К чему любить? Любовь скупа на комплименты. Лучше уж со сцены выть, Чем слушать оппонентов.
Минуты неумолимо бегут вперёд, а часовая стрелка ползëт к заветному числу: «Шесть вечера». Антон не спеша собирает свои вещи по небольшой прихожей, а затем прощается с подругой, получив в свой адрес: — «Я в тебя верю, Тош. » — произнесла Оксана и закрыла дверь за гостем. Как только парень покидает небольшой подъезд, пушистые снежинки тут же падают на все участки тела. Они летят, застревая на ресницах и теряясь в кудрявых волосах. Щëки и нос неприятно покалывает холодом. Антон, щурясь, как бенгальский кот, смотрит на верх, а после натягивает на голову объемный капюшон зимней куртки и топает в сторону автобусной остановки. Не хочется идти сорок с лишним минут по такой погоде. Октябрь как-никак. Несмотря на красиво падающий снег, под ногами всë равно остаëтся грязь. Со стороны детской площадки слышатся радостные ребячьи голоса. Антон даже останавливается на пару секунд, смотрит. Дети весело бегают в попытках поймать снежинку ртом. Как же хочется ощутить это ещë хоть раз... По тротуару плетутся люди, укутанные в плотные шарфы чуть ли не целиком. Проезжающие мимо машины расплëскивают грязь в разные стороны, едва ли не пачкая прохожих. Жëлтый автобус медленно плывëт где-то вдалеке. На остановке собралось очень большое количество людей. Куда только они все собрались? Старая на вид машина останавливается, открывая свои двери. Внутри душно и буквально человек стоит на человеке. Даже если очень сильно захотеть, протиснуться хотя бы подальше от двери не получится.***
Театральные двери уже начали радушно встречать своих гостей. На входе стоят двое охранников. Сегодня здесь проходит целых два спектакля, один из которых начался около часа назад. Антон не знал руководителя выступающей труппы, но точно запомнил, что состоит она из восьми человек, и в еë состав входит девушка, на которую положил глаз Серёжа. На самом деле они прекрасно смотрятся рядом друг с другом. И тогда на корпоративе они явно вели себя не как просто друзья. Кажется, кто-то влюбился, и Антон обязан это уточнить. Если они в скором времени станут парой, все будут только рады. Парень здоровается с Мариной и проходит внутрь, снимая куртку на ходу и отряхивая капюшон от быстро тающего снега. Антон знает примерное местоположение ряда гримëрок, поэтому найти нужную не составляет большого труда. Комнаты расположены в ряд и подписаны сегодня номерами выступающих команд. Изнутри слышится шуршание и голоса людей, а из зала реплики актëров. Увидев на двери «труппа №2. А. П», Антон уверенно тянет ручку и проходит внутрь. Здесь тут же слепит яркий свет. — Добрый день, — всë ещë продолжая щуриться, здоровается парень со всеми присутствующими. Он успел краем глаза увидеть Димку на кресле, но перевëл взгляд на Арсения. — Проиграли Вы, Арсений Сергеевич! Я же говорил! — воскликнул Позов и хлопнул в ладоши. Антон с недоумением в глазах смотрел то на одного, то на второго. — Вот чëрт. Шастун, ты меня подвëл. Арсений с наигранной досадой на лице сделал пару шагов к вешалке, где висело его пальто. Вынув оттуда пару купюр, кажется, в сумме около тысячи рублей, он протянул их Диме, а тот, улыбаясь во все тридцать два, с радостью принял их. — Вы серьёзно поспорили на меня? — наконец сложив всë в голове, подытожил парень. — Ну что же на тебя. На тебя и на Серëжу. — Я поставил на то, что Серый позже придет, а Арсений на то, что это сделаешь ты. Как видишь я выиграл, — в позовское лицо прилетела какая-то ткань, от чего он смешно обернулся на обидчика. — А-уч, за что? — За то, что хвастаешься, — легко улыбаясь, Попов продолжил осматривать костюмы вместе с какой-то девушкой-стилистом, которую парень даже не заметил. Тихо посмеявшись, Антон перехватывает куртку удобнее и проходит к металлическим крючкам, располагая вещь рядом с арсеньевским пальто. В нос пробирается запах его одеколона. Иногда создается ощущение, что перед выходом из дома Арсений буквально обливается им с ног до головы и обратно. Но, тем не менее, запах приятный и одновременно раздражающий Антона лишь своим присутствием. Может быть парню стоит пересмотреть своë отношение к Попову? Он походу не такой уж и плохой человек, каким казался