(Не)стандарт

Мы с Борисом разошлись поздно, по причине, что очень устали и хотели спать. Отца Бориса не было дома, так что я была более-менее спокойна. Я зашла домой. Первое, что я увидела, так это записка на столе и 50 баксов. В записке говорилось: "Маша, я с папой уезжаю в командировку на три дня, это деньги на еду. Не просыпай автобус, если проспишь, потом будут проблемы. И не злоупотребляй гостеприимством наших соседей. Не скучай. - Мама" Я вздохнула. 3 дня без родителей! Это рай на земле. В моей голове сразу же созрела идея. Я с уверенностью постучала в дверь Бориса, зная, что его отца нет дома. - Маша? - Борис открыл дверь здоровой рукой. Вторая же все ещё была перебинтованна. - Привет, - парень улыбнулся. - Привет, я хочу кое что предложить, - я улыбнулась. Борис выглядел заинтересованным, смотря на меня из под пушистых ресниц. - Мои родители уехали на 3 дня в командировку, как насчёт того, чтобы ты пожил у меня немного? - я смущённо посмотрела на кудрявого, - Ну, если ты хочешь, конечно... Павликовский улыбнулся и немного рассмеялся. -Нет, я вовсе не против, - Борис почесал затылок, - На все три дня? - Ага, - я немного улыбнулась, обняв себя за плече левой рукой. - Мне оставили деньги, можно будет купить чего-нибудь интересного. Парень подумал и усмехнулся: - Зачем покупать, если можно украсть? - подмигнул Павликовский и я немного рассмеялась. - Ты прав. Но еду я все равно куплю, так как родители могут что-то заподозрить. - я немного повела плечами, смотря на кудрявого, - Борис, я безумно хочу выпить вина! Давай стащим пару бутылочек? - я сложила руки в молитве. - Ты ещё спрашиваешь? - удивился Павликовский и хмыкнул. Я немного помолчала и спросила: - Как твоя рука? - я смотрела на белый бинт, что охватывал руку кудрявого. - Лучше? - Ага, я уже немного могу ею шевелить! - усмехнулся Парень и попробовал подвигать ею в локте, но прошипел от боли, схватившись за локоть. - Эй, эй! Осторожно! - я погладила его по плечу. - Тебе пока не нужно ею шевелить, чтобы она зажила быстрее, хорошо? Борис кивнул и немного улыбнулся. Синяк на его глазу немного пожелтел. Я закусила губу. - Ты будешь с собой что-то брать? Постельное у меня есть, постелим тебе либо на диване, либо на второй кровати в моей комнате, ты ведь не против? - А можно в твоей комнате? - ненавязчиво спросил Павликовский, - Мне немного... -парень тряхнул волосами,- неуютно спать в чужом доме одному. - Борис усмехнулся, немного пожав плечами. Я усмехнулась и кивнула. - Тогда бери монатки и вали ко мне, -я усмехаюсь и подмигиваю. Парень улыбается, глаз с зелено-желтой гематомой под ним слегка приоткрываеться, показывая тёмную радужку и зрачок. Я тихо вздыхаю, и мягко улыбаюсь. - Отец тоже уехал в командировку, - парень ухмыляеться, - Надеюсь, он не убьёт там кого-нибудь... а то нам снова придётся переезжать. - кудрявый трёт переносицу, хрипло вздыхая. Я фыркаю и киваю. - Пойдём заберём твои вещички, чудо бедное! - я смеюсь и легонько пихаю Павликовского в здоровое плече. Парень посмеивается и пихает меня в ответ. Мы выходим на улицу. - Ох, ёб твою! - стонет Борис, как только мы ощущаем невыносимую жару. Моя кожа мгновенно покрывается лёгкой испариной. - Пиздец, только же вчера дождь был! - вздыхаю я, автоматически протирая лоб рукой лоб. Солнце палит нещадно, наверное, температура поднялась до 104 градусов по форенгейту*******. И главное, не единого порыва ветра. - Ненавижу солнце! - сплевывает Борис и быстрым шагом идёт к своей части дома. Дверь он не запирал и мы вошли в дом. - Охх, прохлада! - выдыхаю я, закрываю за собой дверь и приваливаюсь к ней спиной. В доме Бориса достаточно прохладно, на полу снова лежит немного мусора, чья-то грязная одежда, бутылки, бычки от сигарет...