***
Догём листает древнюю книгу, показывая её Чонгуку. Аккуратно переворачивает пожелтевшие страницы с красивыми, витиеватыми буквами и красочными иллюстрациями. — Вот здесь, — показывает на лист с изображением светлого, хрупкого омеги и крепкого, черного альфы, что держатся за руки на фоне красивой арки, увитой яркими красными розами, за которой ярко светят половина солнца и половина луны, — тут легенда про две стаи, что поклонялись богу Солнца и богу Луны. Им послали ребенка и семьи долго спорили какому богу будет поклоняться их дитя. Каждый тянул одеяло на себя, не замечая той любви, что породила его. Она была истинной. Эти двое, — монах тычет пальцами в изображение людей, — были повязанными супругами из стаи белых и стаи черных волков. — Похоже на нас с Чимином… — тянет Ночной, внимательно вглядываясь в изображение. — Думаю, что эта история повторялась в каждом поколении. Она должна была чему-то научить волков, но они позабыли суть. Волки начали войну за наследника и разгневали этим богов. Тогда бог Луны забрал их ребёнка. Сделал своим сыном. Он хотел, чтобы волки жили в мире и согласии, и, раз те не смогли найти решения, он отобрал у них самое дорогое, из-за чего и начался раздор. — Это похоже на сказку, Догём, — сдавленно шепчет Чонгук, проводя длинным пальцем по изображению Лунного волка, — разве такое могло быть? — Думаю, что монахи древности записали то, что видели. Но не утверждаю, что не прибавили морали от себя. Слушай дальше! Бог Луны стал папой, бог Солнца — отцом. Они стали вместе воспитывать щенка, словно родители и с тех пор сменяли друг друга. Луна приходила ночью, Солнце днём, чтобы их ребенок никогда не оставался в темноте. Они следили за ним и приглядывали по очереди, пытаясь отвлечь малыша от того ужаса, что творился на земле. Хотели показать, что их союз благоприятен и что Луна не может без своего верного супруга, как и он без него. — Хочешь сказать, что наши стаи ненавидят друг друга из-за глупой сказки? — Они ненавидят друг друга из-за того, что поклоняются разным богам и не могут решить, кто из них главнее, но они ведь оба главные, понимаешь? Они не могут друг без друга. Они существуют в вечной гармонии, сменяют друг друга и взаимодействуют, как верные спутники и возлюбленные. Это есть во всех писаниях! — Нет… мы с Чимином не эти глупые волки, что отдали плод своей любви Луне. Мы и есть те самые бог Луны и бог Солнца. Мы спустились на землю, чтобы покончить с этой враждой! — Ты опять берёшь на себя слишком много, — монах по-доброму улыбается, — вы просто двое влюбленных истинных, разлучённых волею судьбы и глупостью ваших сородичей, — Догём закрывает книгу, переводя взгляд на Чонгука, — но вы можете всё изменить своей любовью. Я надеюсь, что вам это подвластно. Ваша любовь так сильна, что любая вражда ей ни по чём. — Чонгук! — в келью залетает растрёпанный Хосок. Он выглядит изрядно потрёпанным и напуганным, — там, там… — задыхается от долгого и быстрого бега. — Что там? — старший моментально оказывается рядом, — что случилось, Хосок? — Лунные! Они напали на нас, их слишком много, мы не справимся! — Беги к Юнги, проси его о помощи! — моментально включается старший Чон, — Догём, я нужен своей стае, — обращается к монаху, — я оставляю тебе своё сердце. Убереги Чимина. Чонгук выбегает из кельи, чтобы быстрее добраться до своего супруга. В их комнате начинает светлеть и он думает о том — как быстротечно счастье. В первых солнечных лучах он нежился в объятиях своего белого волчонка и любил его. С последними лучами он должен вновь его покинуть, умирая от страха за него. Чимин сладко спит, свернувшись калачиком на кровати и обнимая себя руками. Носом он уткнулся в подушку и издаёт мягкие, тихие звуки, похожие на мурлыканье. Альфа быстро находит свою рубашку, что трудолюбивые монахи выстирали и зашили, накидывает на плечи, жмурится от резкой боли в боку и потирает