изначально. Хотя, возможно, это лишь иллюзия, что дорисовал разум. Ведь Арсений такой добренький только в последние пару дней, а до этого гонял каждого актëра, как вшивого по бане. Где-то за спиной скрипнула дверь, и в проëм юркнул запыханый Матвиенко. Он опоздал на три минуты от назначенного времени. Увидев, что никто еще не спешит собираться, Сергей одними губами плюнул ругательство в сторону и закатил глаза. Зря так торопился и ещё, видимо, переживал. Дима весело улыбнулся и подошëл к другу, обнимая его, тем самым выражая всю свою любовь. — Серëж, ну хоть где-то твои опоздания пригодились, — бормочет Позов, утыкаясь носом в сырой капюшон. — О чëм ты? — Серëж, забей. У них свои мутки какие-то, — сказал Антон и сел на мягкое кресло, что минутой ранее занимал Димка. — Так. Все в сборе, — Арсений Сергеевич громко хлопнул по рукам, привлекая внимание. — Приклеиваемся к бороде и на сцену! Сейчас придёт ещë гример и костюмер, они помогут. Напоминаю: в костюмах по театру не шастать, что бы не случилось. Служебные туалеты прямо и налево. На всë про всë у нас чуть больше часа. Через пару минут руководитель скрылся за пределами просторной гримерки, приказав ожидать нужных людей. Но эти самые люди не пришли ни через пять минут, ни через десять и даже через двадцать никого не появилось. В воздухе уже чувствовалось напряжение. Оно буквально кололо, будто электрическими импульсами. Каждый из присутствующих понимал, что что-то явно идëт не так, но спросить было не у кого. Парни то и дело напряженно кидали взгляд на небольшие настенные часы, висевшие над дверью. Незнакомая девушка вышла около десяти минут назад и тоже до сих пор не вернулась, хотя, возможно, и не должна была. Часовая стрелка превысила отметку в пять часов. — Мне кажется или что-то явно идëт не так? — оборачиваясь на друзей, спросил Антон. — Не знаю... Я думаю нам стоит найти Арсения... Не нравится мне это всë, — ответил не менее взволнованный Дима. — Согласен, — Серёжа встал со своего места разминая затëкшую спину. А тем временем до выхода оставались каких-то полчаса. Предыдущая труппа закончила своë выступление. Сейчас там трудятся декораторы. Из центра здания слышится общественный гул. Гости начали собираться. Очень странно, что Попов и сам до сих пор не заметил всего этого и не начал бить в колокола. Антон молча подошëл к двери и, приоткрыв еë, огляделся. Никого. — Чë там? Позов тоже поднялся с места и приблизился к Антону в надежде узнать хоть что-то. Но, увы, парень в ответ лишь пожал плечами и неясно махнул головой, после чего кинул короткое — «я сейчас приду» — и скрылся в пустом коридоре. Дима тяжело выдохнул, падая обратно в кресло. Неужели так сложно сказать с какой целью вышел? Антон — непредсказуемый человек. Быстро пройдя коридор, а затем и преодолев широкий зал при входе, где собралось приличное количество народа, парень вышел к лестнице. Он знал где находится кабинет их руководителя, приходилось там бывать для заполнения бумаг. А сейчас стоит цель найти Арсения, и вполне возможно, что мужчина находится именно там. Антон ловко поднялся по лестнице, иногда перешагивая по несколько ступенек за раз и, повернув, оказался напротив двери с тëмной табличкой на ней: «Директор». По дереву раздался короткий прерывистый стук. Он не стал дожидаться хоть какого-то ответа и открыл дверь. — Арсений Сергеевич, у нас, кажется, проблемы, — сходу выпалил Антон, при этом нервно подëргивая край рукава толстовки. Арсений сидел за столом, и судя по телефону в руке, только что окончил какой-то разговор. — Всмысле? До выхода полчаса, почему вы не готовитесь? — глаза его тут же нервно забегали по лицу парня, словно стараясь понять всë сразу. — Гримëры не пришли. — Чëрт, — Арсений шумно выдохнул и буквально вскочил с места, приближаясь к дверному проëму. Мужчина обогнул мешающегося на пути парня и поспешно направился по лестнице вниз. Антон времени не терял и тоже юркнул следом за Арсением, быстро нагоняя его уже внизу. Видя обеспокоенно-напряжëнную спину впереди, становилось ещë страшнее. Страшно от неизвестности произошедшего. А точно ли что-то произошло? Вдруг и это тоже проделки больного разума. Безусловно, что-то было явно не так. Но ведь гримëры могли просто оказаться неответственными