Эддард Старк
Многие люди просто ненавидят бумажную работу за ее рутинность и болящие после чтения глаза. Эддард Старк привык разбирать кучи документов и, хотя в столице их было в десять раз больше, он бы не отказался сидеть с ними денно и нощно, если бы не необходимость посещать малый совет и спорить с заседавшими там советниками короля. Люди ненавидящие бумажную работу видимо слишком мало времени проводят в общении на службе. Скучные и неконфликтные бумаги всегда будут иметь преимущество перед малым советом короля. Нед несколько раз хотел было просто встать и покинуть комнату, но выслушивал каждое донесение, с каждым разом понимая насколько плохи дела столицы. На плаву держаться можно, как малому совету без короля, но был огромный простор для улучшения положения. Однако не было средств, чтобы поправить плачевное положение столицы — ни материальных, ни иных. Десницы короля, назначенный на свою должность не так давно, стремительно, но тихо поднимался в свою башню. Он очень надеялся, что его никто не поймает и он сможет хотя бы немного перевести дух. Отлынивать от работы не в характере благородного лорда Десницы, но в тот момент он бы предпочел, чтобы вся работы выглядела неподъемными папками бумаг и ночным чтением, вместо очень вежливых, но крайне несговорчивых советников короля. Ему казалось, что встреться ему хоть один случайный слуга, твердящий о необходимости его внимания к какой-то проблеме, он вполне конкретно взвоет волком. Будь он оборотнем давно бы обратился зверем и рычал бы на каждую глупую просьбу или учтивый, но пустой ответ на конкретно заданный вопрос. По прибытии в столицу, все ожидания Старка оказались разбиты суровой действительностью. Он никогда не думал, что будет легко или он сможет целыми днями гулять с дочерьми, но такого объема работы, что его встретила он и представить себе не мог. Как только Джон Аррен мог допустить такой бардак. Когда Старк только начал обживаться в Красном Замке он повелел, чтобы кабинет его предшественника остался нетронутым — легче мириться с пылью и разбросанными везде бумагами и книгами, чем прийти на идеально выдраенное место, совершенно не понимая чем занимался предшественник. Бардак был не только в кабинете Десницы, но и в его делах. Хотелось верить, что работа налажена, что Роберт раздобрел от улучшения положения дел в королевстве. Впервые услышав размер долга королевской казны, Нед решил, что его стал подводить слух, однако проблема была не в его здоровье. Столица встретила Старков золотым блеском. В честь возвращения короля и назначения нового десницы в замке устроили небольшой пир. Кто-то даже предлагал устроить и пышную церемонию для вручения Эддарду цепи десницы, однако сам виновник торжества решил, что такое было бы неуместно, учитывая недавнюю кончины предыдущего десницы. Выглядело бы как пир на костях. Им по сути могло быть названо все происходящее. Пиром на костях казны. Все вели себя так, словно монеты чеканились из воздуха, словно по волшебству в кошеле каждого появится несметный запас золота, а казна просто ломится от необходимости тратить ее содержимое. На деле даже на нитки, зашить дырявый кошель, денег не было, а в королевской казне повесилась бы и мышь, если бы к своему несчастью забралась туда. На Севере все было несколько проще. Да, временами со средствами было туго, особенно в зимы — не оставалось бывало почти ничего в закромах — но дойти до такого кризиса надо было постараться и приложить большие усилия. Астрономические долги перед Ланнистерами, перед Железным банком. Если с первыми еще можно было договориться благодаря происхождению королевы, то одни лишь мысли о втором вызывали бессонницу и желание держать нож под подушкой и приставить к дочерям больше охраны. Просто на всякий случай. Дойдя наконец по лестнице до своего кабинета, Нед, с большим сожалением увидел стоящего перед дверьми человека. Обычный слуга, мальчишка на побегушках, немногим младше Робба. Один из тех, кого обычно должно было быть не видно и не слышно, если лорды не пожелают иного. — Милорд, Король желает видеть вас у себя как можно скорее. Он уже ожидает Вас, — с исключительной учтивостью и пустотой в голосе прогнусавил слуга. — Полагаю дело неформальное, раз послали тебя, а? — Нед, по недавно образовавшейся привычке, сунул мальчишке монетку в руку. — Передай Королю я скоро буду, — довершил так и не случившийся диалог Десница. Вразрез со сказанным, Нед толкнул дверь себе в кабинет. На недоумение мальчика слуги Лорд лишь кинул усталый взгляд. Слуга нервно сглотнул и засеменил прочь, пока еще мог. Неужто Старк мог быть таким устрашающим с одной лишь усталостью в арсенале? Нед решил позже проверить каким он кажется окружающим, любопытно ведь, как тихий волк видится посторонним. Сейчас же этому уже немолодому мужчине самому требовалась минутка чистой тишины. Зайдя в рабочие покои, Старк небрежно кинул документы на стол. Он начал понимать своего воспитателя в этом хаосе на столе. С ним просто было легче жить. Хотелось его убрать, но он будет еще больше засран, стоит лишь отвернуться. Нед хотел бы отправиться к старому другу сразу, но понимал, что ему самому нужна небольшая передышка от двора и красного камня. Первого в кабинете не было, что радовало, но вот второе жужжащей мухой было везде вокруг, на всех стенах. Да и, говоря без прикрас, двор был и здесь, но все же в его письменной вариации, что не донимало так сильно, как их живые и говорливые версии. Старк окинул взглядом заваленный работой стол. Дел было много, и они не имели никакого отношения к уборке. Множественные мелкие донесения, как стайка ворон на выброшенное мясо, слетались на стол десницы. Одни писали, что направленную им работу выполнять не будут, дескать некомпетентны, другие жаловались, что первые отказываются работать. Бывали и третьи, кто