Последнее дело сержанта Салливан

      Всей группой они подошли к маленькой двери. Коридор к концу сузился, потому все, кроме детей, разумеется, стояли пригнувшись.       — Тут — важный цех, — объяснил Вонка, его глаза блестели в искреннем предвкушении чего-то удивительного.       — Это ведь шоколадная фабрика. Почему дверь такая маленькая?       — Чтобы не выходил чудный, дивный запах шоколада, — объяснил кондитер таким тоном, будто эту очевидную вещь должны понимать все и так. А в конце хихикнул.       «Прямо как какая-то жеманная дама преклонного возраста!» — поморщилась про себя Камилла.       Вонка тем временем открыл дверь, и в глаза ударил яркий зеленый цвет. Камилла никогда ранее не была на шоколадных фабриках, но она подозревала… Нет, она была уверена, что фабрика не должна выглядеть так. Не то, что не должна — не может, не имеет права! Это же так бессмысленно, абсурдно, непродуктивно и попросту… глупо! Но цех был таким, каким был. Без цистерн, без котлов, без конвейера, без рабочих, без какого-либо оборудования. Или даже намека на него. Сержант не понимала, почему ее это так возмущает — в конце концов, если мистер Вонка желает вместо скучного стандартного цеха наблюдать сад, самый настоящий сад — с травой, с деревьями и странными цветами, а также разнообразными ягодами и фруктами — это его дело. Но это ее возмущало, трогало до глубины души — будто Вонка не просто сконструировал странный цех, а покусился на ее личную строгую и логичную картину мира, где фабрика — это скучное место, где сад, да еще и такой большой, совершенно незачем.       Но вдруг в голову Камиллы пришла успокаивающая мысль — ну конечно же! Это же явно цех для посетителей. Да и не цех вовсе, а так — просто эпатажный зал для экскурсий. Да, да, конечно, иначе быть и не может. Ни один, даже самый сумасшедший человек, не стал бы делать производственный цех в виде сада! Совершенно точно, не мог, и точка на этом.       Убедив саму себя в своей правоте, сержант выдохнула, и ее только что придуманная версия легла ей на душу как спасительный бальзам. Группа последовала далее по зеленой траве на какой-то мост.       «Черт побери! — выругалась про себя Камилла. — Сколько же денег он всадил в эту реку и… чертов водопад! Только чтобы удивить десяток людей? С другой стороны, это все будет широко освещаться в прессе, и такой репутационный подъем после того, как посетители расскажут, что видели… Слухи, домыслы, да… Хороший маркетинговый ход. Как и сама идея Золотых билетов… Может, не такой уж он и сумасшедший… Ну или не он, а его команда маркетологов…»       — Каждая капелька этой реки… горячий жидкий шоколад наивысшего качества, — пояснял Вонка, шагая во главе группы.       Камилла только хмыкнула на это заявление. Нет, ну это уж точно неправда. Просто интересная постройка для детей, не более. Тратить впустую столько шоколада — глупо! Наверняка просто вода с красителем.       — Водопад — это самое важное. Он перемешивает шоколад. Вспенивает его. Делает легким и воздушным. Кстати… ни на одной фабрике мира… не перемешивают шоколад, водопадом, мои дорогие дети. Это я вам то-о-очно говорю, — мужчина говорил с паузами, нарочно растягивая слова. И этим все больше не нравился Камилле, которая хотела как можно быстрее вернуться в Лондон. А все эти ненужные паузы только отдаляли ее от того счастливого момента, когда она сядет в авто и отправится назад.       Тут внимание сержанта привлек странный звук, раздающийся где-то сверху. Внимательно осмотрев потолок, она обнаружила неопознанный летающий объект с трубами, которые время от времени опускались в коричневую жидкость, наполнявшую «реку».       «Это что еще за черт?!»       — Люди! Эти трубы… засасывают шоколад и разносят его по всей фабрике. Тысячи литров в час. Да, — пояснил Вонка, будто прочитав ее мысли.       «Интересную сказку он придумал… И опять же, сколько же денег он потратил на это?!» — продолжала недоумевать сержант.       — А как вам мой луг? Отведайте моей травы. Съешьте хоть травинку. Пожалуйста. Трава восхитительная и красивая.       — Траву можно есть? — спросил самый худой мальчик.       — Я бы не советовала есть траву, — предупредила Камилла.       — Конечно, можно, — Вонка повысил голос, перебивая сержанта. — Все в этом цехе съедобно. Даже я съедобен. Но это называется каннибализмом, мои дорогие дети… и не приветствуется в большинстве обществ, — закончил он с серьезным видом.       