Леха Воронов никогда не стремился быть душой компании, любимцем учителей и магнитом для противоположного пола.
Ему попросту все равно.
У Лехи нет аккаунтов в Инстаграме, ВК, Тик-токе и других соцсетях, предназначенных для слежки за пользователями. Сама идея того, что люди бездумно рассказывают о себе всю информацию, кажется Воронову сумасшедшей.
Ну, типа, серьезно? Вы выкладываете фотки с геометками и другими опознавательными знаками, сливаете в сеть каждый свой шаг, сопровождая подробными комментариями? Тогда не удивляйтесь, если вас начнут сталкерить безумные влюбленные. Вы заполняете о себе как можно больше информации в профиле, чтобы как можно больше знакомых могло вас найти, и как можно больше друзей узнало про ваши увлечения, предпочтения и жизненную позицию? Будьте готовы к тому, что узнают об этом не только друзья, но и странные незнакомцы, кому вы по какой-то причине стали интересны. Вы выкладываете, на первый взгляд, абсолютно безобидные фотографии из других стран, на которых видны разве что размытые маленькие вывески? OSINT не дремлет и не теряет хватку, и вот уже через минуту тот, кому это интересно, знает, в каком ресторане вы обедали, и какие у него отзывы на tripadvisor. Вы демонстрируете подписчикам домашнего питомца, рассказывая, как любите своего пса Бублика, кота Шерлока и хомяка Фомку? А проверьте, не используется ли кличка вашего любимца в вашем пароле. Ага, прямо сейчас проверьте. Вы разрешаете браузеру использовать любые cookie, даете приложениям любые разрешения, а потом удивляетесь, почему вам прилетает реклама тех товаров, которые вы один раз мельком посмотрели, или упомянули в устном разговоре, или просто подумали о них? Скажите спасибо, что это просто реклама.
Люди не задумываются о том, сколько данных о себе они сливают каждую минуту. Они без проблем дают номер телефона каждому магазину в обмен на дисконт 5%, хотя один Бог знает, насколько дырява база данных этого магазина. Люди соглашаются на сбор биометрических данных даже в тех местах, где он вообще не является обязательным, но дает сомнительное удобство в аутентификации и авторизации, например, FacePay в метро. Люди не знают, как хреново обстоит с безопасностью у большинства популярных и удобных сервисов.
Зато знает Леха.
У Лехи нет мобильного, ведь мобильный отдает сигнал о местонахождении владельца, даже если отключить геолокацию. Леха расплачивается исключительно наличными, потому что каждая транзакция по карте фиксируется банком, налоговой и теми, с кем банк делится этой информацией. Леха всегда носит капюшон, а в общественном транспорте еще и медицинскую маску, чтобы не отдавать биометрию, попадая в объективы многочисленных камер.
Нет, Леха не преступник, не террорист и не городской сумасшедший.
Просто Леха знает, что организационных мер защиты информации никогда не достаточно.
Можно издать десятки законов, обязующих собирать персональные данные только с согласия человека, или запрещающих передавать эти данные третьим лицам, или предписывающих блюсти конфиденциальность и тайну. Но какой в этом смысл, если в деле замешаны люди?
Компания может сколь угодно тщательно беречь данные пользователей от утечек, но обязательно найдется обиженный работник, который при увольнении сольет всю базу за копейки в даркнет. Можно сколь угодно долго говорить о медицинской тайне, но все эти тайны становятся явными прямо в ординаторской, когда врачи, посмеиваясь, рассказывают друг другу о проблемах того или иного пациента. В любой организации можно составить четкий регламент об информационной безопасности и требовать его строгого соблюдения, тогда у сотрудников прибавится бесполезных хлопот вроде перепечатывания ссылок в браузер с распечатанных листов, потому что один сотрудник авторизован читать входящую почту, а другой — размещать ссылки на сайты. Но при этом обязательно всплывут куда более явные проблемы вроде хранения пароля на стикере, прилепленном к монитору на всеобщее обозрение *.
Нет, там, где в поте лица трудятся люди, организационные меры никогда не работают.
Гораздо проще не выдавать никаких персональных данных, никому ничего о себе не рассказывать, никуда без надобности не выходить и нигде мордой не светить. Этим правилам Воронов следует неукоснительно.
— Алешка, хватит сидеть за своим комплюхтером! Вышел бы свежим воздухом подышать! — каждый день восклицает бабушка.
— Ба, завтра в школу пойду и по дороге подышу, — неизменно отвечает Леха.
Сам Воронов называет себя параноиком в сфере приватности и информационной безопасности. Он этим не гордится, но и не считает психическим заболеванием. Просто такой вот он человек. Шифропанк. Насквозь закрытый и недоступный для других людей.
И все же один друг у Лехи был. Их общение началось год назад на Хабре в комментариях к статье о криптографии на эллиптических кривых. Леха тогда вбросил, что ECDSA — отстой, по сравнению с EdDSA, ему возразил некий mut_ant25519, Воронов приложил код, mut_ant25519 ответил своей реализацией, разразилась дискуссия, которая перетекла в личную переписку по почте.
