Перерождённая

      Если представлять учреждение, то первое, что идёт на ум, — это обучение чему-то в большом скоплении людей. Шумные столовые и коридоры, пыльные и ужасно пахнущие комнаты. Однако после того, как мне провела некую, так скажем, экскурсию одна девочка, я немного изменила своё мнение. Во внимание необходимо взять то, что это летнее учреждение, и тут не обучают ежедневно с самого утра и до вечера. Здесь «учатся», а на деле просто улучшают уже имеющиеся навыки дети аристократов, желающие найти для себя любимое занятие, которое в будущем принесёт прибыль. Одна часть учащихся может целый день работать с лекарем, изучая травоведение; кто-то учится разным стилям боя, чтобы посвятить себя в рыцари; есть и те, кто изучают танцы, пение или же финансовую грамотность. Скорее всего, меня отправили в это место для того, чтобы я изучала всё, что связано с торговлей, этакое поддержание семейного бизнеса. Вот только проблема в том, что я не знаю, чем хочу заниматься, а торговля мне безразлична. — Ну вот, леди Моренц, мы уже пришли в вашу комнату, — весело окликнула меня русоволосая девушка, имя которой я забыла сразу же, как она представилась. — Смотрите. — Открыв ключом деревянную дверь, она отворила её, приглашая меня зайти внутрь.       Стоя в дверном проёме, я начала осматривать свою новую обитель. Комната была меньше той, которую я занимала в особняке. Тут было большое, просторное окно, занавешенное бордовыми портьерами; рядом стояли широкий стол, просторная двуспальная кровать, застеленная свежим постельным бельём под цвет обшитых белыми розами штор; рядом стояли маленькая тумбочка и широкий деревянный шкаф с вырезанными по дереву лианами; возле кровати лежал просторный ковёр с цветочными узорами. Около меня, слева от двери, стояло большое зеркало во весь мой рост, а также в комнате была ещё одна дверь, ведущая в ванную и уборную, что не могло не радовать.       — Если вам будут нужны какие-то вещи, то обращайтесь ко мне или напрямую к декану… Если он, конечно, не будет занят. — Открывая и закрывая шкаф и тумбочку, она показывала мне полное отсутствие каких-то вещей. Вдруг девушка, резко подскочив, подошла к окну, чтобы раздвинуть шторы. — Добро пожаловать в летнюю школу, леди Моренц, — поприветствовала она, обернувшись в мою сторону, и подбежала ко мне.       — А, спасибо, — закрывая дверь комнаты, я выдавила из себя неловкую благодарность.       — Так, я ещё раз представлюсь. — Она подошла ко мне почти впритык, и я отступила чуть вбок, медленно отодвинувшись к кровати. — Меня зовут Рэмслия Реджербиэлия, но можешь звать меня просто Рэми, пожалуйста, не забудь. — Остановившись возле кровати, я обернулась к ней, идущей за мной по комнате и ни на шаг не отступавшей. В этот момент я заметила, что она ниже меня почти на полголовы, а её волосы убраны в два детских пучка. Рэми протянула мне руку для рукопожатия, по-видимому, ожидая от меня должного знакомства.       — Я Инес Моренц, зови как хочешь, — неловко пожала я её руку и отодвинулась в сторону, чтобы присесть на кровать. Она как-то вопросительно посмотрела на свою руку, недавно пожатую мной, и повернулась в мою сторону, наблюдая за моими действиями.       — Через час будет обед, еду можешь взять на первом этаже в столовой. Есть разрешено где угодно, но только в уделённое время. — Я смотрела на неё снизу вверх, а она, словно не закончила разговаривать, что-то обдумывала у себя в голове или вспоминала. — А, точно, чуть не забыла главное, — воскликнула девчонка, весело подпрыгивая на месте. — Возле столовой висит расписание занятий, ты можешь прийти на любое, и тебя уже будут обучать по всем правилам, уделяя необходимое внимание. Я, например, хожу на художественное занятие, можешь сегодня пойти вместе со мной, возможно, тебе понравится, и… — В общем, эта девушка ещё долго болтала, пока не вспомнила об обеде, на который, как неожиданно выяснилось, мы опаздываем.       