***
Деймон замер у стола Визериса. В руке у него была статуэтка, словно бы он ее осматривал. Несмотря на титул короля, Визерис для Деймона в первую очередь был братом — человеком, которому он мог беспрепятственно докучать. Поэтому он вслушивался в шорох одежды, пока слуги помогали королю собираться. Проворные пальцы крутили в руке надоевшую фигурку. Угли давно превратились в почерневший пепел, но Деймон прекрасно помнил, как они горели несколько дней назад. Это воспоминание до сих пор было живо в его памяти. Потрескивающие и теплые поленья. Деймон стоял так же, как и сейчас, но менее расслабленно, осматривая копию Валирии более тщательно. — Что ты хотел мне показать? — спросил он, восхищаясь, но не прикасаясь. Визерис не ответил. Слабый звон заставил Деймона переключить внимание. И последнее, чего он ожидал, это увидеть клинок в своих руках. Он изучил его взглядом, прежде чем снова взглянуть на брата. Безмолвный вопрос, на который тот ответил улыбкой, прежде чем поднести клинок к пламени. В слабом свечении огня вспыхнули слова. «Моей крови будет обещанный принц и принесет он песнь льда и пламени». Деймон взял клинок из рук Визериса и прочитал надпись, вглядываясь в светящиеся слова. В таком виде она казалась волшебной. Тот, кто не рассматривал клинок как предмет увлечения кузнецов и валирийских пиромантов, мог бы быть очарован. Деймон был одним из таких людей, хотя он и не сказал об этом вслух. Визерис воспринял его молчание как повод начать говорить. — Мне было даровано это знание перед тем, как я взошел на трон, и теперь я передаю его тебе. Деймон покрутил кинжал в руке. Он пытался уложить это в голове, пока его пальцы пробегали по еще горячему металлу. — А Рейнира знает? — После нашей… ссоры в Тронном зале мы поговорили. Рейнира и я, — Визерис опустил ладони на стол, глядя на свой макет. — Чтобы донести ей мысль о важности трона, я показал ей его, — на его лице отразилась гордость. — Она привела несколько доводов в твою пользу, оспаривая мои сомнения. Деймон улыбнулся, кивнув головой. Вот это была его Рейнира. — У нее острый язычок, когда она того хочет. — Я опасаюсь сравнивать его с твоим мечом. — Королевство нуждается в этом. — Королевству нужен мир. — Ты считаешь, что твоя дочь разжигает войну? — Нет. — Тогда тебе не о чем беспокоиться. Визерис сдался на волю слов брата. Было непривычно не препираться и не вступать с ним в дискуссию. Либо они становились все больше похожи друг на друга, либо Деймон все лучше разыгрывал свои карты. Он перевернул кинжал и протянул его Визерису, чтобы тот спрятал лезвие в ножны. — Мой меч предназначен для ее командования и защиты. Ни для чего другого. — Я молюсь, чтобы вы двое не подпитывали импульсивность друг друга. — Если ты имеешь в виду тайком сбегать посреди ночи в город, то мы этого не сделаем. — Ты знаешь, что я не это имел в виду и совсем не верю в эти слухи. Деймон смог только лишь ухмыльнуться. — Я серьезно, Деймон. Тот молча посмотрел на кинжал, а затем снова на брата. Подойдя ближе, он положил руку на плечо Визериса. — Если она хоть немного похожа на Эймму, то вырастет доброй и мудрой. — Ты хочешь сказать, что от меня мудрости ей не перенять? — Только если ты ей позволишь. Визерис кивнул, делая мысленные заметки. Лишь эти несколько слов зародили искру идей в его голове. На что и рассчитывал Деймон, наблюдая за ним. Слуги наконец удалились, привлекая внимание Деймона. Он осторожно вернул фигурку на место, когда Визерис подошел к нему. Мужчина был одет соответственно своему статусу, в отличие от Деймона, на котором был традиционный наряд для валирийской свадьбы (о чем он просил несколько раз подряд). — Ты выглядишь спокойным, но я вижу блеск в твоих глазах, — то как Визерис держал себя, говорил