Осколками льда

      На мгновение ей показалось, что ее подводит, - нет, не слух, - зрение! Пусть то, что сказал этот парень звучало чудовищно, и казалось, что вокруг разлился мертвенный холод, от которого не могло быть спасения. Это был холод сковывающего по рукам и ногам страха. На мгновение Алина пожалела, что сняла плащ, хоть он и не помог бы ей спастись от этого холода.       Она знала эти стремительные изящные движения, этот поворот головы, вот этот характерный взмах руками. На мгновение, ей показалось, что перед ней стоит Николай.       Земля зашаталась под ногами, а воздуха стало не хватать. Плотно сжав губы, Алина стояла оцепенев, чувствуя, как деревенеют мышцы, а мысли в голове, наоборот, разбегаются в стороны. Волна эмоций захлестнула с такой силой, что женщина едва устояла на ногах, едва-едва подавив порыв схватиться за калитку, что покачивалась на ветру с едва слышным скрипом, как за единственную свою опору в это мгновение.       Парень тем временем сделал шаг вперед, выходя из тени, и наваждение пропало. Он был до ужаса похож на Николая, те же светлые волосы, та же фигура, выправка и стать, те же движения, полные природного изящества, но все же оттенок волос был чуть темнее, скулы более острые, а губы более тонкие. И глаза, это не была теплая каряя бездна глаз, в которой то и дело вспыхивали лукавые искорки хитрости, когда Лис задумывал очередную дерзкую и безрассудную интригу, заставлявшую Зою негодовать, нет, глаза стоящего перед ней парня были серыми, словно расплавленное серебро, светлые и прозрачные. Впрочем, искорки в них вспыхивали все те же.       - Мне говорят, что я очень похож на деда, - улыбнулся парень, и сердце Алины задрожало, она нервно сглотнула. Улыбка у него была точно от Николая, шальная и хитрая улыбка, широкая и иногда искренняя, его броня, его щит. - Вы, вероятно, заплутали, господа, - спокойно произнесла Алина, знала, что ее тон далек от любезности, а речь вовсе не похожа на крестьянскую, но ей стоило спровадить этих двоих, как можно, скорее.       Сердце забилось быстрее, когда до ошарашенного мозга в полной мере дошло то, что сказал этот парень - Заклинательница Солнца. Они были уверены, что найдут ее здесь. Но как? Каким образом? Кожа покрылась неприятными мурашками, утро уже не казалось таким теплым, ведь, несмотря на жар солнечных лучей, с гор дул холодный ветер, заставляющий неприятно дрожать. - Нет, - покачал головой парень, все еще жизнерадостно улыбаясь, - мы совершенно уверены, что пришли туда, куда нам было нужно. Он смотрел на нее открытым взором ясных серых глаз, откровенно разглядывал, особенно волосы, вероятно, что-то пытался понять, рассчитать и сопоставить, меж бровей у него залегла складочка. Взгляд его скользнул по фигуре в простом платье, остановился на стоптанных башмаках и вновь вернулся к лицу. - Вы совершенно не похожи на те изображения, что я видел в старых книгах. А уж о храмах и церквях и говорить нечего! В жизни вы гораздо красивее! - комплимент слетел с его губ с естественной легкостью, а в голосе было столько искренности, что будь Алина менее напряжена, она бы поверила ему. Но эта фраза ставила своей целью одно - отвлечь, расслабить, вывести на разговор. - Благодарствую, господин, - сухо ответила женщина, но не поклонилась, как сделали бы крестьянки в деревне, - и все же вы принимаете меня за кого-то иного. Я всего лишь... - Ксения, - кивнул парень, - лучшая швея во всей округе, как нам вас отрекомендовали. Ну а меня зовут Алексей, очень приятно познакомиться.       Алина вздоргнула. Вот теперь все окончательно вставало на свои места: дорогая одежда, военная выправка и поразительное сходство с Николаем. Перед Заклинательницей стоял внук ее друга и младший брат царицы Анны - принц Алексей Ланцов.       Царевича любили при дворе и в народе. Он был хорошо образован, знал несколько языков, разбирался в точных науках, а еще в истории, географии и военном деле, был предан флоту. И даже прослужил два года на корабле, как говорили, участвовал в мелких стычках с Шуханом, рвался в бой, всегда был на передовой и не щадил себя, чем заслужил уважение матросов и офицеров. Алина могла только посочувствовать капитану того корабля, на котором служил неугомонный отпрыск Ланцовых, отвечать за принца наверняка пришлось бы головой. Странно, что царица безмерно любящая брата, заменившая ему рано ушедшую мать, отпустила Алексея в столь дальний путь, очевидно, инкогнито, да еще и в сопровождении только одного...       