***
Моргану мучил очередной кошмар. Она металась на постели, крепко жмурилась, сжимала кулаки, мотала головой, задыхалась и тщетно силилась проснуться. Когда ей это удалось, из ее груди вырвался сдавленный крик, и она вскочила с подушек. Полминуты ушло на то, чтобы отдышаться и оценить обстановку. — Баэрн! Моргана взглядом зажгла свечу, заботливо погашенную Гвиневрой перед сном. Одной зажженной свечи ей показалось мало, и юная волшебница поднялась с постели, чтобы найти еще. — Свет, нужно больше света, больше! — шептала она себе под нос как помешанная. Свечи были найдены, и Моргана решила, что нужно срочно предупредить Мерлина. Она уже вышла в коридор, крепко сжимая по свече в каждой руке, но вдруг окинула себя взглядом и поняла, что из одежды на ней одна тонкая сорочка. Пришлось вернуться и одеться хотя бы в ночное, после чего Моргана отправилась к Гаюсу. Она почти бежала по лабиринту темного дворца, постоянно оглядываясь себе за спину. Неведомая угроза будто следовала за ней, пряталась за углами, заползала под полотна и тяжелые гобелены, колыхалась в тенях на стенах, отражалась в стеклах окон. Гаюса разбудил громкий стук в дверь. Он отпер настойчивому ночному посетителю и увидел Моргану с двумя свечами, бледную как смерть. — Моргана, что случилось? — Гаюс! Мне нужно видеть… поговорить… можно я войду? — сбивчиво пробормотала принцесса. — Дай-ка это сюда, — Гаюс забрал у нее свечи и провел в покои. — Боже мой, у тебя руки обожжены! Надо обработать ожоги. — Это подождет! — Моргана отняла руки, на которых застыли капельки расплавленного воска, и заговорила весьма решительно: — Гаюс, это может быть очень важно! Я видела сон… — Моргана! Мы столько раз с тобой об этом говорили! — Тени! В тенях что-то есть! Они движутся, мы должны быть осторожными. — Бедное дитя! — с сочувствием вздохнул Гаюс и покачал головой. — Присядь, посиди со мной. Это сон, просто сон. Ты увидела его, испугалась, а теперь ты проснулась, ты в моих покоях, и все хорошо. — Не нужно успокаивать меня, Гаюс, я лишь хочу, чтобы меня услышали! Нам всем угрожает опасность. — Опасность? Какая опасность? — Мерлин со свечой в руке спустился к ним по ступеням и подошел ближе. — Никакой опасности нет, Мерлин, иди спать, — строго посмотрел на него Гаюс. Моргана глазами умоляла Мерлина выслушать ее. Мерлин ее просьбу уловил. — Леди Моргана, почему бы вам не подождать в моей комнате, пока мы с Гаюсом все обсудим? «Мерлин!» — припечатал его взглядом старый лекарь. Моргана с радостью приняла приглашение и поднялась в маленькую комнатушку. Мерлин прикрыл за ней дверь и обрушился на Гаюса: — Сколько это будет продолжаться, Гаюс? Как долго ты будешь убеждать ее в том, что ее сны ничего не значат, когда мы знаем, что это не так? Вспомни, сколько раз Моргана предупреждала нас о реальных опасностях, и если бы не она, мы бы о них даже не подозревали! Она владеет магией. Ее сны пророческие. Мы должны прислушиваться к ней! — Мерлин, я объяснял тебе это сто раз и повторю в сто первый. Поощряя ее способности, мы провоцируем их развитие. Однажды река выйдет из берегов, и что тогда? Ты думаешь об этом? Юноша разочарованно махнул рукой и вернулся в свою комнату. Моргану все еще коробило после недавнего ночного кошмара, но, увидев Мерлина, она воспрянула и заулыбалась. Мерлин поставил горящую свечу на ящик возле кровати и присел рядом с Морганой. — Что произошло, Моргана? Что ты увидела во сне? — Это было так странно, Мерлин! — она повела рукой над пламенем, и на низком потолке заколыхалось серое пятно. — Я видела, как тени двигались сами по себе, росли, расползались, а потом все вокруг поглотила тьма. Там как будто что-то было. Что-то, чего нельзя увидеть. Это что-то страшное, Мерлин. Мерлин с пониманием кивнул. — Что бы это ни было, мы выясним правду. — Ты считаешь, это магия? — Я уверен. — Мы найдем способ справиться с ней? — Конечно. Обещаю. — А если нет?.. Моргана смотрела ему в глаза тревожно, требовательно, и Мерлин вдруг