с искренней улыбкой и приветливым взглядом, успокоило что-то глубоко в душе Деймона. Ту часть, которая всегда жаждала безусловной любви и одобрения своего брата. — Сегодня славный день, — продолжил он, не говоря больше ни слова. — Так и есть, — согласился Деймон, выходя из комнаты, но его остановила рука на плече. — Отец отдает дочь. И наследницу престола. Я говорил тебе о наших планах после свадьбы? — Хочу ли я знать? — Путешествие на драконах в другие королевства. — Это была твоя идея или моей дочери? — Рейниры. Визерис понятливо хмыкнул. — Береги ее. — Всегда буду.***
Время тянулось очень медленно, словно тягучая патока, таким же плотным было предвкушение. Если бы только Рейнира могла найти себе компанию. Она могла позвать своих кузенов или любого другого лорда или леди, но ее сводила с ума теснота собственной комнаты. Видеть невесту до свадьбы было плохой приметой для жениха, но ему было позволено гулять, а она застряла в ожидании. Глупая. Хорошо, что это ненадолго. Послышался стук и в дверях появился ее отец. Какое-то мгновение они просто смотрели друг на друга. При виде изумленного выражения лица Визериса Рейнира хихикнула. В детстве она не раз чувствовала себя отвергнутой из-за мальчика, ее брата, которого даже не существовало. Теперь же она чувствовала полное, безраздельное внимание. — Хотел бы я, чтобы твоя мать видела тебя сейчас. Она поняла, насколько сложные эмоции отразились тогда на лице Визериса. Подойдя ближе, они притянули друг друга в объятия. Отцовское тепло окутало ее, как покрывало: утешение, в котором она нуждалась, и он, несомненно, тоже. Они разошлись слишком быстро, но его руки остались на ее плечах. В его горько-сладком взгляде сквозила гордость. — Ты прекрасно выглядишь, совсем взрослая, — крепко сжал плечи Визерис, прежде чем ее отпустить. — Спасибо, — девушка взяла отца за руку, когда они вышли из покоев. — Я начала сходить с ума, сидя взаперти. — Волнуешься? — Очень, — Рейнира улыбнулась. — Возможно, я даже немножко переживаю. — Тебе не о чем беспокоиться, — уверил он, немного крепче сжав ее руку. — Я слышал, ты хочешь отправиться на поиски приключений. — Ненадолго. — В мире есть много городов, которые можно посетить. Думаешь о чем-то конкретном? Рейнира задумчиво наклонила голову, вспоминая занятия по географии в детстве. — Я еще не решила. Думаю… может быть, Речные земли или куда-нибудь на запад. — Деймон сказал, что это была твоя идея, — отец слегка подколол ее. — Ты никогда не любила путешествовать, если речь не шла о Драконьем Камне или полетах. Что заставило тебя передумать? У Рейниры появилось искушение рассказать ему правду, ведь она любила своего отца, но порыв затмило осознание того, что он не поймет. То ли потому, что он был ее отцом, то ли потому, что он был мужчиной. Мужчины здесь не были сильны в понимании проблем женщины, и она это хорошо знала. — Я думала о том, что после нашей с тобой беседы, мне нужно узнать и подготовиться к своей будущей роли как следует. Я читала, что королева Рейнис и королева Алисанна были любимы малым народом, и я отметила, что они путешествовали. Это была ложь, хотя Рейнира и помнила подобные уроки истории, но очень смутно. Может быть, она проникнется этим позже. Это была новая любопытная мысль, которую она сама себе навязала. — Ты хочешь, чтобы тебя любил малый народ? — Какой правитель не хочет, чтобы о нем пели красивые песни? — Рейнира сочиняла на ходу, но эта мысль не давала ей покоя. Она вспомнила, как люди говорили о них во время спектакля в тот вечер. Как это было оскорбительно. Почему ее должно волновать их мнение? Деймон сказал, что так и должно быть. Что они могут сделать? Очевидно, эти люди и так плохо о ней думали. — Рейнира, — начал отец, и она поняла, что