или попросту напутали что-нибудь. А в голове уже выстроились самые худшие сценарии, которые были позаимствованы из самых клишированных детективных книг. Арсений свернул всë в тот же мрачный коридорчик, где работали лишь пара маленьких ламп. Только сейчас Антон смог разглядеть стены. Они не были такими же белыми, как во всëм здании. Из-за недостатка освещения было невозможно точно понять что это за цвет, но он напоминал темно-серый с отливом в какой-то алый. Именно благодаря неудачно подобранной палитре помещение становилось ещë темнее и у́же. Пройдя чуть дальше третьей гримëрки, Арсений Сергеевич резко остановился и почти мгновенно открыл дверь перед собой. Антон, шедший хвостиком позади, чуть было не влетел в мужчину, когда тот замер на месте, но успел вовремя остановиться и лишь коснулся рукой чужого плеча. Из помещения бил свет, но там стояла гробовая тишина. — Блять, — сорвалось с губ Попова. Антон не успел даже глянуть внутрь, как Арсений рванул вперёд. Картинка перед глазами внезапно помутнела от резкой перемены освещения. Как только сознание прояснилось, а зрение пришло в норму, Шастун шарахнулся в сторону от увиденного. Глаза изумлëнно округлились, а сердце будто бы остановилось. В горле встал ком ужаса. Бледная, как снег, рука свисала с бордового дивана. Два бесчувственных девичьих тела лежали в разных сторонах комнаты: одна на том самом диване, а вторая была на полу. Их лица белые, словно муку на них просыпали. Блондинистые волосы одной из них, хаотично спадали на лицо. Антон ощутил, как по его спине прошëлся серпом холод. — Они... Ж-живы? — голос невольно дрогнул. — Да. Вызывай скорую, — приказал Арсений, поочередно проверяя пульс несчастных. — Что говорить? Антон судорожно вытянул телефон из кармана чëрных джинс и уставился в затылок руководителю, что сейчас присел к брюнетке. Как же сложно сохранить своë самообладание в такой ситуации. — Похоже на отравление, — оборачиваясь на Антона, ответил он. Столкнувшись с как никогда глубокими поповскими глазами, Антон замер. Арсений был напряжен и, кажется, напуган. Его глаза нервно бегали по лицу парня, будто пытались найти в них помощь. Такая реакция вовсе и не была удивительна в этой ситуации, даже наоборот, предсказуема. Отчего-то было крайне страшно увидеть руководителя в таком состоянии. Даже те крики за неверно сказанную строчку или шаг, сделанный не так, казались пустяками. Зрительный контакт длился считанные секунды, но казался жгучей вечностью. Руки парня нервно скользнули по тёмному экрану, вбивая экстренное сто три. Гудки тянуться неприлично долго, разливаясь по телу дополнительной волной ужаса. Диспетчер поднимает трубку и как только слышится заветное: «Здравствуйте. Что случилось? », Антон изредко подрагивающим голосом выдаëт всю нужную информацию на автомате, начиная с адреса, заканчивая собственной фамилией. Мужчина поднялся и опëрся плечом о стену, ожидая окончания разговора. Шастун тем временем завершил вызов и нерешительно поднял глаза наверх. — Иди и доложи Марине о том, что спектакль переноситься на неопределенную дату. Пусть объявляет возврат билетов, — проговорил Попов и снял с себя очки. — Понял, — Антон сделал пару шагов вперед. — Мне скорую ждать? Вместо ответа Арсений Сергеевич утвердительно кивнул. Парень посмотрел в его сторону ещë какое-то время и, тяжело выдохнув, вышел обратно в коридор. В голове никак неукладывалось, что это всë происходит на самом деле. Хотелось верить, что это просто кошмарный сон и он сейчас проснётся. Но нет. Как такое вообще могло произойти? Мозг окончательно перестал работать. По пути Антон вспоминает об оставленных в неведомости друзьях и заходит в гримерку говоря три ужасных слова: «Спектакля не будет». Те, в свою очередь, успевают только удивленно похлопать глазами перед тем как Шастун вновь закрывает дверь прямо перед носом. Нет времени объясняться. Проходя путь по коридорам, Антон продумывает в голове слова, что должен сейчас сказать девушке на посту, иначе не сможет связать и слóва. Людей в зале всë также запредельно много. Марина находится, как и ожидалось, на своëм месте. Вот она проверяет билет очередному гостю и Антон, аккуратно пролезая между людьми, подбегает к ней. Сердце неприятно сжимает и