Осколками льда

            Старкова плохо спала, всю ночь ворочалась на кровати, пытаясь понять, что же ей теперь делать.       Алексей признал брата, Новокрибирск ликовал. Старкова лишь переглянулась с ошарашенным Репиным, а потом их словно водоворот закружил. Все происходило так стремительно, что ошеломленная Алина едва успевала за скоростью событий. Братья обнялись, вызвав одобрительный рев толпы. Аристократия и наиболее богатые купцы города с поклонами и реверансами приветствовали Дарклинга и Святую роз, наговорили комплиментов довольной и раскрасневшейся от такого внимания Елизавете. Дарклинг, принимая почести, оставался бесстрастен.       Алина, наблюдая за этим парадом льстецов, зло думала, что человеческая память до смешного коротка. Когда-то Заклинатель Теней стал проклятьем для этого города, теперь же его приветствовали здесь едва ли не как спасителя. Точно как самого дорогого и важного союзника. Старкова морщилась и надеялась, что в этой суматохе на нее просто не обратят внимания.       - Алина! - счастливый, улыбающийся Алексей махнул рукой, подзывая ее. Старковой бы порадоваться за младшего Ланцова, он вновь был собой. Чувствовал себя, как рыба в воде, среди этих людей. Так похожий в этом на Николая, который одинаково хорош был на палубе корабля, бороздя просторы Истиноморя, и в царском дворце, ловко плавающий в мутных водах придворных интриг. Талантливый полководец и прекрасный царедворец, Николай не одобрил бы лжи. Но лгал ли Алексей?       С ужасом, который постепенно начал подбираться к Алине на своих обманчиво мягких лапах, Старкова осознавала, что Вячеслав - настоящий Ланцов, что теперь страну ждет длительная гражданская война, что Анна скорее всего умрет. Женщина бросила пытливый взгляд на Алексея, но он, казалось, позабыл о таких важных вещах, полностью отдавшись чувству счастья, позволив себе радость, ведь его старший брат чудом спасся.       Алина постаралась изобразить на своем лице равнодушие. - Вячеслав, позволь представить тебе Алину Старкову, - произнес Алексей. - Заклинательницу Солнца, - негромко продолжил старший Ланцов. Разговоры стихли, все смотрели на нее. Вячеслав, чуть прищурился. - Добрый день, - слегка склонила голову Алина, намеренно не упоминая титул, потому что назвать Вячеслава «Ваше Величество» у нее язык не поворачивался, а обратиться к нему «Ваше Высочество» означало поставить себя против всех присутствующих. И хотя очень этого хотелось, Алина сдержалась. Для этого еще будет время. И никогда еще Старкова с таким удовольствием не пользовалась правом, дарованным Николаем: не кланяться перед Ланцовыми. Если Вячеслав настоящий Ланцов, в чем Алина даже после признания его Алексеем сомневалась, то он, конечно, должен знать об этом праве. Все Ланцовы знали: у Заклинательницы Солнца особое положение. - Госпожа Алина, - вмешался бургомистр под пристальными и немного шокированными взглядами людей, - поприветствуйте должным образом нашего правителя. Кто-то охнул, кто-то возмущенно стал перешептываться, кто-то одобрительно поддакнул. Лицо Старковой расколола кривая усмешка. - А я и не знала, что нынче на должность бургомистра назначают любого малообразованного чиновника, - произнесла лениво, едва скользнув взглядом по мужчине. Он покраснел, поджал губы, вопросительно уставился на своего... царя. Царя? Вячеслав улыбался. У него была неприятная улыбка. В ней не было и толики той искренности, что сопровождала улыбку Алексея, не было тепла. - Еще моим дедом, царем Николаем Ланцовым, Заклинательнице Солнца даровано право не склонять головы перед представителями царской фамилии. Так что, Анатолий, госпожа Алина права: вам не мешало бы подучить историю. Бургомистр задохнулся от возмущения, но отступил, покорно склонив голову.       Вячеслав же вновь посмотрел на Алину. Даже если он не был Ланцовым, то был, несомненно, умным и образованным человеком, возможно, даже ловким придворным. Старший Ланцов протянул Алине руку, как бы обозначая, что конфликт исчерпан и не стоит внимания. Старкова усмехнулась и руку приняла, краем глаза увидев, как усмехнулся Дарклинг и как просветлело лицо Алексея. Алина едва подавила тяжелый вздох. Ей не нравилась эта беспечность Алексея. Им нужно было обсудить сложившуюся ситуацию. Но поговорить с ним вечером женщине не удалось.       Их разместили в городском особняке бургомистра, где уже жил Вячеслав с наиболее приближенными людьми, среди которых были и гриши, и отказники. Алине досталась комната на третьем этаже с окнами, выходящими на оживленную широкую улицу, в самом конце коридора. Невесело усмехнувшись, Заклинательница подумала, что это, наверное, для того, чтобы было тяжелее сбежать. Но сбегать Старкова пока не собиралась.       