они почти пришли. — Из тебя выйдет прекрасная королева. Перед выходом на улицу у них была минутка для последнего, полного любви взгляда. Карета была готова. Свадьба проводилась согласно валирийским традициям, поэтому церемонию решили провести не в септе, а под открытым небом. Присутствовать на ней могли только лорды и леди, но многие из мелкого люда могли наблюдать за происходящим с окрестных холмов. Алисента уже расположилась в карете, ожидая внутри. Они молча заняли свои места. Та спокойная атмосфера, что царила между отцом и дочерью ранее, сменилась легким напряжением. Рейнира не собиралась нарушать тишину, равно как и Алисента. — На небе ни облачка, — попытался разрядить обстановку Визерис, глядя в окно. Рейнира перевела взгляд со зданий на яркую синеву. — Это хороший знак. — Так и есть, ваша светлость, — согласилась Алисента. Тон раздражал, но сегодня был прекрасный день, и Рейнира не хотела, чтобы что-то испортило ей настроение. — Говоря о твоем визите, — начала она, глядя на Алисенту. — Спасибо. Казалось, это застало женщину врасплох. Она смотрела на Рейниру, словно просчитывая мотивы принцессы. К каким выводам она пришла, узнать было невозможно, но ее ответ был довольно теплым. — Так поступила бы любая королева и мать. После этого воцарилась тишина. Покачивание кареты и стук колес о землю убаюкивали. Городские запахи ослабли, когда они выехали на окраину; их сменили ароматы травы и слабый запах залива Черноводный. Слабого ветерка было достаточно, чтобы расслабить тех, у кого кровь горячее, и не простудить тех, у кого такой привилегии не было. По прибытии Визерис спустился первым, за ним последовала Алисента, и только потом слуга помог спуститься Рейнире. Визерис взял девушку за руку и повел Рейниру к ее будущему мужу. Алисента следовала за ними, а потом вырвалась вперед, чтобы занять свое место. Их окружали со всех сторон: придворные, которых Рейнира едва знала и гораздо больше мелкого люда, чем она ожидала, вдали. Перед ней стояли септон и Деймон. Кубок и кинжал были подготовлены и ждали своего часа. Волнение и нервозность внутри Рейниры утихли, как только она увидела Деймона. Она сосредоточилась исключительно на том, как мужчина наблюдал за ее приближением. Наряды были подобраны согласно традициям. Должно быть, она выглядела прекрасно, как и говорил отец, потому что выражение лица Деймона было пронизано восхищением, как в сказках о настоящей вечной любви. Она стояла перед ним, развернувшись лицом к септону. Казалось, ее отец исчез, когда Деймон занял его место. Эти внимательные глаза смотрели на нее, пока септон произносил клятвы и молитвы. Слова казались далекими и близкими одновременно. Внутри нее разразилась буря. Затем появился клинок, который держали его опытные руки. Они согревали ее, нежно держа, пока острие ножа рассекло губу. Кровь выступила на поверхности плоти и покрыла сталь. Большой палец Деймона плавно заменил лезвие, окрасившись в красный цвет. А затем переместился к ее лбу. Настала очередь Рейниры. Рукоятка кинжала легла в ее руку как влитая. Глубоко вздохнув, она потянулась вперед, чтобы повторить его движения, поднося острие кинжала к его губам. Она не нервничала из-за толпы, из-за отца, из-за септона, но чувствовала волнение под его пристальным взглядом, но не нервозность, которая могла бы заставить ее руки дрожать или сорваться. Взгляд Деймона успокаивал, но при этом был внимательным. Рейнира медленно надавила на лезвие, пока не выступила кровь. Она отдернула палец, чтобы собрать кровь на своем большом пальце, прежде чем поднять его, чтобы пометить его лоб так же, как он пометил ее. Когда-то девушка насмехалась над этим поэтическим символизмом, втайне считая его романтичным, но сейчас ее больше развлекали торты и