Правило клуба O(r/d)dinary №220:
Близкие нам люди рядом, пока мы о них помним
Чонин подлетает к рыдающему Хенджину и, даже не разобравшись в ситуации, хватает Феликса за руку. – Нет. Нет-нет-нет! Феликс, ты не можешь умереть. Ты слышишь меня? Энергия Чонина начинает осторожно перетекать в его клетки. Опутывает тонкими нитями легкие, пытается снова запустить сердце. Но стоит им только коснуться его, они замирают. И окрашиваются в чёрный цвет. Черный течёт по этим нитям. Пробирается по ним к Чонину. И в конце концов ударяет отдачей. – Что за ерунда! – Чонин рук не отнимает. Делает новую попытку. И чувствует, как поселившийся в сердце Феликса "чёрный" пробирается и ему под кожу. Душу заволакивают боль и безысходность. Из краешка губ начинает сочиться кровь. Если эта пакость в малых дозах сейчас так вредит ему... То каково Феликсу? Осталось ли в нём хотя бы что-то, что можно спасти? Может, если он возьмёт на себя часть этой дряни, то выйдет его вернуть? И только стоило так подумать, как чернота от сердца Феликса, будто защищаясь от силы Чонина, стала разрастаться по всему телу. Когда Ян потянулся энергией к Ликсу в очередной раз – уткнулся в глухую стену тьмы. Его слабенькая сила помощи против неё оказалась бессильна, так что она просто разбилась. Отчего уже сердце Чонина кольнуло раскалённой иглой, заставив его на секунду замереть, а затем с не затихающей болью снова удариться о грудную клетку. – Он ушёл. Феликс ушёл, Хенджин, – пробивается сквозь неё голос Чонина По его щекам тоже начинают течь слезы. Рядом осторожно присаживается Сынмин. Сердце колотится как бешеное. Даже плакать не получается. При виде страдающего от отчаяния Хенджина в душе разрастается пропасть. Стоит опустить глаза на безжизненного Феликса – и он сам падает в неё. Лино замирает над ними. Злость мешается со скорбью. И выливается ударом наотмашь по ближайшему оборудованию. Лампочки его разбиваются и гаснут. Но ему мало. Ему нужно эту чертову лабораторию по кирпичикам разобрать. Выцарапать из неё виновника общих слез. И придушить собственными руками. Лисица подходит к Сынмину и тыкается носом в его ладонь. Заметив, что на неё обратили внимание, осторожно тянет за рукав в направлении выхода. Их полчаса тикают. Им нужно уходить. Но как сказать об этом Хенджину? Лино? Они сейчас не услышат, даже если на ухо заорать. Но что-то делать нужно. Потому что он где-то здесь. И он обязательно придет, чтобы повеселиться. – Какая встреча. Я думал, после случившегося ты давно наложил на себя руки. А ты завёл себе новую лисичку и всё это время был у меня под носом. Ну разве не здорово? Из прохода медленной походкой приближается фигура в чёрном. Лисица встаёт перед Сынмином и, выгнувшись дугой, скалит свои теневые клычки. (Не)Хенджин хмурится, глядя на неё. Скорее игриво и с интересом, чем испуганно. – А это что такое? Нашел бы защитника поумнее – тявканье на меня ещё ни кому не сходило с лап. – Ты... Всего один слог. Но от него замирают все – Незнакомец, Сынмин, Чонин, Лино. Потому что в нём такая концентрация безысходности и гнева, что, кажется, верхний мир из-за неё вот-вот обвалится на нижний. Хенджин опускает Феликса на пол. Камешки украшения ударяются друг о друга, о плитку. Бросают блёстки тусклых световых зайчиков на всё вокруг. В том числе и на Хенджина. Его лучик света в темном мире... Феликс. Оставшиеся от сердца черепки начинают крошиться. Хенджин разжимает руки. И встаёт. Кот опережает Хенджина. Он стоит ближе, потому первый удар когтей наносит он. И отлетает на несколько метров, отброшенный теневой волной. Приземляется на ноги, как кот на лапы. Сдувает чёлку со лба. И снова бросается на противника. – Хенджин, я буду останавливать время, а ты будешь его бить! И прежде чем "Незнакомец" уворачивается уже от атаки Хенджина, он замирает. На него обрушивается удар – не с помощью способности, Хенджин наносит его в лицо голыми руками, да так, что с одного валит противника на землю. А затем подхватывает его за грудки и продолжает бить. Действие способности Лино ослабло. Тёмный он уже мог ринуться в бой, но вместо этого терпеливо сносил побои. Даже улыбался при этом, будто ему совсем не было больно. Хенджину же было. Он весь превратился в сплошную открытую рану. Прервался Хван только когда этот несчастный псих вдруг засмеялся. И схватил его за сжимающее горло запястье. – Феликс передавал тебе привет. Сказал, что больше не любит тебя, просил уходить и никогда не возвращаться. И, раз уж это его воля, я не буду отбирать твою жизнь. – Не слушай его, Хенджин! Убей его, пока это не сделал я! Лино оказывается уже на полпути к ним, когда слышит удивлённый вскрик Чонина сзади. – Сам у него спроси, любит ли он тебя всё ещё или нет, – тихий шёпот Незнакомца мажет где-то по краю сознания. Хенджин не слышит его. Потому что он медленно оборачивается. И видит как Феликс встаёт. – Феликс! – срывается с губ. Губ, которые сразу складываются в улыбку. Но уже спустя секунду улыбка замирает