Второй сын Высокой Башни

      В семейном чертоге Красного замка собрались наиболее родные новому правящему семейству люди.       В центре зала стоял квадратный стол, по периметру которого были расставлены дубовые резные стулья ручной работы. Украшен чертог был серо-бело-зелёным полотном Хайтауэров и чёрно-золотым знаменем Эйгона и партии зелёных. Сегодняшний праздничный ужин располагал роскошными блюдами, арборским золотым из лучших сортов винограда, присланных лордом Редвином. Жареные цыплята, лимонные пироги, экзотические фрукты — всё это было приготовлено поварами Красного замка по лучшим рецептам Простора.       За квадратным столом в центре зала нашли своё место как Отто и Алисента, так и Бриндон с женой, дочерью, зятем и сыном. Майлз уселся рядом с дочерью и её мужем, сиром Кермитом Талли. Слева от Кермита был его собственный отец, лорд Эльмо. А уже совсем неподалёку была болезненная хрупкая дочь Эльмо, Илиза, рядом с Дейроном. Её длинные рыжие волосы водопадом распускались до самых бёдер, но уже не скрывали округлившегося живота. Она понуро опустила голову, не сильно вникая в происходящее, в то время как Отто-младший о чём-то беседовал с Эймондом.       Кристон Коль стоял за спиной Алисенты, храня её покой. Сир Гвейн, младший из сыновей Хайтауэра, нашедший себя в компании племянника десницы, лорда Ормунда, громко смеялся над чем-то. Незаметно к ним присоединился и лорд Ларис. Что он сказал, мужчина не слышал, но Ормунд легко улыбнулся, а Гвейн засмеялся. Кажется, Стронг расположил сына и племянника лорда к себе. Никогда бы Отто не подумал, что Ларис может шутить. Одна только леди Лелия Ланнистер никак не могла избавиться от угрюмости.       Для детей был отведён отдельный уголок. Сребровласые наследники Эйгона весь день были неразлучны со своими троюродными братьями, к благу самого Хайтауэра. Рядом со своими детьми находилась сегодняшняя невеста — их матушка. Лорд Элдрик сопровождал свою жену. Близнецы пока чурались Аррена, но тот был верен детям супруги.       Юный монарх прятал левую руку в карман. Когда Харлен и Байрен всё-таки увидели у своего кузена шестой палец, они удивились, не веря своим глазам. До этого они не верили слухам. Обычные дети должны были бы испугаться увиденному, но они лишь обняли правителя Семи Королевств. Наследники не посчитали это каким-то уродством.       Лорду Отто оставалось лишь радоваться, что собравшиеся за столом теперь были сплочены единой победой. Они сближали своих детей, и это тоже было правильно.       Они стали одной семьёй.       Но вся конструкция этого союза пока что стояла на одном лишь Отто Хайтауэре. Он хотел лишь одного — в дальнейшем обеспечить могущество этому альянсу. Лорд встал со стула, подняв кубок и, оглядев ещё раз всех собравшихся, с улыбкой произнёс довольно важные слова о семье, верности и чести.       Родственники поздравили Хелейну, нарядившуюся в белое платье с нашивкой в виде золотого дракона, и Элдрика, бывшего чуть ниже ростом, чем Эймонд, но тем не менее статного и красивого, облачённого в голубой бархатный дублет с серебряной соколиной брошкой. Им дарили как различные дорогие книги, так и побрякушки. Галисса преподнесла кузине дорогой кулон с изумрудом, отдававшим ярко-зелёным блеском. Джейхейра заинтересовалась новым кулончиком мамы.       Эймонду Элдрик так и не понравился. Если бы не присутствие жены, матери и деда, он бы уже давно ушёл, но от него требовалось блюсти приличия. Он это знал, но и Отто видел, что спокойствие ему давалось при виде сестры, целующейся с лордом Арреном, весьма тяжело.       Воспевали героизм принцев и желали самому Эймонду удачи в делах государственных и военных, не преминули выпить за скорое падение Дорна.       На ужине не забыли помянуть добрыми словами Эйгона Второго, их короля, отца, мужа, брата, сына и внука. Алисенте всё ещё было тяжело вспоминать его. Но вдовствующая королева показала всем всю твёрдость своего характера. Она не только нашла в себе силы проговорить о нём без всяких слёз, но и улыбнувшись в конце.       Эйгон стал светлым воспоминанием. Всем было известно о пороках и недостатках покойного, но обстоятельства, приведшие его к смерти, впечатались всем в душу с героической характеристикой. Эйгон открыл в себе прирождённого короля, властелина, Защитника Государства в конце концов. На него будут равняться.       — Я также хотел бы поднять этот кубок, — дополнил свой очередной тост десница, — за короля Джейхейриса и за его сестру и наречённую, принцессу Джейхейру, — дети смущённо улыбнулись, сидя чуть поодаль, когда за них поднял сосуд прадед. Десница смотрел на них с добротой и легко кивнул им. — Они будущее нашей державы! Я прошу каждого запомнить это: они будут такими же великими правителями как Джейхейрис Миротворец и Алисанна Добрая. А мы все будем помогать им править, поставим их на ноги. За детей!       