Осколками льда

      Вдалеке что-то взорвалось, ударная волна докатилась до них. Алина едва устояла на ногах. Послышались звуки выстрелов, пуля ударила прямо в грудь, и только ткань гришей защитила Алину. Последовал еще один взрыв, и еще. Над лагерем Вячеслава расцветало пламя пожара. Запор на вольере с волькрами распахнулся, с визгом чудовища вырвались наружу. Алина едва успела отпрыгнуть, отталкивая и Репина. Глаза сердцебита были широко раскрыты. Слышались крики, ревело пламя, звуки выстрелов разрывали тишину ночи. Алина махнула рукой, разрезая волькру, которая летела прямо на них, пополам. - Алина, остановись! - велел Репин. - Да с чего бы это! - взорвалась Старкова, - какой волькры?! Она пригнулась, когда ее осыпало землей и каким-то мусором, щепка чиркнула по щеке, оставляя царапину. Вместо ответа, выругавшись, Лев выстрелил Алине куда-то за спину. Старкова обернулась, чтобы увидеть дернувшуюся Елизавету. - Ты полагаешь меня так легко убить, мальчик? - склонила голову набок Святая роз.       Алина двинулась вперед, закрывая собой Льва. - Уходи, - бросила коротко сердцебиту, а потом, сделав пасс руками, вновь ударила Елизавету светом, та увернулась от светящегося потока, который попал в полог палатки, заставив ту загореться.       Елизавета махнула рукой, и из земли полезли побеги роз, опутывая ноги Алина. Старкова вскрикнула, дернулась неловко, разрывала стебли с колючками, но они, подобно ядовитым змеям, опутывали ее. Алина провела рукой, выжигая розы, заставляя Елизавету взвизгнуть от злости, на ее искаженное от ярости лицо падали отблески огня, в глазах плясали огоньки пламени, делая образ поистине зловещим. Женщина вскинула руку с пистолетом, стреляя в Алину. Старкова увернулась от пули, краем глаза замечая тень, которая кинулась к ней, и упала, хватаясь за грудь, задыхаясь. Кто бы мог подумать, что несносный мальчишка не послушает ее. Растрепанный Репин, волосы которого слиплись от крови, ухмыляясь смотрел на Алину, руки его были сложены в пас, он был готов убить любого, кто к ним приблизится. Грохотали орудия, кричали люди, волькры рычали, дорвавшись до людской плоти.       Елизавета бросилась к Алине, снова взмахивая рукой, заставляя землю буквально вздыбиться под ногами Заклинательницы. Старкова не устояла, упала, побеги опутали ноги, колючки проехались по плотной ткани штанов, все же доставая до кожи, заставив зашипеть от боли, а потом на нее обрушился удар. Святая роз ударила снова, прямо в живот, заставляя Старкову задохнуться от боли, дыхание сбилось. Алина опрокинулась на спину. Лицо ее противницы растянулось в злобной и торжествующей улыбке. - Я знаю, что тебя не так-то просто убить, - хмыкнула Елизавета, - но думаю, что тобой славно закусят волькры. Алина едва могла сосредоточиться, да и с такого положения было неудобно сформировать разрез. Но у нее был и другой способ защиты. Теперь был. - Да неужели? - просипела Заклинательница.       Елизавета же вдруг охнула, сгибаясь пополам, хватая ртом воздух, на губах ее пузырилась кровь. Однако женщина нашла в себе силы развернуться, чтобы выстрелить в сторону Репина.       Новый взрыв опрокинул было поднявшуюся Алину на спину. Льва отбросило прочь. Елизавета упала на колени. Глаза Алины слезились от дыма, в горле першило, она с трудом перевернулась на колени, едва успела вскинуть руку, защищая себя и невольно Святую роз куполом из света, заставляя волькру замереть, но не улететь. Глупо было полагать, что в глазах чудовища Алина увидела проблеск сознания. И все же...       Старкова поднялась, а потом сжала руку в кулак, оставляя себя и противницу без защиты. - Глупо, - начала было Елизавета, она, шатаясь, встала на ноги, - глупо, маленькая святая. - Правда? - ухмыльнулась Алина, а потом махнула рукой, отдавая волькре мысленный приказ. Не была уверена, что получится, не знала, не ошибка ли это.       Чудовище ринулось к закричавшей Елизавете, рвало ее на части, разбрызгивая кровь, хрустели кости и с отвратительным тошнотворным треском рвалась плоть. Алина поморщилась.       Кожа на ногах саднила, кое-где проступала кровь, кажется, своими ударами Елизавета сломала ей пару ребер, потому что дышать было тяжело, а грудная клетка болела до тошноты.       Спотыкаясь, стараясь не обращать внимание на запах крови и гари, Алина дошла до Репина. Он лежал на спине, запрокинув голову, бледный, на виске у него алела рана, рука была вывернута под неестественным углом, он хрипло дышал, но при приближении Алины открыл глаза и вскинул вторую руку с пистолетом. - Это я, - подняла руки открытыми ладонями Алина и едва успела развернуться к солдатам противника.       - Так-так, - криво усмехнулся один из офицеров, кажется, Старкова видела его в штабе Вячеслава, - кто это тут у нас. Заклинательница Солнца. Его Величество будет доволен. - Алина, - просипел Лев, привлекая внимание, пытаясь подняться и снова осел на землю. - И предатель, - протянул кто-то из солдат и демонстративно сплюнул за землю. Алина удивленно вскинула бровь. Предатель? Думать над этим, впрочем, было некогда. Алина призвала свет, сметая сразу нескольких человек, ослепляя оставшихся, развернулась вбок, взмахивая руками, формируя разрез. И в последний момент успела прикрыть их с Репиным от пуль, что летели в спину. Парень все пытался подняться, на губах у него пузырилась кровь. - Лежи, - приказала Алина. - Тебе... нужна помощь... - пробормотал неугомонный сердцебит. - Справлюсь, - отрезала Старкова.       У нее внутри поднималась холодная ярость, не туманившая рассудок, но позволявшая проссчитать исход боя. Лагерь горел, взрывы слышались все реже, не гремели орудия, звуки перестрелки разбавлялись визгом волькр. За счет эффекта неожиданности бой был быстрым и коротким. Но, судя по всему, Заклинательница Солнца была желанной добычей. Взять живой или мертвой, да?       Алина нехорошо усмехнулась, глядя, как ее окружают. Она справится. Ей придется опустить щит, чтобы ударить, но при этом сохранить защиту для Льва. Трюк сложный, но не невозможный.       Старкова глубоко вздохнула, готовясь к бою, сосредоточилась, но сделать ничего не успела... тени закружили вокруг, приобретая формы страшных чудовищ, ничегои разрывали людей на части, отшвыривали прочь, клацали зубы и сверкали страшные когти. В мгновение ока все было кончено. Но если здесь ничегои, то и...       Дарклинг шествовал через поле боя неспеша, словно был на приеме во дворце. Кафтан его кое-где был порвал, полы обгорели, встрепанный, со следами сажи на лице и, похоже, следом от пулевого ранения на шее, но целый и невредимый, с самым надменным выражением лица на свете. Широко раскрытыми глазами Алина смотрела, как он приближается, как тьма кружит вокруг него, приобретая устрашающие формы, которые тут же рассеивались.       - Опусти щит, Алина, - велел Дарклинг, останавливаясь прямо напротив нее. Старкова тяжело сглотнула, саднило пересохшее горло. Он спас ее сейчас, но... для чего? Кто даст ей гарантии, что не для того, чтобы убить самому? - С чего бы это? - ощетинилась Старкова. - Если хочешь спасти этого мальчика, - кивнул на все реже дышавшего Льва.       У Алины затряслись руки. Все это было слишком знакомо. Ночь, сияющий купол света и умирающий дорогой ей человек.       Тебе не спасти его, Алина. У тебя нет целителя.       На лбу выступила испарина, стиснув зубы, Алина сверлила взглядом спокойного Дарклинга. А потом прямо перед ними спланировал монстр. И сердце Старковой остановилось на мгновение. Она переводила взгляд с Заклинателя Теней на Алексея, и не знала, что ей делать. Осторожно потянулась к сознанию принца и охнула, будто обожглась, когда чужая воля захлопнула перед ее носом двери в разум. Серо-желтые глаза, казалось, смотрели укоризненно.       - Он... с нами, - подал голос Репин. - Что? - изумилась Алина, оборачиваясь к парню. Ей показалось, что он бредит. - Дарклинг... на... нашей стороне... - выдохнул Лев и обмяк окончательно. Во рту было сухо, взгляд женщины метался в растерянности. - Ну же, Алина! - не выдержал Дарклинг, делая шаг вперед. Рыкнул монстр, Заклинатель остановился. И Алина решилась, свет погас.       В наступивших предрассветных сумерках догорал лагерь противника. Целители суетились вокруг Репина. Лицо Алексея постепенно приобретало человеческие черты, исчезли кожистые крылья и втянулись когти.       А в следующий миг принц в изорванном мундире резко обнял оторопевшую Заклинательницу Солнца. - Ты жива, - выдохнул. - С чего бы мне не быть, - проворчала зашипевшая от боли Старкова, сломанные ребра давали о себе знать, на глаза невольно навернулись слезы. - Ты ранена? - тут же испуганно отпрянул Ланцов, - прости! - Ерунда, - солгала Алина и посмотрела в глаза усмехнувшемуся Дарклингу. Дарклингу, который ее спас, пришел на помощь и не стремился убить. Старкова не выдержала, хоть и понимала, что сейчас не время и не место, - может, вы все же объяснитесь?! - голос позорно сорвался, стал тонким и ломким. - Ну... - неловко пожал плечами принц, взъерошил и без того спутанные волосы, - видишь ли, Алина... - он переминался с ноги на ногу, словно школяр, готовый получить нагоняй от сурового учителя за невыученный урок, - мы... объединились с Дарклингом. - Это я уже поняла, - зловеще понизила тон Алина, сузив глаза, смотрела на Ланцова, - дальше! - Вячеслав, конечно, не настоящий Ланцов, - спокойно произнес