рану за чистой повязкой, что любовно повязал Чимин. Спешно застегивает серебряные пуговицы, хватает шпагу и замирает на пороге. Оборачивается, ещё раз обводя нежным взглядом хрупкое тело. Вспоминает, как его муж переживал, когда он собирался точно также, молча, покинуть его в их первую ночь. Тихо подходит к кровати и гладит светлые волосы. Лунный улыбается во сне, ластится к ладошке и тычется в неё носиком. Раскрывает глаза и его улыбка становится шире. Чон присаживается на колени перед кроватью и целует мягкие губы, вдыхает чудесный аромат, в котором теперь чётко прослеживается кедр. — Я должен уйти, — начинает Ночной, но его сразу же обрывают. — Куда? — белый волк моментально меняется в лице и подскакивает на кровати, — ты обещал, что мы больше не разлучимся! — Знаю, любовь моя, но я нужен своей стае… Лунные напали на них. — Тэмин, — Лунный сползает на пол, крепко обнимая своего мужа, — будь осторожен! Ты не представляешь на что он способен! Даже отец боится своего сына в гневе, а после моего побега, я уверен, он окончательно отказался от человеческого облика, превратившись в жестокого и кровожадного зверя! Он будет искать меня, он, наверное думает, что меня украли. — Мой маленький белый волчонок, — обхватывает маленькое лицо ладонями и целует нежные щёки, — я вернусь к тебе совершенно невредимым, обещаю. — Ты же помнишь? — серьёзно произносит Чимин, — если тебя не станет, я последую за тобой, чтобы встретится в царстве бога Смерти. — Гони дурные мысли прочь и береги себя. Будь в келье, не выходи наружу, если услышишь шум и жди меня. Запри дверь, хорошо? Чимин послушно кивает, но всё его нутро противиться и тянется вслед за любимым. Он хочет быть рядом несмотря ни на что, хоть и понимает, что в бою он будет совершенно бесполезен, даже скорее будет мешать. Срывает ещё один горячий поцелуй и отпускает мужа, прежде проверив наличие месяца на груди. — Ты спрятался, бог красоты и любви, о, луноликий? — выглядывает в высокое окно, где тучи плотно заволокли небо, — Сохрани его, слышишь? И я отдам тебе дитя, что ношу под сердцем, — сам же пугается сказанного. Закрывает свой рот рукой и забивается в угол, надеясь, что его слова не были услышаны. Он так растерян и напуган. Он не уверен, что понёс, но ему этого до отчаяния сильно хочется. — Нет, не отдам, ни супруга, ни сына… они только мои.***
Над домом Пак сгущаются тучи. Всё вокруг темнеет, становится мрачным, теряя яркие краски весны. Ледяной ветер качает голые деревья, что тянут свои костлявые ветки, словно мертвецы из могил. Кругом царит гнетущая тишина, словно селение вымерло, будто все жители добровольно отправились в царство бога Смерти. И все эти перемены связаны вовсе не со сменой погоды. Тэмин сидит в главном зале, равномерно затачивая свою шпагу. Он погружен в свои мысли, но его глаза лихорадочно бегают от предмета к предмету, так и не зацепившись за что-то, будто им овладело безумие. Он составил блестящий план по полному уничтожению Ночных. Он знает как вернуть Чимина и для этого заручился помощью Горных волков, пообещав старшему сыну семьи Ин сыграть свадьбу уже завтра утром. На пепелище ночного поселения. Ему тяжело от мысли, что придется отдать своего любимого омегу, такого красивого и нежного, что рос на его глазах, в лапы этого недостойного Горного волка. Ему физически больно от мысли, что он расстанется с тем, кого он любит больше своей жизни. Кого желает больше всего на свете. Но это гораздо лучше, чем отпустить его к черному псу. Он помнит каждое письмо, что так жестоко нарвал на мелкие кусочки. Он точно помнит, что этот Ночной ублюдок Чонгук, обращался к Чимину «супруг» и «муж». Он знает кому должен мстить. Чьи жизни забрать в жертву своей больной любви. Он уничтожит всех до единого. Всех, кто был участником. Пока он запер Джина в его комнате, запретив высовываться и просить о помощи. Он позволит ему собрать своего воспитанника