Она долго не могла уснуть, а когда уснула, ей вновь снились кошмары, заставлявшие беспокойно метаться по кровати. Поэтому, встав незадолго до рассвета, Алина, открыв окно, наблюдала за тем, как просыпается город. Солнце вставало над Соколом, окрашивая осенним багрянцем улицы Новокрибирска. Старкова старательно пыталась избежать ассоциаций с кровью, которая теперь неизбежно прольется. Впрочем, даже если бы Вячеслав оказался ненастоящим, остановило бы это людей, готовых идти на Ос Альту? Старкова не была в этом уверена.       Да, лидер важен, но не всегда он является основой, скрепляющей людей. Это к лучшему, на самом деле. Лидеры меняются, приходят и уходят, могут быть убиты или взяты в плен, армия остается. Если с потерей каждого майора, полковника или генерала люди будут переставать идти в бой, ни одну войну не выиграть. К царям это тоже относится.       И все же Алину смущала реакция Алексея. Младший принц мог быть каким угодно, но не легкомысленным. Он понимал, что последует за его словами, он не мог не знать, к чему это приведет Равку. Алексей сказал Алине, что не стал бы лгать. Во лжи его Заклинательница и не обвиняла, но ей казалось, что младший принц совершенно забыл о том, что у него вообще-то есть еще и сестра. А ведь Анну он пусть молчаливо, но поддержал, когда та захватила престол. А теперь, что же, вот так же поддержит старшего брата? Или Алексей понимает, что нет выбора, что если попробует сбежать, то Дарклинг принудит своего монстра вернуться? И это тоже могло быть. Алине нужно было поговорить с Алексеем, выяснить, что же он думает.       Завтрак, как рассказали болтливые служанки, поглядывающие на нее с нездоровым интересом, обещали подать к десяти. Когда Алина поинтересовалась, почему так поздно, то сообщили, что Его Величество Вячеслав собирает военный совет. Старкова попросила подать хотя бы кофе. Но насладиться ароматным напитком, зерна для которого привезли, со слов служанок, прямо из Южных колоний, не успела.       За Алиной зашел один из адъютантов Вячеслава, приглашая на военный совет. Парнишка носил синий кафтан проливного и поглядывал на Алину с любопытством и почти благоговейным восторгом. У него даже рот приоткрылся, когда Старкова взяла со спинки стула черный кафтан и, небрежно встряхнув его, надела, быстро застегнулась. - Идемте, - кивнула и первой вышла из комнаты, ровно держа спину.       За что Алина всегда любила кафтаны гришей, так это за то, что в них невольно приходилось держать осанку, военная выправка возвращалась тут же. Интересно, чья была инициатива позвать ее? Удивительная степень доверия.       Они спустились на первый этаж и прошли в библиотеку. Алина внимательно оглядела присутствующих: бесстрастный Репин, донельзя довольный Алексей, едва-едва улыбающийся Вячеслав, хмурый бургомистр, который сверлил Алину нелюбезным взглядом. Старкова послала ему самую нежную из своих улыбок, оглядела генералов и полковников, а потом нашла взглядом Дарклинга. Заклинатель смотрел прямо на нее, чуть хмурился. Алина чувствовала, что он чем-то обеспокоен. Дарклинг обеспокоен? И не скрывает этого? Любопытно.       Склонив голову на бок, Алина вскинула вопросительно бровь, поймала в ответ едва заметную усмешку и, пожав плечами, прошла к большому столу, где располагалась карта.       - Что же, - громко произнес Вячеслав, - теперь, когда все в сборе, мы можем, наконец, заслушать доклады наших разведчиков и командующих войсками, - он кивнул, приглашая говорить.       Из докладов следовало, что флот Керчии терпит поражение от Шухана, у берегов южного соседа Равки, но флот Ос Альты уже спешит ему на помощь, кроме того, продолжаются ожесточенные бои на южной границе страны. Флот Керчии и Равки успешно обороняет Слитоловы Острова, здесь Шухан проигрывает. Фьерда стягивает свои войска на севере, якобы для учений.       Старкова скривилась. Ну да, конечно, учения. Алина вновь нашла взглядом Дарклинга. Была уверена, что они думают об одном и том же: Джерхольм ждет исхода схватки и при благоприятных условиях вновь заявит свои права на спорные территории Вечного Мороза. Удивительно, как это северный сосед Равки до сих пор оставался в стороне, можно сказать, что промедлили.       - Войска князя Одоевского, - докладывал один из разведчиков, и Алина встрепенулась, сосредоточилась, отводя взгляд от Дарклинга, глядя на молодого сердцебита, - сосредоточены на левом берегу Сокола, неподалеку от Адены, от которой князя отделяет только река. Войска встали большим лагерем, переправляться не намерены.       