Пиф-паф, Такер

Долбанное утро долбанного десятого декабря вызывает рвотные позывы своей неизменностью. Когда-нибудь, когда Крэйгу удастся выбраться из этого проклятого дня, он, с бесполезной, но упрямой мстительностью, замажет чёрным маркером это число во всех календарях, что попадутся ему под руку. Боязливые говноеды, трясущиеся при упоминании «пятницы тринадцатого», просто никогда не сталкивались с настоящим календарным боссом, размазывающим Крэйга по стенке уже которое пробуждение подряд. В комнате все снова в порядке — целехонький стол крепко стоит на своих ножках, стеклянный глобус сверкает и переливается на солнце, одежда аккуратными стопками лежит там, где ей и положено. «Блядь. Сука. Сука.» Ну да. Не в порядке и разбит только Крэйг — но это уже вошло в привычку. Крэйг тянется к телефону, резким движением выдирая его вместе с зарядкой из розетки. Набирает номер Твика. «Абонент временно недоступен. Попробуйте позвонить позднее» Крэйг выцепляет из этого предложения только слово временно. Временно, это же значит не навсегда? Крэйг понимает, что пытается утешить себя словами робоуебка-автоответчика, и вот просто уверен, что где-то на другом конце вселенной в этот момент ему дистанционно вручают премию «самый жалкий лузер галактики». Твик, прости меня? Твик я на самом деле конкретно проебался Твик, можешь не прощать меня, просто скажи, что у тебя все в порядке? Крэйг пишет последнюю смс скорее для проформы — очевидно, что у Твика все не в порядке, но Крэйг сейчас был бы рад любому ответу. Сам факт того, что Твик с ним разговаривает, снизил бы рейтинг этого фильма ужасов с «21+» до «детям до тринадцати лет просмотр не желателен». Крэйг одевается, берет рюкзак и спускается вниз. Очередная привычная сцена — отец пьёт кофе, доедает пончик и читает газету, поразительная многозадачность. К моменту, когда Крэйг дойдёт до холодильника и достанет пиво, тот должен успеть дожевать свой завтрак и начать жаловаться на американцев. Крэйгу почему-то тошно наблюдать этот бытовой отрывок из жизни Такера-старшего. Не то чтобы у него были особенно тёплые отношения с отцом и до этого, но в текучке времени его личность как-то размывалась, вызывая лишь легкое раздражение. Теперь у Крэйга есть только зацикленная статика — а в ней все ненавистные черты отливают каким-то гротескным уродством. Да и вся та ненависть, которая накапливалась в нем по отношению к себе, то и дело норовила расплескаться, заляпав собой весь Южный парк без остатка. Крэйг останавливается около стола и в упор смотрит на отца. Протягивает руку, так, что его ладонь оказывается рядом с лицом Такера-старшего. Тот недоуменно вскидывает бровь. — Я совсем охренел, я сукин сын и я возьму машину, — Крэйг загибает пальцы, — а еще я гей. Остаётся один очевидный палец — фирменный жест семьи Такеров складывается прямо напротив возмущённого лица отца. — Приятного аппетита, — подытоживает Крэйг, направляясь к выходу, — ну и не подавись там, что ли. Крэйг знает, что при любом раскладе ему удастся добежать до машины прежде, чем преисполнявшийся в ярости папаша сумеет как-то отреагировать. Знает он, и что максимальная степень отцовской злости — это стоять на крыльце, размахивая руками в боевом стиле ветряной мельницы. Крэйг садится в машину, захлопывает дверь, и — ожидаемо, видит, как отец, выбежав из дома, яростно топчется на пороге. Ну, и он, очевидно, орет что-нибудь о моральных устоях и нравственных принципах, что на его орангутантском языке звучит как: «Какого хрена ты себе позволяешь, ахуевший ублюдок!». Но Крэйг не может этого слышать, он уже включил радио и очень удачно попал на рок-волну. Теперь отец открывает рот и трясёт руками под лютый гроул какого-то металлиста — и это настолько нелепое сочетание, что Крэйгу даже становится немного смешно. Что ж, по крайней мере к дому Клайда он подъезжает не в самом худшем из всех своих возможных расположений духа. Клайд радостно распахивает дверь, звенит своими дурацкими колокольчиками на дурацком свитере и разваливается на сидении рядом с Крэйгом. — Сядешь на мое место? Улыбка моментально сползает с лица Клайда. Теперь он смотрит на Крэйга с выражением такого глубокого удивления, как будто тот предложил ему занять, как минимум, кресло папы римского, а не потрепанную жизнью сидушку старого