Флирт с драконом

      Самое лучшее платье… лучшие драгоценности… все самое лучшее. Вот таким, казалось, было утро турнира, когда служанка за служанкой души во мне не чаяли — сияя самым желанным украшением, которое можно было выставить на всеобщее обозрение. Это было тошнотворно.       — Безусловно потрясающе, — улыбнулась матушка, приподнимая мой подбородок, чтобы осмотреть дело рук Амиры.       — Любовь моя? — Отец задумчиво склонил голову набок, прислонившись к колонне. — Vok vision. Sepār raqagon zȳhon muñnykeā. — Подмигнул он, заставив матушку с улыбкой закатить глаза.       — Твой отец, всегда самый очаровательный. — Мать вздохнула, выводя меня из моего солярия, положив руку у основания моего позвоночника. Действительно умный ход с ее стороны. Если бы мать и отец не были в моих покоях в такой ранний час, чтобы сопроводить меня вниз, без сомнения, я бы просто спряталась в каком-нибудь дальнем углу замка, чтобы меня никто не нашел. Мать впечатлила, насколько это было важно для моего присутствия — какой восторг испытал бы мой дедушка, наблюдая за ходом соревнований. Особенно когда моя рука теперь, казалось бы, была главным призом чемпиона турнира. От одной мысли об отвратительном зрелище, у меня скрутило живот.       Действительно, какие были варианты?       Джейсон Ланнистер из Бобрового утеса находился возле трона столько, сколько я себя помню, и даже дольше. Быть выброшенной на берег возле львиных утесов звучало больше как смертный приговор, чем что-либо еще.       Так же всегда был Криган Старк, Хранитель Севера. Его леди-жена недавно скончалась, рожая его сына, Рикона. Я с трудом могла представить, что у меня могла бы быть хоть какая-то возможность захотеть выходить замуж во второй раз, но мальчику нужна мать, а Кригану жена. Хотя это и не самый ужасный вариант, Север был суровым краем, где зимы длились как долгое лето без смены. Драконы не должны выживать в таких адских условиях — я никогда не смогу приговорить Тираксес к такому приговору.       Королева шепталась о своем брате, Гвейне Хайтауре, опытном рыцаре и не более того. Он был простым человеком благородного происхождения, как и все они.       Мысль о том, что мужчины внизу, на Королевской арене, рассматриваются на должность моего короля-консорта, вызывала у меня сильный стресс. Достаточно, чтобы я начала впиваться ногтями в свои ладони при объявлении каждого дома. Все больше и больше рыцарей, каждый на красивом жеребце, и каждый пытается изобразить очаровательную улыбку. Объявления Люцериса и Джекейриса — это единственный шанс на отсрочку моей руки. Я не в первый раз ловила обеспокоенный взгляд отца, когда он нависал надо мной. Если кто-то и отдавал себе отчет в том, какое беспокойство терзало меня с того момента, как заговорили о моей помолвке, так это он. Мои глаза непрерывно оглядывали шеренгу рыцарей и лордов, ожидающих своей участи, так же, как я ожидала своей собственной, когда принц Эйгон был объявлен одним из участников. Черно-красные знамена гордо развивались, эмблема Дома Дракона почти блестела при дневном свете.       — Принц Эймонд из Дома Таргариенов выбирает своего первого противника. — Объявил глашатай, к моему большому удивлению. С этих пор, я перестала видеть всех рыцарей, когда я присела на краешек своего места, чтобы посмотреть вниз и подтвердить то, во что мои уши отказывались верить. Все было так, как сказали. Внизу он сидел верхом на жеребце, темном как ночь, закованный в доспехи, соответствующие вечно серьезному выражению его лица. Легкая ухмылка появилась на моих губах при одном только его виде. О, не было бы конца суматохе, через которую я бы заставила его пройти из-за этого.       — Принц Эймонд Таргариен выбирает принца Эйгона Таргариена, своего брата и старшего сына короля Визериса.       Смелый выбор, я должна была признать, но это было не так уж непохоже на Эймонда — не бросить вызов в полную силу. Особенно такой, как его старший брат, пытающийся выбить его из колеи или, по крайней мере, поставить в неловкое положение. Я взглянула на своих родителей позади меня, двое шептались друг с другом о том, насколько интригующим был выбор — пара понимающих ухмылок появилась на их лицах. Я, со своей стороны, была просто рада, что он не выбрал Люка или Джейса, чтобы ударить их в спину… или еще хуже.       