Сто восемьдесят градусов

      Началась пятница и, хоть Игорь утром пригрозил ему «если ты хоть что-то приготовишь — уши отрежу», Петя все равно сделал небольшие заготовки. Начистил картошки, отварил яиц, помыл овощи, подготовил мясо для запекания. В конце концов, у него были на это силы. Боль почти полностью прошла, беспокоя в очень редкие моменты, а Петя практически не уставал. Да, они просыпались ночью, но, накормив их, так же быстро засыпали. И Женька, и Дениска ночью почти не висли на груди, а засыпали еще в тот момент, как ели. Так что Петя решил, что не помочь Игорю с ужином было бы совсем некрасиво. Он все никак не мог понять, что Игорь смотрел на него не конкретно в этот момент, а вкупе с тем, как много Петя сделал, как много отдавал для детей. Но сам Петя считал, что от варки яиц с ним ничего не случится!       Он поправил волосы и глянул на свой живот. За вторую неделю он почти полностью исчез и, слава Богам, Петины страхи не сбылись. Кожа не обвисла, живот не повис. Конечно он был непривычно мягким и был далек от идеала, а еще растяжки, но под футболкой его даже видно не было! Так что Петя был крайне рад тому, как он восстановился. Правда он шутил, что впервые за долгое время не беременный и теперь, без живота, ему непривычно. Хотя к отсутствию живота Петя привык гораздо быстрее, чем к присутствию!       Он вернулся в спальную, в которую и без того заглядывал каждые пять минут. Но малыши крепко спали, молоко срыгнули, так что им ничего не угрожало. Петя улыбнулся и прилег на кровать. Он стал чувствовать себя намного лучше и легче. Детки вели себя чудесно, а он отлично себя чувствовал. Петя уже был в фантазиях о том, что так декрет и пройдет! В тишине и любви.       Вскоре проснулся Дениска, немного поел и снова заснул на его руках. Петя нежно погладил его по макушке, не переставая улыбаться. Удивительно, но никогда он не был более целым и счастливым, как сейчас. Казалось, что вот оно — его идеальная жизнь. Все правильно, все ровно так, как нужно.       Дверь хлопнула. Петя поднял голову и посмотрел в сторону. Игорь себя ждать не заставил.       — Привет, кис. Как котята? — он подошел к ним с широкой улыбкой и мягко поцеловал Петю в лоб, а после погладил сначала Дениску, а после Женьку в кроватке по голове.       — Отлично. Ведут себя крайне хорошо. Дениска такой тихий, что я уже думаю: а не подменили ли нам его?       — Думаю, он уже просто тоже понял, что папа рядом и нечего драть глотку.       Петя кивнул и посмотрел на Дениску. Тот причмокнул во сне, а после на его губах появилась довольная, неосознанная улыбка. Петя широко улыбнулся и посмотрел на Игоря:       — Ты видишь?       — Ага, улыбается. Довольный. А чего не улыбаться? Наверняка поел, а теперь спит в теплых руках папы. Улыбака наш, — Игорь нежно мазанул его большим пальцем по носу, а после взял на руки Женьку. Тот не проснулся, только чуть нахмурился, но снова расслабился. — А Женька, как всегда, хмур и серьезен.       — В тебя, — уверенно кивнул Петя и, дернув его за шлевку джинс, потянул вниз. Игорь присел на край кровати и склонился к Пете, накрыв его губы своими, целуя. Ему казалось, что в Пете появляется все больше страсти, желания к Игорю. Не такого, как было в первую ночь после выписки. Нет, желание не только брать, но и давать. — Ммм… У кого-то шаловливое настроение? — усмехнулся Игорь, когда Петя едва отстранился от его губ.       — Мы… на днях можем. Ну, без проникновения члена или пальцев. Зато язык в силе, — Петя задорно подмигнул ему. — Боль почти прошла, значит: привет, оргазмы!       Игорь выдохнул, глядя на него:       — Детка, я тебе говорил, что ты — самое ебливое существо на планете?       Петя недовольно цыкнул и щелкнул его по носу.       — А я говорил тебе не материться при детях?       — А, ой… Извините. Хотя у Жени такое лицо уже, что сразу ясно — его первый язык будет матерным.       — Не наговаривай мне тут, — прищурился Петя.       — Как ты себя вообще чувствуешь?       — Честно — отлично. Я даже не мечтал о таком! Просто лежу, отдыхаю и наслаждаюсь нашими детьми. Не знаю, мне кажется, я счастлив.       — Рад слышать, — широко улыбнулся Игорь. — Я тогда готовить ужин.       — Я тебе там немного помог.       — Петь…       — Не Петькай, — пожурил его Петя и ласково ткнул в бок. — Отдавай мне Женьку и вперед. И пульт от телика подай.       — О, великое время декрета, — выдохнул Игорь, передавая Женьку Пете.       — Завидуй молча, — довольно прищурился Петя и поцеловал Женьку в макушку. Он и вправду отдыхал и наслаждался, и имел на это полное право!       К моменту прихода его родителей и Прокопенко, Петя даже переоделся и впервые за очень долгое время уложил волосы. Хотелось выглядеть хорошо. Может потому, что он впервые за последнее время стал ощущать себя человеком. В последние недели беременности он скорее идентифицировал себя как улитку, а в голове вместо мыслей было желе. Теперь в голове появлялась какая-то ясность, исчезал туман и мешающая пассивность. В общем, Петя думал, что все налаживается.       — Я воспользовался духами, но от меня все равно пахнет молоком! — возмутился Петя, выходя из гостиной.       — Киска, боюсь, им от тебя еще долго будет пахнуть. Мне лично нравится, — заверил его Игорь, обняв за талию и прижав к себе.       — У тебя странные вкусы.       — По моему, вполне естественные, — хмыкнул Игорь. — От детей пахнет молоком, от тебя — детьми и молоком.       — Звучит как начало убийства нашей интимной жизни.       — Глупостей не говори.       — Кстати, если Дениска сам не постарается, придется помочь ему покакать…       — А вот это уже звучит как убийство интимной жизни…       Петя рассмеялся и прильнул к нему ближе, обняв за шею и чмокнув в щеку. Игорь крепче прижал его к себе, погладил по спине, а после сказал:       — Вау… Только что понял! Ничего не мешает тебя обнимать!       — Да, я тоже в шоке. Еще я могу присесть и встать, нагнуться! Прикинь! Тебя вот обнимаю и прижимаюсь нормально!       — Да, как бы я не любил твой беременный живот, без него намного удобнее.       — Ну погоди, кто знает, в каком положении я окажусь через годика три… — протянул Петя задумчиво, а после подмигнул ошалелому Игорю.       — Стой… Ты вроде говорил после родов… что больше ни-ни…       — После такого аттракциона конечно ни-ни! А сейчас… сейчас думаю, что все может быть. У нас будет большая семья.       — Классно, — Игорь широко улыбнулся, глядя на него. — Тем более мы уже обсудили варианты, если выйдет двойня.       — Ну вот и отлично, — он чмокнул его в нос и сказал: — Я за скатертью и столовыми свечами, а ты переложи утку.       — Да, кстати…       — Да? — Петя поднял на него взгляд, продолжая лениво играться с короткими волосами на затылке.       — Я просто… ну, очень люблю, когда ты такие ужины устраиваешь. Ты так красиво стол украшаешь! Я себя каждый раз чувствую, как в американском фильме про традиционное рождество!       — Спасибо, — Петя улыбнулся ему. — Могу иногда так делать только для нас.       — Круто. Спасибо, — довольный, кивнул Игорь.       — Что ж ты раньше не сказал?       — Я думал… это только на праздники.       — Может быть. А праздник в любой день, когда мы этого захотим, — хмыкнул Петя, пожав плечами.       Игорь влюбленно выдохнул и посмотрел на него с обожанием.       — Не понимаю, как я без тебя жил? В тебе все, о чем я мог мечтать.       — Это взаимно. Все, не лодырничать!              Пока Петя готовил стол, он снова и снова заглядывал в люльку. Дети спали и шуметь не собирались, но, поскольку у Пети еще было много энергии, ему не терпелось каждые пять минут посмотреть на Дениску с Женькой! Это было то самое счастье, о котором Петя читал, и он этим наслаждался.       — Так… как думаешь, люльку оставить в спальной или перенести в гостиную, чтобы быть рядом?       — Они спят, зачем их трогать? — хмыкнул Игорь. — Если начнут кричать — услышим. Петь, они же в боксах если лежат, то вот так валяться могут часами и все с ними чудесно. А когда проснутся — тогда и посмотрим. Наверняка наши все захотят их на руках поддержать.       — Ладно, — Петя кивнул, зажигая свечи.       Игорь поцеловал его в щеку и обнял со спины. Стол был готов и ждал гостей. Петя еще раз все внимательно оглядел и кивнул. Да, все отлично. Дети спят, стол накрыт, в доме убрано, а Петя и не устал! Он довольно улыбнулся. Самая настоящая идиллия. Так спокойно, тихо, все хорошо. Петя потерся щекой о щеку Игоря и прикрыл глаза, наслаждаясь покоем.       Первыми пришли Прокопенко. И сначала вручили им пакет, полный игрушек, погремушек и даже детской одежды. Петя широко улыбнулся, разглядывая содержимое и поблагодарил. Особенно ему понравились парные комбинезоны. Вообще все эти парные вещи ужасно его трогали. Он вроде и так вполне четко осознавал, что родил аж двоих, но все равно ему было очень приятно видеть эти небольшие напоминания везде.       — А что, твоих еще нет?       — Пишут, что уже подъезжают. Вы проходите, — Петя улыбнулся, поправив волосы.       Федор Иванович осмотрел его с хитрой усмешкой и прошел вперед. В гостиной, у стола, взял Игоря под локоть, он сказал:       — Изменился Петька так — жуть.       — По сравнению с чем? — Игорь глупо моргнул.       — Ну, когда ты только его с нами знакомил. Такой весь дерзкий был, хабалистый, что ли, иногда резкое что-то говорил и сам ойкал. А сейчас гляжу — ну чудо чудное, Игорек. Так изменился. Такой стал спокойный, сразу видно, что больше ни с чем бороться ему не надо, что ему хорошо и спокойно.       Игорь улыбнулся и кивнул. Побоялся сначала, что Прокопенко заведет шарманку про то, что сейчас Петя стал нежнее, ласковее, настоящим омегой! А Игорь всегда считал Петю настоящим омегой. Но нет, он просто заметил, что Петя стал спокойнее, что он больше не пытается казаться тем, кем не является.       — А детки спят? — поинтересовалась тетя Лена, садясь за стол.       — Да, крепким сытным сном. Потом проснутся, потаскаете на руках, — Игорь широко улыбнулся. — Ну и вы, как рядом живущие, думаю, еще вдоволь нанянчитесь их…       — Ой, да я с радостью, — кивнула тетя Лена. — Если Петя будет даваться. А то знаем мы этих молодых тревожных пап. Ребенка страшно даже няне оставить на полчасика, чего уж там…       — Ну, надеюсь, что Петя будет благоразумен, — понадеялся Игорь. Раздался звонок, и Петя почти тут же вышел из спальной, чтобы встретить родителей. — Я сейчас.       Прокопенко посмотрели в его спину, переглянулись и улыбнулись друг другу.              — Еще кажется недавно был метр с кепкой, а теперь? — потер Прокопенко усы. — Два метра, муж, отец двоих детей! Ленк, вот ты думала, что мы внуков нянчить будем?       — Думала конечно, — удивилась она. — А ты нет?       — Да как-то… Ну у них с Петей я знал, что все серьезно, но Петина беременность все равно удивила. Помнишь, как он глаза закатывал, когда мы на эту тему шутили? Я уж подумал: ну все. Нет так нет. А тут такой сюрприз под елку?       — Ну а ты как будто не знаешь, как это у молодых? Страшно-страшно, а потом понимают, что хочется. Тем более у них и квартира, и деньги, да и с мужем, чего лукавить, Пете повезло.       Федор Иванович рассмеялся.       — Конечно повезло. Мы ж воспитывали.       Петя тем временем оставил в спальной еще один пакет с детскими игрушками. Радовало, что все они шли на возраст постарше, потому что на первый месяц Петя укомплектовался еще в беременность, а родители и Прокопенко, очевидно, просто не были в курсе, что на разный возраст нужны разные игрушки. Петя же уже беглым взглядом оценил и прикинул, что хватит на ближайшие полгода.       Юрий Андреевич крепко пожал руку Игорю, после — Федору Ивановичу. Явно хотел тете Лене, но опомнился: его Светлана выучила, что не для все омег такие приветствия ожидаемы. Это Петька привык и ему нравятся, а другие всегда удивленно смотрела на рукопожатие. Юрий Андреевич этих тонкостей не понимал…       Ужин шел хорошо, мама Пети искренне похвалила, как Петя стол красиво накрыл, а тетя Лена — еду. Петя даже не ждал, что Прокопенко так хорошо будет общаться с его семейством. Ну, Петя был только рад, что они нашли общий язык. Правда тема в основном касалась, конечно, либо Пети, либо Игоря. Поэтому краснел то Игорь, то Петя, пока те вспоминали их детство и юность. Игорю повезло больше: у Прокопенко на телефонах не было его детских фото, зато были у Светланы Хазиной…       — Вот, видите, говорю же: одно лицо! — говорила она, показывая фото Пети еще совсем маленького: два месяца, кажется.       Игорь тоже влез посмотреть и сказал:       — Больше скажу — одна жопа.       За что и получил ложкой по руке. Светлана цокнула:       — Точно в меня.              Петя тихо рассмеялся, решив сдаться. Пусть уже рассматривают, что сделать? Тем более Прокопенко сейчас в самом деле заметили удивительное сходство новорожденных с Петей. Были так похожи! Прокопенко сказал:       — Петь, так ты себя отксерил…       — Ну а вы как думали? Я ж их делал, я рожал, а этот так, — Петя кивнул в сторону Игоря, — рядом только стоял.       