Сломанная кукла

      Последний день Сказителя преследовало волнение.       Он не мог объяснить природу этого чувства, от того сильно раздражался и доставалось его подчиненным.       Ведь помимо волнения свалилось еще больше работы и… проблем. И ему надо бы злиться из-за этого, но нет… беспокойство словно тонкая струна все сильнее натягивалось и натягивалось. Нарастало.       Ему привезли новобранцев, через которых передали письмо Шута. И юноша с трудом сдержал себя, чтобы не избавиться как от послания, так и от кучки идиотов, которые должны были заняться делами на фабрике.       Да его только пробужденная сестра и то была умнее и сообразительней этих ничтожеств, которые несколько лет обучались и проходили подготовку в лагерях Снежной!       И теперь эти люди должны были выполнять миссию на фабрике, тогда как его подчиненных… переводили в другое место.       Сказитель мрачно смотрел на письмо перед ним на столе, но мыслями был далеко от комнаты. Он пытался проанализировать и найти связи произошедших перестановок.       Целый месяц была тишина.       Юноша занимался своими делами, выполнял обещание, наблюдая за ходом расследования для Аи и Тёдзи. Ему даже самому стала интересна эта игра.       Нет. Он уже догадывался, как все произошло. Знал ключевые лица.       Это крайне предсказуемо.       Но то, что даже имея эти знания и подготовку, его подчиненные дважды провалились в расследовании…       Один раз, когда группа так и не вернулась, без вести пропав.       Второй раз пришла с пустыми руками.       И вот в третий раз повезло.       Но предвкушение изучения отчетов о расследовании омрачила толпа новеньких идиотов на пороге и приказы от Шута.       Взять командование над новобранцами и поставить их на фабрику.       Его подчиненных, как самых опытных в этом регионе, перевести на Татарасуну, изучать барьер над кузней и возможности тот снять, чтобы исследовать аномалию и завладеть информацией из самого места.       Эвакуация из Татарасуны была спешная и топорная. Выводили после саботажа только людей, но не остальные секреты, которыми намеревались сейчас завладеть Фатуи. Все тайны были запечатаны и ждали возвращения хозяев.       Только вот на данный момент вся локация была заражена выбросами из нестабильного горна, который сдерживал тоненький щит. Уж Сказитель знал, как пагубно влияет на людей эта аномалия. И в нее требовали послать всех его подчиненных, грубо говоря, обрекая на долгую и мучительную смерть.       Это было слишком подозрительно.       Как и то, что Шут требовал выяснить, куда пропал его агент, который уже дважды не выходил на связь.       На этом моменте юноша насмешливо фыркнул — он не верил, что Пьеро не знал о судьбе агента. Скорее, это выглядело как ловушка для самого Сказителя и звучала как-то так:              «Этот человек был важен в нашем деле. Его потеря теперь на твоей совести»              Если бы юноше было не плевать, то он, может быть, проникся.       В каждом отряде под командованием Предвестников хватало шпионов других Предвестников, не говоря уже о людях самого Шута, которые следили за каждым шагом и докладывались своему начальству. Так что вся информация давно была на руках Пьеро, и сейчас Сказитель видел последствия.       Последствия всей ситуации с Аи…       И то, какая опасность могла нависнуть над сестрой. А ведь она и вреда никому причинить не может. Разве что сама себе. Наивностью и излишней открытостью.       Самого юношу удивляло его же поведение по отношению к сестре.       Впервые, когда он услышал, а после увидел ее, то загорелся желанием уничтожить — ему не нужны конкуренты.       Но планомерное наблюдение и изучение показали, что девушка оказалась по сути новорожденной куклой, которая находилась в такой же ситуации, в какой когда-то был и он, — брошенная и забытая, да еще и сломанная.       Так что он решил помочь ей, из солидарности и даже жалости к нелепому созданию, отправив до Храма и забыв, оставшись чистым перед совестью — что мог, то и сделал, а дальше вертись сама. И даже не думал больше возвращаться в тот дом, ограничившись лишь одним обещанием.       