Пыльные Перья

— Давай уточним снова, — раз в третий, не меньше, повторила Валли, устало потирая переносицу. Сашу от «уточнить еще раз» начинало мутить и дергать, но она все еще смутно чувствовала себя провинившейся и только по этой причине не спешила ворчать и пытаться соскочить с темы. Очищение ношением ключа все же не сработало, — Иван Ахматов предложил тебе на него работать и сливать ему информацию о Центре. Тогда, во время маскарада? Саша пожала плечами, эта часть ей как раз казалась очевидной: — Ты же не думала, что он танцевал со мной из искреннего интереса, правда? Валли ответила тем же подозрительно ровным тоном: — Вообще, у меня мелькнула такая мысль, ты в общем-то вписываешься в концепцию обычных золотых сказочных девочек. Потому я.. Саша сердито сверкнула на нее глазами: — Серьезно? Ты думала я включу очередную Аленушку и намеревалась просто позволить мне это сделать?? Спасибо, Валли, это безумно мило с твоей стороны. Голос Мятежного прозвучал откуда-то сзади, он все это время стоял у Саши за спиной и страшно действовал ей на нервы, делая атмосферу допроса решительно невыносимой: — Слушай, тебе не кажется, что ты не в том положении, чтобы возмущаться после того, как провела неделю, обдумывая предложение нашего Иванушки вместо того, чтобы сразу ему отказать? Он звучал нарочито лениво, будто проблема его не касалась. Саша почувствовала, как внутри что-то в последний раз тикнуло, готовое взорваться. Ну нет. НУ НЕТ. Это я терпеть не собираюсь. Она развернулась резко, состоящая из чистой ярости, как всегда легко переключаясь между состояниями: — А тебе не кажется, что если бы ты не вел себя как последний урод, мне бы не пришлось так долго думать?! Или не пришлось думать вообще? Саша ждала, что он огрызнется в ответ, попробует укусить ее, сделает ровно то, что делает всегда, но он молчал. Она не побоялась встретиться с ним взглядами, нет уж, никогда не боялась, и не начнет бояться его сегодня. Но глаза у него были все такие же черные, и выражение она не могла прочитать совершенно. Саша неверяще качнула головой, отвернулась, снова нашла глазами Валли: — Послушай. Мне жаль. Мне реально жаль. Но ты знаешь, как это работало. Я не хотела здесь оказаться с самого начала, и я столько времени провела, живя только мыслью о том, как выбраться отсюда, что конечно я думала над этим предложением! Но вопрос не в том, думала я или нет, а в том, что я сделала в итоге, разве нет? — А что изменилось? — Валли все еще оставалась замечательно нейтральной, и Саша чувствовала себя глупым ребенком, который сделал какую-то ерунду, которую делать было ненужно и расстроил этим маму. Теперь осталось только добровольно встать в угол. Но что изменилось, в самом деле? Что изменилось, почему я этого не сделала? — Не знаю. Я изменилась, наверное. И я понятия не имею, чего я хочу. Но я скажу тебе, чего не хочу точно. Я не хочу помогать человеку, который относится ко мне… Вот так. Я не хочу причинить вреда вам. Валли, не дави на меня, я знаю, что ты вправе. Но я реально сказала все, что могла. Пересказала наши с ним диалоги до последней детали. Я знаю, что напортачила и у тебя есть причины злиться на меня. Но я отказала ему, клянусь. Валли смотрела на свою подопечную долго и помнила не слишком хорошую, кусачую девочку, которая сразу по приезду в Центр закрылась в своей комнате и посылала к черту всех, кто пытался приблизиться к двери. Девочку, которая отказывалась называть даже свое имя, брать еду из рук Валли. Сейчас Саша прижимала руки к груди, будто пытаясь удержать собственное рвущееся сердце на месте. — Хорошо. Брови у Саши пораженно поползли вверх: — Серьезно? Вот так просто? Хорошо и все? Никаких выговоров, дисциплинарных слушаний и прочего? Валли все еще смотрела на нее, и может быть выговор был бы правильным решением, но чему ее это научит? — Если бы ты не была искренней, ты бы не смогла носить ключ. Он бы навредил тебе, потому что ты хотела навредить Центру, даже если ты хотела этого неосознанно, это страховка от необдуманных решений. Центр сам всегда знает, как ему лучше. А значит решение ты приняла, на самом деле, еще до того, как его надела. У меня нет оснований для недоверия. В эту секунду Саше хотелось на нее броситься, она сжала зубы, чтобы не зарычать, ей безумно надоело прыгать между настроениями с такой неистовой скоростью, но иначе она просто не могла. — Навредил мне? Валли, ты впихнула мне эту машину убийства, зная, что скорее всего она меня придушит? Это