Пиф-паф, Такер

— Твик дома? — Крэйг задает этот вопрос, не ожидая получить в ответ ничего вразумительного. Невероятно продуктивный стиль расследования. Эта вселенная могла бы стать еще более паршивым местом для жизни, если бы детективы работали по методичке Крэйга Такера. «Блядь» Крэйг зачем-то все еще пытается держать лицо. Он вытирает щеки тыльной стороной ладони, и смотрит, глаза в глаза, на мистера Твика. Тот улыбается, добродушно, но немного неловко — оно и немудрено, Крэйг явно выглядит сейчас как человек, растерявший последние остатки рассудка. — Твик должен быть в школе, разве нет? — мистер Твик жестом приглашает Крэйга проследовать за ним в сторону дома. — Вы видели, как он уходил? — Нет, но… он же не отчитывается передо мной. Крэйг чувствует, как начинает замерзать. Запоздало, мозг, оправившийся от шока, все-таки решает лениво раздать все отложенные приказы нервным окончаниям. — Можешь зайти, если хочешь, — все с той же улыбкой добавляет мистер Твик, открывая дверь. Крэйг кивает. Конечно, он воспользуется этим предложением. Он бы пробрался в дом и без приглашения, но мистер Твик заметно упростил ему задачу. В доме Твиков пахнет корицей и имбирными пряниками — очередное напоминание о том, что при нормальном развитии событий совсем скоро наступило бы Рождество. В детстве предпраздничные недели были наполнены волнительным нетерпением — последние дни в школе казались сущей мукой на замедленной скорости воспроизведения, но с лихвой компенсировались ожиданием зимних каникул и рождественских подарков. Как же глупо. Сказочная атмосфера изжила себя еще в первые несколько повторов этого дня, а сейчас жизнерадостный дух праздника и вовсе кажется Крэйгу ехидной насмешкой. Сейчас даже Гринч, главный эксперт в области ненависти к Рождеству, на фоне Крэйга мог бы показаться жалким дилетантом. С полок и стен десятками глаз пялятся сувенирные божки — Крэйг знает, что родители Твика привозят их из путешествий, вдохновляясь культурной экзотикой. Толстые Будды, паукообразные шивы, какие-то африканские маски с дикими оскалами — наверняка ушлые продавцы этого барахла уверяли, что все это должно принести в дом счастье, богатство и прочие жизненные радости. Крэйг никогда не верил в эту чушь, Крэйг атеист и скептик до мозга костей. Так ли он уверен в этом сейчас? Не имеет значения, даже если за десятое декабря несет ответственность какая-то высшая сущность, он при встрече просто пошлет ее на хер. Молить богов о пощаде — затея еще более жалкая, чем пытаться снискать их одобрения. Крэйг поднимается наверх. Дверь в комнату Твика закрыта, но не заперта, и легко поддается, когда Крэйг поворачивает ручку. Твик молча открыл дверь в свою комнату. Пригласил Крэйга войти жестом чрезмерно театральным, чуть ли согнувшись в земном поклоне. Всунул ему в руки свой мобильник — черный прямоугольник, напоминающий всем своим видом больше плеер, чем телефон, а сам сел в кресло и включил компьютер. Крэйг умостился на краю кровати, наблюдая, как на экране загорается значок Windows. — Твик, объясни, что ты делаешь. — Ты знаешь пароль. Твик в нетерпении щелкал мышкой, будто надеясь, что так сможет ускорить процесс загрузки, а Крэйг тупо уставился на его затылок, вообще не понимая, что тот от него хочет. — И что мне с этим делать? Твик резко развернулся на кресле, шаркнул ногой по полу, подкатывая себя к месту, где сидел Крэйг, и наклонился так, что между их лицами осталось расстояние всего в пару ладоней. — Смотри, Крэйг. Видишь, я все удалил. Можешь проверить — никаких фотографий, никаких переписок, ничего! Теперь тебе спокойно? Крэйг очень сильно пытался сохранить самообладание. На лице Твика, медленно и обрывисто, растягивалась улыбка, настолько фальшивая, что ему становилось жутко. — Твик, успокойся. Я пришел не за этим, — Крэйг попытался одобряюще прикоснуться к плечу Твика, но тот демонстративно увернулся. — Ты же сам понимаешь, да? Все, у меня нет на тебя никакого компромата.