Алина перевела взгляд на спутника принца, тот смотрел прямо на нее. Что-то в его позе, в его пристальном взгляде тоже было знакомым и очень неприятным, тяжелый, давящий взгляд заставил сделать полшага назад.       Чтобы справиться со смятением, Алина вновь перевела взгляд на принца, который наблюдал за ней, чуть прищурившись. - В любом случае, Алексей, - его имя Алина выделила, подчеркивая, что здесь не место титулам, что он для нее просто забредший в их глухие края неосторожный путник без прошлого, - я никогда не работала с такими тканями, как у вас. - Ткани? - удивился парень, - какие ткани? Совершенно обычные.       Алина усмехнулась и подошла ближе, краем глаза отметила, как напрягся спутник принца. Правильно напрягся. Женщина могла бы одним движением руки убить сразу обоих, они как раз так удачно стояли на одной линии. Короткая вспышка, смертоносный разрез, и вот уже на одного Ланцова стало бы меньше. Понимал ли это Алексей? Понимал ли это его спутник?       На лице парня застыло беспечное выражение, но рука машинально поползла к эфесу шпаги, но замерла на половине пути, подрагивая, под красноречивым и насмешливым взглядом Алины. Он ничего не успел бы сделать, женщина была бы быстрее. А разрез был бы острее любой стали.       Старкова коснулась полы плаща, задумчиво помяла ткань в руке, понимая, что ошиблась. Структура ткани, ее плотность, текстура, особая гладкость сказали ей о многом. Это было не просто дорогое сукно, как сначала решила Алина, о нет, это было нечто гораздо большее. Право, не хватало только вышивки. - С тканью гришей может справиться только фабрикатор, - мягко произнесла Алина, отпуская полу и делая шаг назад. - Не слишком ли много знает простая швея? - резко спросил спутник принца, заставляя Алину обратить на него взор. - Я жила в Ос Керво, - пожала плечами Старкова, - какой только контрабанды не проходит через портовый город. Поэтому ничем помочь не могу, господа. И попрошу вас покинуть мой дом. Она обошла застывшего статуей принца и направилась к дому, Уголек, все это время расслабленно лежавший в тени, подскочил с коротким мурлыканьем, намекая на то, что неплохо бы его и покормить. - С тобой, предатель, мы поговорим позже, - вполголоса проворчала Алина, глядя на кота, впрочем, не сердясь по-настоящему. - Не вините кота, - послышался позади голос, - я нравлюсь всем.       Если закрыть глаза или вот, как сейчас, не видеть его, то вновь можно поверить, что она говорит с давно ушедшим Николаем. Голос мальчишки был так похож на голос Хитрого Лиса. Алине приходилось каждую секунду одергивать себя, напоминать себе, что это не он, не он, не он, что Николай Ланцов давно мертв. И зачем бы ни явился к ней его внук, ей и дела до этого нет!       - Разве вам не интересно, зачем мы пришли? - спросил парень, заставляя Алину застыть, так и не взявшись за ручку двери. Женщина выругалась мысленно. Откровенно говоря, больше ей было интересно, как ее вообще нашли. И раз нашли одни, сумеют найти и другие. Значит, все ее попытки спрятаться, скрыться, затеряться в больших городах и маленьких деревнях, тщетны. От этого становилось не по себе. Словно все прошедшие годы Алина тешила себя лишь иллюзией безопасности, а ее никогда не существовало на свете. Усилители Морозова существовали, а безопасность для Заклинательницы Солнца - нет. Эти двое пришли не убивать ее, иначе уже бы предприняли попытку, но могли быть и другие, которые будут настроены не так мирно. Достаточно ведь последователей культа Беззвездного святого, которые ненавидят Санкта Алину, и оскверненные храмы Солнечной святой - лишь малая часть того ужаса, что может случиться.       Алина еще помнила, как первые годы после падения Дарклинга его последователи из числа гришей и отказников вели гражданскую войну. И первыми жертвами были именно те, кто неосмотрительно поклонялись Санкта Алине, простые люди, которые не могли защитить себя. Страна была пропитана насилием и ненавистью. Повторения этого Алина не хотела. - Я уже сказала, что не работаю с тканью гришей, - произнесла Алина, повернув голову в бок, - я всего лишь простая швея, отказница. - Вы лжете! - голос спутника принца ударил плетью, заставив невольно вздрогнуть, - каждым своим словом, вздохом и ударом сердца. Вы. Лжете.       Алина со свистом втянула воздух и медленно выдохнула. Вот оно. Вот то, что показалось ей знакомым и тревожным в спутнике Алексея. Его руки все время подрагивали, будто готовые сложиться в один из знакомых пасов.       Алина не любила сердцебитов. И пусть Тамара и Толя долгие годы верно служили ей, но они были скорее исключением из правила.       