почувствовал странную растерянность, почти ступор. Затем он опустил взгляд на ее руки и увидел на них красные пятнышки ожогов. — Что с твоими руками, Моргана? — Несла свечи. По-моему, я была не в себе, — усмехнулась она. — Так боялась темноты, что схватила их без подсвечников. Мерлин взял ее ладони и осторожно провел подушечками пальцев по ожогам. — Ик де он рефеа, — шепнул он, и слегка обожженная кожа вновь стала гладкой и белой. — Ты так толком и не научил меня лечить магией, — вздохнула Моргана, осмотрев свои руки. — Если честно, я сам нечасто этим занимаюсь, — смущенно признался Мерлин. — А я все же умею кое-что. Смотри. На лбу у Мерлина красовалась небольшая шишка, заработанная на тренировке у Артура. Моргана, улыбаясь, протянула руку к голове юноши и коснулась пальцами места ушиба. Короткое заклинание, вспыхнувшие золотом радужки — и синяк исчез вместе с опухолью. Мерлин удивленно ощупал лоб. — О, это… впечатляет, Моргана. Спасибо тебе. Она вновь ему улыбнулась — на этот раз как-то робко, даже слишком робко. Ее взгляд застыл на лице Мерлина, а затем случилось то, чего Мерлин ожидал меньше всего: Моргана прильнула к нему и прижалась губами к его губам. В первое мгновение юноша опешил, но прежде чем он осознал, что целуется с принцессой Камелота, его рука успела оказаться на ее спине. Губы у Морганы были мягкие, нежные, как цветочные лепестки, но это же, черт возьми, Моргана! Мерлин разорвал поцелуй и ошалело взглянул на нее. У Морганы глаза были не менее дикими. Она резко отпрянула и обхватила себя руками, словно закрываясь от всего внешнего мира. — Моргана… — Прости, я не знаю, что на меня нашло, — пробормотала она, тщательно пряча взгляд. — Кошмар очень сильно напугал меня, я просто… Я просто все еще не в себе. Пожалуйста, прости! — Я… попробую узнать больше о том, что вам приснилось, — Мерлин покраснел до корней волос, встал с кровати и спешно покинул комнату, чудом ничего не задев по дороге. О том, к каким выводам придет Гаюс, увидев его в таком состоянии выходящим от Морганы, юный маг как-то не подумал, а следовало бы. По пути в подземелье он беспрерывно твердил себе под нос: «Ну, поцеловала. Моргана меня поцеловала — что в этом такого? Она была напугана. Я просто оказался рядом в этот момент, проявил заботу, вот она меня и поцеловала. И я ее целовал, но только потому, что она поймала меня врасплох». Мысли о случайном, неловком поцелуе, горячих губах Морганы и испуганном выражении ее зеленых глаз выветрились из головы Мерлина лишь тогда, когда он предстал перед Великим драконом. Килгарра посмотрел на маленькую фигурку мага оценивающим и любопытным взглядом. — А я уже заскучал по твоим визитам, Мерлин. Полагаю, случилось что-то серьезное, раз ты снова решил узнать мое мнение, к которому все равно не прислушаешься. — У Морганы было видение. Сон, — без лишних предисловий начал Мерлин. — Она видела, как тени поглощают все вокруг. Что это может означать? Дракон прищурился и хмыкнул. — Если ты так доверяешь ведьме, почему бы не спросить у нее? Мерлин развел руками. — Моргана не может сама толковать свои сны, тебе об этом прекрасно известно! И между прочим, — он воздел указательный палец, — ее видения не раз помогали спасти Артура, так что я бы не стал их недооценивать. — Мерлин, однажды ты сделал неверный выбор, приготовься столкнуться с его последствиями. Я говорил тебе, что нужно позволить мальчику-друиду умереть, но ты меня не послушал. — Что? — поразился Мерлин. — Мордред?! Но он ребенок, он в бегах, что такого он может сделать? — Тьма покроет Альбион из-за твоего ложного милосердия, юный чародей! Тьма! Дракон захлопал крыльями и взвился ввысь. Мерлин в полной растерянности долго смотрел ему вслед, задрав голову. Ему казалось, что еще чуть-чуть, и его голова разлетится на куски, как бочка эля, в которую выстрелил из арбалета пьяный рыцарь. В довершение ко всему, Мерлину пришлось объясняться с Гаюсом. Несмотря на глубокую ночь за окном, старик решил дождаться