Игорь улыбнулся, качнув головой.       — Хотя смотрю на Женьку и, кажется, характер у него уже Игоревский. Дениска младенец как младенец: орет и все. А Женька хмурый и тихий.       — Ну, хоть что-то мне, — выдохнул Игорь.       — Ага, то есть у нас Женька с лицом Пети, но характером Игоря? — прищурился Прокопенко. — Гремучая смесь.       — Главное, чтобы был ментом. Тут я даже фамилию Гром могу пропустить, — уверенно сказал Юрий Андреевич и Петя рассмеялся.       Вскоре раздался громкий, детский крик.       — Так, Дениска проснулся, сейчас буду, — Петя быстро встал: так, будто последний час только и ждал момента, чтобы проверить близнецов.       — Как ты узнал, что именно Дениска? — удивилась Светлана.       — Все просто: орёт у нас только Дениска, — выдохнул Петя и быстро скрылся в спальной.       Прикрыл дверь и, склонившись, взял Дениску на руки, тут же начиная укачивать и расстегивая рубашку, помогая Дениске взять грудь. Как только тот обхватил сосок, сразу успокоился и расслабился. Петя качнул головой, улыбаясь, и заглянул в люльку: Женька смотрел в его сторону хмурым, серьезным взглядом темных глаз. Петя ему улыбнулся:       — Ну точно отцовская копия. Не лицом, так мимикой.       В ответ Женька сладко зевнул. Петя умилился и принялся удобнее устраиваться на кровати, уложив рядом Женьку. Было ясно, что сейчас кряхтеть будет и он, так что Петя пошел на опережение. И, подложив под спину подушку, приложил к груди и Женьку. Тот тихо покряхтел, принюхался и отказываться не стал. Петя улыбнулся нежно, погладил обоих по головам и спинкам. Ну вот, разве можно быть счастливее? Конечно Пете и за столом было хорошо, но вот тут, со своими детьми, было еще лучше, еще комфорнее. Сейчас, с тяжестью своих детей на груди, Петя чувствовал, что все ровно так, как надо.       Женька наелся первее и, прижавшись щечкой к его груди, тихо закряхтел. Петя умилился. нежно гладя его по темной макушке. Глянул на старательного Дениску и улыбнулся. Господи, такое счастье в самом деле бывает? Никогда Петя такого не чувствовал, и сейчас его до того эмоции переполняли, что ему казалось, будто бы все это почти нереально. Когда дверь открылась, Петя вздрогнул и глянул в сторону. Зашел Игорь и, посмотрев на них, улыбнулся.       — Наши спрашивают, можно ли детей подержать.       — Сейчас. Дениска только доест. Пока подай полотенце.       Игорь кивнул и положив его рядом с Петей, присел на край кровати и чмокнул Женьку, а после и Дениса в макушку. Вздохнул тихо и сказал:       — Я с ума схожу от мыслей, что ты их сам сделал… И что ты позволяешь быть рядом просто потому, что я люблю и тебя, и их.       — А как иначе? — изумился Петя.       — Да я просто подумал… Интересно, выходит: вы, омеги, вынашиваете целых девять, почти десять месяцев, рожаете, выхаживаете их, кормите, но дети все равно ну… наши. Хотя от моих усилий только то, что когда-то я очень удачно попыхтел сверху. Все. Это же твои дети.       — Ну как-то странно так считать… — неуверенно сказал Петя. — Логично, конечно, но я бы без тебя не хотел. Ты рядом был, помогал мне и тогда, и сейчас. И любишь. Это особенно важно. Нянька меня в лоб не поцелует, не обнимет.       — Ну это тебе со мной повезло. Ты будто других не знаешь? Там такие отцы, что лучше уж без отца вовсе.       — Других мы не и обсуждаем. Головы не хватит обо всех думать. Да, я и вправду… сделал много, но ты мне нужен рядом.       — Рад, — Игорь улыбнулся. — Давай поддержку их, ты вытрешься.       Петя кивнул и аккуратно передал их на руки Игорю. Женька тут же внимательно посмотрел на того, и Игорь тихо усмехнулся. Вроде ж не видят ничего, а смотрит так, будто мало того, что видит, так еще и понимает! Игорь немного посюсюкался с каждым из них, и умилился, когда Женька, в тепле, довольный и сытый, закрыл глаза, а губы растянулись в что-то очень похожее на улыбку.       — Что, улыбается? — спросил с лукавой улыбкой Петя.       — Ага, довольный такой…       Когда Петя застегивал рубашку, в дверь постучались. Петя разрешил войти, а Игорь встал с двумя младенцами на руках. В комнату заглянула сначала Светлана и, широко улыбнувшись, прошла в комнату. Дверь за ней закрыл Юрий Андревиич.       — Господи, смотрю на них и каждый раз сердце ёкает. Точь точь Петька, как из роддома выписывалась, — бережно она взяла на руки Дениску и улыбнулась ему.       — Да, копии, как с Петькиных фоток рисовали в детстве, — кивнул Юрий Андреевич, смотря то на Женьку, то на Дениску. — Еще одинаковые такие, потешные! Ну, Петька, постарался ты на славу, сразу двоих внуков нам нарисовал. Пускать к деду в Москву будешь?       — Ну, только если дед обещает без ментовской агитации, — сказал Петя и, приняв руку Игоря, встал, приобняв его за локоть.       — У вас вон, два метра ментовской агитации, — кивнул он в сторону Игоря и сам взял на руки Женьку. Рассмотрел его внимательно и его хмурое, суровое лицо, смягчила улыбка.              Петя глянул на Игоря, потом — снова на своего отца. Светлана качнула головой:       — Сложно будет, конечно, Петь. С одним загибаешься, а уж с двумя…       — Справлюсь. Женька спокойный, как удав, а Дениска только по делу кричит. Да и Игорь на подмоге.       — Петь, дети всегда кричат по делу, — улыбнулась Светлана. — Но ты должен быть готов к тому, что в один прекрасный момент у них дело будет случаться каждые полчаса, а ты сиди и думай, чего он кричит.       — Ну я думаю… справлюсь, — неуверенно сказал Петя.       — Если что, тут же няню возьмем, если нужно — сразу трех. Для Женьки, Дениски и для Пети.       Петя цокнул и закатил глаза, ткнув Игоря в бок. Юрий Андреевич еще немного покачал сонного Женьку, а после, передав Игорю, сказал:       — У нас поезд скоро, а у нас тут для вас… кое-что есть. Мы со Светкой обсуждали долго. Хотели сначала машину, может, или еще что: но машина дело такое, может она вам и не нужна. Да и подумали… У вас сейчас двое и неясно, захотите ли вы еще. Так что вот, Петь, держи, это для вас с Игорем. Для внуков подарки уже потом будут, когда осознаннее будет.       Петя, растерянный, принял конверт. Легкий. Нахмурился и принялся открывать. Игорь заинтересованно посмотрел в его сторону.       В конверте оказался карта и визитка с реквизитами счета.       — Сумму уже потом посмотришь. А то начнешь мне ща бубнеть тут. А там вы уже сами гляните: куда, как. Постепенно может на что, или квартиру потом купите, если пополнения планируете.       — Пап, да… квартира? Это же как-то… — неуверенно начал бормотать Петя. Да, он сам Игорю заявил: батя квартиру нам купит. Но одно дело говорить, а другое дело — получить. — Это же много как-то, ну честное слово, мы же сами неплохо за…       — Петь, я как на матери твоей женился, сразу понял, что деньги зарабатываю для нее, а как ты появился — для тебя. Только ты вот, в двадцать два в Питер уехал, да и я на тебя долго же злился, ограничивал, денежно не помогал. Хотя, думаю, это правильно. Давать деньги тебе, твоему мужу, вашим детям я готов с радостью. Давать деньги на кокс — нет. А ты вон уже, и сам свой бизнес имеешь, и завязал со всем, и двух внуков уже обеспечил! Эти деньги твои. Всегда твоими были. Я для тебя работал.              Петя посмотрел на отца, посмотрел на ласково улыбающуюся мать и, опустив взгляд, поджал губы и кивнул. Он плохо понимал, почему, но эти слова его тронули. Да, может, они ссорились, ругались, но его отец всегда думал о нем. И вот, такой подарок.       Игорь приобнял Петю за талию и сказал за него:       — Большое спасибо. Нам… это в самом деле пригодится. Мы пока не планировали, но обсуждали, что, может, захотим третьего. И квартиру обсуждали. Еще раз спасибо. Это все очень вовремя.       Он улыбнулся и потрепал Петю по плечу. Тот собрался с силами, что легко ему не далось, после родов снова пошла старая история с гормонами. Он поднял голову, улыбнулся отцу и сказал:       — Да, спасибо… Я просто… не ожидал.       Его отец тихо фыркнул.       — Вот какого ты значит обо мнения…       — Юр, не начинай, — Светлана ткнула его локтем в бок, после передала малыша Игорю и обняла Петю.       Петя глянул на своего отца и неуверенно подошел к нему ближе и, вместо рукопожатия, обнял его. Отец не растерялся, погладил его по спине, а после — похлопал.       Петя проводил их, помахал на прощание, и его мама пообещала почаще приезжать. Петя кивнул, улыбаясь им. Он даже не до конца верил, что так просто решился вопрос с тем, если они захотят третьего. Пете, может, и было немного неловко, но после он решил: так, я выносил и родил двоих, полагаю, если мой отец может меня так вознаградить, то все хорошо.       Тетя Лена с особым удовольствием держала на руках Дениску, заглядывая в его лицо и искренне умилялась. Петя смотрел на него, тоскливо улыбаясь. Думал о том, что ведь она тоже когда-то вот так мечтала своего ребенка держать, а вышло только внука. Он молчал, ничего не говорил, знал, что нечего тревожить чужие раны. И еще знал, что она была умной, сильной женщиной, и наслаждалась тем, что у нее целых два внука, которых она могла держать на руках, улыбаться им, говорить с ними.       Федор Иванович на руки решил взять чуть позже, все еще неуверенно, боязливо. Покачал немного и успокоился, глядя на хмурого Женьку.       — Не, Лен, ты гляди, в самом же деле Игорек!       — Ну, хмурится так же, — улыбнулась она, а после мечтательно выдохнула. — Такие они маленькие, беспомощные… Вроде мило, а вроде и страшно.       — Я успокаиваю себя тем, что, раз у наркоманов дети выживают, то у меня тем более, — уверенно сказал Петя, присев на кровать. Уставал быстро, а долгий семейный вечер вообще дух из него выбил.              Прокопенко еще немного посюсюкались с детьми, пока те засыпать не начали, после чего были Игорем заботливо уложены в люльку. Тетя Лена с умилением наблюдала за тем, как малыши ерзали, кряхтели, и в итоге Женька ухватил Дениску за ручку и успокоился. Дениска еще немного покряхтел, но вскоре, вслед за братом, начал дремать.       — Вы глядите, Евгений, кажется, еще с утробы к Денису привязан, — умилилась она.       — Мы тоже заметили, — кивнул Игорь. — Наверное чувствует, что брат крикливый и за ним нужен глаз да глаз. Вон, контролирует, пока папка не смотрит, — и с нежностью посмотрел на Петю, ласково проведя ладонью по его волосам. Петя глянул на него в ответ.       Прокопенко тоже заглянул в люльку, улыбнулся и сказал:       — Мы долго думали, что же подарить к рождению…       — Да зачем? Мы ж не для вас рожали, ей-Богу, а для себя. Ладно мои постарались, они ж меня воспитали абы-как, а вы и Игоря каким замечательным вырастили, и меня так приняли! Мы как пара многим вам обязаны. Какие еще подарки, ну теть Лень, дядь Федь, — Петя глянул на него, неловко улыбнувшись. Ну честное слово, подарок такой от своих он мог понять, но от Прокопенко — нет.       — Петь, да мы бы даже если сильно хотели не смогли бы тут сильно разориться, не те у нас сбережения, — рассмеялся Федор Иванович. — Да мы б и так это сделали, просто так хоть к дате приурочим! Квартира на Игоря давно переписана, ну а мы вспомнили, как ты нашу дачу хвалил, и что такой же домик хочешь, ну мы и решили, что самое время вам ее подарить. А там уже сами решите: продавать ее или что.       Игорь медленно моргнул.       — Ну Федор Иванович, как-то это… Продавать мы её точно не станем, а ухаживать за ней так, как вы не сможем…       — Да что там ухаживать? Раз в годик съездить, глянуть и домой можно. А детям в радость будет на недельку туда.       — Ну а огород? Его ж забрасывать жалко.       — Так Петя и не хотел огород, — улыбнулась тетя Лена. — Он ягоды хотел и цветы. А закатки эти… Да мне они уже в кошмарах снятся, закатки эти.       — Мы не знаем как-то… — растерянно сказал Петя. Идея своей дачи ему, скажем прямо, нравилась очень. Когда Игорь его в первый раз к Прокопенко завез, Петя был в восторге! Такой ухоженный, красивый участок, и милый домик! Рядом озеро, на участке бассейн, качели! Петя очень любил там во время отпуска недельку-вторую поваляться и планировал даже этим летом туда съездить, декрет позволяет! А детям на свежем воздухе вообще замечательно будет. Но все-таки… — Это же ваша дача, вы тут столько сил вложили! Да и без вас туда ездить… Я летом хотел приехать. Игорек на работе будет, а одному мне там что делать?       — Ну, с вашего разрешения и мы там будем, — рассмеялась тетя Лена. — Петь, да мы ж её по-любому вам отдали, так что какая разница? Просто ваша собственность будет, а там со временем поймете, продавать ее будете или себе оставить.              Игорь потрепал Петю по плечу и сказал:       — Ну ладно… Тут вы правы. Петь, ну а ты как?       — Ну а как же тыква? — медленно моргнул Петя, глянув на тётю Лену. — Мне самому пока не до огорода.       Тетя Лена рассмеялась, махнув рукой.       — Ну ладно уж, пока силы есть, будут вам тыквы.       