Двойное кольцо

Аристократия всегда ведёт себя достойно. Аристократия никогда не опускается до простолюдинов. Аристократия никогда не показывает эмоций, как бы её не выводили из себя. Однако сейчас чистокровный волшебник Теодор Нотт издал страдальческий стон, увидев подлую, ухмыляющуюся рожу приблизившегося к нему друга. С картами в руках. — Иди. В жопу. Потти, — отчеканил каждое слово. Что бы гриффиндорец ни задумал, какая бы ни была у него новая схема, ответ тот же — нет. Теодор сделал шаг в сторону, не дав поравняться с собой, и ускорился. Выглядело ли это как побег? Однозначно, да. Других вариантов слизеринец не видел. — Ты мне сейчас её подставляешь, — подколол бессовестный, и ускорился. — Да погоди ты! Я на карьеру расклад учусь делать! Иди сюда! Неприличные жесты редко использовались. Но метко. Не сбавляя шага, Тео показал идущему по пятам средний палец. — Такой ответ тебя устроит? Отвали! Зря надеялся. Так легко отделаться от Поттера — невозможно! А от его ухмылки — тем более. — Шарлатаны кучу денег сдерут за это, а я бесплатно. — Ты уже!.. Нотт совершил глупость, позволив себе обернуться. Из другого конца коридора выбежала малышня, четверо то ли первокурсников, то ли второкурсников, и врезались в него. — Химеру вам под кровать! Чего бегаете здесь, как угорелые?! Пугливыми мышками, младшекурсники застыли на пару секунд, а как пришли в чувства — поспешили ретироваться от обозлённого старшекурсника. Этой заминки оказалось достаточно, чтобы попасться — когти льва крепко вцепились в добычу. — Да за что, Мерлин?.. — обречённо простонал слизеринец, глядя в потолок. За полтора месяца гриффиндорец, в ком проснулся дар ясновидения, замучил и раскрыл слишком много карт, как в прямом, так и в переносном смысле. Нотт узнал о себе на двадцать лет вперёд, и это неправильно! А самое страшное — он больше верил, чем не верил словам друга. Хотя бы потому, что часть предсказаний сбылась. К примеру, взять школьные романы. Поттер предрёк два из трёх неудачных. Так и случилось. Очкастый паразит также предсказал, что отец вскоре подкинет деньжат. А Теодор не просил, ему хватало карманных! Все эти мелочи создавали огромную историю. Открывать правду на что-то слишком серьёзное? Или нерадостное? Как, например, связь с чем-то незаконным, или отношения с дамой постарше! Хватило. Больше не надо. — Отцепись, — буркнул слизеринец, избавляясь от хватки довольного льва. — Ну давай, спроси. — Хорошо, отлично! — психанул, не замечая, как стал повышать голос и страшно скалиться. — И какая же карьера меня ждёт? Знакомые движения рук, и колоды отзывались едва ли не тошнотой. Сколько раз он это видел! И как только учителю-кентавру, будь Поттер неладен, не надоело! Научил, может гордиться… — Так. После Хогвартса поступишь легко, а вот окончишь учёбу спустя рукава. — Видать, потому что кто-то замучает. Как сейчас, — добавил Нотт, запрыгивая на каменный подоконник, почти сел на одну из карт. Поттер недовольно зыркнул. А нечего раскладывать прямо в коридоре! Вытащив карту, Гарри поглядел на неё и на другие: — А вот и не дождёшься! Не вешай на меня всех собак. У тебя специальность будет скучнейшая. Документы там, счета. — Что вообще заставит меня пойти по этой ветви учёбы? Меняю свою карту, — Нотт в наглую полез за оставшейся колодой, как вдруг получил по руке, — ауч. — Не трожь! Колода живая, выбросит тебе предназначение — потом не отмоешься, — ворчливо одёрнул Поттер. По факту, не маг использует карты для поиска ответов, а карты используют мага, чтобы через