Да, можно любить, ненавидя,
Любить с омраченной душой,
С последним проклятием видя
Последнее счастье — в одной!
© В. Я. Брюсов
Камила нервно переминается с ноги на ногу, стараясь унять волнение и дрожь. Песня не помогает отвлечься от ненужных мыслей, как бывает обычно, она лишь сильнее нагнетает. Девушка сжимает и разжимает кулаки, кусая свои губы. — Ты следующая, — Даниил Маркович легонько прикасается к её плечу, заставляя девушку вздрогнуть. Камила вынимает из ушей наушники, отдавая их мужчине. Они идут по длинным коридорам, а уже перед дверью брюнетка слышит звук разрывающихся трибун. Она выходит, не чувствуя никакой уверенности внутри. Ей страшно. После ночи истерики вчера, ей кажется, что она уже выработала весь свой ресурс и теперь сил на то, чтобы откатать такую тяжелую для неё произвольную, едва ли хватит. Уже у калитки Камила с тоской поднимает взгляд на тренера. — Может без тулупа, — тихо поизносит она. — У тебя что-то болит? — тут же отзывается главный тренер, хмурясь. — Нет, но мне не кажется, что я смогу сделать, — признается фигуристка, хрустя пальцами. — На разминке же сделала, побольше уверенности Валиева, вперёд, и чтобы больше такого не слышала, — строго чеканит Тутберидзе, хлопая девушку по спине. Камила выкатывает в центр катка, а взгляд привычно бегает по трибунам в поисках одной единственной, кто одновременно является причиной её полного бессилия и вместе с этим является единственной, кто может исправить это одним своим присутствием. Но Ане не впервой разочаровывать, поэтому когда Щебакову среди огромного количества зрителей, Камила так и не находит, она лишь грустно хмыкает себе под нос, отпуская голову. Ничего удивительного. Чего она ещё могла ожидать. Это Аня, её ничего не волнует кроме неё самой. Программа не идет с самого начала. Когда катаются с мыслями о том, как бы побыстрее уйти, то прокат не может получиться хорошим. С первого прыжка брюнетка падает. Хочется так и остаться лежать, но приходится вставать и катать дальше. Почти на автомате Валиева выполняет всё остальное, почти не контролируя собственные движения. Музыка заканчивается вместе со всеми оставшимися крупицами сил. Камиле хочется упасть прямо на эту манящую прохладу льда и больше не вставать, но она лишь катит к тренерам, зная заранее, что её сейчас ждёт. — Что это было? — Этери Георгиевна смотрит с возмущением, намекая то ли на неудачный прыжок, то ли на весь прокат в целом. Валиева в ответ лишь жмёт плечами, натягивая на себя олимпийку. Оценки ставят слишком долго, по мнению самой фигуристки. На табло высвечивается первое место, но счастья от этого девушка совсем не испытывает. Заставить себя улыбнуться всё же получается и даже приветливо помахать, изображая подобие радости за первое место. Выигрыш на льду, проигрыш в жизни. Ничего нового. Дальше пресс-конференция, награждение, интервью… Порог дома Камила переступает лишь спустя час. Измотанная и опустошённая. Брюнетка доходит до спальни, утыкается лицом в подушку и громко кричит, чувствуя, как из глаз начинает литься солёная влага. Истерика накрывает с головой, стискивая девушку в своих липких объятиях. Хочется крушить и метать, но сил не хватает даже на это. /// Новый день встречает чемпионку первого этапа высокой температурой, ломотой во всём теле, сухим кашлем и ужасной головной болью. Сейчас тот факт, что мать уехала совершенно не радует, потому что внезапно жестокая реальность обрушивается на хрупкие плечи Камилы- кроме мамы о ней больше некому позаботиться. Половина её друзей на просьбу приехать, заварить чай и приготовит суп либо, рассмеются, либо, с лучшем случае, очень вежливо откажут, оправдываясь огромным количеством дел. Брюнетка пару минут борется с собой, но затем всё же встаёт, когда боль в голове становится нестерпимой. Она шаркает по холодному полу босыми ногами, а путь до кухни впервые кажется таким длинным и тяжёлым. Картинка перед глазами плывёт, поэтому приходится опереться от стену, дабы не потерять равновесие. На одной из многочисленных полок девушке удаётся отыскать жаропонижающие таблетки. Камила пьет сразу две, игнорируя надпись, гласящую о том, что на