***
Ламберт проснулся с первыми лучами солнца. Было жарко, хотя осень на улице не подавала надежд на какое-либо тепло. Ведьмак не любил холод, всегда стараясь согреться или одеться потеплее, но сейчас было невыносимо, под плотной тканью было пекло. Разлепив наконец глаза, мужчина понял, что в кровати не один. Тео свернулся под покрывалом, прижимаясь к боку Ламберта. «Барда» будить он не хотел, тот вчера натерпелся, поэтому лишний час сна ему явно не помешает. Аккуратно скинув одеяло и собираясь спуститься вниз заказать чего на завтрак, Ламберт остановился, прикрываясь обратно. На нём не было абсолютно ничего. Сначала это ввело в ступор, и он кинул быстрый взгляд на лежащего парня, тот был почти полностью одет. Стараясь не придавать своей наготе особого значения и заверив себя в том, что ничего между ними не произошло, ведьмак оделся слишком быстро и вышел из комнаты. Уточнять подробности вчерашнего вечера и ночи он не будет, это Ламберт решил точно. Тео не спал уже давно, вслушиваясь в шорох вокруг и надеясь, что его не покинули, не оставили просто так. Без возможности хотя бы попрощаться. Привязываться к людям с первых секунд всегда было его не особо хорошим качеством. Стоит только услышать что-то хорошее в свою сторону, как Тео уже доверяет всего себя человеку, который просто сделал ему комплимент или похвалил. Слушая звуки, коих было немереное количество, Теобальд слышит отчетливый крик с первого этажа, который дает понять, что Ламберт тут, рядом, всего лишь спустился на первый этаж корчмы. Скорее всего, за завтраком, либо же для того, чтобы поругаться к корчмарем. Тео всё же надеялся на завтрак. Встав с кровати, он быстро привел постель в порядок, оделся и, взяв свою лютню, собирался уже спуститься вниз, как дверь резко распахнулась, и он снова влетел в широкую грудь. Отшатнувшись, Теобальд поднял взгляд на стоящего перед ним Ламберта. Тот был слегка растрепан. Бард помнил, как тот быстро убежал из комнаты, даже не умывшись. – Ты уже встал? Прости, что едва не снёс тебя снова, – сказал Ламберт, направляясь за своими вещами, лежащими кучей в углу комнаты. – Можешь спускаться. Позавтракаешь, а потом домой… Путешественник из тебя никакой, честно говоря. Тишина, а затем резкий треск деревяшек. Дверь в комнату хлопнула с такой силой, что с косяка посыпались щепки. Тео был расстроен. Человек, с которым он спал в одной постели всю ночь, просто прогнал его. Обозначил никчёмность внезапного попутчика, его слабость перед внешними воздействиями и… И, несмотря на это, отпустил. Наверное, таких проблемных и не умеющих ничего, кроме как жить под присмотром нянек, и не спасают вовсе?.. Завтракать Тео не стал и молча ушёл. Сделал то, чего боялся сам некоторое время назад, но всё же не знал, как поступить иначе. Далеко он, правда, в своем побеге не продвинулся. Ведьмак, собрав все свои пожитки, нагнал его ещё на выходе из деревни. Проехав чуть вперед и спешившись с лошади, Ламберт остановился перед бардом. – Ну и что произошло? – Ламберт не сводил глаз с барда. Тот же смотрел исключительно в землю, всеми силами избегая встречи с пронзительным взглядом. Теобальд закипал. Он не хотел подачек, а жалости к себе – в особенности. Хотя только она и связывала его с ведьмаком… Мужчина просто его пожалел. Парня, который в слезах выбегал из корчмы. – Спасибо за помощь вчера, но думаю, на этом наши пути разойдутся. Обуза в виде никчемного «барда» не нужна ни тебе, ни родному дому. Может, сгину где по дороге, – Тео обошел ведьмака и отправился дальше. Ламберт пытался соединить все события в голове, чтобы понять, почему этот парень себя так ведет. Неужели помощь, искренне предоставленная ведьмаком, расценивается как бесполезная трата времени? Было неприятно осознавать подобное. Ламберт нечасто показывает свою доброту по отношению к людям – те в основном только раздражают: кто присущей им непробиваемой тупостью, кто своим поведением. Сам он, конечно, тоже не является лучшим представителем человечества, но, справедливости ради, и не пытается казаться хорошим в глазах других. Он бы спокойно отпустил парня на произвол судьбы, но что-то внутри отдавало теплом при одном только взгляде на этого странного барда. Не давало совершить возможную ошибку. – Хочешь пойти со мной, раз домой все равно не вернешься? – Ведьмак стоял спиной к парню. Ламберт не знал, что хочет услышать, не знал, на что надеялся больше, на согласие или же на отказ. С одной стороны, ответственность за чью-то жизнь помимо своей, с другой — возможные переживания за человека, которому все же решился помочь. Но, как бы странно ни звучало, Ламберт часто полагался на судьбу, считая, что если уж уготовано, то нужно принимать. Поэтому этот странный несуразный в некоторых отношениях парень явно был послан ему не просто так. Может, когда-то их пути разойдутся, возможно, это случится прямо сейчас. – Я согласен, – ковыряя носком сапога землю, пробормотал бард. То, с каким облегчением выдохнул Ламберт, не заметил бы только слепой. Надеясь, что никто больше не видел, как он нервничал несколько минут назад, ведьмак подошел к лошади, беря ее за поводья. – Тогда пошли. Я и так засиделся.2
17 ноября 2022 г. в 11:28
Ламберт тихо зашел в комнату, стараясь не разбудить наверняка уже уснувшего парня. Но Тео не спал. Он сидел на краю кровати будто призрак – ведьмаку даже показалось, что тот слегка светится… Настолько была бледной его кожа.