Алина вздрогнула, подошла ближе к карте, прищурилась глядя на темную точку, отмечавшую город Святой роз, тонкую полоску реки и уже отмеченное местоположение войск князя. Понимала, что им будет трудно атаковать Станислава, несмотря на то, что правый берег, на котором располагалась Адена, был выше левого, и Одоевский занял не слишком выгодное положение. Низина - всегда плохое место для войска, но Станислав не стал переправляться через Сокол, а значит, это придется сделать им. И в процессе переправы их войска станут отличной мишенью.       - Войско князя насчитывает около семидесяти тысяч человек, - продолжал докладывать парень. Явно не все силы Ос Альты. Их войско было примерно в два раза больше. Плюс у них были волькры, которых тоже можно было удачно использовать. - Сомнем их числом, - заявил один из генералов.       Алина молчала, сверлила взглядом карту. У нее оформился в голове план, как им победить с наименьшими потерями, но Старкова не собиралась об этом говорить. Она слушала споры и планы о генеральном сражении, которое решено было дать у Адены, изредка вставляла свое слово, но свои мысли держала при себе. В конце концов, подумала с каким-то отчаянным весельем, что ее никто главнокомандующим не назначал. Глупая отговорка, конечно, Алина и сама это понимала, но она давала ей свободу действий. Да, ее пригласили на совет, ждали, наверное, каких-то ловких тактических ходов, но, по сути, Алина никому и ничем не была обязана. Она не присягала на верность этому Ланцову, за которым исподтишка наблюдала весь совет.       Он умел держать себя и неплохо разбирался в военном деле, спокойно и внимательно выслушивал генералов, не перебивал, только потом высказывал свое мнение, последнее слово, однако оставлял за собой. У него была военная выправка и грамотная речь. В какой-то момент Вячеслав и Алексей оказались рядом, и Старкова была вынуждена признать, что все же в их чертах есть какое-то фамильное сходство, что-то неуловимое, что объединяет даже не слишком похожих родственников. И все же Алина сомневалась. Ее недоверчивость граничила с паранойей, но своей интуиции Заклинательница привыкла доверять.       - Ты непривычно молчалива сегодня, - мягко произнес Дарклинг, удержав Алину после того, как совет закончился. - Сказать нечего, - женщина не смотрела на Заклинателя. - Что ты задумала, Алина? - прямо спросил Дарклинг. Старкова едва подавила тяжелый вздох. Глупо было думать, что ей удастся прервать разговор простой и не слишком любезной фразой. Алина подняла взгляд на мужчину, он внимательно смотрел на Заклинательницу, давил, используя их связь. Старкова не стала закрываться. Пусть считывает ее чувства, мысли-то прочесть он все равно не сможет. - Ничего, - ровным тоном ответила Алина, позволяя ощутить и свое недоверие, и смятение, и антипатию к Вячеславу, и беспокойство за Алексея. Пусть Дарклинг думает, что она максимально открыта. А в голове у Старковой уже начал оформляться план.       - Госпожа Алина, - рядом оказался Вячеслав, с интересом изучал замерших Заклинателей, - не уделите мне немного времени? - Разумеется, - кивнула Старкова, и Дарклинг нехотя отпустил женщину.       В сопровождении охраны и адъютантов Алина и Вячеслав прошли в сад. Он не был большим, однако обилие цветов поражало: яркие оранжевые пятна бархатцев и острые пики разноцветных целозий, гордые циннии на тонких стеблях, мелкие соцветия гелиотропа и даже лекарственная календула и тысячелистник, а еще бегонии, георгины и астры. Старкова с удивлением поймала себя на мысли, что с легкостью вспоминает названия, хотя никогда не садила цветов, если только выращивала лекарственные растения. Но в голове всплывали названия, ведь Женя обожала сад, у нее приживалось все, и Старковой волей-неволей приходилось слушать о цветах.       - Сад - гордость бургомистра. Вы не поверите, но он любит сам возиться с цветами. Говорит, что так отдыхает от дел. Все знают, что если хочешь заслужить расположение Анатолия, поговори с ним о цветах, а лучше - привези что-то экзотическое из дальних страх, - произнес Вячеслав, когда они расположились в небольшой беседке в дальнем углу сада.       Охрана замерла на почтительном расстоянии: они не могли слышать, о чем говорят Ланцов и Заклинательница, и охраняли их так, чтобы никто не мог подобраться. Алина, смотревшая в сторону, якобы на цветы, а на самом деле оценивая расположение охранников, перевела взгляд на Ланцова. Он улыбался, в глазах его светилось дружелюбие.       - Бабушка Вера любила цветы, она говорила, - продолжал Вячеслав, словно не замечая тяжелого взгляда Алины, - что ее многому научила Евгения Сафина. Старкова против воли вздрогнула. Но промолчала. Ей не понравилось, что этот молодой человек упомянул имя ее подруги. С другой стороны, Алина видела, что он делает: доказывает, что он настоящий Ланцов, ведь знает такие мелочи. - Все женщины при дворе завидовали портной, - продолжал Вячеслав, - это знали даже мы, дети. У нее до старости оставались потрясающие роскошные рыжие волосы. Вас тоже, кстати, изображали с рыжими волосами. В библиотеке висел портрет неизвестного художника под названием «Ночь». Я не большой ценитель живописи, но детстве был влюблен в красавицу с портрета. Эти звезды в волосах завораживали. Мне она казалась прекрасной феей из сказаний северных народов. Королевой. Волшебницей, - Вячеслав усмехнулся, помолчал и спросил, - я прошел экзамен? - Я вас не экзаменовала, - медленно произнесла Алина, в упор глядя на молодого мужчину, ожидая его дальнейшего хода. - Я вам, очевидно, не нравлюсь, - отозвался Вячеслав, в глазах его мелькнула сталь, - почему? - Я не знаю, кто вы, - спокойно произнесла Алина, заставив мужчину побледнеть, - слов о Жене и библиотеке недостаточно. Я и вовсе не прошу вас мне что-то доказывать, - вскинула руку, пресекая возражения. - Я и не должен, - уязвленно произнес Ланцов. - Не должны, - подтвердила Алина. - Я царь Равки, - вскинул голову Вячеслав, - меня свергли, чуть не убили, но я вернулся, и намерен вернуть трон.       Алина едва заметно усмехнулась. Она вспоминала все слухи, что ходили о старшем сыне Федора: о том, что он так и не стал своим в армии, настроил против себя большую часть аристократии, пытаясь лишить их привилегий, которые им пожаловал еще Федор, и грозился заточить сестру в монастырь, не допускал ее к государственным делам. Обиженная женщина, которая жаждет власти, страшная сила. Анна решила все по-своему.       - А как же завещание вашего отца? - склонила голову набок Заклинательница, пытливо глядя на Ланцова. Тот побледнел. - Вы же понимаете, что это подделка, - произнес с нажимом, - которая удобно появилась уже после моей мнимой смерти. - Как вам удалось спастись? - не стала комментировать слова Вячеслава Алина.       Она и сама не верила в то, что чудом найденное завещание Федора подлинное. Оно появилось в слишком удачное время, уже после государственного переворота и после смерти Вячеслава, отвлекая страну от нее, показывая, что пусть умер старший ребенок царя Федора, но истинная наследница-то все равно, оказывается, Анна. Пусть и правит, что уж там. Равка не хотела еще одной гражданской войны, которая теперь все же случилась.       - Это я расскажу только своему брату, - уязвленно произнес Вячеслав. - Конечно, - притворилась понимающей Алина, хотя сердце стукнуло неровно. Обосновать побег - слишком сложно, попробуй запомни все детали. Плохая легенда? Плохая память? Старкова едва подавила в себе желание усмехнуться зло. Если этот мужчина пошел на такой грандиозный обман, у него не могло быть ни плохой легенды, ни плохой памяти. Впрочем, трогательная история спасения, которая наверняка включает в себя преданных охранников, простых людей, что помогали царю, потому что он истинный правитель, и наверняка какую-нибудь религиозную старушку, последовательницу Санкта Анастасии, выходившую царя и не попросившую взамен награды, Алине была не слишком-то интересна. Вообще бы ничего не изменила в ее отношении к Вячеславу. Она ему не верила. Он не был ей симпатичен.       При Анне страна стала сильной и стабильной, с Равкой стали считаться на мировой политической арене, страна нарастила армию, флот, опираясь в большей степени на дворянство, конечно, но когда было иначе? А сидящий напротив человек собирался вновь разодрать страну на части, продать ее Керчии, стать марионеткой в руках корыстных торговцев. Был или не был он настоящим Ланцовым, Алина не собиралась его поддерживать.       - Что будет с вашей сестрой? - миролюбиво поинтересовалась Старкова. - Я еще не решил, - отвел взгляд Вячеслав. Алина прищурилась. - Ее следует убить, - произнесла, - можно даже публично казнить, покажете всем и каждому, что перед лицом высшей власти неважно, кто ты: крестьянин или особа царской крови. Мужчина вздрогнул, посмотрел на Заклинательницу недоверчиво, исподлобья. - Вы всерьез? Мне казалось, что вы симпатизируете Анне. Старкова пожала плечами. - Я симпатизирую Равке. Если вы победите, а через пару лет Анна соберет сторонников, то страна вновь утонет в крови. Мне бы этого не хотелось. Поэтому стоит обойтись малой кровью, пусть и царской. Вы не вели войны в свое недолгое правление, - Алина чуть подалась вперед, заглядывая принцу в глаза, - вам следует усвоить, что война для царя - это осознанная жестокость, и я даже не о поле брани сейчас. Там жестокость неосознанная, солдат идет в бой, стреляет, колет штыком, сходится в рукопашной, им движет одно желание - выжить. Он не испытывает ненависти к врагу. Убийство - его работа. Вы же главнокомандующий, вы посылаете людей на смерть, более того, планируете их смерть, а еще вы планируете смерть своих врагов. Смерть не на поле битвы, а на плахе. Не слишком-то честно, но весьма эффективно. Если, конечно, не хотите войны через пару лет.       