Прохладный лесной ветер и грозное копье пустыни

      С тех пор, как Сайно перевели на удаленную работу, Венти стал замечать за ним небрежность в отношение дистанционных встреч, собеседований и работ. Уже привыкший к тому, как каждое утро махаматра летает по всей квартире, готовясь к выходу, особенно после перевода в главный офис, Венти первое время со скепсисом относился к картине, что открылась в первый же день перевода на другую форму работы своего парня. Слишком уж сильный дисонанс это вызывало. Рубашка, наброшенная сразу поверх домашней одежды, стала первым сигналом. Но вскоре, в зависимости от времени пробуждения, Сайно и вовсе перестал расчесывать волосы, лишь на скорую руку собирая их во вполне уложенное гнездо, с которым он обычно появлялся на работе. Каким-то образом он умудрялась выглядеть собранно и даже привлекательно, несмотря на потраченные время и силы. И это вызывало у наблюдающего за этим музыканта искренне восхищение и шок.       - Доброе утро. Все готовы? Можем начать конференцию? - раздается голос из компьютера Сайно, когда Венти только закончил заправлять постель. К счастью, тот угол не попадал в обзор камеры, но Сайно, педант до мозга костей, все равно убирал кровать или просил об этом Венти. Так генералу было намного спокойнее, когда обстановка с началом рабочего дня, больше соответствовала атмосфере.       Венти принес парню чашку черного, как воронье крыло, кофе, за что получил нежное прикосновение к запястью чуть шершавых пальцев, тихое "спасибо, белчонок" и нежную улыбку с теплым взглядом. После этого музыкант устроился на диване с книгой в руках и с чашкой свежего чая.       Но сегодня внимание Венти никак не хотело сконцентрироваться на тексте про разные восточные инструменты. Он бросил очередной взгляд на Сайно и напряженно вздохнул.       Сегодня Сайно безбожно продрых, и потому даже не успел переодеться в будничную одежду. Из-под выглаженной рубашки выглядывала и едва скрывала бедра телесного цвета ночная рубашка, и Венти никак не мог отвести взгляд от туда. Внутри заиграла жажда приключений и рисков. Босые ноги и чуть выступающие косточки бедер так и манили к себе, и музыкант старался не думать о том, чтобы решиться на "преступление".       Он был уверен, что, если осмелится прервать парня во время работы, восполнять пробел в отношениях придется очень и очень долго. Но строки книг не откладывалось в его памяти, а нога ловко запрыгнула на другую ногу, и какое-то сдержанное напряжение сдавило грудь, подталкивая к чему-то порочному до критичной отметки.       Кинув взгляд под стол и обноружив достаточно место для того, чтобы парнишка, как Венти, смог уместиться там на коленях, он тяжело вздохнул, ощущая как в штанах становилось узко и решился.       Сайно бросил недовольный и убийственный взгляд вниз, но не мог прерваться от собеседования, и лишь легонько толкнул ступней парня в плечо, как только тот вполз под стол. Мысленно махаматра проклинал тот день, когда им пришлось отодвинуть стол от окна, чтобы снять занавески, простирать и забыть их повесить. Венти мягко обхватил ладонью голень и опустил вниз, сокращая расстояние между ним и сведенными вместе коленями, заставив Сайно заерзать. Когда же мягкие губы коснулись округлого изгиба, а ладонь, едва касаясь кожи, нежно скользнула выше под колено, матра чуть заметно передернулся, словно от холода.       Сайно говорил, что ноги Венти -  произведения искусства, особенно в белоснежных чулках, которые парню однажды пришлось надеть для полного образа средневекового барда. Только вот сейчас музыкант мог возразить своему любимому: он готов был вечность целовать смуглую кожу, оставляя на них алеющие бутоны. Свободная нога дрогнула и ненавязчиво вытянулась, но юноша не обратил на это внимание, пока его напряженный и твердый пах не накрыла чужая стопа. Пальцы чуть изогнулись, накрывая внушительный бугор, и Венти пришлось прикусить собственную губу да закрыть рот ладонью. Микрофон у Венти, одолженный для работы, был слишком четким.       Ступня мягко надавила, поглаживая, а юноша подхватил ноги под коленями, раздвигая их, на удивление не встретив никакого сопротивления.       