Изменить прошлое

Питер шел по темному просторному коридору в поместье Темного Лорда. Голова была опущена, сердце бешено билось. Лорд давно ждал от него новой информации, но Питер никак не мог решиться открыть тайну Поттеров. Что-то останавливало его на протяжении трёх месяцев, но и сам Волдеморт не торопился узнавать о них. Куда завело его собственное предательство? В пучину вечного страха и сомнения. Он шпионил, выдавал важную информацию. Кажется, в нем не осталось ничего светлого, что когда-то теплилось в душе юного Питера. Осталась лишь жёсткая оболочка, которая оградилась от всех близких. Питер несколько секунд простоял под дверью, через силу поднял руку, словно налившуюся свинцом, и постучался. — Входи, Хвост, — из-за двери послышалось одобрение.— Я надеюсь, ты принес мне вести. Я устал ждать новой информации. — Да, Мой Лорд, — Питер поклонился и подошёл ближе.— Аврорат стремительно теряет позиции, мы приближаемся к безусловной… — Победе, я знаю, Хвост. Я знаю, как идут дела у моей армии, — он злился.— Мне важна информация, которую я жду уже так долго. Что тебе известно про Поттеров? — Они прячутся, Мой Лорд. Я…— что-то внутри него екнуло; возможно, это были остатки совести.— Я знаю, где они. — Ну неужели! — Темный Лорд заметно оживился.— Говори. Питер замер, продолжая смотреть в одну точку на полу, не в силах поднять глаза. Как только он скажет адрес Поттеров, все будет кончено. Страх и отчаяние сковали его тело толстыми цепями. — Они заточены под чарами Доверия. Я их Хранитель, Мой Лорд. Волдеморт молчал. Он терпеливо ждал, пока адрес будет у него. Питер медленно поднял взгляд на него. Его затрясло, он судорожно вздохнул и почувствовал, как на собственной шее затянул петлю так сильно, что дышать было уже почти невозможно. — Годрикова впадина, 12, Мой Лорд. Все было кончено. *** Лили остановилась на пороге гостиной: Гарри сидел на диване и вылавливал ручками звёзды, которые выпускал из палочки Джеймс. Мальчик заливисто хохотал. Джеймс подхватил сына на руки и закружил по комнате. Этот вечер после Хэллоуина, который они тихо отметили в одиночестве, казался таким тихим и спокойным. Как будто пришло смирение с их заточением, и умиротворение настало в душах обоих. Лили подошла к мужу, протянула руки и забрала ребенка. Он оставил короткий поцелуй у нее на щеке, и Лили расплылась в улыбке. Джеймс бросил палочку на диван и ушел на кухню. Лили поднялась на второй этаж и положила Гарри в кроватку; мальчик уже достаточно устал, поэтому протяжно зевнул и лег на подушку, обняв любимую игрушку — оленёнка — ручками .Лили ласково потрепала малыша по волосам, поцеловала его в лоб и вышла из детской. Джеймс уже был на втором этаже. Он обнял Лили за талию и поцеловал в лоб. — Как думаешь, насколько долго будет все это? У меня ощущение, что я привыкаю к заточению. Меня это пугает. Лили фыркнула и уткнулась мужу в плечо. — Чувствую, что скоро все закончится. Внизу послышался какой-то шорох. Джеймс напрягся; он отодвинул от себя Лили и вышел ближе к лестнице. — Будь тут. Он медленно начал спускаться. Лили увидела, как он потянулся к карману, чтобы достать палочку, но там ее не было. Она было потянулась к своей, чтобы отдать ее Джеймсу, но и ее не оказалось на месте: Лили оставила ее на кухне. Она спустилась на две ступеньки вниз и услышала пронзительный крик: — Лили, это он! Это он! Хватай Гарри и беги! Я задержу его, беги! Она хотела было сбежать вниз, но что-то ее остановило. Она видела, как Джеймс расставил руки в стороны, словно так он мог полностью преградить Ему путь. Лили не могла двинуться с места. Что-то удерживало ее до тех пор, пока снизу не послышался хриплый смех и лестницу не осветила