Мистер Солт, отец Веруки, вопросительно посмотрел на Камиллу.       — Я повторюсь, я не советую вам есть траву или что-либо еще. Но я не могу вам запретить произвести дегустацию. Поэтому полностью на усмотрение родителей, учитывая ваше доверие к мистеру Вонка.       Дети тут же радостно разбежались, за ними последовали и родители. Остались только трое — кондитер, сержант и мистер Солт. Мистер Вонка посмотрел на мистера Солта каким-то жутким, немигающим взглядом. Тот оказался совсем не крепким орешком и спустя мгновение последовал за дочерью, делая вид, что тоже заинтересовался яствами вокруг. Камилла изучающе взглянула на хозяина фабрики, тот попытался применить тот же трюк, что и к мистеру Солту. Но спустя с полминуты игры в гляделки, понял, что с ней это не пройдет, потому заметил с самым недружелюбным выражением лица:       — Никогда не любил полицию.       — Проблемы с законом? — подозрительно поинтересовалась сержант.       — Ни за что! — изумился Вонка. — Тратить время на таких непростительных зануд, как вы. Нет уж, никогда в жизни, — воскликнул он и ушел прочь, опираясь на дурацкую, по мнению Камиллы, трость.       Сержант поднялась на холм и стала оглядывать окрестности, следя за тем, чтобы никто не угодил в неприятности. Но вместо предпосылок к неприятностям она увидела странного вида существ, работающих неподалеку. Сначала сержант решила, что то были карлики, но при детальном рассмотрении… Нет, для карликов они были слишком… Складными? Как уменьшенные копии людей… Или как дети в масках. Но не мог же он?.. Или мог?       Ее размышления прервал крик Веруки — она тоже заметила странных маленьких людей. Мистер Вонка поспешил объяснить, кто это такие, но его история не выдерживала всякой критики — представить, что существует какая-то Лумпаландия? Чушь, полнейшая чушь. Но, подумав еще немного, Камилла пришла к мысли, что теоретически существование отдельного племени, закрытого от всего человечества, где из поколения в поколение передавалась такая отличительная черта как невысокий рост… Возможно ли это? Может быть, и возможно. И Вонка действительно мог наткнуться на них во время экспедиции в джунгли Южной Америки. Все остальное он, само собой, придумал для красного словца… В особенности то, что один участвовал в экспедиции — такой жеманный франт не выдержал бы в джунглях и пары часов, как бы он этого ни хотел.       «Хвастун!» — фыркнула сержант.       Вся группа завороженно слушала кондитера. Вся, кроме одного мальчика. Мальчика по имени Август, который продолжал пожирать все на своем пути, слоняясь по округе.       — Мэм, — обратилась Камилла к миссис Глуп, — вам не кажется, что вашему сыну стоило бы не отходить от группы? Тут может быть небезопасно…       — Август, сокровище мое! — закричала дама, но Август проигнорировал зов матери, а пошел прямиком в реке. — Этого делать не надо!       Камилла напряглась и подошла к краю реки, на противоположном берегу которой Август уже опустился на колени и стал пить шоколад, зачерпывая его прямо рукой.       — Эй, мальчик! — крикнул кондитер. — К моему шоколаду не должны прикасаться человеческие руки!       — Мистер Глуп, — властно обратилась к нему Камилла. — Немедленно отойдите от реки и вернитесь к своей матери и остальным.       Но мелкий засранец будто и не услышал ее приказа. До чего же она терпеть не могла детей. Вечно ведут себя так, будто они бессмертные! Не слушаются, делают все по-своему. Была бы воля Камиллы, все бы рождались сразу взрослыми — просто приходили бы на порог дома родителей, стучали в дверь и радостно сообщали:       «Мама, папа, вот мой диплом о высшем образовании! А еще я завтра иду на работу и больше не буду жить с вами! Я, конечно, и не жил, но обрадовать-то должен? А если хотите стакан воды, то звоните мне по этому номеру, и я прибуду сразу же, как вы пожелаете!»       Но реальность была далеко от этого, и Август Глуп продолжал пить шоколад… Точнее то, из чего состояла река — Камилла все еще отказывалась принимать мысль о том, что это был шоколад. А спустя еще мгновение произошло то, чего Камилла желала меньше всего — голова поганца, видимо, перевесила, и он сорвался с берега в реку. Интересно, как только она могла перевесить, если в ней совсем не было мозгов, для сержанта осталась загадкой.       — Он утонет! Он не умеет плавать! Спасите его!       «Спасите его!» Как же сержант ненавидела сочетание этих слов. Она даже не знала, что она ненавидит больше — детей или эту фразу? Наверное, эту фразу, когда ею просят спасти толстого глупого мальчика.       «Да, именно так. Это я вам то-о-очно говорю… — подумала Камилла. — И почему я это сказала с интонацией Вонки, черт бы его побрал… Так ладно, об этом я подумаю потом, а теперь нужно прыгать, а то мамаша своим криком действует на нервы, в реке ее хотя бы не так сильно будет слышно».       И сержант напрягала все мышцы и, оттолкнувшись, что есть силы, прыгнула в реку. Первой мыслью было:       «Черт побери, он еще и подогревает эту реку, сколько денег он тратит на ЭТО?! И зачем?!»       Второй:       «До чего эта жидкость густая, ну не шоколад же это в самом деле!»       Третьей:       «Ненавижу детей!»       — Август! Нет! — продолжала заливаться мать.       Камилла ошиблась — даже из реки крики были слышны отлично и продолжали действовать на нервы. Она нырнула с головой под «воду» при прыжке, и теперь чувствовала, как густая коричневая жидкость пропитывает ее джинсы, ботинки и заплывает в уши. Вынырнув, сержант вытерла лицо и огляделась — мальчик был всего в паре метров от нее, пара рывков, и она будет рядом с ним. Но с неба появилась неожиданная проблема — труба, которая уже опустилась вниз и стала создавать вокруг себя воронку, засасывая жидкость со дна реки.       — Прикажите выключить механизм! — крикнула Камилла директору.       Когда она открыла рот, чтобы озвучить это весьма логичное требование, в него попала пара капель жидкости из реки, которые все еще покрывали ее голову, уши и нос. На вкус это было как шоколад. И пахло как шоколад. В реке, черт побери, был шоколад. Настоящий горячий шоколад. Который падал с чертового водопада в чертову реку и затем засасывался трубами, одна из которых угрожала сейчас жизни глупого Августа Глупа. Шоколад!       — Увы, дорогая моя, я вас совсе-е-ем не слышу. Вы что-то спросили? — издевательски ответил Вонка.       «Ублюдок!» — выругалась про себя Камилла и стала грести в сторону мальчика, но оказалось поздно — как только она протянула руку, чтобы его схватить, его стало затягивать в сторону, и спустя мгновение он уже крутился в воронке. Но это было половиной беды — и саму Камиллу стало неумолимо затягивать туда же. Спустя пару оборотов, поняв, что в этой воронке схватить мальчика ей не удастся, она, кое-как сгруппировавшись под водой, схватилась за трубу, затем обхватила ее ногами и каким-то чудом осталась снаружи, а не оказалась внутри, как Август. Последовать за Августом и погибнуть в ее планы явно не входило, кто бы и что об этом ни думал. Кое-как убрав с глаз и из носа шоколад, она откашлялась и посмотрела наверх — мальчик виднелся в метрах 4-5 выше по трубе. Живой. И, кажется, совершенно невредимый.       «Ну конечно, этот толстяк не мог не застрять. Хорошо, что я не там, не хотелось бы мне упереться в его задницу! И как же ему повезло, что его затянуло туда так ровно! Могло ведь и все кости переломать!»       — Август! — продолжала стенать миссис Глуп и только мешала сержанту думать.       К сожалению, вариантов было немного — надо было ползти наверх и как-то вскрывать трубу. Она пока не представляла, как можно вызволить мальчика оттуда при постоянно работающем насосе сверху, но надеялась, что он не такой сильный, чтобы не позволить ей вытянуть Августа из трубы.       «Надеюсь, этот Вонка все-таки выключит насос, иначе у него будут серьезные проблемы. Это я ему могу то-о-очно сказать!.. Да прилипнет же, зараза!»       Правая рука предательски сорвалась вниз — вся куртка была покрыта шоколадом, отчего сделалась необычайно скользкой. Выругавшись про себя еще раз, сержант, держась на одних ногах, сбросила с себя куртку и осталась в одной только серой рубашке, которая была чуть более сухой и не мешала героически, скрипя зубами, взбираться вверх.       