Как и говорила Рэми, обедать можно было где угодно, потому что в столовой было почти пусто, и ели за столами единицы, а вот на улице трапезничало больше всего людей, и, естественно, взяв поднос с едой, я пошла в свою комнату. Ну не на улицу же, верно? С Рэми мы разминулись, так как она пошла есть со знакомыми на природе. Выходя из столовой, я изучила расписание с полным списком всего, что только можно было вписать. Тут была и архитектура, и изучение иностранных языков, обучение разным видам боя и даже обычному чаепитию! Можно было целый день только ходить на занятия, даже не обращая внимание на голод. Я взяла во внимание занятие в художественной аудитории, которое начиналось почти сразу после обеда, поэтому быстрым шагом пошла в женское общежитие, в котором без удивления заметила тишину.       Мимо меня пролетела знакомая птица, а через открытое окно коридора женского общежития запрыгнул в помещение рыжеволосый парень, который посмотрел на меня, опешив, и также быстро убежал за птицей. После увиденного я немного похлопала ресницами и пошла по коридору вглубь, разыскивая свою комнату.       На обед я поела копчёную макрель с анчоусом, чай с дольками свежего лимона и пару любимых мандаринов, и после того как я закончила трапезничать за своим столом, наблюдая в окно учреждения, в мою комнату бесцеремонно забежала девчонка с пучками на голове.       — Эй, леди Моренц, ты почему ещё здесь? — воскликнула Рэми, подбегая ко мне. — Неужели не выбрала занятие? Если нет, то ты просто обязана пойти со мной на занятие по искусству! — Отбирая у меня поднос с недоеденной едой, девушка, подпрыгивая, пошла из комнаты, не замечая мой ошарашенный взгляд. Когда-то я видела души людей. Так вот, уверяю себя в том, что её душа промёрзла от наглости. Она повернула свою голову ко мне, замечая моё недоумённое выражение лица, появившееся из-за её неуважительного поведения. — Ты ещё сидишь? Вперёд познавать гранит науки! — Вытянув свободную руку, она резко показала мне на выход. Ха, а ведь я ожидала, что она решила извиниться, а нет — выгоняет из комнаты.       В общем, Рэми быстро забросила поднос в столовую, и мы направились на занятие. По пути она что-то болтала, рассказывая о своей семье и что у неё есть брат, такой же, как и я, — очень скучный и неинтересный. Подлавливая меня на косых взглядах в её сторону, она добавляла, что это всё шутка. В общем, очень странная девочка. Например, мне была непонятна её любовь к прыжкам, словно у лошади на скачках, — она просто не могла спокойно ходить. Полагаю, Рэми скоро во что-то или в кого-то врежется, если не подумает о нормальном хождении. Как я и предполагала, это и случилось, когда открылась дверь нужной нам аудитории.       — Рэми, ты чего опять скачешь? — Пока девушка держалась за лоб, которым ударилась в плечо рыжеволосого, тот жевал какую-то булку, оценивающе рассматривая меня. — О, опять новые лица, — цокнул он, пропуская меня и Рэми в кабинет и запирая снаружи за нами дверь.       — Ну вот, опять он так, даже не извинился, — бубнила девушка, убирая руку со лба. — Представляю вам новенькую, сегодня она решила посетить занятие по искусству, — обратилась она к преподавателю — женщине, стоявшей возле своего мольберта строго по струнке. В аудитории ещё сидели две девочки за мольбертами поменьше и парень, который весело помахал в мою с Рэми сторону.       — Приветствую. Как, леди, к вам лучше обращаться? — с дежурной вежливостью спросила у меня преподаватель.       — Инес Моренц, зовите как вам будет удобно. — Рэми подталкивала меня ближе к центру аудитории, поворачивая к учащимся.       — Из какой вы семьи, леди Моренц, если это не секрет? — продолжила задавать вопросы женщина, подходя ко мне ближе со спины.       — Из семьи Моренц, естественно. Моя семья управляет торговой гильдией. — Как-то неловко я посмотрела на преподавателя, не понимая смысла заданного ею вопроса.       — То есть не из аристократов? — вновь спросила женщина задумавшись.       — Вы управляете комитетом по буллингу, госпожа Пресетт? — в кабинет обратно зашёл парень с рыжим хвостом на затылке, проходя мимо нас и игнорируя взгляд учителя.       — Мирён, ты наконец избавился от своей булки, каков молодец. — Её тон быстро переменился, став более строгим и похожим на её реальный. — Рэми и Инес, можете занять свободные места. — Она отступила от нас, возвращаясь к своему мольберту. Учащиеся, наблюдавшие за так называемым «знакомством» со мной, недолго перешёптывались, но быстро и без какой-либо оценочной реакции на моё прибывание тут вернулись в исходное положение возле своих рабочих мест. Я села возле Мирёна, Рэми села ближе к госпоже Пресетт, которая хоть и спрашивала обо мне, но сама не представилась.       — Итак, недавно мы изучали с вами пейзаж. Давайте сегодня вы представите себе любой элемент природы и изобразите его на своих холстах. — Она попеременно показала картины с камнями, цветами, листьями, дождём и деревьями, давая нам пример того, что от нас требуется. — К концу занятия я оценю работу каждого и в следующий раз буду помогать тем, у кого, так или иначе, хромает талант к изобразительному искусству.       Спустя несколько минут я поняла, что не знаю, что хочу нарисовать, а разглядывая уже почти готовые наброски ближайших соседей и оценивая их уровень, поняла, что в голову не идёт ни один природный элемент. По итогу начала что-то рисовать, представляя вечерние пейзажи. Карандаш сам вёл руку по чистому листу бумаги, пока я представляла шелест веток, деревьев. Их листья идеально покачивались вместе с деревом, а потом реальность исчезла, и фантазия захватила мой разум. Представление стало искажаться, листья начали быстро опадать, пропадая под снегом, а за ними начали, словно по щелчку пальцев, исчезать ближайшие деревья, да так, словно их что-то размазывало, пока по итогу не осталось ни одного. Внутри меня резко опустело, карандаш не останавливался, делая неловкие штрихи заснеженного поля, на котором вырисовывалось голое дерево, которое я заштриховывала всё темнее и темнее, начиная за этим движением вычерчивать стекающуюся чёрную жидкость, а потом стержень карандаша сломался, и я вернулась в реальность. Смотря на свою картину, я оцепенела и начала прерывисто дышать, бросая карандаш на пол. Я не видела окружающих, совершенно ничего, — только я и это дерево, смотревшее на меня с глубокой усмешкой. В какой-то момент я забыла, как дышать, и даже мой голос пропал, не давая мне возможности попросить кого-нибудь о помощи. Забыла, где нахожусь, проваливаясь вглубь мольберта. Кто-то закрыл дерево белой тканью, взял меня за плечи и близко к уху произнёс:       — Тише, тише, прислушайся к моему дыханию, слышишь? — Парень громче начал дышать, вдыхая через рот и выдыхая через нос. — Дыши, дыши, — повторял он, крепко сжимая мои плечи, — тут больше ничего нет, только мы, представь что-то хорошее, — шёпотом продолжал Мирён, заставляя меня вспомнить мамину улыбку, папины поглаживания по голове. Грустное лицо женщины, которая прощалась со мной, оставляя меня в учреждении. Ощутив сейчас слёзы на своём лице, я закрыла его руками. Парень повернул меня к себе, что-то громко сказал преподавателю и проводил до комнаты. Я всю дорогу всхлипывала, пыталась успокоиться, но слёзы только сильнее начинали течь по лицу, сделав мои ладони влажными.       — Тебе помочь умыться? — Запирая дверь моей комнаты, парень бросил на тумбочку ключ, который взял у меня из кармана. Всё это время он не выпускал мои плечи из рук и нежным, словно материнским, голосом задал вопрос. Я молчала, мне нечего было сказать, было совершенно всё равно в этот момент. Весь стыд пропал в одночасье после той сцены на занятии, а мои воспоминания о хорошем застряли комом в горле; я искренне хотела позвать родителей, отчего испугалась.       Мирён умыл мне лицо, пробуждая тем самым мой разум. Я стала забывать о дереве, но желание, чтобы мама пришла за мной сейчас и обняла как раньше, не уходило. Уходя в свои мысли, я не заметила, как задремала в объятиях незнакомого человека, а проснулась уже одна, лёжа на подушке в своей кровати.       За окном темнело, лицо и руки были в поту, телу было жарко. Неловкими движениями я дошла до окна и открыла его, вдыхая свежий воздух. Ещё долго я стояла, облокотившись на подоконник, вспоминая произошедшее днём. От воспоминания того, что я нарисовала, меня пробрала дрожь; от желания увидеть родителей стало неловко, от того, как я нежно называла их у себя в голове, стало почему-то не по себе, ведь это необычно для меня. Вспомнив, как Мирён возился со мной, словно с плачущим ребёнком, стало стыдно и даже в какой-то степени странно. Возможно, именно от моего искажённого воображения на уроке меня пробило непонятное странное чувство. Отгоняя мысли, я глядела в небо, наблюдая за птицей, похожей на воробья. Она крутилась, громко щебеча, а потом быстро начала лететь вниз. Проследив за ней, я увидела, как рыжеволосый парень протягивал ей кисть своей руки, а она села на неё, перепрыгивая лапками на плечо. Пока я наблюдала за необычной сценой, освещённой фонарями, не заметила, что он уже какое-то время смотрит прямо на меня.       После этого случая я часто сталкивалась с Мирёном, мы не разговаривали. Или не разговаривала только я, тут как просмотреть. Он часто провожал меня то до комнаты, то до нужной мне аудитории, интересовался моим самочувствием, но ни разу не спросил, почему я так себя в тот раз повела. На занятия по искусству я больше не ходила, а лишь, наоборот, стала избегать того места. Итак, я начала посещать финансовую грамотность и товароведение. Это, конечно, было не особо интересно, но на другие занятия я более не хотела ходить.       После вечернего ужина я вновь столкнулась с Мирёном, который нёс поднос с тортом, яблоком и каким-то соком. Свой ужин я уже съела и сейчас жадно смотрела на вкуснятину, которую он выносил, чтобы потрапезничать на улице.       — Инес, ты уже поужинала? — Он обратил на меня внимание, пока я стояла возле расписания занятий, наблюдая за его подносом. — Хочешь присоединиться? — словно уловив моё желание съесть все эти сладости на подносе, он пригласил меня пойти с ним, а я, словно под гипнозом, пошла за едой, которую парень неторопливо нёс вперёд.       Мы сели на скамейку за небольшой столик, на который еле уместился поднос. Солнце уже медленно начало садиться, но ученики продолжали ходить по парку учреждения, весело перекликаясь друг с другом.       — Будешь что-нибудь? — спросил парень, показывая на поднос. Я, конечно, с большим удовольствием съела бы всё, но лишь скромно кивнула в сторону яблока, которое лежало отдельно от торта и сока.       — Держи, — протянул он мне фрукт, улыбаясь моему благодарному лицу.       — Спасибо, — откусив сочное яблоко, я вслух поблагодарила Мирёна, представляя почему-то, что благодарю яблоко за его сладость.       — Ого! — воскликнул юноша, втыкая вилку в кусочек торта. — Я думал, ты немая! Ох, прости за неучтивость. — Вороша свои волосы на затылке, он немного улыбался, извиняюще наклоняя голову набок.       — Я немногословна, — вполголоса ответила на недопонимание, откусывая очередной кусочек яблока.       — Если ты Моренц, то ты дочь Антуана Моренца, да? — Кивнув на его вопрос, я не заметила, как съела сердцевину фрукта, но даже она показалась мне мягкой и почти неощутимой. — Ого, мой дядя часто у него закупается.       — Дядя? — выпрямив спину, я решила присоединиться к разговору в благодарность за фрукт. Пока Мирён о чём-то думал, я вытерла салфеткой свои руки, рефлексивно после этого сделав глоток апельсинового сока. — Ой… — опомнилась я.       — Ничего, — рассмеялся юноша, приступая к поеданию торта. — Мой дядя — важный человек.       — Понятно. — Заметив, как он отводит взгляд в сторону, поняла, что он не хочет о нём разговаривать, а потому я не стала допытываться.       — Не хочешь завтра прогуляться по лесу? — Убирая тарелку с доеденным тортом, он с любопытством посмотрел на меня, пока моя голова была занята воспоминаниями о доме.       — В лесу? — с каким-то недопониманием переспросила я.       — Да, завтра мы с лекарем идём в лес собирать травы, может, тебе это будет интересно, — не отводя от меня глаз, Мирён неумело пытался завлечь меня. — Уверяю, преподаватель там учтив и добр.       Ненадолго я окунулась в себя, раздумывая над предложением. Возможно, данное занятие мне понравится и я узнаю больше нового, или же я просто потрачу время впустую и вымотаю себя в компании людей. В итоге я не заметила, как кивнула на его предложение, но, возможно, это и к лучшему — вдруг и в самом деле будет интересно узнать о растениях. Правда, удивлена, что он ходит на подобный предмет, имея хорошо развитую физическую форму.       — Странный выбор предметов, — вслух произнесла я свои мысли и, разглаживая складки шифонового платья, приподнялась, чтобы уже идти в комнату.       — Я хожу на травоведение, уроки по скрытности и бою на мечах. Недавно ходил на изобразительное искусство, но госпожа Пресетт заявила: «Твой талан никчёмен», — пародируя учителя, закончил тот, вставая со скамьи. Взяв поднос, мы не спеша направились в учреждение.       — Разве травоведение тут вписывается?.. — как-то задумчиво поделилась я своим мнением.       — А как я буду лечить себе раны, полученные в бою, если застрял, например, в лесу?       — Да, не подумала, — смутившись от своей недалёкости, я зашла в здание, а за мной следом шёл Мирён. — Что ж, я, пожалуй, пойду в свою комнату. — Дождавшись его удовлетворительной реакции, я пошла в противоположную сторону от столовой.       Шумные коридоры навлекли на меня ещё больше усталости и добавили почему-то с этим тревожность. Найдя свою комнату, я как можно быстрее открыла её, запираясь внутри. Весь шум остался за дверью, и я была рада. Я подошла к окну и открыла его, потому что показалось, что в комнате очень душно.       Вспомнив о том, что утром пришло письмо из моего особняка, я энергично подбежала к столу, на котором стояла погашенная свеча, и сразу же зажгла её с помощью лучины. На столе сразу нашла письмо, лежавшее рядом с книгами по товароведению. Сев за стол, я спокойно сломала печать и начала читать. В письме мать говорила о том, что у них всё хорошо, интересовалась моими делами и обещала, что скоро я вернусь домой, ведь не за горами последний месяц лета. Да, в самом деле время прошло быстро, а от знания того, что они ждут меня дома, стало тепло на душе. Под это приятное чувство я заснула.       Резкий порыв ветра из окна не разбудил меня, сидящую и опустившую голову на стол. Он запугивающе хватал меня и тянул к своей темноте, но я уже не страшилась. Мгновение спустя мою голову приподняла большая и очень тёплая рука, держа мои глаза закрытыми. Его волосы в такт прохладному ветру касались моих плеч и щекотно задевали обмякшие холодные руки. Сон исчез, вокруг царила темнота; кто-то крепко держал меня в своих объятиях, а потом опустил на мягкую поверхность. Он прошептал моё давно забытое имя и исчез, заполнив комнату теплом.       — Адия.