что, профилактическая порка или? Ты знала, что я ненавижу Центры. И все равно дала его мне? Она помнила теплое прикосновение ключа к коже и помнила, как он спал у ее груди, или не спал вовсе. Ключи спят? Но он ощущался живым, настраивался на ее сердце медленно-медленно. Будто хорошо знал, о чем именно оно шепчет, о чем именно оно бьется. Валли дернула подбородком, волосы похожие на неукротимые колючки, как всегда упрямая, не менее упрямая, чем ее подопечные, Валли — всегда первая, всегда знает, что делать, потому что она в отличие от остальных, не имела права на ошибку: — Я знала, что ты ненавидишь систему. Но, кажется, учишься любить этот конкретный Центр. Я знаю, что такое ненавидеть систему в целом. Уж прости, Саша, но выбора у меня на тот момент особо не было. Ключ оставить было некому. Тем более, — ее глаза блеснули неуместно весело, и Саша задержала взгляд на ее лице именно поэтому, — Ты всегда могла отказать Ною, мне ты отказывала миллион раз, когда дело касалось работы по делам Центра. Саша молчала, хотя ей было что сказать. И было из-за чего злиться. Она взвешивала слова тщательно, вычерпывая из них лишнюю злость собственными руками. — Я думала это происходит, потому что Иван показался мне знакомым. Потому что показался похожим на дом. Это не дом, конечно. Но есть вещи. Люди, — ее взгляд дернулся к Грину и ей было страшно смотреть на него потому что.. Наверное, потому что она могла пережить неприятие от многих, но не от него. — Простите меня, я просто пытаюсь найти дорогу домой. Грин смотрел на нее внимательно, открыто, и ей хотелось извиниться больше, сделать больше, видишь, не настолько хорошее у меня сердце. Вот дерьмо, я же ничего не сделала. Валли молчала несколько долгих секунд, после коснулась Сашиного плеча, осторожно, невесомо: — Саша, ты серьезно ворвалась в номер к Ивану, выдернула его из постели и от Виктора и устроила ему разнос за то, что он отказался нам помочь? Саша довольно хмыкнула, воспоминание, затертое в силу событий последних суток, вернулось к ней в полной мере и грело душу до сих пор. — Разнос — это сильно сказано, но.. Мне нравится думать, что я его потрепала. Когда она подняла глаза на Валли, наставница улыбалась: — Ты знаешь, меня сюда отправили за вольнодумство. А я верю, что обдумывать ситуацию, неважно в каком ключе, необходимо. Я не буду наказывать тебя за мысли. И уж точно не буду наказывать тебя за честность. Может быть, теперь ты поймешь, что я не злой монстр во главе Центра, которым ты меня рисовала в своей голове? Я не думаю, что ты монстр. Я абсолютно точно так не думаю. Конечно, она не нашла в себе сил сказать это вслух, а когда в носу подозрительно защипало, то ли от облегчения, то ли от того, что эмоций было слишком много за все эти дни, и сознание уходило в отказ, Саша пробормотала негромко, в сторону: — Я могу взглянуть на фото? Грин сказал вы нашли фотографию девушки? Или я все-таки наказана? Саша почувствовала, как Мятежный за ее спиной закатывает глаза, ей даже смотреть не нужно было, настолько демонстративным был этот жест: — Твое желание быть наказанной приобретает пугающие масштабы, мне куснуть тебя за задницу, чтобы ты чувствовала себя комфортнее? Сашу не нужно было задевать дважды, она готовилась атаковать моментально, ядовитый ответ вот уже почти созрел и готов был сорваться, но она увидела еле заметное движение, Валли сделала плавный жест рукой, привлекая ее внимание. Саша не понимала многого и все чаще не понимала свою наставницу, вроде разница между ними была меньше пятнадцати лет, а будто больше пятнадцати столетий. Валли нервно мерила шагами комнату и в эту секунду выглядела совершенно юной, юнее даже Саши и печальной за них троих: — Когда же до тебя дойдет, что это не должно быть сложно? Принятие. И прощение. Я не так делаю что-то? Что ты все думаешь, что здесь кругом враги и тебе за провинность голову оторвут? Ты даже не успела совершить ошибку. Я говорила тебе это множество раз, Саша, ты для меня родной человек. Мы прощаем своих родных, а еще мы позволяем им учиться. Это не должно быть сложно. Прощение. Ты здесь, хочешь ты этого или нет, своя. И никто не собирается наказывать тебя за предательство, которое ты не совершала. Отказать — это сильно. А знаешь, что еще сильнее? Признаться в том, что ты не доблестно отказал в первую секунду, а колебался. И в итоге принял решение в пользу людей здесь. Вот это требует еще большей смелости. И конечно, ты можешь взглянуть на портрет. Она