Перекати-поле

      Ещё ни разу за все свои «похоронные» будни, Тэхён не был настолько активен. Ну, или в ресурсе, как сейчас модно говорить. Орлом сизокрылым (ну или бакланом в период спаривания) взлетев по лестнице вверх и на плече, словно бравый Шварценеггер в свои лучшие годы, занеся в крематорий тяжёлый дубовый (дубовый, не сосновый!) гроб, словно тот был лёгкой дизайнерской сумочкой от Диор, он с коллегами аккуратно положил гроб на высокий железный стол в приёмной и, воодушевлённо помахав всем рукой, упорхнул восвояси, не забыв при этом получить свой расчёт. Денег там, конечно, немного, но всё же! Лучше так, чем бесплатно. Бесплатно вообще работать не комильфо. Особенно для новоиспечённого папика. Ох, только бы у Чонгука аппетиты были поменьше, чем у него на пике свой «карьеры». Иначе… Дубай, жди, я скоро.       На такси добравшись до морга и сразу же пересев там в свою машину, Тэхён, по пути набрав СМС Миён и даже относительно быстро получив от неё в ответ немногословное: «Филадельфия», припарковался у своего дома и, не забыв зайти в магазин за вином и смазкой, поскакал (хотелось бы верить, что трепетной ланью) домой, тщательно готовиться к предстоящему свиданию. До чего же волнительно! Ещё ни разу в жизни он не звал понравившегося ему мужчину к себе домой есть суши и смотреть турецкий сериал. Это так необычно и даже немного забавно. Вполне себе в их с Чонгуком стиле. Скинув обувь у входа и занеся вино на кухню, Тэхён, весело насвистывая себе под нос детскую незамысловатую песенку, услышанную в магазине, был, наконец, вполне себе доволен происходящим.       Да, он не был наивным и прекрасно понимал, что Гук так быстро переключился на него только из-за обиды на своего Боженьку, ну и что? Что в этом такого? Куй железо, пока горячо! Слыхали о таком? Да и он сам как бы тоже изначально не планировал ничего серьёзного с «сыночком Миён». А оно вон как вышло! Вино, суши, Серкан Баллад и трёхлитровая клизма в руках. Неприятно, конечно, но зато переживать ни о чём вечером не придётся. Тяжкая доля пассива. Что там Чонгук говорил о своей универсальности? Надо будет ему напомнить об этом моменте свидания так через три. Не одному же ему свою жопу клизмой мучить. Неторопливо сняв с себя всю одежду и аккуратно сложив её на стуле, Тэхён, лишь чудом не перекрестившись, нехотя поплёлся в ванную на экзекуцию. Спокойствие, только спокойствие. Не так страшен чёрт, как его малюют. Роженицам вон тоже клизму при схватках делают, и ничего… держатся. И он справится.       Проведя в ванной рекордных полтора часа и до блеска отмыв себя во всех местах, Тэхён натянул на свою многострадальную жопу новенькие боксеры и, накинув на плечи мягкий банный халат, рвано выдохнул и вышел, наконец, из плена пара и запотевших зеркал (коих у него в ванной аж три) на свет Божий. Не дойдя до спальни буквально несколько шагов, он замер на месте, услышав настойчивый звонок в дверь. Что за? Кого это черти принесли? Не Юнги же? На часах только начало шестого, для Чонгука как-то рановато, для доставки суши тоже, курьер должен быть не раньше полседьмого. Интрига бешеная, однако. Нехотя запахнув халат и со скоростью раненой улитки поковыляв (чёртова клизма) к двери, он, не глядя в глазок, широко отворил её и почти уже крайне матерно выругался, но вовремя прикусил язык, лицезрев на пороге расслабленного Гука.       — Ты рано, — тихо выдохнул Тэхён, пропуская гостя в дом.       — Сокджин уехал по делам, и мы сразу за ним с работы слиняли, — улыбнулся Чонгук, разуваясь у входа. — Всё равно никаких вскрытий на сегодня не запланировано. Я тебе, кстати, звонил, но ты меня проигнорировал.       — Проходи, — отступая в сторону, проговорил Тэхён. — Я был в душе.       — Полтора часа? — приподняв бровь, хмыкнул Чонгук.       — Клизма — это дело такое, — без тени смущения произнёс Тэхён. — Раз ты уже тут, позвоню в доставку и перенесу время на пораньше.       — А ты насколько заказал, — проигнорировав упоминание клизмы, спросил Чонгук.       — На полседьмого.       — Пусть так и будет, — немного подумав, кивнул Чонгук. — Не пропадать же твоим стараниям.       — Это ты сейчас о чём? — невольно напрягся Тэхён.       — О клизме, — гаденько оскалился Чонгук. — Тащи вино и смазку в гостиную. Будем «Великолепный век» смотреть и немного шалить.       — Немного ли… — как-то неопределённо повёл плечом Тэхён.       Оставив Чонгука в прихожей, он, жопой чуя неладное, достал вино из холодильника и, взяв два бокала, поплёлся в гостиную, где уже по-свойски расположился в кресле Чонгук, как-то недовольно поглядывая на невысокий журнальный столик. Вчерашними воспоминаниями флешбекнуло? Так тому и надо! Отбитый копчик — это такая малость! Особенно на фоне потраченных Тэхёном нервных клеток в погоне за простым человеческим «кончить».       Сев на диван напротив Гука, он, поставив бокалы на столик и наполнив их вином, проговорил:       — Так что… с Боженькой покончено?       — Да, — уверенно кивнул Чонгук, потянувшись за своим бокалом. — Буду менять веру.       — Как ты вообще? — отложив бутылку в сторону, осторожно спросил Тэхён. — Он ведь довольно долго тебе нравился.       — На удивление не так плохо, как могло бы, — немного подумав, честно ответил Чонгук. — Не хочу зацикливаться на его отказе.       — Больше подкатывать к нему не будешь?       — Нет, какой в этом смысл, — хмыкнул Чонгук. — Пусть Юнги за ним бегает.       — Это правильно, — отчего-то довольно улыбнувшись, проговорил Тэхён. — Знаешь, как говорится: отпусти и забудь, что прошло — уже не вернуть.       — Слышь, Эльза, давай без этого, — громко прыснул Чонгук. — А то мне как-то Анна больше по душе.       — Олаф всё равно круче их обоих.       — Это намёк? — приподнял бровь Чонгук. — Ну, даёшь, Ким Тэхён.       — В каком смысле?       — Хочешь поскорее стать «шашлычком»?       — Не опошляй детский мультик! — залился краской Тэхён. Боже… этот мужчина его до седых волос доведёт!       — Ты и сам с этим прекрасно справляешься, — подмигнул Тэхёну Чонгук. Права была мамасита: смущать проститута — особый вид удовольствия.       Тэхёну очень многое хотелось бы сказать Чонгуку (и не факт, что цензурно), но вместо этого он зачем-то посмотрел тому в глаза, неосознанно закусив нижнюю губу. Его пульс тут же забился чаще, едва он заметил выражение хитрых глаз напротив, а затем его губ коснулись чужие. И когда только Чонгук успел до него дойти? Похоже, совсем скоро он-таки скажет что-то типа: «Ой, смотрите, я шашлычок!». Боже, прости его за столь грешные мысли! Немного помедлив, а затем всё же поддавшись напору Гука, Тэхён, уже не видя ничего плохого в «шашлычке», немного взбодрился. Суши в пути, клизма сделана, смазка рядом — всё идёт по плану. Пусть и с небольшой перестановкой пунктов.       