услышав рассуждения Хенрика, но спорить не стал. — Она уже сильно изменилась, даже больше, чем я думал, — признал Хенрик. — Например? — Я жив, Финн жив, Кол — колдун, — усмехнулся он. — Жизнь странная штука, брат, просто она сделала ее еще более странной. — Найди шланг и убери эту чертову грязь, Хенрик! — Рявкнул Кол. — Элайджа заставит меня убирать всю грязь, которую ты принесешь в дом! — Портишь мне настроение, — надулся Хенрик. — Для игр всегда найдется время, но я не буду убирать грязь! — Огрызнулся Кол. Клаус рассмеялся, убираясь подальше от Кола.

***

Марсель хотел домой, он хотел провести вторую половину дня со своим ребенком, которая должна была вернуться из больницы, ну, с обоими своими детьми. Учитывая приближение срока родов Хейли, ее растущий организм и принятие ее как своего ребенка, он хотел провести время с ней и Давиной до появления детей. Он был немного удивлен тем, насколько сильно он принял Хейли как своего ребенка, но, по его мнению, это было здорово. Давина была его ребенком, и он предпочел бы быть дома со своим ребенком, а не здесь, с этими волками-идиотами. — Послушайте, все не так уж сложно: либо да, вы будете следовать установленным правилам, либо нет, не будете, — сказал Марсель. — Вы лишили нас союза, которого мы ждали более двадцати лет, — сказал Джексон. — Хейли Маршалл — самостоятельная женщина и способна принимать самостоятельные решения относительно своей личной жизни, — вклинился Элайджа. — Ты говоришь так только потому, что трахаешь ее, — сказал блондин. — Хейли — самостоятельный человек, — ледяным тоном сказал Элайджа. — Которая была помолвлена с нашим Альфой с самого рождения, — огрызнулся блондин. — Понимаешь, это неуважение ко всему движению за права женщин, а после всех этих чертовых конвенций, на которые Ребекка затащила нас с Колом, это просто бесит, — вздохнул Марсель. — Я имею в виду, меня таскали и до войны, и после, и мы были везде. Массачусетс, Огайо, Вайоминг, Нью-Йорк… Ты хоть понимаешь, как утомительно в те времена было везде ездить? Да еще с Колом! — Я знаю, прожив с Колом более тысячи лет, что с ним ужасно путешествовать. — Я говорю о Ребекке! Эта женщина может упаковать дом в четыре автомобильных багажника, и в путешествии она находит только больше вещей! — Логистика путешествий Ребекки — сложная задача, — согласился Элайджа. — Может, сосредоточимся на договоре? — Взмолился Винсент. — Мои извинения — Элайджа всегда был таким формальным, что заставляло Марселя вздыхать, откидывая голову назад. — Единственный способ получить альфу, настоящего альфу, — это принять Хейли, а Хейли отказывается вступать в брак по договоренности, поскольку она теперь член моей семьи, я должен говорить в ее интересах, и она отвергла любую форму союза между собой и мистером Кеннером. — Она должна была сказать мне об этом сама! — Джексон вскочил на ноги, заставив Марселя бросить взгляд на волка. Именно такого поведения он ожидал от деда Джексона. — Потому что она находится на шестом месяце беременности в условиях сильного стресса, и беседы с ней привели нас сюда, — твердо объяснил Марсель. — Вампир не должен говорить за волка, — сказал Джексон. — Я — колдун! И я говорю от имени Скаллка, возглавляемого Колом, и от имени Давины Клэр. Давина Клэр приняла Хейли в свою ближайшую семью, а значит, я также отстаиваю интересы Хейли, и эти вопросы мы с ней подробно обсуждали, так что присядь, — приказал Винсент. — Либо вы принимаете договор в его нынешнем виде и пользуетесь возможностью должным образом ухаживать за ней в будущем по ее собственной воле, а также принимаете немедленное восстановление в Совете и Городе, равно как и защиту от Скаллка, либо вы этого не делаете и продолжаете жить в Скваллере. Подумайте о старейшинах, женщинах и детях. — А тебе какое дело? — Усмехнулся блондин. — У меня есть правила, — прорычал Марсель. — Мы приняли их ради нашего Скаллка, — пояснил Винсент. — Мы заинтересованы в здоровом возвращении волков Полумесяца, вы — последние чистокровные красные волки Луизианы, это шанс процветать. Это также шанс для вашего народа вернуть свою жизнь, свой бизнес, свое достоинство и уважение — все то, что важно для любого народа. — Возмещение ущерба за злодеяния его народа, — усмехнулся блондин, глядя на Марселя. — Нет, черт возьми, — огрызнулся Марсель, вскакивая на ноги. — Возмещение ущерба?! Нет. Вы разорвали Квартал на части, убивали сами и проливали кровь! Люди умоляли меня встать на защиту невинных! Невинных! Ваша семья резала женщин, детей и невинных налево и направо! Прошел всего год с моего возвращения, а это дерьмо уже впихивали мне в глотку! Все было настолько плохо, что регент Мэри-Элис Клэр попросила меня о заступничестве. Регент Клэр! Самая большая ненавистница вампиров! Я едва спас Хейли, я чуть не умер, чтобы вытащить ее из Нового Орлеана, а проклятие, которое наложили на Французский Квартал, должно было остановить вас от самоистребления! Мы прогнали вас из этого проклятого Квартала, прежде чем вы смогли убить нас всех! Вы начали войну, мы были вынуждены ее закончить. Никакого возмещения ущерба не будет, вот это, вот это — лучшее предложение, которое вы когда-либо получите. Никто не примет вас обратно с распростертыми объятиями после того, что сделал твой дед. — Я не мой дед, — категорично заявил Джексон. — Это твой единственный шанс доказать это, подпиши этот чертов договор, и если Хейли когда-нибудь примет твои ухаживания, ты будешь ухаживать за ней как чертов джентльмен и обращаться с ней как с чертовой королевой, — резко огрызнулся Марсель. Он ненавидел подобные разговоры. Он ненавидел в людях менталитет жертвы, а еще хуже — чертову самодостаточность. Он не собирался возмещать волкам ущерб за причиненный ими вред. Все, что с ними случилось, — их собственная заслуга, они сами накликали это на себя. — Здесь сказано, что мы поддерживаем Скаллк, Девять Ковенов и вампиров Нового Орлеана, — пояснил Джексон. — Грядет война, и ты либо с нами, либо против нас, либо мертв, с нами у тебя больше шансов, а против нас… Я прогнал вас однажды без помощи Первородных, теперь у меня в кармане три Первородных, и если вы не на одной из сторон, то вы мертвы, потому что другая сторона ничего не оставит, — заявил Марсель. Он смотрел, как Джексон подписывает соглашение. — Спасибо, — жестко сказал Винсент, скрепляя его печатью. — Если это все, то я хочу провести хороший день со своими девочками, — проворчал Марсель, направляясь к Плантации. Он ненавидел политику.