и обломки разбитой гитары. Борис подходит, опустив голову и пинает корпус бывшей гитары, цепляясь носком ботинка за лопнувшие струны. - Смешно от того, что отец избил меня моей же гитарой. - невесело усмехаеться Павликовский и качает головой. Его кудряшки слегка покачиваються, скрывая лицо парня. Он вздыхает и садиться на тот диванчик, где я вчера обрабатывала его раны. Смотрит в пол и пинает ногой пустую бутылку от пива. - Я проснулся утром от того, что услышал как открывается дверь. Я подумал, что это ты, так как отец должен был вернуться позже и на радостях спустился вниз. Гитару я ещё в пятницу вечером оставил на кухне, за полочкой с крупой. Отец как всегда начал орать, что типо в доме не убрано и о том, какой я бездарь. - Борис фыркнул и закатил глаза, - А потом он заметил гитару... Flashback/POV Борис - Это что... Это что ещё такое?! - отец кинул взгляд на гитару, его голос сочиться ядом. Глаза пьяные, злые, у меня такое ощущение, что он готов убить меня на месте, - Где ты взял эту хуйню, сволочь?! Отвечай, сукин сын! - отец замахиванться и бьёт меня своей тростью в живот. Мысли словно назойливые мухи летают в моей голове, но не одна мысль не подходит под объяснения. Мой живот пронзает болью и я пошатываюсь, натыкаясь спиной на стену. - Ты, пидор неблагодарный решил возомнить себя талантливым? - отец берет за гриф гитару под моим безпомощным и пронизаным болью взглядом. Мои руки слегка дрожат, в горле ком. Его же взгляд пронизан пьяной яростью, отвращением и ненавистью. Боже, за что? Раз. Отец ухмыляеться, поднимая мою гитару. Два. Он отпускает трость и она с глухим стуком падает на пол. Три.Он замахивается моей гитарой. Перед глазами мелькают чёрные точки и красные пятна. Волосы лезут в лицо. Четыре. Его ухмылка становиться шире, как и мои глаза. Колени подгибаються. Пять. Он со всей силой ударяет меня по лицу моей гитарой. Как бы обсурдно это не было, но так и есть. Раздался глухой звук, щеку и виски пронзило адской болью, глаза заслезились. Я не кричал, ничего такого... Вернее, я хотел кричать, но из горла вырвался лишь тихий сип. Я упал на локоть который, с тихим, но отчетливым хрустом, опалила вспышка яркой боли. Я застонал и из моих глаз градом посыпались слезы. Отец отбросил гитару в сторону. Она упала с хрустом дерева и глухим звуком потревоженных струн. Он медленно поднял свою трость и ухмыльнулся. - Какой же ты жалкий щенок, сынок. - шипит он, яд так и сочиться из его тона. Он наклоняеться и грубо берет рукой меня за подбородок. - Здохни уже быстрее. - он усмехаеться и замахиваеться рукой. Он ударяет меня точно в правый глаз. Я тихо сиплю и из глаз новым потоком рвутся слезы. - Я ненавижу тебя, - тихо шиплю я, когда отец отворачиваеться. Он медленно поворачивает голову на меня. Я виду как вздуваются вены на его шее, вижу, как трепещут его ноздри, раздуваемые тяжёлым дыханием, но все, что я слышал, это то, как бешено колотить моё сердце. Он грубо берет меня за волосы, я шиплю и постанываю от боли. Он