в день свадьбы. Он заставит его смотреть на мучения и мучаться самому. Тэмин медленно встаёт, берет шпагу за лезвие и подносит к лицу, внимательно рассматривая итоги своей работы. Ведёт большим пальцем по краю лезвия, пуская свою кровь, что добротно орошает оружие. Подходит к окну, наблюдая, как солнце медленно клонится к закату и луна вступает в свои законные владения. Пора. Он выходит на широкий двор, где уже собрались все альфы его стаи и подкрепление со стороны Горных волков. Старший сын семьи Ин горделиво выхаживает среди волков, поправляет им амуницию и проверяет готовность их шпаг к жестокой резне. — Славно поохотимся, а потом я проведу чудесную ночь любви с самым прекрасным омегой, что только видел, — громко приговаривает Горный волк, хвастается перед своей стаей и чужой. Он высокий, хорошо сложен, красив и уверен в себе, не меньше, чем в сделке, что заключил с Лунными волками, — мы станем самой красивой парой среди волков и этот прекрасный малыш подарит мне восхитительное потомство. Тэмин брезгливо сплёвывает, прожигая взглядом, полным ненависти и отвращения, хвастливую чёрную макушку. Кипит ненавистью, словно грозовая туча, затянувшая небо и скрывшая луну, дабы не показывать ей все те бесчинства, что собираются совершить Лунные и Горные волки. Грозится вот-вот обрушится страшной карой на хвастливого болтуна. По подсчётам Лунного командира, первый полк уже должен был обезвредить отряд, выставленный Ночными на дозор, а это значит, что первые воины уже прошли в селение. Им стоило поторопиться и обрушиться второй, смертельной волной на Ночных. Они этого не ожидали. Всё случилось слишком внезапно даже для самих нападавших, а значит, они не могут быть готовы. Не смогут позвать на помощь другие стаи, а даже, если и позвали, пока они прибудут, Лунные и Горные успеют вырезать добрую половину поселения. Тэмин громко командует и они выдвигаются в путь, предварительно перевоплотившись в волков. Крадутся быстро и бесшумно. На границе натыкаются на окровавленные трупы, от которых ещё исходит тепло. Врываются в селение, полное хаоса. Люди и волки мечутся в разные стороны. Кто-то пытается закрыться в доме, но нападающие умело вышибают двери и бьют окна, вытаскивая ночных наружу. Они слишком слабо сопротивляются, похожие на брошенных, ослабленных детей. И Тэмин торжествует. Он начал с одного мелкого убийства, прикончив Лунного омегу и подкинув на границу Ночных. Он убил омегу вожака, деморализовав его тем самым. Он добил Чонгука, убив его лучшего друга. Осталось только найти младшего щенка Чон, чтобы вспороть ему брюхо, на глазах у старшего брата, затем продолжить шоу — убив его ослабшего без истинного отца. А вишенка на торте — отобрать у него Чимина. Тэмин не оскорбит свою шпагу кровью этого чёрного пса. Он уничтожит его, сотрет с лица земли, не пролив его крови. Заставит отказаться от истинного и добьет его тем самым. Чонгук будет так убит горем, что сам наложит на себя руки. Лунный подзывает своих верных слуг и приказывает им перевернуть Ночное селение, уничтожить каждый дом, превратить это место в голый пустырь, но найти его брата. Пусть страдает каждый чёрный волк за ошибку Чона. Его не трогают жалобные стоны и крики, мольбы о пощаде и детский плач. Он преследует одну цель — отомстить Чонгуку. Он возненавидел его сразу же, как увидел. Чёрный пёс нагло пробрался в его дом. Он хотел украсть Чимина, Тэмин в этом уверен. Их стычка, из которой Лунный не смог выйти победителем. И последняя капля — он отобрал у него самое дорогое. Тэмина с детства воспитывали в ужасной ненависти. заставляли ненавидеть черных волков. Говорили о том, что ему придется их убивать. Что он, как следующий вожак белых волков, должен, обязан ненавидеть их. Что все они подлые и коварные. Они крадут и насилуют омег. И Тэмин лично в этом убедился. В его сердце не было ни капли сочувствия к этим «тварям». Он упивается