зелёная вспышка. Лили хотела закричать, но горло сдавило удавкой ужаса. Джеймс безвольно упал на ступеньки, словно марионетка, которой перерезали нитки. Лили услышала шаркающие шаги и сорвалась с места. Побежала в детскую, где уже почти спал Гарри, и стала заставлять дверь коробками, стулом, игрушками — всем, что попадалось под руку. Гарри начал хныкать. Лили слышала, как шаги приближаются к комнате, и она понимала, насколько была беззащитна. Она схватила Гарри на руки и прижала к груди. — Тшш, только не плачь, малыш. Гарри, мальчик мой, — она посмотрела в его большие глаза, — все хорошо. Мама любит тебя, папа любит тебя. Гарри, ты должен быть сильным и смелым. Мы очень сильно тебя любим. Она пыталась убаюкать его, покачивая на руках. Дверь с грохотом открылась, коробки и игрушки разделались в разные стороны. Лили отвернулась от прохода, загораживая собой Гарри от летящих предметов. Она чувствовала, как он смотрит на нее. Лили быстро усадила Гарри в кроватку и встала между ним и Волдемортом. Он поднял на нее палочку. — Умоляю, только не Гарри! Прошу тебя! Я сделаю все, что угодно, клянусь! Только не Гарри! — Отойди, упрямая девчонка! — Он пытался оттолкнуть ее, открыть себе путь к мальчику, но Лили только шире раскинула руки, надеясь, что Он его попросту не увидит. — Убей меня! Лучше меня, только не Гарри, умоляю! Гарри позади нее заплакал. Так пронзительно, что ее сердце сжалось от невыносимой боли. — Отойди! — Он предупреждал в последний раз. Когда зелёная вспышка врезалась ей прямо в грудь, Лили не чувствовала страха. Не чувствовала боли, беспомощности, ненависти. Не чувствовала спокойствия, умиротворения, тепла. Она ничего не чувствовала. Она слышала только пронзительный крик Гарри и звук собственного падающего тела. *** Сириус не мог уснуть. В последние дни его одолевала непонятная тревога, и он не понимал от чего. Он лежал с закрытыми глазами уже второй час, но сон упорно не приходил. — Надо прогуляться, — он и сам не заметил, как часто начал разговаривать сам с собой в одиночестве. Сириус вышел на улицу и прошел по своему переулку в один конец, затем в другой и вернулся к дому. Зашёл к себе, лег на кровать пролежал с закрытыми глазами ещё сорок минут и понял, что сна ему сегодня не видать. — Дороти наверняка на работе, у Мэри завтра смена в Мунго, Рем у родителей, Поттеры и Лонгботтомы недоступны. Остаётся Питер. Хвостик, Хвостик, жди меня. Сириус даже приободрился, вскочил на байк, стоявший на заднем дворе и взмыл в небо. Он знал, где сейчас прячется Питер: в последнее время он часто стал заглядывать к нему на дом, просто проведать. Сириус приземлился за углом многоэтажного магловского дома. Поднялся на третий этаж, постучался в нужную квартиру. Через минуту, через две и даже через четыре ему никто не открыл. Сириус не стал отчаиваться и открыл дверь простой Алохоморой. В квартире было пусто. Ни Питера, ни признаков борьбы, ничего, что могло бы указывать на скорое прибытие хозяина. Зачем Питеру выходить из дома посреди ночи? Привычная тревога снова окутала Сириуса. Он быстро выбежал из подъезда, вскочил на байк и взмыл в небо, направляясь в Годрикову впадину. Просто проверить. Ведь мог Питер также, как и Сириус, выйти прогуляться. Ему просто нужно было убедиться… Ещё в небе он заметил разрушенную знакомую крышу. Он приземлился прямо около дома, вскочил с мотоцикла и остановился около калитки. Он видел этот дом. Он не должен был его видеть. Правая часть второго этажа была разрушена. — Просто скажите, что вы успели уйти, — прошептал Сириус и отворил калитку. Он медленно подошёл к двери — она была приоткрыта. Дрожащей рукой он ухватился за ручку и потянул ее на себя. Он зашёл в дом и