Раздели со мной вечность

Се Лянь сидел без движения еще несколько секунд, которые казались долгими часами, пока его сердце то ли бешено колотилось, толи вовсе замерло в груди. Хуа Чэн поцеловал его. Теперь уж точно, все вопросы стали бесполезными, ведь ответ и так складывался в очевидную форму. Вот только… Се Лянь более всего хотел избежать такого исхода. А что в итоге? Он ответил на поцелуй. Се Лянь подорвался с места, решив поскорее выбраться из этого, казалось, удушающего места на свежий воздух. И сделал это очень вовремя, стоило только подойти к повороту коридора, как с другой стороны послышались торопливые шаги, которых парень слегка испугался, а колотящееся сердце забилось в разы быстрее. Внутренние инстинкты его не подвели, к кабинету приблизился Хуа Чэн, причем с таким напором, что парень только и успел нырнуть за угол, боясь выдать свое присутствие. Се Лянь прижался спиной к холодному камню стены, задерживая дыхание, пытаясь скрыться, когда услышал тихое: — Прости. Внутри парня всё сжалось, а сердце слегка кольнуло. Но разве не этого он хотел? Не того, что Хуа Чэн пожалеет о своем поступке? Демон в очередной раз извинился, значит он сожалел о поцелуе. О, наверняка так и есть, ведь парень все еще помнил тот удивленный взгляд, когда их губы разомкнулись. Тот удивленный взгляд демона, когда парень ответил ему. Но тогда к чему поцелуй вообще был? К чему эта «демоническая брачная метка»? В любом случае, Се Лянь понял только одно, что все это время, прижавшись к стене, его щеки не высыхали. Он не должен был любить Хуа Чэна, и демон не должен страдать от любви к человеку, который состарится и умрет так скоро. Но похоже, уже поздно. Се Лянь сделает все, чтобы своим существованием не ранить демона, исчезнет из его жизни, лишь бы Хуа Чэн забыл и никогда не вспоминал о человеке. Однако, маленькое эгоистичное желание взяло верх над парнем, и он решил узнать о «брачной метке». Потому, он утер слезы, и отправился искать самого болтливого из демонов. Сделать это оказалось не сложно, ибо лекарь нервно ходил взад-вперед у выхода на задний двор. Он был один, и Се Лянь задался вопросом, куда ушла Бань Юэ. Ну, это было не столь важно. — Цинсюань, — постарался позвать Се Лянь более непринужденным голосом, приподнимая уголки губ, пытаясь скрыть истинное состояние. — Се Лянь! Боже, прости меня, ты сильно ранен? Не стоило тебя отпускать, или нужно было пойти с тобой. Прости меня, пожалуйста, — выпалил демон на одном дыхании, судорожно осматривая парня с ног до головы и ощупывая чужие руки. — Все в порядке, правда. Ничего серьезного не произошло, — с последним аргументом парень бы поспорил, но тот уже относится, скорее, к недавним событиям в кабинете. Ши Цинсюань не переставал лепетать, явно нервничая и переживая, беря на себя всю вину за случившееся. Хоть парень и заверил, уже раз восемь, что демон не виноват. Се Лянь потянул лекаря к их полюбившейся беседке, и устроившись внутри, передал демону купленное. — Раз ты так настаиваешь на своей вине и просишь прощение, то я согласен принять твои извинения, если ты ответишь на мой вопрос, — выдохнул Се Лянь, внимательно наблюдая за реакцией демона. — Да, да, конечно! Что угодно, — бодро закивал головой Ши Цинсюань. Се Лянь медленным движением поднял руку и вытянул указательный палец, указывая точно на шею. — Что здесь? — спросил парень нейтральным тоном. Ши Цинсюань издал странный звук, что-то между кряхтением и стоном на выдохе, при этом делая такое страдальческое выражение лица, словно его заставляют съесть варево Се Ляня. Отчаянный взгляд демона говорил очень красноречиво, но не отвечал на вопрос парня в полной мере. — Демоническая брачная