Valar morghulis - valar dohaeris

— Мама, ну возьми меня на руки! Я отсюда ничего не вижу, — канючила Рейнира, дергая мать за платье. — Я не могу, дорогая, — Эйма вытерла платком пот со лба. Под платьем у нее топорщился огромный живот. Она поискала глазами какую-нибудь фрейлину или служанку. — Давай я подержу Рейниру, — предложил Деймон, приходя ей на помощь. Эйма слабо улыбнулась. — Спасибо. Рейнира, иди к дяде. Он легко подхватил племянницу и зарылся носом в мягкие кудряшки. Это было приятно, как тереться лицом о мех белька. Девочка пахла сластями, молоком и флердоранжем. — Какая ты милая кукла, Рейнира! — выдохнул он, — я хочу съесть тебя. Можно, я съем твое маленькое ушко? Она потерлась щекой о его щеку. — Нет! — и она провела по его щеке губами, оставляя влажный след. — Скажи, как тебя зовут? — Рейнира! Это была их маленькая игра. Ему нравилось, как она произносит букву «Р», звонко грассируя. А в ее имени было целых две буквы «Р». — Еще раз? — Рррейнирра! — Рейнира Таргариен. — Рррейнирра Таррргарриен. По его телу прошла приятная дрожь. Он все-таки не сдержался и слегка прикусил ее за ухо. Она отпихнула его ладошкой и наморщила нос, но при этом игривые искры в ее глазах давали ему понять, что она вовсе не злится. — dārilaros Рейнира Таргариен. — прошептал он, — повтори. Dārilaros — трудное слово, где рядом встречаются «ри» и «ла». Она непременно запутается и выйдет забавно. Но она с первого раза произнесла правильно, все так же сладостно грассируя. — Я учу валирийский, чтобы разговаривать с Сиракс! — похвасталась она. — Я хотела говорить на нем с мамочкой, но она знает совсем немного. — Рейнира обиженно оттопырила нижнюю губку. Деймону нравилось наблюдать, как эмоции друг за другом сменяются на ее детском лице. — Ты можешь говорить на валирийском со мной. Ты сможешь рассказывать мне свои тайны, и никто не поймет о чем мы говорим. Она улыбнулась так, что на ее щеках обозначились ямочки. — Почему у тебя нет детей? — спросила она вдруг. — Потому что я хочу, чтобы ты была моим ребенком, но для этого мне придется украсть тебя у отца, — произнес он нарочито угрожающе, как будто хотел сказать «я откушу твой любопытный нос» Но Рейниру не обманул его тон. Она хитро прищурилась. — Укради! — с вызовом произнесла она. На это Деймон ничего не успел ответить. Двери тронного зала распахнулись, и в проходе появился Визерис, облаченный в королевскую мантию, отороченную горностаевым мехом. Белые плащи, стоявшие вдоль пути к трону, скрестили скрестили над головой мечи. — Ш-ш-ш, коронация начинается, — прошептал Деймон, — скоро ты станешь дочерью короля, Рейнира. …Смотри дракону прямо в глаза. — Но… — Никаких «но», слушай, что я говорю. Они сидели под чардревом. Рейнира только что получила в подарок от него очередную безделушку, на этот раз зеркальце из амальгамы в черепаховой оправе. Налюбовавшись на себя вдоволь, девочка прицепила его к золотой цепочке на поясе. Поблагодарив за подарок на валирийском, она тут же начала рассказывать ему про свои успехи с Сиракс. — Научи меня, как оседлать дракона, дядя. — Тебе еще рано летать. Рейнира невинно раскрыла свои большие глаза, которыми уже научилась довольно успешно кокетничать. — Я хочу отрепетировать, чтобы когда придет время, все прошло хорошо. — Хорошо, но обещай, что не станешь делать этого хотя бы еще пару лет. — Ладно! — она недовольно насупилась. Рейнира послушно повторяла то, что он ей говорил. Dohaeirās, Сиракс. — Вытяни руку ладонью вперед и медленно положи на морду дракона. Никаких резких движений и громких звуков. Rȳbās, Сиракс. — Когда дракон склонит шею, ты можешь отвести взгляд. Садишься в седло быстрым уверенным движением. Продолжай говорить что-то успокаивающее, пусть твоя речь льется. Lykiri Сиракс. Очаровывай, подчиняй себе. Дракон чует твою кровь, закрепи над ним власть полетом. Sōves, Сиракс. Резко ударь пятками по бокам и командуй. — Управляй с помощью голоса и движений тела. Дракон чувствует всадника не так, как лошадь. Это особая связь. Вот почему дракон не может взять другого седока, пока жив прежний, точно так же и ты не сможешь оседлать второго дракона, пока жив твой. Она посмотрела на него сверху вниз из-под опущенных ресниц. В ее глазах плясали лукавые огоньки. Рейнира