Петя кивнул, улыбаясь, прикинув, что собственности у них теперь… будет до жопы. Ну, с двумя, а то и с тремя детьми в самый раз. Им же потом им все завещать надо, чтобы с голой жопой не остались, а каждому было, где жить.       Прокопенко провозились над детьми еще добрые полчаса. Петя был рад видеть тётю Леной такой счастливой. То, с какой нежностью она смотрела на близнецов, как улыбалась. Она считала это чудом и Петя, в глубине души, тоже. Конечно, он давно уже не ассоциирует себя с тем, кем был в далекие свои двадцать два, но он думал, что это чудо, раз из простого злого наркомана, пусть и с большим сердцем, вырос… он. Двоих детей родил! Петя все еще неверяще моргал, когда думал, что он папа двоих! Вроде вся беременность была на то, чтобы привыкнуть, но это осознание удивляло до сих пор.       Игорь проводил Прокопенко, а после, заглянув в спальную, поинтересовался:       — Устал?       Петя зевнул.       — Есть немного.       — Хорошо, тогда отдыхай, я ща уберусь и к тебе приду. Потом если выйдет, помоем ребятишек.       — Спасибо, — Петя улыбнулся ему, а сам принялся раскладывать игрушки и одежду, чтобы потом ее постирать. Разглядывал все с улыбкой, подолгу застывая взглядом. На самом деле — чудо. Чтобы он, и двух… Петя выдохнул и отложил очередное боди, с нежностью на него посмотрев.       Игорь прибрался, искупал малышей, сам Петя принял душ, а, когда близняхи снова поели и крепко спали, удобно расположился на груди у Игоря, закрыв глаза. День укрыл тяжестью плечи и ноги, и Петя радовался, что завтра никуда не надо. Лежи да за детьми следи, жизни радуйся. Он довольно вдохнул и улыбнулся, посмотрев на Игоря, который задумчиво гладил его плечо.       — О чем думаешь? — спросил Петя.       — О том, как все хорошо… Так даже в книжках не бывает, а у нас — да.       Петя широко улыбнулся и клюнул его в подбородок.       — В книжках и не пишут о том, как все хорошо. Какой смысл? Неинтересно же читать будет.       — Ну да… — Игорь кивнул и посмотрел на Петю. Обрисовал взглядом черты его лица, удивленный тому, сколько в них нежности, сколько любви. Аккуратно провел пальцами по скуле и коснулся губами теплой щеки. Петя влюбленно на него посмотрел.       — Люблю тебя, Горь. Так рад, что именно ты мой муж. Кто знает, как бы все сложилось, выйдя я за другого?       — А что, у меня конкуренты были? — изумился Игорь.       Петя фыркнул.       — Спрашиваешь! Целый директ.       — Это не конкуренты. Конкуренты те, кто тебе бы нравился.       — А… — Петя рассеянно кивнул. — Ну нашлись бы, если бы я поискал хорошенько.       — Кто знает, — улыбнулся Игорь и перевернулся на бок, притянув Петю к себе ближе, прижав его голову к своему плечу, тихонько погладив его по волосам. — Сладких снов, кис.       — Сладких, — Петя обнял его в ответ, сам прильнул тесно и закрыл глаза, засыпая.       Петя был уверен, что дальше — только лучше, только прекраснее. У него ничего не болит, он не лезет на стену от тоски и желания увидеть Игоря, не считает нервно толчки и с болящей головой не мониторит папские форумы. Практика оказалась приятной, полной любви к его прекрасным детям. Первые дни Петя был крайне увлечен их детьми. Женька уже в самом деле видел яркие игрушки и, когда Петя медленно водил перед ним ею, то Женька внимательно, как мог, следил. Дениска тоже замечал, но быстро отвлекался. Петя едва от умиления не плакал, когда кто-то из них хватался за его его палец — во время кормления или когда Петя, как завороженный, просто нежно их гладил. Петя сверялся со всеми возможными таблицами и с гордостью думал о том, что они развиваются ровно так, как надо. У обоих развивалось зрение, слух, оба хватались за него, искали грудь и в целом были чудесными. Много спали и мало кричали. Женька так вообще редко кричал, а порой в сторону кричащего Дениски начинал смотреть почти возмущенно. А иногда хватался за его ручку, будто пытался так успокоить.       Петя тщательно вёл альбом, дожидаясь первого слова, шага, всех этих важных умелок. С нежностью он смотрел на вклееное Игорем УЗИ и первое их фото. От представления, как Игорь старательно вклеивал три разных УЗИ на душе особенно теплело.       Петю переполняли любовь и нежность. В первый месяц сам Игорь еще спал чутко, так что всегда старался встать и сам заняться ребенком, если дело касалось мокрого подгузника. Так что Петя даже высыпался! И был крайне счастлив. Игорь помогал сразу же по приходе домой. Мылся, ел, даже готовил, если Петя не успевал, и помогал с младенцами. Мыл их, укачивал, улыбался им, даже разговаривал с ними.       Петя днями помогал малышам осваиваться. Делал все то, что рекомендовали: и гимнастику для глаз, и укрепление мыщц. Часто поглаживал, проявляя к ним тактильное внимание, носил на руках и целовал. В общем, если дети не спали, то купались в любви папы так, как только это вообще возможно. А Петя смотрел на то, как их губах все чаще растеклась рефлекторная, неосознанная улыбка, и едва сдерживал слезы. Они улыбались! Его дети! Потому что он рядом, потому что им с ним хорошо!       Игорь Петей искренне восхищался, и это придавало Пете еще больше сил.       Ужиная, глядя, как Петя мягко укачивал проснувшегося от мокрых пелёнок Дениску, Игорь сказал:       — Петь, мне кажется, что я в сказку попал.       — Почему? — он широко улыбнулся, чуть склонив голову вправо. Игорь встал, доев, хотел взять Дениску на себя, но Петя закачал головой: — Он скоро заснет, все нормально, мне не тяжело.       Игорь засиял:       — Вот поэтому. Прихожу домой: чисто, убрано, еда готова, дети сытые, тихие и довольные, а главное ты. Счастливый, довольный, полный сил… Так не бывает!       Петя рассмеялся.       — Я тоже в шоке, но я просто не думаю о плохом. На самом деле, просыпаясь, каждое утро я думаю о том, что снова буду вместе с ними и это такой восторг! Когда иду с коляской, мне всегда консьерж помогает, дверь всегда придержит. А на улице и мне хорошо от прогулки, а им вообще замечательно! Спят как хомяки, поэтому сразу после у меня добрых два-три часа. Часик посплю, отдохну, а потом скучно становится. Вот и по дому дела делаю…       Игорь посмотрел на него с восторгом, нежно погладив по волосам. Поцеловал его лоб, висок, скулы и потерся носом, улыбаясь.       — Может быть, это правда твое? Этим заниматься? Ты просто… расцвел будто.       — Правда?       — Да. Такой счастливый, влюбленный, словно тебе снова двадцать…       Петя тряхнул волосами и, встав на цыпочки, поцеловал его в щеку.       — Я тоже счастлив, что все так хорошо.       — У меня завтра выходной, жду его сильно. Буду целый день с тобой. И погулять сходим, и все-все-все.       — Класс, — Петя широко улыбнулся и потерся носом о его подбородок. — Так значит… тебе завтра утром никуда не надо?       — Нет. А что?       — Ну просто, — Петя закусил губу, лукаво на него глянул. — Кошечка соскучилась по ласке.       Игорь вскинул бровь и усмехнулся, погладив его по затылку.       — Можно?       — Ну, только без проникновения, а так живот уже не болит, значит оргазмы не только можно, но и нужно!       — Ох… — Игорь шумно выдохнул, посмотрел на него потемневшим взглядом и кивнул. Подался к нему ближе, прижался губами к его, целуя, а после прохрипел в его рот: — Ну, раз кошечка хочет, чтобы ее приласкали…       Петя улыбнулся, шумно выдохнув, от голоса Игоря аж колени помягчели. Да, конечно, целый день он был занят детьми и не особо думал про Игоря, только отправлял ему фотки ребятишек или забавные видео, но вечером… Ох, вечером. Петя, укачивая ребенка, мог смотреть на Игоря и только и думать о его сильных руках, о том, как щетина колет нежную кожу.       — Только ты уверен? Петь, я просто… не хочу тебе сделать больно, особенно сейчас.       — Ох, ну раз ты так волнуешься… У меня завтра осмотр как раз плановый, там все уточню, ладно?       — Вот так намного лучше. Просто, сам пойми, вопрос очень деликатный сейчас.       — Понимаю, — выдохнул Петя, — просто с ума схожу, честное слово. Днем нормально, вообще ни намека на либидо, а ты приходишь — и все.       — Бля, Петь, ты реально аномалия. Все после родов кое-как восстанавливаются, им плохо и тяжело, ни о каком желании и речи нет, в то же время ты: так, с детьми побыл, спят, дом убрал, ужин приготовил… где бы хуй теперь отсосать?       Петя чуть смехом не подавился, стараясь не разбудить засыпающего Дениску.       — Да, кстати про хуй… Чтобы был с мытым хером через десять минут в спальной.       — Блин, это ж сколько я тебе отлизов тогда должен буду.       — Да ладно, ты мне в беременность лизал, не отходя от кассы, так что, считай, должок отдаю, — он подмигнул ему и бодрым шагом ушел в спальную, чтобы уложить Дениску.       Игорь проводил его потемневшим взглядом и выдохнул. Может это в самом деле Петино? Ну, у Игоря хорошо получается бандитов ловить, а у Пети — следить за домом и детьми? У него ж все идеально всегда! Чисто, наготовлено, дети сытые, сам Петя всегда ухожен, счастливый весь, довольный, и к Игорю внимание успевает еще проявлять! Нет, Игорь считал это каким-то великим мастерством! Игорь Пете об этом сказал, но уже немного позже, когда отошел от оргазма, а на его груди что-то мурлыкал Петя и терся щекой.       — Бля, Петь… Пиздец. Это ж реально твое…       — Хер у тебя сосать? — рассмеялся тихо Петя и посмотрел ему в глаза.       — Не… Это… Ну, домохозяином быть. Все у тебя чисто, убрано, приготовлено, дети довольные, но это ведь не показатель. Главное то, что ты при этом счастлив, доволен, что тебе хорошо! И вон… даже желание есть на вот такие вот штучки.       Петя довольно улыбнулся и поцеловал его в щеку.       — Я сам в шоке. И мне хорошо от этого. Кажется, что я наконец на своем месте. Все под контролем, все, как я хочу, и дети, наши любимые дети… — Петя мечтательно выдохнул. — Я так счастлив, Горь.       Игорь поцеловал его в макушку и закрыл глаза.       В выходной Игоря для Пети все было еще чудеснее. Петя смог подольше поваляться, пока Игорь кормил котов, менял ребятам подгузники, мыл и переодевал их, и, чистых и кряхтящих, принес Пете, который их накормил. Игорь еще и завтрак на двоих приготовил! Да, Петя был в раю. Вот их квартира, в люльке спят дети, любимый муж приготовил завтрак, на подоконнике, греясь весенним солнышком, спят коты, а они тут, вместе, рядом, разговаривают, улыбаются. Да, Петя был счастлив.       И в больницу вышло вообще чудесно смотаться. Игорь остался с детьми в машине, пока Петя был на осмотре. Врач дал согласие на секс, но без проникновения, и Петя вообще был самым счастливым, уже предвкушая их вечер! После они с Игорем отвезли малышей к педиатру, который внимательно их осмотрел и сказал, что с ними все более, чем в порядке, и что малыши чудесно растут и развиваются. Был почти конец первого месяца, и Женька набрал уже шестьсот грамм, что очевидно отражалось на его щеках, а вот Дениска отставал от брата на сто грамм, но был в границе нормы и у него еще было немного времени, чтоб догнать Женьку.       — Вот так, Дениска висит на мне в два раза больше, а от брата отстает! — искреннее удивился Петя, когда он застегивал детское кресло.       — Ну правильно. Пока еду добудешь, похудеешь раз двадцать, — усмехнулся Игорь и, поцеловав Женьку в щеку, сел на водительское. Петя остался сзади с малышами. Знал, что с ними ничего не случится, но так ему было спокойнее.       Он с нежностью смотрел на их лица. Петя поражался тому, как быстро они менялись! Казалось, еще недавно были такими небольшими, худенькими, а уже вон какие щеки наели! Женька внимательно смотрел на Петю из-за своих щек, хмурый такой.       — Ну чего ты так хмуришься? От того, что дядя врач тебя трогал? Ты бы как Дениска: сразу в ор.       Игорь рассмеялся. Да, это хоть и было ожидаемо, но они оба все равно тихо рассмеялись от того, что на махинации врача Женька только пыхтел и кряхтел, а Дениска то плакал, то кричал.              — Ну-ну, не хмурься, — Петя ласково пощекотал его по щеке, и Женька поморщился и рефлекторно улыбнулся. — Мой ты сладкий, — умилился Петя и, склонившись, чмокнул сначала его в лоб, а после Дениску в носик. Тот тихо прокряхтел и растекся в улыбке, сонный, начиная дремать.       Петя нежно погладил их по макушкам сквозь ткань шапок.       Домой они уже принесли два сонных кулька, которые Петя аккуратно раздел и уложил в люльку, поцеловав. Глянул на них с умилением: ну такие чудесные! Маленькие, пухлые! Пете от них отрываться не хотелось, так бы и стоял часами, рассматривая и любуясь.       Со спины его обнял Игорь, уперевшись подбородком в его плечо и заглядывая в люльку, рассматривая засыпающих близнецов.       — Точно твои копии. Щас у них и волосы скорее всего светлеть начнут.       — А может и нет, — качнул Петя головой. Да, на лицо они были точно Петя, а вот волосы у обоих были темные. Судить, конечно, еще было рано: Петя знал, что кто-то рождался брюнетом, а после волосы светлели до теплого блонда.       Игорь мечтательно выдохнул, поцеловал его за ухом и, крепче обняв, отвел взгляд к близнецам.       Так они и стояли, обнимаясь и любуясь своими детьми.       