своей властью, наслаждается происходящим, расхаживая по площади и добивая раненых, протыкая их своей шпагой. Бережёт её. Когда к нему возвращается один из его ищеек и сообщает о том, что его младшего брата нигде нет, он приходит в бешенство. Требует найти Намджуна и притащиться его к нему для допроса. Но замечает Чонгука, бегущего со стороны трёх границ. Чимина нет в Ночном селении. А Чонгук бежит от границы, где стоит монастырь, в котором их, видимо и поженили тайно. Чимина здесь нет. Чонгук бежит от монастыря. Чимина нет. Чонгук был в монастыре. Чимин в монастыре. Кричит альфе Ин, чтобы поджигали тут всё, наводя ещё больше паники. Сам обращается в белоснежного волка и, ловко скрываясь, убегает в сторону трёх границ. Быстро добирается до места, где слишком тихо и спокойно. Сразу улавливает чутким носом знакомы нежный аромат, который теперь немного горчит для него. Обращается в человека и вынимает шпагу, готовясь сражаться. Не находит никого в храме, идет на задний двор к кельям и встречает сопротивление. Монах Догём преграждает ему путь, раскинув руки в длинных рукавах в стороны. — Остановись, Тэмин! — восклицает Догём, не пуская Лунного дальше, — довольно приносить жертвы богу Смерти. — Уйди с дороги, пока можешь! — рычит белый волк. — Посмотри, что с тобой произошло! Ты размахиваешь шпагой в божьем доме! Тебя за это жестоко покарают! — Не неси чепуху и уйди по-хорошему! Монах недвижим. Стоит на месте, словно прирос к земле. — Отдай мне его, — шипит Тэмин, делая шаг вперед. — Он больше не принадлежит твоей семье! — Значит, он всё-таки здесь, — подходит слишком близко, выплёвывая слова Догёму в лицо, — это ты, да? Ты их поженил! — Они истинные, связанные судьбой… — Я это изменю! — Пойдёшь против воли богов? — Догём заламывает брови, — тобой владеет гнев, остановись. — Мной руководит любовь! Такая горячая, жгучая и ядовитая, что мне больно сделать вдох! — Верни шпагу в ножны, Тэмин. И успокойся! Я знаю, из-за чего началась вражда, мы можем положить ей конец! — Знаешь? — альфа хищно вглядывается в глаза напротив, — тогда умри со своим знанием! — вскрикивает и протыкает монаха насквозь. Тот хрипит, выплевывает кровь на лицо своего убийцы. Жалобно стонет, падая на колени и сильнее насаживаясь на лезвие, загоняя его в свою грудь по самую рукоять. Тэмин смотрит брезгливо. Отталкивает мёртвое тело и смотрит на подоспевших на шум монахов, что стоят в стороне и смотрят осуждающе. — Даже не смейте! — кричит белый волк, — не смейте останавливать меня! Я убью вас всех! Но я заберу своего брата домой! Проталкивается сквозь неподвижных служителей и принимается открывать двери. Комната за комнатой. Теряется от смешанных запахов, вышибает ногой очередную дверь и замечает забившегося в угол младшего. Тот трясется, царапает стену ноготками, будто это может ему помочь. Тэмин рычит, словно дикий зверь. Длинными шагами врывается в комнату и хватает Чимина за длинные волосы, вытаскивая из кельи. Кидает на холодную землю во дворе и не замечает начавшегося дождя и стойкого запаха гари, что доносится со стороны ночного поселения. — Мелкая, грязная шлюха! — восклицает старший и пинает омегу, — я гордился твоей невинностью и чистотой! Но что теперь! Волчья подстилка! Чимин молчит, крепко стиснув зубы. Пусть его лучше убьют сегодня, чем он будет оправдываться и рассказывать о своей любви человеку, у которого отсутствует сердце. — Я убью тебя, потаскуха, слышишь? — Тэмин подлетает к брату, снова хватает за волосы, чтобы поднять. Тот поддаётся и шипит от боли, хватая маленькими пальчиками руки альфы, — нет… я выдам тебя замуж за сына семьи Ин и разрешу ему пользовать тебя, словно ты не его равный супруг, а мелкая шлюха, которую подобрали на улице! Снова кидает его на землю. Подбегает, хватает за руку, резко тянет на себя, поднимая и тащит его, несопротивляющегося с территории монастыря. Сыплет проклятиями и