Но…       Ноги привели его назад.       А потом снова. Снова и снова.       И как бы старательно не отрицал очевидного, но юноша привязался к Аи.       Ее свет и чистота, наивность и открытость миру подкупали, давая расслабиться и не ждать подвоха. Рядом с ней он мог просто отдохнуть, зная, что в любой момент не последует удара исподтишка. Хотя порой ее действия было тяжело предугадать, но они были столь невинны, что и не заподозришь плохого.       А потом произошло то нападение фанатиков Сопротивления под предводительством Натана, агента Шута…       И юноша узнал, что все эти годы у него была сестра, его близнец, от которой их создательница крайне жестоко избавилась.       Сказитель вздохнул и усмехнулся, быстро пробежавшись взглядом по письму.              …всячески оказывать поддержку агенту Натану, от которого зависит успех дестабилизации в рядах армии Сопротивления…              Что ж… юноша по-своему подорвал боевой дух армии Ватацуми, посеяв среди них раздор, когда закончил с казнью отряда фанатиков и оставил несколько интересных подсказок для патрулей Сопротивления, которые, несомненно, искали пропавших товарищей, возжелавших воскресить мертвого бога, — записи из «дневников» с тем, что отряд по приказу главнокомандующей уничтожил обереги, для освобождения духа Оробаси, уже должны были быть на столе генерала Горо и вызывать многочисленные споры.       И на данный момент армия Ватацуми отчаянно искала помощи со стороны, не решаясь выходить в открытый бой против сёгуната, зажавшего мятежников на Ясиори, где медленно, но верно бойцы поддавались влиянию Татаригами.       Этот очаг должен был вот-вот взорваться. Только поднеси факел.       И лишь чудо им может помочь.       И Сказитель даже подозревал, какое именно, судя по отчетам шпионов из Рито, которые повстречали больно любопытную парочку — золотоволосого юношу и его белую подружку, которые любили совать носы в чужие дела.       Этот дуэт застрял на острове Рито, но явно ненадолго.       Сказитель не хотел рисковать сестрой.       Впервые за долгое время он многое пересмотрел, понимая, что наличие сестры, о которой стало известно Фатуи, это не только здорово и замечательно, но и опасно.       В первую очередь для самой Аи.       Взять, к примеру, того же Тарталью, семья которого оказалась под пристальным вниманием Фатуи. И стоит сумасбродному Предвестнику выйти из-под контроля, то его прижмут не только угрозой над родственниками, но и делом, показательно убрав тех.       А среди Фатуи хорошо известно, как Тарталья привязан к семье.       И теперь сам Сказитель оказался в такой ситуации.       Раньше у него не было слабостей, на которые могли бы давить Фатуи, и он без оглядки рвался в бой, не боясь смерти и последствий. Спускался в Бездну снова и снова, несмотря на тяжелые повреждения. Ложился под скальпель Дотторе и позволял себя изучать. В его существовании просто не было смысла. Цели. Он не желал заводить связи и привязанности, ведь людям ничего не стоило предать доверие. Их жизнь слишком коротка и хрупка, а обещания — пыль.       Но теперь…       Теперь же… у него есть его сестра, о которой надо позаботиться и надо думать, как обезопасить ее, ведь Аи никак не могла защитить себя самостоятельно. Особенно, когда ее пути с Оробаси разойдутся.       А единственное место в Инадзуме, куда не могли пока добраться Фатуи, — это Великий Храм Наруками.       Сказитель тяжело вздохнул.       «Надеюсь, ты поймешь меня, Аи, но я не могу исполнить свое обещание, пока не разберусь со всем этим…»       — Офицер, — юноша поднял мрачный взгляд от бумаг с приказами Шута на преклонившегося перед ним Николая. — Надеюсь, мне не придется разжевывать для тебя задачу?       — Никак нет, господин, — твердо произнес мужчина, не поднимая головы.       — Тогда приступить к исполнению, — холодно сказал Сказитель, наблюдая, как офицер поднялся на ноги. — Постарайтесь не убиться. Мне уже хватает одних новобранцев.       Николай вздрогнул от неожиданной и своеобразной заботы Предвестника, но сохранил лицо, лишь прижал руку к сердцу и вежливо поклонился.       — Кто, если не мы, — под впечатлением произнес мужчина и покинул комнату, оставляя Сказителя в одиночестве.       Хороший девиз. Говорящий.       Напоминает лишний раз, что лучше все делать самому, если нужен результат.       Юноша вздохнул и провел ладонью по лицу.       Прошло уже больше месяца. Скоро почти два.       Аи должна была успеть добраться до Храма. Но… получилось ли у них договориться с лисой? Зная, как та могла увиливать и отмахиваться от проблемы, он бы никогда не доверил сестру в ее руки, если бы не ситуация, когда время поджимает…       Тяжело от неведения.       И покинуть фабрику он пока не мог.       Аи… как она там?..       В то утро, когда он провожал сестру, было очень непривычно видеть и знать, что плакали из-за него не потому, что юноша кому-то сделал больно, а потому, что будут скучать. По нему. Искренне.       Это… так необычно. Странно.       Аи грустила из-за расставания…       Он никогда не думал, что подобное может быть возможным.       Особенно с ним.       Хотелось смеяться от такой иронии.       Но и с горечью признавать, что он тоже не хотел бы отпускать сестру, если бы не обстоятельства. Только вот сейчас важнее ее безопасность. И как бы сам юноша не ненавидел кицунэ, но рядом с той Аи избежит угрозы. Главное, чтобы лиса не вздумала вредить его сестре.       Сказитель вздохнул и небрежно отбросил письмо Шута, а после придвинул ближе папку с расследованием. Но сосредоточиться на записках младшего лейтенанта Лизы он не смог — волнение все еще не покидало, возвращая мыслями к Аи.       Почему же ему так неспокойно?..       Будто предчувствие не давало толком собраться.       Может, из-за навалившейся работы все валилось из рук? Но ведь он — кукла, ему неведома усталость. Тогда что это могло быть?..       Юноша раздраженно дернул головой и прикрыл глаза — надо привести мысли в порядок.       Но, когда Сказитель открыл глаза, то заинтересованно вскинул бровь, узнавая тьму вокруг. Только… его интересовал один вопрос — каким образом он оказался в ней.       Он угодил в свое подсознание? Или…       Внимательно осмотрелся по сторонам, ощущая, что нечто странное и невидимое вело его вперед. Поэтому он сделал шаг навстречу тьме.       — Аи? — образ сестры возник бледной тенью, который во мраке светился как маяк, и Сказитель ускорился, гонимый волнением и растерянностью.       Что произошло? Где они снова? Как такое возможно, она ведь… далеко?       Девушка сидела, обнимая колени и уткнувшись лицом в те. Но после зова вскинула голову, находя взглядом юношу.       Куникудзуси замер перед сестрой, отмечая весь ее печальный вид.       — Он ушел, — тихо произнесла Аи и мотнула головой, грустно вскинув брови. — Оробаси больше нет.       Юноша тяжело вздохнул.       Вот как… Значит, сестра уже в Храме, а бога изгнали. Но почему она здесь, а не в реальности? Она спит? Или без сознания?..       Сказитель сел рядом с Аи, под боком, и она сразу прижалась к его плечу плечом.       — Там будто… пустота, — тихо делилась девушка, коснувшись ладонью к груди. — Так… больно. И тихо… Я… одна, — она вскинула голову, печально заглядывая в глаза Куникудзуси.       Он слабо и с пониманием улыбнулся, потянувшись и взяв сестру за руку, легко сжимая ее пальцы.       — Я знаю, каково тебе.       Аи тяжело вздохнула и снова опустила голову, рассматривая колени. И юноша не знал, что сделать, чтобы избавить ее от тоски и боли. Как поддержать.       Да, он понимал, что она чувствовала, но ведь… и сам не знал, как избавиться от всех этих эмоций. Только вот Куникудзуси не хотел бы, чтобы сестра в них погружалась. Не хотел бы, чтобы ее свет бледнел.       Не хотел бы, чтобы уход Оробаси и его решение, она восприняла как предательство из-за причиненной боли.       Он знал… каково это.       — Аи, — позвал он девушку, которая снова к нему обернулась. — Оробаси дал тебе многое. Многому обучил и рассказал. Познакомил с жизнью. Мы все знали, что… так и будет. Что ему придется пожертвовать собой, чтобы жила ты. И… это было его желание. Его выбор.       — Хм, — сестра поджала губы и отвела взгляд. — Он говорил, что я… не одна. Но после его ухода я ощутила сильное одиночество. Я просто… не знаю, что делать. Я растерянна. Как мне теперь жить?       — Тебя обязательно научат, — слегка качнул головой Сказитель.       — Кто? — Аи вскинула брови и нахмурилась. — Сначала пришлось оставить тебя. Потом… ушел Тёдзи. И Миюки возвращается на Каннадзуку. Теперь Оробаси. Я осталась одна, и… там так странно все и непонятно. Еще и Гудзи Яэ… — она резко оборвала себя и замолчала, поджимая губы.       Теперь уже помрачнел Куникудзуси.       Что там произошло? Эта лиса обидела Аи?!       И…       — Как ты здесь вообще оказалась? — хмуро спросил юноша и сжал ладонь сестры.       — Я… — девушка обернулась и растерянно моргнула.       Ему явно удалось вырвать ее из меланхолии.       — Я помню, как Гудзи Яэ провела ритуал. Я видела дух Оробаси. А потом… — Аи нахмурилась, вспоминая, и прижала пальцы ко лбу. — Потом я потеряла контроль над телом и упала. Потеряла сознание. И… оказалась здесь.       Куникудзуси с мрачным предчувствием смотрел на сестру.       — Как давно ты тут?       — Не могу сказать точно, — свела она брови в задумчивости и закусила губу, мотнув головой. — Но… я немного посидела, подумала, пытаясь понять, что увидела и почувствовала. И… пришел ты.       Юноша отвернулся, прикрыв глаза, и выдохнул.       Возможно, Аи не заметила чего-то еще во время ритуала, но Куникудзуси не хотел думать о плохом, как бы не рождались такие мысли.       Если Мико что-то сделала помимо изгнания…       — Аи, — он снова обратился к сестре, — тебе надо проснуться.       Она напряженно вскинула брови.       — Я пыталась… — потерянно и печально произнесла девушка и понуро опустила плечи. — Но у меня ничего не получилось.       Сказитель непроизвольно сжал пальцы сестры и испуганно замер от нехороших предчувствий. Он запоздало ощутил, как она свободной рукой обхватила его кисть, будто пытаясь успокоить.       Неужели…       Может, это из-за Оробаси? С его уходом Аи потеряла возможность к самостоятельности, отрезаясь от тела? Что это из-за тех разрушений, которые причинил бог ее телу? И сестре теперь не хватало собственных сил, чтобы очнуться?       Куникудзуси не хотелось верить в это.       Нет. Проблема должна была быть в другом…       Может, из-за ритуала. Все-таки такой разрыв тесной связи между богом и Аи не мог пройти гладко и без последствий. Аи нужно всего лишь восстановиться.       — Ты знаешь, что случилось? — заглядывая ему в глаза, с искренним беспокойством спросила сестра.       — Нет, — тяжело вздохнул Куникудзуси. — Я никогда не встречался с таким и могу лишь предполагать, что это результат ритуала, и тебе надо всего-то отдохнуть.       Девушка кивнула и прижалась лбом к его плечу.       — Я рада, что ты тут, — поделилась с ним Аи, пока он, замерев, смотрел на ее макушку. — Без Оробаси стало так тихо, темно… и пусто. Я успела испугаться. А потом пришел ты, и я поняла, как рада тебя видеть.       Несмотря на то, что Куникудзуси беспокоился из-за сестры, но ему было приятно слышать ее чистые и искренние слова.       — Мне не нравится тишина, — пробормотала девушка.       Юноша слабо улыбнулся и свободной рукой провел по волосам Аи, погладив.       — В Храме тебе заскучать точно не дадут, — со смешком произнес Сказитель.       — Меня всю неделю держали в запертой комнате, потому что Гудзи Яэ нам не доверяла, — пожаловалась сестра, а Куникудзуси прищурился в недовольстве. — К нам даже никто не приходил, и не проверял.       — Расскажешь, как вы добрались и что произошло? — хотя юноша мог понять подозрения кицунэ, но его сильно раздражало такое отношение к девушке.       Мико пренебрегла много веков назад им, а теперь наступала на те же грабли. Если он узнает, что лиса хоть как-то обидела Аи, то Сказитель не спустит ей этого.       И сестра принялась рассказывать тихо о проделанном пути, о новых знакомствах, эмоциях и приключениях.       