просто, но крайне настоятельно интересовался, когда же эта самая работа будет сделана, чтобы они могли начать работать сами. Определенные задачи не хотел выполнять никто, а за другие подозрительно рьяно брались. Бывало и что тот, кто должен выполнять вполне конкретные действия отказывались работать, но человек со стороны охотно просился взяться за него. Нед возможно только делал первые шаги в столице, но совсем идиотом себя не считал. Видел, кто ленится, кто правда не понимает, что делать, а кто надеется своровать себе часть денег или уже получил их от стороннего человека, чтоб отвратительно выполнить работу. Кто-то же другой получит хорошие деньги от их исправлений. Не всех можно было вывести на чистую воду, а кого-то и легче было не ловить — дешевле выйдет, но новый Десница упрямо составлял планы по поимке ленивцев и казнокрадов. Лучше было поймать их сейчас, чем потом недосчитаться и повесившейся от голода мыши в казне. При одном лишь взгляде становилось ясно, что предполагаемые королевской десницей действия были сделаны по северному образцу: простые, точные, жесткие, но справедливые. Всех отлынивающих следовало разогнать и подобрать компетентных людей на освободившиеся должности, а казнокрадов ждала и того хуже участь. Ночной дозор увидел бы массу рекрутов, а кровь с эшафота столицы полилась бы рекой. Да и черт с ней, с кровью, но вот работать было бы попросту некому. Высшие чины ни за что не взялись бы за работу своих слуг, а подбор новых занял бы слишком много времени. Нед думал, как бы исправить и эту проблему, но не успел составить полный план. На одной из немногих за последние дни встреч малого совета, заседавшие мягко разъяснили, где и в какой позе они видали планы десницы. — Милорд, вы же понимаете, столица — не север. Здесь люди привыкли к более мягкому и обходительному подходу, как ласка кота, но никак не укус волка, — приторно сладко протянул Варис. — К первому люди сами тянутся, а от второго держатся подальше. Вторя ему, встрял в разговор и Мизинец. — Кто же по вашему останется работать в замке, если мы накажем и разгоним всех и вся? Полагаю мы и палача лишимся, ежели изберем такой курс, — покровительственно добавил он. Стало предельно ясно, что действия Неда не нравились никому из постоянных заседавших малого совета. Старк думал пойти к королю и убедить в необходимости действия, но слишком быстро понял, что Роберту это, очевидно, в самой меньшей степени интересно. Руки сами тянулись к работе, к какому-то полезному и не праздному действию. Лишь бы не покидать свою башню. Нед, как мог, разложил полученные бумаги и записанные донесения на свои места, если таковое вообще для них существовало. Он кинул взгляд сожаления на заваленный стол, но все же встал и направился к выходу. Спустившись вниз, Десницу встретил Джори. Конечно он был командиром, но держать его рядом успокаивало. Не только из-за его умений, но и из-за понимания, что случись что с дочками, именно он первый все узнает. — Милорд, прикажете сопровождать вас? — Приветливо, но уважительным тоном спросил домашний гвардеец. Контраст самого обращения с интонацией даже заставил Неда усмехнуться. — Хуже от того не будет, идем. Нед опомнился было и понял, что забыл взять теплый плащ, но достаточно быстро сообразил, что он ему ни к чему. Перестраиваться на другой порядок вещей в столице было одним делом, но вот привыкнуть к другому климату было задачей повышенной сложности. Постоянно хотелось утеплиться, надеть теплую рубаху, поверх нижней, но Старк вовремя осознавал, что быстро превратит свое одеяние в подобие бани. Стоило лишь выйти на солнцепек и хотелось снять и стеганый камзол, и шелковую рубашку, но это, по мнению самого Неда, было бы слишком скандально для местных обитателей. Однако местным бы это наоборот показалось бы недостаточно скандальным для титула Десницы и столь же черствым, как и сама личность второго человека в государстве. В отличие от него, остальные обитатели замка старались выделиться на общем фоне своими яркими нарядами или экстравагантным поведением. Неду хотелось прикрыть глаза от такого обилия цветов. Он полагал, что окружающие были больше обряжены в карнавальные наряды, нежели в повседневную одежду. Ему еще много предстояло узнать о придворной моде. — Джори, как там девочки? — Поинтересовался Старк, в очередной раз кивая проходящему придворному лорду. От стольких приветствий к вечеру точно будет болеть шея. — Леди Санса сегодня приглашена на забавы в покоях принцессы Мирцеллы. Она опередила вас, отправившись туда утром, после завтрака, и должна все еще находиться там. Естественно, ее сопровождает приставленный Вами гвардеец, но я сомневаюсь, что его допустят в твердыню. Леди Арья должна быть в своих покоях, в компании септы. — Ну конечно, в компании септой, — пробормотал Старк. — Надеюсь она не станет трубить на всю округу, что Арья сбежала от нее? — Полагаю нет, но я слышал, она клялась отшлепать Леди Арью за еще хоть один проступок. — Ее это не остановит. Ее и мои-то слова не остановят, — уже тихо и устало пробормотал Нед. Джори в ответ учтиво промолчал. “Должна быть в своих покоях” в отношении Арьи вероятно означало что она снова где-то лазает назло всем. Ей и правда было нечем заняться в столице. Дома, на Севере, она могла развлекаться как ей нравиться: выпрашивать сласти на кухне, доставать мейстера вопросами, мешать братьям на тренировочной площадке. Теперь она была ограничена одним лишь строением: башней Десницы. Возможно она считает там ступеньки или ищет тайные ходы, главные чтобы не покидала ее. Нед строго-настрого запретил ей это, опасаясь, что она ненароком пострадает — в столице у них друзей нет. Подойдя к Твердыне Мейгора Старк лишь подтвердил свои подозрения. Приставленный к Сансе Аларик стушевавшись и скривившись стоял у моста, но