истории под любимым деревом. С ножом в руке она приготовилась ко второму акту. Подняла ладонь и направила ее вверх. Все это время над толпой висела тишина, лишь ветер шелестел тканью, волосами и побрякушками. Она невольно вздрогнула, когда разрезала кожу на ладони. Кровь потекла свободнее, когда она передала кинжал Деймону. Мужчина повторил то же движение с невозмутимым выражением лица. Он пережил в свое время гораздо более сильную боль. Об этом свидетельствовали шрамы на его теле. Некоторые выползали из-под одежды и тянулись вдоль шеи. После того как кинжал был возвращен, их кровоточащие ладони сложили вместе. Вокруг них намотали полосы ткани, чтобы впитать излишки крови, а сверху наложили церемониальную ткань в знак единства. Слова септона продолжались, и чем ближе они подходили к концу, тем труднее было сохранять спокойствие. Не то чтобы кто-то мог упрекнуть Рейниру за улыбку. Она тихо усмехнулась, когда заметила, что Деймон тоже едва сдерживает счастливый смех. Далее была чаша. Последнее единение между ними. Девушка взяла ее первой. Поднеся ободок к испачканным губам, она сделала глоток. Вино внутри смешалось с медью на ее губах. Затем чаша перешла к Деймону. Сердце девушки учащенно забилось, когда он отдал чашу обратно, понимая, что будет дальше. Последняя молитва. Поцелуй. Чтобы скрепить их священный союз. Так же, как и в ту ночь. Ночь, с которой все началось. Она подняла руки, пальцы коснулись его кожи, словно проверяя, действительно ли он здесь. Что сон, который она видела в самых разных вариантах, действительно сбылся. Что это не был какой-то масштабный, запутанный розыгрыш. Крепкая хватка Деймона на ее руках устранила все сомнения. Его огрубевшие ладони обхватили ее щеку и челюсть. Кончики его пальцев запутались в ее волосах. Рука, достаточно сильная, чтобы убить любого врага, посмевшего причинить ей вред, держала ее, как драгоценность, как свирепого дракона, которым она и была. Пространства между ними становилось все меньше. Они двигались медленно, и все же осознание было неожиданным. Это было похоже на их первый поцелуй. Только вместо того, чтобы быть окруженным обнаженными телами, прижатыми друг к другу, стонами и вздохами, они были одни. Здесь было тихо. В окружении пристальных взглядов она чувствовала себя еще более обнаженной, чем когда он раздевал ее. Но это Рейниру не остановило. Она заявила о нем перед всеми. Никто не мог отрицать, что Деймон принадлежал ей. Целомудренный поцелуй между ними говорил о миллионах грязных, собственнических мыслей. В глазах друг друга они видели одни и те же невысказанные слова, неведомые массам, которые начали хлопать. Ревущее празднование напомнило ей о том, где они были на самом деле. Лицо девушки искрилось от счастья, когда она смотрела на всех. От знати до мелкого люда. Все они радовались за их союз, за их будущих короля и королеву. Их титулы были объявлены на весь мир. Ощущение было схоже с тем, когда лорды королевства преклонили перед ней колено в тронном зале. То же чувство важности, уважения. Теперь это было похоже на любовь. Так приятно было видеть волну радости среди толпы. Больше не быть в тени мальчика, который не родился, и не в насмешках их театров. Веселье затянулось до самой ночи. В Красном замке лорды и леди пировали в кругу семьи. Как и в первый день празднования, они расположились в большом зале. Кругом были танцы, напитки и веселье. Все, без сомнения, были рады вернуться домой после семи дней общения и вечеринок. Многие, скорее всего, будут мучиться похмельем после того, как выложились на полную катушку в последний день. Рейнира была одной из таких людей. Она наслаждалась танцами под пристальным взглядом Деймона. Первый танец был его, и с ним же будет последний. Ночь постепенно