автомобиля. — В смысле, на водительское место? — Ага. — Типа, машину вести? — Да, Клайд, — ровным голосом отвечает Крэйг, — это значит вести машину. — Нет, стой,— упрямо продолжает Клайд, — это в смысле «Да никогда в жизни я не доверю сесть за руль криворукому дебилу, типа тебя»? А ещё «Если у меня будет выбор между водителем-макакой и водителем-Клайдом, я выберу макаку»? А ещё «Знаете, куда исчез слепой дед, выпрашивающий милостыню около торгового центра? Он наконец-то нашёл себе работу и теперь выдаёт права в автошколе, спросите у Клайда?» — Ну, я все ещё не отказываюсь от своих слов, — кивает Крэйг, — просто решил, наконец-то, поверить в тебя. Но не хочешь, не надо. У Крэйга действительно была веская причина не доверять Клайду в вопросах управления транспортом. Однажды, когда их класс отправили на экскурсию в сафари-парк, им с Клайдом достался один квадроцикл на двоих. И все было хорошо, пока им управлял Крэйг — полчаса он мчался, как молодой Шумахер, красиво оставляя всю группу плестись где-то позади. Но стоило им поменяться местами — и через несколько минут они оказались в полуперевернутом положении в какой-то яме из грязи и говна. Потом они вдвоём выпихивали этот квадроцикл из ямы под демонический хохот Картмана и утырков, и больше всего на свете в этот момент Крэйгу хотелось закопать Клайда прямо на месте этой аварии. Но вера в то, что Клайд и автомобили — понятия совместимые, хоть и пошатнулась, но не покинула Крэйга окончательно. Финальной точкой в этом вопросе стал подаренный Клайду на шестнадцатилетие автомобиль. «Помнишь, Крэйг, как мы тогда въебались типа в болото? Такой я был дебил, сейчас-то я умею управлять машиной!». Уроки вождения действительно пошли Клайду на пользу — в этот раз до столкновения с деревом, в хламину разбившему весь бампер, он успел проездить целых десять дней. Клайд распахивает дверь, выпрыгивает из салона и резво оббегает машину, оказываясь у водительского места. Крэйг, кажется, даже моргнуть не успел — реактивность Клайда в его энтузиазме иногда просто поражает. — Э, нет! Ты уже предложил это, так что давай, вываливайся, — Клайд настойчиво дергает ручку. Они меняются местами, и Клайд с благоговением кладёт руки на руль. — Дай мне свой телефон, — Клайд, ошарашенный свалившейся на него крейговой щедростью, даже не задаёт вопросов — просто протягивает ему свой мобильник. — Чувак, спасибо!! Я уже полгода не водил! Батя говорит, что доверять мне машину опасно для моей жизни! Крэйг согласен с отцом Клайда на сто процентов. Доверять Клайду машину опасно не только для его жизни, но и для жизни всех бедолаг, находящихся в этот момент в радиусе мили. Есть только две причины, по которым Крэйг на это подписался: во первых, ему нужно попробовать достучаться до Твика, и, возможно, есть шанс сделать это через телефон Клайда. А во вторых, Крэйг и так сегодня умрет — так что его неудачливому другу не удастся напортачить слишком сильно. — Ага, если захочешь куда-нибудь врезаться, постарайся не убить нас. У меня есть желание дожить сегодня хотя бы до вечера. Клайд сосредоточенно кивает и плавно отъезжает от своего дома. Ну, по крайней мере он старается, в меру своих возможностей, и не едет слишком быстро. Крэйг набирает номер Твика. «Абонент временно недоступен. Попробуйте позвонить позднее.» Черт, кажется Твик решил отключиться от всего мира. Или он не взял с собой телефон. Или он заблокировал Клайда. Или он сменил номер. Однозначного ответа нет. Крэйг возвращается на главный экран и заходит на Фейсбук. — Твик тоже удалил тебя из друзей? — Твик? — очень сосредоточенный Клайд косит взглядом, пытаясь не слишком отвлекаться от дороги, — Да я сам его удалил, он мне даже на Фейсбуке никакой не друг. Крэйг все-таки очень жалеет, что не закопал когда-то Клайда в яме из грязи и говна. Теперь они едут в абсолютном молчании, и Крэйг только смотрит в окно, в слабой надежде наткнуться на одиноко слоняющегося по улицам Твика. Южный парк — настолько маленький город, что даже в электронной карте нужно максимально приблизить место его предполагаемого назначения, чтобы надпись «Южный парк» хотя бы высветилась на экране. Твик не может покинуть его границы, но даже в настолько ограниченном пространстве позиция воды в этой игре в прятки — заранее проигрышная. Крэйг