Куникудзуси напрягся, когда услышал об интересе главы клана Камисато, но признал, что его защита была вовремя, хоть и имела, наверняка, далеко идущие последствия для обеих сторон. То, с каким почтением отнесся комиссар к Аи, могло сказать, что никаких опасных планов он не будет строить, чтобы не рисковать. И юноша даже подумал о возможной благодарности за заботу о сестре, но отмел эту мысль как лишнюю, слушая дальнейший рассказ о Храме.       То, что Тёдзи пристроили в тот же клан Камисато, — тоже хорошо. По крайней мере, мальчик попал в хорошие руки. Насколько Куникудзуси слышал, глава Камисато заинтересован в полезных и талантливых людях. Фатуи даже пытались подослать ему таких, но каким-то образом комиссар быстро вычислял шпионов, избавляясь от тех.       Сообщение, что Миюки снова возвращается на Татарасуну, чтобы заняться последствиями катастрофы с горном, дали пищу для размышления — стоило предупредить офицера, что жрица вернется, и в случае чего попробовать склонить ее к сотрудничеству. В конце концов, они уже знакомы и работали вместе. А так еще и повысится выживаемость отряда, если с ними будет жрица, которая более сведуща в делах очищения и осквернения.       Но вот рассказ о Яэ Мико…       — Я… не понимаю, почему она так ко мне относится? — бессильно вздохнула Аи после рассказа.       — Когда-то она… тоже отнеслась ко мне не лучшим образом, — тихо поделился юноша. — Я пришел просить о помощи, но она лишь развела руками и сказала, что сделает все возможное, и я уехал ни с чем. Хотя теперь знаю, что в ее силах было решить многие проблемы, но она не хотела себе лишней работы. Ее волнует только как бы подлизаться к Архонту, а за счет простых людей она хочет лишь развлечься.       Сестра печально вздохнула.       — Я не хочу там оставаться, — призналась она.       Куникудзуси с сожалением поджал губы.       — Какое-то время… тебе придется там задержаться, — отведя взгляд и выдохнув, сказал юноша.       — Почему? — Аи с недоумением смотрела на Сказителя. — Ты ведь сказал, что заберешь меня, когда все закончится.       И что ей ответить? Как ей объяснить ту угрозу со стороны Фатуи, которая нависла над ней из-за него же? Что ее могут использовать, чтобы уже манипулировать самим Куникудзуси?       И у него пока не было ни одной идеи, как действовать, чтобы… что?       Когда-то он думал, что вступление в Фатуи может быть веселым делом, а их цели он посчитал забавными. Что эта организация может стать его временным пристанищем, пока не надоест. Но с каждым новым походом, новым заданием и новыми секретами, которые открывались перед ним, он начинал понимать, что так просто уйти от Фатуи не сможет.       Нет. В одиночку он мог бы хлопнуть дверью и покинуть организацию. Да, за ним бы начали охоту, но самому как-то проще отбиться от преследователей. Только вот не тогда, когда рядом будет сестра, неспособная защитить себя.       А терять еще и ее…       Нет. Он не мог рисковать.       — Я… обязательно тебе расскажу почему, когда смогу найти слова, — он снова повернулся к сестре, заглядывая в ее глаза. — Но сейчас рядом со мной тебе будет опасно. Ты привлекла внимание опасных людей. И я не хочу подвергать тебя еще большей угрозе. В Храме ты будешь в безопасности.       — Но как я буду там в безопасности, если сама Гудзи Яэ говорила, что… избавится от меня, если я что-то сделаю не так. Я… совсем не понимаю ее, — расстроенно помотала головой Аи.       — Пусть только попробует, — мрачно произнес Куникудзуси, а взгляд его потемнел. — В таком случае я разрушу Инадзуму.       Аи поежилась под его взглядом.       Он не лукавил. Если потребуется и его спровоцируют, то Сказитель пройдется огнем и мечом по стране. Ему ничего не стоило уничтожить то, что еще осталось от Инадзумы.       — Так и передай ей, если она снова будет угрожать тебе, хорошо? — хмуря брови, сказал юноша и серьезно посмотрел на сестру, которая поспешно закивала.       — Я подожду, сколько потребуется, — пробормотала Аи и, освобождая руку из хватки, обняла его, ткнувшись носом в плечо. — Я буду скучать.       Сказитель удивленно вскинул брови на порыв сестры, но, развернувшись, удобнее обхватил ее в ответ.       Признаться, ему были приятны ее наивные и чистые слова, как и абсолютное доверие — Аи совсем не сомневалась в нем. Такое отношение грело в груди.       