ты – судья? о, нет!

Тайлер морщится на цветные огоньки от проектора, и потягивает пиво, почти не чувствуя его вкуса, потому что во рту очень горько, и становится еще более горько, когда он шмыгает носом сотый раз за полчаса, но как же, блять, охуенно. Он вообще-то старается держаться от химии подальше, как правило, типа, не то чтобы принципы, не, они по этому поводу молчат, Тайлер же /конченный/, конченный до определенной точки, конечно, не до точки со шприцами и ложками и грязными иглами, например, но все-таки достаточно. Просто ему не нравится, когда за удовольствие организм берет с тебя больше, чем легким отупением после травы. А еще играть с эйфоретиками достаточно опасно, потому что голос разума может внезапно заткнуться, и тогда капризный, растленный дофамином и чем там блять еще его сейчас насилуют в нейроны, мозг, начнет уверять его, Тайлера, что им очень-очень надо /еще/. Что им вообще не надо останавливаться. Что им может быть так охуенно в этом мешке плоти /всегда/. Тайлер навидался этих жалких придурков: высушенные, дерганные, воняющие этой химотой за ебанные метры. Неа, в пизду. Оно того не стоит. Он представляет, что за эту ночь тоже весь пропахнет. От него, наверное, уже тянется этот шлейф, еще недостаточно сильно, чтобы почувствовать на расстоянии, но, если вот, например, уткнуться куда-то в шею… Интересно, какой при этом его пот на вкус? В общем, он не любит порошки. Но вот, он раскидывается с тем парнишей, устроившим вечеринку, краем глаза смотря как Джош флиртует – ну, вообще, не факт, что прям /флиртует/, в конце концов, это же девушка парня, организовавшего все это, это было бы тупо, просто Джош он, блять, такой /обаятельный/, и, наверное, эта его пидорская магия, она действует на всех, кто может не повестись, да? Не только же блять Тайлер это замечает? В общем, он раскидывается товаром с – Джерардом, кажется? – и тот пожимает ему руку, и вдруг тянет за нее на себя, и шепчет: “хочешь продегустировать?” И было бы тупо и может даже подозрительно, если бы Тайлер отказался, а еще, ему надо было как-то поднять себе настроение, он не знает, почему оно валяется где-то под его ногами, на грязном ковре, но поднять его точно было надо, и он улыбается Джерарду в лицо и говорит: “ага”. Они оба косятся на Джоша с девушкой, и Тайлер хочет сказать ему что скоро вернется, чтобы он его не терял, а потом думает, что нахуй, и Джер ухмыляется, совсем не обеспокоенно смотря на свою пассию, и хлопает его по плечу, указывая в сторону ванной. Там, на крышку унитаза Джерард кладет свой мобильник, и давит мелкие кристаллы картой какого-то супермаркета, Тайлер достает одну из купюр, из тех, которую Джи ему дал пару минут назад и потом Тайлер чувствует себя оченьблятьхорошо. Когда они выходят из ванной, он провожает взглядом Уэя, который быстро находит среди танцующих свою девушку, что-то шепчет ей прямо в висок, хлопает себя по бедру и тянет ее по лестнице наверх. У нее закушена губа, и она в предвкушении. Тайлер скептично относится к ебле под такими штуками, и на то есть ряд причин. То, что у тебя либо не встанет, либо не упадет это еще ладно, но вот то, что твой мозг может решить, что этот секс – лучший в твоей жизни, из-за того, что человек под тобой – /лучший нахуй в твоей жизни/, и все это только из-за того, что твое тупое сознание просто орет от эйфории, а ты даже не можешь кончить. Ну, такое себе. Что может быть более тупым и жалким, чем сидеть на наркотиках? Думать, что влюбляешься в человека, на самом деле, влюбляясь в приход. О том, что такая оплошность, возможно, произошла с ним единственным, Тайлер старается не думать. К его счастью, ага, у него есть еще охуенно много вещей, о которых стоит стараться не думать. Например, что ему нужно крепко держать себя за горло, хотя бы мысленно, потому что когда так охуенно, хочется чтобы стало еще лучше, на всех уровнях, а это либо порошок, либо чужие губы на члене, ну, например, но и на шее было бы хорошо, и он чувствует эту дрожь где-то в бедрах, и ком в животе, хотя он даже не возбужден в том смысле, просто даже, кажется кровь в его теле сейчас наэлектризована и ему наверное стоит думать о чем-то более нейтральном, чем о руке на горле, это не помогает успокоится, это вообще не помогает. Джош, танцующий с другими, качающий бедрами, цепляющий свои волосы на затылке ладонью – тоже нахуй не помогает, вообще, делает все только хуже, он и его ебучая “харизма”, ага, Марк, спасибо за нужный термин. Похуй, да? Типа, он не хочет понимать, он отказывается думать, он типа, вообще не в курсе, что его сосед горячий (просто, когда тот шароебится по дому без футболки бывает сложно, типа, блять, не смотреть), ему похуй, ничего не существует пока он об этом не думает, и он так сильно не думает в этот момент. Тайлер почти слышит, как крошатся его зубы, потому что эй, блять, расслабь челюсть. И он видит, как Джош легко отвечает на поцелуй какого-то невысокого, крошечного блять придурка, с черной челкой, татуировками и точно без стыда, потому что он лезет целовать Джоша, и Джош целует его и отстраняет за плечи, смеясь и тут же увлекаясь танцем, как будто они типа дали друг другу “пять”. Ну да, блять, только сделали это лицами. И Тайлер видит, как Джерард, уже успевший спуститься вниз, (сколько же