***
После того, как пришел в себя, Эндрю сперва совсем не обратил внимания на то, что Эллефсон заботится о нем с гораздо большей нежностью, чем прежде. Он был так плох, что все проявленное к его персоне внимание воспринимал исключительно как норму. Затем, в какой-то момент, когда ему стало лучше, ему, наконец, показалось странным столь трепетное отношение своего старого знакомого. Хотя Эндрю и не был хорошим знатоком тонкостей человеческой психологии, от его внимания не скрылось то, что мысли его старого товарища заняты чем-то вызывающим какую-то скорбную тоску. В какой-то момент он не выдержал, и когда Эллефсон, подойдя к окну, закурил, устремив невидящий взгляд в пространство, спросил его: — Твою мать, да что же случилось? Не думаю, что мое состояние могло стать причиной такой глубокой твоей печали. Джуниор, отрывая невидящий взгляд от пейзажа за окном, посмотрел на Эндрю, словно спрашивая: «Это так сильно бросается в глаза?» и, не собираясь ничего скрывать, ответил: — Я знал этого парня. — Кого? Менцу? — на всякий случай решил уточнить Эндрю. — Да, — делая затяжку ответил Джуниор. — Он и Фридман были в банде Мастейна в одно время со мной. Мы трое были с Дэйвом почти с самого начала и через многое прошли вместе, прежде чем я решил уйти. Какое-то время мы четверо были очень близки, словно четверо братьев. Не все и не всегда у нас было гладко, в чем-то мы могли друг друга ненавидеть, было много разного дерьма, но друг за друга мы готовы были перегрызть глотку кому угодно. — Джуниор ненадолго замолчал, словно задумавшись, не слишком ли он пустился в излияние души. — И, вроде бы, это знакомство — дело давно минувшее, а все равно как-то мерзостно, какая-то гребаная пустота в душе, словно ее кусок вырвали. — Понимаю, — безэмоционально отозвался Элдрич, сознавая при этом, что на самом деле он «не понимает». Все его прежние привязанности давно изжили себя, оставив после себя при этом такое дерьмовое «послевкусие», что узнай он о смерти большинства своих прежних друзей и знакомых, он, возможно в каком-то плане даже порадовался бы, или же ощутил ровно те же эмоции, что при известии о смерти совершенно посторонних людей. Джуниор, мрачно ухмыльнувшись, предпочтя в данный момент одиночество компании Эндрю, вновь воззрился на улицу. По дорожке, ведущей в город, пронесся всадник на крупном темном коне. Он показался чем-то очень похожим на МакКоя, хотя полной уверенности, что это был Карл, быть не могло. Глядя на одинокую мрачную фигуру, напомнившую ему о существе, убившем его бывшего друга и готового вот-вот убить еще двух бывших друзей, Джуниор, впервые за все время, почувствовал антипатию к МакКою.XVI
21 апреля 2023 г. в 16:04
Немного не дойдя до дома Джуниора, Эндрю потерял сознание. Ему очень повезло, что при этом он упал достаточно удачно и умудрился ничего себе не сломать, а также что случилось это уже совсем неподалеку от облюбованного им убежища, и что его старый знакомый оказался в тот момент дома.
Эндрю пришел в себя, когда Джунор осторожно укладывал на кровать. Отдернув руку, которую его друг хотел уложить поудобнее, Эндрю чуть приподнялся.
— Ты идиот, — серьезно констатировал Джуниор, осуждающе глядя на друга.
— Слишком жесткий вердикт для небольшого безрассудства… тем более, что безрассудства вполне оправданного… — слабо произнес Эндрю, которому в тот момент ничего другого больше не пришло в голову.
Джуниор, ничего не ответив, сокрушенно покачал головой, предвкушая возможность в ближайшем будущем новых подобных «безрассудств». Он достал бутылку с лекарством, приготовленным накануне и, влив немного в кружку, дал его выпить Эндрю, который, приняв лекарство, тяжело опустил голову на подушку и закрыл глаза.
Не решив утруждать больного разговорами, Эллефсон вышел на улицу и нервозно закурил, погрузившись в неприятные размышления о том, что при подобном отношении к своему здоровью, Эндрю будет еще очень долго «радовать» его своим присутствием в его доме. И это учитывая потребность в уходе и то, что в нормальном состоянии этот парень, мягко говоря, далеко не всегда был приятной компанией.
Вдруг вдалеке он заметил несколько всадников едущих куда-то по своим делам. Даже на большом расстоянии, с которого их наблюдал Джуниор, было прекрасно слышны их веселые, жизнерадостные выкрики, свист и обрывки пошлых песен. По всей видимости, то были совсем еще юнцы. Джуниор горько и умиленно улыбнулся, вспоминая старые добрые времена собственной юности. В памяти ожили давно прошедшие дни, когда он был в банде Мастейна. Воспоминания о компании Мецы, и без того разбереженные недавними событиями. Зло сделав две последние затяжки, он бросил окурок на землю с затушил носком сапога.