Рот Тэхёна с готовностью приоткрылся, а руки умело двинулись вверх в попытке удержать Чонгука и сильнее прижать к себе. Его пальцы бессознательно сжались на широкой спине, и всем своим телом Тэ доверчиво прильнул к Гуку. До чего же правильно сейчас всё это ощущалось, просто восторг какой-то. Чувствовать тонкую ткань чужой рубашки под своими пальцами, чувствовать силу и тепло чужого тела, когда Чонгук невольно сильнее прижимал его к себе, Тэхёну было до абсурдного приятно. Это далеко не первый их секс, но он… воспринимался как-то совсем иначе, как-то полнее и объёмнее. Всё дело в том, что Чимин больше не стоит между ними? Вполне возможно.       — Боже, — в поцелуй выдохнул Тэхён. — Мне начинают нравиться наши свидания.       — И не говори, — легко согласился Чонгук. — И мне тоже.       Негромко хихикнув прямо в поцелуй, Чонгук, не отрываясь от губ Тэхёна, потянул того на себя, заставляя подняться на ноги. Одна его рука умело удерживала Тэхёна за голову, а другая же решительно скользнула вниз по спине и сдавила ягодицы, еще теснее прижав (бывшего, бывшего же?) проститута к своему телу. Что там сутенёр говорил про министра? Надо будет позже обсудить этот момент. А то он же ревнивый, мало ли, может и стукнуть… и не факт, что Тэхёна.       Столь настойчивое касание рук Чонгука к его бёдрам неумолимо возбуждало Тэхёна, но куда сильнее его пробрало агрессивное рычание, резко сорвавшееся с губ Гука. Ого. Его настолько сильно хотят? Чудеса, однако. Даже через слои одежды он мог отчётливо чувствовать неистовое возбуждение своего партнёра. Прикосновения полностью вставшего члена к низу его живота волновало с каждой секундой все сильнее. Как же жаль, что одежда не умеет исчезать по щелчку пальцев. Было бы весьма удобно. Весьма!       Не ограничиваясь поцелуями, Чонгук нетерпеливо приподнял подол халата Тэхёна, его рука тут же плавно скользнула в новенькие боксеры сзади и неторопливо принялась ласкать и поглаживать мягкую кожу чужих ягодиц, нежно мять и пощипывать их. Тэхён же почти задохнулся, ощутив властную руку Чонгука на своей обнаженной коже, и невольно вздрогнул всем телом. Он был словно в адском огне, в самом эпицентре взрыва, его тело само по себе, полностью игнорируя разум, трепетало и жаждало чего-то большего, причём как можно скорее, и когда рука Чонгука так чертовски нагло покинула его ягодицы и медленно двинулась между прижавшимися телами, он требовательно простонал.       Рука Чонгука непривычно дрожала, когда он с каким-то маниакальным рвением исследовал мягкий живот и призывно торчащие соски. Его пальцы буквально начинали болеть от нестерпимого желания опуститься ниже, погрузиться внутрь жаркого ануса, раздвинуть тугие стенки, заставить беспомощно поддаваться навстречу каждому его движению. Его возбуждение стало почти болезненным, он едва сдержался, чтобы не опрокинуть Тэхёна прямо на пол и взять того в то же мгновение. Чонгук никогда ещё не чувствовал себя таким распаленным и чувствительным к чужому удовольствию, слепое желание пожирало изнутри, дурманя разум. Губы Тэхёна были такими сладостными, пусть и порочными, а его несдержанный отклик — таким же опьяняющим, как и редкое вино. В голове Чонгука набатом билась лишь одна мысль: еще секунда — и он забудет обо всем.       Увлекая Тэхёна в свои объятия, он вновь поцеловал того, стараясь ни о чём больше особо не думать. Не время сейчас. Напрочь забыв об окружающем его мире, о Чимине, опять уехавшим после работы с сутенёром, осознавая только сладкую покорность тела в своих руках, Гук, забывая дышать, целовал Тэхёна, и даже мысли не было прерваться на такой нужный сейчас вдох. Его губы были требовательно прижаты к чужим губам, и это было так волнительно. Руки лихорадочно скользили по телу, не понимая, где им нравится больше. Никогда ещё Чонгук не был так сильно возбужден. Он даже и не предполагал, что такое возможно — желать кого-то до потери сознания. И этот кто-то — не Чимин. Любопытный звоночек, пусть и не совсем уместный.       