отдаëт импульсами по всему телу от тревоги. Дыхание сбито, а мысли в голове продолжают нещадно превращаться в ком чëрной грязи. Прежде чем произнести хоть слово, он опирается руками в столешницу и наклоняет голову вниз, пытаясь собраться с мыслями. Антон не замечает ошеломленного взгляда девушки на себе и не замечает как косится на него мужчина справа. Он ничего не замечает. — Что случилось? — не дожидаясь, задаëт вопрос Марина. По лицу видно, что она уже начала переживать. — Спектакля не будет. Девушки без сознания, похоже на отравление. Ждëм скорую и распускаем гостей, — протараторил он и шумно выдохнул заглядывая в синие глаза впереди. — Чего? Она замерла. Было ожидаемо, что она ничего толком не поймëт из этих слов, но большего Антон сказать за раз не мог. Придётся повторять. — Девушки гримерши без сознания. Арсений сказал, что похоже на отравление. Вызвали скорую. Ждëм, — парень прервался, сглатывая вязкий ком, — Выступление переносится на неопределенный срок. Марина удивлëнно подняла вверх брови и что-то буркнула себе под нос. Антон этого не услышал. Да и не надо было. Вместо этого, как только девушка объявила возврат билетов, он вышел на крыльцо, оставляя недовольный галдëж позади. Недавно шедший снег сменился на моросящий серый дождь. Дорога покрылась грязными лужами, что отражали в себе тусклое небо. Взгляд пробежался по периметру и зацепился за потемневшее от сырости дерево. Птицы больше не ютятся в густых ветвях, стало слишком холодно. На город уже медленно опускается вечер. Сделав глубокий вдох, Антон прикрыл глаза и запрокинул голову назад, ударяясь затылком о холодный бетон. Тело пронизывает колкий холод. Хотя парень не знает даже имени тех работниц, ему очень хочется чтобы скорая приехала как можно скорее и помогла им. Невыносимо тошно сейчас стоять тут, когда в десятке метров от тебя чья-то жизнь буквально висит на волоске. В голове что-то щëлкает и Шастун резко открывает глаза. Откуда взялся этот яд и как они его употребили? Если это вообще отравление, конечно. Хотя не может же быть так, что у них в одну секунду случился инсульт. А что если их хотели... Убить? Если это так, то где-то в помещении может до сих пор находится убийца. «Боже, Антон, почему ты осознаëшь это только сейчас? » — думает про себя он и смотрит стеклянными глазами в пустоту. Где-то вдали слышатся звуки сирен, а вскоре из-за поворота показываются две машины с алыми крестами, и красно-синие мигалки освещают всë пространство вокруг. Парень рвано дëргается и спускается с лестницы. Он наблюдает за тем, как газели подъезжают ко входу, а затем из них быстро вылезают врачи и достают носилки. Антон здоровается с одним из них и велит пройти следом, уходя за дверь. Скопившийся народ при виде врачебной бригады рассыпается в стороны и сопровождает каждый шаг жалостливыми охами. Снова тёмный коридор и пара поворотов. Снова эта злосчастная дверь, возле которой уже стояли Дима с Серёжей и нервно мельтешил Арсений. Медики быстро заходят внутрь и проводят какие-то первичные манипуляции, не сопровождая свою работу хоть какими-то фразами или вопросами. Они и так всë знают. После двое из них укладывают блондинку на носилки. Им приходится неловко оборачиваться, зацепая всë вокруг из-за маленького пространства. Один из таких ударов пришëлся на стол и пластмассовый стаканчик с грохотом падает, расплëскивая воду. Как только они покидают пределы помещения, на носилки отправляется и вторая девушка, после чего остаëтся лишь один врач. — Мы вынуждены вызвать полицию. Очень похоже на отравление химическими веществами, — сказал мужчина средних лет, обращаясь к Арсению, и уже набрал нужный номер. — Да, я понимаю, — Попов опустил взгляд, словно пытался что-то вспомнить. — Откуда взялся яд? — Я не могу ничего сейчас сказать. Последняя сказанная фраза прозвучала слишком обнадеживающе, от чего внутри что-то снова потяжелело. Словно ещë один камушек к сердцу подвесили за тонкую леску. Мужчина в белом халате перекинулся парой фраз с диспетчером службы сто двенадцать и оповестив о том, что полиция прибудет в течении получаса, покинул театр. Арсений прошëл в фойе, предварительно позвав парней за собой. Народа там явно стало чуть меньше. Он не знает что делать в таких ситуациях. К