***
Сегодня Деймон снова намеревался отправиться в свой ежедневный, уже ставший рутинным поход, но на рассвете в их с принцессой покои постучались. Принц встал с постели и открыл двери. Мейстер Герардис протянул Деймону свёрток: — Мой принц, вы просили сообщить вам немедля, если прибудет письмо... Деймон выхватил бумагу из рук мейстера: — Благодарю. Можешь идти, — сухо проговорил принц, вскрывая печать Бледной Пиявки. Мейстер кивнул и вышел из комнаты. Скрип двери разбудил и принцессу. — Это из Королевской Гавани? — спросонья спросила Рейнира. — Это письмо не от короны. Оно только для меня, — ответил ей Деймон, не отрывая глаз от изложенного на пергаменте текста. — И что там, Деймон? — Принцесса, едва открыв глаза, смотрела, как он читает письмо. — Ничего особенно. Сплетни, слухи... Рейнира встала с постели и подошла к мужу, но тот смял бумагу и зажал её в своей руке. — Какие у тебя от меня секреты, муж мой? — с недоумением спросила принцесса. — Эта грязная писанина не для твоих прелестных глаз. — Деймон положил свою руку ей на плечо. — Убийства и кражи в Блошином Конце, побои на Шёлковой улице... Рейнира вздохнула. Опять его шлюха прислала ему свой доклад о том, чем живёт сегодня столица. Если будет среди этих сплетен что-то стоящее, её муж ей сам об этом расскажет, как и всегда. Деймон поцеловал её в щёку и вышел из комнаты, поспешив куда-нибудь подальше, где бы он мог спокойно и вдумчиво осилить этот длинный и незамысловатый текст без лишних глаз. Зайдя в библиотеку, Деймон развернул скомканное письмо и вновь принялся читать его. Мисария писала всякие глупости, которые его совершенно не интересовали. О том, как одна благородная леди изменяет своему мужу-лорду с кузнецом со Стальной улицы. О несчастных детишках с Блошиного Конца и их поломанных судьбах, зубах и костях. Об очередной поножовщине в борделе, в которой сержант городской стражи по прозвищу Кровь в пьяном гневе забил шлюху до смерти, за что лишился золотого плаща. Деймон быстро пробежал глазами по тексту и, наконец, нашёл в нём самое важное. Мисария пишет о несчастье, которое стряслось с молодым принцем Эймондом. Уже много дней его не видели на тренировках с сиром Кристоном Колем. А служанка его матери донесла ей, что лично присутствовала в комнате принца, когда мейстер лечил его от некого недуга, из-за которого принц испытывал страшные муки и истекал кровью. Среди слуг замка ходят слухи, мол, над принцем кто-то надругался, но сам он этого не подтверждает. Кое-кто полагает, что принца могли отравить. Деймон перечитал последние строки ещё раз. "Так юноша никому не сказал? — задумался он. — Быть может, он настолько слаб, что не в силах произносить слова? Но что будет, если он выживет и окрепнет..." — Деймон вздохнул и продолжил читать дальше. Бледная Пиявка пишет, что королева приглашает в замок колдунов и обещает тому, кто спасёт её сына, чуть ли не титул лорда. Однако пока никому этого сделать не удалось, и принцу становится хуже день ото дня. Мисария задаётся вопросом: "Что же стало с теми несчастными колдунами, что вошли в двери Красного Замка? Ведь обратно из них не вышел никто. И каким же чудовищем должен быть тот, кто покусился на жизнь твоего племянника?" На этом письмо обрывается. Дочитав до конца, Деймон скомкал пергамент вновь и яростно бросил его в пылающий очаг. Сегодня его поход отменяется.***
Рейна проснулась рано. Едва открыв глаза, она тут же взглянула на своё драконье яйцо. Ни единой трещинки... Юная девушка спала с недавно подаренным ей сокровищем каждую ночь в надежде, что оттуда проклюнется прекрасный дракон. Изо дня в день она молилась об этом Семерым, но боги пока ей не ответили, и яйцо оставалось просто яйцом. Рейна чувствовала себя самым несчастным Таргариеном на свете. Её кузены уже обрели своих питомцев, обучили их разным командам и даже оседлали их спины. Разве что её сестра Бейла пока не сидела верхом на своей Лунной Плясунье. Дракон её сестры был ещё мал. Но и она скоро будет летать, пока Рейна только мечтает о том, чтобы её яйцо раскололось. Если бы однажды её наглый кузен не увёл Вхагар у неё из-под