своего молодого подопечного и серьезно побеседовать с ним. — Гаюс? Моргана еще здесь? — как ни в чем не бывало спросил Мерлин, поняв, что тихонько проскочить в свою комнату не получится. — Моргана давно ушла. Я бы даже сказал, убежала, — хмуро ответил Гаюс. — Сядь. Мерлин повиновался. Гаюс продолжил: — Ничего не хочешь мне рассказать? — О чем? — Например, о том, куда исчезли ожоги с рук Морганы. И шишка с твоего лба. Когда вы с Морганой уединялись, она была на своем месте. Мерлин понял, что его обман раскрыли, и путей к отступлению нет. — Моргана знает, что я маг. И не только знает, она учится магии у меня. Гаюс тяжело вздохнул и почесал над бровью. — Я подозревал, Мерлин. Как давно? — С того дня, когда на нас напали рыцари Медиры. Я стоял перед ужасным выбором, — Мерлин сглотнул и продолжил: — Дракон сказал, что Моргана — источник злых чар, дающий силу рыцарям, и нет другого пути, кроме уничтожения этого источника. Но я… не смог, понимаешь? Я подумал, что если я откроюсь Моргане, то мы сможем договориться и вместе что-нибудь придумать. А потом заклятие просто перестало действовать. Ни она, ни я ничего для этого не делали, оно просто… исчезло! Само по себе. — Но каким образом Моргана оказалась под его влиянием? — Моргауза. — М-да, я так и думал, — озадаченно покачал головой Гаюс. — Моргауза не успокоится, пока не отомстит за себя и своих сородичей. Видишь ли, Мерлин, заклятия никогда не исчезают сами по себе. Ты-то уж должен это знать. Особенно заклятия такой силы. Ты полностью уверен, что вы с Морганой ничего не делали? — Полностью. Что ты хочешь сказать, Гаюс? — Я могу найти этому только одно объяснение, и оно меня не радует. — Так говори же скорее! — В старые времена существовал один очень могущественный культ. Его жрицы обладали огромной силой — в исключительных случаях они были способны налагать и разрушать чары любой сложности одним усилием воли, не прибегая к заклинаниям и ритуалам. Их уважали и боялись, но также в них видели угрозу. Было пророчество, согласно которому среди них однажды должна была появиться жрица, о которой Боги будут бросать жребий. Одна сторона медали — это любовь, мир и процветание. Другая — ненависть, безумие и погибель. От того, какой стороной ляжет медаль, будет зависеть будущее земель Альбиона. Один древний король узнал о пророчестве и обманом истребил всех служительниц культа, чтобы Обещанная жрица так и не появилась и не уничтожила его королевство. Возможно, кому-то все же удалось выжить, и Моргана наследница тех самых древних жриц. — Ты уверен?.. — Вероятно, твои слова так потрясли ее, что она сняла с себя чары самостоятельно, сама того не ведая. Если у тебя есть другие предположения на этот счет, Мерлин, я готов их выслушать. — Это же все объясняет! — возбужденно воскликнул Мерлин, вскочив на ноги. — Вот почему дракон так относится к Моргане — он знает о древних жрицах и их пророчестве! Вот почему он велел мне избавиться от нее, а вовсе не потому, что это было необходимо! Он думает, что она та самая Обещанная жрица, и боится, что медаль ляжет не той стороной! Он просто ждал удобного случая! До чего же он подлый… — Мерлин, пожалуйста, успокойся и присядь. Сейчас важно то, как уберечь Моргану от самой себя. Если все действительно так, как мы предположили, ты понимаешь, насколько серьезно ее положение? Мерлин схватился рукой за голову и шумно выдохнул через рот. — И еще один важный вопрос, Мерлин. Между вами ничего нет? Юноша взглянул на Гаюса глазами пойманной в капкан лисы. — Конечно, нет! Ничего, кроме дружбы. — Ранее ты клялся и божился, что Моргана ничего не знает о твоей магии, и что же? — Но в конце концов я же сказал правду, так? — Откуда мне знать, что ты сказал всю правду, а не половину правды? Доверие — это такая вещь, которая утрачивается один раз, Мерлин. Ты должен бояться не моих выговоров, а Утера и той беды, которую вы с Морганой можете навлечь друг на друга. Я не осуждаю ни тебя, ни ее. Я сам был молод и знаю, что такое