Почтовый сервер у Лехи, естественно, был свой. И у mut_ant25519 тоже. Оба подписывали письма PGP-ключами.
Это понравилось обоим, и довольно быстро тема эллиптических кривых была заброшена, а собеседники стали обсуждать другие технические, а часто и просто личные темы.
Например, собеседник часто убеждал Леху, что смысла отказываться от смартфона нет никакого: ну отдает местоположение, ну и что? И капюшон с маской в транспорте больше внимания привлекают, чем обычное раздраженно-отсутствующее выражение лица. И операции по картам хоть и отслеживают, но вроде вреда никакого не приносят, кроме ощущения слежки. Собеседник даже в шутку сравнивал Леху с Неуловимым Джо из анекдота: никто его не может поймать, потому что он нахер никому не нужен. Леха не обижался, к аргументам собеседника прислушивался, но все же поступал по-своему.
Такая переписка длилась 8 месяцев, пока однажды Лехе не пришло сообщение:
From: mut_ant25519@mutant.ru
To: volya_pavel_alexeevich@mail.ru
CC: alex_crow707@alexcrow.ru
Subject: проект по литературе
Павел Алексеевич, добрый день!
Направляю черновой вариант своей исследовательской работы
по биографии Мартынова — убийцы Лермонтова
--
С уважением, Антон Шастун
Леха возрадовался, что в этот момент сидел на стуле. Его собеседником, разбирающимся в криптографии, оказался его одноклассник, этот высокий красавчик, любимец девчонок и учителей, который на уроках информатики с совершенно серьезным видом отвечает бабке-информатичке, как по учебнику, что «манипулятор мышь — это координатное устройство, управляющее курсором и указывающее компьютеру различные команды». Это шутка какая-то?
Через пару минут вдогонку прилетело письмо от mut_ant25519@mutant.ru с извинениями и уведомлением о том, что в первое письмо Леха попал в копию случайно, и оно предназначалось другому человеку. Этого «другого человека» Леха знал слишком хорошо — Воля Павел Алексеевич, учитель русского языка и литературы, у которого пароль lyaysan на компьютере в классе.
Леха ходил кругами по комнате, хватался за голову и усиленно думал, что же ему делать с этим знанием. За время их общения они слишком сблизились, обсудили много очень личных вещей.
Например, они знали друг о друге, что запястья обоих украшают порезы. Леха рассказал mut_ant25519, что наказывает себя лезвием за нетрадиционную ориентацию. В ответ тот признался, что не имеет ничего против геев, а сам себя терзает за то, что из-за него отец оставил семью, а мама погрузилась в депрессию. Леха поведал, что давно потерял родителей и живет с бабушкой. Собеседник признался, что отец, объясняя причины ухода, в том числе назвал нежелание сына делать уроки и выбираться с отцом на рыбалку, и с тех пор у парня бзик: он всегда делает домашку, даже когда ничего не задано, и всегда соглашается на любые, даже самые сомнительные, тусовки с кем бы то ни было.
Всю жизнь Леха следовал правилам, берег приватность, как зеницу ока, никому о себе ничего не рассказывал, был закрытым. Но держать в себе все очень тяжело, и Воронов сдался и излил душу незнакомцу, наплевав на свои принципы. Ведь это всего лишь незнакомец со схожими интересами, они никогда не встретятся, не увидятся, не узнают друг друга лично.
А незнакомцем оказался человек, сидящий за соседней партой.
Какая ирония.
***
— Антон, а приходи в понедельник снова на консультацию, поболтаем, — Арсений Сергеевич произнес это чересчур весело.
— Угу, — ответил Антон задумчиво. Мысленно он был не здесь. — Приду. До свидания.
— Ага, давай, — подмигнул Арсений, когда подросток уже закрывал дверь.
Попов развернулся и, мигнув фарами, уехал восвояси, а Антон в задумчивости поднялся на свой этаж.
«Параноик в сфере приватности и информационной безопасности. Параноик. В сфере приватности. Любитель криптографии… Не может быть»
— Привет, Антош, — навстречу сыну вышла заспанная взъерошенная Майя. — Прости, я весь день проспала, ничего не приготовила.
— Ничего, мам, — улыбнулся Антон.
Этот диалог в последние пару недель стал ежедневным в этой квартире. Вот уже год Майя была в депрессии. Она спала по 12-14 часов в сутки, не расчесывалась и крайне редко выходила из дома. Иногда депрессия отступала. И мама становилась той, кем была год назад: успешной жизнерадостной женщиной, полной сил и энергии. Она шла в салон красоты, делала новую стрижку, заводила новое хобби, покупала новую помаду и платье, активно интересовалась жизнью сына, ходила на собрания, доставала классную Антона вопросами, мониторила вузы и читала отзывы выпускников. Но через несколько месяцев вновь теряла жизненные силы.