Родственники во главе со стоявшим лордом-десницей выпили за своё будущее — своих детей. Почему-то Хайтауэра потянуло в дальнейшие рассуждения:       — Когда-нибудь, — с какой-то грустной мелодией в голосе говорил Отто, — Харлен, Байрен и другие их кузены, ваши будущие дети, будут помогать им править, как мы сейчас. Им нужно подрасти, но время течёт быстро.       — Согласен, — поддержал Дейрон, также встав и протянув кубок вглубь стола. — За детей!       Пока все пили, поддерживая принца Дейрона, Отто строго кивнул служанке.       — Позволь, Дейрон, я кое-кого тебе представлю, — то ли доброжелательно, то ли неодобрительно сказал Хайтауэр внуку. — Надеюсь, лорд Эльмо и леди Илиза не будут возражать.       Все трое Талли, включая и Кермита, переглянулись. Им было интересно, о чём говорил десница.       Ответ появился в зале в белых детских пелёнках, в которые был укутан ребёнок. Девочку несла в зал на своих заботливых руках служанка, и принесла прямо её отцу — принцу Дейрону.       На его лице читались испуг и удивление, да такое, что он невольно отстранился от такого «дара». Принц, не понимая происходящего, взглянул на деда.       — Пока ты был в Хайгардене, одна из лагерных девок родила дочь. Твою, поскольку из валирийцев только ты с ней проводил время. Взгляни на неё, — приказным тоном проговорил Отто.       Дейрону передали ребёнка. Видя дрожащие от неуверенности руки принца, его супруга Илиза подстраховала его, тоже поддерживая ребёнка. Оба они удивились сходством младшего принца с ней.       Эймонд усмехнулся, но тоже вместе с Марис подошёл к племяннице. Подбежали и дети.       — Ого, кузина! — задорно проговорил Джей.       — Кузина, да! — вторили ему Байрен и Харлен, пока Джейхейра молчаливо улыбалась, глядя на дядю и его дочь.       — Наше будущее, — легко и непринуждённо заявил Отто-младший. — Дейрон, я всегда знал, что ты горазд! — И он гордо похлопал кузена по спине. — Поздравляю!       — Сп… спасибо, наверное… — Дейрон тоже как-то неуверенно улыбнулся, держа девочку на руках. — Я назову её Визеррой, в честь отца.       Отто кивнул, одобряя этот выбор имени, хотя и не приветствуя отношения на стороне. Спасало репутацию Дейрона лишь то, что дочь была зачата до брака с Илизой.       Мальчишки прыгали вокруг дяди, поздравляя его с дочерью. А он и не знал, как реагировать. Потому он и благодарил как-то робко.       — Любовь моя, — тихим дрожащим голосом сказала Илиза Талли. — Я помогу вам с ребёнком.       Для Дейрона эти слова были настоящим даром. На самом деле эта большая семья не смела надеяться на благосклонность семьи Талли к этой девочке. Ведь она Флауэрс, не их крови, рождённая девкой без рода и племени.       — Ура! Тётя согласилась! — радостно завопили мальчики, пока Отто не решил их угомонить:       — Ваше Величество, вам и вашим кузенам пора в кровати.       — Да, дети. Не заставляйте ждать, — грубо и требовательно, но поддержала мягкое приглашение десницы для детей Лелия Ланнистер.       Будь король чуть постарше, он бы знал, что такое обращение и требования к нему недопустимы. Зато понимали все остальные за столом.       Пресечь скандал с нерадивой невесткой пришлось лично лорду Отто:       — Миледи Лелия, не были бы вы столь любезны, чтобы сопроводить ваших внуков в кровати?       — Я схожу вместе с матушкой, — вызвалась Галисса.       Отто кивнул внучке. Лучше так, нежели её мать опять выкинет какое-нибудь дурное словцо. Служанка забрала Визерру у Дейрона и пошла вслед за Лелией, Галиссой и детьми.       Лорд услышал, как Бриндон выдохнул. Он помнил этот выдох. Общество жены его тяготило уже десяток лет. Раньше она была любящей женой и матерью. Но если интерес друг к другу у них в браке пропал давно, то Лелия, казалось, даже к собственным детям и внукам испытывает отвращение. И отцу, и сыну та казалась отвратительной женщиной.       Повисшее молчание прервал Ормунд:       — Дядюшка, вы и не говорили, что решили обручить близнецов.       — Вынужденная мера, кузен, — нашла что ответить Алисента.       — Будут недовольные. Например, лорды, которые сами хотели обручить своих дочерей с монархом.       — Не бывает полностью довольных, дядюшка, — ехидно вклинился в беседу Эймонд.       — Вы бы видели рожу Пика, — возразил лорд Ормунд.       И понеслось обсуждение. Каждый без злобы и агрессии, но настойчиво что-то доказывал. Отто положил ладонь на стол и сделал это громко. Его услышали. Дискуссия прекратилась.       — Дедушка прав, — сказал Дейрон. — Мы празднуем свадьбу Хелейны и Элдрика, рождение детей, Победу! Не будем же сейчас задыхаться в этой политике! — призвал всех принц.       Алисента согласилась с сыном. Эльмо Талли хотел добавить что-то ещё напоследок по этой теме, но на него чуть ли не рычащим голосом набросился Эймонд, требуя забыть о политике, пока они собрались здесь.       — Принцы говорят правильно, — загадочно, еле слышно сказал Ларис. — Политике мы уделим завтрашний день.       