Поединок был слишком быстрым, и Эймонд нанес первый удар, пробив плечо Эйгона между доспехами, почти успешно выбив его из седла. Руки сжались на подлокотниках моего кресла в предвкушении, когда они снова набросились друг на друга. Пот капал мне на язык, выводя меня из транса, когда я наблюдала, как братья сражаются лицом к лицу. До второго удара по Эйгону я едва замечала, как агрессивно я прикусывала щеку в тревожном ожидании. Когда Эйгон ударился плашмя о спину, веселый смех моего отца не мог быть замаскирован ни под что другое, и он не пытался это скрыть. Мое горло сжалось, когда я наблюдала, как мой дядя без усилий ведет своего коня и несломленное копье к лоджии. До этого момента я даже не задумывалась о нашей вчерашней дискуссии. Серьезность всего этого. Что все это значило и серьезно ли он относился к тому, чтобы сыграть свою роль в этом фарсе.       — Принцесса Висенья, моя дорогая племянница. Прекрасная красота, как у твоей тезки, и Алмаз Королевства. — Приветствовал Эймонд, поднимая копье. — Я не сомневался, что стану чемпионом этого турнира… Мне нужен только знак внимания Народной Принцессы, чтобы обеспечить это.       В то время как его уловка была мне ясна, его красивые слова действительно всколыхнули меня, как это было бы у любой молодой девушки.       — Я желаю вам удачи, принц Эймонд. — Я улыбнулась, слегка покачав головой, и облокотилась через перила. Я вытащила платок из рукава и запечатлела поцелуй на белой ткани, окрасив ее в розовый цвет, чтобы видели не только рыцари и лорды внизу, но и весь двор, наблюдающий за нами сзади. — Пусть мой знак внимания принесет вам удачу, в которой вы нуждаетесь. — Я улыбнулась, отбрасывая ткань вниз. Эймонд без особых усилий поймал его, привязав платок к своим поводьям, прежде чем отправиться на свое место.       Я не пропустила ни удивленные взгляды моих родителей, ни растерянный взгляд королевы. И уж точно не восторженную улыбку моего дедушки, который бросил в мою сторону восхищенную улыбку, когда я снова заняла свое место, чтобы посмотреть остальную часть турнира — моя рука теперь в безопасности от любых других рыцарей, которые осмеливались желать моего знака. Я наконец-то могла расслабиться, и все остальные наконец-то смогли исчезнуть до вечернего пира…       Разве это не утомительно все время играть идеальную принцессу? Если бы я ответила честно, то наверняка последовали бы насмешки, а я была не из тех, кто признает свое поражение. Особенно моему надоедливому дяде из всех людей. Мужчины могли иметь свои доспехи и боевое снаряжение, чтобы защитить себя, когда их знамена будут призваны на войну. Краски для лица и драгоценности. Украшения и красивые шелка, которые прилипали к моему телу, — это была моя боевая раскраска и мои боевые доспехи. Защитный слой, чтобы оградить тех, кто меня окружает, от того, что на самом деле таится внутри.       Сомнение.       Беспокойство.       И самое главное — страх.       Страх перед грядущим будущим. Мое собственное будущее и будущее моей матери. Я не была дурой, были те, кто заявлял о своей верности моей матери, и те, кто был более… сомневающимся в ее законных притязаниях и желаниях дедушки посадить ее на трон. Я знала, что означали эти последствия, особенно когда речь шла об Эйгоне как о законнорожденном старшем сыне короля. Этого соблюдения было достаточно, чтобы я всерьез задумалась о своей собственной судьбе в этой игре престолов, несмотря на то, насколько король Визерис был уверен в своей преемственности. Без сомнения, Ее светлость будет отстаивать выбор: отправить наследника кронпринцессы как можно дальше на Север или отправить в Старомест с вынужденным союзом. Любого выбора было бы достаточно для Хайтауэров и, без сомнения, запечатало бы ту постоянно меняющуюся катушку судьбы, которая танцевала перед моим мысленным взором.

