Флирт с драконом

      Я думала, что знаю о любви. Я думала, что знаю о ее страсти и о том, как крепко она может держать тебя в руках. Но после того, как Эймон вырвался в этот мир, я поняла, прижимая его к себе и держа в своих объятиях, что моя любовь к Эймонду никогда не сравнится с моей любовью к нашему сыну. Я бы сделала для него все, что угодно. Я бы подожгла любого, кто посмел бы тронуть хоть один волосок на его идеальной голове. Хотя он родился быстро и резко, я бы сделала все это снова в мгновение ока. Я не хотела выпускать его из виду никогда. Как я должна была выполнять свои обязанности перед короной, когда все, что я хотела делать, — это заботиться о своем сыне?       Я провела больше луны, просто ухаживая за ним. Не особо заботясь о своем долге в этом новом мировом порядке или о том, как я попала во что-либо из этого теперь, когда моя мать наконец села на свое законное место.       — Такой счастливый малыш, — проворковала я. Мое внимание было приковано к Эймону, который смотрел на меня большими, очарованными глазами. — И сильный. — я радостно замурлыкала, когда его крошечная ручка обхватила мой палец.       Эймонд прижал его ближе, крепко прижимая к груди, в то время как его губы покрывали макушку головы.       — Nyke jurnegon zirȳla syt nykeā bōsa jēda. — он пробормотал в голову Эймона, когда его широко раскрытые глаза отяжелели. Эймонд, хотя поначалу и испытывал некоторые колебания при появлении нашего сына на свет, стал отцом замечательным. В тот момент, когда он прижал его к груди, он настаивал, что Эймон останется в наших покоях, а не в детской, чтобы быть рядом, если ему что-нибудь понадобится глубокой ночью. Это было удовольствие, которого я едва ли заслуживала, — видеть, как он заботится о нашем сыне. Для меня быть молчаливым наблюдателем за тем, как истории из Эпохи героев срывались с уст моего мужа к нашему сыну, который крепко прижимался к нему. Чувствовать себя нарушителем чего-то тайного и священного, когда я застала их обоих крепко спящими перед вечерним огнем в очаге. Само по себе чудо слушать, как он говорит с Эймоном на валирийском, бормоча замечательные истории и ласковые слова, чтобы успокоить его беспокойные крики и всхлипы.       — Принцесса… — голос Рикарда неохотно оторвал меня от идеальной картины рядом со мной. — Боюсь, совет настаивает на вашем присутствии, — прервал сир Торн с извиняющейся улыбкой. Я подавила легкий стон, хмуро глядя на своего сына, который по-прежнему цеплялся за мой палец. Я отослала Рикарда за несколько минут до этого, когда Малый Совет послал его за мной, но все попытки остаться в моих покоях казались безнадежными.       — Ох, как бы я хотела взять тебя с собой, — прошептала я, покрывая щеки Эймона поцелуями. — Но твой отец наверняка выследил бы меня, чтобы снова заключить тебя в свои объятия. — Эймонд промычал, кивая в знак согласия, когда я чмокнула его в щеку. — Ты даже не будешь притворяться, что отрицаешь это? — я усмехнулась.       Эймонд даже не взглянул в мою сторону.       — Зачем мне когда-либо лгать женщине, которая преподнесла мне самый совершенный подарок?       — Хм, да… что ж, наслаждайся своим подарком. — поддразнила я, слегка проводя рукой по копне серебристых волос нашего сына. Сир Рикард отступил в сторону, выводя меня из покоев, с острой ухмылкой на лице. — Скажите мне, — усмехнулась я, приподняв брови.       Рыцарь покачал головой, и его улыбка стала шире.       — Просто приятно, что вы снова в Замке, принцесса. Приятно для разнообразия видеть улыбающиеся лица в этих стенах.       Я просияла от этого чувства, схватив его за руку, когда мы вошли в шумный тронный зал.       — Какое-то время мне не хватало повода улыбаться в этих стенах, — призналась я, наблюдая, как статуи и звезды были разбиты и унесены, чтобы заменить их различными вымпелами Таргариенов и гобеленами. Это займет некоторое время, но вскоре замок начнет казаться скорее домом, чем логовом воров.       Приглушенные голоса превратились в глухой рев, когда я проскользнула между большими дверями, оставив Рикарда позади, и прокралась к своему месту. Никто, кроме моего отца, не заметил моего присутствия, поскольку Джекейрис и лорд Корлис продолжали свою ссору, все остальные пристально наблюдали за враждой.       