пустой желудок лекарство противопоказано. Запивает всё водой, которая кажется ей слишком холодной. Девушка заваливается на кровать, скручиваясь клубочком. Она накрывается одеялом, чувствуя, как её всю трясёт. Зубы шумно стучат друг об друга, а тело бьёт крупная дрожь. Девушка жмурится, обнимая себя руками и стараясь даже не двигаться, чтобы не потерять необходимого сейчас тепло. /// Это преследует Аню с самого утра. Едва ли она просыпается, едва ли она переступает порог Хрустального, едва ли она заходит в раздевалку, это липкое ощущение того, что что-то не так. Сначала девушка тщетно ищет причину, а затем старается избавиться от навязчивого ощущения, которое упорно не желает отступать. Причину своего состояние фигуристка понимает на первой же ледовой тренировке, когда среди всех остальных прочих не замечает тепло-карих глаз, темно-каштановых прядей волос и пробивающего до костей взгляда. Волнение в груди возрастает вдвое. Аня нервно кусает губы, глядя на то, как остальные девочки тем временем поздравляют Соню с её первым взрослым стартом и серебром. Вскользь она слышит о том, что та заслужила золото и это портит и без того отвратное настроение. «Камила заслужила» — Аня другого варианта даже не рассматривает. Хочется подойти и сказать об этом вслух, чтобы унять бесконечные сплетни. Но эти мысли едва ли успевают крепится в её сознание, когда поток её мыслей прерывают: — Ты чего застыла? — Алина кажется появляется из неоткуда, прерывая пучину раздумий. — Ничего, просто задумалась, — отмахивается фигуристка, отводя взгляд. — Соню тоже не поздравила, ты в порядке? — Всё хорошо, — отрешённо кивает младшая, — потом поздравлю, когда остальные разойдутся. — Ты и вчера такой потерянной целый день день, сегодня тоже. Что происходит? — проницательности Алины порой настораживает. Аня кусает губы, озадаченно хмурясь. Рассказывать и делиться переживаниями совершенно не хочется. Она привыкла справляться и переживать всё самостоятельно. — Ничего, просто устала, — вновь отмахивается Щербакова. — Хорошо, тогда зайду с другой стороны. Что у вас с Камилой? Кажется сердце Ани пропускает удар, а руки автоматически сжимаются в кулак. Девушка нервно оглядывается, но основная масса девочек всё так же сконцентрирована вокруг Сони, а тренеры ещё не пришли. Их разговор навряд ли кого-то сейчас интересует. — Судя по твоей реакции, я попала в яблочко, — тихо произносит Алина, как-то странно хмыкая. — Что у вас? — Ничего, — слишком резко отвечает Щербакова, в очередной раз выдавая себя. — Да, кончено. И именно поэтому во время вчерашних съёмок ты от телефона отлипнуть не могла, когда её произвольную показывали, или поэтому порывалась сразу же к ней поехать после её падения, едва ли съёмку не сорвав, если бы я тебя не остановила, или именно поэтому потом ты весь день в своих мыслях летала, почти ни на кого не реагируя, — голос Алины вкрадчивый и требующий ответов. — Спрашиваю опять, что у вас происходит? — упрямства ей явно не занимать. Видимо это отличительное качество всех спортсменов Хрустального. Аня поднимает взгляд в потолок, тяжело вздыхая. Она даже самой себе не может ответить на этот вопрос. “Что у них происходит?” Происходит полный пиздец. И кажется по-другому, более культурно, это описать не получится. — Я не знаю, — в очередной раз тихо произносит Аня. — Вы вместе? — уже более прямой вопрос. И в ответ вновь молчание. Вместе? Вместе ли они? Навряд ли. — Ты её любишь? — взгляд Алины, словно рентген, сканирует, изучает, не давая ничего скрыть. — Я не знаю, — в который раз отвечает Аня, а её голос по-странному дрожит. — А она тебя любит? — Загитова явно не собирается заканчивать, пока не докопается до истины. — Да, — и почему-то это вылетает без каких-либо сомнений. Камила любит, и не раз об этом говорила. Она никогда этого не скрывала, не стеснялась, не боялась говорить. — Знаешь, как человек может презирать самого себя? — телеведущая меняет тему слишком быстро, отчего Ане остаётся лишь растеряно покачать головой. — Это происходит, когда он осознаёт, что поступает неправильно, но продолжает так делать, потому что просто не может остановиться. Не