Лорд Стронг улыбнулся и пригубил вина, заставив присутствующих насторожиться.       «Буря неминуема».       — Дедушка, — снова спросил Дейрон. — А где Бейла?       — Принцесса в своих покоях, — спокойно отчеканил Отто.       — Ты сам говорил, что мы её единственная оставшаяся семья. Пусть кузина тоже будет тут.       Отто не был уверен в том, что это хорошая идея. Если бы он так и сказал вслух, то был бы не одобрен Дейроном. Случайно отведя взгляд в сторону дочери, он заметил её одобрительный кивок. В то же время Отто Хайтауэр разглядел выступивший на лице Эльмо Талли пот. Волнуется? Беспокоится?       — Пошлите за принцессой Бейлой, — уступил десница.       Сир Кристон, прозванный знатью Делателем Королей, кивнул сиру Уиллису Феллу, и рыцарь оставил помещение. Никаких сюрпризов, которые Отто ожидал от дочери соперника, не случилось: принцесса Бейла, вырядившаяся в платье, расшитое в традиционных цветах Дома Таргариен, спокойно, но не удостоив никого приветствием, вошла в зал и села на предложенное место.       Они бы вполне могли продолжать задушевные беседы о своей жизни, военных историях, подвигах и об обычном быте, к которому хотелось вернуться как можно скорее. Но Отто предпочёл говорить с Бейлой.       — Принцесса.       Десница понимал, о чём ему говорить с принцессой, но не мог заставить себя начать. Она так и продолжала быть дочерью его побеждённого соперника.       «Протяни руку побеждённому, и он станет самым верным твоим союзником», — так учил их с братом отец.       — Понимаю, что сейчас не лучшее время для того, чтобы говорить об этом, но всё же я попробую, — эти слова были больше обещанием самому себе не винить девушку в том, в чём она не участвовала.       — Кузина, — прервал Отто Дейрон. — Я понимаю, что вы не любите нас.       — Мягко сказать, — спокойно подтвердила Бейла. — Как мне любить убийцу моего отца?       Эта фраза заставила Дейрона замолчать.       — Твой отец хотел нас убить, — властным тоном напомнил Эймонд.       — Бейла, — Алисента попыталась мягко вступить в разговор.       — Да что вы от меня хотите?! Вы убили моего отца, моего жениха, мою бабушку!       — А вашего деда убила сама Рейнира, а вашего отца, да и вас саму, обещала как трофей Мартеллам, — говорил ей Отто, раз уж о том пошла речь. — Ваша сестра сбежала вместе с Люцерисом, и никто о вас не вспомнил. Мы же хотим стать вам семьёй. Мы единственные ваши кровные родственники, оставшиеся в Вестеросе.       Бейла растерялась. Она была готова к обстоятельному спору, готова была защищаться как руками и ногами, так и словесно. Но её совершенно не учили в семье Рейниры, что к ней могут быть доброжелательны её зелёные родственники.       Приняв внимающий взгляд, та посмотрела на Отто Хайтауэра, кажется, другими глазами.       — Я обещаю вам, — продолжил тем временем десница, — что Лунная Плясунья останется с вами. Никто не упрекнёт вас за сражения против нас. Вы вольны покинуть королевский двор, а вольны остаться. Вы не являетесь пленницей для собственной семьи. Понимаю, вам трудно это принять, — Отто развёл руками. — Поэтому я не давлю. Решение за вами, но если вы решите остаться, мы обещаем стать вам настоящей семьёй.       — Кузина, — всё-таки решил добавить реплику Дейрон. — Мне жаль принца Деймона. В лучшей реальности я бы подражал ему. И я уверен, что всё может быть иначе. Прошу, примите нас в своё сердце, и я лично обещаю вам, что вы не пожалеете.       Королева Алисента встала со своего места. Кристона, собиравшегося пойти за ней, она, протянув в его сторону ладонь, остановила. Лорд-командующий остался стоять на месте. Королева, поправив сзади ладонями водопад своих пышных каштановых волос, подошла к племяннице мужа.       — Бейла, племянница, — Алисента взглянула на неё материнскими глазами. — Вы с сестрой были одними из немногих, кто руководствовался не корыстью. И мы хотим, чтобы ты была счастлива.       Принцесса была удивлена таким предложением. Вывод Хайтауэра подтвердился, она просто не верила своим ушам и глазам. Она не верила, что зелёные тоже способны быть с ней добры.       — Я не зла на вас, королева, — стеснительно ответила Бейла. — Но всё это слегка неожиданно. Я останусь, — мягко договорила она.       Дейрон улыбнулся этому ответу, с читаемым на лице энтузиазмом налил вина и поднял кубок. Для него день, и правда, был приятным. У него родилась дочь, будет ещё один ребёнок от Илизы, он у себя дома в Красном замке, да ещё и кузина возвращается в семью.       — За принцессу Бейлу, друзья! — воодушевлённо сказал тот. — Добро пожаловать в семью! — Дейрон повернулся к кузине.       Бейла впервые за весь вечер улыбнулась. А слезу радости она пустила, вероятно, впервые в жизни.       — Да здравствует король Джейхейрис! — ответила она.       Голоса каждого в чертоге объединились, повторяя девиз.