метка? — подтолкнул Се Лянь, глядя как глаза Ши Цинсюаня расширяются. — Откуда… Ши Цинсюань не договорил вдруг вспомнив, что парень появился в портале уже без ленты. Демон сдался. Он глубоко вдохнул и долго, протяжно выдохнул, прежде, чем решительно, но с толикой вины, посмотреть Се Ляню в глаза. — Хорошо, не от меня же ты это узнал первый, значит ничего страшного, — успокоив себя, Ши Цинсюань продолжил. — Да, на тебе демоническая брачная метка... Хуа Чэна. Хоть Се Лянь уже и слышал это, но получив подтверждение был взволнован еще более. — Что она означает? — спросил Се Лянь. Ши Цинсюань помолчал некоторое время, пытаясь обдумать, с чего бы начать, ведь парень совсем не знает даже основ их мира. — Ну, начнем с того, что не каждый демон может оставить брачную метку. На это уходит много духовных сил, потому только сильные демоны способны на подобное. Брачная метка означает, что-то вроде клятвы. Таким образом, демон клянется в вечной любви и преданности. На такой шаг решаются не многие, ведь за столько столетий жизни, сердца и чувства могут измениться. Но, кто идет на это, навеки остаются вместе, — Ши Цинсюань мягко улыбнулся и поднял руки к шее, убирая ниспадающие на плечи волосы на одну сторону, чуть поворачиваясь в профиль. Се Лянь еще с первого знакомства с лекарем заметил на чужой шее, странный золотой узор, и только сейчас парень смог рассмотреть в полной мере то, что оказалось брачной меткой. Золотого цвета костяная рыба-дракон украшала правую сторону шеи демона, который с трепетом проводил по рисунку кончиками пальцев. — Я никогда даже не надеялся на подобное, но когда Хэ-сюн предложил, я не раздумывая согласился, — улыбка Ши Цинсюаня была настолько солнечной, что не было сомнений в его счастье. — Моя метка стоит на задней стороне шеи. Мне правда, после этого пришлось пару дней отлеживаться, ибо я не так силен, как Хэ-сюн, но оно того стоило. Моя выглядит как веер цвета цин. Се Лянь завороженно слушал улыбающегося Ши Цинсюаня. У парня были смешанные чувства, он уже наделал столько противоречивых выводов, что не понимал, чего хочет, и как стоит поступить. — Метку можно поставить куда угодно, но обычно выбирают открытый участок тела, потому шея подходит лучше всего, — продолжил лекарь. — Почему на открытый участок? — поинтересовался Се Лянь. — Ну, видя брачную метку, можно почувствовать ауру её владельца. Потому, чем сильнее демон, тем меньше шанс, что к тебе посмеет кто-то клеиться или как-либо навредить. Что-то вроде талисмана, отпугивающего нечисть, — Ши Цинсюань пожал плечами. Се Лянь все еще пребывал в растерянных чувствах, абсолютно не зная, что ему делать. Но не мог отрицать того, как по сердцу расползается тепло. — А почему я не вижу метку Сань Лана? — спросил парень. Ши Цинсюань немного поерзал на месте, и скривился в странной улыбке. — Видишь ли, рядом с меткой, на твоей шее есть еще и заклятие, которое не позволяет лишь тебе увидеть её. Ши Цинсюань не мог не думать, какие эти двое дураки, раз не видят таких открытых чувств друг друга. Ну, его дело помочь, чем сможет, но решение за этими двумя. В любом случае, лекарь до сих пор не понимает, почему парень так колеблется, не говоря уже о Хуа Чэне, который знает о чувствах парня из-за снятого проклятия. Неужели, Се Лянь все же беспокоится, что Хуа Чэн демон? Нет, здесь есть что-то еще, он чувствует это. И Ши Цинсюаню, жуть как хочется это узнать и помочь друзьям. — А… — немного замялся Се Лянь. — Как она выглядит, и где именно стоит? — парень снова указал себе на шею. — О-о-о, — Ши Цинсюань хитро улыбнулся, от чего по спине парня пробежали странные мурашки. — Хуа Чэн оказался тем еще собственником. Лекарь чуть