Письмо в почтовом ящике

      7 июня, 2023 год. Международный аэропорт Палермо, Италия.       Гул разговоров, разных языков, связные голоса из динамиков-сообщителей, и лучи спасителя-итальянского солнца, что уже, не опаздывая, проникают сквозь окна аэропорта под кожу моего нездорово-бледного тела, пока я и верно знакомый мне мужчина всё ещё движемся самотеком в своеобразной толпе несколько бывших пассажиров прибывшего рейса Лондон-Палермо. Меня не было здесь с конца августа 2022-го..       Зима и весна прошла без происшествий: концерты, концерты и ещё раз концерты, немного интервью, фотосессий, съёмок клипов и ещё раз концерты. Дух перехватывает, когда я вспоминаю сколько же людей мы увидели вновь, сколько новых мест обнаружили и сколько сил отдали всем вышеперечисленным, но это того стоило, определённо стоило.. да?       Улавливаете эту суматоху «лучшей жизни»? Я совершенно не против, да, я беспрерывно впитываю удовольствие своего каждого новоиспеченного дня, но.. чёртова обыденность и это вечное паршивое ощущение отчужденности, чувство, что вы везде по-своему чужие и отрешенные от часового механизма местной жизни, и, даже сейчас, краешком души мне отчётливо чудится, что всё вокруг опять же.. по-своему чужое..       Что касается свежеиспеченного свадебного мероприятия, то столько времени в сети Интернет я не проводила ещё никогда.. ха-ха. Звонки с сестрой и обсуждение мелких деталей, мы сблизились и заметили множество ранее неизвестного в друг друге, переворошили бесчисленные моменты из общего прошлого: мы смеялись и плакали, иногда даже жутко ревели замолвив нечто или кого-то давно ушедшего из нашей жизни, из жизни обытованной данной Земли, в мир иной.       Это было непревзойденное время, а ныне оно преобразится в ещё несколько сотен раз...! В наилучшую сторону, естественно. —Это же твоя сестра? —произнёс Алекс, ведя за собой массивный чемодан на колесиках и сумку из коричневой кожи на плече.       Мужчина одет в синие джинсы, что крепче держатся на нем тонким мужским ремнем, и, скорее, бирюзовую рубашку, какую не заправил, застегнул всего на несколько пуговиц, дабы была видна его любимо белая майка и дышала шея, кусочек открытой миру груди. —Где? —присматриваюсь к примерной стороне другой толпы людей ныне встречающих, пока не вижу ничего и никого знакомого. —Это она, должно быть, —указывает рукой. —Да, она! —с едва повышенной тональностью в ключе радости.       Ещё пара десятков метров между нами, но Франческа уже поняла: мы её заметили. —Привет! —я. —Добрый день, —Алекс. —Приехали наконец-то! Как же долго не садился самолёт! —с присущей ей широкой улыбкой на лице, она тянется обнять меня, а затем поворачивается к, действительно находящемуся неподалёку, спутнику, —Александр, как я понимаю? —протянула руку. —Да, можете звать просто Алекс, как хотите, —пожал её руку в ответ. —Может перейдём на ты? —Франческа.       Уверенность её или бескрайняя беспрепятственность в голове у миледи напротив играет на умело загорелом лице её. Более итальянские черты, островатый нос без горбинки, глубоко посаженные голубые глаза, русые волосы прямы, нежели мои, одежда, ведь сохранила она местный колорит, опять же, нежели я.. одета она в летние брюки цвета персиковой ракушки на чистом пляже, рубашка бела, рукава свободны и видны кольцевидные браслеты, а продольные пуговицы имеют перламутр, умеренно глубокий вырез помогает развидеть её каждую цепочку из 3-х и когда-то подаренный мной кулон-солнце. —Давай, —улыбнулся. —Ну, вот и здорово! —Нужно вызывать такси или ты приехала на машине? —спросила я, поглядывая на своих людей по очереди. —На машине, —ответила она, —Пойдемте быстрее наружу, следующий рейс скоро начнёт посадку, —вырвалась немного вперёд, оставив нас в своеобразном уединении, ведёт к выходу. —Какая жизнерадостная, —с чуточкой удивления в голосе, произнёс Алекс. —Да, знаешь, это мне в ней больше всего и нравится.       Звонкий стук каблуков ныне принял более глухие отблески на всё ещё прохладном асфальте. Я дома. —Решила приехать на этой красотке, дабы сразу передать хозяйке, —девушка встала перед капотом чёрного отпалированного автомобиля-купе. —Франческа, —усмехнулась я, использовав свой характерный взгляд.       