***

      Новобрачные сами прошли в свои покои. Вся церемония бракосочетания была тихой, без лишних глаз, спокойной. В септе царила атмосфера настоящей любви и превеликой радости. Казалось, что и церемония, и ужин прошли идеально.       В такие моменты он не мог не вспомнить о своей любви, Янне. Она была бы так же рада за внучку. Тем не менее, Отто верил, знал, что его леди-жена где-то рядом, стоит в септе, сидит за одним столом, благословляет их, любит всей душой и желает, чтобы они продолжали жить. Жить, несмотря ни на что.       Отто не мог рассчитывать и на благоприятный исход разговора с Бейлой. Возможно, она всё ещё боится, пытается удрать, поэтому и согласилась. А может и впрямь решила попробовать стать с зелёными одной семьёй. Время покажет, но её согласие остаться в Красном замке воодушевляло, действительно давало ощущение победы и обретения семьи. Хайтауэру хотелось бы верить, что Люцерис не вернётся, но обманывать себя он не мог. Рейнира не сбежала, выигрывая для своего бастарда время. А значит, раз Бейла с ними, шансы на победу резко возросли.       Несмотря на луну, озарившую через окна Башню десницы и означавшую поздний час, Отто зажёг свечу, собираясь ещё немножко заняться государственными делами. Сдув пыль с пергамента, десница взялся за перо, собираясь начать писать письмо, но внезапный стук в дверь остановил его.       — Войдите.       Дверь открылась, и через неё с испуганным видом вошёл сир Тиланд Ланнистер и леди Лелия.       — Что случилось?       Тиланд никак не мог связать двух слов, зато леди Лелия взвыла:       — Джейсон мёртв!       Отто от неожиданного известия уронил перо прямо на пергамент, запачкав его в чернилах. Пятно смотрелось издевательски нелепо.       — Ведите, — коротко, но с волнением в голосе произёс Хайтауэр.       Очутившись в покоях лорда Ланнистера, они обнаружили труп, у которого изо рта тянулись алые полосы, по которым текли капли крови. Картину можно было бы назвать жуткой, но жуть Отто видел при взятии Красного замка в покоях Рейниры, где она бережно хранила трупы своих детей. Хайтауэр велел вынести это кощунство из резиденции королей, сжечь тела и развеять прах над Черноводной.       Лорд Джейсон стеклянными глазами смотрел в потолок, а его застывший палец указывал вперёд.       — Мужчина в тридцать четыре года не мог умереть так! — восклицал его близнец, Тиланд. — Джейсон был в самом расцвете сил! Его убили! — нервно сделал он ужасающий вывод.       — Сир Тиланд, прошу вас, успокойтесь.       — Милорд Хайтауэр, мой брат убит! Менее чем за год я потерял двух братьев! Рикард погиб в битве, сражаясь за короля, а Джейсона подло убили после всего, что он сделал для нас всех! Это должно быть расследовано, а виновному я лично снесу голову! — скрепя зубами, обещал Тиланд.       Леди Лелия попробовала взять кузена за руку, утешая и поддерживая.       — Милорд, мы не можем сделать вывод, что Джейсон был убит. Это мог быть несчастный случай.       — При всём уважении, вы ищете оправдания, а я ищу справедливости! Я не оставлю убийство моего брата безнаказанным! У меня был близнец, самый близкий человек! — уже грустно произносил Тиланд, сдерживая плач. — А теперь его убили! Его отняли у меня!       — Мы разберёмся во всех обстоятельствах гибели вашего брата, сир Тиланд, — твёрдо отчеканил лорд Отто.       Тиланд более-менее успокоился, но ему всё ещё было тяжеловато. Он уселся рядом с телом брата и уткнулся лицом в его грудь, плача.       Ни для кого не была секретом духовная близость близнецов. Также были близки и Джейхейрис и Джейхейрой. Они дополняли друг друга, были единым целым, поддерживали во всём. Отто прекрасно понимал Ланнистера, его мир внезапно опустел, а сам сир Тиланд остался в одиночестве. На его месте десница, вероятно, испытал бы то же самое.       — Кто знает о случившемся, леди Лелия? — уточнил Отто.       — Только мы втроём.       — С утра я оповещу о случившемся королеву-регента. Мы соберём Малый совет, обсудим произошедшее. Я велю опечатать покои лорда Джейсона до особых распоряжений. Сир Тиланд, позовите Молчаливых Сестёр. Пусть начнут работу с телом.       Тиланд вновь опустил златовласую голову, не веря собственным глазам и ушам, а главное сердцу и разуму. Да, он понимал, что брат умер, но верить своим же выводам он отказывался.       Отто, откланявшись, вновь удалился в Башню десницы, оставив Ланнистеров наедине со своим горем. Молчаливые Сёстры сделают всё, что нужно, когда Тиланд и Лелия придут в себя.       Вернувшись в свой солярий, он застал на месте для посетителей лорда Лариса.       — Печальны последние новости, милорд-десница, — жалостливо проговорил лорд Стронг.       — Лорд Ларис, вы…       — Леди Лелия слишком громко завопила. Поэтому, когда она вам ответила, что знают лишь трое, она ошиблась.       Такое всеведение Лариса в данную минуту заставило Отто встать на месте неподвижно, совершенно опешив перед этими сведениями. Чего Хайтауэр мог испугаться в этот момент — это подтверждения теории об убийстве, а не несчастном случае.       — Предположу, что вы знаете, что случилось с лордом Ланнистером.       — Лучше, чем кто-либо, милорд, — Ларис улыбнулся, проговаривая ответ хрипло и медленно.       Смешок. Такого ответа и усмешки было достаточно, чтобы понять.       — Это сделали вы…       — Десница, королева и принц пожелали этого, — с улыбкой объяснил он.       От такого ответа Отто был ошарашен ещё больше. Да, Отто негодовал от дерзости, наглости и тщеславия Джейсона, но он не хотел его гибели!       