ухмыляеться и швыряет меня головой о стену. Моё сознание начинает угасать. - Надеюсь, ты здохнешь так же, как и твоя мать, шлюхино отродье. - шипит отец и уходит из дома, прихватил с собой свой костыль. Я слышу, как закрываеться дверь и теряю сознание. Лучше не рассказывать это ей. End Flashback/POV Борис - Пиздец,- я вздыхаю и ерошу свои волосы. Борис ковыляет к кухоному столу и опираеться о него левым бедром. Он склоняется голову набок, его кудряшки слегка подпрыгивают. Его взгляд был направлен на останки гитары. - Нужно выбросить весь этот хлам. - говорит он, слегка ухмыляясь, и чешет затылок здоровой рукой. Я киваю и подхожу к обломкам гитары. - Как часто твой отец пьёт? - спрашиваю я, закидывая все мелкие обломки в резонаторное отверстие бывшего музыкального инструмента. - Скорее, как часто я вижу его трезвым, - Павликлвский усмехаеться и помогает мне поудобнее связать лопнувшие струны вокруг корпуса, чтобы зафиксировать все обломки вместе. - На этот вопрос отвечу честно: Никогда. - Он невесело ухмыляеться и встаёт, держа одной рукой обломки гитары за гриф. Он подходит к двери на задний двор, открывает её и небрежно швыряет обломки в мусорный контейнер, наполненный пустыми бутылками из под алкоголя. Я тоже слегка ухмыляюсь, провожая кудрявого взглядом. Я снова оглядываю кухню пытливым взглядом. Везде пустые пачки из под сигарет, бутылки, куски газет и прочий мусор. Я тихо вздыхаю. Но тут, мой взгляд цепляеться за тонкую рамочку в углу стола, немного заваленную мусором. Я подхожу ближе и убирая газету. Я смотрю на фотографию, что находиться в рамке. Немного блеклая, пыльная фотография, в уголке стекла находиться маленькая трещинка. Я разглядываю трех людей, что стояли на фотографии и улыбались. Мужчина, женщина и мальчик, лет пяти. Я тихо охнула. Без сомнений, это была семья Павликовских. В полном составе. Отец Бориса выглядел моложе, чем сейчас, с густыми каштановыми волосами, аккуратной бородой и усами и с смеющимся взглядом. Обсолютная противоположность сейчасшнему подобию человека, во что превратился Павликовский Старший. Я перевожу взгляд на женщину. Я сглатываю. Она была красивой. Очень. Вьющиемся, тёмные волосы по плечи, темно-карие глаза, широкая и нежная улыбка, слегка вздернутый, но аккуратный нос, и россыпь ярких веснушек. На ней футболка с тремя мордочками котиков. Я снова перевожу взгляд на её лицо. Однозначно становиться ясно, в кого пошёл Борис внешностью. Я немного улыбаюсь и осознаю, что его мамы я ни разу не видела. Я перевожу взгляд на маленького мальчика в руках его родителей. Яркая, искренняя улыбка, по-детски пухлые щеки и яркие, большие глаза. Даже странно осознавать, насколько он вырос. Я почувствола руку на своём плече и тёплое дыхание на макушке. - Мама была красивой, - тихо и немного хрипло сказал Борис. Я слегка повернула голову и наткнулась взглядом на его худое плечо. Борис положил обе руки мне на плечи и оперся подбородком о мою макушку. Мы синхронно вздохнули. -Ага...