любовь, но также я знаю, чтобы бывает с теми, кто забывает об осторожности. Я много раз видел это своими глазами и меньше всего на свете желаю, чтобы подобная участь постигла вас. Последние фразы Мерлин пропустил мимо ушей. Его мысли возвращались к словам дракона о Мордреде. — Я не могу понять, какова во всем этом роль Мордреда, — проговорил он вслух. — Дракон предупреждал меня не только о Моргане, но и о Мордреде, и теперь я совсем запутался. Не знаю, кого слушать и кому доверять. — Полагаю, Мерлин, на свежую голову у тебя лучше получится рассудить об этом. Поспи, пока есть возможность, а то скоро рассветет, и начнется новый день. Артуру ведь все равно, чем ты занят по ночам. Едва Мерлину представились неотполированные доспехи Артура и длинные ряды конюшен, как его резко потянуло в сон. Он вернулся в свою комнату, лег в постель, задул свечу и закрыл глаза, изо всех сил стараясь не вспоминать восхитительно сладкие губы Морганы.***
Тревожные вести пришли из отдаленной деревни на северо-западе. Оттуда явилась до смерти перепуганная девчушка лет четырнадцати и, стоя перед королем и его советниками, рассказала о страшном бедствии, постигшем ее родное селение. — Так ты говоришь, никого не осталось? — расспрашивал ее Утер. — Н-никого, милорд, я одна, — юная крестьянка опускала глаза в пол и нервно теребила кончик теплого платка дрожащими пальцами. — Когда люди только начали пропадать, мы решили, что к нам повадились разбойники или хищники, даже ставили караул, но это нас не спасло. Люди просто заходили в свои дома и исчезали целыми семьями. Иногда они кричали перед этим, иногда нет. Чаще всего это случалось по ночам, мы жгли много костров, чтобы не было так страшно, и костры… они помогали, но не надолго. А еще… — девочка судорожно вздохнула и замолчала. — Продолжай, — повелительно кивнул король. — Я не знаю, поверите ли вы мне, милорды, но вместо людей мы находили только их одежду и… горстку… как будто пепла. Артур с недоумением воскликнул: — Кто или что могло сотворить такое с людьми?! — Возьми охрану, поезжай туда и выясни. — Как прикажешь, отец. Моргана посмотрела на Утера с неодобрением, затем встала, подошла к девочке и ласково обратилась к ней, взяв за руки: — Это очень хорошо, что ты пришла в Камелот и обо всем нам рассказала. Здесь тебя никто не тронет, во дворце ты в полной безопасности. — Спасибо, миледи, вы такая добрая, — застенчиво улыбнулась девочка. Мерлин наклонился к Гаюсу и прошептал: — Гаюс, в зале окна ведь только с одной стороны? — Конечно, Мерлин, что за странные вопросы? — удивился старик. — Тогда почему у нее две тени?.. Краем глаза Моргана заметила, что Артур отправился собирать рыцарей, и побежала вслед за ним, передав девочку на попечение Гвен. — Артур! Артур! — кричала она ему вдогонку. Артур остановился и повернулся к ней. — Ну что такое, Моргана? — Ты же не собираешься туда ехать?! — Ошибаешься, я как раз собираюсь туда ехать. — Ты не знаешь, что случилось с теми людьми! — щеки Морганы разгорелись румянцем, а острые ключицы часто вздымались и опускались от волнения. — Вот и узнаю. — Опомнись, то же самое может случиться и с тобой! Со всем твоим отрядом! В той деревне никого не осталось, кроме бедной напуганной девочки, которая сейчас с нами. Твой поход — безрассудство, а не геройство! Разве ты не понимаешь, что здесь замешаны силы зла? Решил посостязаться с ними мечом? Артур возвел глаза к потолку с выражением «Боже, помоги мне». — Моргана, я получил приказ короля. Когда же ты поймешь, что я рыцарь и наследный принц, а не жеманная девица? — Ты будешь мертвым наследным принцем, если не научишься думать собственной головой! Артур! Поединок взглядов неожиданно прервал громкий крик из-за дверей тронного зала. Брат с сестрой вместе бросились туда, где на глазах у Утера и всего совета произошло нечто страшное. Артур, первым вбежав в зал, с ужасом уставился на валяющиеся на полу крестьянские лохмотья и кучку праха, три минуты назад бывшего девочкой.