Однако такая постановка вопроса ставила Отто в тупик. Назначь он Ларису наказание, так и позиции Хайтауэров незамедлительно ослабнут. Мало ли, вдруг он скажет то же самое? Он не мог этого допустить.       Оставалось только принять на себя часть ответственности за произошедшее.       — Нам это не забудут, — сделал Отто неутешительный вывод.       Ларис развёл руками.       — Красный замок беспощаден к таким, как лорд Джейсон. Либо мы, либо он сам.       Хайтауэр, поправив дублет, сел на своё место прямо перед лордом Ларисом. Его чаша с вином стояла почти полной. Но пить из неё при лорде Стронге он невольно побаивался.       Лорд Ларис, не смея далее донимать десницу своим присутствием, доковылял до двери и покинул Башню десницы. Лорд Отто остался на рабочем месте до самого конца ночи, которую провёл без сна, обдумывая произошедшее.       В конце концов ему ришлось сделать выбор между семьёй — как никак, Ларис был его родичем — и Ланнистерами, могущественными союзниками.       Поутру он сам зашёл в покои королевы Алисенты, располагавшиеся чуть ниже его собственного солярия в Башне десницы. Зайдя в помещение, он увидел пару девок, трудившихся над шикарной причёской вдовствующей королевы. Они стояли перед зеркалом, а к двери Хайтауэр была повёрнута спиной. И лицом, видневшимся в зеркале, и фигурой, как спереди, так и сзади, она так походила на Янну.       — Доброе утро, Алисента, — поздоровался отец.       Алисента ответила тем же приветствием. После пары секунд молчания она послала служанок вон, одеться ей уже помогли.       — Лорд Джейсон Ланнистер скончался, — проговорил он королеве-дочери, после чего улыбка на её лице сразу же исчезла.       — Как скончался? — не понимала Алисента.       — Я послал Орвиля произвести необходимые манипуляции и установить причину кончины, но я полагаю, что он был отравлен. «Долгое прощание», — добавил Отто. — Я изучал этот яд в Цитадели.       — О, Боги, — Алисента закрыла своё овальное лицо ладонями. — Где сейчас его тело?       — В его покоях. Я велел их опечатать и допустить Молчаливых Сестёр, а сам созвал Малый совет.       — Совет подождёт, веди меня туда.       Алисента твёрдым шагом, самостоятельно одев вдовью шапку, отправилась к дверям покоев лорда Ланнистера, сопровождаемая отцом. У кровати уже стояли Бриндон с Эймондом, Дейроном и Элдриком, лорд Ларис Стронг, мейстер Орвиль, лорд Эльмо Талли и лорд Хортон Крейкхолл. Появление тут лорда Анвина Пика удивило Отто больше, в отличие от лорда Ранселя Редвина, с которым Джейсон успел породниться перед смертью. Леди Лелия стояла рядом с сидящим подле кровати Тиландом. По признанию Бриндона, Тиланд пробыл тут всю ночь, сторожа тело брата.       Молчаливые Сёстры тоже работали при Тиланде. На веки покойного уже положили камни с нарисованными глазами. Самого его разодели в доспех и латы, руки положили на грудь и под ними уже лежала рукоять меча лорда Ланнистера.       Все присутствующие приносили соболезнования милорду Тиланду. Он кивал, отвечал время от времени.       На мгновение Отто теперь подумал, как будет хлопотно на Западе: лорду Джейсону наследует его старший сын, Лореон, который сам недавно остался без матери. Ребёнку всего четыре года, и самыми близкими его родственниками являются дядя Тиланд и дед, лорд Роланд Вестерлинг. Запад ждут нестабильные годы регентства, поддержания интересов Ланнистеров при малолетнем лорде и родичей, которые, несомненно, воспользуются малолетством хозяина, дабы порыться в его золоте.       — Тело отбудет в Утёс Кастерли завтра, — проговорила за Тиланда леди Лелия. — Там лорда Джейсона встретят дочери, вассалы и тесть.       — Я возглавлю процессию, — добавил лорд Крейкхолл.       — Мы с сыном присоединимся, — заявил лорд Пик. — Конечно, сейчас не самое лучшее время вспоминать об этом, но мы с лордом Джейсоном договаривались о браке его дочери Люсии с моим наследником сиром Титусом.       — Да, вы правы, сейчас не время, — с упрёком раскритиковала его Лелия.       Анвин Пик развёл руками, соглашаясь со старшей кузиной покойного.       — Однако, самое время напомнить, что я созывал Малый совет, где мы должны обсудить в том числе и эту загадочную смерть, опечалившую весь Красный замок, — напомнил Отто.       Тиланд как-то абсолютно безэмоционально встал. То был не вечно упорный и деятельный лорд-казначей, это была какая-то его бледная тень. И в зал Малого совета он зашёл последним, хотя раньше опоздать мог только лорд Ларис, по понятной причине. Он уселся на своё обычное место.       — От имени государя и Малого совета я прошу вас, милорд Ланнистер, принять наши соболезнования в связи с гибелью вашего брата, — изрёк Отто.       — Гибелью? — переспросил Тиланд.       Хайтауэр откровенно не понял, зачем переспрашивать это.       — Ещё ночью вы отрицали, что это могло быть убийство, говорили про какой-то несчастный случай! — на повышенных тонах упрекал Тиланд десницу.       — Я не отрицал убийство, но предполагал и несчастный случай. Тем более, что великий мейстер сделал заключение, позволившее сделать вывод об убийстве.       — А теперь вы так, да? — истерил Тиланд.       — Сир Тиланд, — громогласно объявил сидящий слева от Тиланда лорд Ормунд Хайтауэр. — Вам не кажется, что вы переходите границы?       — Я перехожу границы?! Да у меня брата убили, а вы ведёте себя как… как…       — Скажите, сир, не держите в себе, — ехидно усмехнулся Ларис, что заставило Отто и Алисенту занервничать.       — Как будто я вам что-то должен! — закончил возмущённый лорд-казначей.       — Все мы что-то должны. Красный замок не любит гордецов на ровном месте, как и слабаков, — с издевательской улыбкой на лице занялся нравоучением Колченогий. — Запомните это хорошенько.       — Вы меня ещё и оскорбляете?! — неистовствовал Ланнистер, шагая к лорду-дознавателю.       — Лорд Ланнистер, прошу, сядьте на ваше место, — мягко проговорила Алисента.       Ларис продолжил играть на нервах Тиланда, тоже проигнорировавшего просьбу королевы:       — Нет, предупреждаю.       — Осторожно, лорд Стронг, вы не ваш отец.       — Вернитесь на место, — приказал Отто, чувствуя, что ему нужно вмешаться в диалог лордов.       — Забавно, да? Но он тоже, кстати, погиб, — намекнул Ларис, хлебнув вина.       Последние слова Стронга вывели Тиланда из себя. Он как юноша ринулся к Ларису, повалил его стул и два раза ударил его, прежде чем принц Эймонд, сир Кристон Коль и лорд Боррос вскочили и оттащили разбушевавшегося на глазах у лордов советника.       — Прекратите! — немедленно потребовал десница, ещё когда Тиланд повалил стул Лариса.       Лицо лорда Стронга оказалось разукрашено выступающим синяком и разлившимся по полу и по лицу вином. Алисента, ахнув, подошла к Ларису. Лорд Редвин, который помог ей поднять стул, сопроводил королеву. Сам Отто, оглядев шокированных советников, сам буквально упал на своё сидение справа от центрального королевского, откуда поднялась Алисента.       — Ларис, как вы? — Алисента явно очень обеспокоилась состоянием лорда Стронга, избитого Ланнистером.       — Всё в порядке, моя королева, — хрипло и с паузами ответил её друг и советник.       Мейстер Орвиль к тому моменту уже подошёл к державшемуся за голову мужчине и поднял его трость.       — Лорд Ларис, я прошу вас удалиться вместе со мной в мои покои, я осмотрю вас.       — Спасибо за заботу, великий мейстер, но я справлюсь.       — Ларис, мне так будет спокойно, я прошу вас, — умоляюще поддержала королева просьбу Орвиля.       — Ну, раз королева пожелала, пойдёмте.       Орвиль обнял Стронга и вместе с тестем, Ормундом, оба направились к дверям, куда Эймонд, Кристон и Боррос оттащили Ланнистера. Разъярённый сир Тиланд поправил плащ, вырвал свои руки из рук лордов и также развернулся и вышел. Стронга отправили в другую сторону.       — Заседание окончено, — зафиксировал итог Отто.       Рансель Редвин, Боррос Баратеон и сир Кристон Коль удалились. Принц Эймонд собирался уйти вслед за тестем, но Отто опередил своего одноглазого внука, бросив ему в спину просьбу остаться. Алисента, не оставившая этого без внимания, также осталась. Эймонд вернулся на своё место.       — Что такое, дедушка? — оставалось только спросить Эймонду, саркастически улыбнувшись, наблюдая сие «зрелище».       Отто усмотрел внимание в фиолетовых и зелёных глазах своего внука и дочери.       — Джейсона Ланнистера убил лорд Ларис.       Улыбка на лице Эймонда исчезла. Но особой грусти Хайтауэр в нём тоже не заметил. Алисента выдохнула.       — Лорда Лионеля и сира Харвина тоже убил Ларис, — заявила королева к неожиданности для мужчин. Разглядев в их взглядах синхронный вопрос, так разъяснила: — Когда-то я имела неосторожность признаться ему, что мне крайне не хватает тебя, отец, на посту десницы. То был сто двадцатый год, сразу после того, как Люцерис…       Дальше Алисента замолчала. Эймонд прекрасно понял, что она хотела сказать.       — Да, отец, именно лорд Ларис, можно сказать, сделал так, чтобы к началу войны ты вернулся на пост десницы.       — Неожиданное признание.       Отто действительно был удивлён. Об этом ходили разные слухи, но узнать такое спустя десять лет ему было не по себе. Ларис связал их всех не только узами брака с Линессой, но и кровью собственной родни и лорда Джейсона. А десница даже не мог осудить его. Он молодец, правда, нашёл свой способ, хоть он и не нравился Отто Хайтауэру. Зато теперь он понял, что не ошибся, делая выбор между Стронгом и Ланнистерами. Однако его опасения, что это вернётся им в будущем, никуда не исчезли.       «Буря неминуема».       — И ведь Ларису мы точно так же нечаянно признались в том, что Джейсон неблагонадёжен, — казнила себя королева, обхватив руками голову.       — По-хорошему Лариса надо судить, — произнёс Эймонд. — Но доказательств против него нет, а Тиланд повёл себя недопустимо и в обход всех приличий, — Одноглазый принц уже с улыбкой посмотрел на своих старших родственников. — Я не правлю. Это ваш удел, — сказал он матушке и дедушке. — Но на вашем месте я бы держался за Колченогого. Он сослужит нам хорошую службу.       Да, именно этот вывод сделал и Отто. Но услышать его со стороны было бы надёжнее.       — А Тиланда держать в одном зале с Ларисом сейчас просто нельзя. Решать вам, — Эймонд встал и заявил им: — Завтра я улетаю на Драконий Камень готовиться к походу на Дорн. Пока замок не придёт в себя, меня здесь не будет.       С этими словами принц и Защитник Государства покинул зал собраний Малого совета и направился к выходу. Его слова побудили Отто принять одно из самых сильных решений. С Ланнистерами и их амбициями, горечью, а теперь ещё обидой на Стронга нужно было что-то делать давно, это десница понял ещё при разговоре с Джейсоном в Риверране. А невозможность Хайтауэров обличить виновника среди своих добавляла Отто решимости. Ему предстоял разговор с Тиландом.       Но это потом.       Оставив Алисенту, он удалился из зала на встречу.