Сайно ни на секунду не прекращал вести конференцию. Будучи главой спец отдела, он был прекрасно осведомлен, что все почти вся ответственность лежит на нем. Не шевелясь лишний раз, махаматра говорил ровным голосом, что в данной ситуации было сродни с подвигом.       Венти, наконец, достиг поцелуями края чужой легкой рубашки, и именно в этот момент пальцы вплелись в его волосы, крепко сжимая локоны. Он был готов к тому, что его оттолкнут, оттянут, прогонят до окончания рабочего дня.       Но вместо этого ладонь, так крепко стягивающая его волосы, притянула его ближе.       Музыкант удивился, но решил не терять времени зря, и тут же поцеловал обножонное бедро, укладывая чужие ноги себе на плечи. Лицо было зажато между бедрами. Догадки Венти были верны - после прошлой ночи Сайно совсем забыл про нижнее белье. Юноша, не отвлекаясь от обсуждения дела еще одного взломщика библиотеки, как бы невзначай подпер голову свободной рукой. Венти чувствовал, как пальцы поглаживают и вновь сжимают его волосы, как бы в попытке намекнтуть чтобы тот был тих. И какое-то игривое желание заявить о себе взяло над юношей верх, когда он, крепко обхватив ладонями бедра, дернул их на себя, вынуждая любимого резко съехать ниже, больше открываясь перед ним.       - Нет, ничего, - немного отвлеченно ответил Сайно кому-то по ту сторону экрана. - Кресло немного бракованное. Продолжайте.       И в тот же момент на голову музыканта опустился кулак. Злится. И кажется очень.       Но Венти понимал, что в такой неудобной и вызывающей вопросы позе махаматра не продержится долго, и хитрая улыбка возникла сама собой. Оставив дорожку поцелуев на бедре, музыкант коснулся губами органа и лизнул головку, после чего медленно стал попасывать, медленно беря в рот все больше и больще.       О... За их недолгую совместную жизнь Венти прекрасно изучил юношу перед ним, поэтому прекрасно знал что и как стоит делать чтобы получить наилучший результат. Колени генерала недовольно заерзали на его плечах, в попытке не то отодвинуться, не то притянуть ближе. Пальцы крепко стиснули чужую косичку и попыталсь отдвинуть лицо, но юноша лишь дернулся вперед, беря в рот больше плоти. Как музыкант не подавился от резкого движения - загадка.       Колени Сайно мелко подрагивали и ерзали по его плечам от каждого движения языка, а спина невольно выгибалась ему навстречу. И в один момент музыканту стало совершенно наплевать, что подчиненого его парня могут с легкостью понять, что происходит за кадром и, возможно, узнать что у их начальника есть не девушка, а парень.       - Что ж, думаю, это хорошая идея. Мы рассмотрим реализацию плана немного позже. Сейчас я предлагаю сделать пятнадцатиминутный перерыв. Встретимся тут в назначенное время.       До Венти донесся щелчок выключенной камеры и микрофона. Ткани рубашки, скрывающий его макушку, приподнилсь, и когда юноша, поднял взгляд, явно бестыжий и пошлый, на него смотрела пара ярких алых глаз, обрамленных краснотой. Боже, да Сайно весь пунцовый!       Грозно глянув на своего парня, Сайно громко фыркнул, а Венти, от греха подальше, с тихим "ехе" вылез из-под стола и стал ожидать ругани.       Только вот его схватили за руку и потянули на кровать.       Сайно повалил музыканта, недовольно ворча о бесстыжести своего парня, и в то же время спешно расправляясь с домашними штанами и бельем. Венти лишь тихо рассмеялся и протянул за галстук махаматры к себе, накрыв губы поцелуем. Ему с жаром ответили, не забыв ущипнуть за мягкий бочок.       Отвердевшая плоть скользнула между чужими бедрами, заставив падлеца тихо застанать.       - Справишься за пятнадцать минут? - шепотом спросил Сайно, оторвавшись от любимых губ, оставляя поцелуи на шее. - Не могу обещать, - с пахабной ухмылкой ответил Венти, крепко прижимая к себе, - Если нет, скажи, что приходил сосед-алкаш к другому соседу, тот не пустил, а алкаш в отместку вырубил электричество на нашей половине дома, воспользовавшись общим рубильником.       - Маленький хитрый извращенец, - фыркнкули на уровне груди. Верно. Извращенец. Но только для своего любимого генерала махаматры.