только заметив своего лорда, выпрямился и встал по стойке смирно. Однако он все еще выглядел крайне потерянным. — Не пустили тебя, да, друг? — Поинтересовался Старк у приставленного к Сансе гвардейца. — Так точно, милорд, — ответа на вопрос не требовалось, но Аларик все же решил дать его. Нед похлопал его по плечу, мол все хорошо, стой себе дальше. Рядом с Алариком тут же возник Джори, неодобрительно глядя на своего подчиненного, что было только ожидаемо и не вызывало вопросов. — Все еще приставляете хвостик за дочкой, Старк? Боитесь, что похитят? — Послышался насмешливый голос со стороны. Джейме Ланнистер, в своем белом, как снег, плаще Королевского гвардейца, посмеиваясь смотрел на Десницу короля. — Цареубийца, — кивнув обронил лорд Старк, не считая должным говорить Ланнистеру больше. Нед прошел мимо даже не смотря на гвардейца на мосту. Не считал себя обязанным ни говорить с ним, ни смотреть на него, ни тем более уважать его. Эддард Старк проследовал прямо в покои короля. Самым кратким образом он обменивался приветствиями с проходившими мимо, не желая влезать в бесполезные разговоры о погоде или любой другой херне. Хотелось как можно скорее разобраться с делами насущными и вернуться к делам и к дочерям. Путь до покоев короля был не близким, полный лестниц и коридоров, но на удивление не запутанный. Было видно, что крепость строилась из соображений удобства и практичности, а не красоты. Главной целью конечно была оборона замка, но об этом даже думать было странно и неприятно. Готовиться на случай опасности единственно правильно, но не стоило до нее доводить. Подойдя к палатам короля Нед, даже слишком нетерпеливо, поприветствовал рыцарей и самолично постучал в дверь короля. Окружающие смотрели на королевскую десницу с недоумением и даже раздражением. Дома, на Севере никто бы и не обратил на это внимания, но в столице видимо не он один был уставшим от всего окружающего безобразия. Открывший дверь оруженосец короля, казалось, хотел что-то сказать, но завидев Старка не смог ни звука выдавить изо рта и так застыл в дверях. Их самих покоев донесся недовольный голос короля, требующий впустить пришедшего, если это “где его черти носили, Старк”. Стоило лишь деснице зайти, как все находившиеся внутри слуги покинули помещение, выказав почтение обоим мужчинам в комнате. Вероятно они страшились раздражения короля и решили предвосхитить его желание. Баратеон и Старк остались в комнате вдвоем. Нед стоял смирно, но расслабленно, но ближе к дверям. Роберт же развалился на своем стуле, нетерпеливо почесывая бороду. Король не сразу повернулся к своей деснице и лишь спустя минуту обратил на вошедшего внимание. Старк же сохранял тишину. — Нед, ты решил по пути сюда сделать крюк через Винтерфелл? — Я прибыл так скоро, как только мог, Ваша Милость, — учтиво кивнув ответил десница. — Давай без этого блядства хотя бы у меня в покоях! Имею ли я право хоть в своих комнатах не выслушивать эти бесконечные вылизывания задницы? — Имеете конечно. Но я не могу лишить себя удовольствия досадить другу, — с улыбкой раскрыл себя Нед. Роберт на несколько мгновений завис от этого маневра, но после расхохотался так, что стены задрожали. Он встал со своего места и с чувством приобнял старого друга за плечи, проводя его вглубь комнаты. — Ну наконец ты здесь, я уже заждался. Что тебя задержало? — Работа, Роберт. Много порученной мне, между прочим тобой, работы. — Я тебе разве что-то поручал в последние дни? — Нет. Но государство, — Нед скосил взгляд на цепь десницы на шее, — ты мне поручил. Роберт поглядел на него глаза с толикой стыда, но быстро отвел взгляд. — На то мне и нужна десница — держать государство на плаву, пока я согреваю себя шлюхами и вином, — вполне честно ответил Роберт, не смотря на друга. — Вместе завоевывали этот проклятый стул, вместе и править. Скажу этим идиотам меньше тебя загружать и наконец поднять свои жопы с их шелковых кресел. Но не об этом, — король наконец встретился взглядом с другом. — Мне передали, что ты против турнира в твою честь. — Роберт, в казне шаром покати, на какие средства все это устраивается? Нам потом свои башмаки доедать? Часть управления в оценке рисков, в сопоставлении необходимого и излишнего, этому учили нас обоих. Ты хочешь чтобы я правил. Этим я и занимаюсь, — отчеканил Нед обходя друга, чтобы посмотреть ему в глаза. — Занимали тогда, займем и сейчас. Невелика беда — выплатим, как деньги будут. Как там люди говорят, голь на выдумки хитра? Прояви смекалку, придумай что-то. Праздник в твою честь, возвысит тебя, представить народу. Это оказание чести тебе, Нед. Я не собираюсь отменять праздник в твою честь из-за нищенских комплексов. Мог бы хоть изобразить, что тебе приятно. — Как мне может быть приятно, что в мою честь устраивают разорительное увеселение? — Так же как и все остальным. Хватит мыслить как последний бедняк, Нед. Как раньше жили, так и сейчас проживем. Старк сделал глубокий вдох. Когда-то он знал Роберта как никто другой и понимал, что тот как мул — если тому что-то взбредет в голову, за уши от этого не оттащить будет. Вот и сейчас стратегия была неверной. Король начинал раздражаться, а королевская десница не знал как донести до него всю нелепость ситуации. Нед потер переносицу, но не сказал ни слова. В то же время, Роберт, ведомый лишь своими черт знает какими мыслями, поспешил сменить тему разговора. Возможно ему наскучила прежняя, а может и почувствовал укол совести. — Ты мне лучше вот что скажи: как с дочками устроился? Все вам по душе? Если что-то надо — сразу подходи ко мне. Все поменяем, отремонтируем, усовершенствуем. На короля и друга был кинут осторожный взгляд. — Покои хороши, Роберт. В сравнении с севером так вообще прекрасно, — с толикой сарказма, незамеченной другом, проговорил Нед. — Только теплее, чем