счастью, не доводилось с ними сталкиваться. Он не знает, что будет дальше. Но ему точно известно, что театр наверняка придётся закрыть минимум на неделю. Отравление не могло взяться из ниоткуда и остатками нетронутого сознания, Попов понимает: за этим кто-то стоит. В этом мире не бывает просто так. Всему есть причина. И найти эту самую причину как раз таки поможет следователь. Директор проходит к столу Марины и берет рацию громкоговорителя. «Просьба всем гостям покинуть помещение. Здесь может быть не безопасно. Не пейте воду и ничего не трогайте. Последнее касается всех сотрудников. Спасибо за внимание. » — звучит из колонок по всему огромному зданию. Антон, поудобнее устроившись в углу зала, наблюдает за проходящими мимо людьми, стараясь отвлечься хоть на что-то и перестать думать об ужасном. Он в мыслях подмечает, как забавно меняются недовольные лица. Теперь в их глазах читается страх. Может оно и к лучшему. Поскорее все выйдут, а то и так слишком сильно задерживаются. — Шаст, ты как? — спросил Матвиенко и сел под боком. Антон дёрнулся от неожиданности и судорожно зыркнул глазами в сторону товарища. — А что со мной может быть не так? — Ты сейчас сидишь и дëргаешься от каждого шороха. Да и бледный ты какой-то. — Волнуюсь просто. Только вроде в жизни устаканилось всë, так тут это, как снег на голову. Парень скрестил похолодевшие пальцы меж собой и уткнулся в них лбом. Сгорбился. По лицу Сергея было видно — он тоже обеспокоен. Только не так чрезвычайно сильно как Антон. Сам Шастун даже не задумался о том, почему так яро переживает. Но мы можем списать это на скопившиеся эмоции после трудных дней или и без того расшатанную юношескую психику. — Ты никогда не рассказывал почему переехал. У тебя были проблемы? — поинтересовался парень, продолжая разглядывать что-то за окном. — Можно и так сказать. Но я не хочу об этом говорить, — Антон шумно выдохнул, понимая, что ему жизненно необходима сигарета. — Когда-нибудь я расскажу, — закончил свою мысль и покосился на своего собеседника. — Как знаешь. Я не буду давить на тебя, но, — Серëжа прервался и перевëл взгляд на друга, — Ты можешь рассказать, если это будет нужно. К выходу ринулась толпа, создавая гундëж, ведь всем хотелось выйти как можно скорее, из-за чего люди толкали друг друга и наступали на ноги. Неужели так сложно просто подождать лишнюю минуту и спокойно выйти без давки? Подняв глаза выше, Антон заметил сквозь толпу знакомую фигуру на том конце коридора. Арсений Сергеевич сидел на стуле и почему-то смотрел в его сторону. Парень вновь столкнулся глазами со взглядом чужих, после чего неприятно поëжился под пристальным взором и поспешил отвлечься на что-нибудь другое. Если о чëм-то сейчас и думать, то точно не о странных и манящих глазах Попова. Они производили странный эффект, от чего пропадали внятная речь и умение врать. На мозг словно тут же опускалась серая пелена тумана. Если честно, желание курить сейчас было гораздо выше любого страха, но возможность быть задавленным в толпе отнюдь не радовала Антона. Осталось подождать недолго, он уверен. Не далеко находится и Позов, смотрящий в окно перед собой. Как только шум возле дверей немного утихает, Шастун встаёт с места и выходит на крыльцо, замечая боковым зрением, как следом вышел и Димка. Парень ловко выцепляет из кармана подрагивающей рукой сигарету и зажигалку. Щелчок и пламя вырывается наружу, поджигая кончик табачной палочки. Тот, заалев, отдаëт тонкую струйку серого дыма, что устремляется ввысь. На улице ещë сильнее стемнело, а по крыше забарабанил дождь. — Как ты думаешь, что будет дальше? — подал голос стоявший рядом парень. — Не знаю, — Антон пожал плечами и сделал затяжку. — Но хорошего точно ничего не выйдет... — Тоже верно... — вздохнул Дима и упëрся взглядом вдаль. Шастун, соглашаясь, хмыкает и еле заметно кивает головой, будто подтверждает какие-то свои мысли. Вдоль по дороге уже давно зажëгся ряд фонарей. Фары мимо проезжающих машин освещают площадь на доли секунды, а вдали виднеются огни магазинных вывесок. Дождь, кажется, начинает только усиливаться. Лужи стремительно разрастаются, словно хотят залить собой весь путь. Антон выдыхает сквозь подрагивающие губы клубы белого дыма. Легче не становится.