чимин-щи: мой дорогой ангел Чонгук, я надеюсь, тебе весело! также понял, что я не спросил, был ли ты где-то в опасном месте, поэтому я также надеюсь, что ты жив чимин-щи: ладно, ты не разговаривал со мной несколько часов так что я просто предположу, что тебе весело чимин-щи: или, может быть, ты мертв потому что это самое долгое время, которое ты когда-либо проводил, не отвечая мне твой рекорд составлял 5 часов прошло 6 часов чимин-щи: Чонгук, я начинаю волноваться Ты явно снова занимаешься сексом тебе стоит заниматься сексом так, что ты забыл свое имя иначе я не буду колебаться я убью тебя
и несколько сообщений из группового чата, которым они делятся с Тэхеном:чимин-щи: тэ. я думаю, мы потеряли его тэтэ: наверное, мне все-таки следовало попытаться вызвать вертолет, чтобы спасти его чимин-щи: детка мне нужно напомнить тебе, что у тебя нет доступа ни к какому вертолету тэтэ: бедный Чонгук пропустит мой день рождения :( чимин-щи: детка. мы ни за что не сможем устроить вечеринку сейчас тэтэ: без Чонгука? я имею в виду, да, я буду скучать по нему но я все равно хочу устроить вечеринку чимин-щи: я имею в виду, когда улицы перекрыты!
Следующие сообщения состоят из бурной дискуссии о том, что делать с вечеринкой по случаю дня рождения, если шторм не прекратится вовремя. Чонгук в хорошем настроении, поэтому он смеется про себя, представляя, как его друзья сидят бок о бок, но все еще разговаривают через сообщения, и начинает печатать ответ, притворяясь расстроенным, просто чтобы пошутить с ними. чонгук: я жив цел и невредим не то чтобы это имело значение так как очевидно, что вечеринка по случаю дня рождения хена важнее моей собственной БЕЗОПАСНОСТИ кроме того, если бы ты действительно так беспокоился обо мне, ты мог бы просто позвонить мне но вам нравилось быть наедине, не так ли? пожалуйста, не говорите мне, что у вас был секс на диване. о мой бог. я уверен, что у вас был секс на диване. пожалуйста, приберите его, прежде чем я вернусь этот диван - мое единственное безопасное место. Чонгук с ухмылкой проверяет другие уведомления, и через несколько минут Юнги входит в комнату, неся поднос с двумя мисками рамена, двумя парами палочек для еды и двумя стаканами чего-то похожего на спрайт. — Мой герой! — говорит Чонгук, отбрасывая телефон и протягивая руки, чтобы помочь Юнги добраться до кровати с подносом. Затем что-то ударяет внутри него, и он падает на спину на матрас, громко смеясь, руки свободно болтаются в воздухе. — Почему, черт возьми, ты смеешься? — Юнги выглядит смущенным, держа поднос и уставившись на Чонгука, нахмурив брови. Чонгук пытается взять себя в руки, и, все еще посмеиваясь, он садится и хватает поднос, удерживая его на месте, пока Мин запрыгивает на кровать рядом с ним. — Потому что я провел почти целый год в своей комнате, ничего не делая, кроме хандры и жалости к себе, а потом, когда я однажды вышел, я застрял в самой длинной связи на одну ночь в истории, а ты на самом деле милый? — его плечи трясутся от смеха в перерывах между предложениями. — Учитывая мою удачу, я думал, что ты будешь гребаным мудаком, но ты классный, и такой милый, и действительно хорош в постели, и ты принес мне долбаный завтрак в постель! Скажи мне, что это не смешно! Юнги не смеется. Вместо этого он с нежностью смотрит на Чонгука. — Тогда, я думаю, тебе просто улыбнулась удача. Я рад, что ты счастлив, Чонгук-а, — он чокается их стаканами и продолжает. — Ура! — Кстати, как ты это сделал? В твоем холодильнике не было ничего съедобного! — Чонгук говорит с набитым ртом. Он не уверен, действительно ли это восхитительно на вкус или он просто проголодался, и в этот момент любая еда была бы на вкус как рай. — Ну, настоящий фокусник никогда не рассказывает о своих трюках, — пожимает плечами Юнги. Чонгук тычет его в бок чистой стороной палочки для еды. — Скажи мне, скажи мне, скажи мне! — Прекрати, я боюсь щекотки! — ухмыляется он. Его улыбка такая милая. О, Чонгук так облажался. — Мой не очень дружелюбный сосед мой должник. Он уехал на каникулы, но я случайно знаю, где он прячет запасной ключ, и я не мог позволить тебе умереть с голоду, не так ли? — Хен! Ты взломщик и вор! — Чонгук в шоке округляет глаза. — Тебя могут арестовать! — Это для благого дела! Я заменю то, что взял, до того, как он вернется. Он приедет только после нового года. Он никогда не узнает, Гук-а. Со