- также тихо сказала я, бережно ставя рамочку обратно на стол. - А... Я не знаю как спросить,- я мнусь, закусывая губу и неловко поводя плечами, - а где твоя мама? - тихо и максимально аккуратно спросила я, нервно переминаясь с ноги на ногу. - Она умерла. - тихо сказал Павликовский. Я чувствовала, как он немного напрягся. Я почувствовала вину, за то, что спросила. Я и так знала, что Бориса изрядно потрепала жизнь, но что-бы настолько... - Оу... Борис, мне жаль... - тихо, с лёгкой ноткой вины прошептала я. Павликовский рвано вздохнул. -Ничего. Что было - то прошло. - сказал он, слегка сжимая свои худые пальцы на моих плечах. Я немного зашипела, так как синяк, что остался после того, как я вправляла руку парню, дал о себе знать. Кудрявый ослабил хватку и сказал: - Ой, бля, прости... - сказал он, поглаживая моё плече немного. - Это со вчера? - Да ничего, все хорошо. - я поворачиваюсь к парню и немного улыбаюсь, заглядывая в тёмные глаза парня, что были прикрыты тёмными кудрями. Я решила больше не упоминать тему о матери Бориса, так как поняла, что это ранит его. - Ну че, Павликовский, берёшь свои вещи, или как?- спрашиваю я, немного отстраняясь от парня, чтобы полностью развернуться к нему лицом. Я смотрю на него с лёгкой ухмылкой, немного выгнув бровь. Парень усмехнулся и кивнул, ероша свои волосы рукой. - Ага, пошли в мою комнату, - сказал парень, выходя из кухни и поднимаясь по лестнице на второй этаж. Я поспешила за ним, по дороге зацепиашись за бутылку и грохнувшись на пол. Я встала и с нецензурными высказываниями поперлась наверх. Я зашла в комнату Павликовского младшего и в моё лицо прилетела футболка Бориса. - Помогай складывать, - сказал он и ухмыльнулся. - Ты шо, безпомощный? - негодующе бурчу я, но все равно бережно складываю футболку, разглядывая принт. - Ну, как бы да, - Борис хмыкнул и с широкой ухмылкой помахал перебинтованной рукой. Я вздохнула и с лёгкой ухмылкой закатила глаза. Я снова посмотрела на футболку. - Чувак, сноубординг, серьёзно?! - саркастически выдаю я, с ухмылкой приподнимая бровь. - Да я её с магазина спиздил, мне все равно, что на ней нарисованно. - Павликовский смеяться и кидает в меня ещё одну футболку и майку-алкашку. Я хмыкаю и складываю вещи. Они пахнуть сигаретами и дешёвым стиральным порошком по доллару из прачечной. Я подхожу и расскрываю шкаф парня. - Ебать, так ты не только водкой согреваешься! - наигранно удивлённо говорю я, разглядывая свитера, что висели на тремпелях. Некоторые свитера валялись на дне шкафа, упавшие с вешалок. - Вот какого ты обо мне мнения! - шутливо обиженно кричит парень, надувая губы и швыряя в меня подушку со своей кровати. Я уворачиваюсь и кидаю подушку Бориса в ответ. Она попадает прямо в лицо кудрявого. - Истеричка! - визжит парень, начиная кидать в меня все, что попадеться: от подушек до сигаретных упаковок. Я смеюсь как бешеная, складываясь на пополам в истерике. - Это кто тут ещё истеричка, Павлик! - ору я в ответ, прячась от прилетающих в меня "снарядов" за дверцей шкафа. - Павлик?! - визжит Борис, и начинает истерически смеяться. Я подхватила новую волну истерического угара и падаю на кровать парня. Я тяну Павликовского за край футболки и он плюхаеться рядом. Мы немного успокоились, но все равно периодически хихикаем и фыркаем, утыкаясь лбом в лоб. Кудряшки Бориса щекочут мой лоб, веки и нос, и я чихаю. - А ты заразная? - настороженно спрашивает кудрявый, глядя на меня из под ресниц. Я фыркаю и качаю головой. Парень удовлетворённо хмыкает и треплет меня по волосам. Я хихикаю и тыкаю Бориса пальцем под ребра. Он ухмыляеться и тихо посмеиваеться, прикрывая тёмные глаза и тряся волосами. Кудряшки мажут по моему лицу тонкими, мягкими кисточками. Я ухмыляюсь в ответ, мои губы расползлись