Вячеслав смотрел округлившимися глазами. Ну надо же, какая впечатлительность! Алина едва подавила насмешливое хмыканье. Всех детей Федора, и Анну в том числе, учили военному делу. Но практика всегда отличается от теории. Этот человек явно не бывал в бою и даже не успел за свое правление принять по-настоящему жестоких решений. Если оно было, это правление.       - Все рассказы о вас правдивы, - медленно произнес Вячеслав, не сводя со Старковой задумчивого взгляда. - О том, что я Равкианская Змея и жестокий Палач? - усмехнулась Алина, - да, это так. И вы, как человек хорошо образованный, как настоящий Ланцов, должны знать, почему и как появились эти прозвища. Я безжалостна даже к своим, - Старкова пожала плечами, - но я всегда на стороне Ланцовых, - произнесла с нажимом. - И на стороне своего злейшего врага? - спросил вдруг Вячеслав, прищурившись. Алина вопрос оценила, выпад поняла, но не приняла его. - Дарклинг мне не враг, - отозвалась спокойно, - не союзник, но и не враг. Сейчас мы действуем на одной стороне, - и добавила чуточку насмешливо, - радуйтесь, Ваше... Величество, - усмехнулась, - на вашей стороне два сильнейших гриша, армия монстров, святая и ваш брат. Победа в таких условиях обеспечена.       «Но я не дам тебе ее заполучить, кем бы ты ни был!» ***       - Надо поговорить, - безапелляционно заявила Алина и утащила Алексея и Льва после завтрака, ставшего для Заклинательницы настоящей пыткой. У нее уже лицо болело от фальшивой улыбки, а от болтовни болела голова. - Что случилось? - удивился Алексей, когда Алина закрыла за ними дверь библиотеке, поморщилась, бросив быстрый взгляд на карты, все еще разложенные на столе, хотя не могла не отметить мастерство картографа.       Она бы никогда такие не научилась рисовать. Картографом юная Алина Старкова была, что уж там, стоило это признать, препаршивым. Фыркнув от неуместной мысли, Алина мрачно уставилась на двух парней, синхронное недоуменное выражение лиц которых выводило из себя.       - Ты говорил с Вячеславом наедине? - спросила Алина принца. - Конечно, - кивнул Алексей, на лице его вновь появилась та самая счастливая улыбка, которая должна была бы радовать Алину, но не радовала, - мы проговорили большую часть ночи. Ох, Алина, ты себе представить не можешь, как мне его не хватало! - воскликнул Ланцов, - мы говорили обо всем! О нашем детстве, о родителях, о Равке. Мы... - Как он сбежал? - перебила Алина. Алексей моргнул раз, другой, помрачнел. - Это важно? Старкова молчала, лишь сверлила принца взглядом. - Алина, что случилось? - продублировал вопрос Ланцова Репин.       Старкова едва удостоила сердцебита взглядом. Она понимала, что Алексей счастлив, но Лев-то всегда был островком спокойствия и разума, волькры его задери! Впрочем, он и сейчас спокоен только вовсе не так, как хотелось бы Старковой. Жалостливую историю о преданных охранниках, пулях, которые свистели над головой, и сердобльной старушке Алина слушала вполуха. Как предсказуемо!       - Ты понимаешь, что произойдет дальше? - с нажимом спросила Старкова, когда Ланцов закончил говорить, - ты попросил за Анну? Алексей побледнел, в библиотеке повисла напряженная тишина. У Алины оборвалось сердце, стукнуло так надрывно и неровно, что вздрогнул Репин. - Ты попросил за Анну? - повторила вопрос Алина, - ты понимаешь, что будет дальше? Понимаешь, что нас больше? Что у нас волькры? Мы сомнем Одоевского, а потом Ос Альта падет. И твоей сестре нигде не будет покоя, даже если ей удастся бежать. - Я все это понимаю, - тихо произнес принц, - но я думал... я... вообще я ждал, что ты предложишь что-то по наступлению сегодня на совете, - пошел в наступление парень. - Там и без меня было достаточно талантливых военных, - отмахнулась Алина, даже не кривя душой, - не переводи тему, Алексей! Анна! - Я, - он смутился, покраснел и опустил взгляд. Старкова отшатнулась, пораженная и разочарованная, она смотрела на человека, в котором видела Николая, в котором было полно замечательных качеств, человека достойного и сильного, который стоял, потупив взор.       - Ты не думал об Анне, - прошептала Старкова, чувствуя, как хрипит горло, облизала пересохшие губы, которые кривились в усмешке, - ты не думал, ты... поверить не могу, - покачала головой. Ее словно опрокинули вдруг, и, задыхаясь, Алина не могла подняться. Алексей своими действиями сбил Заклинательницу с ног. - Алина, Анна не законная правительница, - произнес тихо Алексей, на женщину он все так же не смотрел. - Она твоя сестра, - едва слышно произнесла Алина, - она Ланцова. Она... - женщина осеклась, - а ты просто... оставляешь ее, - покачала головой, не в силах поверить в то, что происходит здесь и сейчас. - Я выбрал сторону, - вскинул голову Ланцов, - и ты ее выбрала, - добавил жестко, - Дарклинг сказал, что ты обещала поддержать Ланцова.       