***

      После заката в зале Малого совета, куда Отто вернулся после ужина с семьёй, была воссоздана обстановка, при которой Джейхейрис Первый нарёк его своим десницей. На этот раз на месте умершего двадцать семь лет назад короля стоял сам лорд Хайтауэр, его последний десница, ныне служивший их общему потомку, правивший государством от его имени.       Двери отворились. Через них был виден лорд Тиланд, но первым зашёл сир Уиллис Фелл, посланный за ним.       — Лорд-казначей, сир Тиланд Ланнистер, — сдавленно объявил Уиллис, отвесив поклон лорду Отто.       Сир Фелл пошёл назад, дав сиру Тиланду легко подняться к королевскому деснице. Тиланд также кивнул. В отличие от брата его ещё могло преследовать чувство вины, а потому Ланнистер как-то виновато держал голову склонённой к полу.       — Сир Тиланд, я должен ещё раз сказать, что мне жаль вашего брата. Я этого не хотел, никто не хотел, никто представить себе не мог что такое случится.       — Я тоже, если позволите, милорд, хотел бы выразить своё сожаление о случившемся. Прошу простить, горе одолело меня.       — Да, все видели. И я, и Её Величество, и принц, и другие лорды-заседатели.       — Это было недостойно.       — Я рад, что вы это понимаете.       — Должен признаться, — объявил Тиланд, — что я считаю лорда Лариса отравителем. Только он глумился над нашим горем, только он не соболезновал.       — Но доказательства ли это?       Тиланд и сам понимал, что нет, а потому не ответил на вопрос. Но его глубокое убеждение в этом было не поменять.       — Вы же понимаете, что дискредитировали себя, звание королевского советника и попрали честь лорда Стронга? То, что вы сотворили, — разъяснял Отто, — было неприемлемо, недопустимо и непозволительно. Сегодня это видели мы, а завтра об этом будет говорить каждая торговка в столице.       — Я не стану извиняться, если вы это требуете.       — Нет, не требую, — Отто подошёл к Тиланду ближе. — Как вы понимаете, я не могу оставить произошедшее без внимания, не могу пустить на самотёк.       Хайтауэр протянул руку к затылку милорда Тиланда, расстегнул цепь члена Малого совета и отвернулся, положив её на стол.       На лице Ланнистера читалось удивление.       — Ч… что?       — Вы верно служили короне, сир Тиланд, долгие годы — целых восемнадцать лет. И, не сомневайтесь, продолжите служить. Перед Домом Ланнистеров — и перед вами лично — король Джейхейрис в неоплатном долгу. Именно поэтому, — Отто взял со стола пергамент, который передал в руки уволенному соратнику, — именно вам король Джейхейрис доверяет заботу о лорде Лореоне, вашем племяннике и наследнике лорда Джейсона. Вам выдаётся грамота на регентство, правьте мудро и справедливо, воспитывайте его в духе чести и достоинства. Мы верим в вас.       Лорд Тиланд стоял перед лордом Отто, опешивший от такого наказания за свой проступок.       — Сегодня вы проведёте свою последнюю ночь в Красном замке, но после вы поедете в Западные земли, исполнять свой долг перед государем и вашим Домом, но уже в другом качестве. В свою очередь мы сделаем всё, чтобы найти и наказать виновного в смерти вашего брата.       Тиланд побледнел, а его сине-красный дублет с золотистыми узорами без цепи советника смотрелся каким-то неполноценным, будто он лишился важной части тела — руки или ноги.       В этот день Ланнистеры потеряли влияние при дворе. Возможность сделать этот жест Отто Хайтауэру преподнёс сам Тиланд своим срывом на лорда Лариса. И в этот раз Ланнистеры проиграли: потеряли и главу Дома, и представителя в Малом совете, и влияние при дворе.       Тиланд принял это поражение достойно. Ничего не ответив, тот развернулся и ушёл, оставив Отто наедине с собой в пустом зале собраний Малого совета. Он всё ещё смотрел на чуть поцарапанный от падения стул лорда Стронга, освещаемый факелами на стенах и люстрой над столом.       Помещение чуть продувал ветер. Отто был одет тепло, ибо в зале резко стало холодновато. Подойдя к окну, он посмотрел на город. Рука невольно потянула кубок с вином к губам. Мещанские домики зажигали свечи. Падал снег.       Зима пришла.