в улыбке неравномерно, правый уголок губ немного ниже левого. Я хихикаю и треплю парня по волосам, вставая с кровати. Я охватывают взглядом масштабную катастрофу, что мы с Борисом устроили в его комнате. Я поджимаю губы, но слегка улыбаюсь. - Пиздец, Борис, мы устроили вселенский катаклизм в твоей комнате, - говорю я, поднимая с пола футболку парня. Я распрямляю ее, начиная складывать и понимаю что эту футболку я уже видела. Чёрная, широкая, с тремя мордочками котиков на ней. Футболка его мамы. Я выдыхаю, но ничего не говорю, просто складываю футболку. - Ма-а-аш. - протягивает кудрявый, по прежнему валяясь на кровати, раскинув руки и ноги в стороны. Он приподниматься на локтях и наклоняет голову набок, - А давай устроим показ мод? Я хлопаю ресницами - Борис, ты че, обкурился? - спрашиваю я с серьёзность в голосе. Я была слегка сконфуженна его вопросом. Я вопросительно подняла бровь, наклоняя голову, повторяя его движение. - Да вроде не... - говорит Павликовский, устремляя взгляд в потолок. Он переваричиваеться на живот, подпирает руками подбородок и болтает ногами в воздухе. Штанины слегка приспускаються вниз по его тонким лодыжкам, открывая вид на бледную кожу с одним тёмным пятном синяка. Он надувает губы и сдувает кудряшку со лба. Тонкий завиток темных волос снова упал на лоб парню и он закатил глаза. Он встал с кровати и поднял с тумбочки большой темно-зеленый свитер, кинул его в меня. Я выпучила глаза, когда свитер прилетел в моё лицо. Ткань свитера упала мне на ступни. Я подняла его с пола и с приподнятыми глазами посмотрела на Бориса. - И че мне с ним делать? - недоверчиво говорю я, рассматривая свитер в своих руках. - Носить. - невозмутимо кидает кудрявый, собирая оставшиеся вещи с пола. Он подходит ко мне, забирает свитер из моих рук и натягивает его на меня. Мне не остаётся ничего делать, кроме как хлопать глазами и поднять руки, позволяя парню натянуть одежду на меня. -Борис, ты идиот, на улице плюс сорок, какой, блять, свитер?! - возмущённо визжу я. Рукава прикривыли мои ладонь и пальцы, свисая чуть выше, чем моё колено. Подол свитера прикрывал мои колени, выглядят как платье. Когда Павлик одевал на меня свитер, мои волосы сбились, и я теперь резрезультвтно пыталась убрать безпорядочную чёлку с лица. Борис отходит, складывая руки на груди и оглядывая меня придирчивым взглядом с сосредоточенно нахмуренными бровями. Вдруг, его губы разползлись в улыбке. - Че лыбишься, Павлик? - бурчу я, повторяя позу парня. Когда я резко складываю руки на груди, рукава мажут по моему лицу и я чихаю. - Ниче, ты просто выглядишь как тянка в этом свитере, - фыркает Борис и треплет меня по волосам. - Пошёл нахуй, Павликовский!- ору я, и с рёвом аборигена прыгаю на кудрявого, валя его на кровать и садясь на его талию, совсем не безпокоясь о приличии, так как мы чувствуем себя как дети. Я безумно ухмыляюсь и начинаю щекотать его. Плечи, бока, усыпанную веснушками шею, лицо с ярким румянцем от смеха. Его кудри разметались по кровати. Он громко смеялся, пока я яростно щекотала его. - Пощади, Маша, пощади-и!! - орал парень сквозь смех. Он пытался отбиваться от меня здоровой рукой и ногами, но безуспешно. Мне стало в какой-то мере жалко Бориса, так что я слезла с него. Я немного вспотела и разрумянась в теплом свитере и стянула его, немного повозившись с длинными рукавами. Я сложила его и