привык, хотя ветер наверху нехеровый такой, — уже усмехнулся северянин. — Благо мне привычно, будто снова в Орлином гнезде. Ну а девочки, им комнаты пришлись по душе. На это Баратеон просиял от чистого сердца. Раз уж его другу, практически брату, и его дочерям приготовленные покои были по душе, значит им удобно и приятно в столице. Все почему-то отказывались задумываться дальше удобства кровати. Может, скучали по своей домашней? — Ну вот, хоть какие-то добрые новости. Если девчонкам твоим что понадобиться, ты не стесняйся, используй королевские средства и нанимай кого посчитаешь нужным, — поспешил сказать Роберт и, предвосхищая возражения друга, добавил, — Возражения не принимаются. Считай это моим королевским указом. — Я подумаю об этом, — качая головой проговорил Нед. Видимо в ближайшие недели предстоит научиться хорошо скрывать личные финансы и недоговаривать определенные детали. — Знаешь, в свое время Джон там значительно все обновил. Видимо хотел, чтобы молоденькой женушке нравилось. Такие красоты ей наводил, даже моя иногда завидовала. От возникшего в диалоге имени Нед вздрогнул. Перед глазами пронесся Джон Сноу, но Старк постарался быстрее сбросить эти мысли. В любом случае они тут не помогут, а попусту себя терзать — бесполезное занятие. Вот только следовать своим же заветам получалось скверно. Еще хуже было от того, что Нед понимал, что в добавок тоскует и по своему воспитателю. Они с Арреном может и не общались так часто в последнее время, но это не облегчало сердце. Наоборот — тяготило еще больше. После кончины дорогого человека часто внезапно ловишь себя на мыслях, что сделал что-то не так, хотя и мог исправить. Только до потери об этом почему-то не задумываешься, а если и доходят мысли, то не доходят руки. Всегда занят, нет времени или попросту сил, или желания. После все кажется глупой отговоркой за которую и врезал бы себе охотно. Оба Джона покинули Эддарда Старка слишком неожиданно. Может имя проклято? Роберт к счастью не заметил душевных терзаний друга, но очень верно изменил русло диалога, вторя мыслям друга. — Скучаю я по нему, Нед. Он же мне как батька был. И тоже оставил. Покинул, отправился к своим мертвым родным, оставив и жену с сыном, и меня, — Баратеон усмехнулся. — Забавно, я то хотел их защитить, помочь чем надо. Они же мне как семья. А тут вот как вышло, жопа полная. — И вправду смехотворно, — без особого энтузиазма поддержал друга Нед. — Ну да ладно уж. Вот тебе мой наказ. Скажи там этим крысам в совете ухо востро держать на любой спор и писк в Долине. Все мне докладывать. Лично и незамедлительно. Хотя что это я тебя загружаю, это пауку надо говорить, но уж как он противен, слизень в шелках. — Я передам ему, Роберт. Как королевская десница. — Спасибо, — поблагодарил король и опустил руки на плечи друга. — И вот еще. Надеюсь ты, Нед, брат, меня нескоро еще оставишь. Ты мне нужен. Один я с этими лизоблюдами не выдержу. — У меня нет никакого желания тебя тут бросать. Будем как в старые добрые, как в юности. Слова эти приободрили короля, тот даже расслабился и улыбнулся пуще прежнего. Он предавался воспоминаниям об их днях в Орлином гнезде и был только рад любой толике того счастливого прошлого в грядущих днях. Однако Неду стало отвратительно противно от такого прямого лукавства на языке. Хотелось забрать слова назад, выплюнуть их с чувством стыда в любую ближайшую выгребную яму. Очевидно, что Старк и сам хотел бы вернуть те беззаботные славные дни юности, где все легко и просто. Вот только в ту же реку дважды не войдешь, да и они уже не безбашенные и разгоряченные подростки. На периферии сознания маячил образ старого наставника, Джона Аррена. Он относился к воспитанникам по-отечески, лично воспринимал все вопросы образования и быта парней и никогда не оставлял их самих по себе разбираться с проблемами. Годы шли, советы более перестали быть нужными. Все, или почти все, обрели свои голоса и внутренние ориентиры действий. Наставления более не были нужны и все разбежались по разным углам света жить долго и счастливо, в том числе и сам воспитатель. Сейчас его уже не было. Того живого, действенного человека не стало. Неда как серпом по яйцам полоснула эта мысль. Джон Аррен мертв, это ясно как день. Однако что-то чувствовалось нескладным во всей этой истории. Надо было ее исследовать, да повнимательнее. Старк полагал, что это успокоит его и не даст волноваться о других своих кошмарах, даже если дело добавит ему новых.***
Санса Старк
В такой прелестный день хотелось прыгать по камешкам брусчатки замка. Красные кирпичики крепости складывались словно искусная вышивка — стежок за стежком. Солнце светило казалось ярче обычного, а все отвратительные запахи испарились. Все было таким сказочным и приятным. Сансе хотелось бы так гулять до самого заката, наслаждаясь погожим днем. Ну, или так казалось. На самом деле солнце было затянуто облаками, ужасное амбре неслось со всех сторон, а кирпичи замка были исколоты, что поверхность их была сродни сроклупе ореха. День был самым обычным, кто-то даже сказал бы что он был скверным — не погожий, душный, солнце пекло через облака, но не грело, однако и дождя не собиралось, чтобы как-то поправить ситуацию. Запахи города, несмотря на все старания жителей крепости, неустанно рвались в королевские залы, от чего обитатели пытались всеми известными способами скрыться. В общем, самый обычный, ничем не примечательный день в столице. И все же некоторые считали иначе. По личному приглашению маленькой принцессы, Санса провела часть утра и весь день в королевских покоях в забавах со златовласой малышкой. Было не совсем понятно кто был рад больше: Мирцелла, от того что ее будущая невестка согласилась присоединиться к ней в детских играх, или сама северянка, что ей оказали такую честь. Естественно, Санса