Теперь, о! Теперь если вдруг, ну знаешь, мне очень захочется рассказать всем о невероятно счастливых месяцах, проведенных с тобой, мне просто никто не поверит! Слово поехавшего педика против слова нормального во всех отношениях Крэйга Такера! — Что за бред ты несешь? — с вымученным спокойствием монотонно произнес Крэйг. Он на самом деле пришел не за этим. Но он в действительности, где-то в глубине души, опасался, что Твик может… — Я ведь на самом деле чокнутый, — горько усмехнулся Твик, — я просто все это придумал. Сошел с ума и решил, что ты меня любишь, или что-то типа того. — Серьезно, Твик, ты теперь собираешься устраивать драму из каждого нашего разговора? Твик вскочил, вцепившись пальцами в растрепанные волосы, и начал расхаживать туда-сюда по короткому маршруту от кровати до компьютерного стола. — Ладно, ладно, хорошо, просвети меня, зачем ты тогда пришел? — Я хочу помочь тебе, ясно? — Чем ты можешь мне помочь, Крэйг? Дашь еще несколько идиотских советов? — Знаешь что, — все-таки не сдержавшись, язвительно протянул Крэйг, — Может быть, если бы ты перестал их провоцировать, они бы от тебя отстали. Если бы ты хотя бы попытался трезво оценить ситуацию… — Не могу поверить, — Твик замер, упершись отчаянным взглядом в лицо Крэйга, — ты превзошел сам себя! Ты действительно считаешь, что имеешь право говорить мне это? Я веду себя как-то неправильно? О, может, тогда собственным примером продемонстрируешь, как нужно действовать в этой ситуации? — Не делай из меня злодея. — Живи как хочешь, Такер. Мне от тебя ничего не нужно! Просто, аргх, просто свали отсюда, вместе со своими сраными идеями и предложениями! Я прекрасно справляюсь сам! — Ага, я вижу. Знаешь, можешь позвонить мне, когда успокоишься. Окно в комнате Твика распахнуто настежь, и, как только Крэйг отворяет дверь, образовавшийся сквозняк вскидывает разбросанные по комнате бумажные обрывки. Внутри хаос, не знакомый и привычный Крэйгу твиковский хаос, а чужой и безобразный. Беспорядок Твика — прирученный и отзывающийся к своему хозяину, в нем Твик всегда без проблем находил нужные ему вещи, даже если они располагались в самых неожиданных местах. Сейчас здесь все просто поломано, разбито, уничтожено. Крэйг заходит внутрь и осторожно закрывает за собой дверь. Листы бумаги медленно опадают на пол. Крэйг собирает попадающиеся ему клочки, жадно вчитываясь в строки на них. Ничего интересного, просто вырванные страницы из книг. Как будто он надеялся найти здесь дневниковые записи, объясняющие суть происходящего. Или оставленную записку, мол, «Привет Крэйг, это Твик, ищи меня в полнолуние под тринадцатым кленом от входа в парк».Что-нибудь такое простое и очевидное, вываливающее все ответы разом на золотом подносе. Бог из машины, где ты? Крэйгу сейчас так хочется побыть главным героем состряпанного на коленке подросткового сериала. Что-то впивается ему в ступню. Он ощупывает уколовшее болью место и вытаскивает из ноги обломок зеркала. На полу — разбитое крошечное зеркальце, но осколков слишком много. Крэйг пытается отыскать взглядом что-то еще, и находит пустую раму от трюмо. Осколки, кровь. Твик наверняка не хотел бы, чтобы Крэйг приходил сюда. Твик ясно дал понять, что не желает больше видеть его. Крэйг до сих пор не знает, как поступить правильно. Иногда, в порыве отчаяния, ему начинало казаться, что это просто не тот день. Если бы у него получилось проснуться не в это десятое декабря, а год назад, он бы смог все изменить? Этот безумный закольцованный день просто чья-то чудовищная ошибка, да? Но даже если бы, если бы однажды ему все-таки удалось… Что он должен был бы сделать? Солгать Твику, сказав что-нибудь вроде: «Знаешь, чел, ты конечно классный и все такое, но мне-то на самом деле нравятся девчонки, так что прости»? Или наоборот, быть предельно честным: «Твик, ты сильно переоцениваешь меня. Серьезно, я на самом деле величайшее ссыкло