поступай неправильно, Ань. Если любишь скажи, что любишь, если не любишь, прекрати её мучать. Я не знаю что у вас там происходит, но то, что вы обе страдаете и дураку понятно, — Алина выдерживает недолгую пауза, давая Щербаковой время осознать всё сказанное. — Кстати, я у Даниила Марковича узнала, что Камила заболела… — Заболела? — переспрашивает Аня, нервно облизывая в миг пересохшие губы. — Угу, — кивает Алина, пряча улыбку, которую Аня и без того не замечает из-за в миг охватившего её волнение. «Ещё говорит, что не любит» — закатывает глаза старшая, наблюдая за метаниями чемпионки Пекина. — Мне надо, — Аня нервно бегает взглядом по периметру, — поговорить с тренерами, отпроситься. — Тебе надо закончить тренировку, — качает головой Загитова, останавливая подругу от безрассудных поступков, которые вообще ей совершенно несвойственны. Последнее что ей нужно сейчас- ссора с тренерским штабом. — Поедешь к ней сразу после. — Но… — Без «но», — строго чеканит Алина, — навряд ли ты сможешь придумать нормальное оправдание сейчас, а вот после обеда всё равно все уедут на собрание, поэтому сможешь незаметно уйти. /// Камила думает, что у неё галлюцинации, когда с трудом разлепив глаза перед собой она видит встревоженное лицо Ани. — Да у тебя жар, — эмоционально восклицает Щербакова, а её глаза бегают по бледному лицу напротив. Камила прикрывает глаза, потому что картинка перед глазами плывёт, а по ушам больно ударяет слишком громкий голос. Ей холодно, она обнимает себя руками, стараясь сохранить тепло, вот только видимо у Ани другие планы. Она безжалостно дёргает одеяло, за которое так упорно хватается Валиева. — Тебе надо переодеться в более дышащую одежду, — комментирует свои действия чемпионка мира, вставая и направляясь к шкафу. Камила дрожит, а голова кажется совершенно отказывается работать. Она упускает тот момент, когда остаётся без верха, чувствуя лишь сильный озноб, охвативший её тело. Анины руки кажутся слишком холодным, как, в принципе, и вся комната в целом. — Потерпи, — тихо шепчет Щербакова, помогая натянуть футболку. — Сейчас станет лучше, — уверяет она, ласково проводя по лбу младшей. Камиле не хватает сил, чтобы ответить. Она лишь облегченно выдыхает, когда Аня укрывает её одеялом. Она уверена, что либо сошла с ума, либо всё ещё спит, иначе такую нежность со стороны чемпионки мира объяснить попросту не получается. Видимо её мозг настолько устал, что уже сам рисует себе выдуманный мир грёз, но Камила даже не думает сопротивляться. Сил банально нет, как, к слову, и желания. «Пусть я эту заботу получит хотя бы во сне» — думает Валиева. Она прикрывает глаза, чувствуя, как на её лоб кладут что-то холодное и неприятное. — Не дёргайся, это всего-то компресс, — звучит строгий голос Ани. У Камилы не получается ответить, ведь она заходится порцией сухого кашля, чувствуя, как ужасно начинает саднить горло. Она морщится, сжимаясь в клубочек. — Тебе надо поспать, — говорит Щербакова. — Я пойду, приготовлю тебе суп пока, а то кажется за день ты ничего не ела. Камила в миг распахивает глаза, чувствуя страх, вновь остаться одной. — Не уходи, — это кажется её первые слова за день, потому совершенно неудивительно, что её голос настолько хриплый. Валиева цепляется за её запястье, не сводя своих усталых, но всё таких же тепло-карих глаз с Ани. И если это сон, то пусть хотя бы тут Щербакова будет рядом. — Хорошо, — Аня пару раз кивает, бегло оглядывая комнату. — Я посижу тут. Никуда не уйду. Камила такой расклад не нравится, поэтому без слов тянет её вниз. И пусть сил в ней совершенно нет, но Щербакова сама понимает немую просьбу. Она пару раз хмурится, будто борясь сама с собой, а потом ведёт плечам, будто сбрасывая с себя все ненужные мысли. Аня стягивает с себя пальто, аккуратно вешая его на стул, а затем ложится рядом, залезая под одеяло. Камила чувствует, как напряженно её тело, но игнорирует это, крепко обхватывая своими руками тонкую талию. Уже на грани сна, она чувствует, как Щербакова обнимает её в ответ, поправляя холодный компресс на лбу. — Сладких снов, — тихо шепчет Аня, а Камиле кажется впервые за день становится тепло.