сгущалась, и многие из собравшихся уже расходились. Разговоры о постельной церемонии стихли. Многие подозревали, что причиной тому были сами слухи. Рейнира и Деймон не стали их разубеждать. В этом не было нужды. Когда пришло время, самые близкие к свадебной паре члены семьи проводили их в комнату Деймона. Алисента — со стороны Рейниры, а Визерис — со стороны Деймона. Рейнира не могла сказать, помогло ли ей молчание или наоборот сделало только хуже, пока они шли по коридорам. По крайней мере, она была знакома с процессом, помня, как сама раздевала отца во вторую брачную ночь. Она помнила радость многих, все, кому (открыто) не нравился этот союз, к тому времени уже покинули Красный замок (Веларионы), оставив после себя лишь радостные возгласы. Но не она. Ей было горько на протяжении всей свадьбы. Она ушла, как только появилась возможность, не потрудившись остаться у входа в покои и принять участие в шутках и «предложениях», выкрикиваемых через дверь. Деймон не нуждался в подобных предложениях. Рейнира была уверена в этом. Хотя это заставило ее задуматься о том, как проходила церемония первой свадьбы Деймона. От размышлений ее отвлекло прикосновение к руке. Она вскинула голову, чтобы посмотреть на того, кто ее потревожил. Это Деймон переплел их пальцы. Он смотрел на нее так, словно хотел что-то сказать. Слова о предвкушении и о том, насколько личным будет их разговор. — Здесь очень тихо, — сказала Рейнира в ответ. — Мы подумали, что так будет лучше, — заявила Алисента. — Гости устали, и вы наверняка хотели бы уединиться. На этот раз Рейнира услышала невысказанное. И ее отец, и Алисента, несомненно, считали, что они трахались в борделе, полагая, что такой акт уже был разновидностью постельной церемонии, пусть и очень грубой. Никому не хотелось подшучивать над парой, которая, так сказать, уже скрепила союз. Момент был упущен. Взглянув на Деймона, она увидела то же самое. Так даже лучше. Их первый раз может стать действительно моментом только для них. — Я ценю твою заботу, — ответила Рейнира Алисенте, прежде чем снова сосредоточиться на будущем. Идти оставалось недолго, так как они быстро оказались перед покоями. Стражники открыли им двери, и Рейнира крепче сжала руку Деймона, глядя на кровать. Почему-то сейчас она нервничала больше, чем в борделе. Ни звуки, ни взгляды не способствовали возбуждению. Нет, здесь было куда хуже, чем в борделе. — Мы покинем вас, — произнес Визерис после того, как он с любовью поцеловал ее в лоб. — Спокойной ночи, дорогая. — Спокойной ночи, отец. Должно быть, он уже попрощался с Деймоном, пока она потерялась в своих мыслях, так как замер у двери. Следом к ней подошла Алисента. Руки на ее плечах, легкий и нерешительный поцелуй в то же место. — Приятных снов, падчерица. — Спокойной ночи. Деймон и Рейнира замерли рука об руку, наблюдая как они уходят. Шаги гулко разносились по стенам, с металлическим лязгом доспехов стражник захлопнул за ними двери. С громким щелчком они остались одни. Давление и формальность исчезли за этими закрытыми дверями. По лицу Рейниры расползлась ухмылка. Многие из тех, кто пытался стать ее женихом, смотрели на нее как на кусок мяса. Взгляд хищника, обращенный либо к ее телу, либо к имени. Но в глазах Деймона такой искры не было. Мужчина шагнул ближе, глядя на нее восхищенными глазами. Руки нашли ее талию, а ее рука легла на его грудь. — На этот раз ты не собираешься убегать, не так ли? — легко подколола девушка. На что Деймон ответил крепкой хваткой. Он наклонился, его губы коснулись кончика ее уха. — Если я тебе когда-нибудь понадоблюсь, тебе нужно будет только позвать. От этих слов по ее позвоночнику пробежала дрожь. Рейнира почувствовала легкий поцелуй в месте за ушком, а затем он снова