Я приветствовала задумчивую позу моего отца поцелуем в щеку.       — Как поживает мой внук? — Деймон улыбнулся, когда я села рядом с ним.       Я с усмешкой схватила его за руку.       — Идеально. Абсолютно и бесповоротно совершенен.       — Похоже, это тенденция в семье. — он подмигнул, возвращая свое внимание к текущему вопросу.       — Я с трудом понимаю, почему нам нужно обсуждать это дальше, — воскликнул Джейс. — С перебежчиками следует расправляться быстро и без пощады за их преступления.       Лорд Корлис покачал головой.       — Принц забывает, что именно указания мальчика в первую очередь поставили нас в такое положение. Хотя ваша жажда крови и жажда справедливости вдохновляют, мой принц, мы должны действовать в здравом уме и теле. Мы не можем просто заколоть каждую голову, которая была на стороне зеленых, иначе не останется Королевства, которым можно было бы править.       — Лорд Корлис прав, — вмешалась я, взглянув на королеву. — Некоторые действовали просто из страха, и в то время как другие, чьи намерения были иными, будут утверждать то же самое, нам нужно выявить лжецов. — Джекейрис закатил глаза, устраиваясь поудобнее на своем месте.       — Хотя твое мнение ценится, сестра, мы обсуждали эту стратегию уже больше месяца без тебя. — ухмылка тронула уголки его губ. — Тем не менее, приятно видеть тебя на ногах. — было ясно, что мой брат попал в удобное положение в мое отсутствие. Джекейрис заслуживал того, чтобы его голос был услышан. Заслуживал того, чтобы в меру своих возможностей служить в Малом Совете, но просто потому, что я выполнила свой долг перед Королевством, чтобы имя Таргариенов продолжало жить после правления нашей матери, не давало ему никакого права игнорировать мои аргументы по этому вопросу.       Я склонила голову набок, с любопытством разглядывая его.       — Тогда приношу свои извинения всему Малому Совету. Если бы я знала, что вы неделями путались вокруг этого вопроса, я бы почтила вас своей компанией раньше. — тошнотворная сладость слетела с моих губ, и мой отец подавил фырканье. — Мнения простых людей в правлении Королевством не имеют большого значения. Они не имеют права голоса в том, кто заботится о безопасности Королевства, поэтому мы оставляем эти маленькие умы в покое. Ваша светлость, отправьте эмиссара от короны в каждый из дезертировавших домов. Опросите их народ и их лордов. Будет ясно, кто действовал из страха за безопасность своего народа, а кто просто пытается спасти собственную задницу от клинка палача.       Королева на мгновение задумалась над этой идеей, прежде чем обратиться к своей деснице.       — Лорд Корлис, проследите, чтобы в течение двух дней к тем, кто выступал за моего брата, был отправлен доверенный член знаменосцев Таргариенов и Веларионов. Если все так, как говорит принцесса Висенья, то я доверяю нашим союзникам разобраться с лжецами.       — Как пожелаете, Ваша светлость. — Корлис кивнул с легкой улыбкой.       — Что дальше? — спросила мать, оглядывая свой Совет и тревожно постукивая ногтями по подлокотникам кресла.       — Все еще остается вопрос о местонахождении узурпатора, Ваша светлость. — ответила принцесса Рейнис.       — И его единственного оставшегося сына, Мейлора, — добавила Бейла. — Оставшаяся Городская стража, которая была верна зеленым и Королевской гвардии, которые сидят в подземельях, подверглась жесткому допросу палачей.       — С острыми инструментами, — добавил Деймон с легкой ухмылкой.       — Никто не разглашал, где были спрятаны Эйгон и Мейлор, и чем дальше продвигается правосудие, тем, боюсь, менее полезными становятся эти люди. — Бейла нахмурилась. — За исключением упоминания Дейрона и Кристона Коля.       — Мы допросили вдовствующую королеву или принцессу Хелейну? — спросила я. Моя сестра открыла рот, чтобы заговорить, с легкой нерешительностью.       — Я почти не сомневаюсь, что она сказала бы что-нибудь по этому поводу, а другая была бы просто источником бессмыслицы, — ответил Джекейрис. — Все, что Хелейна делала последние несколько месяцев, это стонала, как какой-то призрак, бродящий по замку. Я был бы удивлен, если бы ты услышала от нее три слова, в которых был бы хоть какой-то смысл. — Мое сердце сжалось при этой мысли. Мне все еще снились кошмары того приказа. Беспокойные ночи, когда сон ускользал от меня в течение нескольких часов, когда чувство вины пожирало меня целиком. С рождением Эймона эти ночи стали только длиннее, а мой стыд только усилился. Хелейна, независимо от того, оказался ли разговор плодотворным или нет, не стала бы со мной разговаривать — это все, что я знала. Алисента плюнула бы мне в лицо в тот момент, когда я переступила бы порог башни, в которой мы держали их взаперти. Без сомнения, попытается покончить со мной, как мы покончили с ее семьей. Нет, это была бы не я… это не могла быть я.       — Возможно, ни один из нас… но, может быть, если бы Эймонд поговорил с ними обеими. — я почти ненавидела себя за то, что предложила это. Я знала, что может сделать с ним вид его матери и сестры в таком состоянии. Но какой у нас был выбор? Не было бы ни мира, ни реальной безопасности, если бы Эйгон, Коль и Дейрон все еще были живы. Даже вся Городская стража, Королевская гвардия или Цитадель не смогли бы обеспечить безопасность нашего сына, учитывая надвигающуюся возможность того, что эти трое придут за нами в любое время.       Королева поерзала на своем месте.       — Ты действительно думаешь, что Изменник вытянет из них что-то полезное?       Я кивнула:       — Если в Замке и есть кто-то, с кем они хотели бы поговорить, то это, конечно, не будет никто из нас за этим столом.       — Это правда, Ваша светлость. — лорд Корлис согласился. — Я полагаю, что если кто-то в Замке и знает о местонахождении пропавшей четверки, то это вдова.       — Шлюха, наверное, сама отдала приказ, — проворчал отец рядом со мной. — Я предлагаю позволить ему попробовать. — он пожал плечами.       — Значит, все улажено. Принц Эймонд допросит вдовствующую королеву и принцессу Хелейну о местонахождении узурпатора и его союзников. — заявила мать, оглядывая стол в поисках следующего заказа.       Я не была категорически против того, чтобы попросить моего мужа о помощи в поисках его брата, но средства, которыми он мог бы это сделать, были… сомнительными. Я знала, что он хотел найти Эйгона так же сильно, как и я, возможно, даже больше. Его шансы с матерью и сестрой были выше, чем у кого-либо другого, но Совет должен был предвидеть, что это займет некоторое время. Их доверие к нему было подорвано. Полностью искалеченный с того момента, как вдова увидела своего сына, совершенно невредимого и владеющего мечом от имени моей матери, а не его брата.       — Празднование именин принца? — предложил Деймон, слегка пожав плечами. — Возможно, свадьба Джейса и Бейлы?       — Корона сможет представить принца Эймона, как только хранилища наполнятся золотом, припрятанным Ланнистерами. — я отклонилась, глядя на Корлиса.       Десница кивнул, поворачиваясь к Деймону.       — Пехотинцы, посланные за золотом, послали ворона с сообщением о том, что их усилия увенчались успехом и что они вернутся в течение месяца. Именины принца будут отпразднованы, как только в Королевстве восстановится порядок. — он посмотрел на удрученное поведение Бейлы. — И свадьба принца Джекейриса с принцессой Бейлой должна быть грандиозным событием. Что-то, что вернет Королевство воедино после всего этого бардака.       — Согласна. — королева отпустила собравшихся, подозвав меня к себе, когда все они начали свой отъезд. — Я хотела бы увидеть своего внука сегодня вечером. Вы слишком долго держали его при себе. — сказала она, сжимая мою руку.       — В последнее время мы наслаждаемся нашим одиночеством. — я вздохнула в знак согласия с легкой улыбкой. — Так много маленьких моментов, которые я никогда больше не хотела бы принимать как должное. Особенно сейчас, когда все вернулось на свои места.       — Иди. Иди, посмотри на своего сына. — она улыбнулась, кивнув в сторону двери. Я поблагодарила ее и моего отца поцелуем на прощание, идя немного быстрее, чем, вероятно, было необходимо, обратно в свои покои, где лежало мое сердце.       