Волчья стая

Эля замерла на месте, услышав это имя. Трясущимися руками она взяла у Дубина фотографию брата со службы. Стоит весь такой статный, мужественный, в форме, на заднем фоне ещё солдаты и военные палатки. Почувствовала, что ноги подкашиваются, Волкова медленно прошла к свободному стулу и села, продолжая смотреть на фотографию. Рука вздрогнула и девушка провела ею по изображению, будто пытаясь прикоснутся к коже Олега, почувствовать, что он жив, и что это не сон. — Олег… — шепотом выдавил она, сдерживая слёзы. — Ты его знаешь? — ещё раз спросил Гром, заглядывая ей в глаза. В ответ юристка отложила фотографию, взяла телефон и достала из-под чехла сложенную несколько раз листочек, которую та протянула майору. Это оказалась тоже фотография, помятая, потёртая, но на ней было трое ребятишек, лет 16-ти. Один рыжий парень в красной кофте, поверх которой жёлтая майка — очевидно, Разумовский, — а по бокам стояли маленькая Элеонора с собранными в высокий хвост волосами и цветастом свитере с пёстрым узором, и этот самый Олег в футболке «Ария» и чёрной кожаной куртке. Волковы обнимали Серёжу и все трое искренне улыбались. В углу фотографии ручкой была записана дата: 01.04.2003 гг. — Мы с Олегом близнецы… вместе росли в детдоме, а когда были студентами, жили втроём в одной квартире. Он неожиданно ушёл в армию и не вернулся… после этого и я в Америку уехала набираться опыта, Серёжа один в Питере остался. Я уже было решила, что Олежа умер: ни одной весточки за 6 лет не отправил, ни одной! Но… он ведь жив, так?.. — Жив, — кратко ответил Игорь, возвращая фотографию хозяйке. — Он помогает Разумовскому, который взял в заложники всех моих родных. — полицейский сорвал со стены распечатанную картинку которую прислал псих в маске на подаренный телефон. На ней Олег стоял среди группы заложников, в маске набекрень, направлял на красноволосную журналистку в зелёном платье пистолет. — Ах вы… сговорились, придурки. — резко из ностальгии девушка вернулась к обиде на брата и друга. — Не объявлялся чёрт знает сколько, и первым делом к любимому Серёже! Ну да, зачем сестра, когда есть рыжий псих. — Гром и Дубин Недоуменно переглянулись. — От куда у вас это фото? Вы смогли определить, где они? — Пока что нет. Если это останется между нами… Разумовский подкинул на моём недавнем дне рождении зашифрованный телефон, на котором есть только наш с ним чат, нельзя ни отследить, ни позвонить, иначе ударит током. Он присылает всякие глупые загадки с намёками на то, где сейчас находится. Пока что это всё, что помогает не терять его из виду. — Дайте я ему напишу. — Исключено. — Почему?! — Если после твоего обращения мы утеряем с ним связь, то не сможем найти. Эта переписка — часть расследования. — Ой, будто он меня так испугается, что в бан кинет! — Вспыхнула Волкова, но тут же успокоилась. — Ладно… если это всё, ради чего вы меня позвали, я поеду. И, пожалуйста, продолжайте уведомлять меня о его местоположению. И об остальном. — Конечно. Следующие сутки Элеонора просидела дома. Достав из потайного места планшет, начала пытаться восстановить историю поиска, где копался с её ноутбук Разумовский, но тот, естественно, всё стёр, а девушка не настолько гений в компьютерной сфере, чтобы их восстановить. Волкова стала копаться в мировых новостях и сплетнях — мало ли её друг слинял из страны, — но и там ничего стоящего не нашла, только что какой-то богач выкупил целый дворец в Венеции. Уставшая от поисков ей удалось уснуть лишь под утро, и то на пару часов. Ближе к обеду, поев, Элеонора проверила, не звонил ли ей Игорь, но никаких вестей не было. Может забыл? Чёртов коп. Но вдруг поступил другой вызов, с её российского номера… Волкова напрягаясь, не сразу решилась поднять трубку, однако поднесла телефон к уху и тихо спросила: — Алё?.. — Эля? — это был не Серёжа. Голос спокойный, бархатный, ровный. Юристка вздрогнула, узнав его. — Олег?.. — Эля, я рад тебя слышать, но у меня мало времени, выслушай, пожалуйста. — Олег! — вскрикнула та, вскочив с дивана и начав ходить по комнате туда-сюда с одной рукой на боку. — За шесть, мать его, лет, ни одного словечка от тебя не получила, ни одного! А теперь ты хочешь, чтобы я тебя послушала?! — Эль, прошу, я понимаю, что ты зла, но всё же… — Хотя бы одно письмецо: «Я доехал, всё в порядке», хотя бы это, но нет, ты просто взял и исчез! — Эля… — Ты хоть представляешь, как было мне одной? Как Серёже одному? — Элеонора. — чуть было не рыкнул в трубку Олег. Сестра остановилась и выдохнула в динамик. — Послушай, я знаю, что ты пытаешься нас найти, но прошу, нет, даже настаиваю на том, чтобы ты бросила это. То, что задумал Серёжа — не безопасно. Я пытался отговорить его от