оказался перед ней, прижавшись лбом к ее лбу. — А теперь позволь мне загладить свою вину перед тобой. Она прикусила нижнюю губу, положив руки на его бицепсы. Осторожными, неторопливыми движениями она направилась к кровати. Комната была похожа на ее собственную: свечи мягко покачивались, окрашивая комнату в теплые тона. Приглушенный свет создавал дополнительное настроение. Первым на пол упал ее головной убор. Вокруг витал его запах: от матраса до самого мужчины перед ней. Сильный запах человека, который познал тяжелую работу, и запах ее короля, который знал, как принимать ванну. Все было иначе, нежели в ее первую ночь с Колем. Все было по-другому. С рыцарем это было игриво и спонтанно, но мало что значило для ее сердца. Сейчас же все было медленнее, девушка жаждала этого. Она замирала от удовольствия и желания, когда Деймон прикасался к ней. Неважно, насколько целомудренно. Ее руки исследовали его тело, пока он расстегивал заколки в ее волосах. Пышные белые пряди медленно рассыпались по спине. Ее пальцы принялись за застежки и завязки его рубашки. Медленно распахивая ткань, девушка обнажала его тело, как подарок. Ей так и не удалось тогда увидеть, как он выглядит. Волнение только усилилось, когда Рейнира провела рукой по его груди. Он был сильным, в этом не было сомнений. Ее ладонь скользила по его груди, как будто ей нужно было оценить каждую деталь, пока не освободились последние пряди ее волос. Подняв глаза, Рейнира окинула Деймона взглядом. Он смотрел так же, как в борделе, взглядом, который искал ее одобрения. Он должен был знать, что Рейнира хочет этого, и, Боги, как же она хотела. Тогда в ней проснулась ее игривая натура. Она была готова дать очень четкий ответ. Ее руки опустились вниз, зацепились за пояс его брюк и притянули его ближе. Рейнира дерзко посмотрела на него, ухмыльнулась и наклонила голову. Она увидела, как на его лице промелькнул огонек веселья, прежде чем его губы накрыли ее. Нежное напряжение в воздухе разрезал нож страсти. Его руки не причиняли боли, но были тверды, полны решимости заполучить ее. Зеркало ее собственного вожделения. Его рубашка, наконец, упала на пол. Забытая, как и все остальное. Их губы двигались в такт, пока они пробовали друг друга на вкус. В паузах между вздохами. Они дышали в унисон, пока ее платье не оказалось расстегнутым. Ткань на плечах соскользнула и упала на руки. Как только она опустилась ниже, его губы провели по ее челюсти. Поцелуи посыпались по коже, спускаясь по шее, пока не достигли ее плеч. Послышался шорох, девушка еще больше обнажилась, стаскивая рукава, и потянулась вверх, чтобы ухватиться за волосы Деймона, а другой рукой обхватила его шею. Она затаила дыхание, когда он прикусил кожу, оставив след, а затем нежно лизнул, чтобы успокоить место укуса. Его внимание переключилось с шеи на грудь. Ночной ветерок прошелся по ее соскам, прежде чем их коснулось тепло его рук. Палец Деймона почти дразнил, играя с ними. Пальцы девушки запутались в его волосах — урывками она наслаждалась его любовью. Слабые звуки, вырывавшиеся из ее рта, подстегивали его продолжать. Рука переместилась с ее грудей на бока, побуждая платье спускаться все ниже. В конце концов, оно упало на пол, оставив ее полностью обнаженной. Тогда Деймон отступил назад, оставив в покое ее шею. На ее теле остался синяк, даже несколько, все разного цвета — фиолетового и красного. Как бы Деймон ни обожал помечать ее, заявляя о себе видимым образом, его завораживало все ее тело. Глаза прослеживали и оценивали каждую деталь. Если бы она была более застенчивой девушкой, то нервничала бы из-за того, что ее выставляют напоказ. А так ей не терпелось поставить его в такое же положение. Руки подались вперед, чтобы расстегнуть его брюки. Очарованные