носа, то она была бы наездницей самого большого дракона на свете... Рейна, конечно, понимала, что уже поздно сожалеть о том, что не сделано в прошлом. Но если бы она только могла повернуть время вспять, то вместо того, чтобы плакать в подушку по своей матери, она бы направилась к её одинокому печальному дракону и оседлала бы её, пока Эймонда там ещё не было. А уже после предалась бы скорбным слезам... Как же она тогда его ненавидела! Но её строгий отец запретил ей говорить о том, что Вхагар по праву была её. — Дракон сам выбирает наездника. Ты упустила свой шанс, и нечего теперь злиться. Вы с кузенами уже достаточно доставили мальчишке проблем. Ты ещё совсем юна, и дракон у тебя ещё будет. Так что оставь свои планы на месть, Рейна, твоя внутренняя злоба и зависть могут навредить только тебе самой. По правде сказать, Рейна, даже когда её мать была ещё жива, побаивалась этого огромного чудовища. И после того, как драконица больше не могла достаться ей, она не раз задумывалась: а смогла бы Рейна её оседлать? Быть может, подойди она ко Вхагар, та бы на неё нарычала или того хуже... Что, если Эймонд оказал ей услугу? И всё же, она до сих пор без дракона, а значит, всё ещё имеет право на него злиться. Когда они с отцом, Рейнирой, кузенами и сестрой прибыли в Королевскую Гавань спустя семь лет после похорон её матери, чтобы отстоять права её нареченного Люцериса на трон Высокого Прилива, Рейна воображала себе встречу с Эймондом. Она смотрела на себя в зеркало, пытаясь расслабить свои губы и придать своему лицу равнодушный вид. Вот бы не краснеть перед ним и не сорваться, не показать своих эмоций. Эймонд должен думать, что ей уже всё равно. Что это в прошлом. Что Рейна уже не маленький злобный и мстительный ребёнок. Она умная юная девушка и будущая леди Приливов. Такой она хотела казаться, такой она хотела, чтобы её видел отец и все остальные, и такой она хотела стать самой для себя. Эймонда она заметила не сразу. Когда Рейна со своей семьёй вошла в тронный зал, зелёные уже были там. Королеву и сира Отто она узнала мгновенно, они практически не изменились. Но её дети выросли сильно. Лишь через несколько секунд Рейна обратила внимание на высокого сереброволосого молодого принца, стоявшего справа от Алисенты и своей сестры. Она определила его по повязке на его лице, прикрывающей шрам, оставленный Люком в их детстве, в тот самый день, когда Эймонд забрал у неё Вхагар... Воспоминания из детства яркой вспышкой пронеслись сквозь неё. Её сердце заколотилось с бешеной скоростью. Как же он изменился... Статный и стройный, с длинными волосами, её кузен был выше его старшего брата и симпатичнее — на её девичий вкус. Даже повязка, прикрывающая его отсутствующий глаз, не портила его очаровательные тонкие черты. Юная девушка почувствовала, что покраснела, и дотронулась руками до своих пылающих щёк. Заметив, что он в ответ посмотрел на неё, она опустила глаза.***
Войдя в отведённые ей покои после всего, что случилось в тронном зале, её мысли всё ещё занимал Эймонд. Рейна не могла выкинуть кузена из своей головы. Наверное, это потому, что она так долго представляла себе эту встречу, и была, конечно, под впечатлением от того, как он изменился. Несмотря на то, что её отец испортил всем настроение, жестоко убив сира Веймонда, Рейна общей скорби не поддалась. Она открыла свой сундук и начала доставать оттуда все свои платья, выбирая из них самое лучшее. Сегодня за ужином, куда была приглашена вся семья короля, она должна выглядеть как леди Приливов, ведь там же всем будет объявлено о её помолвке с будущим лордом Люцерисом. Рада ли она этому? Рейна об этом задумывалась постоянно. Особых чувств к Люку она не испытывала, но и плохих эмоций он у неё не вызывал. А это уже было добрым знаком. Они росли вместе, и она хорошо его изучила, а значит, их брак вполне может получиться удачным. Люк был весёлым и приятным парнем — так она о нём думала. Он пока ещё юн, но когда вырастет и возмужает, точно станет первым красавцем во всех Семи Королевствах со своими карими глазами и шикарными тёмными волосами... Рейна, конечно, всё понимала, в