остановился на пороге, озираясь вокруг. — Джеймс? Лили? Он прошел вперёд и замер: на лестнице лежал Джеймс. Сириус подскочил к нему, упал рядом на колени и схватил его за плечи. Внутри разрасталась какая-то дикая паника и ненависть. Джеймс не реагировал ни на что. — Сохатый! Джеймс! Ну давай, сука, ну давай! Проснись, умоляю! Джеймс!!! Горло больно драло от крика. Слезы стекали по щекам и падали на лицо Джеймса, а его пустые глаза ни на что не реагировали. Сириус взял со ступеньки дрожащими руками очки и посадил их на носу Джеймсу. — Ну-ка, Джим, давай, вставай. Это страшно даже для Хэллоуина, дружище, — из груди вырывался какой-то отчаянный смех. Сириус поднял его тело и обнял его за голову. Из груди вырвался протяжный крик, разрывающий тело на части. Он покачивался взад-вперед и ждал, что вот-вот Джеймс подскочит и громко засмеется. Скажет, что это розыгрыш, увидит на лице Сириуса ужас и упадет на колени, чтобы извиниться. И Сириус бы простил, только Джеймс все ещё лежал неподвижно, как тряпичная кукла. Сверху послышался детский плач. Сириус поднял голову наверх. Он аккуратно опустил Джеймса обратно на ступеньки, пригладил его вечно непослушные волосы и прижался своим лбом к его, крепко зажмурившись. — Прости, дружище, я сейчас вернусь. Там Лили и Гарри, о них нужно позаботиться, помнишь, я обещал? Он поднялся на ноги и, переступая через себя, переступил через тело Джеймса и поднялся на второй этаж. Вокруг были разбросаны вещи, некогда светлый коридор теперь казался проходом в само логово смерти. Сириус повернул в детскую и что-то в его душе разорвалось, хотя казалось, что там не осталось ни одного пустого места. Лили лежала под обломками, на лице у нее застыла мольба. Он упал к ней и начал разгребать каменные плиты руками, напрочь забыв о палочке. Кажется, они уже были в крови, когда он смог достать ее тело из-под них. На его руках она выглядела такой хрупкой. Словно хрусталь, он прижал ее к себе и, поглаживая по волосам, тихо звал. — Лили… Солнышко… Цветочек мой… Ну давай, Эванс, хоть ты, открой глаза, скажи, что это шутка, я прошу тебя, Лили, — Сириус шептал ей на ухо.— Прости, — слезы градом лились по щекам, — прости, я не уберёг. Я ведь обещал, и не уберёг. Прости меня, Цветочек, прости. Прости… Снизу послышался какой-то топот. Сириус медленно положил Лили на пол, взял плачущего Гарри на руки и вышел в коридор. Он медленно покачивал малыша, пытаясь успокоить крестника. — Эй, ну вот, малыш, дядя Сириус здесь. Тихо, все хорошо, мой мальчик. Я рядом. Гарри вцепился в его плечи и уткнулся куда-то в шею, все ещё немного всхлипывая. Сириус достал палочку и выставил ее в проход к лестнице. Шаги все приближались, и на второй этаж поднялся Хагрид. — О, Сириус, здорово! А меня вот Дамблдор послал, малыша забрать. — Дамблдор? — надломившимся голосом спросил Сириус.— Зачем забрать? — Это все у профессора узнавай. Мое дело-то что? Взять, да принести, а там уже даже не знаю. Эх, Джеймс и Лили, такие хорошие ребята были, такие молодые. Но Гарри вот уцелел, это хорошо ведь, да? — Да, хорошо, — совсем тихо, почти безжизненно.— Хагрид, оставь Гарри мне. Я его крестный, я о нем позабочусь. Я Джеймсу обещал, что…— голос надломился. — Нет, ты уж прости. Все с Дамблдором решать, все с ним. Мне сказано забрать, вот я забираю. Ты, эээ, держись, Сириус. Все оно как-нибудь образуется, да ведь? Сириус кивнул и вышел на улицу, в последний раз обернувшись на погибших друзей. С минуту он раздумывал над чем-то, потом поцеловал Гарри в макушку и прошептал ему: — Я вернусь, малыш. Скоро вернусь. Он передал Гарри в руки Хагрида и сказал: — Возьми мой мотоцикл. Он мне больше не нужен. Хагрид поблагодарил его, уложил