глаза молча наблюдали за ней. Одним последним рывком она стянула их и бросила на пол. Ее взгляд остановился на его члене. Он больше. Это была ее первая мысль за то время, пока они стояли и любовались друг другом. Деймон сделал первый шаг, направляя ее все ближе к кровати. Девушка забралась на нее спиной вперед. Ее взгляд метался между его лицом и телом. Последовал мягкий поцелуй, затянувшийся и не проникавший глубже. Мозолистые руки Деймона скользили по ее гладкому телу, не переставая касаться. Он так и нависал над ней, словно не в силах оторваться. Спустился ниже, двигаясь, как змея, и оказался у ее ног. Глаза были прикованы к ее телу. Когда его рот приблизился к ее животу, Рейнира сжалась от предвкушения. Он поцеловал ее бедро, продолжая спускаться ниже. Остановившись у колена, он украдкой сжал ее икры, прежде чем снять туфлю. Этот образ заставил девушку почувствовать себя сильной. Мужчина, способный поставить на колени бесчисленное множество людей, сам преклонился перед ней. Обращался с ней как с королевой, которой она собиралась стать. То же самое он проделал и с другой ногой, с такой же тщательностью. — Рейнира? — Деймон назвал ее по имени, с придыханием и смирением, но не без наглости. — Пир еще не закончен, муж мой, — ответила она на его невысказанный вопрос, наблюдая за тем, как заплясали черти в его глазах. Деймон ответил, но не словами. Он принялся вылизывать ее складки и пробовать ее на вкус. Словно блюдо, от которого он никогда не устанет, как песня, которую он будет исполнять вечно. Она тихо вздохнула, откинувшись на матрас. Он еще раз провел языком по ее лону, а затем игриво щелкнул языком по клитору. Его губы сомкнулись вокруг него, слегка посасывая и проводя языком по кругу. Уделяя ей то внимание, которого она заслуживала. Стоны, начавшиеся с тихих выдохов, отражали зарождающееся удовольствие в ее теле. Ее бедра едва заметно покачивались навстречу его лицу, а пальчики скомкали простыни. Деймон впился в ее кожу, обхватив руками внешнюю сторону ее бедер. Он слушал, как она реагирует на его действия; какие движения языка заставляют ее извиваться. Под его осторожными и внимательными ласками Рейнира сомкнула бедра вокруг его головы. Ее вкус заполнил его рот, впечатавшись во вкусовые рецепторы. Деймон не мог овладеть ею лишь одним языком, хотя идея была заманчивой. Когда ее стоны стали громче, он оставил в покое ее клитор, спустился ниже и добрался до ее входа, играя и ублажая. Бедра девушки покачивались и сжимались, пока он не отстранился. Деймон гордился тем, как она захныкала, показывая, как хорошо он поработал. Он стянул обувь, и заполз на кровать. Рейнира скользила взглядом по его телу, остановившись на губах. Приглашая к поцелую. — У тебя подбородок блестит, — а может, и нет. Он негромко рассмеялся. — Не думала, что ты такой неаккуратный. — Только потому что ты неотразима. — Тогда почему ты остановился? — продолжила девушка когда он наклонился. Она прикоснулась губами к его губам. Его рука проследовала от ее бедер вверх по бокам, вдоль ее руки, пока не прикоснулась к ладони. Пальцы проскользнули между пальцами ее руки и сцепились. Другой ладонью он коснулся ее лица, проведя большим пальцем по щеке. В его прикосновениях была та же мягкость, что и в глазах. — Нужно оставить место для основного блюда. Деймон резко вовлек ее в поцелуй. Позволил ей почувствовать свой вкус на языке. Необычный вкус, Рейнира не была уверена, нравилось ли ей, но эротическая природа его была достаточной, чтобы насладиться. Блаженство не заставило себя долго ждать, когда она вновь почувствовала прикосновение к своим складочкам. Рука, лежащая на ее щеке, снова переместилась на бедро. В таком положении его член терся о ее живот. Трение, которое