приподнял подбородок, для лучшего ракурса, и кончиком пальца провел по своему кадыку. — Прямо здесь, — ответил лекарь. — Прелестная серебряная бабочка. Се Лянь неосознанно потянулся к своей шее, кончиками пальцев водя по горлу, не сомневаясь, что все лицо уже давно залито румянцем. Серебряная бабочка — это брачная метка Хуа Чэна? Какая прелесть. — Получается, брачную метку нельзя снять? — спросил Се Лянь, все еще не опуская пальцев с шеи. — Не нельзя. Это просто невозможно сделать. — А что будет… если кто-то из двух умрет? — отведя взгляд, тихо спросил парень. Ши Цинсюаню не очень понравился этот вопрос. От этого, перед глазами встала картина, лежащего без движения Хэ Сюаня, с еще более мертвенной кожей и бездыханной грудью. Демон сглотнул тяжелый ком в горле. Если бы такое и впрямь случилось, Ши Цинсюань не задумываясь, отправился бы за своим мужем в самый ад. И почему-то, он не сомневался, что Хуа Чэн поступит так же, но Се Ляню об этом знать пока не стоит. — Ну, чисто технически, — начал лекарь. — Если умрет тот, кто ставил метку, она не исчезнет, но поблекнет. Больше не будет чувствоваться аура пометившего демона, а сама метка станет походить на давно затянувшийся шрам. Тогда, можно будет поставить другую метку. Ши Цинсюань умолчал, что в таком случае, демоны предпочитают либо отправляться за своими любимыми, либо всю оставшуюся жизнь волочить в одиночестве, словно бездушный призрак. Потому, брачные метки — это огромная редкость. — А если, умрет тот, на ком метка? — Демон никогда не сможет оставить вторую, даже после смерти того, на ком была его брачная метка. В голове было тысячи мыслей, но в тоже время, дрейфующая пустота. Ни одна мысль не могла уцепиться в сознании Се Ляня. Он был рад. Он был очень рад, до безумия, до головокружительного безумия. Но как он мог, зная, что Хуа Чэн, даже после его смерти, более не сможет иметь любимого. И Се Лянь, даже не может с этим ничего сделать. Что ему вообще делать? Теперь даже мысль об уходе отпадала, ведь Хуа Чэн уже обрек себя любовью к человеку. Парень хотел обнять демона, броситься в его теплые объятия, в эти крепкие руки, которые могли бы сломать его пополам, но Се Ляня лишь обнимали бы со всей нежностью. И одновременно хотелось его ударить. Бить и спрашивать, за что он так с собой поступил? Почему решил отдать человеку свое сердце? Но его внутреннюю борьбу прервал Ши Цинсюань. — Ты ведь тоже любишь его? — это звучало не совсем, как вопрос. Лекарь смотрел на парня с доброй улыбкой, даже не ожидая ответа. — Я очень надеялся, что это не взаимно, — Се Лянь отвел взгляд и нахмурился. Ему было больно, все это осознавать. — Почему? — тихонько спросил Ши Цинсюань, не давя на парня, но пытаясь выслушать и поддержать. Се Лянь молчал несколько минут, обдумывая, что сказать демону. А Ши Цинсюань уже начал искренне переживать. — Цинсюань, чтобы ты почувствовал, если бы Хэ Сюань умер менее, чем через столетие? — все еще не смотря на демона, задал вопрос Се Лянь. Ши Цинсюань застыл на месте чувствуя, как вспотели ладони. Он уже думал об этом недавно, и не почувствовал ничего, кроме боли и отчаяния. — Я бы последовал за ним, — честно ответил демон. Этого ответа Се Лянь явно не ожидал. Он резко вскинул голову, смотря на грустно улыбающегося лекаря. — Цинсюань, — голос начал немного предавать парня, начиная дрожать. — Я человек. Я не проживу даже сотню лет. Я буду стареть, и уже через пять десятилетий, скорее всего умру. Я не желаю Сань Лану такой участи. Ши Цинсюань видел тоску и боль в чужих глазах, а также зарождающиеся слёзы. Теперь он понял причину такой нерешительности Се Ляня, и понял, что Хуа Чэн в делах сердечных явно полный идиот.