этой затеи, но не вышло. — Значит плохо пытался. Я найду вас и обоим зад надеру, если вы ещё друг другу это не сделали. — Эль, я серьёзно. Как только это закончится, я приеду, идёт? — Нет, не идёт! Скажи, где вы? — Я не могу. — Нет, можешь! — Эля, не спорь, я не позволю тебе сюда приехать. — Ну тогда и ты никогда не возвращайся, придурок! Сорвавшись, девушка положила трубку, откинула телефон на диван и рявкнула. Плакать хотелось, очень сильно, но слёзы будто закончились, не получилось. Грусть тут же переходила в ярость, которую тоже приходилось подавлять, однако сейчас она позволила себе опрокинуть кофейный столик и разбить о пол вчерашнюю бутылку вина. Та осколками разлетелась по полу звонким дождём, оставив небольшой красный след из остатков напитка. Она схватилась руками и за кудрявые волосы, возобновив ходьбу туда-сюда по комнате, стараясь лишь не наступить на осколки. В глубине души хотелось взорвать весь этот особняк, сесть в самолёт и улететь обратно в Америку, но желание найти двух засранцев не улетучилось. И тут ей приходит смс с второго телефона с координатами и подписью: «Копируй, я удалю через минуту, иначе нам обоим хана». На секунду поблагодарив Олега и погордившись собой, что всё ещё способно уговаривать брата на всё, что попросит, Элеонора пробила их, офигела от того, что рыжий забрался в Италию, купила билет на ближайший рейс через 3 часа, схватила кожаную сумку со всеми необходимыми вещами, даже особо не заморачиваясь над тем, как ровно всё уложено, заказала такси и отправилась в путь. Были мысли написать Грому о её похождениях, и, возможно, это было бы правильным решением, но… тот бы тоже запретил ей туда ехать, а раз Волкова решила лезть на рожон, значит так тому и быть. Никто, даже родной брат, не переубедить эту упёртую женщину. В самолёте Эля сильно нервничала. Нога бесконечно долго дёргалась, что раздражало мужчину, сидевшего рядом с ней. Маникюру конец, ведь она его весь обгрызла. В уши воткнула наушники, подключённые к телефону, но музыка не особо помогала избавиться от смешанных мыслей. С одной стороны: ура, наконец-то она увидит брата. И, судя по разговору, ему не всё равно на неё — это, вроде бы, её обрадовало. Но с другой, черт знает, что задумал Серёжа. И успеет ли она доехать до любимой парочки до того, как это что-то осуществится. Мысленно торопя пилота, девушка просидела с этими мыслями весь полёт. Через несколько часов, в раннее утро, Элеонора добралась до Венеции. Найти таксиста, говорящего на английском или хотя бы французском, было весьма трудно, а общественный транспорт бы не довёз её так быстро до нужной точки. Но ей повезло — нашёлся русский паренёк, что мигом доставил её до дворца — в тот самый, про который она читала не так давно. Однако, увиденное картина ей не понравилась… вокруг столпилась местная полиция и скорые помощи. Двери резко отворили и служебные силы ворвались внутрь. Поблагодарив таксиста и оставив тому первую попавшуюся купюру в качестве чаевых, Волкова выпрыгнула из такси и подбежала к воротам, но пожалела, взглянув на картину внутри. Огромные клетки с живыми людьми среди трупов с разорванной шеей и огромные лужи крови. По центру стоят два кресла и стол, вокруг него разбитые осколки зелёного экрана, рядом измазанный в бордовой жидкости Разумовский, чьи глаза были жёлтыми, с бешеным взглядом и улыбкой — к нему подставили пистолет и стали выводить из помещения. Здесь же оказался и Гром. Разбитый, потерянный, громко закричал от душевной боли, со слезами на глазах, когда его тоже успели повязать. Тогда взгляд девушки упал на особое тело… горло не было разорвало, как у большинства, а лицо такое знакомое… — Олег?.. — хрипло, из-за подходящих слёз и укола в сердце, спросила Волкова. Она встала прямо на проходе, игнорируя просьбы местной полиции разойтись. Элеонора опустила взгляд на дикую улыбку Серёжи, который посмотрел на неё в ответ рассмеялся. — Ты… Одинокая слеза, скатившаяся по щеке, в момент высохла, зубы скрипнули, кулаки сжались, и она вдарила ему чётко по носу. Тот же рассмеялся ещё сильнее, а полицейские затараторили что-то на итальянском. Но Элеонора их не услышала. Она оббежала их, запрыгнула в автоматически открывшиеся клетки и упала на колени прямо в лужу крови к мужчине в чёрном плаще. Его подвеска с волком утонула в бордовой жидкости, волосы, глаза закрыты губы застыли в безмолвии. Дыхание не чувствуется. — Олег… Олежа… — трясущимися руками девушка погладила его по щеке. Это действительно он, не иллюзия… близнец проверила пульс на шее и дыхание. Очень слабые, но есть. — Олежа, слышишь меня? Потерпи, пожалуйста, только попробуй сдохнуть, я ещё не успела тебе мозги твоим уходом потрепать, Олеж…