***

— И зачем я это делаю? — Спросил Деймон у Бонни. — Потому что я так сказала, — объяснила она, пока они развешивали стеганые одеяла. — Ну, это я понимаю, но я знаю, что в доме есть сушилка, — начал он. — Окно Давины вон там, если она увидит, что ей нечего постирать, она не встанет с постели, — объяснила Бонни. — И почему мы делаем это для маленькой Эхо Сакетт? — Спросил Деймон. — Деймон! — Что?! — Просто… серьезно?! В нее стреляли! — И что? Она же не Скарлетт О’Хара и не падает в обморок из-за этого! — Она смертна. — Судья, мне все равно! — Настаивал Деймон. — Мне нет, тебе тоже, так что займись этим, — приказала она. — Что ты будешь делать, когда начнется дождь? — Пока я не увижу облачка на небе, они будут висеть сушиться, — категорично заявила она. Наверное, это была плохая идея, учитывая влажность воздуха, но она была воздушной ведьмой, поэтому могла немного схитрить. Кроме того, она не хотела засорять машину сушкой всех этих одеял. Она подняла глаза, заметив, как изменилось поведение Деймона, и, оглянувшись через плечо, увидела Стефана, идущего к ним. — В чем дело? — Он пришел попрощаться, — объяснил Деймон. — Что? — Зашипела она. — Это конец лета, Бон, — заявил Деймон. — После того как проблема с вампирами-триггерами будет решена, я тоже уеду. — Но почему? — Спросила она в замешательстве. У нее была абстрактная мысль о том, что Деймон и Стефан уедут, но она не задумывалась об этом, потому что в последние несколько месяцев они так часто были рядом. — Потому что, Бон, — скривил лицо Деймон. — Привет, — сказал Стефан, подойдя ближе и слегка помахав рукой, заставив ее поднять руку в ответ. — Привет, — ответила она. — Так… Деймон только что сказал тебе, — слегка поморщился он. — Да, — призналась она, поморщившись. — Я просто… Наверное, я не заметила, как пролетело время, и, кажется, я стала считать тебя своим настоящим другом. — Что ж, это обнадеживает, — закатил глаза Деймон. Она легонько шлепнула его по груди. — Ты нашла здесь что-то хорошее, Бон. Удивительно, но Кол… он был добр к тебе, — признал Стефан. — И Давина, и Калеб, и Винсент, — перечислила она за него. — И Фрея, и Моник, и Эбби, и Кэсси. — Да, ты нашла… ты нашла хороших людей, — признал он, покачав головой. Деймон скорчил гримасу, и она хихикнула. — Ты будешь на связи, — предупредила она Стефана. — Конечно, — пообещал Стефан. — И я буду рядом, Кэролайн будет рядом, и она уже заставила меня пообещать навестить ее. — Ты и Елена? — Начала она. — Я забираю ее обратно в Мистик Фоллс, — только и сказал Стефан, обнимая ее. — До встречи, брат, — широко улыбнулся Деймон. — Увидимся, — сказал Стефан, уходя.