мальчика с соседнее сидение и взмыл в воздух. Сириус проводил их взглядом, а потом аппарировал в центр Лондона. Он зашёл в какой-то переулок, где не было людей и просидел там, оперевшись спиной на стену, так долго, что ноги начали неметь. В голове был сплошной туман, через который он с трудом смог понять, что ему нужно было делать теперь. Лишь спустя время он достал палочку и использовал заклинание Поиска, которое им настраивали в Аврорате. Аппарировав в какой-то оживленный переулок, где люди шли на работу, постоянно сталкиваясь, шумя, несясь сломя голову, Сириус с трудом замер. Он оглядывался вокруг, стоя прямо в середине всей суматохи, пока не заметил низкого паренька, который, сгорбившись, уходил куда-то вглубь переулка и постоянно оглядывался, словно боялся, что его могут заметить. — Питер! — громко крикнул Сириус; ярость начал окутывать его, рука сжалась на палочке так сильно, что он думал, что просто переломит ее пополам.— Питер, дружище!!! Питер остановился и заозирался по сторонам, пока не встретился взглядом с Сириусом. Он сжался ещё сильнее, словно пытался испариться прямо на этом месте. Кто-то из маглов начал озираться на крики. — Хвост, какая встреча! — Сириус приближался к нему.— Ты разве не должен смирно сидеть на квартире, чтобы не подвергать опасности Лили и Джеймса? Питер, я не слышу ответа?! — С-сириус, а что ты здесь д-делаешь? — Питер, что ты мямлишь?! — приторно мягким голосом кричал Сириус.— Ты ведь должен охранять тайну, которую тебе доверили Джеймс и Лили, не так ли? Ах да, охранять-то теперь нечего, потому Лили и Джеймса больше нет! Питер замялся, заозирался по сторонам: маглы вокруг столпились, будто смотрели на цирковое представление. Неожиданно он закричал и стал отходить назад: — Сириус! Как ты мог?! Лили и Джеймс доверились тебе, а ты их предал! Они ведь наши друзья! Сириус, как ты мог?! Сириус на миг растерялся. В следующее мгновение, когда он только поднял палочку на него, вокруг раздался оглушительный взрыв, и его откинуло на несколько метров назад. Он отключился на несколько минут, а очнулся тогда, когда под руки его хватали Авроры. Он смотрел на яму, оставшуюся после взрыва. Питера не было, зато он увидел, как под угол дома забегает несколько крыс. Истерика накрыла его с головой. Из горла вырвался нечеловеческий крик, а потом дикий смех, который душил, давил к земле, не давал вздохнуть. Словно мир вокруг разрушился, и мотался только он, со своим безумием наедине. Его руки скрутили за спиной, и над ухом прозвучал чей-то знакомый голос из Аврората: — Сириус Блэк, вы задержаны Авроратом при Министерстве Магии. Просим вас не оказывать сопротивления. Перед тем, как мракоборцы аппарировали вместе с ним, он смутно услышал крик позади себя: — Я тебя вытащу, Сириус, вытащу, слышишь?! *** Дороти резко подняла голову со стола и посмотрела на дверь, в которую только что постучали. Она перевела взгляд на часы: почти утро. — Пруэтт, я зайду? — в кабинет заглянул Грюм. — Аластор… Да, заходи, — Дороти провела ладонями по лицу, стряхивая остатки сна. — Опять ночуешь на работе, — Грюм прошел в кабинет и сел с другой стороны стола.— Какой ты день здесь уже? Пятый? — Да-а… Помогаю моим ребятам с документами. — Дороти, Мерлин всему свидетель, думаешь на работе вот так никто не умирал? Ты спишь вообще? — Иногда. Аластор, ты пойми, я своим ребятам с документами помогаю. Мне их руки не в отчётах, а на поле боя нужны. А дома что? Кто меня там ждёт? — она грустно усмехнулась.— Грязная кружка и миллион ненужных мыслей? Ну уж нет, спасибо. — Как знаешь. Сможешь сходить в одно место, на регистрацию погибших? А после, чтобы я тебя двое суток здесь не видел. — Есть, босс, — Дороти встала и накинула пальто на плечи.