кого у её нареченного такая необычная для валирийца внешность. Ответ не просто лежал на поверхности, ответ был озвучен и семь лет назад её кузеном в той самой драке, в которой её милый и весёлый Люк лишил его глаза, и сегодня прямо в тронном зале, за что Веймонд Веларион, назвавший Люка бастардом, поплатился своей головой. А значит, больше не будет тех, кто посмеет публично сомневаться в его праве на Плавниковый Трон, иначе их ждёт та же участь. Её отец об этом позаботится. Но её одноглазый кузен, на которого она засматривалась весь вечер, пока длился их королевский ужин, всё же посмел дерзко съязвить, назвав Люка и его братьев Стронгами. Он бы так и молчал весь ужин, думала Рейна, если бы королю не стало плохо. Только потому, что его отцу пришлось покинуть зал, Эймонд осмелился произнести свой издевательский тост. Рейна решила, что взрослым поведением было бы просто не реагировать на такое, а пропустить это мимо ушей, и что Джейс с Люком вели себя как дети. Когда Джейс дал Эймонду пощёчину, а тот оттолкнул его, не пролив и капли вина из своего кубка, Рейна увидела, насколько он его превосходит. Ему хватило лишь лёгкого толчка, чтобы сбить Джейса с ног. На Драконьем Камне Джейс казался ей таким взрослым... Но увидев сегодня своих сереброволосых кузенов, Рейна поняла, насколько по сравнению с ними Люк и Джейс ещё дети. Её отец разнял ещё не успевшую завязаться драку, отправив спать всех несовершеннолетних принцев. Чтобы усмирить Эймонда, ему хватило и взгляда. Рейна ожидала чего угодно, когда Деймон подошёл к нему, ведь ещё сегодня отец обезглавил другого её родственника за такие же оскорбления. Правда Веймонд не был сдержан и обтекаем в своих выражениях. Эймонду же удалось сказать всё такими словами, чтобы придраться к нему было не за что. Но их смысл все уловили. Отец Рейны и её кузен не отводили друг от друга своих глаз, как ей казалось, целую вечность. Она не знала, колотилось ли сердце Эймонда с той же скоростью, как и её в тот момент, но все их родственники замерли, ожидая чего-то. И когда Эймонд отвёл свой пристальный взгляд от её отца и, ухмыльнувшись, вышел из комнаты, мучительная тишина в ней была развеяна голосами.***
Сегодня она вновь попытает удачу и попросит своего отца взять её с собой в поход к подножью Драконьей Горы, в пещеры, где обитают дикие неприрученные драконы. Рейна порой представляла, как однажды сможет оседлать одного из них. Деймон отказывал ей каждый раз, говоря о том, что это опасно. Он брал с собой запасы еды и воды, седлал Караксеса и улетал бродить по пещерам в гордом одиночестве. Быть может, сегодня у неё получится уговорить его посадить и её на спину его дракона. Она уже летала на нём вместе с отцом, как и её сестра. Это были одни из самых приятных её воспоминаний, когда Деймон сажал их позади себя, и они летели куда-нибудь далеко на весь день, где их отец показывал им с Бейлой красивые и нетронутые места, которые когда-то отыскал он сам. Она скучает по своей сестре. Рейна хотела бы видеться с Бейлой каждый день, секретничать, заплетая друг другу косички, обсуждать знатных рыцарей, украшать их с сестрой платья вышивкой из пентошийского шёлка. Но из-за того, что Бейла воспитывается у их бабушки, чаще всего ей приходится довольствоваться компанией мальчишек, своих кузенов. Она, наверное, ждёт ещё больше, чем сама Бейла, когда Лунная Плясунья окрепнет и поднимет сестру над морем, тогда та, наконец, чаще будет её навещать. Выйдя из комнаты, Рейна услышала доносящиеся голоса из покоев своего отца. Он ругался о чём-то со своей женой на повышенных тонах. Она подошла ближе к двери и прислушалась. Из их разговора Рейна поняла, что её отец уговаривает Рейниру отправиться в столицу вместо неё, поскольку принцесса носит ребенка, и Деймон переживает, что остаться на Драконьем Камне для принцессы будет безопаснее. И кажется, что к концу разговора у него получилось убедить в этом Рейниру. Да, диких драконов ей сегодня не встретить, подумала Рейна. Но, возможно, удастся повидать кого-то другого? Осталось только уговорить своего отца взять её с собой в Королевскую Гавань.