Утонув в водовороте неистового желания, способного преодолеть любое сопротивление, Чонгук тихо застонал, когда его язык глубоко погрузился в рот Тэхёна. Так идеально. Бывает же! Тэхён, который уже и мыслить не мог внятно, лишь покорно подставлялся под чужие ласки, упиваясь происходящим. Настойчивые поцелуи Чонгука оглушили его, даруя стойкое ощущение того, что он еще недостаточно тесно прижался к тому. Прильнув ещё ближе, хотя, казалось бы, куда уже, он довольно выдохнул. Жар отвердевшей плоти Чонгука возбуждал его все сильнее, и ему казалось, что он умрет от желания, если тот сейчас же не снимет, наконец, штаны и бельё.       — Ты раздеваться думаешь? — разорвав поцелуй, требовательно спросил Тэхён.       — Не всё сразу, детка, — чисто из гадости протянул Чонгук. — Не отвлекайся. Поцелуй меня снова.       Кто такой Тэхён, чтобы отказываться от столь приятного занятия? Покорно подчинившись, он вновь впился в губы Гука настойчивым поцелуем. Чонгук же в этот момент чуть не рухнул на колени от сильного потока чувств, раскаленным клинком пронзивших его тело. Из последних сил сдерживая себя, он позволил Тэ всё, что тому только захочется. Не одному же ему вести? Это была сладкая мука, выносить которую он долго не смог.       — Хочу тебя, — промолвил Чонгук раньше, чем успел это осознать.       — Серьёзно? — съязвил Тэхён. — А я и не понял этого раньше.       — Какой же ты противный.       — Какой уж есть.       Резко распахнув халат Тэхёна и губами впившись в возбуждённую горошинку соска, Чонгук, мысленно пожелав себе не убить проститута раньше, чем он кончит, довольно прорычал, чуть сильнее сжимая зубы на нежной плоти.       — Не кусайся! — резко выдохнул Тэхён, пальцами вцепившись в плечи Чонгука. — Ты же не псина сутулая. Хотя…       — Тэхён!       — Молчу-молчу.       Желание коснуться чужого обнаженного тела захлестнуло Тэхёна с головой, и он хаотичными, нечёткими движениями дернул чужую рубашку на себя, не жалея ни ткань, ни пуговицы. Если эта рубашка порвётся, он купит Гуку новую. Делов-то! Проигнорировав недовольство Чонгука и, наконец, отбросив ненужную сейчас вещь в сторону, он довольно выдохнул, оскалившись. Да, вот так намного лучше.       Не в состоянии сосредоточиться на чем-то еще помимо безжалостного желания взять Тэхёна прямо здесь и сейчас, Чонгук, великодушно простив тому столь непозволительное поведение с дорогой одеждой, прижался к чужой груди своей. Кожа к коже. Приятно. Вернув своё внимание губам Тэхёна, Чонгук осторожно уложил того на мягкий ковёр и, встав на колени, полностью раздел того.       — Это сефевидский молельный ковер из коллекции «Карлсруэ», — прошептал Тэхён. — Знаешь, сколько он стоит? Может, лучше в постель?       — Я оплачу его химчистку.       — Тебе не хватит денег.       — Значит, сам оплатишь.       Подмигнув насупившемуся Тэхёну и так же быстро раздевшись, Чонгук внимательно оглядел обнажённое тело перед собой и довольно выдохнул. Вот что за прекрасный вид? Тэхён, лежавший на неприлично дорогом ковре, представлял собой на диво соблазнительное зрелище: его смуглая кожа мерцала, хитрые глаза были прищурены, а губы приоткрыты. Он с трудом удержался, чтобы не упасть на того сверху и сходу не войти в желанное тело.       