Чёрный глаз кошки, как называю это BMW только я и моя сестра про себя, сверкает узенькими фарами соответствующей модели. Это BMW i850 1994-го года, индивид-купе, что был найден совершенно случайно, нечто похожее на Mazda Miata: присутствуют характерные фары-раскладушки. —Так это твоя машина? —спросил Алекс, можно сказать, что пораженно, и, укладывая, на первый взгляд, в мало объемный багажник все наши вещи. —Представь себе, —оставляя ручную кладь в упомянутом пространстве, ответила я.       Направляюсь прибегнуть к посадке на заднее сидение, дабы не смущать своего попутчика добавочным дискомфортом когда-то давно выбранного двухдверного авто. —Я на днях поменяла масло, какая-то новая итальянская фирма, —начала Франческа, —Скажу, что кошечка летает, буквально. Мистас не обманул. —Спасибо большое. —Всё, можем ехать, —в салоне наконец оказался Алекс. —Поехали, —провернув ключ зажигания, сестра ловко выжила сцепление и надавила на газ, от чего машинка в секунду рванула вперёд, вжимая весьма безрассудные тела пассажиров в свои кожаные кресла.       Мистеру Тёрнеру потребуется узнать ещё довольно многое о мало рассказанной жизни в Палермо, вполне многое, поверьте, он и даже вы ещё не знаете об одной, безмерно увлекательной, «вещи» на этом таинственном острове.       Морской город нисколько не изменился с моего последнего посещения, возможно, что даже к лучшему. Я люблю это ощущение. Ощущение возвращения и представления: каково нашим новым гостям Палермо впервые проехаться от аэропорта в самый центр города? Но наш путь завершится не в сердцевине указанного населённого пункта, в силу того, что квартира находится в 15-ти минутах от побережья. Как же без этого.       Узкие улочки, каменная брусчатка и, в кое-то веки, я вновь вижу действительно красиво одевающихся людей. Конечно, в Лондоне имеются бесчисленные персоны, что сохраняют истинный вкус в одежде, но с каждым годом их всё больше затмевают массы в растянутых трениках и чрезмерном оверсайзе. К сожалению. —Буду ждать вас через 4 часа, —двигатель затих и ключ вынут, продолжает на английском, —в родительском доме, Элизабет. —Мама, надеюсь, ещё не вернулась? —безэмоционально спросила я. —Элизабет, она ждёт вас. —Ну, раз так, —ожидая, пока Алекс откинет сидение, чтобы предоставить мне выход, продолжаю, —хорошо.       Франческа выходит вслед и закрывает автомобиль с помощью кнопки на ключе. Весь багаж у нас в руках, направляемся к подъездной двери моего дома. —До встречи, —прощается она, протягивая ключи от BMW. —А ты на чём нас покинешь? —своевременно спросила я. —Моя машина стоит за углом. —Тогда отлично, спасибо, что забрала нас, —поставив сумки на брусчатку, я приобняла её. —Да ладно тебе, ты же не каждый день приезжаешь, —усмехнулась она. —Стараюсь по возможности. —Ладно, не буду вас задерживать, поднимайтесь поскорее и отдыхайте, —махнула нам рукой и отдаляется. —До скорого, —я. —Пока, —Алекс.       Подъезд абсолютно тот же: свет раннего солнца по-прежнему проникает из окна на последнем этаже магнетической арфой, тем самым словно волшебно освещая, обрамляя площадку дома проекта 70-х годов. 3 этаж, моя квартира. —У тебя такая заботливая сестра, я прям удивляюсь, —впервые за весь путь подъёма наверх, промолвил компаньон, —Чувствую, здесь есть какой-то подвох, нет? —Да не сказать, —ответила я, снимая с уставших ног белые босоножки, —Она же младшенькая: всегда жила в любви, безопасности и не видела всего кошмара прежних лет, —направляясь на кухню босиком, —Только лишь когда умер отец.. —Да, ты рассказывала, —следует за мной по коридору. —Мой руки, сейчас что нибудь придумаем с едой.       Чайник поставлен. Газ включён. Стеклянная дверь на балкончик любимо приоткрыта, она знает обо мне всё. Любимая прохлада раннего утра в хаотичном затемнении расположения квартиры в доме любимо подвинчивает меня вспомнить многое и столь немногое, что некогда происходило, быть может, именно здесь или на пустой улице, за городом, в море.. —Я вот только не понимаю, конечно, можешь не просвещать, —оперся кормой о кухонную столешницу справа, —но, почему у тебя такие плохие отношения с матерью? Момент твоего отъезда и последующей практически постоянной жизни в Англии мне тоже не ясен, честно говоря.       