блять времени он тут подпирает стену?) обхватывает этого гнома руками, прижимаясь со спины, что-то говорит ему на ухо, и он разворачивается к нему, и если с Джошем они типа целовались, то с этим парень /сосется/. И они трутся друг об друга, и всем похуй, половина делает то же самое, половина дергается под музыку, и только Тайлер на этом праздники жизни и, видимо, блядства, нахуй лишний. Он подпирает собой стену, и позволяет ощущению /охуенноохуенноохуенно/ захватить его полностью, потому что иначе просто блять невыносимо. Откинув голову, упираясь затылком в стену и позволяя слизи стекать по горлу вместе с растворенным порошком из носа, он сквозь полуприкрытые веки смотрит на танцующего Дана и гадает, закинулся ли он тоже, или он такой “веселый” без допинга. Скорее первое, потому что в другие разы он вел себя более сдержанно. Возможно, второе – просто атмосфера конкретно этого вечера, типа, располагает. Было бы круто, наверное, потанцевать с ним. И засосаться тоже, почему нет. Это типа… Это должно быть приятно. Джош смотрит на него в ответ через всю комнату, немного щурится, настороженно, но Тайлер тянет уголок губ вверх, и Джош улыбается ему расслабленно. Он вскидывает руку в подзывающем жесте, но Тайлер, продолжая улыбаться, только мотает головой, поднимая вверх руку с пивом, слегка покачивая банкой. Тогда Джош облизывает губы, проводит рукой по волосам, и шагает к Тайлеру. – Хэй, – говорит Джош, опираясь плечом на стену рядом с Тайлером. Кожа у него на шее и лбу немного влажная от танцев, и Тайлер старается не смотреть. – Хэй, – вторит ему Тайлер, переводя взгляд в потолок. – Как тебе? – Джош не уточняет, и Тайлер не знает, он про место, про вечер, про порошок на его слизистой, про то, как задница Дана смотрится в обтягивающих джинсах, когда он водит бедрами под музыку, как он сосется с каким-то придурком… – Здорово, – выдыхает Тайлер, все так же смотря вверх, и чувствует, что он вообще не пиздит, ощущая, как по изогнутому позвоночнику катится волна удовольствия и пальцы ног в кедах сжимаются. Тайминги, да, боже, сейчас его мозг как раз подползет к вершине. А потом покатится вместе с Тайлером нахуй, – Здорово, офигенно. Тайлер чувствует, как рука Джоша, свисающая вдоль стены легко касается его бедра. Он не думает, что это случайно, потому что мурашки окатившие всю его ногу не дают думать, но было бы неплохо, да? – Не хочешь потанцевать? – Джош наклоняется к нему ближе, шепча почти в висок. И Тайлер давит невнятный скулеж еще в начале своих легких. У них, типа, уже давно нет личных границ, поздно удивляться. – Бля… Охуенно, но, – он все еще стоит с запрокинутой головой, зажмурившись, – Но типа… Типа, я не особо… И тебя там на танцполе заждались. – Блин, – настолько неправдоподобно опечаленно тянет Джош, – А мне вот больше не хочется танцевать. – Ты только что звал меня. Запизделся, получается. – Получается, так, – отвечает Дан с легким смешком. Тайлер неопределенно хмыкает, поворачиваясь наконец к Джошу, и только открывает рот, чтобы что-то сказать, как Джош меняется в лице и перебивает: – Пиздец, – он хмурится, смотря Тайлеру в глаза, – Ты нанюханный, да? Тайлер морщится и думает, что вообще, блять, не его дело, господи, траву они почти каждый вечер курят, с теми же, кому продали, и что-то красная голова ни разу не открывалась с жалобами. Он решает ничего не говорить, и отворачивает свое лицо обратно к потолку, стараясь сфокусировать взгляд на мелькающих огоньках прожектора. Красный, зеленый, иди нахуй. – Бля, обидно, – тихо говорит Джош. – Че, типа, с торчками не общаешься? – он злобно хмыкает, продолжая, – С тем коротышкой вроде был не против, – зло плюется Тайлер, ловя дежавю. Он говорит с Даном почти так же, как в первые дни их знакомства. От этого неожиданно мерзко и Тайлер сглатывает горькую слюну. Становится даже хуже. – Да какое, нахуй… Так, ладно, – Джош перебивает сам себя, – Я просто не особо доверяю уровню осознанности выбора у людей под этой химозной дрянью. Тайлер смотрит на него, Джош пялится куда-то в пол, в раздумьях, рука уже не касается тайлеровского бедра. Что вообще нахуй происходит? Что нахуй он тут пытается исполнить? – Боишься, что на утро я буду сожалеть? – Тайлер ощущает свое лицо скорее, как гипсовую маску, чем набор мышц и кожи и не может до конца сформулировать даже для себя, о чем именно он сейчас спрашивает. Но что-то такое жжет кончик языка. – Не только, – качает головой Джош, смотря на него чересчур серьезно, – Но, типа, это тоже. – Я не буду, – Тайлер касается его руки, и Джош нерешительно прищуривается, облизывает губы, и думает, что ответить, но Тайлер быстрее: – Я взрослый мальчик, чел, – Тайлер криво улыбается, стараясь не сильно теребить пальцами кожу Джоша на запястье, – И выбор сожрать препарат я сделал еще трезвый… И как видишь, от сомнительных предложений потанцевать я отказаться еще в состоянии. Джош смотрит на него нечитаемым взглядом, но переплетает их пальцы, и придвигается. Они стоят очень близко, сверля друг друга взглядами, и Тайлер хочет, чтобы произошло хоть что-то. Джош разрывает зрительный контакт, упираясь лбом Тайлеру в плечо. – Это хорошо, – он хмыкает, – Рад, что ты можешь отказаться. – Только от сомнительных предложений, – онемевшими губами поправляет его Тайлер.