давно уже выросла из кукольных забав принцессы и ее маленьких подружек, но отказаться от такого приглашения было просто немыслимой идеей. Часть утра они провели в разыгрывании красивой пьесы с милейшими куколками, другую часть за сладкими закусками. Для северянки даже подготовили ее любимые лимонные пирожные. Это был другой, местный рецепт, не сравнимый с ностальгией по домашней сладости, но нельзя было отрицать, что вкус пришелся Сансе по душе. В Винтерфелле его может и готовили лучше, но было очень мило увидеть в столице любимую сласть, хоть и только на словах. Даже мука и лимоны казались другими, но волчица решила, что это лишь ее выдумки и убедила себя, что ей все очень понравилось. Расстраивало лишь одно — отсутствие милой сердцу подруги Джейни. Выписывая приглашения, о той и не вспомнили. Когда же Санса хотела аккуратно узнать, может ли она в качестве своей компаньонки привести с собой подругу, ей строго на строго запретили это делать. Дескать у принцессы и так будет достаточно девиц в гостях, а от нового лица та может и вообще застесняться. Санса долго не тянула и по-честному рассказала Джейни, что не сможет провести с ней день. Леди Пуль поначалу очень расстроилась, отчего юной волчице стало очень совестно, однако почти сразу же подруга уверила Сансу, что ничего страшного и она найдет чем себя занять. Так, Джейни сказала, что давно хотела прогуляться по замку. По настоянию Сансы, с ней пошла служанка, гвардеец и кто-то из служащих мейстеров, в качестве рассказчика истории замка и гида. Сама же волчица в назначенный день отринула сожаления и отправилась на игры к принцессе. Более остального всем по душе пришлась дневная забава. Из личного сада принцессы было велено принести множество цветов, а также различный веточек и листиков. Все оставшееся время девочки собирали милые букеты и венки. Сама принцесса порхала по своим покоям словно лесная фея, помогая одной подруге и давая советы другой. Санса была тронута таким вниманием к ее персоне и старалась всем своим естеством показать как она рада оказанной чести. Принцесса Мирцелла самолично помогла северянке подобрать зелень для ее букетика и даже восхитилась ее утонченным вкусом. Однако немногие согласились с ней. Часть старших дам, наблюдавших за забавами девочек, хихикала при виде маленького букетика волчицы. Остальные женщины и девчушки составляли вычурные и яркие цветочные композиции, всем видом показывающие свое превосходство. Это превращалось в цветочную ярмарку тщеславия, где однако все и каждый букеты были на один вид. Каждая присутствующая так и стремилась показать свое произведение хозяйке встречи. Санса сочла, что видимо это был или последний писк моды или любимая композиция принцессы, а возможно и то и то. Букетик юной северянки был элегантным и утонченным, но все же до невозможности простым. Слишком незатейливым для столичных пониманий. Санса очень старалась сделать его не слишком перегруженным, но выразительным. Когда-то давно матушка настояла на изучении языка цветов. Северянка пыталась вспомнить все, что ей говорили о значении тех или иных растений. Она задействовала маргаритки — символ верности и невинности, ландыш — надежность, лаванду — набожность. Решила добавить несколько белых розочек. Они так напоминали ей о домашнем снеге. Букетик получился простеньким и несколько несуразным, но Сансе понравилось. По совету принцессы она добавила немного травы, и букетик стал выглядеть более цельным. Композиции была будто бы собрана в поле, таким обыкновенно сложенным он был. Санса видела в этом свое очарование, остальные — безвкусицу. Кто-то с издевкой начал шептаться, что ей, как северянке, стоило добавить в композицию синих роз или даже сплести себе их них венок. Санса чуть не побледнела от одной этой идеи, ибо звучала она исключительно оскорбительно. Девица хотела было углубиться в букет, доработать его, придать больше величия и лоска, а может отмахнуться и сказать, что это лишь база для будущего более великолепного букета, но принцесса не дала этого сделать. Она, подбежав к невесте брата, восхитилась ее творением и выразила глубокое восхищение, что она почувствовала от созерцания ее за работой. Санса поспешила поблагодарить Мирцеллу и оправдаться за свой букет, сказал, что составляла его не столько из определенного стиля, сколько из значения цветов. Принцесса так воодушевилась новой информацией, что вместе с северянкой сплела нежнейшие венки: один для матушки, выражающий глубокую и нежную любовь, а другой для Сансы, яркий и кричащий о вечной дружбе и восхищении. Все присутствующие были несколько сбиты с толку таким жестом августейшей девчушки, но ничего не высказали, хваля принцессу за ее нестандартное мышление и творческую натуру. Северянка была очень рада, что на нее перестали криво смотреть и радовалась в душе словам Ее Высочества. Выглянуло пара солнечных лучиков, что дивно освещали внутренний двор перед Твердыней Мейгора, где Санса ожидала своего отца. Стоило только увидеть у моста Джори, она догадалась, что отец тоже должен быть недалече. Пока что она словно фея стояла в цветочном венке принцессы со своим букетиком в руках. Санса решила, что букетик подарит отцу, чтобы тот поставил его в кабинете и разнообразил духоту своего кабинета, а веночек прикажет засушить или сохранить в воске. В будущем она возможно повторит его и отдаст принцесса как ответный жест в знак своей признательности и зарождающейся дружбы. Тут мысли северянки снова вернулись к Джейни, однако уже не с сожалением, а с воодушевлением. У Сансы возникла прекрасная идея, нашелся способ показать подруге, как сильно она ею дорожит и разрешить все тяжкие чувства на душе. Старк решила, что как только она вернется в свои покои, она запросит две шелковые ленты и сядет вышивать. Она сделает две идентичные