Привет, хочу
18:19
Не знаю, хотя понимаю, что из этого выйдет, но так тому и быть. Хватит прятаться и убегать, «куратор» и я хотим одного, — чтобы я сыграл. Это как «Русская рулетка», либо ты срываешь куш, либо тебя больше нет. Но здесь первый вариант отсутствует. Готов? Хочешь быть свободным и почувствовать что-то новое? 18:20 Я закусываю губу, отводя взгляд в сторону. Надо ли мне это? Хочу ли?Да
18:21
В 4:20 ты получишь первое задание. Если ты вступаешь в игру, то выхода нет, запомни 18:22Хорошо
18:22
После я откладываю телефон. Мысли заняты этой самой игрой. Шрам начинает ныть, словно о чём-то предупреждает, поэтому я накрываю его ладонью и выдыхаю. Матери дома нет, хотя она приходит намного раньше, чем обычно. Проявляет заботу и хочет, чтобы я был её, но этого уже не будет. Я привык, что принадлежу сам себе, потому излишняя любовь ни к чему. Это нужно было год или два назад, но все самые худшие моменты я проживал в одиночестве и с Арсом. Только он знает всю мою боль, когда сердце разрывалось и разбивалось одновременно. Только он понимает, как одиноко и мерзко бывало мне, — за это я его люблю. Только он не осуждает и не ругает за любую хуйню, потому что… ответа нет. Арс просто есть в моей жизни, просто делает её веселее, так как если бы не он, то хуй знает, что со мной было бы. Нет, есть ещё Димка и Серёга, но это иное. Арс ближе всех, и лишь ему я могу довериться, не боясь быть отвергнутым или осуждённым. К учёбе вернуться не получилось, поэтому я шагаю на кухню, ведь нужно что-то съесть. В холодильнике имеется кастрюлька супа, достаю и начинаю разогревать. Одновременно вспоминается день, когда мы с Юркой ели суп у меня дома. Это было мило и прекрасно. На лице появляется грустная и счастливая улыбка, но быстро стирается как только осознаю в который раз, что мы чужие друг другу люди. И вот почему когда-то вы были самыми родными людьми, а потом незнакомцы? Павлов не разговаривает со мной, даже не смотрит, а мне до боли обидно, ведь как он смог всё это забыть? Ах да, он же любит другого человека. Знаете, несмотря на не взаимную любовь, я как-то смирился что ли. Не знаю, понимание уже пришло, но сердце всё ещё любит. Сначала мне хотелось разрушить всё, что видел, но боль засела глубоко в душе, однако слёзы порой напоминают о том, что теперь я не нужен любимому человеку. Даже думал порезать вены, чтобы позже нашли тело мёртвого подростка, но что-то остановило, до сих пор не пойму какой мысли удалось достучаться до того сознания. Только с каждым днём понимаю, что лучше бы я покончил с собой в день расставания. Может, есть ещё шанс исправить и сделать шаг в пропасть? Хлопок в дверь отрезвляет, поэтому от испуга выключаю газ и присаживаюсь на стул, сомкнув ладони в замок. Снова мама будет говорить, чтобы мы поужинали вместе, а я снова отвечу, что не буду. Через минуту в проёме появляется знакомая фигура, однако не реагирую, а продолжаю вглядываться в вид из окна. Не хочется совершенно вести с ней диалог, но, видимо, у неё свои планы. Пройдя внутрь, она оглядела кухню, подошла ближе и не слышно выдохнула. Находится в одном помещении с ней нет никакого желания, и хочется убежать в свою комнату. — Сынок, поужинаем вместе? — спрашивает родительница, положив ладонь на моё плечо. — Нет, я не хочу, — веду плечом, встаю с места и направляюсь к выходу. — Антош, — подбегает она ко мне, хватая за запястье, поэтому останавливаюсь и поджимаю губы, понимая, что не отвязаться. — Останься. Если бы у меня десятилетнего спросили, пропадёт ли у тебя желание общаться с матерью, то я бы ответил, что это чушь. А вот сейчас верю, ведь не испытываю в данный момент того, что нужно. В глазах матери