— Что за место? — Годрикова впадина. Дом не сказали, но ты увидишь: там половина второго этажа разрушено. Давай, Пруэтт, увидимся через два дня. Аластор ушел в своем направлении, а Дороти на несколько мгновений остановилась. Это ведь не могли быть Поттеры. Точно не они. Она вышла из Аврората и отошла в безлюдный переулок для аппарации. Дороти специально приземлилась далеко от предполагаемого дома Поттеров. Она огляделась и увидела недалеко разрушенное здание. Это не мог быть дом Поттеров. Она не может их видеть. Правда?.. Дороти подбежала к дому, с грохотом открыла калитку и затем дверь дома. Она остановилась прямо на пороге, смотря на тело Джеймса на ступеньках. — Нет! Нет, нет, нет! Мерлин, только не вы! Она упала рядом с Джеймсом, начала словно обыскивать его тело, водить руками по лицу, груди, плечам, в попытке найти кнопку, чтобы он очнулся. — Джеймс, давай, вставай. Джеймс, умоляю тебя, — слова вырывались наружу вместе с рыданиями. Через силу она поднялась. Прошла вверх по лестнице выкрикивая на весь дом: — Лили?! Гарри?! Лили, где вы?.. Лили лежала посреди обломков. Как фарфоровая кукла, с бледной кожей и мягкими холодными пальцами. — Лили…— Дороти опустилась рядом с ней, убрала аккуратно руками волосы с ее лица, очертила контур скул, губ, шеи.— Лили… Ну почему именно вы? Почему? Почему, ответь мне! Она не знала, кому кричала. Просто злость и ненависть выплескивались через этот крик, чтобы не разорвать ее изнутри. — Мисс…— она незаметила, как позади нее появился целитель.— Мы из Мунго, нам нужно их забрать. Прошу прощения, мисс… — Я отомщу, — прошептала Дороти, взяла ее руку и поцеловала царапины на пальцах.— Отомщу за вас, обещаю. Она встала и смотрела до последнего, как их кладут на носилки и уносят из дома. Какое-то время Дороти ещё смотрела на опустевший, разрушенный дом, а потом сорвалась с места и аппарировала к Сириусу. Его дом был пуст. Путь лежал к Питеру, но и его не было на месте. Оставалось только заклинание Поиска. Аппарировав, Дороти оказалась на какой-то оживленной улице Лондона, среди снующей туда-сюда толпы. Она шла, расталкивая людей, пока ее не схватил за плечи какой-то мужчина. — Тот-Кого-Нельзя-Называть погиб! Погиб, мисс! Жизнь снова светла! Он убежал в неизвестном направлении, а Дороти на некоторое время замерла. Она оглянулась: вокруг нее было с дюжину чересчур радостных людей. Словно не убили сегодня двух невинных людей, словно не было тысяч жертв, словно не было той безысходности у них внутри, потому что слишком привычно было жить войной. Дороти смахнула непрошенные слезы и пошла вперёд к большой толпе, среди которой назревал какой-то спор. Она слышала лишь отголоски. — Лили и Джеймса больше нет! — Сириус! Как ты мог?! Лили и Джеймс тебе доверяли, а ты из предал! Дороти активнее начала расталкивать людей локтями. Ей нужно было видеть, что там происходит. В какой-то момент она увидела Сириуса, который направил палочку на Питера, а тот согнулся, завел руки за спину. Она видела, как падает его палец на землю, а в следующий момент ее откинуло назад взрывной волной. Когда она открыла глаза вокруг была суматоха. Кто-то кричал, бегал, плакал. Словно в замедленной съемке, она поднялась на ноги; голова нещадно болела и кружилась, к горлу подступила тошнота. Дороти увидела, как Сириус тоже встаёт с земли и его утаскивают руки Авроров. — Сириус… Подождите! Подождите, он невиновен! Сириус!!! Сопротивляйся, Сириус!!! Она было побежала к нему, как кто-то ухватил ее за пальто. Дороти вырвалась и побежала вперёд, пока хватка вновь не появилась на ее плече. — Назад! — из-за спины прозвучал грозный голос Грюма.