ярко-рыж

ноги противно тянет холодом. вода медленно окутывает каждую часть тела, затекая в уши и очерчивая на острых скулах очень даже ощущаемые контуры. веки становятся неимоверно тяжёлыми — сил держать их тупо нет. вода перестала шуметь в ушах, сообщая о том, что путь ее окончен. одежда лежит где-то на берегу, потеряв мелкое тепло от тела своего хозяина в первую же минуту. песок однозначно холодный — босые ноги окоченели сразу же, как только парень снял свою обувь и теплые серые носки, которые ему любезно дала баб нюра. сейчас же эти теплые мягкие носочки лежат вместе с другой одеждой на берегу, а их хозяин, кажется, перепутал время года для купания. кожа давно покрылась крупными мурашками, а волосы на руках встали дыбом. волосы на голове, которым удалось не намокнуть, противно лезли в лицо. дабы расслабиться, парень не обращал на это внимания — не такая уж и критичная ситуация, потерпит. не смотря на все неудобства и температуру воды, парень наконец-то смог избавиться от всего напряжения, что росло у него на позвоночнике, как мох на коре дерева. относительно короткое времяпровождение в этом, как бы странно не звучало, забытом богом месте заставило парня изрядно исхудать. один лишь журналюга упивался во временной симпатии к аринке, в своем крайне неудачном расследовании и в жареной картошечке баб нюры. ну прям рай на земле. рай, но лишь для одного него. — эй, долго плавать собираешься? — томный басистый голос дошел до парня не сразу. кажется, что он не тут, не на поверхности, а на дне. плавает там себе по дну, собирая спиной ил и водоросли, а руки царапая о ветки. значения словам придавать не хочется совсем. — если потонуть хочешь, то жопой вверх надо, редиска — тихий смешок, а позже скрип старых досок кривого пирса. опять этому журналюге делать нечего. покроешь его хоть многотонным матом, а ему хоть бы хны. тот ещё еблан — денис понял это сразу же, при первой встрече. веки медленно поднимаются, позволяя парню увидеть его проблему. кучеряшки, прищуренные глаза, длинные мозолистые пальцы, между которых отчаянно тлеет сигарета. одежда, которая лежала на берегу сейчас мирно лежит в руках кольцова, а чужая обувь стоит рядом. на плече серое полотенце — кажется, его отправили сюда девочки, заметив пропажу одного из них. всем давно очевидно, что редиска может пропадать только в двух местах — монастырь и речка. — че ты пришел? — не поднимая головы, денис лишь немного проморгался, ибо вода успела попасть в глаза, начиная неприятно щипать их. мало ли какая дичь тут водится. его зрение немного дороже всего кольцова. — темнеть начинает, а наш редиска утопиться не может, вот меня и отправили за ним — макс выкинул сигарету куда-то в сторону кустарника и сразу же поднялся на ноги, все так же осматривая парня в воде. тот выглядел, как труп. — то есть за тобой, дорогой ты наш начинающий мореплаватель. — нахуй иди — парень понимал, прекрасно понимал, что макс был прав — лучше вернуться до темна, дабы не отхватить от женской части их временного места проживания сначала увесистую оплеуху и не заработать ещё больше болячек на свою и так больную жизнь. мало ли что водится в этой речке. — я-то пойду, но только с тобой — протянув руку, макс все так же язвительно улыбался, наблюдая за тем, как брови его собеседника кривятся от каждого его слова. наблюдать за нарастающим гневом титова было одно удовольствие для макса. остальные просто не могут понять всю прелесть таких очаровательных моментов. вода часто капает с русых волос, а теплое полотенце, которое по пути упало раза два с плеч макса мгновенно намокло на чужих острых плечах. баб нюра явно будет думать, что они это полотенце в речку опустили, наплевав на сушку дениса. — баб нюра ругалась на тебя — макс сидел на корточках, держа в своих пальцах очередную сигарету. пристальный взгляд все так же прищуренных глаз сверлил в парне огромное сквозное отверстие, даже не думая о пощаде органов. — че это? — парень надел лишь нижнее белье и штаны, а полотенце все так же оставалось на его плечах. из-за влажности волос начало знобить, а кожа снова покрылась мурашками от холода. парни сидели рядом — макс сидел кое-как, вроде бы по-турецки, а денис разрывал водную гладь своими босыми ногами. и как он ещё не заболел. — типо каждый вечер шастаешь куда-то, нам не говоришь — протянув парню открытую пачку сигарет, второй рукой макс начал искать зажигалку, которая как будто нарочно решила исправиться в карманах его одежды. ничего удивительного. взяв одну сигарету из пачки, так называемый редиска не стал ждать огонька — нарыл в своих штанах зажигалку и поджёг край сигареты, протягивая уже свою зажигалку парню рядом, со стороны которого послышалось лишь тихое «спасиб» — я вам отчитываться должен что-ли... — прикусив губу, денис поднял голову, дабы осмотреться вокруг. мало ли маньяки ходят, да ружье на них наставляют. умереть рядом с кольцовым последнее, о чем желает парень. хочется хотя бы в этом монастыре, да перед иконой, на ручках сонечки. хотя бы тихо и без боли, дабы запомнить лишь удовольствие от этого. от конца всей хуйни. но, увы, пока что Иисус не планирует забирать дениску, откладывая его раз за разом. подкидывает все новые и новые грабли, дабы тот подумал ещё с кем помереть хочет, да на чьих ручках. или лапах. мозолистых таких. — да мне вообще похуй, редиска. девочки волнуются — усмехнувшись, макс последовал за взглядом собеседника, так же осмотрев все сзади, а потом сразу же же вернулся к рассмотрению глади воды, по которой расходятся линии. — ну, раз девочки волнуются, то... — мысль оборвалась. кажется, говорить уже что-то нет смысла. хочется помыться в теплой воде и лечь на мягкую кровать, слушая совсем тихий скрип под весом собственного тела. голова осторожно ложится на чужое плечо, а поняв, что тот вовсе не против быть опорой, денис полностью положил голову, кидая окурок в куда-то в сторону. — то что? — кажется, вес на своем плече кольцова вовсе не смущал. последний лишь дёрнул рукой, заводя ее за чужую спину. интересно, кто кого скинет в воду? — сам додумай, ты ж журналюга, спец в этом — денис усмехнулся, сразу же выдыхая застоявшийся в лёгких воздух. руки у кольцова большие, гигантские. страшно представить сравнение этой лапы и тонкой ручки сонечки, если даже рука редиски меньше этой лапищи. свободно могут заменить одеяло. макс теплый, солнечный, одним лишь видом согреть может даже ходячего холодного мертвеца. — еблан — парень мотнул головой, дабы отогнать надоедливую мошку и сразу же вернул голову в изначальное положение. русые волосы уже давно высохли, становясь на голове безобразным гнездом. никто бы не удивился, если в один момент какая-нибудь птичка перепутает волосню дениса со своим гнездом. — сам ты еблан — начиная подниматься с пирса денис потянул второго за собой, дабы не ждать его целый век. старики они такие — не поднимешь сейчас, то они сами не встанут. мысль остаётся мыслью, вызывая лишь еле заметную улыбку на лице редиски.