мной все будет в порядке, — уверяет его Юнги. Некоторое время они молчат, единственные звуки доносятся от того, что они жуют свой рамен, и от громкого свиста ветра снаружи. Солнце начинает всходить, а Чонгук все еще не может осознать тот факт, что он становится по-настоящему привязанным к Юнги. Значит, все, что для этого нужно, - это кто-то, кто слушает, немного хорошего секса и еды в постели? Предсказуемо. На данный момент этого достаточно, чтобы Чонгук был счастлив. — Возможно, ты не худший человек в мире, с которым можно вот так застрять, — предлагает Чонгук. — Спасибо. Ты тоже не так уж плох, Чонгук-а, — говорит Юнги с улыбкой. — Эй, я - находка! — говорит Чонгук. — Я был помолвлен и готов был быть настоящей домохозяйкой и все такое. — Ты шутишь. — Я говорю серьезно. Это была моя мечта. Или, по крайней мере, я был убежден, что это так, — Чонгук наклоняет голову. — Что случилось? — Юнги вместо ответа находит молчание. Чонгук просто продолжает есть. — Ты не обязан ничего говорить, если не хочешь. Я просто спросил, потому что ты наконец-то заговорил об этом, — успокаивает Юнги. — Это даже не имело бы смысла для тебя, — отвечает Чонгук. Потому что на самом деле этого не было бы. Юнги не похож на человека, который позволил бы своей второй половинке определять весь ход его жизни. Чон тоже думал, что и он не такой человек, но посмотри на него. — Для меня все имеет смысл. Это бремя быть гением, я ничего не могу с этим поделать, — беспечно говорит Мин, заставляя Чонгука усмехнуться. Но да, если есть кто-то, кто не будет судить Чонгука, то этот человек, безусловно, Юнги. — Должен ли я избавить тебя от всех грязных подробностей? — Чонгук шутит. — Я скажу тебе. Я многим тебе обязан. Я никогда никому не рассказывал, и действительно думал, что первым человеком, которому я расскажу все это, будет психиатр. — Тем не менее, тебе все равно следует обратиться к психиатру. В терапии нет ничего плохого. — Итак, дело в том, что… На самом деле я никогда не хотел быть врачом. Я поступил на подготовительный курс из-за своего бывшего. Мы встречались в старших классах, я последовал за ним в колледж. И когда пришло время, когда я должен был выбрать специальность, я просто... — Чонгук неопределенно жестикулирует палочками для еды, зажатыми между его пальцами. — Я никогда не планировал, что это мне понадобится. Я просто хотел быть мужем, а позже я стал бы отцом. Вся эта семейная затея сработала для моих родителей, поэтому я подумал, что это сработает и для меня. Это должно было сработать, верно? Но потом вселенная решила меня облапошить. Чон ждет, когда Юнги посмотрит на него жалостливыми глазами. Это тот взгляд, который у него был раньше. Этого не происходит. — Дай угадаю. Он изменял? — спрашивает Юнги. — Это очевидно, да? — хихикает Чонгук, но это невесело. — Это типично для такого рода мудаков, — Юнги делает глоток своего напитка. Он не звучит сердитым, но говорит это очень сухим тоном. — Он видел, как сильно ты его любишь, и принимал это как должное. — Это было даже не худшее, хен. Я хотел, чтобы это сработало, даже после того, как обнаружил, что он изменял мне в течение нескольких месяцев. Я был готов простить и забыть, но он хотел уйти. Сказал, что не может быть с кем-то, у кого так мало амбиций в жизни. — Звучит так, как будто ты избавился от гигантского придурка. — Думая об этом прямо сейчас, да, я это сделал. Но он многое отнял у меня. Через пару месяцев после нашего разрыва я закончил школу со степенью, которую никогда не собирался использовать. Я потерял работу, потому что больше не мог даже показаться... Я впал в такую депрессию. И кроме двух моих лучших друзей, о которых я рассказывал, у меня никого не было. Я был совершенно один. Все остальные просто встали на его сторону, даже не подвергая это сомнению. — Это многое, от чего нужно оправиться, — говорит Юнги. — Это так. Думаю, я сделал все, что мог, с теми ресурсами, которые у меня были. Я отписался от всех, перестал пытаться участвовать в вещах, которые меня по-настоящему не интересовали. Жизни всех остальных продолжались без меня, и я просто должен был принять это. Я уже знал это некоторое время, но я не был готов к тому, что это окажется правдой. Чон доедает свой рамен и отставляет тарелку в сторону. Юнги делает то же самое, ставя поднос на пол. Чонгук продолжает: — Так что да, вот что произошло. Это