Не желая ждать ни секунды дольше, Чонгук навис над Тэхёном. Со сдавленным рыком он прижался к тому и в какой уже раз за этот вечер с напором поцеловал. У них определённо будут завтра болеть губы. Ну и пусть. Это того стоило. Не без усилия над собой забив на ковёр (всё равно его бывший папик купил), Тэхён безостановочно гладил Чонгука, находя удивительное удовольствие в прикосновении своих пальцев к его твердому горячему телу. Откровенно наслаждаясь, он то и дело проводил своими пальцами по красивым плечам, по гладким мускулистым рукам, по напряженной широкой спине, как бы прося, чтобы тот уже, наконец, пришёл к главному действию.       Чонгук громко застонал, когда пальцы Тэхёна сжались на его члене и начали неторопливо надрачивать и без того уже до предела возбуждённый орган. Он при всём желании не смог бы сдерживаться и дальше: страсть, так долго разгорающаяся в нём, требовала выхода. Тэхён, именно Тэхён, Чонгуку больше почему-то не хотелось называть того «проститутом», был таким нежным, таким отзывчивым на его ласки, что он буквально начинал сходить с ума. Не видя больше смысла оттягивать проникновение, он ногой раздвинул чужие бёдра и удобно устроился между ними, прошептав:       — Смазка?       — Здесь, я как чувствовал, раскидав её почти по всей квартире.       — Умно. Презервативы? Или хочешь без них?       — Давай без них, я же готовился, — неожиданно для себя прохрипел Тэхён. — Я уже даже и не вспомню, когда у меня в последний раз был незащищённый секс.       — Аналогично. Я своим здоровьем обычно не рискую.       Взяв в руки смазку и быстро смочив ею пальцы, Чонгук, приставив их к заднему проходу Тэхёна, без особых усилий плавно вошёл внутрь. Тэхён на это лишь рвано выдохнул, плотно закрывая глаза. Чувства, рождающиеся в его теле, были неописуемыми: в них воедино смешались удовольствие, трепет, лёгкая боль и жажда этой самой боли. Чонгук не жалел его, растягивал стремительно и властно. Убедившись, что Тэхён готов, Гук заменил свои пальцы членом, сразу же входя на всю длину. Негромко простонав, он, прислушиваясь к вздохам Тэ, медленно задвигался в том, неотступно погружаясь снова и снова в узкую глубину. Почувствовав, как Тэхён, наконец, задвигал бёдрами навстречу его движения, Гук, больше не сомневаясь, максимально ускорился, желая получить всё и сразу.       — Не думаю, что продержусь долго, — сам не зная зачем, проговорил он.       — Та же фигня, Гук-и.       Движения Тэхёна, пожираемого таким сильным огнем возбуждения, были рваные, временами даже резкие, но он ничего не мог с собой поделать. Какая синхронность, какая слаженность движений, когда ему настолько хорошо? Снова и снова Гук погружался в него, и каждое его движение заставляло Тэхёна жаждать следующего. Внезапно он замер, практически не дыша, и волна такого сильного восторга, такого сильного удовольствия стремительно охватила все его тело, что он сам, до конца не поняв того, содрогнулся и громко вскрикнул, кончая, при этом сильнее сжимая член Гука своими мышцами. Черты лица Чонгука в этот момент исказились, дыхание с хрипом вырывалось изо рта, и, всхлипнув, он также почувствовал, как всё его тело взорвалось от столь желанной развязки. Его движения замедлились, и пока страсть медленно отступала на второй план, он нежно поцеловал Тэхёна.       