— Пруэтт, назад! Остановись, дура, назад! — он обхватил ее за талию и оттащил назад.— Нельзя сейчас туда, успокойся! Пруэтт, мать твою!!! — Сириус!!! — она все ещё кричала и смотрела, как он истерически смеётся в руках мракоборцев.— Я тебя вытащу, Сириус, вытащу, слышишь?! Сириус!!! Он исчез у нее на глазах. Грюм аппарировал с ней ближе к Министерству. Как только они приземлились в безлюдном переулке, ее живот схватило спазмом, и ее вырвало. Через время Дороти встала и умылась водой, которую выпустил из палочки Аластор. — Иди домой, Пруэтт. Хватит с тебя геройств на сегодня. — Поттеры погибли, — Дороти осела на пол, прижимаясь спиной к холодной стене.— Я не знаю, где сейчас Гарри. Я не знаю, живы ли Лонгботтомы. Питер подлый предатель, Сириус под угрозой тюрьмы. Что сейчас творится с Ремусом и Мэри? Как я могу идти домой, Грюм? Как? — она подняла на него взгляд полный боли. — Такова суть войны: никогда не знаешь, что произойдет в следующую секунду. Давай, Дороти, давай, вставай и иди отсыпайся. — Как мне попасть к Дамблдору? — Что? — Как мне попасть в Хогвартс к Дамблдору? — Не смей, Пруэтт. Прекращай. Ещё пара аппараций и ты отключишься на месте. Хватит с тебя, я сказал. Давай, вставай. Грюм наклонился и поднял Дороти с земли, он придерживал ее вплоть до Министерства, откуда собирался в камине отправить домой. — Я через этот камин не попаду к Дамблдору, — запротестовала она, когда он привел ее в отдел Аврората. — Да, не попадешь. И не надо. Иди спи, я сказал. Дороти взяла в руку горсть пепла и в следующее мгновение, пробежав под его поднятой рукой, выбежала из кабинета и направилась к главному камину, откуда можно было попасть почти куда угодно. Грюм бежал за ней, но он не успел схватить ее за рукав, прежде чем Дороти забежала в камин и четко и громко произнесла: — Хогвартс, кабинет директора! Дороти выпала из камина прямо в ноги Дамблдору. — Миссис Пруэтт, какая неожиданная встреча, — Дамблдор, казалось, совсем не удивился.— Присаживайтесь. Дороти подняла глаза и осмотрела кабинет. Около противоположной стенки стоял Ремус. Он выглядел абсолютно потерянно, и Дороти поняла: он знает. — Рем, — она подскочила на ноги и подбежала к нему, тут же обхватив его лицо ладонями.— Рем, ты меня слышишь? — Дор, они мертвы, — в глазах у него застыли слезы.— Их Сириус предал. И Питер мертв. — Нет! — она отвернулась от него к Дамблдору.— Сириус не был Хранителем! Это был Питер. Мы так придумали, и он… — Дороти, присядьте, — Альбус указал рукой на стул.— Я понимаю, вы в состоянии шока. Такая утрата немыслима. Но Сириус Блэк предал весь Орден, и его ожидает наказание. — Да послушайте меня, Альбус! Он невиновен! Рем, ты мне веришь? Он не виновен! — она повернулась к Ремусу, но его лицо не выражало ничего, кроме непреодолимой грусти и скорби.— Да вы с ума сошли? Дамблдор! Рем! Я ведь… я… Вы мне не верите? Она столкнулась с двумя взглядами, выражающими ее собственное непонимание. Они ей не верили. — Мерлин, да что с вами? Сириус никогда бы не предал Джеймса и Лили! Он бы никогда не убил Питера! Да он бы за них жизнь отдал! — Питер не был способен на предательство, — сказал Ремус, — а Сириус… — Что Сириус?! Рем, ты себя-то слышишь? Мерлин, это невозможно. Дороти зашла в камин и назвала свой адрес. *** — Августа, я не могу так больше. Его нет сутки. Алиса ходила по дому с Невиллом на руках и не могла успокоиться. Как только стало известно о смерти Лили и Джеймса, Фрэнк решил выйти из дома «на разведку», узнать у Дамблдора что-то. Он должен был переместиться к нему при помощи ботинка-портала, который лежал в лесу неподалеку на экстренный случай, если бы им пришлось бежать. И вот его не было уже сутки. Миссис Лонгботтом как могла успокаивала Алису, но и сама была максимально встревожена пропажей сына. — Ты мать. Ты должна оставаться дома и сидеть с Невиллом. А Фрэнк скоро вернётся. Всегда возвращался. — Он никогда не пропадал на сутки, — Алиса остановилась у окна и посмотрела на темное небо.