него поделиться знанием. Этот принцип — один из основополагающих. — Прекрасно, — фыркнул слизеринец, скрещивая руки на груди, и спиной упёрся в холодное окно. Зима была близко. Ещё немного и пойдёт первый снег. — Ты закончил? У нас перерыв всего двадцать минут. — Ладно, гриндилоу с тобой, потом подробно раскладку сделаю, — буркнул Поттер. Нотт наконец нормально улыбнулся, по-доброму, и ловко спрыгнул. — Надеюсь, что «потом», это через пару дней. Идём в Большой зал, хочу отведать что-нибудь сытное и горячее. — Каша будет, — тут же сказал Гарри, заглянув в свой Круглик — шарик для моментальных, коротких и точных предсказаний. — Какая? — с подозрением уточнил Нотт. Был у него один вид, что на дух не переносил. Тыквенная. Сок тыквенный из всех щелей сочился. Каша — это добивание. «Молочный рис» — ответила надпись в шарике. Интересный факт, Круглик давал ответ только находясь в руках Гарри. В руках того же Нотта он не просто оставался куском стекла, но ещё раз в пять тяжелел в весе. Напитанный чужой магией круглый говнюк. — Живём. Парни пошагали в сторону лестницы, меняющей направление. Спустились без происшествий. Слились с потоком других студентов, но не дошли до зала, на полпути к дверям преградил путь массивный рыжий парень. Нотт поначалу и не признал в нём Уизли, бывшего лучшего друга Поттера. — Чего встал столбом? А вот Гарри узнал сразу, застыв в удивлении. Стараясь держаться подальше, он не разглядывал бывшего друга, и не замечал изменений, а теперь увидел. Тот и отъелся, и в мышцах прибавил. Видимо, семья стала хорошо жить и питаться, раз Рон стал таким конём. Гермиона нашлась рядом, по-старинке объясняя что-то на ходу. Странно другое, раньше бы Уизли обошёл его по широкой дуге, а теперь явно хотел обратить на себя внимание. — Радуешься жизни, да? — Пора бы начать. А что? — в штыки воспринял Гарри полученный вопрос. — М, — покивал Уизли, ещё сдерживая свою злость, — со слизеринцем? Нашим врагом? Браво. — А с кем ещё, если гриффиндорцы смотрят, как на врага народа? — Вы серьёзно собрались начать перепалку? — Гермиона попыталась призвать к разуму. — Отстань, — Рон грубо одернул свою руку, когда в неё вцепились пальцы подруги, — я долго терпел, но теперь не буду! Он якшяется с Ноттом! А что потом? С Малфоем?! Будет приобщаться к тёмной стороне и станет ещё одним Пожирателем?! Упомянутый второй раз Теодор молча стоял по правую руку Гарри, остро желая высказаться. Но другая его часть, уважающая друга, заставляла держать язык за зубами. С бывшими друзьями Поттер сам должен разобраться, и только если дело дойдёт до драки, Нотт не станет стоять в стороне. — Не нужно, Гермиона. Не трать силы, — попросил Гарри, хорошо зная, что это пустая трата времени — сдержать кого-то. — Если Рон расхрабрился высказаться — пусть выскажется. А теперь слушай. Будь Нотт с Малфоем, я бы к нему не подошёл. Думай обо мне, что хочешь, но мне ещё не настолько мозги отшибло! Теодор доказал, что на него можно полагаться, потому теперь нуждался в обороне от того, кто не имел права ничего ему говорить. — Когда-то я и тебя другом называл. Но когда нам обоим было тяжело, вспомни, что ты делал? — Я всегда бы рядом с тобой! — повысил голос Рон, краснея от злости, и сделал шаг вперёд, почти давя своим ростом и весом хрупкого в сравнению с ним Гарри. — Во все опасные передряги, что ты ввязывался! Всегда! Я верил в тебя! А ты предал моё доверие! Из-за тебя умерла моя сестра! Из-за тебя нависает новая угроза! Ты! Причина! Всех! Бедствий! — Рон, ты бредишь! — Гермиона