положила на кровать. Я тяжело дышала после того, как щекотала Павликовского, и сейчас ходила по его комнате, собирая вещи. - Предложение с "показом мод" ещё актуально, - прохрипел Павлик и я фыркнула. <Вызов принят>- подумала я, и надела его большую серую футболку, обвзявав на талии поясом. Вышло что-то типо платья, конечно коряво и безвкусно, но для дурачевства с Борисом пойдёт. Я стянула домашние лосины и осталась в самодельном "платье" и носках. Я нарыла в шкафу у парня большой красный шарф и повязала его на шее. Борис тем временем рылся в моем телефоне, что я положила на кровать ещё когда только пришла в его комнату. - Нашёл! - визжит Борис и включает на моем телефоне песню легендарной Леди Гаги. - Fashion, put it all on me Don't you wanna see these clothes on me? Fashion, put it all on me I am anyone you want me to be Fashion, put it all on me, Don't you wanna see these clothes on me? Fashion, put it all on me I am anyone you want me to be,- орала песня из моего телефона на полную громкость. Я вошла во вкус и начала скакать по комнате, двигаясь в чем-то на подобии танца. Я двигалась бёдрами и руками над головой, нижняя часть футболки Бориса, что стала "подолом" моего "платья" развивалась и взлетала с каждым моим диким движением, - ФЕШН, ФЕШН, ПУТ ИТ ОЛ ОН МИ! ДОНТ Ю ВОННА СИ ЗИС КЛОУЗ ОН МИ? - орала я, подпевая Леди Гаге и дрыгая руками. Борис кажеться просек мою точку зрения в сфере танцев и тоже принарядился. Он нацепил украденные из магазина солнцезащитные очки с ярко-зеленой оправой и красную кепку, козырьком назад. Он запрыгал на одной а затем на второй ноге, снимая свою обувь и надел синие шлепки-вьетнамки на босые ноги. Он завизжал чайкой и пустился в пляс, дрыгая своими длинными конечностями. Я истерически заржала, не прекращая свой танец джигу. - ФЕШН, ФЕШН, ПУТ ИТ ОЛ ОН МИ! - истошно орали мы в один голос, хватаясь за руки и скача по комнате как аборигены. Я визгливо смеялась, из моих глаз уже текли слезы истерики. - ДОНТ Ю ВОННА СИ ЗИС КЛОУЗ ОН МИ? - Борис качнул головой и очки упали на его переносицу. Он сложил руки на груди и ритмично закачал бёдрами из стороны в сторону, не хуже чем бразильская танцовщица. Меня снова прорвало на волну всепоглощающего, истерического визга. - ФЕШН, ФЕШН, ПУТ ИТ ОЛ ОН МИ АЙ ЭМ ЕНИУАН Ю ВОНТ МИ ТУ БИ! - поддерживал мои визги Борис, беря мои ладони в свои. Мы начинаем прыгать по всей комнате, кружась за руки и крича легендарную Леди Гагу. Через 15 минут диких оров и движений, напоминающих больше предсмертные конвульсии, а не современные танцы, мы, задыхаясь и хрипло смеясь падаем на его кровать, уже в который раз за этот день. Мы хватаемся за плечи друг друга как за мачту тонущего судна, восстанавливаю дыхание между хриплым смехом. Я осознаю, что немного сорвала голос, пока мы с Борисом орали и ржали на пол хаты. - Это было охуенно, - хрипит парень, снимая и отбрасывая солнцезащитные очки. Мои собственные очки потеют от моего дыхания и дыхания кудрявого. Я делаю глубокий вдох и киваю, без возможности вымолвить и слова, так как моё горло все ещё жжёт огнём при каждом вздохе и слове. Моё тело обмякло и вспотело, моя грудь тяжело вздымалась и падала. Широкая улыбка до сих пор светились на моем лице, щеки немного побаливает от количества времени, сколько я лыбилась, но я ничего не могла с собой поделать, улыбка как будто отпечаталась на