Что ж, теперь понятно, почему царевич здесь только вдвоем со своим телохранителем, умелый сердцебит один стоил целого отряда. Не зря представители ордена корпориалов, носившие красные кафтаны с черной вышивкой, всегда были в личной охране Дарклинга. Уж он-то знал толк в безопасности. И да, этот сердцебит, конечно, сразу понял, что она лжет. Алина закусила губу, посмотрела на Уголька, что терся о ноги, оставляя шерсть на юбке. Это вызвало мимолетную досаду.       - Лев! - тут же с упреком воскликнул Алексей. Упреком почти искренним. Если только все это не был тщательно разыгранный спектакль. А зрителем была Алина. Но едва ли она хотела смотреть это представление. - Она лжет, - холодно отозвался сердцебит, - и ты это прекрасно знаешь! Если она та, кого мы ищем, - он глубоко вздохнул, - мы сейчас же это подтвердим или опровергнем!       Тон его был жёсток. Угроза разлилась в воздухе, подобно вязкому меду, он чуть горчил и отдавал запахом трав и ветра. Солнечный луч скользнул по руке, Уголек требовательно мурлыкнул, ветер шелестел ветками деревьев с набухшими почками. Умиротворяющая картина утра, плавно перетекающего в день.       Алина поджала губы и развернулась. Лев смотрел с открытой враждебностью, исподлобья. Она раздражала его не только своим упрямством, но, кажется, вообще своим существованием. В глубине серых глаз принца тлела заинтересованность, он ждал, как Алина ответит на этот выпад, на эту неприкрытую угрозу. - И кого же вы ищете? - мягко спросила Алина, рука которой автоматически метнулась к кинжалу, спрятанному в складках юбки. - Заклинательницу Солнца, - ответил ей Алексей. Старкова покачала головой. - Вы можете найти ее в храме, - ответила, - среди ее последователей и среди солнечного света, ибо она в каждом луче и в каждом, кто верует в Санкта Алину. Так, кажется, говорят проповедники? - А еще говорят, что она не умерла и что наделена даром вечной жизни, - вполголоса произнес принц. - Никто не может жить вечно, - пожала плечами Алина, - это красивая сказка, слухи, что бродят среди крестьян, которым нужно верить в чудо, чтобы жизнь казалась не такой тяжелой, но правдой это быть не может. Мне жаль, но здесь вы не найдете то, что ищете.       Она вновь отвернулась, чувствуя, как в горле поселился колючий ком, заставляющий кусать губы. Нелепо было бы утверждать, что этот мальчишка не расшатал ее равновесие, не вывел ее из себя. Ах, волькра его задери, до чего же он похож на Николая!       Женщина все же взялась за ручку двери, но открыть ее не успела. - Дед говорил мне, что Заклинательница Солнца обещала вернуться, если Равке и Ланцовым понадобится ее помощь. Неужели он лгал? - очередной вопрос, от которого холодело все внутри, застал врасплох. Это был подлый удар прямо по ее чувствам. И удар этот был нанесен даже не рукой этого парня, его направлял другой человек. Мысленно сказав другу кислое «спасибо», Алина закусила губу. Ей нравилась уверенность Алексея. Он точно знал, кто перед ним. При этом не был испуган или угодлив, не был восторжен и не считал, что Алина что-то должна этой стране, но задавал закономерный вопрос.       - Уходишь. - Если я понадоблюсь, то вернусь. Обещаю.       Она действительно обещала, но едва ли верила в то, что обещание придется сдержать. Равка десятителетиями справлялась без Заклинательницы Солнца. Что же такого могло произойти сейчас? Вероятно случилось что-то из ряда вон выходящее, если младший принц лично отправился на поиски Заклинательницы Солнца. Отправился вслед за легендой, которой мог не найти подтверждения. Алексей пытался поймать солнечный луч. И надо сказать, что у него почти получилось. Это не могло не вызывать уважения. Алина коротко и зло выдохнула.       «Ваш дед, юноша, всегда был слишком болтлив» - раздраженно подумала Алина и произнесла сухо, открыв дверь: - Зайдите в дом. Вы привлекаете слишком много внимания. Она вошла, не оглядываясь, прошла на кухню и отворила окна, впуская теплый воздух и солнечный свет, налила коту молока и села за стол, прищурившись, смотрела на молодых людей, которые растерянно оглядывались. Вид у них был такой комичный, что Алина невольно прыснула. - Ожидали увидеть хоромы? - Нет-нет, - поспешно отозвался Алексей, - весьма мило. Уютно. Лев скривился и ничего не сказал. Нет, все же у сердцебитов к ней какая-то инстинктивная неприязнь, просто орденская круговая порука. - Садитесь, - произнесла Алина, - в ногах правды нет. - Но нет ее и выше, - живо отозвался принц и сел напротив, Лев замер за его стулом, мрачно глядя на Алину. Старкова в ответ закатила глаза. - Как вы меня нашли? - спросила резко. В домике повисла тишина, только было слышно, как лакает молоко Уголек. Молодые люди переглянулись. - Прежде, чем ответить, мы бы хотели убедиться, что вы действительно Заклинательница Солнца, - в тон ей произнес Лев. - Несколько минут назад вы были вполне в этом уверены, - мерзким тоном протянула Алина.       