буквально давится воздухом, когда его настигает осознание. А с чего он вообще решил, что у Твика нет возможности покинуть Южный парк? Крэйг никогда не рассматривал версию с существованием параллельных вселенных и временных петель как что-то, что действительно может вписываться в реальность. Это всегда было забавным псевдонаучным веянием, что немного его интересовало — лишь в качестве развлечения. Как гороскопы, физиогномика или соционика — в целом, ты понимаешь, что научной обоснованности у этой дичи примерно никакой, но типировать себя на досуге, или предсказать характер человека по форме его носа все равно почему-то интересно. Главное — не забывать, что все это только придурь, и практической пользы от этого примерно столько же, сколько от теста «На какой факультет Хогвартса ты попадёшь». Но сейчас… Сейчас эта ебаная псевдонаучная петля стала частью реальности Крэйга, и у него нет никаких знаний о том, каким образом она работает, более того, нет никакой возможности эти самые знания получить. Ну, по крайней мере, Крэйг уверен, что ещё ни один из сертифицированных университетов ни разу не одобрил какую-нибудь научную работу с названием типа «Принципы работы петель времени: ретроперспектива и современный подход». На что остаётся полагаться? На сюжеты фантастики или собственные домыслы? А если Твик все-таки может уехать из Южного парка? Если только у него, у Крэйга, начинается перезагрузка после смерти, и каждый новый день — это новая вселенная, и все на самом деле существуют дальше, и без него, и он просто наплодил этих вселенных, как самый безответственный демиург в бесконечности. И, может быть, Твик сейчас там, во вчерашнем дне, который закончился только для Крэйга, а в сегодня — в новой реальности, Твика уже и не существует вовсе. Бред. Белая горячка. Шизоидный приход обдолбавшегося солевого торчка с Кенсингтон авеню. — Крэйг! — Клайд требовательно трясёт его за плечо, — Какого хрена? — А? — Смотри, говорю, как я красиво припарковался, — обиженно протягивает он, — а ты сидишь с таким лицом, будто и правда ожидал, что мы с тобой откинемся по дороге. Они и вправду уже на школьной парковке. Разумеется, им не приходится вставать слишком рано, чтобы успеть урвать жалкий клочок парковочного асфальта — никто из школьников в здравом уме не станет занимать место Крэйга Такера. Поэтому они приезжают практически впритык к первому уроку, и школьный двор забит до отвалу суетящимися подростками. Крэйг ненавидит находиться в толпе — но не настолько сильно, чтобы жертвовать минутами драгоценного утреннего сна ради того, чтобы этого избежать. Клайд выходит из машины, Крэйг выходит тоже — только для того, чтобы снова пересесть на водительское место. Клайд, активно жестикулируя, идёт по направлению к входу в школу, но все-таки быстро понимает, что общается с пустотой, и в возмущении оборачивается. Заметив, что Крэйг, как ни в чем не бывало, снова сидит в автомобиле, Клайд возвращается обратно, на ходу разводя руками в жесте, который Крэйг расшифровывает как: «Ну чего ты там застрял, чел?». Крейг опускает стекло. — Блядь, ну и куда ты собрался? Решил отжать у друга мобилу и свалить? Точно. Крэйг совсем забыл про это. Он протягивает руку в окно, отдавая бесполезный смартфон его бесполезному хозяину, и собирается убраться из этого места как можно быстрее. — Крэйг, прекрати меня игнорировать! Сука, почему с тобой иногда так сложно общаться? Это, конечно, полная чушь. С Крэйгом общаться крайне легко — он всегда говорит все обстоятельно и по делу. Сейчас Клайду вовсе необязательно знать куда он едет — для него это бесполезная информация, никак не влияющая на его жизнь. Вот с Клайдом общаться на самом деле иногда сложно — когда он въедается липучкой в дела, совсем его не касающиеся, и Крэйгу действительно приходится сотрясать воздух бессмысленными предложениями, чтобы он, наконец, отодрался. — Я еду к Токену. Крэйг, уверенный в том, что исполнил свой объяснительский долг, нажимает на кнопку, и стекло медленно начинает подниматься. Но Клайд просовывает руки в пространство между краем окна и стеклом, и Крэйг, выругавшись про себя, останавливается. — Ты че… типа едешь извиняться перед Токеном? — в полном изумлении спрашивает Клайд. Крэйг едет к Токену, потому что Токен — единственный человек из его