тысячелетия — поэтому я предам тебя и разобью тебе сердце. Лучше держись от меня подальше»? Крэйг падает на кровать, раскинув руки. Кровать Твика — большая и вместительная, по крайней мере настолько, чтобы здесь с комфортом могли расположиться двое субтильных подростков. И сейчас она выглядит как последнее уцелевшее после урагана пристанище, хоть и заправлена небрежно, точнее даже не заправлена, а просто прикрыта покрывалом — ну, так как оно всегда и было у Твика. Крэйг нащупывает рукой телефон, оставленный Твиком на покрывале — правда, вскоре понимает, что никакой это не телефон, а все-таки плеер. Как-то незаметно телефоны и плееры стали выглядеть совершенно одинаково, ебаный прогресс. Но, по крайней мере, если Твик забрал свой смартфон с собой, у Крэйга есть возможность попытаться достучаться до него так, пусть даже это и будет связью в одностороннем порядке. Покрутив в руках это величие технологической мысли, Крэйг надевает наушники, и нажимает на кнопку проигрывания. Убегая прочь и прячась с тобой, я никогда не думал, что они найдут меня здесь Что ж, по крайней мере, все это не выглядит, как спланированное убийство. Но все, что привело к этому — все это произошло не за один день. Крэйг очень долго не замечал, что с Твиком действительно что-то не так? «Или делал вид, что не замечаю» Не зная, что ты изменился после первого же укуса, я сражался с ними со всеми, лишь бы обнять тебя покрепче Крэйг снова осматривает комнату. Шкаф Твика вывернут наизнанку, одежда просто сброшена на пол. Его старые вещи, привычные Крэйгу рубашки да джинсы, и то, во что Твик стал одеваться в последнее время — шмотки, выглядящие так, будто тот ограбил хот топик, все валяется вперемешку, и только одна куртка висит на спинке кровати. Но хоть кто-нибудь заметил? Хоть кому-нибудь не плевать? Будет ли хоть что-то иметь значение, если ты уже мертв? И должен ли я быть шокирован твоими последними словами? Прежде, чем я спущу курок Крэйг тянется за курткой — ну, он же может позаимствовать ее ненадолго, все равно даже возвращать не придется, этот гребаный день сам расставит все на прежние места. Он сжимает в руках мягкую стеганую ткань — черт, это же его, Крэйга, осенняя куртка, он думал, что потерял ее. Наши воспоминания уничтожают нас, и я покончу с этим кошмаром Крэйг просовывает руки в рукава и натягивает на себя куртку, набрасывая капюшон так, что он закрывает глаза практически наполовину, мешая обзору. И больше нет места в этом аду, и в следующем тоже, но кто-нибудь заметил, что в этой кровати труп? Он вскакивает с кровати, слишком резко, и практически выдирает из ушей наушники, отбрасывая плеер на прежнее его место. «Спасибо, блядь, за потрясающий ост к этому фильму ужасов!» Крэйгу никогда не приходилось чувствовать себя в комнате Твика настолько неуютно. Гнетущая атмосфера прожигает легкие как кислота, чувство вины вступает в реакцию и все усугубляет. Находиться здесь больше невыносимо, да и не имеет смысла. Он хватает первые попавшиеся кеды — салатовые конверсы, валяющиеся в углу, и направляется в сторону ванной комнаты. У них с Твиком разница в два размера, но нога Крэйга более узкая, чем это заложено в стандартной сетке, а у Твика, наоборот, более широкая. Поэтому Твик обычно покупает обувь на размер больше, и Крэйг может носить его кеды практически без дискомфорта. Где-нибудь в гребаной утопии, где они смогли бы счастливо жить вместе как пара, у них мог бы быть один гардероб на двоих. Зайдя в уборную, Крэйг садится на бортик ванной, ополаскивает окоченевшие ноги под горячей водой и засовывает их в конверсы. По крайней мере, он немного отогрелся и начал приходить в себя. Он мимоходом смотрится в зеркало, ожидая увидеть там отражение собственного обескураженного лица, но находит только очередную пустую раму и груду осколков. «Серьезно, — проносится у него в голове, — они же живут с ним вместе, неужели они ничего этого не замечали?» Крэйг всегда