протянула Саше прозрачный файл с завернутой в него картинкой, бумага плотная, будто еще достаточно новая. Саша одними глазами спросила, можно ли его достать. Валли ограничилась коротким кивком, и Саша торопливо извлекла на свет фото, и надо же, кто-то до сих пор печатает фотографии. Это будто очень поспешно выхваченный кадр, изображение девушки, существенно увеличенное и потому нечеткое, но Саше все это казалось таким знакомым. Темные чуть вьющиеся волосы, их так много и то, как они блестят, бросалось в глаза даже на нечетком изображении. Рядом с ней можно было различить другую девушку, волосы светло-русые и она была существенно ниже, они обе улыбались и могли приходиться друг другу кем угодно. Подругами? Сестрами? В том, что фокус был именно на темноволосой девушке сомневаться не приходилось. Саша присмотрелась, и по фото девушка могла бы быть ее ровесницей, может быть, чуть младше. Глаза пронзительные, светлые, почти прозрачные, все это дразнило ее память, но Саша была решительно уверена, что нигде не могла ее видеть. Но может быть черты.. Что-то в ее голове никак не могло встать на место. — Она очень похожа на… Всех убитых девушек, да? Тот же типаж, те же черты лица. Полное совпадение. Вы думаете она — это новая цель колдунов? Вам же удалось только очистить гнездо, они сами сбежали? Какова вероятность, что они попытаются напасть снова? Грин отозвался негромко, разочарование, тяжелое и густое, прочно поселилось в голосе: — Мы сильно напортачили, упустив колдунов. За это тоже отдельное спасибо моему состоянию, — Валли и Марк издали недовольное шипение почти одновременно. Ровно в эту секунду в комнату заглянула ушастая черная морда Полночи, вроде кто тут шипит? Саша молча постучала рукой по дивану, подзывая коловерша, а Грин невозмутимо продолжил, — Но мы их сильно потрепали, так что на кого бы они ни хотели напасть, в ближайшее время они все равно на это не решатся. Мы выкурили их из норы, лишили жертвенника и зеркала, да даже фото у нас. И в целом.. Полночь запрыгнул на диван между Сашей и Грином, с таким выражением на морде, будто делал Саше огромное одолжение, она задумчиво провела ему пальцами между ушей: — Что мы будем делать? О девушке что-нибудь известно? — она перевернула фото в поисках подписи и ничего не обнаружила, — Вы пробовали ее искать? Поисковые обряды, что-нибудь? Валли покачала головой: — На ней что-то вроде.. Защиты. Она не отзывается на поисковые призывы. И нет, о ней ничего неизвестно, кроме того, что она зачем-то очень нужна нашим товарищам. Зато Ной пролил мне небольшой свет на собственно товарищей. Таких колдунов создает только очень сильная сказочная.. мм.. Персона? Создает, конечно, сильно сказано. Но условно — это обмен души, здоровья, чего-то еще по выбору личности, на магию, вечную жизнь и так далее. Опять же выбору другой стороны договора. Как следствие, они находятся в подчинении у дарителя, но сама понимаешь, постоянной нужды в их услугах нет, так что живут они вечно и изредка работают по особым поручениям. И на призыв должны отозваться немедленно. Не скажу, что это жизнь, но ты знаешь, как это работает для тех, кому нужные удивительные способности. И, собственно, чем сильнее личность, тем крепче их защита. В общем, мы имеем дело с мощным магическим контрактом. Саша задумчиво вертела перышко с браслета в пальцах, переваривая услышанное: — Я помню, как они говорили про Вечного господина. Это еще один повод повесить вину на Кощея?... — Вечный — не равно Бессмертный, — негромко отозвался Грин, ни к кому конкретно не обращаясь. Сашу от беспомощности и непроглядности ситуации начинало тошнить и как из этого выбираться лично ей было неясно: — В итоге мы имеем двух сбежавших колдунов, их загадочного господина, которым очень нужна вот эта девочка. Ее локацию мы тоже установить не можем, она тоже находится под чьей-то защитой. А еще нам ревизия дышит в спину, Вера, кстати, хоть слово сказала про вашу вчерашнюю отлучку? А Виктор? Валли отрицательно мотнула головой и Саша не смогла удержать нервный смешок: — Класс! То есть, я все правильно понимаю, наши ревизоры настолько бумагомаратели и крючкотворы, что предпочли сделать вид, что вылазки не было, чем объяснить, почему они не поддержали инициативу? Так, что ли? Валли устало опустилась в кресло напротив: — Я бы не спешила называть их трусами, Иван и Виктор — все еще первые лица Сказки. Вера — вторая после Виктора, хотя она, в общем-то, обычная зрячая. Ладно, хорошо, Вера