ближайшего окружения, у которого до последнего были не самые испорченные отношения с Твиком. Крэйг едет к Токену, потому что, как ему кажется, Твик мог бы обратиться за помощью именно к нему. И это все Крэйг точно не собирается объяснять Клайду. — Я просто еду к Токену. Клайд смотрит на Крэйга каким-то особенно жалостливым взглядом. Как-то в начальных классах Клайд оказался на втором месте после Картмана по упитанности — и это впоследствии заставило его тратить львиную долю карманных денег на протеиновые коктейли и львиную долю свободного времени — на тягание железа в спортзале. Теперь он выглядит как тупой качок — но душа наивного беззлобного щеночка все равно предательски просвечивается через глаза и дурацкий свитер с оленем. — Чел, ты собираешься покончить с собой? — внезапно выдаёт Клайд. Крэйг очень медленно разворачивается к нему всем торсом. Судя по всему, мозг Клайда окончательно поломался в попытках собрать какой-то пазл, и теперь его хозяин решил просто озвучивать свои нелепые мысли в хаотичном порядке. — И как тебе это пришло в голову? — устало спрашивает Крэйг. — Ты дал мне вести машину! Пытался извиниться перед этим придурком, да? Сказал, что вечером хочешь умереть! А теперь собираешься ещё и перед Токеном извиниться? — Клайд, я говорил что собираюсь дожить до вечера, а не умирать вечером, — вот этот вот человек несколько минут назад говорил, что это с Крэйгом тяжело общаться? — Я читал статью «десять признаков того, что ваш близкий человек собирается совершить суицид»! Самоубийцы перед смертью стараются закончить все свои дела — и ты вот типа каешься перед всеми! И безрассудное поведение — ты же ни за что бы не дал мне рулить!! — Это деградация, чел. Попробуй перестать использовать свою голову как мусорную корзину, запихивая в неё весь бред, что попадается тебе в соцсетях. Крэйг все-таки предпринимает попытку закончить этот идиотский диалог и пытается отъехать, но Клайд бросается назад, загораживая ему выезд своим телом и чуть не попав под колёса. — Ты совсем рехнулся? — рычит Крэйг, высовываясь из окна. — Я просто не хочу, чтобы кто-нибудь из моих бро покончил с собой! — орет Клайд так, что проходящие мимо люди начинают оборачиваться, — А ты давно ведёшь себя очень странно, Крэйг! Я не отпущу тебя одного! Да. Вот именно по этой причине все предыдущие десятые декабря Крэйг предпочитал включать радио на максимальную громкость, заглушая бредни этого болвана. — С-сука что у вас тут за к-кипишь? Крэйг облегченно выдыхает. Джимми — идеальный вариант для того, чтобы сплавить доставучего Клайда от греха подальше и продолжить свою и так не слишком перспективную поисковую операцию. — Привет, Джимми, — спокойно начинает Крэйг, — я просто решил навестить нашего заболевшего товарища Токена, но Клайд устроил истерику, так как считает, что на самом деле мне хочется вскрыть себе вены. Крэйг думает, что сейчас Джимми должен отмочить какую-нибудь остроту, тем самым сбавив градус разыгравшегося умопомешательства Клайда. Но вместо этого, его лицо приобретает слишком серьезное выражение, и он обеспокоенно с ним переглядывается. — Да вы, блядь, издеваетесь, — уязвленно шипит Крэйг. — М-может мы тоже хотим навестить нашего т-товарища Токена? Т-ты наш друг и Токен тоже, п-поэтому почему бы нам не поехать всем в-вместе? Крэйг вообще не понимает, почему он возится с этими нпс-придурками, которые, да, все равно завтра все забудут, или перестанут существовать, или что там ещё с ними происходит на самом деле. — Вы мне не друзья. Вы просто таскаетесь со мной, потому что вам так удобно. Просто признайтесь себе в этом и свалите. Джимми с Клайдом снова переглядываются, но остаются стоять на месте, с таким видом, будто они два последних бойца, держащих оборону крепости перед тысячной армией неприятеля. Крэйг поднимает стекло и тупо смотрит куда-то вперёд. Как же бесит. Он просто может не слушать их? Дать по газам, раздавить их к чертовой матери, все равно, все равно они же даже не люди, в полноценном понимании этого слова, все начнётся сначала, плевать. Крэйг осознаёт, о чем он только что подумал. Его пробивает дрожь, и он ощущает едкий привкус кислоты на своём языке. Это точно не мысли нормального человека. Крэйг не может позволить себе впасть в безумие, пока Твик здесь, пока у него есть