оскорблениями. — Надеюсь, Чонгук достаточно растянул тебя, мелкая шлюшка! Потому что уже завтра тебе придётся принимать в себя регулярно альфьи узлы! Но тебе понравится! — оборачивается к плачущему брату, — тебе же нравится быть потаскушкой, Чимини? Твой брат хорошо позаботится о тебе! Они слишком быстро добираются до дома, Чимин не сразу осознаёт это, но когда его кидают к ногам папы, хватается за них и тихо молит сквозь слёзы о прощении. Просит отпустить его. Прогнать навечно из дома Пак. Тоён пугается, не понимает что происходит. Сначала радуется тому, что Чимин нашёлся целым и невредимым. Ну, почти. Присаживается к младшему сыну, убирая грязные волосы с его заплаканного лица, пытается успокоить, но отлетает от грубого толчка Тэмина. — Я запрещаю вам трогать эту потаскуху, что спуталась с чёрными псами! — вопит альфа. — Тэмин, ты его пугаешь! И не кричи так, отец и так слёг с сердцем после пропажи Чимини! — кудахчет Тоён, словно не замечая состояния своего младшего ребёнка, — как он обрадуется утром, узнав, что наш омега нашёлся. — Иди к себе в комнату, папа! — строго произносит альфа, пропуская мимо ушей мольбы Чимина, — я сам его накажу за побег. Подхватывает брата за руку и тащит в его комнату. Там сразу же кидает на постель, с которой до сих пор не убрали перья и обрывки писем, что подскакивают от движения и медленно слетают на пол. Тэмин рвёт одежду на омеге, закрывает ему ладошкой рот, когда тот испуганно визжит. Чертыхается, бьёт младшего, хватает за ноги, которыми тот пытается оттолкнуть альфу. Переворачивает его на живот, рвёт на нем штаны и прижимается всем телом, выпуская подавляющие феромоны. Чимина начинает тошнить. Он ещё сопротивляется, но слабеет с каждой секундой. Мечтает потерять сознание, чтобы пережить эту, страшнейшую в своей жизни, ночь. Он плачет. Он просит богов послать ему смерть, когда в него с силой врывается горячая плоть. Слабо кричит, умоляя хоть кого-нибудь прийти на помощь. Бьётся в агонии. Когда Тэмин заканчивает и слезает с Чимина, тот прибывает в бессознательном состоянии. Вздрагивает от недавних рыданий, хмурится и жалобно стонет. Альфа грубо шлёпает его по ягодице, размазывает своё семя и кровь по ней и довольно улыбается. Теперь омега будет послушным. Теперь он выйдет замуж в благодарность за помощь и быстро овдовеет, чтобы вернуться к старшему брату. Тэмин уничтожит и его за предательство, и Чонгука. Прихлопнет обоих одним ударом. Он проходит в комнату наставника, отмыкая тяжелый замок и находит Джина возле двери. Тот дрожит и всхлипывает. Ненавидит Тэмина, желает ему смерти и вечных мук за то, что он сделал с его подопечным. Сокджин слишком явно слышал мольбы и крики своего ребёнка. — Ты чудовище! — шипит наставник, вставая на ноги, — ты подохнешь, словно безродный пёс! И даже коршуны не станут жрать тебя! — Отравишь меня? — издевательски спрашивает альфа. — Это не понадобиться, ты сам наложишь на себя руки, когда осознаешь, что ты натворил! — Позаботься о нём, после обеда придёт жених. Приведи его в порядок. Отмой и одень, — Тэмин разворачивается, чтобы уйти, но вспомнив, оборачивается, — и скрой этот отвратительный запах кедра. Завтра у него свадьба, нельзя чтобы что-то заподозрили. — Мерзавец, — сквозь слёзы проговаривает омега и злится на свою беспомощность. Порывается, хочет накинуться на альфу, но его сразу же сбивают с ног мощным ударом в живот, — ты поплатишься за это! — Все мертвы, Джин. Мстить некому. Этот чёрный пёс остался один, но поверь, и ему осталось совсем недолго! Он не получит своего истинного и сдохнет в мучительном одиночестве. Я позаботился об этом. — Ваш отец… — Он тоже одной ногой в могиле, — смеётся, присаживаясь к омеге, — его любимый младший сынок позаботился об этом, сбежав к черным ублюдкам. А папу мало что интересует, ему главное теперь без скандала пристроить Чимина замуж. Я здесь бог. И я буду решать чужие судьбы!