Игорь вдохнул:       — Спасибо, Петь. Ты очень много сделал для меня и для нашей семьи.       Петя улыбнулся и глянул на него.       — И тебе спасибо. Ты тоже много сделал. Если бы я не перестал сидеть, то вряд ли бы рожал.       Игорь поджал губы и за талию осторожно повернул Петю к себе. С нежностью убрал волосы с его лица и, склонившись, осторожно поцеловал. Петя в блаженстве закрыл глаза и обнял его, положив ладонь на затылок и мягко зарывшись пальцами в темные волосы. Поцелуй сначала был невинным, нежным, но незаметно набирал обороты. Петя прижимался к Игорю теснее, терся о него, а руки Игоря медленно спускались ниже, к ягодицам.       — Только… Горь… — Петя посмотрел ему в глаза, — ты же помнишь, что мое тело не такое, как до родов?..       — Петь, я все понимаю. Это нормально, что ты изменился. Иди ко мне, а не о глупостях думай.       — Нет, стой, это ещё не все.       — Да?       — Ну... — Петя замялся, не зная, как сказать. Вроде уже десять лет вместе, Игорь взрослый мальчик, все прекрасно знал о физиологии омег, но Петя до сих пор тампоны прятал, а тут такое. — В общем... Как бы тебе сказать... Я пойму, если ты откажешься! Это многим будет неприятно, просто я уже привык и забываю об этом и...       — Ещё кровь идёт? — спокойно спросил Игорь, будто бы его это не волновало! Вот Петю волновало, а Игоря чего нет?       Петя, весь красный, кивнул.       — Почти уже нет, но сам понимаешь...       Игорь только уверенно на него посмотрел и сказал:       — Самурай крови не боится.       И все. Петя аж растерялся, но Игорь подался вперёд и поцеловал. Петя тихо промычал в поцелуй, а после решил, что он устал от всего этого смущения за свое тело и закрыл глаза, когда Игорь накрыл его рот своим, и уже через минуту он гладил его, целовал, нависая сверху, закрывая собой потолок. Петя крепко обнимал его, притягивал к себе и, может быть, совсем немного боялся. Он знал, что Игорь абсолютно адекватный, да и сам он выглядел на удивление хорошо для человека, который родил месяц назад, но Петя все равно немного боялся. А еще — очень хотел. От вида Игоря по вечерам коленки мягчели и сердце билось тяжелее, так что желание, которое копилось последнюю неделю, перевешивало любой страх.       Игорь нежно огладил его грудь сквозь ткань гольфа — Петя быстро вернулся к своей дородовой одежде, только штаны пришлось носить на размер больше, иначе резинка больно давила. Шумно выдохнув, Игорь потянул гольф вверх и Петя, немного скованный, поднял руки, давая себя раздеть. Гольф полетел в угол кровати, а Игорь оглядел Петю потемневшим взглядом. Живот был совсем небольшим, растяжки постепенно бледнели, но Игорю и без того не было дела до этого, потому что все внимание сейчас привлекала грудь — сейчас скрытая за тканью топа на случай, если пойдет молоко. Игорь поддел его резинку пальцами и потянул вверх, обнажая упругую грудь. Он сглотнул слюну и вообще позабыл о топе, который Петя сам откинул куда-то в сторону и, сам взяв руку Игоря в свою, положил ее на свою грудь. Петя судорожно выдохнул, когда большая, горячая ладонь накрыла её.       — Отпадно, — прошептал он, откинув голову назад и открывая шею. Игорь тут же припал к ней губами и мягко начал оглаживать его грудь, кайфуя, чувствуя, как в ладонь упирался твердый сосок.       Игорь судорожно выдохнул и спустился губами ниже, накрыв ими бусинку соска, посасывая, другой рукой продолжая ласкать. Делал все осторожно, мягко и нежно, чтобы не сделать Пете больно. Петя даже при кормлении малышей иногда накладки использовал, потому что Дениска больно тянул и кусался беззубым ртом, так что в постели Игорь все делал так, чтобы Пете точно было хорошо. А Пете было. Он тяжело, суматошно дышал, грудь быстро поднималась и опускалась. Игорь мягко обхватил сосок губами, посасывая, и Петя сладко застонал, выгнувшись от удовольствия. Ладонью Игорь гладил грудь, мягко обводил вокруг соска, доводя до мурашек. Петя нетерпеливо заерзал, тихо захныкал и Игорь, не отнимая рук от груди, спустился ниже. Расцеловал его живот, коснулся губами каждой растяжки и, подняв взгляд, сказал:       — Ты такой красивый, такой нереальный… Нежный.       Он поцеловал одну из растяжек и потерся щетинистой щекой о нежную кожу. Петя поджал живот и выдохнул.       — Такой мягкий… Все это красит тебя только больше. Я не шучу. Столько чувств во мне вызывает… Мне кажется, наш секс становится для меня все более особенным.       Петя глянул на него мутным взглядом, но с благодарностью. Да, ему нужны были эти слова.       Штаны зашуршали уже где-то внизу, а Игорь, чувствуя терпкий запах, уже предчувствовал этот вкус, но… Игорь поднял голову и сказал:       — Ты сухой.       Петя рассеянно моргнул и оперся на локти.       — В смысле?..       — Ну, в прямом. Сухой. Сухо. Вообще… Не, ну пару капель смазки может и есть.       Петя рассеянно моргнул.       — Но я хочу!       — Я уж чувствую, — фыркнул Игорь. — Ну, ничего удивительного, наверное это из-за гормонов. Ща смазку возьму.       Петя смущенно свел ноги, когда Игорь встал за смазкой, и медленно моргнул.       — Офигеть… Никакого такого не было, — пробормотал он еле слышно. — Мы никогда не пользовались искусственной смазкой!       — Да ну, — усмехнулся Игорь, снимая тонкий слой пленки с новой упаковки смазки. — Каждый раз используем, когда у меня гон. Ты так течь не успеваешь, как я тебя в него ебу.       Петя тихо фыркнул.       — Это исключение!       — Петь, все нормально, ты родил месяц назад и твое тело сейчас работает на восстановление. И кормление двух иждивенцев. Оно вообще неплохо справляется, раз у тебя либидо появилось!       — Да, ты прав, просто…       — Все хорошо, — успокоил его Игорь, сев на кровать и разведя его ноги в стороны.       Петя кивнул и откинул голову на подушку, снова расслабляясь. Игорь вылил смазку на свои пальцы, согрел ее. Размазал медленно меж ягодиц, пальцем вошел только до второй фаланги, смазывая и там — хорошо, что съедобную обычно берут для минета, хоть горчить не будет. Игорь глянул на этикетку. Малиновая. Тихо хмыкнул и отложил ее в сторону. Нежно огладил Петину грудь, немного поиграв с сосками, и Петя тонко застонал, приласкал его живот, бока и, наконец, бедра. Опалив горячим дыханием его меж ног, Игорь вошел языком. Петя шумно, довольно выдохнул, и положил руку на его затылок, притягивая к себе ближе.       