***

      Празднование после турнира было шумным, но этого следовало ожидать. Красные и черные цвета Таргариенов были среди золота и железа в честь успеха короны. Дело было не в том, что пиры утомляли или даже не в том, что они были скучными. Это было грандиозным событием, во что бы то ни стало, и все же… поверхностным.       Радужное убранство и лорды различных домов, опьяненные своими личностями и титулами, также были многочисленными свидетелями. Тем более, когда ожидалось обменяться любезностями и потанцевать с любым высокородным мужчиной, который хотя бы посмел посмотреть в мою сторону.       — Если Джейсон Ланнистер снова пойдет искать меня, просто скажи ему, что я бросилась с вершины Башни, — пробормотала я, забирая у отца кубок из его рук и делая большой глоток. Я надеялась, что дорнийское красное вызовет у меня приятное жжение в горле, которое, по-видимому, придаст мне воли продолжать играть свою роль до конца вечера.       — Что касается внешнего вида, я должен сказать, что ты выглядишь великолепно. — Похвалил отец, убирая с моего лица выбившуюся серебристую прядь, прежде чем захватить мой подбородок большим и указательным пальцами. — Yn ry ao līs gaomagon iksos ȳzaldrīzes ziry se nyke jāhor keligon se zaldrīzes. — Я сдержала смешок и покачала головой, глядя на него       — Дракон, конечно, это матушка со своей настойчивостью, я полагаю?       — Именно так. — Отец улыбнулся, оставив поцелуй на моей макушке. — Итак, что насчет того знака внимания во время турнира? — Я сдержала желание закатить глаза, когда жар подступил к мои щекам от легкого смущения.       — И как долго, скажи на милость, ты ждал, чтобы спросить меня? — Поинтересовалась я, приподнимая бровь и делая еще один глоток из его кубка. Отец пожал плечами и прислонился спиной к огромной колонне.       — С тех пор, как эта одноглазая ворона осмелилась открыть рот и попросить тебя о знаке внимания.       — Одноглазая ворона? — Уточнила я. — Не одноглазый ворон?       — Сравнение слишком любезное для человека, достаточно трусливого, чтобы заявить права на дракона глубокой ночью и затаить детскую обиду. — Возразил отец, когда я вернула ему кубок.       — Интересно, поскольку первое звучит очень похоже на то, что Порочный принц предпринял бы в юности. Чего бы это ни стоило. — По его нахмуренному лицу я могла сказать, что ему не понравилось, что я разыгрываю несогласие и провожу сравнения между ним и Эймондом. При мысли о моем дяде мои глаза небрежно скользнули по толпе в попытке мельком увидеть молодого принца, поскольку его триумф во время турнира был главной темой для разговоров.       — Ry nyke nūmāzma naejot vestragon, gevives, iksos bona se Hightowers gaomagon daor emagon aōha sȳrje interest rȳ prūmia. — Заметил отец, крутя кубок в руках. — Pōnta seek mērī syt pōntāla. Nyke sepār jaelagon ao naejot sagon careful rūsīr whom ao pāsagon iemnȳ se sombāzmion. — Он допил напиток последним глотком, потянулся к моей руке и поднес тыльную сторону к своим губам.       — Pāsagon issa, kepa. Nyke gīmigon hen pōja kȳvanon. Nyke kostagon mīsagon nykēla. — Сказала я с суровым взглядом. Он слегка улыбнулся со смешком, запечатлев последний поцелуй на моей руке.       — Хотя это может быть правдой, но я по-прежнему твой единственный защитник, пока кто-нибудь не докажет, что достоин этого.       — Давай помолимся, чтобы это был не Джейсон Ланнистер, — пошутила я, заставив отца рассмеяться.       — Теперь я должен согласиться с вами в этом отношении, принцесса.       Если бы у меня что-нибудь было во рту, я бы подавилась. Раскатистый голос чуть не заставил меня выпрыгнуть из собственной кожи. Как человек такого размера, как Криган Старк, мог так легко передвигаться по залу в полной тишине, я не понимала.       — Лорд Старк, — выдохнула я, переводя взгляд с гигантского мужчины на моего отца. — Должна сказать, вы меня здорово напугали.       — Мои извинения, принцесса. Уверяю вас, это не входило в мои намерения. — Брюнет-дикарь с Севера улыбнулся — деликатный из великанов.       — И каковы же, милорд, были ваши намерения? — Слегка поддразнила я. Если бы они боролись за мою руку, им пришлось бы заявить об этом как мужчинам, за которых они себя выдавали.       — Мое скромное желание, чтобы Алмаз Королевства почтил меня танцем. — Я должна была признать, что Криган Старк был невероятно красив так, как могут быть только мужчины Севера. Сравнивать его черты с чертами людей старой Валирии было легко. Красивое, покрытое шрамами лицо и широкая улыбка, частично скрытая под черной бородой. Сильный торс и массивные руки как средство заставить любую женщину чувствовать себя в безопасности. В то время как жители старой Валирии — драконы — были стройного телосложения. Скорее худощавые, чем мощно сложенные, с потрясающе плутоватым красивым видом, а не суровые, неотесанные.       — Я была бы рада, лорд Старк. — Я улыбнулась, — Отец, — я присела в реверансе, сжимая массивную руку Стража Севера. — Nyke jāhor jurnegon naejot ao skori nyke jorrāelagon dohaeragon. Порочный принц покачал головой и тщательно обдумал свои следующие слова, пока мать сердито смотрела на него с того места, где она стояла в другом конце зала с леди Джейн.       — ȳdra daor ūñagon va ziry. — Он извиняющимся тоном щелкнул зубами, когда меня увели к десяткам танцующих лордов и леди. Как ни удивительно, Криган Старк был опытным танцором и чрезвычайно легким на ногах для человека его роста.       — Я должна поздравить вас с вашим сегодняшним местом в турнире, лорд Старк. — Я сделала комплимент. — Вы доблестно соревновались.       — Вы льстите мне, принцесса… — Он мягко улыбнулся. — И, как большинство мужчин, я падок к лести.       — Сейчас, вы не должны выдавать все свои секреты, лорд Старк, — я усмехнулась, когда он без усилий поднял меня в воздух, большие теплые и манящие руки были на моей талии. — Интересно, какие еще будут тайны. — Поддразнила я, вызвав еще одну теплую усмешку от зверя-мужчины. — Вам и вашим знаменосцам нравится проводить время в Королевской Гавани?       — Конечно, принцесса. — Криган ухмыльнулся, когда мы повернули. — Условия, предоставленные короной, в высшей степени любезны. Хотя, я должен признать, что к более теплой погоде нужно привыкать.       — Можно было бы подумать то же самое о Винтерфелле. — Я удивленно приподняла бровь. — Хотя, должна признаться, я никогда не путешествовала дальше на север, чем в Долину. Я боюсь, что я, вместе с моим драконом, увяла бы.       — Хотя я и не могу представить, в каких условиях мог бы процветать такой великий дракон, как Тираксес, я могу обещать, что Винтерфелл радушно примет вас и вашего дракона, принцесса. — Смелое усилие с его стороны, но это, безусловно, был тот толчок, в котором нуждались остальные до него.       — Я буду иметь это в виду, лорд Старк. Однако, боюсь, нам, возможно, придется раздобыть для путешествия несколько более теплых платьев. — Я пошутила, упомянув о своем нынешнем летнем платье темно-красного цвета, застегнутом посередине золотой тесьмой, имитирующей рисунок драконьего яйца.       Когда мелодия закончилась, Криган поклонился, а я присела в реверансе, кокетливо подмигнув мне в дополнение к долгому поцелую, который он запечатлел на тыльной стороне моей ладони:       — До нашей новой встречи, принцесса. Я молюсь, чтобы она наступила скорее.       — Как и я, добрый сир. — Я улыбнулась, слегка прикусив нижнюю губу зубами, когда румянец залил мои щеки. В то время как Винтерфелл находился в нескольких неделях езды и в таком чужом месте, в котором я и мечтать не могла представить своего дракона, самообладание лорда Старка и почти соблазнительная внешность сделали заманчивое предложение. Однако не настолько заманчивое, чтобы заставить мои глаза и разум забыть, кого я подсознательно искала. Когда я вернулась к банкетному столу, мое внимание привлекла маячащая фигура в дальнем алькове. Там, в его тени, с каменным лицом и невозмутимый, стоял Эймонд. Молчаливый наблюдатель издалека, не чувствующий вкуса к окружающим его легкомыслиям. Удивительно, что он не убежал раньше. Какое-то время я наблюдала за ним, прислушиваясь к легкому разговору и шепоту. Видя, какую информацию он впитал, будучи пауком на стене, а не смешанным с компанией.       — Итак, считаем ли мы это насмешкой или скрытностью? — Прошептала я, подойдя сзади. Он едва заметно вздрогнул, когда повернул голову, чтобы взглянуть на меня.       — Наблюдаю, принцесса. — Эймонд скрестил руки на груди. — Ты была бы удивлена, чему можно научиться, просто наблюдая за поведением других.       — Другие, такие как я? — Поддразнила я, пытаясь вывести его из себя.       — Все в этой комнате. Ланнистеры. Баратеоны. Этот ехидный Старк. — Ах, да.       — Ах, так вы наблюдали за мной. — Я понимающе кивнула, скрестив руки на груди. — Довольно грубо наблюдать за кем-то без его согласия, вы не согласны, дядя? Кто-то будет держать пари так же грубо, как лгать об участии, скажем, в турнире? — Еще одна трещина, чтобы посмотреть, не сломается ли его броня. Если бы он потерял самообладание и набросился. Я играла с огнем, но я не была тем, кто мог обжечься.       — Сработано достаточно хорошо. — Он проигнорировал мое пренебрежение. — Хранитель Севера, похоже, нацелился на то, чтобы утащить Народную Принцессу к себе в Винтерфелл. — Одного этого заявления было достаточно, чтобы заставить мою кровь вскипеть.       — Идея, которая не пришла бы ему в голову, если бы вы были немного более галантным. — Я ткнула его пальцем в грудь.       — Я бы сказал, что попросил тебя о знаке внимания и даже участвовать в этом глупом деле было достаточно по-рыцарски. — Эймонд усмехнулся.       — В какой сфере вы считаете свою сегодняшнюю демонстрацию лучшей идеей? — Излишне громко прошептала я. — Во всяком случае, это только подтолкнуло мужчин из списка искать меня этим вечером. — Эймонд пожал плечами.       — Тогда план работает. — Я отшатнулась в шоке.       — Это, безусловно, не так. — Возразила я, шлепая его по груди тыльной стороной ладони. — План состоял в том, чтобы разыграть что-то наподобие влюбленности, чтобы отпугнуть массы. Не поощряя их стараться усерднее. — Я вздохнула, вытягивая шею, чтобы увидеть Джейсона Ланнистера, разговаривающего с обоими моими родителями. — О, ради любви к Семерым, я должна сейчас же уйти отсюда и избавить себя от страданий. — Мои слова, казалось, задели принца за живое, когда он повернулся к выходу из алькова, а затем ко мне, неприязненно нахмурившись.       — Принцесса, ты не можешь. — Он настаивал, качая головой. Мне пришлось сморгнуть свое замешательство от его почти сочувственного тона.       — Должна сказать, дядя, я потрясена вашим внезапным состраданием ко мне и отсутствием такового к линии наследования.       Эймонд усмехнулся, поворачиваясь обратно к выходу из алькова.       — Я имею в виду, ты не умрешь с такой высоты. — Он сделал жест, направив указательный палец в сторону окна. — Ты будешь проклята, чтобы жить жизнью искалеченной жены Джейсона Ланнистера.       — Ну что ж. Спасибо тебе за урок наблюдения, Эймонд. — Я усмехнулась, потрясенная его поведением. — Спокойной ночи.- Когда я раздраженно повернулась, чтобы уйти, длинные тонкие пальцы сомкнулись вокруг моего запястья, удерживая меня. Выражения полного удовлетворения на его лице, когда я боролась с его хваткой, было почти достаточно, чтобы заставить меня ударить его на глазах у всех этих людей.       — Без танца для твоего чемпиона? — Он неодобрительно прищелкнул языком. — Принцесса. — Я ненавидела то, как это слетело с его языка. Как будто это было оскорблением. Как будто он ругал ребенка за плохое поведение.       — Я думала, тебе наплевать на турниры. — Возразила я, прошептав, когда он притянул меня к своей груди. Эта похотливая ухмылка выбила меня из колеи, когда он наклонился, касаясь губами хряща моего уха.       — Ты хочешь, чтобы это сработало или нет, принцесса? Если ты счастлива, что тебя увезут в Винтерфелл или на берега Бобрового Утеса, я, конечно, не буду тем, кто помешает тебе уготовить себе такую судьбу.       — Ты просто ужасен, — пробормотала я, когда он предложил свою руку, отпустив мое запястье. По правде говоря, пока мы не вышли из тени на свет зала, я не думала о последствиях, которые постигнут нашу маленькую игру. Только после того, как половина шумного разговора и легкомыслия прекратилась просто при виде моей руки в его.       — Люди пялятся… — Пробормотала я, когда мы вышли в зал, шагая под непрерывную мелодию. Эймонд обнял меня сильной рукой за талию, когда мы повернулись, и прижался губами к моей макушке.       — Разве не в этом суть? — Он что-то пробормотал мне в волосы, когда музыка побудила его снова взять меня за руки. — Все жаждут того, что, казалось бы, находится в пределах их досягаемости, но теперь надежно спрятано в моих объятиях? — Мой рот открылся, чтобы возразить, когда мы расстались на часть танца, оба потерялись в кругах других, пока мелодия не побудила нас вернуться к нашему первоначальному партнеру.       — Я наполовину уверена, что ваша тактика только подтвердит желания этих господ и желание моей матери выдать меня замуж за первого, кто попросит.- Процедила я сквозь стиснутые зубы. Эймонд закатил глаз, поджав губы от досады на мои сомнения. Я ждала какого-нибудь остроумного опровержения, но была шокирована тем, что его руки крепко схватили меня за талию, когда он поднял меня в воздух. Я издала удивленный писк от его стремительности, едва успев опереться в его плечи, когда он поднял меня — руки были подогнуты под мой зад, удерживая меня на месте, когда мы поворачивались. Он ни разу не отвел от меня взгляд, внимательно глядя на меня снизу вверх. Как шут в этот момент нашей уловки, но картина преданности любому, кто осмелился взглянуть. Дыхание сперло, когда мои ноги снова коснулись земли. Мои ладони скользнули с его плеч на плоскую грудь, и он очень нежно обхватил мои запястья.       — Это должно задержать их на некоторое время, не так ли, племянница? — Самодовольно прошептал он, прежде чем запечатлеть долгий поцелуй на линии моих волос, прежде чем поклониться.       — Или ввергнет меня в сильный скандал. — Резко прошептал он, уводя нас. Я поймала взгляд своей недоверчивой матери, которая, казалось, была на грани крика.       — Я не могу поверить…       — О, тише. — Скомандовал он, остановившись так внезапно, что сильно притянул меня обратно к себе. — Позволь мне беспокоиться о слухах, о скандале. Ты беспокоишься о том, чтобы сдержать свою мать, прежде чем она придет сюда и насадит мою голову на пику. — Тихо сказал Эймонд, оглядываясь назад на мою кипящую мать. — Ziry jāhor sagon nykeā miracle lo īlon hakogon bisa pryjagon se glaesagon naejot ivestragon se vestriarzir. — Он что-то проворчал, когда Ее светлость поманила его к себе обеспокоенным взглядом. — Если вы извините меня, принцесса… Твоего чемпиона зовут в другое место.       — Похоже, я… — Я вздохнула, подбирая юбки, чтобы успокоить мою нахмуренную мать. Я почувствовала легкое успокаивающее прикосновение к своей руке, когда Эймонд сжал ее, прежде чем мы оба откланялись. Один на милость королевы, а другой в пасть дракона.