Закрытая Империя

12 декабря 1926 Во время обращения выживут не все. За последние 38 часов случилось многое и не самое хорошее. Начну с того, что в качестве наказания за моё… не самое правильное и тактичное поведение Макс лишил меня сердца (он его вырвал одним движением руки прямо у меня из груди!). Но, как ни странно, я всё ещё жив: как и в прошлый раз, все мои раны зажили без следа, только сердце осталось вне организма. Боже… какое же я чудовище, раз живу без сердца!.. Я не знаю, что теперь делать с моим вырванным сердцем. Возможно, его отсутствие может как-то сказаться на моём здоровье (ведь ещё никто не выживал без сердца), поэтому я попробую законсервировать его и со временем каким-нибудь образом вернуть на место… Боже, это настоящий абсурд! Мне страшно представить, что со мной будет дальше, потому что, возможно, я скоро умру, а, возможно, и нет, потому что я больше не человек, а непонятное сверхъестественное существо с невероятной скоростью регенерации! Может, мне вообще нет смысла сохранять своё старое сердце, потому что внутри меня может вырасти новое. Второе, что я понял: обращённые могут умереть, если сойдут с ума, потому что начинают гнить. В это сложно поверить, но я своими глазами видел обезумевшую гейшу, которая вела себя невероятно агрессивно и разлагалась заживо. До сих пор не могу выкинуть из памяти её обезображенное лицо, отвратительный запах из её рта и забыть её дикие крики… Макс убил её, отрубив ей голову топором, и выглядел так, будто ничего особенного не произошло, а меня в это время пробивала дрожь. Боюсь, этого я тоже никогда не забуду. По-хорошему мне стоило её вскрыть и досконально осмотреть тело гейши (так бы я, возможно, смог бы выяснить что-нибудь полезное о природе подданных), но я морально не готов ко всему этому — всё это оказалось слишком тяжело для меня. Макс посоветовал внимательней следить за собой, потому что я сам могу так закончить, и теперь у меня в голове растёт навязчивая мысль попросить у него зеркало во весь рост, чтобы каждый день осматривать себя и проверять, не начал ли гнить и я. Боже… пожалуй, так и поступлю…