Парни медлили, с них как-то разом слетела вся убежденность в своей правоте. На мгновение стало даже смешно. Какие они еще юные! Самые настоящие дети, которые пытаются играть во взрослые игры. Ей не хотелось им открываться вот так, не узнав, в чем дело, не разобравшись в том, что привело их сюда, - вы забрались так далеко от столицы, Ваше Высочество, - на чуть побледневшее лицо принца было приятно смотреть. Что же, правилам этих игр Алину сполна научила придворная жизнь, - обидно будет из-за упрямства уйти ни с чем. Так как вы меня нашли?       Алексей побарабанил пальцами по столу, огляделся, словно искал ответ в стенах деревенского дома, взгляд его уперся в умывающегося кота. Алина терпеливо ждала, на лице ее была написана откровенная скука. В конце концов, решила она для себя, если она не выяснит то, что действительно важно, то просто-напросто выпроводит незванных нежеланных гостей, а сама отправится в путь прямо сегодня ночью. Исчезнет, не оставив после себя следа, как умела делать только она. Впрочем, как оказалось, она оставляла какие-то следы, раз ее нашел принц. Где-то в ее действиях был просчет, и Алине это совершенно не нравилось.       Наконец, Алексей решительно тряхнул головой, словно пришел к какому-то выводу в своих мысленных рассуждениях. - Знаете, - он ослепительно улыбнулся, - я всегда был любимым внуком у дедушки. Младшенький, болезненный в детстве. У меня большой разрыв в возрасте со старшими братом и сестрой, им не было интересно со мной, хотя мне было интересно с ними, но для их развлечений я был еще слишком мал. Моими лучшими друзьями были книги и мой дед, который к тому времени практически отошел от дел, оставив государство моему отцу. - Все это бесконечно трогательно, - скривила губы Алина, сглатывая вязкую горечь, что поселилась во рту. И понимая, что все равно рада, что ушла, что не видела постаревшего Николая. Это было бы слишком тяжело. Она и так рыдала несколько часов кряду, узнав о его смерти, - но совершенно не проясняет ситуацию. - А я думал, что те, у кого в запасе вечность, более терпеливы, - хмыкнул принц. Алина приподняла бровь и решила не комментировать попытку пошутить или залезть под кожу - толком не разберешь. - Так вот, - продолжил Алексей, скользя взглядом по бревенчатым стенам домика, по простеньким занавескам, печке и связкам трав, висевших на потолке, - я много времени проводил с дедом. Он рассказывал мне все. Во многих его историях фигурировали вы. Сначала я искренне верил в ваше существование. Потом, став старше, решил, что дедушка, когда говорил, что Солнечная святая, Заклинательница Солнца была с ними, говорил образно, что это фигура речи. Верующие всегда говорят, что святые с ними во всех их начинаниях. Но дедушка никогда не был религиозен. Став еще старше, я стал много читать. О вас написано так много, Алина, - девушка вздрогнула, услышав свое имя. Мысленно похвалила парня, он изящно возвращал ей ее же удар, - но отчего-то мне кажется, что правда - лишь рассказы моего дедушки. Вы были рядом с ним, и вы ушли. Почему?       Почему? Потому что время святых прошло. Потому что она выполнила свой долг. Потому что она слишком устала. Потому что ее ненависть так и не прошла, ее горе не стало меньше, потому что она злилась, так сильно злилась, что могла разрушить все то, что они так долго строили. Все это Алина могла бы сказать вслух, но, вместо этого произнесла: - Вы так и не ответили на мой вопрос, юноша. Как вы меня нашли? Алексей вздохнул. Ему, кажется, хотелось вывести ее на диалог, вот только Алина не была склонна болтать сейчас. Тревога не давала нормально вздохнуть. Признаться, она уже и забыла, каково это - волноваться вот так сильно. - Сохранилась подорожная на имя Софьи Оретцевой. Женщина замерла, услышав это имя, голова закружилась и пришлось схватиться за край столешницы, чтобы удержать прямую спину. Это имя так давно никто не произносил вслух. Она взяла фамилию Мальена, пусть это и было опрометчиво, но ей хотелось хоть что-то от него унести с собой.       На мгновение Алине показалось, что она чувствует металлический запах крови, тошнотворный, жуткий, он преследовал ее так долго потом. Кровь казалась чернее тьмы Каньона, все ее руки были в этой липкой и скользкой крови, что засыхала на коже пленкой.       Алина!       