Игорь сжал в руках его бедра, почти сминая, как Петя и любил, и принялся жадно его вылизывать. Кажется, чуть больше месяца он его не трогал, но изголодался по нему — жуть. Только естественной смазки не хватало, чтобы чувствовать этот терпкий вкус на языке, но и так было очень хорошо. Чувствовать его запах, сжимать в ладонях его бедра и ласкать, доводя до тонких стонов. Да, сам Игорь кайфовал не меньше Пети.       Петя ерзал, тянул за волосы и так сладко стонал. Он сам соскучился жутко по таким ласкам, и хотелось больше-больше-бол…       Петя откинул голову назад, застонал и кончил на языке. Игорь гулко сглотнул слюну и еще несколько раз провел языком, вылизывая, пока Петя кончал. Отстранившись, он шумно выдохнул и посмотрел на Петю. Тот лежал, откинувшись всем телом, тяжело дыша. Игорь улыбнулся, нежно поцеловал его в лобок, после — в тазовые косточки, и поднялся поцелуями выше, расцеловывая его всего. Оперевшись на локти, он придавил Петю тяжестью своего тела и тот посмотрел на него осоловелым взглядом. Притянул за шею ближе к себе и накрыл его рот своим, целуя, нежаясь в нем. Игорь довольно выдохнул, гладя, лаская его, наглаживая всего, как требующую ласку кошку. Когда Игорь отстранился от его губ, Петя, в блаженстве, улыбнулся.       — Знаешь, мне кажется, у нас не просто секс… Ну, то есть секс не ради оргазма. Я просто во время него с тобой такую предельную близость ощущаю, и это понимание, что ты доставляешь мне удовольствие, и кончать под тобой… Блин, это такой восторг. До тебя секс был сексом, а с тобой — это занятие любовью. Понимаешь?       — Да. Понимаю, — он нежно поцеловал его в висок и лег рядом на бок, прижав к себе крепче. Петя широко улыбнулся, потеревшись о шею Игоря щекой.       Миновал целый месяц, и Петя в этот день, глядя на крепко спавших близнецов, промурлыкал:       — Поверить не могу, мы с вами уже месяц… Целый месяц.       Раньше месяц казался чем-то небольшим, быстро проходящим, но теперь… Господи, они же так изменились! Петя покопался в телефоне, нашел самые их первые фотки и в какой раз удивился. Как будто вообще разные дети! В первые дни такие худенькие невдупленыши, а сейчас два хомяка! Смотрят так вполне себе осознанно, взгляд переводят то туда, то сюда. Петя влюбленно выдохнул, с нежностью глядя на малышей. Сегодня еще и ночь была особенной. Дениска в ночи раскричался, и его укачивать встал Игорь. Петя снова отрубился, а когда раскрыл глаза заметил, что Игорь все еще занят Дениской. Хотел помощь предложить, но услышал это. Игорь пел ему колыбельную. Петя аж дыхание затаил, глядя в полутьме на то, как Игорь сидел на краю кровати, укачивая Дениску и напевая колыбельную. Кажется, это были «Крылья». Петя лежал, смотрел и слушал, зачарованный. Он был уверен: Дениска так же смотрит сейчас на Игоря, влюбленный в это хриплое, успокаивающее пение, которое вскоре убаюкало и самого Петю. Он заснул. Дениска был уложен в кроватку, а Игорь, зевнув. подобрался к Пете в кровати и крепко прижал к себе.       Петя улыбнулся, вспомнив этот момент. Господи, как же он счастлив, как любим…       Петя отфоткал близнецов после завтрака в парных комбезах-зайчиках и в срочном порядке отправил своим и Прокопенко, написав, что им уже месяц. Все поумилялись и восхитились тем, как быстро они растут. Петя выдохнул и кивнул, глядя на малышей. Женька пытался засунуть кулак себе в рот. Петя громко рассмеялся, и Дениска резко повернулся к нему.       — Такие вы у меня хорошие, — выдохнул влюбленно, погладив каждого по макушке, укрытой капюшоном, из которого торчали два плюшевых уха. — И вправду — зайчики.       Он сделал еще одну фотку, которую отправил Игорю.       Любимый.       Красавцы ♥ Месяц целый, а! Моргнем и они уже съезжать от нас будут.       Люблю вас.       Петя.       И мы тебя любим ♥       Вечером, услышав, что Игорь вернулся, Петя пошел его встретить. Последние полчаса малыши крепко спали, а Петя откровенно скучал, не зная, чем себя занять.              Игорь широко улыбнулся ему, держа в одной руке пышный букет, в другой — торт, а подмышкой коробку.       — Горь… ты чего это?..       — Как это чего? У нас праздник, малышам месяц! С чем тебя и поздравляю! — и протянул букет, который Петя осторожно принял, вдохнув сладкий запах розовых роз. Пахли невероятно!       — Меня?..       — Петь, ну ты же их родил? Это твое достижение, и вот, ему месяц! Так что сегодня у нас твой любимый наполеон, после куска которого у меня масляная кома, и… — Игорь подмигнул ему, — горяченькое продолжение.       — Старый ты изврат, — Петя ласково закатил глаза.       — Да-да, надеюсь именно так ты их будешь закатывать в постели! Ну и последнее… — Игорь поставил упаковку с тортом и, протянув Пете коробку, тут же притянул самого Петю в свои объятья, поцеловав его в щеку и погладив по спине. — Большое спасибо, кис. Это грандиозный подарок, за который я тебе по гроб буду благодарен.       — Это подарок для нас двоих, — улыбнулся ему Петя.       — Знаю. Но ты очень много сил отдал, чтобы его сделать. Так что спасибо, — он нежно поцеловал его лоб и Петя, улыбнувшись, обнял его за шею, прильнув тиснее.       — Пожалуйста. Рад стараться.       Игорь прикрыл глаза, улыбаясь, осторожно укачивая Петю в своих руках, гладя его волосы и целуя, думая о том, сколько же в нем бесконечной любви к этому омеге и к их детям. Как ему хорошо тут, как спокойно. Как будто все в нем успокаивается, любые плохие мысли исчезают, и тревоги о работе остаются где-то за порогом. А тут они, в тепле, комфорте, рядом, любящие друг друга. Их дом, их дети, их Рыжик с Васькой.       Их дом.       Петя тихо выдохнул, расслабляясь в тепле Игоревых рук. И так защищенно. Кажется, будто никакие беды ему не страшны, никакая боль его не коснется, Игорь от всего его защитит. Петя сам не верил своему счастью, как ему повезло с мужем. И, наверное, с детьми. Оба спокойные, тихие. Дениска, конечно, крикливый, но на руках у Пети быстро успокаивался. До последнего мог саботировать сон, но если он прижат к знакомой теплой груди, то только кряхтел тихо, пока его не укачают. И всегда дома спокойно, тихо, кажется, что все любовью тут дышит.       Петя тихо вздохнул:       — Люблю тебя, Горь.       — И я тебя очень сильно, Петенька.       Петя широко улыбнулся и едва не зажмурился от того счастья, что его переполняло.       Сложно, может быть, будет потом. А сейчас тепло, спокойно и защищенно. Сейчас Петя в любимых руках и все хорошо.       Петя влюбленно выдохнул, наслаждаясь теплом, которым его окружал Игорь. И жаром, которым он будет обжигать позже, в постели, и небесами, до которых его вознесет там же.