Казалось, что ее невозможно удивить сильнее, но Алексею удалось. У Старковой зашумело в ушах, глаза широко распахнулись. Это было так странно и нелогично, так страшно то, что она слышала, что, казалось, будто бы Алина в дурном сне, в одном из тех кошмаров, что мучили ее в последние месяцы с завидной регулярностью, желая измотать Заклинательницу Солнца, не дать ей ни минуты покоя. Мир рушился вновь, осыпался острыми осколками, а Старкова вновь не была готова. Не стоило не только забывать, что привязанность чревата болью, привязанность была чревата еще и предательством. А это было самое настоящее предательство.       - Дарклинг сказал, - негромко произнесла Алина, хмыкнула невесело, - что же, Ваше Высочество, - вскинула гордо голову, презрительно глядя на принца, - я от своих слов не отказываюсь.       Она шагнула к двери. - Сегодня танцы и ужин в честь нашего с Вячеславов воссоединения, я жду, что ты будешь там, - в тоне Алексея прорезались незнакомые, надменные, требовательные нотки, от которых мурашки бежали по коже. - Всенепременно, Ваше Высочество, - отозвалась Алина и вышла из библиотеки, глядя прямо перед собой. ***       Платье было потрясающе красивым и очень-очень дорогим. Настоящий шуханский муар и в мирное-то время стоил баснословных денег, в условиях войны с южным соседом Равки эту сумму следовало увеличить вдвое, а то и втрое.       Алина осторожно коснулась рукой кремовой ткани с растительным узором, широкая юбка и лиф были расшиты золотой нитью и редким золотистым жемчугом со Слитоловых островов, широкие рукава по последней моде были собраны у локтя, по краю открытых плеч шло равкианское кружево.       Алина тихонько рассмеялась. - Вот ублюдок! - пробормотала. Вновь бросал ей вызов. Даже таким способом. Алина еще раз провела рукой по ткани и обняла себя за плечи.       После падения Каньона она много лет носила только закрытые наряды, потом не было как-то повода для того, чтобы надеть такую красоту. Старкова вновь бросила взгляд на платье. Знатной дамой, Алина притворялась крайне редко, слишком уж пристальным было к ним внимание. Ее многочисленные любовники не спрашивали, откуда шрам, или Алина игнорировала их вопросы. Ягужинскому говорила, что это ожог, последствия жестокого обращения сумасшедшего хозяина, у которого она служила. Павел делал вид, что верил, целовал ее плечо и спрашивал, постигло ли того человека наказание. С кривой улыбкой Алина отвечала, что постигло. И ведь не лгала при этом.       Старкова невесело усмехнулась. Чего хотел добиться Дарклинг этим платьем? Чтобы она показала, что бывает с теми, кто не подчиняется? Что же, может быть, она и покажет. А еще покажет этому самодовольному ублюдку, что не боится ни его, ни его чудовищ, что принимает себя такой, какая она есть, со всеми шрамами на теле и душе. Женя бы одобрила. - Я - сокрушение, - прошептала Алина и отправилась в ванную.       За день она устала, скорее морально, чем физически, и совершенно не хотела идти ни на какой ужин, и уж тем более не хотела танцевать. Ее план требовал приготовлений, которыми Алина и занималась весь день. А еще ее план был сопряжен с определенным риском. Старкова колебалась, пусть и приготовила все для побега. Но не наступает ли она на те же грабли вновь? Оставляет Алексея и Репина на растерзание монстру. Впрочем, едва ли Дарклинг захочет ссориться с Вячеславом, под защитой которого теперь младший брат.       Ах, Алексей. Алина злилась на младшего принца и до сих пор не могла поверить, что он мог поступить так по отношению к Анне. Что-то Старкову смущало, что-то было не так. Действия и поведения младшего Ланцова шли вразрез и с его характером, и с тем, как он вел себя последние месяцы, и с тем, как поставил себя, когда Анна свергла старшего брата. Все это походило на тщательно отрепетированный спектакль. Но тогда означало бы, что мальчишки что-то задумали. А если задумали, то почему не сказали ей? Неужели полагали, что сделка с Дарклингом свяжет ей руки? Вот еще! Алина обещала поддержать Ланцова. Вот и поддержит. Ланцову. Анну Ланцову.       Собрав волосы в высокую прическу и надев платье, Алина невольно залюбовалась собой в зеркале. Жаль, что у нее не было никаких украшений на шею. - Оленьих рогов, например, - гадко улыбаясь, сказала своему отражению, - очнись уже! Это не праздник!       