в ужасе сделала шаг назад. Она не верила в услышанные слова, пропитанные лютой ненавистью. — Гарри сам находится под угрозой! И он ничего не смог бы сделать, пойми! — Ты тоже! — с яростью обернулся к подруге. — Всё ещё пытаешься подлизаться! Лезешь к нему. Но знаешь что? Ему плевать на тебя! Ты не нужна ему! Он выбросил тебя из своей жизни, поэтому прекрати унижаться! — Не смей так с ней разговаривать, Рон! У тебя всегда была привычка говорить о том, о чём и понятия не имеешь! — Гарри вспылил окончательно и толкнул Уизли на пол. — Я отдалился от Гермионы, да, но только потому, что она может попасть под удар со мной! Только так я мог её уберечь! Кого я выбросил из жизни, так это тебя, после того, как ты спустил на меня всех собак! — Могу попасть под удар? — Гермиона не дала Рону ответить, выступив первой, и вдруг сама кинулась к Гарри, хватая за грудки. На глазах выступили слёзы. — Гарри. Почему? Со мной ничего не случится, почему ты… Пожалуйста. Не избегай меня, пожалуйста! Гарри… Последняя капля переполнила чашу. Гарри не мог оттолкнуть слёзно молящую его девушку. Она так отчаянно хваталась за него. Так боялась быть снова отвергнутой. Поттер сгрёб её в охапку, крепко держа в руках, возможно причиняя дискомфорт. Раньше ему казалось, что он окончательно забыл подругу. Но нет. Он скучал. И был наивен, надеясь, что забудет. — Прости меня. Я знаю, что ты не хотела отдаляться. Но все, кто рядом со мной — под угрозой. Рон тому доказательство. Я не хотел, чтобы и с тобой произошло что-то… Окаменения мне по горло хватило. — Д-дурак ты, — с дрожью пробормотала и громко заплакала, словно маленькая, брошенная девочка, цепляясь за Гарри, как за единственную ниточку спасения от одиночества и осуждения со стороны их общего некогда лучшего друга. — Вы!.. Поднявшийся Рон наткнулся на выставленную вперёд волшебную палочку. — Неа, — осклабился Нотт, прекрасно зная, как на других действует его предупреждающая улыбка, — не верно. Иди отсюда, ты всё сказал, и тебе всё сказали. — Будущую подстилку Пожирателей не спрашивали! — грубо сказал Уизли, подняв на Нотта палочку и заставив Гарри ошарашенно поднять глаза. Он знал, что за грубым словечком тот в карман не полезет, но выдать такое!.. — Потти? Одно слово в вопросительной интонации достаточно, чтобы понять — Нотт спрашивал разрешение. По сути, едва ли должен. За выброшенную фразу, Уизли стоило вызвать на дуэль и преподать крепкий урок. Поэтому Гарри одним кивком дал разрешение, не выпуская Гермиону из объятий, вдыхая запах её шампуня и старых пергаментов. Оба чистокровные. Оба впитывали магию с ранних лет. Но подход и воспитание было разным. Один жил без ограничений. Второй в тесных рамках. Один прилежно учился. Второй спустя рукава. Неудивительно, что бой закончился, не успев толком начаться. Нотт уложил Уизли на лопатки, заклеив рот и ужалив несколько раз заклинанием. А напоследок украсил лицо мерзкими фурункулами. Гарри почувствовал себя отмщённым. А уж довольная физиономия Нотти говорила сама за себя. — Пойдём, Гермиона. Мы собирались в Зал. — Х-хорошо, — кивнула та, пряча лицо, и быстро начала рыться в своей сумке. Такая суетливая и смущенная. Она долго искала зеркальце, чтобы взглянуть на себя, и недовольно скривилась, видя опухшие глаза, покраснение, влагу от слёз. — Я выгляжу, как лягушка. — Ха! Не всё так плохо, кудряшка. Видал я заплаканные лица и похуже, — неожиданно влез Нотт. Грейнджер вздрогнула и невольно прижалась к боку Гарри. — Не смущай мне подругу, она не привыкла к твоим