моем лице. Я за последние два года никогда так ещё не смеялась. Заразительно, ярко и счастливо. Искренне. Борис тоже широко улыбался, на его щеках появились морщинки, а на лбу капельки пота от наших энергичных брыканий, что я с сомнением называла танцами. Я подула в его лицо, сдувая кудри со лба. Он хмыкнул и дунул в ответ. В его дыхании чувствовалась тонкая нотка сигаретного дыма и мятной жвачки. - Борис, - вздыхаю я, заглядывая в его глаза с косой ухмылкой, - Мы сегодня когда-нибудь дособерем твои вещи? - С сомнением, но предполагаю, что да, - с усмешкой говорит кудрявый и треплет меня по волосам, вставая. Он ходил по комнате и пихал вещи, что были нужны ему в сумку. В ход пошли штаны, две футболки, шорты и худи. Также я увидела, как в сумку отправляется бутылка пива и две пачки сигарет с маленькой темно-красной зажигалкой. Я тоже встаю с кровати и разминаю спину. Я усмехаюсь и снимаю то подобие платья из футболки Павликовского. На мне остаётся моя большая футболка и носки. Я подбираю с пола и натягиваю свои лосины. Я откидываю волосы со лба и убираю оставшиеся вещи в шкаф, аккуратно их складываю. - Найму тебя как горничную, - смеяться Борис, смотря, как я прибираю. - Пошёл ты! - смеюсь я, закрывая шкаф и хлопаю в ладоши. - Ну чо, пойдём ко мне? - Аллилуйя! - пищит Борис и закидывает сумку на плече. - Кто последний до двери - то лох! - орёт парень и мчиться к двери, скользя подошвой конверсов по деревянному полу. Я возмущённо взвизгиваю и спешу за парнем, хлопая дверью комнаты Павликовского. На улице жара, знойная погода мешает нормально дышать и я убираю мгновенно промокшие от пота тонкие пряди моих волос со лба. На улице пустынно, лишь мы с Борисом осмелились выйти на улицу. Мы забегает в мой дом и поспешно закрываем входную дверь, прячась от палящего солнца. Борис сопит, вытирая рукой пот со лба и усмехаеться. Он снимает обувь. - Я голодный как волк, - говорит он, скользя на кухню. Он безцеремонно открывает холодильник и достаёт свежие яблоки. Он берет дощечку и нож, но не режет яблоки на привычные ломтики, вместо этого вырезая середину не до конца. Я наклоняю голову, с интересом наблюдая за его махинациями. - Есть корица и сахар? - говорит кудрявый, продолжая вырезать ещё 3 яблока. Он закидывает лишние обрезки яблока в рот и чавкает. Я достаю из верхнего ящика шкафика банку корицы, а с полочки достаю сахарницу. Парень удовлетворенно причмокивает, и забирает у меня нужные приправы. Я стою за его спиной, и смотрю на его руки, которые начиняют яблоки приправами. По кухне разноситься запах корицы и свежих яблок, я с наслаждением втягиваю этот запах в нос. - Это один из немногих видов перекусов, что я умею делать. - криво усмехаеться парень и тянеться за противнем. Он разстилает на посудине пергамент и выкладывает яблоки. Он наклоняеться и включает духовку. Я выгибаю бровь. Я уже поняла, что он делает печёные яблоки, которые я просто обожаю. Я улыбаюсь. Я подумала, и включила музыку на маленьком радио приемнике, что стоял на кухне. Радио периодически шипело, но было исправно. Заиграла песня, энергичная и яркая. Я усмехнулась. - What's your thoughts about religion? Are you close to your mother? Tell me 'bout your dream vacation And all of your ex lovers Tell me now What's that look on your face? She puts her hand on my lips, begging "Please, end this conversation" Baby said "When