Дарклинг, переводя внимание Заклинательницы на себя, - мой человек, подготовленный Елизаветой. Между прочим, парень свято верил, что он, конечно, не свергнутый царь, но внебрачный сын Федора. Учитывая сходство со всем семейством Ланцовых, исключить окончательно и такой вариант нельзя. - Но ты его признал! - снова развернулась к Алексею Алина. - Мы договорились, что я его признаю, - признался принц, - что мы поведем войска прямо в твою ловушку. Отличный план, - он решил сделать комплимент, надеясь, видимо, разрядить обстановку, - заманить нас и окружить. - Я и так знаю все о своих воинских талантах, - не повелась женщина, - дальше! - Армия самозванца и часть армии Керчии уничтожена, - ответила за Ланцова Дарклинг, - флот Керчии потерпел поражение у берегов Шухана. Равка, - он ухмыльнулся, - не успела прийти на помощь. Флот Шухана у Слитоловых Островов разбит. Таким образом, наш противник в лице Амрат Ена ослаблен, как и ненадежный союзник - Керчия. Гражданской войны в Равке не будет. Мы можем сесть за стол переговоров и даже требовать выгодные для нас условия мирного договора. Голова пошла кругом. - Я могла никуда не сбежать, - произнесла Алина, - я могла... - осеклась, не знала, как реагировать и что сказать. - Могла, - пожал плечами Дарклинг, - но и мы, знаешь, собирались ударить войско Вячеслава в спину. Без вот этой бойни. Это были наши люди, между прочим, а ты спутала все карты. Как и всегда.       Старкова побледнела и взорвалась: - То есть это я вновь во всем виновата, да, Александр?!       Рявкнула и осеклась, увидев потрясение в глазах человека, стоявшего напротив. Рука Алина метнулась к губам, словно женщина хотела вернуть обратно слова, которые сказала, имя, которое произнесла. Красивое, сильное имя, которое так подходило Дарклингу, имя, над которым юная Алина посмеялась и назвала обычным. Имя упало между ними, заставляя воздух вибрировать, а потом заледенеть стеной, острой, как сталь.       - Так, - Алина выставила вперед руку, словно пытаясь отгородиться, - я отказываюсь с вами обоими разговаривать, пока... не успокоюсь. Да. Именно так.       Она, пошатываясь, побрела прочь. Голова шла кругом. Алина шла через дым, мимо кое-где еще полыхавшего пожара, пытаясь взять себя в руки, утишить злость на себя саму в том числе.       Почему было не сказать ей? Ну почему?! Потому что она бы не поверила ни единому слову Заклинателя Теней. Потому что всячески бы препятствовала плану, тут и к сулийской гадалке ходить не надо. Дарклинг отпустил ее, чтобы не мешала, чтобы не заподозрила, что между ним, Алексеем и Львом есть какая-то договоренность. Ну и чем он мотивировал мальчишек? Какой договор заключил? Все просчитал, только не учел планы самой Заклинательницы, а теперь еще и обвинил в смерти людей.       Алина огляделась. Картина поля боя всегда неприглядна, страшна и горька. Эта дымная горечь оседала на языке, смешиваясь с привкусом пепла, заставляла слезиться покрасневшие глаза. Ребра болели все сильнее, побледневшая Алина опустилась прямо на землю, смотрела, как несет свои темные воды Сокол, как постепенно светает. Над горизонтом показался багровый диск солнца.       - Мы думали закончить все одним ударом, - Алексей сел рядом. - У вас получилось, - сухо ответила Алина, не глядя на принца. - Мы знали, что ты будешь против, - продолжил Ланцов. - И были совершенно правы, - ровным тоном отозвалась Старкова, все еще не решаясь посмотреть на парня.       Они переиграли ее. Поэтому она злится? Алина считала, что за прошедшие годы научилась достойно проигрывать. А это и проигрышем-то не назовешь. Это победа. Их общая победа. Ослабленные армии Шухана и Керчии, условия для переговоров, для заключения мира и для получения Островов.       - Ты ни в чем не виновата, - тихо произнес Алексей, - ну или, - он как-то странно усмехнулся, - виновата не только ты. Мы думали уничтожить керчийцев и войско Вячеслава, поэтому на этом берегу остались преимущественно наши люди. Ты же не знала... - Не знала, - согласилась Алина. Им нужно было закончить операцию, добить людей Вячеслава, которые высадились на противоположном берегу и оказались теперь в окружении. Им нужно было действовать, но на Старкову вдруг обрушилась невыносимая усталость. - Мы хотели показать, что и сами, на что-то способны, - раздался голос Репина, он сел с другой стороны от Алины. - Цена вашего желания что-то мне доказать - чужие жизни, - сухо ответила Алина. Глупые-глупые мальчишки, играющие в солдатики, но уже познавшие, что такое осознанная жестокость, та самая, о которой Заклинательница Солнца говорила Вячеславу. - Тебе не следовало вставать, - продолжила Алина, покосившись на Репина. - Ерунда, - махнул рукой парень, - а вот тебе нужен целитель, - посмотрел внимательно. Ей нужно было поговорить с Дарклингом, которого она чувствовала, он был на периферии ее сознания, стук его сердца сливался с ее собственным, и сила текла по сосудам, синхронизируясь с тенями Заклинателя. Алина не могла это сделать сейчас. - Мне нужно проследить, чтобы мой план сработал четко, - Алина с трудом поднялась, - еще ничего не закончилось, - на парней она по-прежнему старалась не смотреть. ***       Через два дня они разбили десант противника, высадившийся на противоположном берегу. Вячеслав стал пленником. Станислав собирался привезти его в Ос Альту, парня ждала жестокая казнь.       