скабрезным комментариям, — шутливо одёрнул Гарри. — Всё в порядке. Чуть-чуть времени — и будешь чудо, как и всегда. Гермиона молча улыбнулась, и также молча обняла. Её не волновало, как это выглядит, что на них будут смотреть в Большом зале, долго шептаться. Как и Гарри особо не волновало. Он был слишком рад воссоединению. Но не без горечи из-за выходки Рональда. Вот уж кто разрушал всё вокруг себя. Слово может ранить сильнее поступков. — Ох ты, гляньте. Золотое трио пересобралось! Без Поттера жить не можешь, да, Грейнджер? — Хочешь ко мне на дуэль? — спросил Гарри, одной рукой обнимая подругу, а другой наставив палочку на Забини. — К тебе? — насмешливо переспросил слизеринец. — Дома у тебя палочки скрестим? Выбирай правильное выражение, Поттер. — Серьёзно? — сморщился в разочаровании Нотт. — Потти, тебе следовало разложить карты на сегодняшний день. Луна и звёзды явно желают нам голодной смерти. — Иди вместе с Гермионой, а я пока поучу нашего однокурсника держать язык за зубами, если тот ответит на приглашение, — предложил Гарри, держа Забини на прицеле. — Окей, — быстро согласился Теодор, обнимая Грейнджер за плечи, — пойдём, кудряшка. — Эй, подожди! Гарри!.. Нотт очень вовремя увёл подругу за угол, позволяя пропустить начало «бала». Блейз всё-таки решился. В этом стоило отдать ему должное — не трусливый заяц. Малфой бы сбежал, непременно оставив за собой набившую оскомину фразу про отца. Первые заклятия с обоих палочек посшибали с мест факелы и доспехи. Место для дуэли не самое подходящее, многие студенты проходили здесь и могли попасть под горячую руку, не говоря уж о профессорах. Если кто-то их увидит — можно попрощаться с полусотней баллов, а то и больше. Гарри поступил гуманно, но не совсем честно. Разбитые доспехи превратились в шкаф и проглотили Забини со спины. И пока слизеринец пытался освободиться, Гарри сбежал, только и слыша проклятья в след.

***

— Гарри! Гермиона взволнованно взяла за руку, как только парень устроился рядом. Обычно она не сидела на самом краю, ближе к выходу, но здесь всегда сидел Гарри. — Всё отлично! — сразу успокоил Поттер, переводя дыхание после пробежки. — Как тебе Нотт? — Он… — Гермиона сдулась после полученного вопроса и, не отпуская руки, посмотрела на слизеринский стол. Теодор ел с аппетитом. Поймал взгляд их обоих и подмигнул. Грейнджер зарделась, резко отворачиваясь. — Нормальный. Необычный, но нормальный. И я видела, как вы дружите. С ним ты другой, Гарри. Более открытый, свободный… Я была очень рада, видя, как ты снова оживаешь. Правда. — Ну да, Нотт своеобразен, но никогда не осуждает. — Только я не уверена, что мы найдём общий язык. — Мне тоже раньше так казалось, — фыркнул Гарри. Опасения Гермионы не беспочвенны. — Теперь — как видишь. К нему привыкнуть надо. Особенно к его напыщенным комментариям и манерам. — Он говорит и смотрит так, будто издевается, — призналась девушка, отпуская руку Гарри, — кушай скорее. Времени мало. — Это его обычное состояние. Если ответить позаковыристее, уважать начнёт, — поделился трюком Гарри и напал на еду. Круглик не соврал — молочная рисовая каша. И она куда лучше, чем тыквенная или с пшёнкой. — А ты… — неуверенно начала Гермиона после недолгого молчания, — точно больше не будешь избегать меня? — Я не смогу. Даже если нужно будет. Теперь нет. Держаться подальше от подруги по-первости давалось безумно трудно. Сейчас он понимал, насколько сильно истощила эта беготня, особенно, когда они на одном факультете. — Но если у тебя будут проблемы с