хотя бы крошечный шанс все исправить. — Хорошо, — Крэйг выходит из машины, — заходите. Клайд с Джимми недоверчиво смотрят на него. — Что, — язвительно тянет Крэйг, — вас теперь упрашивать нужно? Клоунмобиль готов подвезти уважаемых Бибу и Бобу, добро пожаловать! Парни забираются на заднее сидение, и Крэйг больше не собирается повторять своих ошибок — он включает музыку на максимальную громкость. Теперь он вообще не слышит о чем они говорят — но судя по тому, что он может видеть в отражении зеркала, дискуссия между ними происходит довольно оживленная. Ну, и Крэйгу, собственно, плевать — главное, что они не пытаются доканывать его вопросами, на которые он не хочет отвечать. Остановившись у дома Токена, Крэйг молча открывает дверь и выходит наружу. Клайд и Джимми так же молча следуют за ним, прекратив обсуждение, ну, чего бы они там не обсуждали. Крэйг подходит к массивным, поражающим своей внушительностью воротам, и нажимает кнопку звонка. Система безопасности в доме Токена такая же продвинутая, как и система оповещения — и сейчас они все находятся под зорким наблюдением сразу нескольких глазков-камер. И Токен, разумеется, сразу видит, кто именно пожаловал к нему с визитом. — Чего тебе нужно, Крэйг? — угрюмо хрипит Токен из динамика, — привет, парни! — Ты знаешь, где Твик? — Крэйг не верит в приметы, молитвы, счастливые талисманы и прочий мусор, предназначенный для жалких отбросов, пачкающих свой разум магической чушью в попытках сбежать от реальности. Но все равно скрещивает пальцы — потому что очень хочет услышать утвердительный ответ. — А, — протягивает Токен, — нахер иди, Крэйг. И отключается. Сердце Крэйга срывается на абсолютно бешеный ритм и колотится так отчаянно, будто возомнило себя самой сильной мышцей организма. Он снова нажимает на звонок. И снова. И снова. — Токен, блядь! Ты можешь, сука, просто ответить на мой вопрос! ТЫ ЗНАЕШЬ ГДЕ ТВИК? ГДЕ ОН ВООБЩЕ МОЖЕТ БЫТЬ? Клайд с Джимми смотрят на него в немом ужасе, и это понятно — подобным образом Крэйг, всегда спокойный Крэйг, всегда держащий все под контролем Крэйг, не ведёт себя никогда. Версия Крэйга из десятого декабря растерянная, беспомощная и убогая, и единственный позитивный момент во всем этом — ее все рано никто не запомнит. Автоматические двери ворот разъезжаются в стороны практически бесшумно. Токен стоит за ними, хмурясь и скрестив руки на груди. Так-то Блэк при рождении сорвал джекпот сразу во всех лотереях — и социальной, и генетической, плюсом ко всему получив ещё и любящих, ментально здоровых предков. Но иногда и у абсолютных счастливчиков случаются мелкие неурядицы — и Токен умудрился заболеть ветрянкой второй раз за жизнь. Сейчас примерно сорок процентов его тела измазано зелёнкой и он похож на сердитого гепарда. Но это все ещё не так плохо — когда ветрянка сразила Крэйга, он скорее напоминал самый ядовитый лесной мухомор. — Что тебе нужно от Твика? Крэйг сглатывает. Ему просто нужна хоть какая-нибудь информация — вот и все. — Просто ответь мне, ты знаешь, где он может быть? Токен буравит его взглядом. Видимо, про себя взвешивает все «за» и «против», решая, нужно ли вообще что-то говорить Крэйгу. Наконец, выражение его лица смягчается. — Слушай, я без понятия. Ничего сегодня о нем не слышал. Я вообще проснулся только полчаса назад и собирался лечь спать обратно. Крэйг чувствует укол разочарования — но и к этому он тоже привык. — А вчера? Очередной бессмысленный вопрос. Даже если Твик был здесь вчера — Токен не в состоянии этого вспомнить. Крэйг разворачивается и собирается уходить, но Токен окликивает его. — Крэйг, да что произошло то? «Все равно вы мне не поверите» — Крэйг, стой! — Токен догоняет его, хватая за плечи, — с Твиком что-то случилось? Крэйг резко тормозит и оборачивается. — Почему… Почему ты решил, что с Твиком что-то случилось? — Эм… Вчера, то есть сегодня ночью, он отправил мне странное сообщение, — Токен почесывает бровь, — я просто не придал этому особого значения, потому что, знаешь, это выглядело так, как будто он, ну, напился, или ещё что… — Токен, — дрогнувшим голосом перебивает Крэйг, — что он тебе написал? — Ну, — Токен неловко отводит взгляд, — смысл сводился к чему-то вроде «Токен, не дай придурку Такеру прийти в школу»? Но ты, как я вижу, и сам решил туда не ходить?