мольба, поэтому, поджав губы, ступаю к столу. Честно, желудок начинает урчать от голода, и я понимаю, что хватит на сегодня издеваться над организмом. Мама, проделав все процедуры, сервирует стол, поглядывая иногда на меня. А я чувствую себя так, словно нахожусь наедине с совершенно чужим человеком. Она усаживается напротив, боясь начать разговор, да и сам я не горю желанием обмениваться какой-либо информацией. Взяв в ложку, начинаю помешивать бульон, а в голове одна мысль — сбежать в комнату. — Как день в школе прошёл? — интересуется мать, смотря на мою отрешённость. Глазами бегаю по столу, не желая отвечать, но она ждёт. — Нормально, — сухой ответ. После этого мама замолкает, вздыхая тихо. А что я ей скажу? Что целый день нихуя не делал, а только думал о парне, с которым расстался? Да она вообще не знает о моей ориентации. Если узнает, то скандала и серьёзного разговора не избежать. Хотя что я уже теряю? Напряжение нарастает, но никто не покидает кухню, знаю, она не уйдёт сама. Уже и ужин не лезет в горло, а вот сердце кричит о том, чтобы ушёл к себе. Интересно, что бы было, если бы мать узнала-таки, что я гей? Выгнала? Накричала? Приняла? Учитывая её отношение к гомосексуалистам, начала бы кричать и попыталась бы выбить из меня это. Но что я сам с собой сделаю? Я ведь не виноват, что люблю человека своего пола, а противоположный особо не интересует. А говорили, что это ненормально. Сами они ненормальные. Конечно, им-то не понять, что такое скрываться и любить в тишине, да ещё настолько тихо, что уже больно от этой любви. Юра… Он теперь мне чужой, теперь мы не знакомы. Сука… за что? — Антош, у моей знакомой есть дочь и… чтобы она поправилась, мама отвела её к психологу, — неожиданно для меня выдаёт мама. Какой нахуй психолог? — Какой ещё психолог? — поднимаю не понимающий и злой взгляд на неё. — Я по-твоему психбольной? — голос серьёзный и грубый. Я встаю с места, ударив ладонью по столу, отчего прошёлся звук стоящей на нём посуды. Мама испуганно смотрит, явно пожалев, что заговорила со мной. — Сынок, успокойся. Это просто один сеанс, — быстро и тихо проговаривает мать, сложив ладони вместе. Во мне горит огонь, ведь мне не нравится то, что имеет в виду родительница. Да я готов разнести эту кухню к чертям, лишь бы она оставила меня в покое. — Я никуда не пойду! Хочешь идти — иди. Я нормальный, а ты, видимо, сама больная! Оставь меня! После я быстро ухожу в комнату, запираюсь на ключ, а внутри просыпается некий зверь, который ни разу не мешал за всю жизнь. Как же хочется нахуй уйти отсюда, из квартиры или из жизни — всё равно. Просто готов оставить всех, так как заебала меня эта жизнь. То Юра, то мама, ещё кто? Она совсем с ума сошла, раз желает отправить меня к ебучему психологу. Думает, поможет? Нихуя! Мне уже никто не поможет. Да пошло всё! Схватив телефон и кофту, я выхожу из комнаты, надеваю куртку и обувь, после беру ключи, но в последний момент появляется в прихожей мама. — Ты куда? — тонкий голос. Я задираю голову, громко вздыхаю и отвечаю, не поворачиваясь: — Я не хочу с тобой разговаривать. Далее покидаю квартиру, хлопнув входной дверью. Я бегу по лестнице вниз. Мне хотелось бы навсегда забыть сюда дорогу. Вот она всегда так. Всегда находит повод вывести меня из себя. Это может быть что-то банальное, а может, ситуация, которая только что произошла. Какой в жопу психолог? То, что я хотел покончить с собой, никак не относится к психическому состоянию. Или относится? Уже похуй, я уже ушёл. Найдя нужный контакт, я подставляю телефон к уху, надеясь, что трубку снимут. — Арс? — сразу говорю, как только гудки прекратились. — Арс, мы можем увидеться? — Д-да, приходи ко мне, — растерянно, но соглашается. — Спасибо, — после завершаю вызов. Не знаю, что со мной. Раньше же я был мягче и слабее, а сегодня проявилась ещё одна сторона, которая пугает, но нравится. Наконец, могу грубо отвечать, а не терпеть. Плевать, что так с родителями не общаются, у нас другая ситуация и другие отношения. Её моя жизнь не должна касаться, как и меня её. Как только я совершил попытку суицида, то мама одумалась и вспомнила обо мне. Лучше бы всё было как раньше.***