одна из лучших, безусловно. Просто не творение Сказки. Так или иначе, я бы предпочла, отреагируй они на вылазку сразу. Потому вот эта дурацкая игра в «мы сделаем вид, что вылазки не было, а вы в ответ сделаете вид, что ничего не знаете» начинает действовать мне на нервы. Это вопрос времени, пока наши несогласованные действия обратят против нас. Предоставить нам в данный момент нечего, только кучу спорных версий. Ни колдунов, ни девушки, ни уж тем более их начальника. Счет 10000:0 в пользу дичающей Сказки. Ай-ай-ай, как хорошо я вас наколола. Саша прикрыла глаза, в ушах шумело, она была уверена, что слышит, как ворочаются ее извилины: — Колдунам нужна вот эта девчонка, так? Такого типажа. И они могут ее найти. И я вижу видения с участием подобных девушек. Верно? Значит, существует некая связь? Между мной и ими? Природа, которой, конечно, отдельный вопрос. Хотя может все проще и это элементарная интуиция зрячей. Но не об этом речь. Назревает вопрос. А если попробовать живую приманку? Я, конечно, ничего общего внешне с ними не имею, но мы можем попробовать.. Не знаю. Грим? Отводящие глаз чары? Чтобы добиться сходства? Я начну мелькать в этом образе в городе? Валли смотрела на нее так, будто видела впервые. Она действительно видела эту сторону подопечной впервые, вот только Сашу уже было не остановить. Валли, однако, звучала так, будто сомнений в ней было больше, чем уверенности: — Ты пропускаешь большую часть тренировок. Даже подготовленному зрячему с Колдунами сложно, спроси Марка. Что ты собираешься делать, если они действительно появятся? Саша повела плечами так, будто это не имело особого значения, стряхнула тему как недовольная кошка стряхивает с шерсти воду после купания: — Мальчики меня прикроют. Пока ты продолжаешь заваливать Веру нашей архивной информацией. Это позволит выиграть время! Правда, мальчики? Она повернулась к Мятежному и Грину ровно в тот момент, чтобы увидеть назревающую бурю у обоих на лицах. Не слишком похожие по жизни, сейчас они бы легко сошли за братьев за счет одинаковых выражений на лицах. — Исключено. — Абсолютно исключено. Саша едва не зарычала: — Серьезно? Это почему это, позвольте спросить? Потому что я не подготовлена? Смотрите выше, вы там нужны именно за этим. Грин заглянул ей в лицо, как всегда стараясь успокоить всех присутствующих и одним своим взглядом свести количество драмы к минимуму: — Колдуны очень быстрые. Мы можем просто не успеть. Даже существенно потрепанные, они слишком проворные, мы не смогли за ними угнаться. Они просто растворились. Подготовка или нет. Тем более, это может занять слишком много времени. Ты не можешь мотаться по всему городу в маскировке, в надежде, что они клюнут. Послушай. Это очень важно, что ты готова помочь. Но это сейчас.. Не самая рабочая версия. И.. Скажем так. Напрасный риск? Мы не будем рисковать твоей жизнью для плана, который может не реализоваться вовсе. — Но они могли бы вывести нас к девушке, разве нет? Если у них есть возможность найти ее? — Саша недовольно куснула губу, врожденное упрямство не давало ей сдаться без боя. В этот раз — вы посмотрите на них, резко вспомнили, что они восхитительная боевая двойка, — ей возразил Мятежный: — Озерская, мы ценим твой суицидальный порыв, но сейчас он совершенно лишний, так что оставь самоубийственные выходки мне. Саша демонстративно подняла руки, изображая полнейшую капитуляцию: — Ладно! Окей. Хорошо. У вас есть другие мысли, может быть, умники? Валли все это время молча позволявшая им припираться, подняла голову: — Есть одна. В конце концов, у Центра есть связи с людьми более искусными в магии чем мы с вами, — она резко поднялась, явно слишком увлеченная своей мыслью, чтобы обращать внимания на условности вроде собравшихся здесь же младших сотрудников. — Постарайтесь не убить друг друга и не предпринимать никаких непродуманных шагов без моего разрешения. Мне нужно сделать пару звонков. После вы мне понадобитесь. Саша открыла было рот, пытаясь задать вопрос и получить хоть какую-то крупицу информации в ответ, но Валли уже вылетела из комнаты, успев бросить через плечо: — Все вопросы потом. Мятежный, Озерская и Истомин проводили ее озадаченными взглядами, несколько растерянным выглядел даже перебравшийся к Грину на колени Полночь, хотя уж ему-то было по большей части плевать: — Она начнет когда-нибудь делиться с нами планами в процессе, а не просто ставить перед фактом? Саша мотнула головой: — Нет. Никогда. Это просто исключено.