***
Уже через час вертолет 2196 года был готов ко взлету. На борту был один Дмитрий, у остальных тоже были неотложные дела. В марте идет множество дождей, из-за чего радиация стала опаснее и главный больничный отсек был переполнен, из-за этого не смогла поехать Алина. У Насти же других забот хватает, на носу весенний призыв в армию, нужно подготовить документы. Дима же давно планировал посетить то место, ведь перед миссией всех солдат отправят именно туда, а сейчас еще и его друзья, которых бояться отсоединить от аппаратов жизнеобеспечения, туда бы Алину, но девушка тоже мало что понимает в наружных ранах, а также в нейрохирургии. Путь не должен быть долгим, ведь Масленников закомандовал найти вертолет одной из самых новых моделей и инженеры пообещали, что уже утром вертолет будет на нужном месте. Дмитрий оказался там даже раньше, чем планировалось и решил не будить коллег, приказав смотрителям никого не звать. На этом месте ничего не изменилось, такие же высокие стены, которые будто уходят в затуманенное радиацией небо, серые строгие корпуса. Когда мужчина в первый раз оказался тут, то подумал, что это не новая военная станция, а тюрьма особого режима. Сейчас же его интересовал госпиталь, он выделялся среди других зданий охраной, поэтому мучаться не пришлось. Военные сразу же узнали его даже в гражданской одежде, а вот многие молодые врачи чуть ли с криками не хотели пускать главу КДМ в реанимационный корпус, пришлось даже звать охрану, чтобы те подтвердили слова Дмитрия. Сейчас он мог побыть с друзьями наедине, да, был небольшой минус, ведь каждый был в отключке. Мужчина начал тихо обходить палату, осматривая раны у каждого, вот очередь дошла и до Иманова. У этого парнишки с первого взгляда казалось, больше всего ран. Масленников медленно стянул с него одеяло и сразу же ужаснулся, ведь на торсе у парня было выцарапано “Шавка Масленникова”, над вторым словом постарались сильнее, и, кажется, останутся шрамы. На руках у парня были синяки от веревки, такие же, как и на шее. На нем будто отыгрались сразу четыре всадника апокалипсиса. От чумы достались нездоровые синяки под глазами, которые не уходили даже после двух дней беспрерывного сна, от войны следы от пыток по всему телу парня, голод тоже присутствовал и Дима, кажется, мог сломать его позвоночник просто крепко обняв, и наконец-то четвертый всадник - смерть. Только из рук этого монстра удалось спасти всех. Дмитрий смахнул слезу и принял для себя решение вернуться уже со всеми ребятами.***
Масленникову удалось увидеть все свое войско перед самым отъездом. На дорогах были сотни машин, а в воздухе летали десятки вертолетов. Удалось даже увидеть Артема и Никиту. - После операции уйду в запой, - вдруг произнес Сударь, держась обеими руками за перила балкона, глядя на то, как полковники и генералы раздают приказы, медики проверяют лекарства. - Кто тебя отпустит? - тихо смеясь ответил ему Дима. Он понимал, что без жертв точно не обойдется, но на эту битву шли почти все его близкие: и Сударь, и Чернец, и даже Алина с Настей. В бункерах остается минимальное количество людей, а тем более солдат. Этот апокалипсис уже пора закончить и восстанавливать погибший мир из двадцать первого века. Масленников подключиться к операции только через месяц, если вернется совет КДМ, нельзя оставлять клан без присмотра. Удалось уехать только через пару часов, когда 89 сквад полностью опустел, оставляя за собой только горы мусора. Картина довольно плачевная, как и в Цитадели. Диме так и не удалось поговорить с друзьями, ведь сразу после того, как голова коснулась сиденья мужчина вырубился. Эмиль впервые за долгое время медленно сел и уставился в стену пустым взглядом. До сих пор не верилось, что это все наконец-то закончилось, что теперь можно будет без разрешения говорить и даже ходить. Паренек за эти месяца полностью поменял свое мировоззрение. При виде или упоминании современной реальности до сих пор не то, что тряслись руки, дыхание задерживалось, а сердце останавливалось. Что будет дальше - непонятно. Не верилось, что клан, в котором Эмиль вырос и жил может творить такие вещи, что же тогда могут сделать чужие? Зачем Иманова до сих пор возят из бункера в бункер? Если даже уже провели беседу, выяснив все, что нужно было. Смерть уже не выглядела так страшно, парень уже много раз молил о ней, находясь в полусозании, теперь самое страшное это неизвестность. Еще пару часов и с ним снова будет происходить что-то непонятное, никто даже намека не подавал, а если и Эмиль спрашивал что-то сам, то ему отвечали кратко и все время одинаково: “Приказа не было”. Такое чувство, что в мире остались только эти твари и роботы, очень старой модели. От мысли, что Иманов проживет так всю свою жизнь становилось еще хуже, чем обычно. Вроде бы, казалось, что еще страшнее? Родной бункер сейчас заброшен, все родные погибли, и чертов Масленников сжег последние воспоминания о них, дальше два плена и бесконечные пытки до смерти, казалось, что парень уже пару раз воскресал и снова погибал, но вся жизнь ещё впереди, интересно, что еще судьба приготовила на пути у парня. Наконец-то из мыслей вывел какой-то протяжный вой, это были волки, бедные создания, которые теперь не хищники, а сапротрофы . Как странно, что они до сих пор могут учуять запах живого организма.