Войска Керчии были уничтожены полностью, кроме командующих, которым позволено было вернуться к Кеттердам вместе с доверенными людьми Одоевского и Дарклинга, которые проследят за тем, чтобы Керчия выполнила свои обязательства по Островам. Чтобы подсластить горькую пилюлю, керчийцам было обещано снять запрет на экспорт товаров из Равки, беспошлинная торговля сроком на год и выгодные условия базирования их кораблей в портах Слитоловых Островов. Ругаться с купцами было не с руки, но щелкнуть их по носу следовало.       Станислав и Дарклинг поразительно быстро нашли общий язык. Алина не знала, радует ее это или раздражает. Она была погружена в себя, механически выполняла возложенные на нее обязанности, но, казалось, что не слишком интересовалась тем, что происходит вокруг. Женщина ловила на себе обеспокоенные взгляды Алексея и Льва, которые не решались к ней подступиться, и избегала Дарклинга.       Знала, что разговор с ним неизбежен, но все откладывала его. Все настолько перепуталось, стало таким сложным, что у Старковой не было моральных сил, чтобы начать распутывать этот клубок из слишком противоречивых чувств и эмоций. В ушах все еще звенело собственное: «Александр!» И от этого становилось совсем уж дурно.       Пока о нем можно было думать как о Дарклинге, ужасном монстре и злодее было, право, проще. Теперь Алина боялась признаться самой себе, что более этого нет. А монстра здесь два. Она, ставшая причиной гибели своих же людей, самое настоящее чудовище. Впрочем, Алина и так это знала. Только сейчас это бремя отчего-то легло неподъемной тяжестью на плечи. Может быть, стало последней каплей.       Едва ли ее кто-то обвинял или смотрел косо. Наоборот, восхищались стойкостью, а ее схватка с Елизаветой обросла невероятными подробностями, которых и в помине не было. Людям нужны красивые легенды, в которых добро побеждает. Только Алина добром не была.       На душе было муторно и тоскливо, кусок не лез в горло, и все валилось из рук.       - Вам с Дарклингом надо поговорить, - Репин буквально заступил ей дорогу. Алина подняла на парня уставший взгляд. Она вновь плохо спала, теперь к кошмарам добавилась битва при Адене, как ее уже прозвали, женщина была бледна, глаза были обведены черными кругами. - Я сама разберусь, спасибо, - ответила сухо, попыталась обойти сердцебита, но он не дал, удержал за руку. - Я понимаю, что ты злишься, но мы переживаем за тебя, - произнес мягко Лев. Старкова хрипло невесело рассмеялась. - Это не злость, - ответила. - Я понимаю, что он переиграл тебя, - продолжал парень все тем же мягким тоном, - но мне казалось, что ты умеешь проигрывать. - Дело не в том, - нервно дернула плечом Алина, - просто пока я... не готова, - помолчала и спросила, - чем он мотивировал вас с Алексеем? Репин пожал плечами: - Благополучием Равки.       Старкова понимающе кивнула, не стала читать нотации на тему доверия к монстру. Они победили, а победителей, как известно, не судят. Мальчишки очень рисковали, но риск их оправдался. И Заклинательница могла их только похвалить. Признаться честно, ей нравилось, что они начали принимать самостоятельные решения, пусть и идущие вразрез с собственными планами женщины.       Она не стала говорить, что никогда, вероятно, не будет готова к разговору с Заклинателем Теней. Репин, кажется, и так это понимал, поэтому не стал больше давить.       Дарклинг тоже прекрасно это понимал и, конечно, как и всегда, все решил по-своему. Просто на очередном привале сел рядом с ней, устроившейся в отдалении, вертевшей в руках миску с кашей, к которой так и не притронулась.       Догорал закат, в лагере были разведены костры, солдаты и офицеры переговаривались и смеялись, где-то кто-то даже пел. Привычная суета. Почти безопасность. На них с Заклинателем никто не обращал внимания.       - Согласен, - после непродолжительного молчания произнес Дарклинг, - не самое вкусное, что мне доводилось есть. Алина фыркнула в ответ и отставила ужин. Аппетита не было. Впрочем, как и все последние недели. Женщина зябко куталась в кафтан. Ночами было уже очень холодно. Хотелось поскорее добраться до столицы, оказаться в тепле и на мягкой кровати. Казалось, что ее не должны волновать такие мелочи, тело считало иначе. Наверное, это был хороший знак. Старкова постепенно приходила в себя. - Ты сердишься, - продолжал мужчина. - Ты же знаешь, что нет, - вздохнула Старкова и взглянула на Заклинателя. Отблески костров падали на его лицо, делая его еще красивее, в темных глазах была бездна, на краю которой Алина балансировала, знала, что готова упасть и пропасть там рядом с клыкастыми монстрами, потому что сама такое же чудовище. - Я всего лишь вновь сыграл для тебя злодея, - мирно произнес Дарклинг. - Твоя лучшая роль, - хмыкнула Старкова, носком сапога рассеянно чертила на земле какие-то одной ей ведомые узоры, - как и всегда. Они помолчали немного. Алина слушала, как затихает лагерь, как просыпаются ночные птицы в лесу, поют что-то незамысловатое, прошуршала в траве мышь, стрекотали сверчки, тянуло ночной свежестью и дымом. Мимо, смеясь, прошли гриши в разноцветных кафтанах, кивнули Заклинателям, какая-то девушка оглянулась на них и о чем-то зашепталась с подругами. Послышалось приглушенное хихиканье. Жизнь продолжалась. - Тогда в чем дело? - прямо спросил Заклинатель. Он был последним человеком на свете, с которым ей следовало бы делиться своими переживаниями. Старкова не знала, как все сложится дальше. Сейчас он помог, но что будет потом? Сможет ли она ему доверять? Сможет ли Равка ему доверять? - Как ты сказал тогда? Сопутствующие потери? Все дело в сопутствующих потерях. Мужчина смотрел, нахмурившись, немного озадачено, на лице его проступало понимание, в глазах теплилось сочувствие. Алина стиснула зубы. - Я столько раз была причиной гибели собственных людей, которых сама же и предавала. Меня не зря нарекли Палачом. Но это не значит, что я привыкла, что мне легко, что я... - она осеклась, закусила губу, чувствуя, как печет глаза, - я устала, Александр.       Заклинатель молча протянул руку, переплетая их пальцы, сжал ее ледяную ладонь своей горячей. По телу распространялось знакомое тепло, дышать стало легче, Алина благодарно выдохнула. - Ты ни в чем не виновата, - твердо произнес мужчина, - я тебя не виню. Никто тебя не винит. Да, это сопутствующие потери. Да, я все рассчитал, полагал, что мы успеем сами нанести удар по высадившемуся десанту, но ты оказалась шустрее, - он хмыкнул, - не могу тебя за это винить. Твой план был блестящим. Вышло так, как вышло. Ты же знаешь, что все ради блага Равки. - На которую тебе плевать, - с иронией произнесла Алина. - Хочешь сказать, что поверила? - Дарклинг вскинул бровь, глаза его смеялись. - Ты был убедителен, - фыркнула женщина, решившись посмотреть на Заклинателя Теней. - Никому не позволю растащить эту страну на куски, - твердо произнес мужчина, - пусть я не в восторге от Ланцовых, они обладают удивительной способностью повторять ошибки своих предшественников, и по-настоящему достойных правителей среди них было мало. Но, - он хмыкнул, - щенок ведь никогда не был Ланцовым. Так что, может быть, у Равки есть шанс. А ты, - он ухмыльнулся, окинул женщину, оценивающим взглядом, - тебе отомстить можно и другим способом. Алина отшатнулась, потянула руку на себя с твердым намерением вырвать. Проклятье! Что она себе вообразила? Почему вдруг решила, что их личная вражда закончена? Дура! Наивная, глупая... - Тише, Алина, - Дарклинг удержал ее, - тише, я пошутил. Грудь женщины высоко вздымалась, исподлобья она подозрительно смотрела на Заклинателя Теней, открытого и, правда, смеющегося. Захотелось его ударить. - Дурацкая шутка, - процедила. Дарклинг фыркнул, посмотрел на женщину внимательно: - Могу ли я надеяться на ответную любезность - обойтись без мести? Алина помолчала для пущего эффекта, а потом твердо ответила: - Можешь. ***       После разговора с Дарклингом Алина заметно повеселела, вернулся интерес к жизни, она стала больше вникать в происходящее вокруг. И даже была взволновала тем, что вскоре они окажутся в Ос Альте, совсем, как весной, когда они путешествовали втроем с принцем и Репиным, на которых она все еще немного злилась, а мальчишки старались не попадаться ей на глаза лишний раз.       Она поймала их в одну из ночей, когда неугомонный принц и его верный друг, решив не отставать от остальных, дежурили наравне с солдатами и младшими офицерами.       - Подвиньтесь, - велела безапелляционным тоном и села между парнями. Ланцов покосился на нее как-то опасливо. Алина закатила глаза. Это так живо напомнило ей виноватый и вместе с тем хитрый вид Николая в тот день, когда она ударила его после того, как раскрылся обман со Штурмхондом, что Старковой стало смешно. - Ты поговорила с Дарклингом, - отвлек Заклинательницу на себя Репин, - вижу, что разговор пошел тебе на пользу, - глаза парня поблескивали загадочно и чуточку насмешливо.       ...ритм любви и ненависти звучит одинаково.       Сердце Алины стукнуло неровно. Она еще не знала, что между ней и Александром, не знала, что будет дальше, не знала, к чему они придут и как далеко готовы зайти, но на сердце действительно было теплее. Казалось, что после долгого путешествия, в котором она так много потеряла, Алина вернулась домой, туда, где ее ждут, где примут любой. Но готова ли она принять? Принять целиком и полностью, свет и тьму, жестокость и благородство, хитрость и честность, ложь, манипуляции и невероятную откровенность? Заклинательница не знала, а потому с опаской относилась к собственным порывам, не давая им воли. Она никогда не сможет забыть все то зло, что Дарклинг причинил ей и ее близким, не сможет забыть, как разрушил Равку, как сжег Керамзин и убил Зою. Она не забудет и не простит. Но, возможно, сможет идти дальше, оставив прошлое в прошлом, ради будущего, которое еще можно построить. Вместе.       - Я все еще зла, - произнесла Алина, не обращая внимания на попытки ее отвлечь, но таким тоном, что становилось понятно: это просто дежурная фраза, - вам стоило рассказать мне. - Ты стала бы нас отговаривать, - произнес Ланцов, - напомнила бы о том, что Дарклинг сделал, о рисках, о доверии. Мы... решили рискнуть, несмотря на все, что было до. Мы понимали, что ситуация складывается плохо для Равки, для Анны. А Дарклинг предлагал одним ударом решить все. И я согласился. - Согласился убрать меня с дороги, - проворчала Алина. - А ты и рада была сбежать и все решать сама, - парировал Алексей. Старкова скривилась. Он был прав: она тоже не была откровенна. Так что, можно сказать, что они были квиты. - Тебе стоит понять, что теперь у тебя есть друзья, Алина, - мягко произнес Репин, нивелируя резкие слова принца, - которым можно и нужно доверять. Старкова покосилась на него удивленно, хмыкнула, впечатленная тем, что он сказал.       Как далек он был сейчас от того парня, который откровенно терпеть не мог Заклинательницу Солнца, на травмированного своим прошлым мальчика, который искал виноватых. Теперь, кажется, она искала виноватых, а больше всех винила себя. Репин был прав, ей стоило учиться доверию. А парням, наоборот, быть не слишком-то доверчивыми. Один раз риск оказался оправдан, но кто даст гарантии, что так случится вновь? А, впрочем, она не будет давать им советы и читать нотации, пусть набивают собственные шишки.       - Я чувствовал, как ты пыталась взять контроль надо мной, - тихо произнес Ланцов. Алина вздрогнула, они вместе посмотрели на его руки. Темные следы скверны жутко выделялись в свете оранжевых отблесков костра, причудливые узоры, несущие опасность. - Никогда больше так не делай, - твердо произнес парень, - впрочем, - он дернул уголком губ в намеке на улыбку, - я больше и не позволю. Ни тебе, ни Дарклингу. Алина улыбнулась. Ей нравилась его твердость, его решимость, но еще более ей нравилось то, что он смирился с самим собой, а значит, теперь будет идти вперед, к новым свершениям. Как и все они. ***       Ос Альта встречала их, как героев. Анна устроила настоящий праздник. Столица ликовала. Алина хотела держаться в тени, не желая ехать в первых рядах, но кто бы ей позволил. Первыми ехали Станислав и Алексей, а за ними она и Дарклинг.       Алина искоса поглядывала на Заклинателя Теней, который оглядывал город с любопытством путешественника, который оказался в столице впервые, ему все было интересно. Старкова была уверена, что мужчина подмечал мельчайшие детали. Заклинательница чувствовала, что Александру нравится то, что он видит. И была рада сама, словно это она приложила руку к тому, что столица стала так прекрасна. Этот город имел над Алиной необъяснимую власть. Казалось бы, она пережила здесь только ужасного, но ведь и прекрасного тоже. Здесь начался новый виток ее жизни, Ос Альта всегда меняла линию ее судьбы так круто, что захватывало дух. Было даже интересно, что случится на этот раз. Алина поймала себя на том, что улыбается. Улыбается радостно приветствующей их толпе, улыбается холодному осеннему солнцу, щурится, словно кошка, и кожа ее к восторгу людей едва-едва, но все же заметно, светится.       Она поймала на себе взгляд Дарклинга, полный любования. - Что? - рассмеялась. - Ты такая счастливая, - пробормотал мужчина. Старкова пожала плечами, не зная, как это прокомментировать, а потому спросила: - Тебе нравится то, что ты видишь? - Стало лучше, - кивнул Дарклинг, - красивее и удобнее, чище и приятнее. Да, Алина, мне нравится.       