заняло у меня некоторое время, больше, чем следовало бы, но я пытаюсь отойти от этого. Я просто не могу не думать о том, что это могло бы быть. На что была бы похожа моя жизнь, если бы ничего этого не случилось. Если Джинву не изменял. Если бы я просто поступил в медицинскую школу. Я знаю, что это не принесло бы мне никакой пользы, но это всегда у меня на задворках сознания. — Ты можешь провести всю свою жизнь, думая о том, чем это могло бы быть, но ты также можешь что-то с этим сделать. Перестань цепляться за прошлое, ты намного больше, чем это, Чонгук-а. Ты молод, ты действительно замечательный человек, и на тебя совсем неплохо смотреть, — заканчивает предложение Юнги, подмигивая. — Ты просто хочешь использовать каждый шанс, который у тебя есть, чтобы пофлиртовать со мной, — Чонгук легонько хлопает Юнги по плечу. — Я просто не думаю, что знаю, как это сделать? Я застрял. Я не могу пошевелиться, хен. — Да, ты можешь! Ты сказал «да» и пришел ко мне, не так ли? Это огромный шаг. Чонгук молча смотрит на угол шкафа Юнги, обдумывая его слова. Он потратил ужасно много времени, пытаясь выбраться из уютной скорлупы, которую сам же и построил вокруг себя. Он все еще молод, его жизнь не закончена из-за одного глупого человека. Он может и сможет встать обратно на ноги. — У тебя есть склонность часто погружаться в свои мысли, ты знал об этом? — спрашивает Юнги, щелкая пальцами в сторону Чонгука. Должно быть, он снова задумался. — Ты даешь действительно хорошие советы, — Чонгук похлопывает старшего по спине. — Я был неправ! Ты такой хороший парень. Мы начали не с той ноги, и мне просто нужно было узнать тебя получше. Думаю, в конце концов, у меня действительно не очень хорошо получаются связи на одну ночь. — Это потому, что у тебя их никогда не было, — говорит Юнги. — Наконец-то ты запомнил! Боже мой, хен, сколько всего попыток потребовалось? Тридцать тысяч? — Ты, должно быть, думаешь, что я солгал, когда сказал тебе, что у меня тоже никогда его не было. Но на самом деле это не так. — Это напомнило мне кое-что. Я хотел спросить, что такой парень, как ты, делал на getsomeromance.com. Ты не похож на того парня, которому это нужно, чтобы потрахаться. — Ну, тебе это тоже не нужно, — парирует Юнги. — Я не хотел использовать tinder на случай, если кто-то из друзей моего бывшего парня увидит меня там и расскажет ему, — признается Чонгук. — Боже, перестань заботиться о том, что они думают, — Мин глубоко вздыхает. — Ты намного лучше, чем все они. — Да, думаю, я поговорю об этом на терапии, — говорит Чонгук и показывает на него пальцем. — Почему ты был там, а не на tinder, Юнги-а? Не уклоняйся от ответа! — В рождественскую ночь я праздновал здесь со своими друзьями. Они были пьяны, ты же знаешь, как это бывает. Поэтому мой друг подумал, что было бы забавнее всего создать этот профиль для меня в шутку, чтобы подшутить надо мной или что-то в этом роде. Но потом я был пьян в тот день и я такой эй… почему бы не проверить это? И я создал его из чистого любопытства и увидел тебя. И ты так чертовски великолепен, Чонгук-а, я должен был написать тебе сообщение, хотя я был на сто процентов уверен, что это не ты на фото. Чон широко улыбается. — В конце концов, все получилось просто замечательно, не так ли? — Я думаю, так оно и было. Я имею в виду, я счастлив. А ты? — Да. я рад, что встретил тебя, Юнги хен. Спасибо, что был так терпелив со мной. На долю секунды кажется, что они вот-вот поцелуются. Они даже не смотрят друг другу в глаза, по крайней мере, Чонгук смотрит прямо на губы Юнги и не может сосредоточиться или думать ни о чем другом, кроме как снова поцеловать его. Но этот поцелуй отличался бы от других, которыми они делились ранее. Это был бы поцелуй, который потенциально мог бы все изменить. Чон только что отдал Юнги все свое сердце, и он взял его так бережно, завернул в пузырчатую пленку. Это будет не обычный поцелуй. Мин становится все ближе и ближе. Дыхание Чонгука уже прерывается в предвкушении. Они вот-вот закроют глаза, растворяясь друг в друге… Раздается громкий хлопок, который доносится от входной двери квартиры. Это пугает их, заставляя подпрыгивать на кровати. Чонгук чувствует, как его сердце бешено колотится, а Юнги бормочет: — Какого хрена? Они слышат приближающиеся шаги. — Извини меня! Хен! Я надеюсь, ты сейчас не делаешь ничего непристойного, потому