работы: для себя и для Джейни. Санса вышьет на них те цветы, что означают добрую привязанность и обещание дружбы и поддержки. Возможно Пуль и не получила букет или венок от принцессы, зато получит те же цветы, только в наиболее долговечном виде. Эддард Старк не заставил себя ждать. Отец устало улыбнулся увидя дочку, но выглядело это слегка натянуто. Санса решила, что тот очень устал, ведь работал он с раннего утра и до поздней ночи. Девушка ясно понимала насколько серьезная и трудная позиция у ее отца и старалась не быть ему обузой, а радовать своими успехами и забавными историями. — Отец, доброго дня, — учтиво поздоровалась она, понимая, что на людях должна соблюдать приличия. — Как проходит ваш день? — Все своим чередом, дочка, — пробормотал на выдохе лорд Старк. — Лучше скажи как ты. Понравилось играть у принцессы? Санса чуть было не покраснела от такого упрощения. Она точно уж не играла с принцессой, а составляла ей компанию в ее забавах. То были совершенно разные вещи. Северянка уже не маленькая девочка, а вполне взрослая леди — она уже не играет в куклы. — Все прошло просто замечательно! Ее Высочество была невероятно мила и оказывала мне знаки исключительного внимания, — поведала Санса, однако не видя интереса в глазах отца немного переменила тему разговора. — Я вела себя исключительно следуя этикету, помня все учения матушки, отец. Присутствующие леди были милы и добры ко мне, но я еще не успела с ними подружиться. Однако я обязуюсь наладить с ними отношения в будущем, — приврала маленькая леди. Леди с отцом и своими гвардейцами направлялись назад к Башне Десницы, спокойно обсуждая ее часы у принцессы. Она не хотела врать отцу, но надеялась, что произведенное ею положительное впечатление обрадует отца. Тот и правда улыбнулся дочери. — Молодец, Санса. Так держать, — отец девочки обратил внимание на ее наряд. — Я не помню такого платья, дочка. Откуда оно? — О! — Воскликнула Санса. — Это подарок королевы по случаю прибытия в столицу. Платьице было милым, хоть и несколько детским. Северянка решила, что королева видимо значимое время уделяет гардеробу собственной дочери. И хотя платье для девочки возраста принцессы было на Сансе в определенной степени едва ли допустимо, она не могла его не надеть. У тому же вышивка на нем в виде цветочков лимона была очень к теме забав принцессы. Отец, услышав ответ дочери, еле заметно скривился, отчего Санса спешила сменить тему. — Когда мы только начали работать с цветами в покоях принцессы некоторые старшие дамы еще не присутствовали. Когда опоздавшие явились, они попытались отдать на выброс специально собранную для букетов траву. Принцесса очень расстроилась и велела им не трогать ничего из растений до конца сегодняшнего мероприятия. Они так одиноко стояли у стены и совершенно потеряно осматривались по сторонам. — Ну конечно, не могут же они покинуть покои принцессы без ее разрешения, — наконец-то более живо сказал отец. — Да! Ее Высочество только потом поняла, что не отпустила их из своих покоев. Сначала ей было неловко, принцесса даже думала извиниться перед ними, но потом она шёпотом заявила мне, что передумала и это бездельное ожидание будет их наказанием за опоздание. — Смотрю, вы с принцессой подружились. — Я бы тоже хотела так думать! Она просто прелесть, но я полагаю мы еще не можем считаться друзьями в полном смысле этого слова. Все же я надеюсь, что мы с ней подружимся, — проговорила девушка, улыбаясь с румяными щечками. Санса не лукавила говоря о принцессе. Ей и правда очень хотелось подружиться с семьей будущего мужа, ведь это означало, что она в лучшем виде выполнит свой долг жены, влившись в новую семью. Да и не подружиться с таким милым солнечным лучиком, каким была принцессы, было просто невозможно. Одними своими улыбками она могла бы покорить половину королевства. — Надеюсь так и будет, дочка. Отец хотел было потрепать дочь по голове, но передумал. Возможно счел жест неуместным или не желал портить дочери прическу, однако все же остановил себя. Санса обрадовалась этому. Она, как взрослая девица, готовящаяся к замужеству, не должна вести себя как ребенок. Конечно, хотелось бы чтобы отец и дальше относился к ней, как к своей малышке, но это было уже недоступно. Невеста принца не может вести себя как инфантильная дурочка и обязана преподносить себя с достоинством. Разговор продолжился и дальше. В основном о всяких незначительных мелочах, недостойных и упоминания. Санса с переменным успехом вызывала у отца улыбку, и каждый раз особо радовалась, что ей удалось его развеселить. Так они и дошли до башни десницы, где день только набирал обороты.***
Арья Старк
Сестры всегда были разными, словно день и ночь. Они несомненно любили друг друга, однако всегда находили незаурядный повод для ссоры. Тем не менее в одном сестры были единодушны — их лютоволчицы. По прибытии в столицу им сообщили, что подготовленные волчицам места на псарне будут тем немного малы, так что необходимо подготовить новые. До того времени их будут держать в отдельном временном загоне на открытом воздухе, а там уже и с постоянным размещением решат. Обе девочки, в свойственной им манере, выразили свой протест против такого положения дел. Санса максимально вежливо указала на невозможность такого размещения хотя бы потому что волчицы принесут всем на псарнях слишком много хлопот, а Арья решительно заявила, что лучше расстанется со своей ногой или рукой, чем с четвероногой подругой. В итоге лорд Старк смог договориться, чтобы Леди и Нимерию разместили в Башне Десницы, где они будут находиться под личным присмотром дочерей, что станет тем уроком ответственности. Они все еще сами были обязаны заботиться о волчицах начиная от размещения и кормёжки, до выгула. Санса с отцом зашли в общую залу покоев десницы именно в тот момент, когда