***

Эпилог

      Место сира Тиланда Ланнистера в Малом совете занял лорд Эльмо Талли, вступивший в должность, не дожидаясь отъезда предшественника. Все члены Малого совета согласились с удалением Ланнистера от двора после этого. А на Западе ему точно было чем заняться: сироты-племянники и их старшие сёстры требовали воспитания и заботы, подготовки к самостоятельной жизни, в которую они вступили так рано и неожиданно для себя. И это без учёта оставленных Джейсоном Железных островов. Желание местной знати наведаться туда и пограбить пришлось подавлять иногда жёсткой рукой, политику которой и проводил Тиланд через своего дядю Эрвина, отца леди Лелии и регента Железных островов.       Самого юного лорда Пайка, находившегося на воспитании в Утёсе Кастерли, Тиланд стал воспитывать как своего сына. Впрочем, чтобы далеко не ходить, он объявил о его помолвке со своей дочерью Джейн. Была достигнута договорённость о помолвке второй дочери Тиланда Роанны с Риконом Старком, наследником Винтерфелла.       Лорд Анвин Пик и впрямь уехал на Запад вместе с Крейкхоллами и Тиландом. Они с почестями проводили лорда Джейсона в чертоги Неведомого, а через месяц лорд Пик женил сына на дочери покойного Джейсона.       Лорд Отто Хайтауэр укрепил власть в Просторе, назначая как верных рыцарей, так и представителей ранее верных чёрным Домов в домашнюю гвардию Хайгардена. Бриндон вернулся в Хайгарден, стал править как наследник и лорд-сенешаль, пока правитель Простора служит десницей. Верным помощником Бриндона стал его сын Отто-младший, колесивший по поручению как отца, так и деда-десницы по разным областям страны. Сир Отто женился на Саре Старк и завёл от неё двух дочерей — Алиссу и Арвин.       Лорд Боррос и принц Эймонд, новый лорд Драконьего Камня, вернулись в Королевскую Гавань победителями и триумфаторами, их народ встречал с почётом, как героев и великих людей. В их честь раздавали еду с господского стола бедным и нищим, а авторитет и престиж правящей династии возвысился за счёт победы в Дорне. Принц Кворен Мартелл, просивший ранее о мире, был сожжён заживо Вхагар как предатель и губитель послов. Его дочь и наследница Алиандра с мужем, Дразенко Рогаре, бежала в Лисс. Младшая же дочь, Корианна, стала наложницей принца-победителя, от которой у него родилась дочь Беатрис. Эймонд хотел направиться туда, но вражда с Триархией была не нужна лорду Отто и воцарившейся власти в Вестеросе.       По указу короля Джейхейриса, принцем Дорна стал Дэзиель Айронвуд, а его дочь Дженнелин, унаследовавшая вскоре пожилому отцу, вышла замуж за Кайла Мартелла, пленника Хайтауэров и единственного сына принца Кворена. Вместе они продолжили род Айронвудов.       Принц Дейрон, лорд Сумеречного Дола и владетель Тёмной Сестры, потерял жену в результате родов их сына Мейкара. Слабое здоровье Илизы Талли не позволило ей выжить после родов. Принцу Дейрону в воспитании детей неожиданно пришла на помощь Бейла Таргариен, благодарная за доброе отношение к ней и рыцарское поведение Дейрона. На ней Дейрон спустя год после смерти Илизы и женился. От неё у него появилась дочь по имени Лейна. Марис Баратеон же своему мужу подарила сына Мейгора, которого они зачали ещё до взятия столицы, и младшую дочь Ширу.       Смерть дочери не сказалась на Эльмо Талли хорошо. Он пристрастился к вину и постепенно стал полностью забываться в нём. Зависимость от алкоголя привела к его смерти от пьянства через шесть лет после дочери. Кермит Талли стал лордом, но пожелал уехать в Риверран, где ему помогал править его тесть, сын Отто, сир Майлз.       Хелейну можно назвать счастливой женой Элдрика Аррена. Во втором браке королевы Хелейны родился сын Дейгон, которому позднее повезло оседлать дракона своего покойного дяди, Эйгона Второго, Солнечного Огня. Отношения между зятем и живыми сыновьями Алисенты выровнялись. Элдрик, несмотря на владение Орлиным Гнездом, предпочёл остаться в Королевской Гавани. Тем не менее, его позиции в Долине оказались весьма крепки, ему было на кого положиться. В благодарность за помощь в установлении своей власти Элдрик предложил лорду Ларису помолвку между Дейгоном и дочерью Стронга, Алисентой.       Вскоре столицу внезапно посетил недуг. Отто оперативно принял меры, а назначенный им на пост руководителя городской стражи его сын, сир Гвейн, немедленно выполнял все приказы. И всё же эпидемия сразила лорда Ормунда Хайтауэра в начале сто тридцать второго года. Новый лорд, Лионель Хайтауэр, и его вдовая мачеха, Саманта Тарли, не преминули пожениться. Это вызвало непонимание и осуждение, но им оказалось плевать на это. Уже в конце этого года у них родился сын, также названный Ормундом. На посту мастера над законами сначала побывал лорд Беннифер Флорент, затем и лорд Джон Рокстон. Но оба посчитали эту работу в тягость для себя.       Сир Корвен Баратеон осуществил свою мечту — вступил в Королевскую гвардию и присягнул на верность короне и принцу Эймонду с леди Марис.       Джейхейрис и Джейхейра поженились в год своего пятнадцатилетия. А в шестнадцать лет у короля с королевой появилась их первая дочь — принцесса Дейенерис, затем родился принц Эйнар, наследник Железного трона, а потом и принцесса Алисанна. В их браке царили любовь и взаимопонимание. Джейхейра ни с кем не была так близка, как с Джейхейрисом. Близнецы сдружились как с Харленом Хайтауэром и Байреном Флорентом, своими кузенами, так и с Бертрамом Лидденом. Леди Линесса, дочь Ормунда, перевезла своего сироту-племянника в столицу, где он подружился как с её детьми, так и с будущей королевской четой.       Мейлор без особого энтузиазма исполнил свой долг и женился на обещанной ему Элспет Ланнистер. Его тоже видели в компании брата и сестры, он был их опорой и поддержкой, научился быть стойким в бою, а потом и перерос, оказался более крепким, сильным и здоровым, чем они. Его драконье яйцо проклюнулось. Он был одним из немногих источников неиссякаемого задора брата-короля.       Всё это время Отто жил при дворе, правил государством из Башни десницы, защищал семью, воспитывал правнуков, успевал проводить время с семьёй и старел, как и многие его соратники. С годами седых волос, к сожалению, не становится меньше. Тем не менее, ум его по-прежнему был остёр, а решительности не убавилось.       Не давало Отто уйти на покой и страшное знание, которое тот всегда повторял: второй раунд Танца Драконов ещё впереди.