вытянула руку и положила ему на лоб. — Dohaeirās, Деймон, rȳbās, — она бросилась к нему на спину и обняла за шею. Он почувствовал, как его окутал шелковый плащ ее волос. Sōves, — выдохнула она ему на ухо. Он вывернулся и легонько укусил ее за плечо. Она взвизгнула и тоже укусила его за шею. Он делал вид, что хочет вырваться, а она заливалась смехом, все сильнее висла на нем. Dohaeirās, Деймон, rȳbās! — кричала она ему на ухо, захлебываясь от смеха. Наконец он сделал вид, что подчинился, и прокатил ее на спине вокруг чардрева. Довольная собой, Рейнира спрыгнула на землю. — Ты теперь мой дракон, дядя, и служишь мне, — заявила она, задрав подбородок. — Теперь я твой дракон, ты одолела меня, моя госпожа. Она одарила его победной улыбкой. — Но ты помнишь, что я говорил? — он хитро прищурился, — один дракон — один всадник. Теперь ты не сможешь оседлать Сиракс. Она рассмеялась, но на этот раз смех звучал неуверенно. — Врешь! — А вот и не вру. Узнаешь, когда проверишь. — Нет, ты обманываешь! — по лицу девочки пробежала целая гамма чувств, она хотела что-то возразить, но не сумела и от бессилия топнула ногой. Деймону стало жаль племянницу, он не желал, чтобы шутка зашла так далеко. Только он хотел признаться, что подтрунивал над ней, как появился Визерис. Рейнира тут же бросилась к отцу. — Отец, мы играли… Он был драконом, и я его приручила… А теперь он говорит, что я не смогу летать на Сиракс, потому что есть правило: один дракон — один всадник! Он же врет, скажи, отец?! Деймон, прислонившись к чардреву, наблюдал за этой сценой и тихо посмеивался. Визерис указал на него рукой. — Это он-то дракон? А ты видишь его длинные зубы, острые когти, крылья, рога? «Ну рога-то Бронзовая сука мне, положим, наставила», — усмехнулся про себя Деймон. — А огнём он дышит? — Нет! — А вот с этим я могу поспорить! — вставил Деймон. — Да, если бы винные пары испепеляли, — хмыкнул Визерис. — Обманщик, дядя, — заявила Рейнира и, пока отец не видел, быстро показала ему язык. — Ладно, иди погуляй, дочка. Кстати, я встретил леди Алисенту, она спрашивала про тебя. — А ты, Деймон, — Визерис повернулся к нему, когда Рейнира скрылась за поворотом, — имей совесть! Ребенку всего семь лет! — Да что я сделал? — возразил Деймон, — просто поиграл с племянницей. Разве это запрещено? Визерис со вздохом махнул рукой. — Через час Совет, помнишь? Не хочу, чтобы ты опаздывал. Он лениво катал по столу свой черный шар, пока Отто делал свой доклад. Таким образом Деймон битый час выслушивал завуалированные жалобы на себя. …Дошло до того, что одна благородная леди, не буду называть ее имени, столкнулась на тротуаре с роскошным паланкином шлюхи с Шелковой улицы. На приказ уступить дорогу слуги развратницы пригрозили леди дубинками. Деймон закатил глаза. — Если вы задерживаете нас тут для того, чтобы побаловать свежими сплетнями, могли бы называть имена. А что? — пожал плечами Деймон, заметив обращенные к нему взгляды членов совета. — Так понятнее, к чему это все. — Да, Отто, Деймон прав, — сказал Визерис, жестом подзывая чашника. — Говори прямо, что за дело. — Ах, государь, — Хайтауэр сокрушенно покачал головой, — я не желаю ни на кого наговаривать. Но судите сами, на что идут деньги из казны. Шелковая улица утопает в роскоши. Стоит ли удивляться, что септы стоят пустыми, а мораль граждан падает! Для строительства новых бань был заказан красный мрамор из Юнкая! Только представьте, в какую сумму обойдется короне украсить это гнездо разврата! Визерис нахмурился. — Деймон, ты у нас мастер над монетой, объяснись. — А что тут объяснять? Наша столица похожа на грязную дыру. Я много путешествую, в отличие от сира Отто, и вижу разницу. Жители Вольных городов считают Вестеросцев дикарями. Королевская гавань — крупнейший торговый порт Семи Королевств. Куда идет человек с деньгами, прибывший в столицу? Чего он ищет в первую очередь? Благословения Семерых? Как бы не так! Он ищет, где бы развлечься, выпить вина, отдохнуть с красивой женщиной. Наш город должен дать ему все это. А у нас тут только кабаки с дешёвым пойлом и грязные шлюхи. Да что там, даже помыться с дороги негде! — Да, но красный юнкайский мрамор, Деймон! Это слишком! — А вы слышали про Большие Термы в Браавосе, государь? Они размером