Вообще идея с ужином ей не нравилась, настоящий пир во время чумы. Но здесь не было военных действий, а празднества и танцы устроили и для простых горожан, не только для аристократии. Весьма тонкий ход. Алина слышала, как гудит и гуляет Новокрибирск, поморщилась, надела новые туфли на невысоком каблуке, прошлась по комнате туда-сюда, привыкая к обуви. Стоило признать, что отвыкла и от таких туфель, и от таких нарядов. В кафтане было как-то привычнее. Не хотелось никуда идти, но опоздала Старкова намеренно. Ее появление должно быть заметным.       Алина вошла в зал с гордо поднятой головой и самым что ни на есть надменным выражением лица, такое обычно бывало у Зои. Назяленская в ее голове зашлась в одобрительном хохоте. Танцы уже начались, Алина взяла с подноса бокал с шампанским, но едва пригубив его, скривилась, и отставила.       - Не нравится шампанское? - раздался позади голос. Алина обернулась. Глаза Дарклинга мерцали довольством, взгляд задержался на правом плече, связь вибрировала. Мужчина откровенно любовался Заклинательницей, от его взгляда на мгновение румянец прилил к щекам, стало жарко. - Слишком кисло, - отозвалась Алина, пожимая плечами, вновь привлекая к ним чужой взгляд, - спасибо за платье. Не стала говорить, что не стоило, и упоминать цену, благодарить за своевременность. В конце концов, Алина не собиралась танцевать и пошла бы на ужин и вовсе в кафтане. Так даже проще было бы провернуть то, что она собиралась. Хотя не могла не признать, что почувствовать себя красивой женщиной, приковывающей взгляды, в великолепном, баснословно дорогом платье было приятно. - Не стоит благодарности, - ответил Дарклинг, - ты заслуживаешь носить самые изысканные наряды. Музыка стихла, и Алина вдруг решилась. - Может быть, мы... - Алина, позволь пригласить тебя на танец, - возникший рядом Репин протягивал руку, маячившая за его спиной Елизавета выглядела воплощением ревности, прожигала в наряде Алины дырки, словно желала бы испепелить Заклинательницу на месте.       Старкова моргнула пару раз недоуменно. Едва ли Репин пригласил бы ее просто так. Подав ему руку, Алина еще раз оглянулась на Дарклинга. Чужое разочарование полосонуло по сердцу, срезонировав с ее собственным. Алина светски улыбнулась сердцебиту. Послышались первые аккорды, Репин поклонился, Заклинательница присела в реверансе.       - Ты злишься, - Лев легко вел женщину в танце. - Сказала бы, что ты тоже должен, - отозвалась Алина, следуя за парнем, - но ты всегда предан Алексею. И для тебя его решения не обсуждаются. Мне это нравится, и я не могу осуждать, - она легко повернулась вокруг себя, Лев подхватил ее, и они вновь закружились по залу. - Он очень остро переживает твое неодобрение, - ответил ей Репин. - Я могу поддерживать Ланцова, но не могу делать вид, что я счастлива от этого факта, - сказала Алина, - между нами говоря, если бы Вячеслав оказался самозванцем, было бы несколько проще, знаешь. - Убила бы? - полюбопытствовал сердцебит. - Всегда знала, что наши с тобой мысли схожи, несмотря на все наши разногласия, - подмигнула Алина, застав ив Репина рассмеяться, - но более всего меня пугает, что он вновь идет на поводу у Дарклинга. - Не идет, Алина, - покачал головой парень, - уверяю тебя, что нет. Что-то в его тоне заставило насторожиться, Алина внимательно посмотрела на парня. - Не говори мне, что вы что-то задумали, - произнесла строго. - Ты узнаешь первой, - хмыкнул Лев. - Самое время сказать сейчас, - с нажимом произнесла Старкова.       В ответ сердцебит только загадочно улыбнулся. На благоразумие этих двоих надеяться не приходилось, но и отступать от того, что задумала, Алина была не намерена. И, кроме того, всегда оставался шанс, что она думает об Алексее лучше, чем он есть. А он действительно мог просто выбрать сторону, и никакие родственные чувства к сестре его не останавливали.       Музыка закончилась, танцующие поаплодировали друг другу. Алина же решила, что с нее хватит. Одного танца точно достаточно. Да и пока вокруг суматоха бала, ей стоит привести свой план в исполнение, не дожидаясь ужина.       Поэтому, раскланиваясь с гостями, с вежливой улыбкой отклоняя приглашения на танец, Алина, наконец, добралась до выхода в сад. И выдохнула, остановилась на мгновение, запрокинув голову, любуясь осенними звездами. Ей нужна была минутная передышка, чтобы действовать дальше. Алина даже глаза прикрыла, дышала ровно и глубоко, настраиваясь на нужный лад.       - Сбежала? - тьма принесла с собой запах эвкалипта и ненавистного грейпфрута с горькой ноткой табака. - Я вообще не хотела идти, - призналась Алина, - но обещала Алексею, - отозвалась, открыла глаза, посмотрела на Дарклинга. - Я бы тоже с удовольствием никуда не пошел, - поморщился, - но нельзя было отсидеться в библиотеке. Хотя лучше бы я провел время с пользой. Старкова невольно улыбнулась, покачала головой. - Что-то не меняется. Ланцовы устраивают приемы. Ты строишь коварные планы. - А ты? - с любопытством спросил мужчина. - А я убегаю прочь, - весело ответила Алина.       