Роном — скажи мне, я постараюсь вправить ему мозги. — Не нужно. Мне достаточно было увидеть, насколько всё стало плохо. Он довольно часто высказывался, как не одобряет твою дружбу с Ноттом. Я устала его выслушивать, но продолжала, потому что… — Грейнджер поджала губы, вспоминая прошлый невыносимый год, и эти два месяца начала пятого курса, — со мной никто не хочет иметь дело. Я нудная. Дотошная. Заучка, любящая указывать, как правильно, и больше ничего. Только Рон и общался со мной. — Потому что иначе ему не у кого списывать. Я и сам грешил подобным, — мрачно подметил Гарри. Стать причиной раскола — не то, чего он хотел, но так сложились обстоятельства. — И что мне теперь делать? — Гермиона схватилась за голову. — Я не хочу тебя терять. Но и его бросить неправильно. Каким бы гадом сегодня он себя ни показал. Мы с тобой понимаем, почему он так себя ведёт. — Да. Но я однажды понял, что он общался с нами только из-за выгоды. Известность и возможность списать. Ему самому в ответ предложить нечего, — отложив ложку, Гарри нежно взял подругу за плечи. — А тебе — самой умной, прилежной, и умелой из всех, кого я знаю, нужно что-то посолиднее. Слышишь? Знай себе цену! — Скажешь тоже, — смущённо усмехнулась, отстраняясь, — а с Роном я ещё поговорю. Дам ему шанс. Если он не изменится, что ж, тогда я соглашусь с твоим предположением и перестану иметь с ним дело. — Пусть так, — кивнул Гарри, — кстати, у меня будет к тебе просьба. Я заметил, что ты вяжешь. Сможешь связать костюмчик для моего кота? — Ох, точно! — глаза Герми загорелись, она так ярко заулыбалась, будто и не было до этого ни неуверенности, ни грусти. — Дурик! Так ведь его зовут, да? Я видела, как ты с ним воркуешь. Он такой милый! Я бы хотела его взять на руки и погладить. А ещё познакомить с Живоглотом. Мне кажется, они бы подружились. — Думаю, они уже давно познакомились, просто вида не показывают. Мой косоглазенький пострел всё успевает, когда не ленится. Если что, я вас познакомлю. Уверен, он тебя примет. — Хорошо, буду с нетерпением ждать! И я свяжу ему костюмчик, можешь на меня положиться. Какой цвет ты хотел бы видеть? — Сегодня же вас и познакомлю, если найду, — пообещал Гарри, улыбаясь. Коты — двигатели дружбы. — Он любит пёструю расцветку, чтобы прятаться в листьях. Я потом ещё заколдую костюмчик, чтобы не промокал. — Хорошо, я поняла тебя. А что насчёт башлычка? Или шапочки? Как он относится к головным уборам? А ещё лапки. Не холодно ему бегать по снегу будет? — Об этом я не подумал. Несмотря на отсутствие ответа, Гарри улыбнулся. Он скучал по тому, как легко Гермиона находила, чем его озадачить, даже когда план уже продуман. — Лапки надо однозначно. А шапку — померяем. — Скоро пойдёт снег. У меня есть носочки-башмачки, могу дать Дурику на первое время, чтобы лапки не мерзли. — Не парься, мы дождёмся. Тем более, пока этот товарищ жирок набирает, никуда на улицу особо не ходит. Только где-то по школе носится, как профессора говорят. — О, это знакомо, — покивала Герми, — они у нас с тобой и правда те ещё гулены. Хорошо хоть без происшествий приходят в гостиную. — Это точно. Я сразу предупредил своего: вляпается — ничего, кроме сухого корма две недели есть не будет. А он ему до тошноты надоел в питомнике, так что подумает дважды, прежде чем куда-то лезть. Видя улыбку Гермионы на замечание, Гарри всё больше понимал — он никогда не мог по-настоящему отпустить её. Как бы ни старался, как бы ни пытался. Она — действительно его человек, связь с которым всегда вернёт обратно.