Его интерес к моей жизни греет постепенно согревающуюся душу, естественно, но, как и в первый диалог обо всем этом сокровенном безумии в темноте случайно выбранной ночи, меня вновь окутывает подкожное волнение неожиданности, что молниеносно переходит в лично следующее агрегатное состояние, словно исчезая.. —Когда умер мой отец, —спонтанно начала я, —всё моё окружение будто переменилось: стали более раздражительными, странными и даже пугающими для тогда меня 17-летней, я говорила тебе об этом, —поставив чайник, я нахожусь напротив него, отведя взгляд к окну, а руки скрестив на груди, —Разумеется, я догадывалась в чём корень всего происходящего вокруг, но, что поделаешь.. я испугалась, как и в ситуации с мамой, что... —моя речь оборвалась, а взгляд переметнулся на мгновение в случайную точку на полу, тут же возвращаясь к ожидающим меня глазам напротив, —Она не могла принять смерть папы.., а я.. сбежала..?       Неплохо было бы пожарить яичницу, а где же сковорода? В духовке?       Лицо мужчины не изменяет своим задумчивости и сметению, но говорить об этом пока ещё рано, к сожалению. —О мой бог, посмотри,— указала пальцем внутрь и подняла глаза, дабы узнать реакцию своего компаньона. —Здорово, твой любимый жюльен, —едва улыбнулся тот. —Ну, Франческа! —с дурацкой улыбкой, процедила я, —Ещё тёплое, садись, рис отдельно тоже есть.       Уже знакомое вам блюдо было приготовлено в умеренных количествах, в расписной посуде из молочной керамики, что была подарена мне на Рождество, 7 лет назад. Волшебно, как она не потеряла своей прежней красоты.. —Ну, и, всё же, почему она так заботится о нашем приезде и комфорте? —приступая к трапезе, —Не сочти за грубость. —Знаешь, очень давно, когда мы только обзавелись небольшой недвижимостью и уже находились в постоянных разъездах, преимущественно я, но это ничего не меняет, —чайник вскипел, —Мы установили взаимовыгодные правила: если она приезжает в Лондон, то я подготавливаю её квартиру, слежу за машиной, закупаю необходимое и тому подобное. В каком-то смысле, всё это отчасти лишь для того, чтобы в лишний раз не заморачиваться по приезде в относительно новый город. Понимаешь? —Продумано, —мысленно оценив предложенный вариант, ответил он, —Но я, наверное, всё же не дозволил бы кого-то до своего имущества, даже если это будет мой брат или же сестра, которых нет, —усмехнулся на конце. —Во всем есть свои плюсы и минусы, как говорится..       Пища вследствие своей умеренной температуры иссякла с тарелок за считанные минуты, позволяя нам ныне насладиться горячим чаем с особенной деталью. —Угадай с трех раз, какое варенье было добавлено? —ставя чашку перед мужчиной, я слежу за выражением его лица, что незаметно принюхивается к ноткам поднимающегося к нему пара.       Поднёс к губам, пробует и, с непривычки, проявляет реакцию пробы едва кислого лимона, но не столь эффектно. В напитке больше специфичной для него сладости, чем заядлой кислоты цитрусовых, ничего страшного. —Вишня? Боярышник? Не знаю, в самом деле.. В банке явно было что-то красное..? —Сдаешься? —распределяя вкус и аромат очередного глотка по всей полости рта, с хитрицой спросила я. —Подобный аромат я ещё не чувствовал, что правда, я сдаюсь. —Это клюква, —совершая очередной глоток, —Местная клюква, её нет больше нигде. —Я так и думал! —производя присущий себе жест, ответил он. —Плохо думал, раз не сказал, —перевёл взгляд, смекнула я. —Не ну, действительно, вкусно. —Да.       Солнечный луч, что теперь поступью проник прямо из оконного пространства на мою оголенную голень, значительно подогревает абсолютно невозмутимую плоть, словно разбитое стекло на песчаном пляже.. Становится жарче, становится сонливее и намного внутренне счастливее...       Как же всё это дорого мне, моей душе...       