Сердце женщины радостно забилось, но потом ее улыбка померкла, на лицо набежала тень, когда, повернувшись привычным движением к тому месту, где должен был быть Малый дворец, она его не увидела. Так привыкла к тому, что он есть, что его отсутствие все еще ощущалось незаживающей раной на сердце. - Он умер показательно и жестоко, - произнесла глухо, не глядя на Дарклинга. - Но легче нам не стало, - мрачно отозвался Заклинатель Теней. Он тоже смотрел туда, где когда-то было пристанище всех гришей.       Алина сомневалась, что Анна станет восстанавливать Малый дворец. В конце концов, она не зря так долго внедряла новую реформу образования. Система наставничества не предполагала места, где можно было обучать всех гришей. Алина даже не знала, что хуже: пустое место там, где был Малый дворец или заброшенное, покинутое всеми здание, от которого веяло жутью и тоской.       Они въехали во двор Большого дворца, где их встречала Анна со свитой. Алина помедлила, а потом поклонилась царице, Дарклинг последовал ее примеру. Уверенная, что он не станет этого делать, Алина посмотрела на мужчину с удивлением. Ответом ей была вопросительно вскинутая бровь.       - Я рада, наконец, приветствовать в столице доблестных защитников нашей страны. И рада, - Анна перевела взгляд на Дарклинга, - познакомиться лично с Заклинателем Теней. Это честь для меня, - по губам ее скользнула тонкая улыбка. - Как и для меня честь познакомиться с вами, Ваше Величество, - спокойно вернул любезность Дарклинг. - Я хотела бы поговорить с вами наедине, - многозначительно произнесла Анна. - Разумеется, Ваше Величество.       Алина и Ланцов удивленно переглянулись. Старкова пожала плечами и, быстро осведомившись у слуг, где покои Ее Сиятельства Натальи Ягужинской, поспешила туда. Наталья не приняла ее сразу. То ли была занята, то ли решила наказать, то ли и вовсе раздумывала, хочет ли видеть нерадивую мать.       Кусая губы, Алина смотрела в окно, пока ожидала в приемной. Учтивый секретарь предложил ей кофе, и теперь он горчил на губах.       Наверное, со стороны ситуация выглядела унизительной для Заклинательницы Солнца, которую еще полчаса восторженно встречала на улицах толпа, осеняя себя знаком разделенного круга, приветствовала свою святую, но Алина думала лишь о том, что хочет знать, все ли в порядке с ее девочками. Знала, что ее не простят никогда, но уехать из Ос Альты и не повидаться с дочерью и внучкой не могла.       Наконец, спустя час ожидания Алину пригласили в кабинет княгини. Старкова вошла и замерла у двери, не решаясь пройти в глубь комнаты. А Наталья, сидевшая за столом, не спешила предлагать женщине сесть.       Дочь выглядела здоровой, но утомленной. Оно и неудивительно, последние месяцы выдались непростыми для Равки и Анны, а значит, и для ее верной подруги и соратницы.       Молчание становилось тягостным. Это было не то умиротворенное и спокойное молчание, которое возникает между очень близкими людьми, когда не нужны слова, когда в тишине чувствуешь себя уютно и легко. Эта тишина давила на плечи, и Алина сгорбилась бы, но вновь мысленно поблагодарила крой гришийского кафтана, дающего идеальную осанку.       - Как... вы? - наконец, не выдержала Алина. Наталья подняла голову от бумаг, которые последние несколько минут разглядывала с преувеличенным вниманием. От взгляда, полного презрения, Алина вся сжалась, сделала шаг назад. Дышать стало вдруг невыносимо тяжело, и женщина расстегнула пару пуговиц на кафтане. Какая нелепость, все же в глубине души она надеялась не на прощение, хотя бы на какое-то понимание. Очевидно, что этого не будет. - Зачем ты пришла? - резко спросила Ягужинская. - Увериться, что вы в порядке, - просто ответила Алина, - я, вероятно, в скором времени уеду, и я не могла... не хотела... - она умолкла под тяжелым и нелюбезным взглядом дочери. В горле пересохло, Алина нервно сплетала и расплетала пальцы. Она не знала, что сказать, ведь ей не было оправдания за то, что она сделала. - Уверилась, - сухо произнесла княгиня, - а теперь уходи. - Я могу увидеть Веронику? - все же решилась Заклинательница. - Нет, - последовал безжалостный ответ. Сердце сжалось, показалось, что внутри глыба льда, которая вот-вот разлетится на осколки. Голова закружилась. Это, оказывается, так больно, когда тебя отталкивает родной человек, так, что кажется, не вынести. - Наташа, - прошептала Алина, - пожалуйста. - Я сказала: нет, - отрезала Ягужинская, - уходи. Я не хочу тебя знать. И Веронике тоже не следует знать, что ее дражайшая бабуля продала ее сумасшедшей святой. - Она вас обижает? - тут же подобралась Алина. - Попробовала бы она, - криво усмехнулась Наталья, откидываясь на кресле, а потом словно сжалилась, - нет, Алина, она нас не обижает. Она... подозрительно мила. Но, - взгляд ее снова стал жестким, - это ничего не меняет. Я не хочу, чтобы ты была в нашей жизни. Всего хорошего, у меня много дел, - она демонстративно уткнулась в бумаги. Алина помедлила еще немного, а потом вышла за дверь, которую тихо прикрыла.       