Старкова крупно вздрогнула и едва подавила в себе порыв оглядеться, ветер взметнул занавеску на окне. Алина сосредоточилась на парне, сидевшем напротив, слушая его, проникаясь к нему невольным уважением. Алексей проделал поистине гигантскую работу, взяв с собой одного лишь Льва, несмотря на протест и прямой запрет сестры, несмотря на скепсис его друзей и откровенные насмешки придворных и советников, он отправился вслед за Софьей Оретцевой. - Вы не всегда были осторожны, - произнес Алексей, - тем более в первые годы. Вас еще многие помнили, кто-то знал лично. И этих людей было немало в стране. Ваши солнечные солдаты помнили ваше лицо. Мне приходилось слушать воспоминания древних старух и принимать их слова на веру, - парень улыбнулся, - это не всегда было легко. Кроме того, в архивах дворца сохранились документы о передаче вам некоторых драгоценностей, денег и ценных бумаг, которые вы могли конвертировать в деньги в Главном банке Керчии, что вы и сделали через некоторое время. - Сколько же вы заплатили керчийским банкирам, что они согласились выдать вам данные клиента! - хмыкнула Алина, злясь, если честно. Хотелось сжечь банк дотла. - Ну, скажем так, - победно посмотрел на нее Алексей, - не всегда можно расплатиться лишь деньгами. Пусть это будет моей тайной, - он подмигнул ей, - итак, я шел вслед за старыми легендами, слухами, сплетнями, байками. Я узнал, что София Оретцева умерла в возрасте сорока лет, а ее дочь не дожила и до девятнадцати. Казалось, что вы оборвали все связи. Но потом у денег в банке появилась наследница, якобы дальняя племянница Софии, а еще через пару десятков лет в Бочке всплыли проданные драгоценности равкианской работы, старинные. Их владелицу звали... Ксения Прокофьева, вдова моряка, швея. Можно было бы отмахнуться. Мало ли контрабанды проходит через портовые города, мало ли, что мог украсть во время военного рейда муж Ксении, которого, к слову, никогда не существовало, - Алексей, прищурившись, посмотрел на Алину, - но у меня на руках была подробная опись того, что вам предоставил двор Ланцовых. Знаете, - он заговорил тише, серьезнее, - это огромный просчет, на самом деле. Все эти бумаги стоило уничтожить. Но они бережно хранились в архивах десятилетиями, покрывались пылью и ждали лишь того, кто прочтет их по-настоящему. Вам повезло, что это был я, - парень помолчал, - я не желаю вам зла, Алина, но нам действительно нужна ваша помощь.       Откинувшись на спинку стула, Алина смотрела на парня. Она оценила его упорство и его ум, хоть он и был мечтателем, который погнался за призраком. Но ведь почти поймал. Да и нельзя было отрицать, что именно мечтатели последние десятилетия толкали эту страну вперед, те, кто любили ее, те, кто беззаветно служили Равке. Такая твердость заслуживала уважения.       Старкова поднялась, сделала пару шагов по крохотной кухоньке, поправила пустой горшок на печке, словно он стоял как-то не так. Но, честно говоря, женщина непривычно нервничала, ведь не надеялась на откровенный рассказ. Полагала, что прогонит молодых людей, и дальше заживет привычной жизнью беглянки. А теперь ее останавливали, не давая бежать дальше. Да и прав был принц, она обещала вернуться, если Равке будет нужна ее помощь.       - Что случилось? - резко спросила Алина, разворачиваясь, напарываясь на ищущий взгляд серых глаз, скрестила руки на груди, словно отгораживалась от этой немой просьбы. От крика о помощи. Принц моргнул пару раз, а потом медленно начал говорить: - Вы знаете, конечно, о культе Беззвездного святого? Алина поморщилась. - Я знаю о культах все, - произнесла сухо, - можете не пояснять. Алексей понимающе кивнул. - И знаете, конечно, что после окончания войны многие гриши, преданные Дарклингу бежали в Керчию? Алина кивнула. Да, тогда те, кто уцелел в гражданской войне, но не хотел служить новому царю, те, кто по-прежнему ненавидел Алину за то, что она сделала их кумиром, бежали в Керчию. За ними увязались и отказники, которые поклонялись своему покровителю, они искали спасения во тьме. А Равка тогда ничего не могла предложить им, кроме солнечного света. Впрочем, тогда они пошли по пути жесткого запрета вообще любых культов.