Антон подозревал, что у мамы биполярное аффективное расстройство, которое развилось на фоне стресса от предательства мужа и некрасивого его ухода из семьи. Но для диагноза и лечения нужен был врач. А к врачу мама идти отказывалась.
В депрессивной фазе она выполняла какие-то заказы удаленно, зарабатывала небольшие деньги на семью, но на большее ее сил не хватало. Антон тоже фрилансил в интернете, писал лабы и курсовые на C++ за нерадивых студентов, шлепал простые сайты, пентестил на заказ. По правде говоря, он приносил в семью в разы больше дохода, чем Майя, но никогда бы не посмел ей об этом сказать. Просто сам всегда оплачивал коммуналку, часто приносил пакеты с продуктами и бытовой химией, периодически оплачивал клининг.
Он бы с радостью оплатил маме и психотерапевта, но она отрицала, что ей нужна помощь.
Вот в кого пошел Антон.
Антон переоделся, вымыл руки, приготовил «книжку» из куриной грудки со слайсами сыра и помидора, обмазал соевым соусом, посыпал чесноком и поставил запекаться. Он вынес мусор, сбегал в ближайшую Пятерочку за огурцами и хлебом, поставил машинку стирать цветное белье и кое-где протер пыль.
Все это время Майя сидела и смотрела в окно на людей во дворе.
— Мам, давай ужинать, — позвал Антон, доставая грудку из духовки.
Майя будто очнулась, села за стол, поблагодарила Антона, придвинувшего ей тарелку, и начала есть.
— Как в школе дела? — дежурный вопрос.
— Все хорошо, — улыбнулся Антон.
— Готовитесь к экзаменам?
— Да! — а кто в 9 классе не готовится?
— Хорошо.
Дальнейший ужин прошел в полной тишине.
Майя поблагодарила сына за ужин и ушла отдыхать. Антон перемыл всю посуду, убрался на кухне, потом пошел делать домашку и выполнять заказы.
Весь вечер он то и дело мыслями возвращался к разговору с Арсением.
«Параноик. Параноик в сфере информационной безопасности. Завтра точно поговорю с Лехой».
***
Весь четверг Антон думал, как подойти к Лехе, но не знал, как начать разговор. Все-таки они совсем не общались вживую, а в переписке, если это тот, о ком Антон думает, они рассказали друг другу слишком много. Возможно, стоит оставить все, как есть? Забыть разговор с Арсением?
Арсений.
Антон вспомнил, что сдуру согласился прийти еще на одну консультацию в понедельник. Вот черт. Очередное воскресенье в томительном ожидании ему обеспечено.
***
В пятницу после уроков Димка с Серегой предложили Антону сходить в боулинг. Серега снова где-то надыбал промокод, по которому аренда дорожки на 3 часа выйдет со скидкой 40%. Воистину, прошаренней Сереги в акциях и скидках могут быть только бабульки, которые едут на другой конец города за скидкой в 5 рублей.
Антон радостно согласился, а потом задумался. Если Леха считает его своим другом, может, стоит попробовать и впрямь подружиться с ним? С ним реальным, в отрыве от виртуального общения.
Подумав ещё разок, Антон робко предложил Сереге и Димке взять с собой Леху. Те удивились такому предложению, но без лишних вопросов согласились.
— Лех, пойдешь с нами в боулинг? — спросил Антон, подходя к одинокому парню на подоконнике.
— В… в боулинг? — с подозрением спросил Леха.
Антон чуть было не ударил себя по лбу ладонью. Нельзя с такими предложениями подходить с наскока к тому, с кем раньше не было никаких взаимоотношений. Мало ли, о чем подумает Леха! Что это пранк, что над ним прикалываются, что у ребят какие-то недобрые цели относительно него… Да мало ли!
— Да, в боулинг, — осторожно продолжил Антон. — У Сереги есть промокод, — Антон указал на Матвиенко, а тот помахал Воронову рукой. — И там 3 часа игры дорожка будет стоить копейки.
— М… мне сегодня в 7 нужно к Арсению Сергеевичу.
— Мы на три часа, не больше. В 6 освободимся. И тем более, — Антон понизил голос. — Как раз о нем я хотел поговорить с тобой.
Подумав, Леха растерянно кивнул.
***
Оказалось, Леха неплохо играет в боулинг. По истечении первого часа с равным счетом лидировали Матвиенко и Воронов.
Димка уплетал сырную тарелку, а Антон думал, как бы ему начать разговор с Лехой.
И тут Воронов собрался в туалет. Как бы крипово это ни выглядело, Антон пошел за ним, отставая на 10 шагов. Когда они вышли в более-менее тихий коридор, Антон окликнул Леху и, когда тот повернулся, подошел ближе. Он подошел и озвучил то, что давно вертелось на языке:
— alex_crow707?
Воронов грустно улыбнулся, закрыл глаза и опустил голову в обреченном кивке.