Вид у нее, должно быть, был самый несчастный, раз секретарь буквально подлетел к ней. - Госпожа Алина, вы в порядке? Старкова смотрела на парня блуждающим взглядом, не понимая смысла слов, что он произнес, а потом просто рассеянно кивнула и пошла прочь.       Удивительно ли, что ноги привели ее туда, где был Малый дворец. Она смотрела на пепелище полностью выгоревшего дворца, который, пусть на короткий срок, но стал ей домом. Если подумать, то именно здесь началась ее новая жизнь, полная опасностей и головокружительных возможностей.       Завалы разобрали, от дворца остался только фундамент, обгоревшие деревья садово-паркового комплекса причудливо сочетались с уцелевшими, покрытыми разноцветной осенней листвой. Вокруг стояла ничем не нарушаемая тишина. И было как-то по-жуткому красиво. Холодный воздух забивал легкие.       Было тоскливо до дурноты и головокружения. Невыносимое колкое одиночество заставляло дрожать, кусать губы, чтобы только не завыть от отчаяния. Одна. Она вновь одна.       - Так и знал, что найду тебя здесь, - прозвучал голос Дарклинга. Алина даже не обернулась, смотрела прямо перед собой и видела вновь целый Малый дворец, видела юную девушку в нелепой форме Первой Армии и могущественного гриша, который готов был использовать ее, а потом обещал ей, что они изменят мир. Но мир менялся сам, никому не под силу менять его по своему усмотрению, даже если этот кто-то в своей наивности и гордыни считает иначе.       - Получил Острова? - спросила Алина, смахнув слезы. - Да, - был короткий ответ. - Поздравляю, - дернула плечом Старкова, не знала, что сказать, все еще угнетенная разговором с дочерью. - Поговорила с Натальей? - задал свой вопрос Заклинатель. Алина вздрогнула так сильно, словно он ее ударил. - Да, - голос сломался, на глаза навернулись слезы, - она не желает меня больше видеть, - выдохнула Алина. Ей надо было кому-то сказать, выплеснуть все это, - впрочем, - Старкова шмыгнула носом и быстро отерла слезы, - она права. Я паршивая мать, - усмехнулась горько, - Багра ради тебя деревни сжигала, а я... - осеклась, а потом все же собралась с силами и продолжила, - я предала ее, продала ее и всех своих потомков твоей сестре.       Молчание Дарклинга было таким долгим, что если бы Алина не чувствовала его всей своей сутью, то решила бы, что он ушел.       Смеркалось, окружающий их парк приобретал какую-то зловещую атмосферу. Он был осколком прошлого, и они сами словно были застывшей частицей того, что давно утрачено.       - В обмен на что? - требовательно спросил мужчина. - В обмен на знание, как уничтожить тебя, - честно ответила Алина. - Вот как, - пробормотал Дарклинг, - высокая цена. - Очень, - прошептала Алина, чувствуя, как становится тяжелее дышать, пытаясь не разрыдаться, - очень.       Они помолчали еще немного. Дарклинг не стал ее успокаивать, утешать или говорить какие-то слова, которые не были бы сейчас к месту. Молчать с ним было легко. Правильно.       - Что же, - произнесла Алина, полуобернулась, - пора... - Нет, - покачал головой Александр, глядя пристально, - постой. Я хотел, - он как-то вдруг нерешительно дернул уголком губ, словно не знал, как подобрать слова, - я решил. Нет, - покачал головой, - проклятье! - выдохнул, - теперь у меня есть свое королевство. - Под протекцией Равки, - не удержалась Алина. - Неважно, - отмахнулся Дарклинг, - я не о том. Теперь у меня есть свое королевство, и я приглашаю тебя туда. Ты, конечно, - он лукаво посмотрел на нее, - не любишь грейпфруты, но, может быть, ты изменишь свое мнение.       Алина смотрела на мужчину во все глаза, ошеломленная не столько тем, что он сказал, но тоном и тем, что чувствовала сама. - Я... - начала. - Постой, - он вскинул руку, призывая женщину к молчанию, - не отказывайся. Подумай. Не сейчас, потом, через год, когда пожелаешь. У нас вечность впереди. И Вория будет ждать тебя.       Алина часто-часто заморгала. Дарклинг смотрел на нее жадно и как-то по-новому, так, что перехватывало дыхание, а сердце в груди трепыхалось неровно. Женщина не знала, что сказать. Отчего-то было страшно. Дарклинг же коротко кивнул ей и пошел прочь. Алина растерянно смотрела ему вслед, чувствуя себя так, словно вновь теряла что-то очень важное.