Я сижу в комнате Арса на кресле на колёсиках, катаясь в разные стороны. Его родители не удивились, что пришёл я, посему накормили и теперь не мешают. Друг расположился на кровати, выслушивая меня. Как же я рад, что у меня есть он, ведь если бы не Арсений, то хуй знает, что бы со мной было. —… А потом я ушёл, а она осталась там одна. Скажи, я настолько сумасшедший, что мне нужен психолог? — смотрю жалобными глазами на него, устав уже от всего. Арс вздыхает, встаёт с места и идёт к окну, у которого останавливается, поворачивая голову на меня. — Она просто боится тебя потерять. Ей тоже трудно тянуть тебя одной. Но и тебя можно понять, — возможно, он прав. Арс присаживается на подоконник, поджимая губы. Вижу, что его что-то тревожит, но молчит. Он всегда так. Всегда умалчивает о своих проблемах, слушая и поддерживая меня. Но ведь и я готов выслушать и помочь. — Знаешь, — поднимаюсь с места. — Я разберусь с этим, всё будет нормально, — возвышаюсь над ним. Арсений похож на милого котёнка, серьёзно. Учитывая мою сексуальную ориентацию, могу сказать, что Арс красив, как Бог. Может, и преувеличиваю, но он действительно прекрасен. А сейчас вовсе милый и нежный ребёнок с невероятными глазами. Раньше мои мысли были заняты Юрой, поэтому я не замечал того, кто всегда рядом. — Расскажи мне, что с тобой? Ты какой-то… грустный и задумчивый. Друг отводит взгляд в сторону и спрыгивает с подоконника, поворачиваясь к окну. Его глаза полны какой-то печали, а мне самому стыдно за то, что вечно забываю о нём. Я всегда говорю о себе, не обращая внимания на то, что он тоже человек. Хочется узнать, что творится в его жизни. Поэтому делаю короткий шаг, кладу ладонь на плечо, шепча: — Арсений. — Тот поцелуй… в больнице, — смотрит он на меня по-детски. — Прости за это. Знаю, что так нельзя, просто захотелось тогда поддержать тебя. Я не хотел, — глаза поблёскивают. Погодите. Поцелуй? Да, он приходил, навещал каждый день, пока я там лежал, но как такового поцелуя не было, или я чего-то не помню? — Ты про поцелуй в щёчку? — приподнимаются уголки моих губ. — Да, — вполголоса отвечает. — Арс, что ты из этого драму сделал? — облегчённо выдыхаю. — Это же просто в щёку, что в этом такого? Я тоже так могу, — и чмокаю его в щёку, показывая, что ничего страшного в этом нет. — Вот видишь. Всё в порядке. Арс улыбается и смущённо поглядывает, а я бросаюсь в объятия, ведь так этого не хватает. Он обнимает в ответ, уткнувшись носом в мою шею, так как он чуть ниже ростом. — Спасибо. Спасибо, что ты есть, — шепчу я, вдыхая его запах. Арс пахнет по-домашнему, словно тебе так комфортно и уютно. С ним всегда было так, просто я не замечал и не обращал внимания. Само собой, про Юрку я не забыл, да и, наверное, не смогу уже, но отныне глаза открылись на очевидное. У меня есть Арсений. Он сам сказал, что всегда будет рядом, а я буду только рад, ведь у меня самый лучший друг на свете. Пусть и говорю, как маленький, но я счастлив, просто счастлив. Тогда может, не играть в игру? Может, отступить пока не поздно? Может, жить дальше и всё потихоньку наладится? Но так хочется вкусить это чувство, попробовать и понять, надо ли мне это, а потом ответить на самый главный вопрос.