испытывал симпатию к родителям Твика. А если сравнивать с его собственными — предки Твика и вовсе казались сущими ангелами. Крэйгу иногда приходилось использовать весь свой могучий дар убеждения, чтобы уверить родителей в том, что он достаточно взрослый, чтобы отвечать за собственные действия, и достаточно разумный, чтобы не впутываться в неприятности. «Да, пап, мы не собираемся употреблять наркотики, иди на хер; да мам, я обязательно позвоню тебе, как доеду; да пап, это те самые друзья, ты их знаешь; да мам, вернусь в двенадцать, как договаривались, хватит меня пилить». Твику никогда не приходилось так унизительно, как казалось Крэйгу, выпрашивать у собственных предков каждый глоток свободы. Твик вообще мог сорваться по любому звонку Крэйга куда и когда угодно. У Крэйга это порой даже вызывало легкую зависть, ему бы так хотелось, чтобы его собственные родители наконец перестали относиться к нему, как к пятилетнему ребенку. Однажды, когда они сидели на кухне, и Твик, как всегда, выпекал что-то умопомрачительное, Крэйг задался одним вопросом. Ему на самом деле было непонятно, зачем прикладывать такие усилия к готовке: столько сложных действий, и все это только для того, чтобы сразу же съесть всю сооруженную красоту до последней крошки. Ему было немного неловко, что Твик так старается ради него, тем более, он вполне мог обойтись и каким-нибудь разогретым в микроволновке полуфабрикатом. Твик смеялся, и говорил, что, вообще-то, ему нравится сам процесс: он отлично успокаивает нервы. А потом поделился занимательной историей из своей жизни, черт, он действительно рассказывал ее в формате анекдота: «Как-то во время весенних каникул, когда мне было двенадцать, я проснулся и понял, что дома никого нет. Сначала я не придал этому никакого значения: ну, мало ли, куда они могли свалить, может, ушли в магазин, или что-то типа того. Вот только и к вечеру никто не вернулся. Тогда мне стало страшно, и я просто ходил по дому, не зная, куда себя деть, а потом нашел на столе записку.«Твик, мы уехали, продукты в холодильнике». Ну, я и достал все что там было, отыскал какую-то книгу рецептов, и стал готовить все подряд, начиная с первой страницы. Я не смог до них дозвониться, и я, наверное, должен был бы позвонить кому-то еще, но, знаешь, не очень хотелось прослыть трусом, я ведь и так постоянно волнуюсь о всяких пустяках… В конечном итоге я просто четыре дня подряд упражнялся в кулинарном искусстве, и это действительно помогло мне пережить это время, потому что в моей голове постоянно крутились дурацкие мысли. Я уже начал думать о том, что так им надоел, что они все-таки решили меня бросить. Боже, это так смешно, потому что когда они вернулись, оказалось, что они уезжали на Коачеллу и просто забыли сказать мне об этом». Крэйг тогда смеялся вместе с ним, потому что, ну, это же Твик, он на самом деле часто переживает без повода. Тогда эта история не казалась ему настолько поганой. Если бы предки двенадцатилетнего Крэйга умотали куда-нибудь на четыре дня, оставив дом в полном его распоряжении — о, он был бы так счастлив! Он бы позвал всю свою банду к себе, и они бы накупили чипсов, газировки, заказали бы пиццу и рубились в Крэша Бандикута все это время практически без перерыва на сон. «Неужели им на самом деле… Плевать?» Спустившись на первый этаж, Крэйг практически врезается в мистера Твика, который, кажется, выглядит еще более растерянным, чем в первую их сегодняшнюю встречу. Крэйг, не пытаясь скрыть своей злобы, прожигает его испепеляющим взглядом — и да, сейчас его дико бесит, что «испепеляющий взгляд» это всего лишь идиотская метафора, и у него не получится высечь глазами-лазерами слово «ублюдок» у него на лбу. — Вам действительно не кажется, что с Твиком что-то не так? — спрашивает он максимально прямолинейно. — Крэйг, — начинает он очень извиняющимся тоном, — ты ведь знаешь, Твик, он… Иногда может быть слишком эмоциональным. — Насколько