Спустя несколько секунд, разорвав поцелуй и немного переведя дыхание, Чонгук, наконец, слегка приподнялся и, посмотрев Тэхёну в глаза, проговорил:       — Ковёр вроде не особо пострадал.       — Это пока, — устало улыбнулся Тэхён. — Ты ещё из меня не вышел.       — Тоже верно.       Нащупав рукой свою рубашку и подсунув её под задницу Тэхёна, Чонгук осторожно вышел из его тела и, удобно усевшись на задницу, прохрипел:       — Теперь точно порядок.       — Слушай, а ловко ты это придумал, я даже сначала не понял. Молодец, — одобрительно закивал Тэхён, так же медленно садясь. — Мой ковёр в безопасности.       — В полной! — довольно улыбнулся Чонгук. — Где там уже суши?       — Потрахались, можно и пожрать? — вытираясь своим халатом, прыснул Тэхён. — Идеально, чё.       — Тоже так думаю. Но на следующее свидание всё же лучше сходить в ресторан. Но платишь, разумеется, ты.       — А следующее свидание-то будет? — приподняв бровь, осведомился Тэхён.       — Ты не хочешь?       — Хочу, — уверенно проговорил Тэхён. — А сам-то?       — Тоже.       — Чтобы насолить Чимину?       — Чтобы насолить Чимину, мне нужно отбить у него сутенёра, — чётко поняв, что имеет в виду Тэхён, выдохнул Чонгук. — А он как-то не в моём вкусе.       — А я?       — А ты, как оказалось, в моём.       — Миён против не будет?       — Маме до лампочки с кем я встречаюсь, — улыбнувшись, проговорил Чонгук. — Она даже тебя примет. Раз я доволен, то и она счастлива.       — Это на самом деле круто, — сев ближе к Чонгуку, промурчал Тэхён. — Она классная. Моя вот говорит, что я настолько непутёвый, что меня даже из Ада выгонят за мат и бухло.       — Пойдёшь, значит, в рай.       — А что ещё остаётся?       — В душ?       — Давай.       Медленно приняв вертикальное положение и протянув руку Тэхёну, Чонгук поднял того на ноги и, приобняв за талию, повёл в ванную. Странная они пара, да и знакомство у них было нетипичное. Но, может, в этом и есть вся прелесть? Кто ещё в этом огромном мире умудрился бы переспать с сахарной деткой своей мамы, выжить после этого, а после ещё и заинтересоваться друг другом? Фантастика же, лишённая всякой логики. Но что уже поделаешь? Попытка не пытка. В их случае, так точно.       — Кстати, что там за министр, Тэхён?       — Старый импотент, которого просто нужно сопроводить на мероприятие.       — А, ну это можно.       Слухи о враче зачастую распускают его пациенты. Чонгука раньше всегда очень пугали расползающиеся о нем слухи. Но сейчас же… бог с ними. Маменькин сынок, который встречается с проститутом. Хм… круче только брат заведующего отделения, встречающийся с сутенёром. Как бы после такой «славы» не вылететь с работы. Но если это и случится, уволят не только его, но и Чимина. Не самый плохой конец для его карьеры. Да и если что, он всегда может уйти в эскорт. Благо знакомства есть. Главное только, чтобы мама не узнала. А то неслабо так влетит. Причём не ему одному.       — Нужно будет позвать маму выпить на выходных, — заходя в душевую кабинку, проговорил Чонгук. — Заодно и обрадуем её.       — Она будет в восторге, — нервно рассмеялся Тэхён. — Пусть берёт с собой Хосока. У них вроде всё серьёзно.       — В каком это смысле? — опешил Чонгук.       — Она ему не платит. Контракт вроде и есть, но толку от него ноль.       — Мою беззащитную мать охомутал какой-то проститут…       — Не переживай, это у вас семейное.       — Тэхён!       — Чонгук!       Это у них семейное? Да уж… яблоко от яблони. Главное соблюдать спокойствие. Да. Или нет? Ответил бы кто.