Дарклинг протянул руку. - Потанцуй со мной. - Здесь? - округлила глаза Старкова, - но... - Потанцуй, - настаивал мужчина, - ни правил, ни любопытных глаз, ни назойливой музыки. Только ты и я. Представь, что... - он осекся.       Алина кусала губы. Это было неправильно. Это было не нужно им обоим. Ей не следовало. И вообще было пора. Но...       Она шагнула ближе, еще ближе, совсем близко. Остановилась, запрокинув голову, смотрела на мужчину, который был так близко. И оставался так далеко. Взяла его за руку, чувствуя, как колет пальцы, вторую расположила на плече, ощущая под пальцами жесткость кафтана, теплая рука Дарклинга легла на спину, осторожно, почти робко. Заклинатель закружил ее по саду.       Наверняка она пачкала подол платья, которое шуршало по земле, наверняка они выглядели странно. Но какое это имело значение, если у Алины кружилась голова, и было хорошо, легко и просто. Все вдруг стало очень просто. Она. Дарклинг. И больше никого. Никого в целом свете.       Здесь было тихо, музыка и шум доносились из дома приглушенно, словно издалека, словно и не было их вовсе. Алина слушала чужое дыхание, едва-едва улыбалась, позволяя вести, кружить себя, приподнять, отрывая от земли. Вскрикнула и рассмеялась. - Ты сошел с ума. - Пожалуй, - Дарклинг не спешил ее опускать.       Алина оперлась о его плечи, склонилась, прижимаясь лбом ко лбу, смешивая их дыхание, почти коснулась губ. Было в этом что-то упоительное и прекрасное. То, что могло бы быть. Что-то из ее снов. Тех, от которых хотелось поутру кричать и выть в отчаянии.       Дарклинг осторожно поставил Алину на землю, Старкова уткнулась ему в плечо лбом, чувствовала, как осторожно, почти невесомо скользит его рука по спине, поглаживая. - Все могло бы быть иначе, - произнес мужчина, выворачивая ее наизнанку, обнажая все ее страхи и все желания, заставляя судорожно выдохнуть и стиснуть зубы, чтобы только не закричать, не начать обвинять его, говорить, что это во всем виноват. Он, его амбиции, манипуляции и злоба. Его проклятая жажда власти! - В истории нет сослагательного наклонения, - глухо отозвалась Алина и отстранилась.       Дарклинг едва заметно усмехнулся, а потом, протянув руку, кончиками пальцев погладил Алину по щеке, заставив прильнуть к его руке. - Что бы ты ни задумала, моя прекрасная, - произнес, - будь осторожна, - а потом склонился, быстро поцеловав в лоб, и ушел.       Растерянная Алина смотрела мужчине вслед. Он просто... отпускал ее? Был уверен, что она что-то задумала и... отпускал?       Желание броситься вслед и выяснить все было так велико, что Алина даже сделала шаг вперед и остановилась. Потянулась к нити их связи, желая дернуть требовательно, вернуть Дарклинга, потребовать ответа. Но он закрылся от нее так, что было не пробить эту стену. Давал ей возможность уйти.       Стоило признать, что Старкова перестала что-либо понимать. Чужие действия, мотивы и решения стали для нее загадкой. Право слово, открытая жестокость была проще.       Заклинательница собрала свет, преломляя, и исчезла. Подобрав юбку, осторожно ступая, оглядываясь по сторонам и стараясь не шуметь, добралась до конюшен. В этот час конюших и их помощников здесь не было. Лошадь, которую Алина выбрала еще днем, она собрала перед танцами, положив в седельные сумки сменную одежду, еду и немного денег.       Старкова погладила по морде красавицу равкианскую рысистую. - Не подведи меня, - прошептала и взяла лошадь под уздцы, заставив исчезнуть и ее.       Алина осторожно выглянула из конюшни, вокруг не было ни души. Никто не следил за строениями, находившимися на заднем дворе дома бургомистра. Старкова выбралась в небольшой переулок позади дома. Путь она исследовала еще днем, пробираясь узкими петляющими улочками, которыми не ходили благородные дамы и господа.       Спустя пятнадцать минут Алина оказалась вне черты города, оставляя позади шумный праздник. Она взобралась в седло, проклиная красивое, но явно не созданное для верховой езды платье, но переодеваться пока, в непосредственно близости от города было опасно.       А ровно через два с половиной дня она уже была в лагере князя Одоевского. Возникла из ниоткуда, пугая солдат своим растрепанным и уставшим внешним видом. Она скакала почти без передышки, взмыленная лошадь хрипела и была готова упасть. Чумазая Алина выглядела, должно быть, очень странно в грязном и кое-где порванном, мокром после переправы через Сокол кафтане. Дрожала от холода, но, спрыгнув на землю, зажгла свет на своих ладонях, не собираясь терять время и объяснять, кто она такая.       - Доложите Его Светлости князю, что прибыла Заклинательница Солнца! - требовательно произнесла Алина.