Арья не стесняясь никого и ничего сидела с волчицей на чистой софе. Мало того, что теперь она была вся в шерсти, так еще и в следах от лап Нимерии. Младшую девочку это мало заботило — она искренне наслаждалась временем со своей верной подругой, раз уж все остальные члены семьи бросили ее на растерзание септе. Когда их с Сансой надзирательница, по другому Арья назвать ее не могла, начала уже в тысячный раз читать ей проповедь о послушании и указывать на ошибки девочки, она взорвалась и скинув все вышивания на пол, сбежала. Ее маленькие, но быстрые ножки и ловкие ручки и в сравнение не шли со старыми и дряхлыми конечностями септы. Потому Арье удалось вполне успешно сбежать от пыток. Она решила не терять времени попусту. К тому же, за проведенные дни девочка обнаружила несколько хорошеньких ниш, где можно было спрятаться. Это здорово облегчало ей побег. Изначально, план был найти отца и попросить его освободить ее от наказания в форме женских часов с септой. Арья ловко взбегала по лестнице, и также легко сбегала по ней. Дух захватывало не только от усталости, но и от чувства мелкой шалости. За такое ее вероятно даже не накажут — таком неважным и привычным было ее поведение. Кто же будет обращать на это внимание сейчас, если раньше всем было плевать. Да и сейчас всем было плевать. И отец, и Санса оставили Арью саму по себе ни слова не сказал ни куда они идут, ни когда вернуться. Очевидно они и сами не могли этого знать время от времени, но совершенно проигнорировать младшую Старк казалось ей самой невероятно обидным. Она не нашла отца в его кабинете — не смогла даже попасть туда. В попытках открыть запертую дверь, Арья чуть не выпала на лестницу. Значит и отца не было здесь. Санса то еще после завтрака ускакала куда-то по очередному приглашению монарших особ, не особо волнуясь о сестре или подруге. Она же была так занята поеданием пирожных и играми в куклы с милой, но совершенно простой и неинтересной принцессой. Та не сделала Арье абсолютно ничего плохого, совсем наоборот — была чрезвычайно мила и старалась подружиться, хоть и вероятно лишь напоказ. Младшей волчице это было неинтересно. Ей не хотелось обижать милую девочку, даже стыдно было, но что поделать если ей ее забавы были совершенно неинтересны и даже временами противны. Вот на кой черт все девочки собирались и ели пирожные говоря о красивых платьях или новых игрушках? Бесполезное времяпровождение. Арья с наибольшим удовольствием провела бы время на тренировочной площадке, а еще лучше оно стало бы будь она в Винтерфелле. Отчаянно хотелось домой. В родные залы, свою кровать, к веселым слугам и добрым друзьям. Хотелось снова оказаться с любимыми братьями, доставать Робба, мешать тренировкам Брана, играть с Риконом. Так отчаянно хотелось увидеть уехавшего Джона и пускай на севере его нет, но там остались воспоминания о нем. Там вся их счастливая и беззаботная жизнь. Арья ужасно по ней скучала. Будь она дома, пошла бы и стащила с кухни мед и ела бы его в укромном месте замка. Однако она была не дома. Ей не нравилась столица, не нравились местные жители, не нравились все запреты. Ее жизнь ограничивалась одними палатами десницы и еще парой мест, куда она могла бы тихо прошмыгнуть. Конечно при условии, что она останется незамеченной. В остальном ей нужно было дозволение чтобы хотя бы покинуть Башню десницы. Это раздражало до хруста зубов. Сегодня хотелось все рвать и метать, ну и возможно плакать. Все ее бросили. Оставили ради своих более важных, чем она, дел. Может они и правда были необходимыми, но объяснишь ли это маленькой девочке, проводящей свои дни в одиночку. Ее время скрашивала одна лишь Нимерия. Та всегда ее находила, когда девочке было плохо и грустно. Она обычно, легонько ткнув хозяйку носом, терлась всем телом, сбивала девочку с ног. Арье от этого становилось разительно лучше. Каждая минута с любимой волчицей делала день чуточку лучше. Сегодня Нимерия нашла Арью свернувшейся на диванчике в палатах при покоях десницы. Та, забравшись с лапами на диван и немного подвинув свою хозяйку пушистой пятой точкой, не испытывала стыда за свой поступок и, по-собачьи улыбаясь, смотрела на Арью. Девочка не могла сопротивляться своей любви к грозному существу. Она начала чесать и гладить свою волчицу, несмотря на летящую всюду шерсть. Нимерия наслаждалась вниманием хозяйки, а Арья была просто рада зарыться в мягкой шерстке. Сама девочка, для удобства, с ногами прямо в ботинках забралась на диван. Волчица, в порыве игры легонько, не причиняя боли, напрыгнула на хозяйку от чего той стало даже щекотно. Она хохотала и в шутку журила свою лютоволчицу, а та в свою очередь “целовала” хозяйку. За этим занятием Арью и застали сестра с отцом. Отец, лишь зайдя в палаты, заметил развлечение дочери. Он возможно и готовил ей какое-то наказание за дневные шалости, но от представшего вида перед ним, совершенно об этом забыл. Посмеиваясь, лорд Старк облокотился на косяк арки и наблюдал за младшей дочерью. Старшая же в то время передала собранный ею букет служанке, чтобы та поставила его в воду и отнесла в кабинет отца, а сама принялась легонько гладить подбежавшую к ней Леди. Лютоволчица старшей дочери Старка с поразительной послушностью сидела перед своей хозяйкой и наслаждалась ее вниманием. Зверю были интересен и цветочный венок, который тот обнюхал не задев и листочка. После этого Леди чихнув, снова вернулась в ласковые хозяйские руки. — Арья, — посмеиваясь подал голос отец. — Ну слезь ты с дивана. Потом же эту шерсть никакими щетками не вычистишь оттуда. Девочка хоть и без особого энтузиазма, но повиновалась отцу. За ней спрыгнула Нимерия и легла прямо у самых ног. Отец кратко похвалил дочь и, потрепав ее по голове, удалился в свой кабинет. Арья быстро заприметила венок на голове сестры и даже отвлеклась