Утоли мою печаль

С утра во всем особняке ощущалось волнение. Даже толстые стены, окна, двери – все трепетало в ожидании чего-то. Дин, не выходя из комнаты, проникся атмосферой и с нетерпением ждал кого-нибудь, чтобы расспросить, что происходит. Он взволнованно ходил по комнате, не в силах усидеть на месте, и постоянно выглядывал в окно, свешиваясь с подоконника. Особняк гудел, словно потревоженный улей. Нелюди носились туда-сюда, то и дело слышались визгливые перебранки женщин, грубая ругань мужчин, иногда из всего этого гавалта Дин вычленял резкий голосок Анэ, а один раз даже услышал рычание Сэма, который выяснял, кто оставил посреди двора мешки с мусором. При этом ближе к вечеру все наряжались, а к шести часам все мельтешение полностью прекратилось, и двор опустел. Дин пару раз выглядывал наружу, пытаясь разговорить своих безымянных молчаливых охранников, к сожалению, каждый неудачно. Громилы недовольно на него косились и мягко, но твердо отправляли обратно в комнату. В ответ Дин обмазал обоих пеной для бритья, получив пару подзатыльников, но полученное моральное удовлетворение того стоило. Около шести, в комнату ворвалась Анэ, увидела Дина и смачно, со вкусом выругалась. - Ты почему еще не одет? – завизжала она, словно кошка, которой наступили на хвост. Дин тут же представил торчащие вверх уши, выпушенные когти и напряженный хвост и пошловато усмехнулся. - А что со мной не так? – он развел руками, оглядывая белую майку, клетчатую рубаху и мягкие джинсы – Я прекрасен, как всегда – для закрепления эффекта он подмигнул кипящей Анэ, у которой почти осязаемо валил пар из ушей. Лучше бы он этого не говорил. Кицунэ заверещала, выбежала в коридор, от чего Дин облегченно вздохнул, однако через пару минут она вернулась с несколькими смазливыми девчонками, которые засуетились вокруг него. Сначала Дин не понял, что происходит. Однако, когда девушки, удерживая его железной хваткой, потащили его в душ, стащив одежду, он серьезно заволновался. - Что происходит? – он умоляюще взглянул на Анэ, которая наблюдала за процессом его умывания, причесывания, переодевания, нервно постукивая коготками по дверному косяку. - Идиот – с сожалением констатировала кицунэ, оглядывая Дина. Его переодели в легкие светлые бежевые джинсы, оставив босиком, в белую, полупрозрачную и слегка большеватую рубашку, отчего он смотрелся на пару лет моложе – Как Сэм мог выбрать в качестве залога мира тебя? Даром что смазливый! Дин пропустил мимо ушей ее оскорбления, мало ли что девушка наговорит от нервов? Вместо того, чтобы расстраиваться из-за ее невысокого мнения о его умственных способностях, он предпочел узнать получше к чему его готовят. - О каком мире ты говоришь? Какой залог? Сэм мне ничего не говорил – его уже конвоировали из комнаты куда-то на первый этаж, поэтому кицунэ, резво постукивая шпильками, торопливо объясняла. - Сегодня приедут из Гильдии охотников, Сэм давно хотел заключить с ними договор, чтобы они не истребляли всех нелюдей подряд, а только тех, кто опасен для человечества. После того, как он тебя привез переговоры стали наиболее активными. Гильдия долго не соглашалась, но им тоже не хочется просто так посылать людей на смерть. Поэтому мы решили заключить договор. Они убивают только тех, кто не подчиняются Сэму, а он в свою очередь стремится утихомирить как можно больше нелюдей. - А при чем тут я?! - А ты станешь залогом мира… Дин не успел ничего сказать, как его втолкнули в небольшую клетку, стоящую посреди большого зала, наполненного жителями особняка. По периметру стенки клетки были едва ли больше одного метра, прутья шли от пола до самого потолка, вгрызаясь в него. Нелюди стояли вдоль стен стройными рядами, а Сэм стоял рядом с клеткой напротив больших дверей в белоснежном костюме. У Дина создавалось впечатление, что он попал на какой-то великосветский прием, только вот он здесь совсем не к месту. Он со злостью вцепился в прутья клетки, прожигая невозмутимого Сэма взглядом. - Какого… - Дин охнул, когда понял, что изо рта не вылетает ни звука. Сэм слегка поморщился, когда Дин, оскалившись, показал ему по очереди все неприличные жесты, заставив нелюдей нервно прятать ухмылки. Как только Дин исчерпал свою фантазию и устал быть клоуном для собравшейся публики, двери открылись и вошли Бобби Сингер, Джон Винчестер и Диана Холливуд. - Папа – беззвучно выдохнул Дин, сжав прутья с такой силой, что пальцы побелели. - Папа! – повторил он, подавшись вперед, когда представители Гильдии прошли в зал, ошарашено глядя на него. - Папа!!! – закричал он, чувствуя, как внутри что-то трескается и с тихим звоном осыпается вниз, когда Джон скользнул по нему презрительным взглядом. - Папа…