почти что с драконье логово и полностью отделаны красным мрамором, так как он лучше всего удерживает тепло. — Верховный септон не оценит рвения принца, мой король, — отозвался Отто Хайтауэр, — правильно я говорю, мейстер Меллос? — Истинно, сир Десница, — пророкотал старик. — сии места безбожны и отвращают людские души от Веры. — Но бани тоже нужны, тут мой брат прав, — заметил Визерис. — Для народа открыты купальни на берегу Черноводной, мой король. Деймон саркастически усмехнулся. — Да! Это одно и то же. — И еще кое-что, мой король, раз уж зашла речь о расходах казны. Принц велел установить в Блошином переулке фонари. Не изволит ли он объяснить, для чего? — Изволю. Надоело спотыкаться в темноте. Особенно когда пьян — ужасно раздражает. — О, спаси нас Боги, — прошептал сидящий слева лорд Бисбери. Визерис едва не подавился вином от смеха. — Пекло, чуть из носа не полилось! — он взял у чашника платок и вытер губы. — Благодарю! А тебе Деймон, раз ты уж так любишь это место, я советую брать с собой слуг с факелами. Это куда дешевле. — В темноте надежнее убивать и грабить чем при свете. Фонари помогу снизить преступность. — Нужны будут люди, чтобы их обслуживать, а так же постоянный гарнизон, чтобы усмирять беспорядки, так как тамошняя чернь не будет в восторге от такого нововведения, — возразил Хайтауэр, со своей обыкновенной гаденькой улыбкой. — Хорошо, Отто. А что предлагаете Вы для улучшения жизни города? Ничего. Государь, в чем вообще смысл этого Совета? — Деймон, Отто, я выслушал вас обоих, и я обдумаю все, что вы сказали. Милорды, есть другие важные вопросы. Как вы помните, в третий день новой луны у королевы именины. Нужно обсудить праздник. Я предлагаю разбить на берегу Черноводной шатры… Но стук в дверь прервал короля на полуслове. Сир Гарольд открыл и посторонился. В залу ввалились двое: один драконоблюститель, второй — стражник из Белой гвардии. Оба тяжело дышали. По их красным потным лицам можно было заключить, что они явились сюда бегом. — Мой король… принцесса Рейнира… — проговорил стражник. Визерис вскочил. — Что с ней?! Говорите! — Она улетела на драконе. — Что…что?! Ведь ей только семь, еще очень рано! Кто позволил? Кто оставил ее наедине с драконом? Как так получилось, Неведомый вас забери?! Драконоблюститель вышел вперед. — Мой повелитель, принцесса как всегда пришла повидаться со своей драконицей. Мы вывели Сиракс на площадку. Двое драконоблюстителей были рядом, но внезапно… Пламенная Мечта и Среброкрылая устроили ссору. Драконоблюстители побежали туда и сказали принцессе, чтобы та возвращалась к своему охраннику, — он повернулся к поникшему головой рыцарю, а тот выдавил: — Принцесса не послушалась, она осталась с драконом. Когда я хотел подойти, Сиракс выгнула шею и зашипела. Принцесса сказала, чтобы я не двигался с места, иначе дракон меня испепелит. Я побежал звать драконоблюстителей, но когда они появились, принцесса уже подняла дракона в воздух. — Ах ты… Дракона испугались! А меча не боитесь? Моя дочь… моя дочь… Деймон услышал причитания брата уже из коридора. Он еще познакомит сира-как-его-там с драконом, но позже, а сейчас нужно отыскать Рейниру. На лестнице Визерис нагнал его. Они бежали вниз, отталкивая друг друга. — Дракон не оседлан… моя дочь уже мертва… — Заткнись и дай пройти! Я найду ее. — Гори ты в Седьмом пекле, Деймон! Рейнира… Доченька! Они выбежали во внутренний двор и рванулись к конюшням. Их остановило хлопанье огромных крыльев. Сиракс приземлилась посреди двора, издав утробный рык. Живая и невредимая, Рейнира слезла с ее спины. — Sōvegon naejot se zaldrīzes ripo, Сиракс, — она погладила драконицу по шее. Та оттолкнулась от земли и взлетела. Девочка зубами стянула с рук перчатки и, весело улыбаясь, помахала ими остолбеневшим отцу и дяде. — Отец! Я стала драконьей всадницей! — воскликнула она как ни в чем не бывало. Затем повернула голову к Деймону и вызывающе сказала: — А ты, дядя, все-таки соврал! Когда она скрылась в дверях, Визерис повернулся к Деймону. Его лицо побелело от гнева. Деймон мягко сделал шаг назад, боковым зрением высматривая себе путь к отступлению. — Вот и еще один повод для праздника, брат. Рейнира стала самой юной драконьей всадницей. Кстати, а что там твоя идея с шатрами?