от игры с Нимерией. Сестре он шел и мило смотрелся с ее платьем, хоть и выглядел слишком выделяющимся на её идеальной прическе. Что-то столь живое и неидеальное на такой образцовой и послушной Сансе смотрелось ненатурально. Как если бы лютоволчицу нарядили по придворной моде со всеми пудрами и помадами. Арья, все еще смотря на Сансу, прыснула от представшего в голове вида Леди, одетой в наряд невесты принца. Старшая сестра заметила это, но сперва не обратила особого внимания, сосредоточившись на своей волчице. Кто бы что не говорил о дочерях Старка, об их различиях и недомолвках, но своих питомиц они любили и обожали в равной степени и при возможности не отходили бы от них. Однако Арья продолжала буравить сестру взглядом. — Что? — Не выдержала Санса и прямо поинтересовалась причиной интереса младшей сестры. Арья фыркнула, сложив руки на груди. От смеха над картинкой в голове не осталось и следа. — Да ничего. Ты не поймешь, — обижено ответила Арья. Закатив глаза старшая сестра хотела было уже отвернуться от сестры и пойти по своим делам, но младшей было что добавить. — Милый венок, — кивнула Арья на голову сестры. Санса хоть и несколько недоверчиво, но было засияла, предвосхищая как поделится с сестрой рассказом о посиделках с принцессой, но быстро заметила, что сестра сказала это не то чтобы искренне. — Конечно он милый. Это еще слабо сказано, ведь его сделала сама принцесса, — парировала старшая сестра, прекрасно осознавая, что Её высочество для сестры не авторитет. — Ох, а от кого же еще может быть это произведение искусства? — проговорила Арья, подбежав и сорвав с головы сестры веночек. Старшая в то же время хотела забрать свой подарок, отругать сестру и удалиться в свою комнату, но младшая с каждым шагом сестры все более угрожающе перехватывала венок, сминая цветы. Арья не понимала что такого в какой-то связке цветов на голову. Ну да, после близкого рассмотрения он был даже по мнению Арьи достаточно симпатичным. Однако веселее было наблюдать белеющее лицо сестры. Младшая считала, что немного ее понервировать полезно — в следующий раз ее так просто не бросят одну, ничего не сказав. — Добротная вещица. Только тут эта трава лишняя, — и выдрала пару травинок, наблюдая, как сердце сестры в пятки уходит. — Арья, верни мне его сейчас же! Венок не твой! Конечно же венок не ее, но сестра то была ее. И ей была важнее трава принцессы, чем родная кровь. — А ты забери! — Весело крикнула Арья, выставляя венок в свод окна. — Арья, хватит! Отдай мне его сейчас же! — Сестрица начинала терять терпение. Арья к удивлению отметила во взгляде сестры разочарование и печаль. И все из-за каких-то цветов! Дома у той, между прочим, и свои теплицы с садами были, а тут важны травки какой-то принцесски. Девочка сильнее сжала венок. Однако силу она не рассчитала. От ее хватки плетение было нарушено и часть цветов полетели с башни вниз, на проходящих внизу слуг и придворных. Обе девочки ахнули. Сама того не ожидая, младшая отбросила от себя венок, как горячую кочергу, но, слава Богам, в стены покоев. Старшая же стрелой подлетела к своему подарку, параллельно крича на сестру. — Арья, ты дура, вот ты кто! — Это всего-то глупый венок! Сделай себе такой же! — Да как ты не понимаешь, что это был подарок! Боги, Арья ты все испортила! Младшей дочери лорда Старка стало очень стыдно за свой поступок. Она совершенно точно не хотела чтобы все вышло так! Планировалось, что Арья немного пожурит сестру и они вместе посмеются, ну или на крайний случай по-сестрински подранят друг друга, но все вышло из-под контроля. Младшая сестра слишком разозлилась и раззадорилась, чтобы вспомнить свои первоначальные намерения. На крики из кабинета выглянул отец. Выглядело все скверно. Первое, что он увидел, была заплаканная Санса, сидящая на каменном полу, и испуганная, застывшая Арья рядом с ней. Обе были безмолвны и не спешили жаловаться друг на друга, оставаясь на своих местах, словно не замечая отца. Вот только тот прекрасно видел весь переполох. Девочек вместе с их волчицами развели по покоям. Ко всеобщему удивлению что Леди, что Нимерия не приняли никакого участия в случившемся и напряженно наблюдали за происходящим. Сопровождая девочек они выдерживали дистанции между их хозяйками и приставленным сопровождением, словно стараясь помочь. Они позволили зайти одному лишь лорду Старку. Ни гвардейцам, ни Джейни Пуль ни септе, ни слугам — лишь родной крови девочек. Волчицы охраняли свою стаю. Эддард Старк по отдельности переговорил с обеими дочерьми. Содержание разговоров осталось тайной между девочками и их отцом. Санса и Арья не были наказаны, не были ограничены, у них не забрали волчиц. Старшей сестре в покои принесли успокаивающий отвар и найденные цветы. Их было мало и они осыпались, но лучше, чем ничего. Она весь вечер корпела над венком, стараясь привести тот в божеский вид, а через пару дней получила в подарок куклу как у принцессы и красивые садовые ножницы. Арья весь вечер провела в своей комнате без слуг и септы. Многие посчитали это хорошим наказанием, но она почувствовала облегчение и от разговора с отцом, и от уединения. В следующие дни лорд Старк воспользовавшись предложением короля, нанял младшей дочери учителя “танцев”, дабы скрасить той досуг. Что же, девочка не жаловалась. Ни одна из сестер не жаловалась. Они не ссорились, ни орали друг на друга, даже не игнорировали друг друга. Девочки были воплощением взаимоуважения и учтивости, но лишь напоказ. Отношения, что и так не были особо теплыми, стали холодны как ветра за стеной в жестокую зиму. Лорд Старк не знал как к этому относиться, но предпочел не вмешиваться в отношения дочерей, страшась испортить такой шаткий мир и надеясь на лучшее. Он знал, что должен был сделать больше, но не знал что. Даже сами девочки этого не знали.