Инструкция по покорению Stark Industries

Когда ты заперт в гигантском космическом корабле без связи, общества и прочей повседневной мишуры, волей не волей начинаешь чувствовать скуку. Да, тревога и страх никуда не исчезли, и казалось странным испытывать нечто столь прозаичное. Но когда все, что ты можешь, это ходить смотреть на разрушения и думать — что ж, нет ничего удивительного в объявившемся желании начать делать хоть что-нибудь. Однако все мы знаем, что небо голубое, трава зеленая, а желаемое не всегда совпадает с действительным. Так и Питер продолжал маяться, развлекая себя разве что воспоминаниями о прошлом. В его жизни было на удивление много уникальных знакомств, достаточно вспомнить одни только встречи со Мстителями. Раньше Паркер думал, что все эти люди начали внезапно возникать в его жизни только с появлением стажировки в СИ. Но сейчас, когда у него появилось слишком много времени для анализа прошлого и не только, он начал вспоминать и более ранние занимательные истории. Как-то раз, когда маленькому Питеру было десять, дядя и тетя выдали ему потрёпанный старенький чемодан. Он был покрыт основательным таким слоем пыли, но пропечатанные буквы «Мэри и Ричард Паркеры» все еще оставались читаемыми. В вещах его родителей оказалось много интересной информации, но еще больше непонятной. Названия Щ.И.Т.а и Гидры фигурировали в найденных внутри документах так часто, что начинало рябить в глазах. Но самой интересной оказалась папка с большим красным штампом «Совершенно секретно». Что еще может взбудоражить маленького мальчика больше, чем шпионские тайны? Папка была тонкой и почти полностью состояла из химических формул, написанных от руки. Отчего-то ребенок был уверен, что бисерный аккуратный почерк принадлежал его отцу и оттого найденные бумаги не казались просто безликой макулатурой. Питер потратил долгие три месяца, чтобы разобраться в написанном. Тетя Мэй любила называть его гением, но при всех его знаниях, разбираться в генной инженерии с нуля было трудной работой. Но оно того стоило. Эта формула и по сей день засела у него глубоко в мозгу, без всякого печатного носителя. В самом конце папки на обрывке бумаги другим почерком, более резким и узким, была выведена надпись «Милый, отправь это в отдел до отлета. Кажется за нами следят». Могло ли так оказаться, что этот полет стал их последним? Значит ли это, что авиакатастрофа не была случайностью? Питер не знал, что и думать, его крохотное тело с трудом принимало так много информации. Но может ли быть, что некто «Друг», адрес которого значился на обратной стороне листа, сможет ответить на вопросы мальчика? Набить ранец найденными в чемодане документами, а потом тайком выбраться из школы, оказалось слишком легко. Этому способствовала его прекрасная репутация, отсутствие прогулов и добрый товарищ Нед, который медленно, но верно, становился его самым близким другом. Гораздо труднее был проезд на метро. И если к крысам под ногами Питер относился индифферентно (эти грызуны вообще существа умные, даже милые, когда не заразные), то шумные подростковые компании обходил десятой дорогой. Тут главное что? В глаза не смотреть, а еще лучше на эти самые глаза и не попадаться. Там рядом с женщиной пройтись, а тут за мужчиной спрятаться. Вот только немного напрягала чья-то вставная челюсть, сиротливо пристроившаяся на полу у каменной стеночки. Очень уж хотелось узнать, у кого она выпала и как там оказалась. Можно ли считать это одной из тайн вселенной? Так и добрался Паркер до нужной станции. Одно хорошо, искомая улица выглядела ухоженной, перспективной. Хотя, как оказалось, не очень то это и хорошо. Пусть здесь не было опасности нарваться на опасных личностей, но было чрезмерной много стражей порядка. Отчего то в этот день полицейские были особо мнительны и внимательны. Каждый провожал его строгим взглядом, кто-то порывался подойти, а некоторые и правда подходили. Спрашивали, не потерялся ли он часом, что это делает один в школьное время и где же его родители. Обычно неловкой фразы об их смерти хватало, чтобы унять мягкие сердца взрослых. С последним мужчиной, правда, не вышло. — Ты, парень, мне адресок то свой скажи, я тебя до дома доведу, а то мало ли, — сурово сказал грузный мужчины с пышными усами. Питер запаниковал. А потом взял и сказал адрес дома, который искал. И пока его, как маленького, вели за руку до нужного места, запаниковал еще больше. А что делать? Назад уже не повернешь. Офицера если и смущали круглые от ужаса глаза ребенка, то виду он не подавал. Продолжал уверенно вести его по ветвистым улочкам района, пока не остановился напротив дома с красивым забором и большой темно-синей дверью. Прежде чем мужчина успел сделать хоть шаг на гравийную дорожку, Питер вырвал свою руку и затараторил: — Спасибо, что довели, сэр! Дальше я сам! — и, развернувшись, помчался в сторону входа. Офицер насмешливо хмыкнул на побег ребенка, но далеко уходить не спешил. Вот как увидит, что тот в дом благополучно зашел, так и уйдет. После звонка в дверь ждать пришлось долго. Питер неуверенно переминался с ноги на ногу, а полицейский уже задумывался о том, чтобы отвести ребенка в участок, когда наконец в проеме не появился человек. Это был