Забавно. У него нет сердца. Но с момента появления сестры он ощущает себя невероятно живым, будто… забота о ней и стала его целью.       Так… странно.       — Но как ты здесь оказался? — неожиданно поинтересовалась Аи, прерывая мгновения уютного молчания, и отстранилась, отчего пришлось разжать объятья, заглядывая в его глаза. — Раньше ведь Оробаси тебя сюда пропускал, а теперь… — девушка нахмурилась, показывая, что ничего не понимала.       — Я сам задался этим вопросом, — вздохнул Куникудзуси. — Но в прошлый раз Оробаси сказал, что только я могу попасть в твое сознание. Ведь мы близнецы, — теперь уже хмуро сдвинул брови юноша. В задумчивости. — Может, здесь и крылась разгадка.       — Жаль, что теперь мы не узнаем, — вздохнула Аи и повертела головой. — Да и темно тут стало с его уходом. Пусто.       Но девушка неожиданно резко замерла, а в ее взгляде скользнули искры изумления. Она недоуменно моргнула и снова глянула на Сказителя, который ожидал пояснений.       — Я вспомнила! Оробаси как-то говорил, что «вы есть друг у друга, какие бы расстояния вас не разделяли»! Может, это ответ? — смотря ему в глаза, она ждала реакции.       А Куникудзуси в задумчивости прищурился.       Бог редко говорил что-то просто так. Он мог увиливать, но всегда отвечал на вопрос, порой загадками давая подсказку, к которой нужно было прийти для ответа.       — Он тебе что-то еще говорил? — спросил юноша, чтобы сложить картину до конца.       — Про нас? Нет. Только часто повторял эту фразу, когда мне было грустно из-за расставания, — она пожала плечами и мотнула головой.       Неужели, это из-за того, что они — близнецы? Это и давало им возможность при необходимости таким образом связываться друг с другом через сны, ведь в двух из трех случаев Аи спала? Но как это происходило? Сказитель не до конца понимал, как ему удалось снова шагнуть в сознание сестры, но…       Если это из-за их происхождения…       Кто такие «близнецы»? Почему Оробаси делал упор на это?       Действительно, жаль, что теперь не у кого спросить, и Куникудзуси придется самостоятельно искать информацию.       Похоже, в их случае «близнецы» — это не просто брат и сестра, которые были созданы вместе и внешне похожи друг на друга будто отражения, но было еще что-то тонкое и важное, что они еще не обнаружили и не поняли.       Какая-то связь.       Куникудзуси сидел и смотрел в глаза, такие же как у него, только с живыми искрами чистого интереса, с взглядом, как у ребенка, что открыто познавал мир.       Он не знал, что его дернуло, но… он подался вперед и тепло обнял сестру, прижимая к груди.       — Что на тебя нашло? — хихикнула она, но тоже в ответ обхватила и легко вздохнула, привычно ткнувшись носом в его плечо.       — Я разберусь со всеми трудностями и обязательно заберу тебя, — искренне пообещал юноша.       — Я верю тебе, — мягко произнесла Аи. — Я подожду, сколько надо. И если не удастся подружиться с Гудзи Яэ, то уйду к комиссару Камисато. Он сказал, что я всегда могу обратиться к ним, если понадобится.       Куникудзуси горько в мыслях усмехнулся — расплатиться бы потом с такой помощью. А то, что Камисато просто так не будет ничего делать, и так ясно. Но если это обезопасит сестру…       — Я рад, что ты у меня есть, сестра, — тихо признался Сказитель. — Береги себя там, пожалуйста. И не влезай в передряги. Не иди на поводу у Мико, как бы она ни пыталась затащить тебя в свои авантюры.       — Хорошо, — отозвалась Аи. — Но и ты тоже не лезь в опасности. Иначе что я буду без тебя делать?       Юноша слабо улыбнулся.       Приятно.       Приятно знать, что ты кому-то нужен просто потому что ты есть. Не из-за способностей, силы или происхождения, не из-за знаний или навыков. А просто что ты живешь. Существуешь. Что в тебя верят и делятся этой верой. Что тебе искренне рады при встрече. Что сильно печалятся при расставании.       Куникудзуси чувствовал себя невероятно… живым.       — Конечно, — тихо сказал он. — Я буду самым аккуратным. Ты главное проснись.       Аи кивнула.