что я вхожу! — раздается веселый голос из гостиной, и в дверях спальни внезапно появляется рыжеволосый мужчина. — Хосок-а? Как, черт возьми, ты сюда попал? — спрашивает Юнги. Чонгук выдыхает с облегчением, что это всего лишь один из друзей Юнги. Это мог быть грабитель, в наши дни никогда не знаешь наверняка. — Э-э... Через парадную дверь? Кто это? — говорит Хосок, указывая на Чонгука. — Я Чонгук, — тупо отвечает он. — Чонгук застрял со мной из-за шторма, — поясняет Юнги. Хоби садится с ними на кровать, и Чонгук оказывается зажатым между ним и Юнги. Хосок скидывает обувь и устраивается поудобнее в постели, как будто это совершенно нормально, что это происходит, как будто Чонгук ему не совсем чужой. Это странно, но забавно. — Ладно, что ж, буря немного утихла, вот почему я здесь! Мне так сильно нужен был лавовый бонг, хен, ты знаешь, что у меня не получаются косяки, а Намджуни еще хуже, чем я, он не смог бы сделать хороший косяк, чтобы спасти свою собственную жизнь, — объясняет Хосок. Он говорит очень быстро и громко, его присутствие наполняет комнату, как будто он луч солнца. — А еще ты никогда не проверяешь свой гребаный телефон, я писал тебе миллион раз. Чем ты вообще был занят? Им? — Ты парень с лавовым бонгом!? — восклицает Чонгук, мозгу требуется некоторое время, чтобы переварить все, что только что сказал Хосок. — О, Юнги хен хвастался мной? Невероятно. Он действительно не может жить без меня. Я его любимый друг, ты знаешь? — Хосок слегка толкает Чонгука локтем в ребра. — Да, да, неважно, — Юнги закатывает глаза. — Ты чертовски напугал нас, мелкий засранец. Значит, дверь в здание больше не заблокирована? — Снег растаял достаточно, чтобы я мог его открыть, вот почему я здесь! Я еще не научился лазить по стенам, хен. Я не человек-паук. — Боже мой! — Чонгук ахает, наконец-то осознав очевидное. — Это значит, что я наконец-то могу пойти домой! — он наконец-то может принять долгий горячий душ, переодеться в свежую одежду и лечь на свою кровать. Не то чтобы жилище Юнги было плохим, но нет места лучше, чем его собственный дом. — Наконец-то ты свободен, Чонгук-а! — Юнги дает ему пять, искренне счастливый. — Мы пережили самый долгий секс на одну ночь за все время! — Подожди, ты познакомился с Чонгуки на сайте, на который мы тебя зарегистрировали в шутку? Какого хрена, хен! — Хосок хлопает Юнги по плечу, истерически смеясь. Он называет его Чонгуки, как будто они уже старые друзья, и самое смешное, что младший, похоже, даже не возражает. После множества поддразниваний со стороны Хосока, которые заставляют Юнги яростно краснеть, они возвращаются в гостиную («Я воссоединяюсь со своим любимым лавовым бонгом! Ты не возражаешь, если я сделаю затяжку прямо здесь, прямо сейчас, верно, хен?» «Хосок-а, сейчас 9 утра!»), и Чонгук начинает собирать все свои вещи, которые он оставил в спальне. Это горько-сладкое чувство - иметь возможность уйти. Как будто они создали своего рода альтернативную реальность в квартире Юнги. Ту, где Чонгук не тот, кем он стал после того, как его помолвка закончилась, но ту, где он тот Чон Чонгук, которым он теперь надеется быть в будущем. Человек, который живет для себя, а не для других. Кто-то, кто не позволяет другому человеку определять себя. Он должен признаться себе, что ему страшно выходить из квартиры и смотреть правде в глаза, страшно возвращаться к своей рутине жалости к себе, страшно никогда больше не увидеть Юнги или даже хуже. Что, если он снова увидит Юнги и узнает, что это сработало только потому, что у них не было доступа к внешней жизни, и с вмешательством реальности между ними никогда ничего не могло сработать? Может быть, то, что они там создали, было немного волшебным, и как только Чонгук войдет в эту дверь и вернется домой, все закончится навсегда. Чонгук не готов попрощаться с тем, что казалось ему единственным хорошим днем с тех пор, как в его жизни все пошло наперекосяк. Но он должен. Как сказал Юнги, у Чонгука есть склонность теряться в собственной голове. Он пытается пройти через это. Он встречает Мина у входной двери. — Обещай мне, что напишешь? Я бы очень хотел, чтобы это был не последний раз, когда я вижу тебя, — говорит Юнги, держа Чонгука за плечо. — Я обещаю, — говорит Чонгук. — Спасибо, что терпел меня, хен, — Юнги наклоняет голову, мило улыбаясь. Младший держит лицо Юнги обеими руками и целует его.