Те ушли в подполье. И лишь последние лет двадцать вновь стали возрождаться, никто не воспрещал даже проповеди на улицах городов, что было бы немыслимо во время правления Николая. Говорят, что этому немало поспособствовал нынешний духовник царицы, который служил еще ее отцу в последние годы жизни царя Федора. - Но осели они большей частью не в Керчии, а на Слитоловых островах. С годами культ Беззвездного святого там окреп и сейчас является ведущей религией. Острова формально принадлежат Керчии, но являются вольной территорией с широкой автономией, своим Советом, своими законами и своей религией. Религией Беззвездного святого. С некоторых пор на острова претендует и Шухан, говоря о том, что доля их народа на одном из островов достаточно велика. Эта часть жителей обратилась к Шухану с просьбой о протекторате, говоря, что их притесняют официальные власти. На деле это лишь повод для того, чтобы ввести войска на острова и начать войну за них. Вы ведь знаете, какой это лакомый кусок, знаете, что тот, кто владеет Слитоловыми островами, владеет Истиноморем. А Шухан сейчас активно строит свой флот, амбиции которого надо удовлетворять.       Алина слушала парня, нахмурившись. Конечно, она знала.       Слитоловы острова еще называли Ключ Истиноморя, три острова - один главный и самый большой с крупным портом и два поменьше, удобное географическое расположение которых позволяло контролировать перемещение торговых и военных судов. Это было бесценное сокровище в руках Торгового совета Керчии. Разумеется Керчия позволяла жителям многое, разумеется едва ли хотела потерять острова. Но война? Это казалось невозможным. Торговцы и купцы предпочитали договариваться. Они скорее попытались бы откупиться от Шухана, который, по правде говоря, всегда с интересом посматривал в сторону Слитоловых островов. Но кто в их сторону с интересом не посматривал? А учитывая то, что там всегда было смешение народов и религий, то и новоземенцы могли сказать, что их народ там притесняют. Это был лишь формальный повод.       И все это было бесконечно увлекательно, но... - Каким образом это относится к Равке? Да, Слитоловы острова - интересный и ценный кусок, весьма жирный кусок, но у Ос Альты никогда не было интересов в этом регионе, - произнесла Алина. - А теперь есть, - произнес Николай, - Совет островов обратился с официальной просьбой к царице о протекторате, поскольку считают, что Керчия не сможет защитить их от Шухана. Алина потерла висок, чувствуя, что голова идет кругом. Она все еще не понимала, чем она-то помочь может. Но подозревала, что это лишь присказка. - Ее Величество согласилась? - спросила резко. - Пока официального заявления она не делала, но вы же сами понимаете, как это выгодно. - Я понимаю, что это очередная война, - отозвалась Алина, не меняя тона, - в которую ввяжется страна за территории, которые находятся далеко. Объяснить народу, за что мы воюем, будет тяжело. - А вот тут вы ошибаетесь, Алина, - мягко произнес Алексей, глаза его горели знакомым шальным блеском, - последователи культа Беззвездного святого уже воззвали помочь их братьям. Их поддержал Велимир - это... - Духовник царицы, - перебила Алина, чувствуя, как саднит в груди. От ощущения надвигающейся катастрофы холодели руки, - дальше. - Так что войне быть, если Анна не решит иного, но она при всей ее неприязни к различным культам и гришам, полезность которых все равно признает, не решит. Вот только, - парень замялся, - последовали Беззвездного не просто призывают к спасению своих братьев, они говорят, что... Дарклинг вернулся.       Заклинательница Солнца резко выдохнула, по спине пробежал холодок, тени по углам вздрогнули, словно насмехались над испуганной женщиной. А она действительно была испугана. - Это невозможно, - тщательно контролируя свой голос произнесла Алина, - он... не может вернуться. - Происходят странные события по всей стране: необъяснимые чудеса, исцеления. - Скажете, что их приписывают Дарклингу? - с иронией спросила Алина, - он едва ли мог хоть кого-то исцелить. Он нес лишь смерть и разрушения. - К слову о разрушениях, - парень словно ее не слышал, - земля на месте Каньона вновь начала чахнуть. Последние несколько лет там все более скудные урожаи, погибают домашние и дикие животные, настоящий мор. Люди утверждают, что по ночам слышат странные крики, уже произнесено слово «волькры». - Волькры были порождением Неморя, жили только во тьме, были созданы с помощью скверны и никогда не могли бы существовать где-то вне Каньона, - четко, словно в сотый раз объясняла урок нерадивому ученику, произнесла Алина, - это чушь! Все монстры Дарклинга были уничтожены вместе с ним. - Не все, - тихо отозвался парень, - оставался мой дед, верно?       Алексей начал медленно, палец за пальцем снимать перчатки. И Алина уже знала, что увидит. Знала и малодушно хотела отвернуться или хотя бы зажмурить глаза. Во рту пересохло, стоило только увидеть черные линии на месте сосудов, почерневшие основания ногтей. Красивые, сильные, изуродованные руки.       - Я ничем не могу помочь, - в отчаянии шептала она, - ничем не могу помочь. Все бесполезно! Бесполезно! Я бесполезна! Это она должна была утешать его, а обнимал ее Николай. Да еще и пытался шутить.       - Это появилось несколько месяцев назад. Так что мои поиски несли в себе и эгоистический порыв. Возможно, - парень был непривычно робок, - вы сможете мне помочь. Алина молчала. Она ничем не могла помочь. Снова. От этого бессилия хотелось выть в лютом отчаянии, сорвать голос, словно бы это могло хоть как-то исправить ситуацию. Женщина и не предполагала, что скверна пустит корни в потомках Николая. Считала, что это было невозможно. - Я ничем не могу вам помочь, Алексей, - едва скрывая дрожь в голосе произнесла Алина, прятала собственный страх, собственную слабость.       В глазах парня мелькнула боль. Страшился ли он стать чудовищем, как его дед? Испытывал ли боль физическую? Был ли в отчаянии? В томительном ожидании ужасной неизвестности? За что ему это? Почему это произошло? Потому что Алина Старкова в своем желании мести обрекла монстра на долю худшую, чем смерть? Оставила ему лазейку для возвращения?       - Дарклинг не мог вернуться, - повторила Алина, - это невозможно. Никак невозможно, - она, казалось, убеждала себя. Ведь Улла ей обещала! У них был уговор! - В столице кричат на всех углах о том, что если вернется Дарклинг, то должна вернуться и Санкта Алина. Объединенный культ широко распространен среди солдат. Может случиться новый переворот. Возможно, только вы способны помочь, - произнес Алексей, вновь натягивая перчатки, морщась, пряча руки, оставляя тему скверны и собственных мрачных перспектив. - Вновь повести людей? - скривила губы Алина, - идти на новую войну да еще вести за собой других? Нет. На что вы вообще рассчитывали? - спросила, - вы могли и вовсе меня не найти. Я могла оказаться старой легендой. Образом в словах вашего деда. Ваше Высочество, ну вы же не полагали всерьез, что явится святая и все решит. - Мы думали, что святая сможет помочь нам, - вдруг подал голос Лев, который все это время молчал, - все же вы его противовес, - он смотрел на девушку исподлобья. Алина скривилась.       Тебе суждено было стать моим противовесом.       - А вы сторонник объединенного культа? - по тому, как парень отвел взгляд, девушка поняла, что не ошиблась, - но, вероятно, все же больше на стороне невинно пострадавшего Беззвездного святого, - издевательски добавила женщина, - ваш святой был монстром, который не должен был существовать, - четко произнесла Алина. - Возможно, - спокойно отозвался Лев, - но тьма однажды спасла меня. Я верю в него. И, кажется, приходится поверить в вас, - он скривился. Старкова хмыкнула, хотя мелькнувшая в чужих глазах ненависть ей совершенно не понравилась. - Нам доподлинно известно, что на островах хотят вернуть к жизни Дарклинга. Нам известно, что они проводят ритуалы, последствия которых на себе ощущает Равка. И нам известно, что вы можете нам помочь, - вступил в разговор Алексей, - вот только почему-то... не хотите. - Я не могу, - твердо произнесла Алина, - и я повторю еще раз: возращение Дарклинга невозможно. - Когда это станет возможным, - произнес принц, поднимаясь, - будет уже поздно, что-либо предпринимать. ***       Она позволила им остаться на ночь, вот только сама едва ли сомкнула глаза в эту ночь. Лежала, слушала умиротворяющее урчание Уголька, который вытянулся у нее на груди, почесывала кота за ухом, и думала, думала, думала.       Не интересовали ее интриги вокруг Слитоловых островов, но волновала предстоящая война, которая точно разразится. И Алексей предлагал ей возможность быть на передовой, первой узнать, что происходит, столкнуться лицом к лицу с... Дарклингом? Волькра ее задери! Это невозможно! Никто не мог вернуть его обратно на эту землю, кроме самой Алины, Улла обещала ей. У них была заключена сделка. Сильдройра никогда бы не стала ее нарушать. Ведь не стала бы?       В конце концов, зачем ей это? Улла прекрасно понимала, какую опасность несет Дарклинг этому миру, она помогла Алине тогда, пошла против брата. С чего бы ей сейчас помогать уже ему?       Стиснув зубы, Алина ворочалась на кровати, разглядывала тени, скользящие по потолку и более всего хотела, чтобы вспыхнул солнечный свет. Темнота была невыносима. На кухне спали Лев и Алексей, присутствие чужих в доме напрягало, было настолько непривычным, что ощущалось физическим дискомфортом. Каждый раз когда Алина поворачивалась, кровать неприятно скрипела, Уголек сердито фыркал, уходил, возвращался, укладывался снова, а Заклинательница вновь меняла положение тела. Наконец, коту это надоело, и он ушел.       