уставший мужчина средних лет, в костюме и с большими темными кругами под глазами. Казалось, что он только-только вернулся после бессонного дежурства с работы. При виде ребенка единственным, что выдало его удивление, было слегка убыстренное моргание глаз. Хотя, вероятно, больше его насторожил служитель порядка, маячивший на фоне. Питер, заставив себя позабыть о неловкости, быстро схватил мужчину за узкую мозолистую руку и потянул вниз, заставляя наклониться. Тот, что странно, послушался, при этом цепко окидывая взглядом пространство вокруг. Ему явно не впервой хранить секреты. Во всяком случае, когда мальчик жарким наивным шёпотом начал почти умолять его спровадить офицера далеко и надолго, хозяин дома лишь по-доброму улыбнулся и кивнул. О, это была победа! Так решил для себя Паркер, воссияв самым гордым выражением лица из своего арсенала. А уж когда его, как взрослого, пригласили в дом на чай и накормили печеньем! Под сладости рассказать свою не очень уж и длинную историю оказалось проще простого. Как же удивился хозяин дома, когда услышал фамилию мальчика, а потом и вовсе окаменел, прочитав принесенные им документы. И все как-то завертелось, закрутилось сразу. Мужчина сделал так много звонков, что Питер перестал вслушиваться в них где-то на пятом. Тем более, что ему то и дело подсовывали какую-нибудь вкусность на тарелку. Минут через двадцать вся комната наполнилась людьми в официальных костюмах и форме, на которых Паркер взирал с нескрываемым любопытством. А то как же! Не каждый день на твою юную персону столько внимания уделяется. Не в обиду дяде и тете, но из-за их работы семейные вечера не были частым явлением. Через час таких мельтешений перед глазами все больше людей стало подходить к нему без причины. То по голове потрепают, то конфету дадут. Если бы не все тот же мужчина, тенью маячивший за спиной, Питер малодушно сбежал бы куда глаза глядят. «Друг», как продолжал называть его в голове мальчик, за все это время еще ни разу вышел из его поля зрения, появляясь рядом по первому же испуганному зову на что-либо. А уж когда в дом вошел темнокожий одноглазый мужчина, представившийся Ником Фьюри, так и вовсе подсел рядом на диван. С, как оказалось, директором Щ.И.Т.а один на один Друг разговаривать им не позволил, как бы тот на это не фыркал и не зыркал. Повлияло, вероятно, и то, что перепуганный внушительным видом гостя Паркер жался к хозяину дома, как к собственной матери. Хотя весь разговор свелся к просьбе оставить все найденные документы в их организации и держать прочитанное в тайне. Собственно, примерно то, на что мальчик изначально и рассчитывал. Не будем упоминать то, что всю найденную информацию Питер на всякий случай ответственно законспектировал еще дома. На будущее, так сказать. Парень серьезно покивал, пряча гордую усмешку и подавляя хихиканье, как у злодеев из мультиков. Одноглазый мужчина довольно покивал и ушел вместе с папкой документов, забрав с собой и большую часть препирающихся о чем-то сотрудников. Еще через некоторое время остальных выпроводил Друг, добродушно улыбаясь и незаметно подталкивая к двери. Наконец, в доме наступила тишина. Мужчина устало и намного менее собранно, чем минуту назад, плюхнулся на диван и потирая переносицу пальцами. А потом, исподтишка глянув на тощую фигурку молчаливого ребенка, подпихнул ему еще одно пирожное. Тот слопал его также активно, как и все предыдущие. Что тут сказать, быстрый метаболизм молодого организма. — Ты большой молодец, Питер, что принес мне эти документы. Они помогут многим людям в будущем, — сказал Друг, все также мягко улыбаясь. Смотреть на мальчика, что так сильно напоминал ему Мэри, было и больно и приятно одновременно. Тот важно покивал, точь-в-точь как его мать когда-то: — Я знаю, там была важная формула. Очень похоже на восстановление органов у ящерицы. Мужчина удивленно посмотрел на своего юного гостя. Что ж, похоже тот унаследовал от своих родителей не только внешность. Теперь есть надежда, что мальчику хватит ответственности действительно не распространяться о найденной информации. Все же трудно поверить, что тот и правда выдал им всю найденную информацию. Впечатление важности происходящего подпортил долгий зевок ребенка, сопровождавшийся сонным похлопыванием глазами. Хозяин дома прокашлялся: — Спасибо, что потерпел все расспросы, это было необходимо для работы. Но, пожалуй, сейчас самое время отвезти тебя домой. Питер буркнул в ответ что-то неразборчивое, напоминающее просьбу не рассказывать дяде и тете. Но сил упорствовать не было, как и возмущаться, когда его неожиданно подняли на руки. Пусть он и взрослый мальчик, но сегодня, только сегодня, можно потерпеть. Все таки он так весело провел этот день! Мальчик заснул еще на руках у мужчины, доверчиво прижавшись к высокой фигуре, а проснулся уже в своей комнате в Квинсе. Позже его все-таки ждало бурное разбирательство с тетушкой, но это будет потом. А пока на столе нашлась прощальная коробка со знакомыми пирожными, визитная карточка и записка: «Я был рад увидеть, как сильно вырос сын моих близких друзей. Обязательно звони мне, если что-нибудь понадобится. Буду рад встретиться на чай, на сей раз запланированный. Твой Друг, Фил Колсон.»