We Are Monsters

            Иван накинул на себя длинную сорочку с разрезами по бокам и спустился вниз, резво перебирая щупальцами. В гостиной он задержался, чтобы подобрать раскиданную одежду. – У меня на сегодня никаких встреч с тобой не запланировано, – заметил русский, в третий раз проверяя телефон. В таких вещах он, как правило, был пунктуален.       – Чел, мы с тобой набухались и писали друг другу всякую фигню, забыл? Я тебя назвал гадюкой подколодной или как-то там ещё? Я мало что помню: у Мэтти был День независимости, а потом у меня… я нажрался в хлам. А ты мне ответил и херни наплёл, а мой босс всё не так понял. Он решил, что мы поладили, и заставил потащиться в эту мёрзлую дыру… – взялся растолковывать Альфред, не внося, впрочем, особой ясности.       Щупальце одним рывком выхватило у Альфреда телефон, и Иван принялся листать их историю переписки. Свой собственный, выданный начальством, Ваня каждый вечер чистил, вместе с видеорегистратором в машине и домашними камерами наблюдения. Если гаджеты как можно скорее не подчищались, вся информация утекала к шефу или его подручным.       Отыскав их пьяную перебранку, напичканную расистскими шуточками и эмодзи, Иван нахмурился. Так значит примирение было достигнуто, пускай и под влиянием различного рода веществ. Ворча, он вернул мобильник. – А как же так вышло, что месяц назад ты ходил на ногах? – не унимался Альфред. Ваня закатил глаза: – Я столетьями на ногах не ходил.       Но Альфреду было мало. Тогда Иван переплёл щупальца таким образом, чтобы они отдалённо напоминали ноги. Брюки помогали держать форму. Стоило расслабиться, и шаткие подпорки теряли равновесие. Не мудрено, что Ваня так уставал от работы. – Сдаётся мне, это жутко неудобно, – заметил Альфред. Он умудрился стянуть что-то съестное и теперь хомячил, роняя крошки.       Было и впрямь неудобно. Но жизнь, как известно на то и дана, чтоб через трудности шагать. Со временем, ты к этому привыкаешь. Иван молча перебирал бельё. – Ты сказал, у тебя раньше были ноги? – всё выспрашивал Америка, идя на поводу у своего неуемного любопытства. Ивану, на самом деле, эта черта тоже была не чужда, только он стремился получать информацию через наблюдения, а не через вопросы.       – Да, очень давно. Иван бы закончил объяснение на этом, но ему так редко удавалось поговорить хоть с кем-то о своём несчастье. Всей правды не знала даже Катя, а Литву напичкали таким количеством всякой дряни, что он вряд ли мог даже вспомнить о Ванином случайном признании. В конце концов, Альфреда тоже можно накачать до беспамятства, в случае чего.       – Это началось году эдак… в 1478. Давненько, давненько … Мы с Катенькой опять Крым не поделили, она, как обычно, заупрямилась. Я тоже своего отдавать не хотел. Ну и начал ей назло набеги устраивать на сёла, церкви жечь, пленных брать… обычное дело для тех времён. И взял я как-то раз один неплохо вооружённый городок с большим таким храмом у самого моря. Греческим или римским… Сейчас точно не вспомню. Крыша у него весьма была симпатичная, – задумчиво начал Россия.       На лице Америки появилось отвращение, но Иван не обратил внимания. В конце концов, этот наглый выпендрёжник со своим био-оружием и построенным на рабстве капитализмом был ни чуть не лучше.       Иван продолжил, как ни в чём не бывало: – Ну и, как водится, сжёг городишко дотла, всех жителей перерезал. А потом смекнул, что если ещё и храм разнести, то сестрица уж точно от злости позеленеет. Не успел я взяться за дело, как выросла передо мной из-под земли ведьма и говорит: «Снесёшь хоть камушек – будешь проклят на веки вечные». Я, понятное дело, церемониться не стал – сразу брюхо ей вспорол. Меня малые дети и то пугали больше.       Ваня задумался. – Полгода с того дня прошло. Война закончилась, я в Москву вернулся с победой. Великий князь нарадоваться не мог. Тогда-то всё и началось. Сперва уши, потом зубы… Глаза у меня васильковые были, а спустя год стали фиолетовые. Кожа белеть начала. Я решил поначалу, что в упыря превращаюсь, но духовники меня разуверили.       – Зубы? – переспросил Альфред, которого рассказ, кажется, впечатлил. Ваня широко улыбнулся – впервые за все эти годы. Реакция была незамедлительной: – Святые печеньки! У тебя реальные клыки, чувак! – завизжал от восторга Америка, словно дитё в зоопарке, – ОМГ дай потрогать! – его глаза горели. – Только попробуй – я тебе палец откушу, – мрачно пригрозил Иван.       И этот идиот попробовал. В тот же миг Иван впился ему в палец. На языке почувствовался привкус железа. Кровь Америки была на удивление тёплой и сладковатой. Ал отдёрнул палец, матерясь, на чём свет стоит.       Кровь сочилась не переставая. Тем временем маты перешли в хохот. – О, Господи, ни хрена себе укусик! Меня цапнуло морское чудище! Япония весь обделается, когда узнает! – орал Америка, размахивая окровавленным пальцем, словно фото с автографом.       – Какая же ты… бестолочь. Продезинфицировать надо, – покачал головой Ваня. – Ты ещё и ядовитый? Охренеть не встать! – по-детски восторгался Альфред. Поскольку оставлять гостя истекать кровью невежливо, Иван побежал за аптечкой.       Палец явно был не на шутку покалечен. Поморщившись, Иван принялся зашивать прокушенную кожу. – Чего ты вдруг так обрадовался? – спросил он – Чувак, я нашёл самого настоящего ядовитого кальмара-мутанта. Естественно, у меня радости полные штаны! Это ж как встретить пришельца! – счастливо ответил Альфред.       Иван вскинул бровь, но промолчал. В своё время Ал прожужжал всем уши рассказами о инопланетянах. Россия даже поверил ему и в 1980-х каждые выходные засиживался у телескопа, в надежде разглядеть… нечто. Он уже не мог вспомнить, что именно. Так или иначе, все поиски оказались тщетными.       С раной было покончено, и Ваня достал бинт. – Ты никому про меня не скажешь, – спокойно отрезал он. – Это почему ещё? – нахально спросил Альфред. – Потому что твой шеф будет не в восторге, если я поведаю, как ты явился сюда. Как вломился в мой дом. Как залез ко мне в ванную, пока я мылся. Сечёшь, мальчик? – пригрозил Иван, сверкая глазами.       Светло-голубые глаза недобро сощурились, но затем злость в них сменилась задумчивостью. – Мне всё равно придётся отчитаться. Он хоть и идиот, но не настолько, – возразил американец. – Ты доложишь ему, что мило посидел со мной и задание прошло успешно. Всё ведь так и было, верно? – предложил Иван.       Альфред долго молчал. – Прохвост. Ладно. Так и быть, давай «мило посидим». А теперь не мог бы ты убрать свои тентакли от моих штанов? Ваня опустил взгляд на любопытные щупальца, ковырявшие шов на штанине американца, ощупывая мягкую ткань. Их всегда очаровывали текстуры. Ваня вручную отцепил шалунов.       – Пардон. Вечно они не слушаются, – сконфузился русский, удерживая извивавшихся негодников. Ал пожал плечами и удалился на кухню. Назад он вернулся с коробкой миндального печенья. – Ну, чем займёмся? – благодушно спросил он. Иван заморгал, не зная, что ответить.