Алина продолжала размышлять. Что она могла сделать? Явиться в солнечном сиянии в столицу и повести за собой людей? Что же, это она умела, это она могла. Но изгнать скверну из тела Алексея мог только один человек. Помочь принцу мог только Дарклинг, и Алина могла вернуть монстра, но что он сделает, какое зло принесет на эту землю вновь, женщина боялась даже представить. Ее передергивало от одной мысли о том, что Дарклинг вновь будет жить.       Наверное, она все же уснула, потому что ничем иным, как сном, не мог быть знакомый силуэт, соткавшийся из тени. Дарклинг присел на кровать, он жадно разглядывал девушку, волосы которой разметались по подушке. - Какой отвратительный цвет, - задумчиво произнес мужчина, в глазах его плескалась тьма, - белый мне нравился больше. - А мне - нет, - выпалила Алина, подбираясь, но не в силах подняться, словно какая-то сила придавила ее к кровати. Дарклинг склонился ниже, он был весь окружен тенями, хищно снующими вокруг его фигуры, лицо выступало бледным пятном на фоне окружающей тьмы, в которой нельзя было различить очертания предметов. - Ты снова лжешь самой себе, моя милая Алина, - он мягко рассмеялся, - и забываешь, что нет ничего невозможного, только маловероятное.       Алина резко села на кровати, сероватый свет приближающегося рассвета смягчал резкость окружающий линий. Не было ни теней, ни тьмы, ни Дарклинга. Но Алина все равно судорожно хватала ртом воздух, пытаясь отдышаться, плечо прострелило знакомой болью, и Алина машинально накрыла шрам рукой, словно бы это могло уменьшить мучительную пульсацию. Это тревожило, ведь шрам не болел много-много лет после смерти Дарклинга. И вот опять. Да еще этот слишком реалистичный сон. «Всего лишь сон», - твердо сказала себе Алина, ведь только ее подсознание могло говорить словами Николая. Дарклинг никогда бы тех слов не произнес.       Женщина спустила ноги с кровати, коснулась прохладного пола, поморщилась и поднялась. Она выглянула на кухню и увидела там только Льва. Нахмурившись, Алина быстро оделась, накинула шаль и вышла в предрассветную весеннюю прохладу. Было очень тихо, не пели птицы, не стрекотали сверчки, не жужжали пчелы, ни шелеста, ни звука, только оглушающая тишина, все вокруг было погружено в таинственную сероватую дымку, что стелилась по земле покрывалом. Алина с наслаждением вдохнула свежий воздух, сделала пару шагов, подол платья тут же промок от росы. На горизонте только-только появилась розоватая полоска света, окрашивающая далекие заснеженные пики Петразоя в нежный цвет.       Женщина прикрыла глаза, слушая тишину. Ни звука, ни дуновения ветерка, ни шороха травы. И даже собственное дыхание как будто стало тише. Старкова едва заметно улыбнулась, а потом двинулась по тропинке за домом к небольшому пруду. Ей нравилось бывать там, сидеть, глядя на темную воду, размышлять.       На берегу Алина заметила Алексея, парень стоял, задумчиво глядя вдаль, заложив руки за спину. Рукава его рубашки были закатаны, и черные нити сосудов расчертили предплечья жутким узором от кончиков пальцев до локтя. Сердце Алины сжалось, собственное бессилие иссушало душу.       «Да брось, Алина», - прозвучало в голове голосом Николая, - «ты хочешь ему помочь».       Чушь! Никому она не хочет помогать! Она не может ему помочь!       «Неужели даже не попытаешься?» - насмешливо звучало в собственных мыслях, - «не попытаешься выяснить, что происходит? Неужели ты не допускаешь даже мысли, что Дарклинг мог найти лазейку к возвращению? Он ведь древний. Для него нет ничего невозможного, только...» - Маловероятное, - шепотом выдохнула Алина. В тишине утра ее голос прозвучал неприятно и громко. Алексей обернулся и приветливо улыбнулся. - Не спится?       Его прозрачные глаза добродушно изучали Алину. Поднимающееся солнце окружило принца золотистым ореолом, подсветило его волосы, добавило искорки в глаза, только вены на руках были черным пятном, которого не должно было существовать.       Волькра ее задери! Ведь это она виновата! Она и ее безумная, иссушающая, изламывающая жажда мести! Уничтожь она тогда Дарклинга, и не было бы этого всего. Ни культов, ни проповедников, ни ожидания пришествия святых, ни, помилуй святой Илья, веры в их союз! Не было бы этих пятен на руках Алексея. И Николай не был бы измучен своим монстром.       Алина подошла ближе, посмотрела прямо в серые глаза, покачала головой. - Я пожалею об этом, - произнесла, свет на ее ладонях под восхищенным взглядом парня расцветал золотом и багрянцем, споря с восходящим солнцем, - но я попробую помочь.