Краем уха возможно различить уже встревоженный люд на улицах недавно вроде бы опустошенного города. Это Палермо, мои друзья, самое притягательное время ускользает из моих рук, что пропитан кем-то несуществующим маслом, оставляя осадок-тот самый сироп в цитрусовом коктейле: я перетекаю в стремительно приходящую ступень нового дня.       Ветерок незатейливо забегает в указанную комнату кухни с относительно высокими потолками и интерьером истинного любителя 70-х с привкусом нынешнего времени и классики. Мои волосы подтверждено незатейливо поддаются незаметной игре кокетливого ветерка, едва меняя свое положение на моих прикрытых плечах и лопатках. Алекса подобная участь не настигает.       Белое длинное платьице в мелкий рисунок и с широким ремешком на талии, не присуще моей сущности, правда? я чувствую, как начинаю нездорово согреваться в нём при лучах ежесекундно все больше накаляющегося солнца, желаю лечь спать как можно скорее: упасть в, давно нетронутые моей голодной кожей, простыни..       День сегодня определённо хорош, но обед в родном доме неугомонно пугает меня: не переношу схожий дискомфорт и волнение, хоть бы всё прошло быстро и без случайных эксцессов..       Но, а пока..       Этот взгляд напротив, взгляд ныне в балконную пропасть и его расслабленность, одухотворенность в ядреной смеси с усталостью напряжения, лицо его ныне непревзойденно красиво. Шоколадные в данном освещении волосы чутка неряшливы, впитали в себя перспективу от управителя быть волнистыми, они нежно и, вернее, игриво обрамляют его такое же бледное лико. Очи безмятежны, смягченно распахнуты и серьёзны по-своему, хоть и первоначально покажутся довольно легкомысленными, они — мой недосягаемый космический простор в духоте этого, почему-то, предоставленного мне мира.. Знаете, иногда имеет место подловить в его своеобразном взгляде долю озлобленности или даже негативных замыслов, планов, что действенно кроются в глубине размышлений упомянутого, от чего, в своё время, становится учтиво жутковато, не по себе, так сказать, но сомнения беспочвенны, подобное, в отдельных случаях, даже придаёт свой собственный шарм и жгучую привлекательность, лишь только им неосведомленно истинно созданный баланс самобытности... Это всё высказала моя небезразличность. —Ты же пойдёшь спать? —произнёс некто поодаль. —Да, быстро помою посуду и пойду, —встала изо стола, разорвала связь. —А я вытеру стол.       Образовавшаяся делегация выполнила надлежащую им работу и, не торопясь, отправилась в спальню, прежде посетив ванную комнату.       Действо происходило не муторно, всё же недолгий перелет в 3 часа без остановок не оставил сильную нужду в отдыхе, нежели чрезмерно раннее время взлёта.       Обожаю это ощущение поездок и стремления к чему-то точно неизведонному, хоть здесь я и родилась, и прожила непрерывно все свои 18 лет, но пока не желаю вспоминать определённое прошлое и этих бесконечных родственников.. долой, мысли прочь! —Моё солнце, —находясь вновь напротив, Алекс медленно перебирает меж пальцев мои, раскиданные по ломаной окружности, волосы.       Свежее постельное белье осведомляет разум и дополняет всё то блаженство чувств, восполнения сил на данный момент, всё больше сподвигая провалиться перенапряженным сознанием в бездну неизвестного сна, и его руки, его невозможно тёплые пальцы и чуть вспотевшие ладони, что столь хаотично теребят и поглаживают мои правдиво сверкающие в солнечных лучах волосы, они позволяют почувствовать себя по-настоящему дома. Моя любовь.       В ответ на тихие слова его я улыбнулась краешком губ, затем едва приподнимаясь на несколько миллиметров от плоскости матраса, дабы прислониться к мужчине вплотную, наконец ощущая такую, крайне необходимую мне, уверенность и спокойствие, сие желанное умиротворение..       Я закрываю тяжёлые глаза и обнимаю его не только вытянутыми руками, но и дьявольски пылающим сердцем, чувствуя, как, в свою очередь, мужские руки окружили менее мощное тельце, сильнее прижимая к себе и тоже умиротворяясь... Ровное дыхание, вдох и выдох, и стук неустанных в пульсации сердец, окутывают наш «кокон» неизведанной загадкой и средой определенного мира, что известен только лишь нам в безмолвии. Сейчас хорошо, действительно, хорошо...