ему нужно было быть эмоциональным, чтобы вы начали переживать по этому поводу? Мистер Твик отводит взгляд. — Крэйг, я звонил твоему отцу. Мне очень жаль, что все дошло до такого, я не думаю, что Твик на самом деле собирался причинить тебе вред… Может быть, вам стоит просто поговорить? «Какие же вы все тупые, это просто невозможно слушать» — Я не собираюсь заявлять в полицию, если вы беспокоитесь об этом. Мистер Твик расправляет плечи и ободряюще улыбается. — Что ж, Крэйг, ты можешь подождать его здесь, или в кофейне, если хочешь. Надеюсь, вам удастся разобраться со своими проблемами. Иногда быть родителем подростка—серьезное испытание, понимаешь? «Не очень-то вы и старались, да?» Крэйг давно находится в этой петле и знает, что ничего критически страшного не случится. В смысле, Твик все равно не может никого убить, не сможет совершить суицид или даже сбежать из этого города — в нормальном значении этих слов. Потому что, так или иначе, день все равно начнется заново. Но этого не может знать мистер Твик. В представлении гребаного твиковского отца ситуация должна выглядеть примерно так: его сын вел себя в последнее время очень странно, разгромил дома все зеркала, достал где-то огнестрельное оружие и теперь в панике носится с ним по городу. Но почему-то все это не вызывает у него даже желания узнать, что происходит. Почему-то это только вынуждает его стоять и уныло оправдываться перед Крэйгом. — Мне просто интересно, а вы осознаете, что вы конченый мудак? — Мистер Твик недоумевающе моргает, и Крэйг продолжает, — Вот я про себя все, кажется, понял, а вы — осознаете? Мистер Твик снова улыбается очень неловко, а Крэйг раздраженно хмурится. В детстве он как-то зависал с одним пацаном, у которого был синдром Туретта, кажется. Да, тот парень постоянно непроизвольно выкрикивал разные оскорбления, а Крэйгу тогда казалось, что это самая невероятная суперспособность на свете — иметь возможность говорить все, что взбредет в голову абсолютно без каких-либо последствий. Пацана такое внимание со стороны Крэйга смущало, и он пытался объяснить ему, что в этом нет вообще ничегошеньки крутого. Когда слова теряют свою коммуникативную функцию, за ними не остается никакого содержания. Теперь Крэйг это понимает. Что бы он ни сказал отцу Твика, по уровню смысловой нагрузки это будет примерно как блевать в бездну. Но переждать в кофейне Крэйгу кажется не самой плохой идеей. Он сможет расположиться где-нибудь возле окна и увидеть, если вдруг Твик решит вернуться домой. «На что я только надеюсь» — Знаете, я все-таки подожду Твика в кофейне. — Вот и славно, — с облегчением произносит мистер Твик, — можешь взять, что захочешь. И держи ключи, мы пока еще не открылись. Крэйг молча берет протянутые ему ключи, и выходит из дома. Снаружи уже практически светло, скорее всего, первый урок уже закончился. «Он же не решил пойти на занятия, правда?» Не поддавшись первому после этой мысли порыву со всех ног бежать в сторону школы, Крэйг успокаивает себя тем, что люди, вообще-то, давно придумали интернет, и в двадцать первом веке у него есть привилегия узнать все на расстоянии.Телефон Крэйг в спешке оставил дома, но в машине должен валяться планшет, так что он может воспользоваться им. Крэйг находит планшет вместе с зарядкой на заднем сидении автомобиля, заходит в кофейню, включает свет и выбирает стратегически удобное для наблюдения место — недалеко от окна и рядом с зарядкой. После недолгой подзарядки на планшете загорается экран и он отзывается писком, сообщая о готовности работать. Крэйг нетерпеливо нажимает на иконку фейсбука. Сайт уведомляет, что у него несколько непрочитанных сообщений, и Крейг просто решает открывать их по порядку. Триша Такер, [10.12.2008 07:05] папаня в ярости, Крэйг, что ты натворил??? он не может тебе дозвониться, ответь ему, пока он нам весь дом не разнес але Триша Такер, [10.12.2008 07:10] У ТЕБЯ ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ БЫЛ ПАРЕНЬ? Триша Такер, [10.12.2008 07:11] ТВОЙ ПАРЕНЬ СОБИРАЛСЯ ТЕБЯ ЗАСТРЕЛИТЬ? Триша Такер, [10.12.2008 07:11] лол ты настолько хреново ебешься, что он решил тебя прикончить, чтобы ты больше не мучился? какой же ты лузер лол Триша Такер, [10.12.2008 07:25] эй, у тебя все в порядке? : ( Триша Такер, [10.12.2008 08:15] Крэйг плз ответь у тебя все в порядке??? Крэйг устало вздыхает. Это шапито, устраиваемое Такером-старшим, уже порядком его утомило. Он отвечает Трише, что все у него ок, и просит попытаться успокоить отца. Крэйгу просто нужно время, чтобы во всем разобраться. Конечно, на следующий день все обо всем забудут — но он предпочел бы обойтись без лишних проблем и сегодня. Следующие непрочитанные — от Клайда, и Крэйг открывает их с долей опасения. Ему не нравится думать о том, что Твик, может быть, Твик решил вернуться в школу, для того, чтобы… Черт. Он раздраженно смотрит в экран. Клайд Донован, [10.12.2008 09:15] Йо, чел, ты где вообще? Я думал ты заедешь за мной Клайд Донован, [10.12.2008 09:45] Меня типа спрашивают не знаю ли я что с тобой? Мог бы и сказать если собирался прогулять Клайд Донован, [10.12.2008 09:50] Чувак, я вижу что ты онлайн! Я просто скажу что ты сдох если ты не ответишь Крэйг думает, что этот ответ, в принципе, был бы не так далек от истины. Крэйг Такер, [10.12.2008 09:51] Твик в школе? Клайд Донован, [10.12.2008 09:52] Ты типа решил мне ответить только для того, чтобы спросить где этот придурок? Нет его тут Крэйг облегченно выдыхает. Клайд Донован, [10.12.2008 09:55] Блядь если ты собирался сегодня накуриться вместе с Маккормиком мог бы так и сказать Крэйг Такер, [10.12.2008 09:56] Причем тут вообще Маккормик? Клайд Донован, [10.12.2008 09:58] Он свалил после первого урока, прикинь? Сказал, типа, все равно тут ничего интересного не происходит, поэтому он съебывает. Его точно отчислят Клайд Донован, [10.12.2008 09:59] Кароч, тебя нет, этих двух придурков тоже нет, учителя в ярости, так бы может и не заметили, что ты прогуливаешь Клайд Донован, [10.12.2008 10:00] Так что мне сказать? Крэйг Такер, [10.12.2008 10:02] Все что хочешь, Клайд, мне плевать. Крэйг откидывается на стуле, разминая шею. Кофейня уже открылась, кажется, очередной стажер даже поздоровался с ним, когда заходил. В доме напротив все без изменений — и Твика, разумеется, там нет. Крэйг собирается написать ему. Набирает в поиске Твик Твик, тридцать секунд ожидания и… Закрытая страница, он удалил его из друзей. Иногда всемирная паутина не так уж и всесильна. Например, когда кто-то очень сильно не хочет давать тебе шансов приблизиться даже в виртуальном пространстве. Черт, Крэйг даже не может отправить ему сообщение. Следующие часы проходят для Крэйга очень однообразно — он смотрит в окно, отвечает на приходящие сообщения, и спрашивает у всех подряд, не видел ли кто Твика. Никто не видел. Такер-старший, хоть и знает, где Крэйг находится, не спешит врываться сюда и устраивать скандал — и Крэйг отправляет за это Трише мысленное «спасибо», видимо она как-то смогла убедить его. — Крэйг, мы уже закрываемся, — снова этот извиняющийся тон, — мы скажем Твику позвонить тебе, когда он вернется. — Ага, спасибо за гостеприимство, — выплевывает Крэйг, презрительным взглядом окидывая мистера и миссис Твиков, стоящих рядом с его столиком, — надеюсь, ваш рабочий день сегодня прошел отлично. Крэйг выходит на улицу, и, вдыхая свежий морозный воздух, думает о том, что вообще ничерта не добился. Небо уже совсем черное, и на нем нет ни единой звездочки — очередное десятое декабря подходит к концу. Но это совсем неважно. Сейчас у Крэйга есть цель, и в этот раз он не собирается прятаться, сдаваться или убегать. В этот раз он сделает все, что в его силах. Крэйг слышит приглушенный стук, но не успевает заметить, как что-то срывается с крыши и падает прямо на него. Разумеется. Разумеется, Крэйг просыпается со звуком будильника.