you're talking, I go dead" "Shut your mouth, give me your head" (uh-uh-uh-uh) I know you really want to Baby said "Let me taste your silhouette" "You can talk between my legs" (uh-uh-uh-uh) I know you really want to, - играла музыка, я резво, но тихо подпевала, покачивая бёдрами в такт музыки. Борис тоже усмехнулся и начал покачивать головой, его кудряшки подпрыгивали и мягко мазали по лицу Павликовского. Духовка издала "пиканье" и Борис поместил противень с яблоками внутрь духовки. Он закрыл дверцу и хлопнул в ладоши. Радио продолжало орать, а Борис начал немного подпрыгивать, енергично качая головой. Я усмехнулась и тряхнула волосами. Прядка попала в рот и я попыталась её выплюнуть, но безрезультатно и я поправила её рукой. Борис уже прыгал по всей кухне. - Борис, ты разве после наших плясок в твоём доме не устал? - усмехаюсь, поднимая бровь. Павликовский скачет, размахивая кудрями в разные стороны. Меня забавляет это зрелище и я тихо посмеиваюсь. - Устал, но песня охуенная! - орёт он отрывками, прыгая по кухне, от чего хлипкий, деревянный пол слегка скрипел. Я качаю головой, но усмехаюсь вместе со своим кудрявым другом. Запах печеных яблок витает по кухне, пробуждая все новые и новые звуки в моем животе. Я наблюдаю со слегка вздёрнутой вверх бровью, как парень скачет по кухне. - Борис, угомонись, завтра будешь жаловаться, что тело болит, - говорю я, потирая переносицу пальцами и немного устало взжыхая, но прежняя широкая ухмылка все ещё красуется на моем лице. Про себя я думаю, что такими темпами у меня рано появяттся морщины от того что кожа расстянется из-за постоянной улыбки. Я хихикаю с этой мысли и смахиваю чёлку с лица. Наконец-то Борис, запыхавшийся, мокрый от пота и красный от физической нагрузки, практически валится в кресло рядом со мной. Он хрипло посмеиваеться и пытается смахнуть влажные кудри с лица. Он откидывается на спинку кресла, откидывая голову слегка назад. Кудри падают назад, открывая вид на слегка худощавое лицо парня с острым подбородком, слегка выраженными скулами, немного не по-мужски полноватыми губами и россыпью веснушек. Его щеки и губы красные, его грудь вздумается от тяжёлого дыхания. Я усмехаюсь и треплю его волосы рукой. - Выдохся? - спрашиваю я, ухмыляясь слегка криво, но так же по-доброму. Он кивает и вздыхает с лёгким кашлем. Борис снова хрипло посмеиваеться и вытирает пот со лба здоровой рукой. - Выдохся, - парень вытягиваеться в кресле в полный рост, его длинные ноги, спрятанные тканью его потёртых джинс, растягиваются по полу. Я повторяю позу Павликовского и ерошу свои волосы левой рукой. Я тихо выдыхаю. Наступает тишина, только радио тихо шипит в кухне и негромко гудит холодильник. Как-то по своему уютно. По-домашне тихо. Мне даже кажеться, что я чувствую живое тепло, исходящее от розгоряченного Бориса. Запахи тоже мягкие. Печёные яблоки, слегка терпковатый аромат корицы, несильный запах пота и дешевого одеколона от слегка уставшего парня. Я также чувствую слабый аромат мятного шампуня от своих вымытых вчера поздно ночью волос. Очки слегка назойливо съезжают вниз по переносице и я немного поправляю их за край дужки, как привыкла делать. Я вижу, как парень смотреть на меня краем глаза и довольно улыбается. Я усмехаюсь ему в ответ и снова игриво ерошу его смоляные кудри. Музыка тихо мешает тишину, словно топлёный шоколад. Мутное молчание.