– Думал, ты спишь, давно ведь ушел, – сняв обмундирование в виде тонкой, но прочной брони, Ламберт стянул рубашку, давно пропитавшуюся его кровью и кровью куролиска, заказ на которого выполнил несколько часов назад. Вдруг в дверь постучали, после чего послышался стук ведер о пол коридора и быстрые удаляющиеся шаги. Принесли воду, понял ведьмак, попутно доставая бадью из-за ширмы, что стояла в углу комнаты, и располагая ее не далеко от кровати. Занеся ведра в комнату и наполнив бадью слишком горячей водой, Ламберт принялся расстегивать ремень штанов, но резко остановился, вспомнив о парне, что молчал все это время.
– Ты не против? Я мечтал об этом весь чертов день, – взглянув на Тео, спросил мужчина. Тот как-то неловко заелозил на кровати, усаживаясь у самых подушек, после чего мотнул головой в согласии и обнял свои ноги, смотря на Ламберта в упор. – Так и будешь молчать? Я за всю жизнь столько не разговаривал, а для тебя исключение сделал, как видишь. Пользуйся, пока можно, потому что потом ты вернешься домой и, кроме красавицы жены и пары баронов, общаться будет не с кем, – стянув узкие штаны, ведьмак залез в воду.
– Не будет никакой жены, – покраснев, сказал Теобальд.
Ламберт, принявшийся вымывать кровь из своих слишком густых курчавых волос, усмехнулся.
– Думаешь, никому не приглянется твое милое личико? Мне кажется, за тебя готова выйти любая, – перестав мучить свои волосы, ведьмак откинулся на бортик бадьи, мягко улыбаясь. Горячая вода разморила его настолько, что тот начал засыпать, продолжая неуклюже елозить руками по телу в надежде смыть всю грязь. Не заметив шуршания простыни и в следующую секунду вздрогнув от прикосновений холодных рук к плечам, Ламберт открыл глаза, сонно запрокинув голову и смотря на неловко поджимающего губы парня.
– Решил мне помочь? – улыбнувшись, сказал мужчина и вновь сомкнул веки, расслабляясь под нежными пальцами «барда».
– Ты начал засыпать. Не хотелось, чтобы деньги, потраченные на воду, пропали зря… Да и мне следовало тебя отблагодарить за спасение. А насчет женитьбы… Не пойдет за меня никто и домой я вернуться не смогу, потому как выгнали и возвращаться запретили. Позор семьи… – тихо рассказывал Тео, понимая, что его уже давно никто не слушает. Самостоятельно закончив отмывать спящего ведьмака от крови и грязи, Теобальд не смог придумать, как перетащить на кровать человека в несколько раз тяжелее его самого, поэтому решил разбудить спящего – что тоже оказалось не из легких задач. Барду казалось, что ведьмаки спят чутко, просыпаясь от каждого шороха. Но именно этот перечеркивал все типичные случаи – взять хотя бы цвет глаз. Не жёлтый, как у всех ведьмаков, а сочная зелень. Хотя зрачок всё же был кошачьим.
Растолкав крепко заснувшего мужчину, Тео помог тому обтереться и лечь в постель – обнажённым. Ламберт засопел сразу, как коснулся головой подушки, а заботливый бард, укрыв того одеялом, примостился рядом, проваливаясь в сон.