тенью. Когда Хенджин видит на лице Феликса отсутствующее выражение. Феликс смотрит на него. Но враждебно. – Что ты с ним сделал?! – Хенджин встряхивает свою добычу, но та скалится в улыбке как ни в чем не бывало. Будто не ему сейчас голову голыми руками открутят. – Всего лишь влил капельку злобы. И фальшивых воспоминаний. Капельку? Капельку... Этой капельки хватило, чтобы волосы Феликса почернели. Чтобы остановить его сердце. Чтобы... убить его... Хенджин надеялся, что хотя бы его душу эта чернота не тронула. Очень хотел верить, что она отзовётся, если её позвать. Незнакомец... убить его мало... Но, куда важнее... Хенджин разжимает пальцы. И медленно идёт к Феликсу. Сынмин же тем временем оттаскивает Чонина от Феликса подальше. Лиса становится на их защиту и скалится теперь уже на Ликса. Ким тоже чувствует... Что-то нехорошее. Будто воздух в помещении потяжелел, а тени в углах уплотнились. – Хенджин! Это больше не Феликс! Почувствовав опасность, Лино собирается силой оттащить Хенджина. Но со стороны Незнакомца ему прилетает удар тенью-хлыстом. Он уворачивается, однако приходится отвлекаться на бой, блокируя удар за ударом. Кот бы мог остановить время Хенджина. Но боялся, что так он станет совсем беззащитен перед надвигающейся бедой. – Хенджин! Хенджин, я умоляю тебя, не поддавайся боли! Очнись, открой свои чертовы глаза! Это не Ликс! – Много болтаешь, – комментирует Незнакомец, нападая с большим напором. Больше играя, чем действуя всерьёз. – Какая же ты тварь! – обрушивается на него вместе с раздирающим плечо до кости ударом когтей. – Да, я тварь. И действую как тварь, что мне остается? – тёмный Хенджин улыбается, нанося следующий удар. – Однако добро во мне тоже есть. Потому я советую тебе приглядывать за своими детьми. Лино уже почти оглянулся, когда помещение разорвал крик Сынмина: – Лино, не ведись! Потеряешь его из поля зрения лишь на секунду и он убьёт тебя! – Не убьёт, если остановлю время! И время вновь замирает. Замирает в нём противник, всё так же, с улыбочкой на лице. Но тут же разносится: – Глупый Лино. Ты всегда и везде глупый. В обоих мирах. Нельзя заставить замереть зло. Только если оно само не захочет замереть перед броском. Сынмин скорее чувствует, чем видит. Быстрее двигается, чем думает. И принимает на себя адресованный Чонину удар со спины. Теневой клинок прошивает грудь и вырывается из спины. В глазах темнеет, он хочет что-то сказать, сам не понимает, что именно. И тихо уходит во мрак. Как когда-то сделал это Чонин, оставив его одного. Теперь они наконец встретятся. Но... А как же Чонин, ставший его настоящей любовью всей жизни?Тот, кто сейчас в реальном мире льёт слезы, пытаясь залечить рану, но понимает, что он уже умер? Что будет с ним? Что будет... Сынмин не хочет уходить. Кричит ему. Но Чонин не слышит. Темнота давит со всех сторон. Пока не поглощает его крик окончательно. – Сынмин! Чонин пытается. Но тщетно. Нужно больше сил. Нужно... Но сил нет... – Сынмин... Сынмин едва признался ему в любви. А теперь его любящее сердце разорвано на клочки так, что не сшить. Чонин не может без него. Он не выдержит этой боли, не выдерживает её уже сейчас, срываясь на крик. Время не замирает, как бы Лино не пытался его остановить. Бросив тщетные попытки, он переключился на ловкость и силу. Вдруг став быстрее почти в два раза, Незнакомец не напрягаясь уходил от всех его ударов. Хенджин же находился словно в вакууме. Ничего не видел кроме родных зелёных глаз, которые становились с каждым шагом ближе. – Феликс... Ты не помнишь меня? Феликс не двигается. Только подозрительно глядит. Будто пытается вспомнить. Но узнавания во взгляде всё так же нет. Хенджин был уже совсем близко – только протянуть руки и прижать Феликса к себе. Как раньше. Как всегда. Тогда он, возможно, вспомнит хотя бы что-то. Но вместо узнавания в глазах Феликса радужки полыхнули зелёным огнём. Из черноты зрачков, хлопая призрачными крыльями, вырвалась ворона. И прошила Хенджину своими крыльями грудь. Тот, уже с протянутыми для объятий руками, болезненно скривился но всё равно заключил Феликса в кольцо рук. – Я любил тебя сильно. Но недостаточно, чтобы сохранить. Прости меня. Голова Хенджина падает Феликсу на плечо. – А твои глаза всё такие же красивые. – говорит Хенджин смутным шёпотом. И окончательно затихает. * Феликс продолжает стоять в его теперь уже безжизненных объятиях. По щеке скатывается чёрная слеза, а в затянутом темнотой сердце на мгновение промелькивает крошечный огонёк света. Он успевает погаснуть к тому моменту, когда раздаётся очередной вскрик, и на этот раз удар теневого клинка оставляет рану уже на груди Лино. Он валится на пол, хватает ртом воздух, давится подступающей к горлу кровью. Но снова упрямо встаёт, глядя на врага взглядом дикой пантеры. Кот его порвёт. Если нужно – из преисподней поднимется и приведёт с собой оттуда целую армию. Но его сердце останавливается прежде, чем он собирается доложить Незнакомцу о своих планах.