дразнило растущий жар в ее животе. Рейнира схватилась рукой за его плечо. Ее ногти предупреждающе впились в руку. Тогда он прервал поцелуй. Ее глаза оставались закрытыми, все внимание было сосредоточено на прикосновениях, ощущениях, звуках. Чувствах, которые приводили ее в восторг. Деймон же продолжал наблюдать за ней, изучая, как меняется и очерчивается ее лицо в слабом свете свечи. Он потянулся, приблизился и мягко вошел в нее. Издал низкий, протяжный вздох, чувствуя, как его член проникал все глубже. Чувствовал жар вокруг него. Ни одна шлюха или бронзовая сука не могла сравниться с его девочкой. Его рука сжимала ее бедро, пока он проталкивался дальше, а она сжимала его в ответ. — Такая наполненная, — пробормотала Рейнира. Деймон не двигался, позволяя ей приспособиться к его размеру. Она так плотно сжималась на нем, что оставаться в ней было одновременно легко и трудно. Хотелось, чтобы это длилось вечно, чтобы насладиться ею сполна, и в то же время хотелось вытянуть из нее все до последней капли. Рейнира была такого же мнения, извиваясь в его руках. Приглашая его двигаться. Он захватил зубами ее нижнюю губу, слегка оттягивая. Когда он выскользнул из нее, между ними раздался вздох: едва заметное трение. Рейнира раскрыла губы, чтобы углубить поцелуй, позволяя ему исследовать ее полностью. Ее ногти мягко царапали его кожу, пока он поглощал ее вкус, спокойно двигаясь, чтобы понять, что ей нравилось. Деймон понял, что нашел правильный угол, когда девушка отклонилась в поцелуе и оставила на его коже красные царапины. Спокойствие сменилось вожделением, нарастающим так же, как и напряжение между ними. Его рука вдавила ее в матрас, а другой он ласкал ее грудь. В воздухе витал запах секса, сопровождаемый звуками его бедер, бьющихся о ее кожу. Его нежные прикосновения переросли в собственническую потребность. Чем сильнее сжималась спираль внутри, тем меньше он сдерживался. Кровать жалобно скрипела, вторя устойчивому ритму. Рейнира откинула голову назад, наслаждаясь тем, как его член скользил по ее стенкам. Оказалось, что она была женщиной, которой очень нравилось это ощущение. — Деймон… — выдохнула его имя, когда они прервались. — Не останавливайся. Он прижал ее к себе сильнее, когда столь возбуждающая фраза слетела с этих сладких губ. Ему пришлось подавить нарастающий оргазм. Если его будущая королева приказала ему не останавливаться, то, во имя богов, он не остановится. Как примерный любовник, он продолжал двигаться в том же темпе и стонал ей в ухо, изнемогая от давления. Рейнира чувствовала, что уже так близко. Это чувство было сильнее, чем когда она ласкала себя ночью, думая о нем, об этой близости. Даже та ночь с Колем не была такой насыщенной. Ее ногти, несомненно, оставили следы на спине Деймона. Она выгибалась дугой каждый раз, когда он посылал ей волну наслаждения. — Рейнира… — прорычал он ей в ухо. По ее позвоночнику пробежал холодок, и вместе с ним терпение лопнуло. Оргазм захлестнул ее, затронув каждое нервное окончание. Она чувствовала, как он растекался по ее коже. Гораздо приятнее, по сравнению с пальцами. Ощущение истинного освобождения, а не тупой сладости, к которой она привыкла. Его продолжающиеся толчки посылали пульсацию удовольствия, пока девушка медленно приходила в себя. Хотя, судя по тому, как она сжималась вокруг него и выкрикивала его имя, Деймон продержался недолго. Его дыхание сбилось, и она почувствовала тепло внутри. Рейнира не замечала, что ее ноги дрожали, пока удовольствие не сошло на нет. Никто из них не хотел двигаться в послеоргазменной неге. Они все еще держались за руки и тяжело дышали. — Я люблю тебя, — Рейнира была первой, кто нарушил тишину. Он нежно поцеловал ее в шею и выдохнул ей на ухо: — Я тоже тебя люблю.