Я улыбнулась, когда вошла, старый валирийский легко слетел с губ моего мужа к нашему любопытному ребенку, когда он показывал различные сооружения Королевской Гавани малышу на руках. Эймонд на мгновение отпрянул на звук открывающейся двери.       — Закончили решать проблемы Королевства? — он позвал с балкона.       Улыбка Эймона превратилась в широкую беззубую ухмылку, когда я попала в поле его зрения.       — Не все из них. Боюсь, одному из них, в частности, понадобится твой опыт. — я вмешалась в разговор, с головой окунувшись в ту реакцию, которую вызовет этот приказ. Эймонд промурлыкал в ответ, слегка посмеиваясь, когда наш сын потянулся ко мне, его лицо искажалось от разочарования, чем дольше он находился вне моей досягаемости. — Тебе это не понравится, — слегка прошептала я в ответ, беря Эймона на руки, пока он что-то бормотал. — Нет, твоему отцу это совсем не понравится. — я улыбнулась Эймону, прижимая его к себе и целуя в макушку.       Эймонд нахмурился, в его глазах мелькнуло подозрение.       — Что именно Совет счел настолько ужасным, что послал за тобой?       — Ты ведешь себя так, как будто не завоевал их доверия. — я усмехнулась, слегка покачивая нашего сына. — Как будто ты не дал Королевству другого будущего короля, которого можно превозносить и обожать. — я похвалила, надеясь воззвать к тому мрачному недоверию, которое отразилось на его лице. — Как будто ты не один из самых смелых и…       — Висенья. — сурово рявкнул Эймонд, остановив мою привязанность невозмутимым хмурым взглядом.       Я вздохнула, переходя к сути.       — Палачи не могут узнать местонахождение Эйгона и других ни у одного из пленников.       — Они думают, что у меня есть другие методы заставить их говорить? — он усмехнулся, скрестив руки на груди. — Их доверие действительно поражает меня.       — Не… точно. — я вытянула руку. — Но они действительно верят, что у тебя есть методы заставить других говорить.       — Какие другие? — его опасения наполнили комнату. Как будто он уже знал, о чем я собираюсь спросить, еще до того, как я произнесла эти слова.       — Твоя мать и сестра. — я нерешительно выдохнула. — Если бы ты просто поговорил с ними…       — Ты не можешь быть серьезной. — вмешался он, и это стоическое и мрачное выражение, которое когда-то казалось холодным и чужим, теперь вернулось с удвоенной силой, когда он подошел к перилам, с силой сжимая камень. — Нет. Ты видела, как она смотрела на меня… Ты могла бы утонуть в предательстве и печали, которые отразились в ее глазах в тот день. Скорее всего, она скорее желает мне смерти, чем оказаться у тебя под каблуком. Я не могу.       — Эймонд. — напоминаю я, подходя к нему. — Она любит тебя. Они обе любят тебя. Если они склонны помочь кому-либо найти Эйгона, то…       — Я не буду лгать ей, Висенья. Я отказываюсь делать ее частью этой игры в притворство. — он был на грани того, чтобы закричать. Единственное, что сдерживало его — это мальчик, с удивлением смотревший на него снизу вверх.       — Любовь моя… Королевство небезопасно, если не знать, где они находятся. Твой сын не в безопасности. — рассуждала я, поправляя шевелящегося младенца у меня на руках. — Я отказываюсь заставлять его жить в мире страха и беспокойства о том, какое зло скрывается в тени. Я понимаю, каково это… просить тебя об этом. Но, пожалуйста, Эймонд. Подумай о своем сыне. — умоляла я, ища в его лице хоть какой-нибудь прорыв, желая, чтобы он посмотрел на меня.       — Я сделаю это только один раз. — произнес он, крепко держась за перила и борясь с самим собой. — Я сделаю это один раз, и на этом все закончится, ты меня слышишь? — облегчение разлилось по моей груди, снимая тяжесть, которая поселилась там задолго до того, как я вошла в наши покои.       — Конечно. — я тихо проворковала, накрывая его руку своей, когда идея закружилась в моей голове. Ужасная, тошнотворная идея, от которой к горлу подступила желчь. Идея, которая заставила бы его пойти еще не раз… и не по своей воле. Ему придется вернуться. Ему пришлось бы вернуться к ним, потому что я позабочусь о том, чтобы Алисента умоляла о его возвращении.       — Возьми с собой Эймона.