Наконец, Камилла увидела прямо напротив себя болтающиеся ноги Августа и, недолго думая, достала нож. Размахнувшись, насколько ей позволяла ее неудобная поза, она попыталась всадить его чуть ниже ног Августа, но… безуспешно — клинок только отскочил от скользкой поверхности трубы. Убрав оружие обратно, девушка что есть сил сжала трубу ногами и руками в намерении повредить ее соединения, но и это оказалось безуспешным. Внизу тем временем стало происходить что-то совсем невразумительное — крики миссис Глуп превратились в… пение? Решим, что уж до чего-чего, а до необъяснимого концерта снизу ей нет дела, она продолжила давить на трубу, напрягая все мышцы. Это могло бы сработать, будь насос выключен. Но сейчас, как только ей удавалось сжать трубку настолько, чтобы она могла отсоединиться и упасть вниз, через щель начинал хлестать шоколад, который чуть не сбивал сержанта, которая и так кое-как держалась за трубу. В конце концов, в полном отчаянии, совсем выбившись из сил, Камилла сорвалась и упала вниз, напоследок увидев, что Августа затянуло дальше, внутрь неведомой летающей штуки.       Больно ударившись о поверхность шоколадной реки, Камилла кое-как всплыла и направилась к берегу, из последних сил стараясь удержаться на поверхности. Схватившись за берег, она попыталась подтянуться и вылезти, но вместо этого соскользнула обратно. Однако тут же почувствовала, что ее кто-то тянет на сушу. Подняв голову, она увидела тех, кого ожидала увидеть меньше всего — дедушку и его внука, непонятно где нашедших силы, чтобы вытащить ее из реки.       — Спасибо… — неразборчиво прошептала она, все еще отплевываясь шоколадом.       «Мальчик теперь там погибнет… Моя вина…»       — Вы сделали все, что могли! — убедительно заявил дедушка.       — Недостаточно, — отрезала сержант.       — Где мой сын? Куда ведет эта труба? — спросила миссис Глуп.       — Эта труба, между прочим, ведет прямо в цех… где я делаю самую восхитительную…клубничную помадку в шоколадной глазури, — ответил мистер Вонка. Его привычка говорить с паузами начинала вставать Камилле поперек горла.       — Значит, из него сделают клубничную помадку в шоколадной глазури и будут продавать фунтами по всему миру?!       — Нет. Я этого не допущу. — серьезно ответил Вонка, и Камилла даже почувствовала к нему мимолетное уважение, которое тут же испарилось, когда он продолжил свою мысль. — Вкус будет ужасный.       — Мы сейчас же пойдем в этот цех, — перебила его Камилла, кое-как встав и выпрямившись. — Экскурсия окончена. Пострадал ребенок.       — Простите, но кто вы, чтобы решать, окончена экскурсия или нет? — с насмешкой спросил кондитер.       — Я — сержант полиции! И не делайте вид, что вы это забыли это!       — А как вы докажете, что вы сержант?       Оттренированным движением руки Камилла полезла в правый карман куртки и… наткнулась на мокрую, пропитанную шоколадом ткань рубашки. Вонка противно хихикнул.       — Кажется, ваше удостоверение где-то на дне реки, кормит шоколадных рыбок, — широко улыбнулся он, но тут же задумчиво нахмурился. — Нужно приказать срочно утилизировать весь шоколад из реки. Шоколад со вкусом полицейской бюрократии — да люди замучаются от изжоги!       Камилла смотрела на него в ужасе, как на маньяка. Или серийного убийцу.       — Дорогая моя, не надо на меня так смотреть. Вы сами выбросили свое удостоверение, а кто вы без него? Всего лишь злая липкая девочка! — он снова хихикнул. — Даже то, что вы покрыты моим первоклассным шоколадом, не исправляет вашей кислой мины… Но так уж и быть, — и он снова стал серьезен, — я с вами согласен. Нам втроём нужно пойти и посмотреть, как там бедный Август. Это же так важно!       Кондитер повернулся к остальным гостям, что молча наблюдали за их перепалкой. — Дороги гости! К сожалению, на сегодня наша экскурсия окончена, за это нужно поблагодарить нашего горе-пловца… Но вы можете пойти в ваши апартаменты — умпа-лумпы проводят вас, а ваш багаж уже ждет вас там! До завтра! — и он развернулся на каблуках, пока гости переваривали то, что он только что им сказал. — Идемте, быстрее же!       Миссис Глуп и сержант последовали за ним.       — Только умоляю вас, не подходите слишком близко! — попросил кондитер. — Мне так не хочется, чтобы вы испачкали шоколадом мой сюртук.       — Почему вы не выключили насос?       — Как же я мог его выключить? Разве вы видели рядом со мной красный рычаг с табличкой «Насосы»?       — Вы могли попросить своих рабочих.       — Кажется, если я верно услышал, вы требовали выключить насос, а не просить кого-то выключить его. Вам следует поучиться правильно и громко формулировать приказы. Вы все-таки сержант! — снова перешел он на серьезное выражение лица. Они сменялись у него так же легко, как каналы по нажатию пульта.       Камилла решила, что дальнейшая дискуссия ни к чему не приведет, потому весь оставшийся путь шагала молча, думая о том, что же ей писать в рапорте.