— Я просто схожу к порталу, прибуду к Дамблдору, и узнаю, где Фрэнк. Августа всегда была холодна с невесткой, но сейчас почему-то она подошла к ней, забрала Невилла с ее рук, усадила его в кроватку и обняла ее за плечи. Она пригладила ее короткие волосы, тяжело вздохнула и выпустила ее из объятий. — Иди и быстрее возвращайся. Ребенку нужна мать. Алиса коротко кивнула, затем подошла к Невиллу, поцеловала его в макушку, потрепала его по темненьким волосам и вышла из дома, оглянувшись на свекровь с внуком на руках. Алиса шла осторожно, с палочкой наготове, постоянно озираясь, прислушиваясь к любому шороху. Сквозь заросли леса она вскоре добралась до места, где в небольшой яме, усыпанной старой листвой лежал подгнивающий ботинок. Алиса взялась за него и исчезла из леса. Как только она приземлилась, она огляделась: это был не кабинет Дамблдора. Какой-то подвал, где было настолько темно, что Алиса не видела дальше собственной руки. Она с опаской пошла вперёд. — Фрэнк? Ты здесь? — она звала его совсем тихо, но голос отбивался от стен громким эхом. — Экспеллиармус! — из-за спины прозвучал звонкий голос и палочка выскочила из ее пальцев.— А вот и крошка Алиса, отважная жена подоспела на помощь мужу. Подвал осветился факелами на стенах и Алиса увидела четверых Пожирателей: Беллатрису, братьев Лейстренджей и Барти Крауча-младшего. Она начала отходить назад, параллельно придумывая, что ей теперь делать. Нужно побежать в обратную сторону и снова схватиться за башмак. Но как же Фрэнк? — Где Фрэнк? — спросила она. — Оглянись, — с безумной улыбкой ответил ей Барти. Алиса недоверчиво оглядела всех Пожирателей и обернулась. Фрэнк лежал прямо около стены, совершенно измождённый. Она сразу подбежала к нему и упала рядом с ним на колени, тут же обхватив его лицо руками. — Фрэнк, Мерлин, ты жив! — Зачем? — прохрипел он.— Ты нужна Невиллу. Тебе нужно бежать. — Без тебя ни за что. Мы вместе… Она не успела договорить, как в спину ей врезался Круциатус. Алиса сильно напряглась, когда невыносимая боль пронзила ее тело. Казалось кости крошатся под давлением, мышцы разрываются на куски. Спустя пару минут ее прекратили пытать, и она безвольно упала, пытаясь перевести дыхание. Пока она лежала, Круциатусом пытали Фрэнка. Он уже не сдерживал крик. Он хватался пальцами, сдирая с них ногти, за бетонный пол, а когда пытка прекращалась сплевывал изо рта слюну с кровью. Сначала их пытали поочереди, чтобы каждый видел, как больно близкому. Время пытки постоянно увеличивалось, боль проникала везде. После их начали пытать вместе. — Такие смелые, такие отважные, — издевался Рудольфус.— А кто позаботиться о вашем отпрыске? Где Темный Лорд?! Когда очередная из пытка закончилась, Алиса смогла слегка приподняться и дотянуться до Фрэнка, который почему-то уже не кричал. Она подползла к нему и перевернула к себе. Его глаза… Они были пустыми. Абсолютно ничего не выражающими, словно в голове было пусто. Он лежал, как кукла, с слегка приоткрытым ртом, откуда стекала слюна с кровью. — Фрэнк, — она звала его тихо и легонько толкала в плечо.— Фрэнк… Фрэнк, ответь. — Пятнадцать часов пыток — а твой муженёк крепкий орешек, — смеялась Беллатриса.— Жаль, что стал овощем. Круцио! Очередной луч попал в него, но он больше не кричал. Просто напрягался всем телом и лежал, пока не закончится пытки. Алису откинуло от него очередным Круциатусом. Она чувствовала, как ее разум трескается, разрушается, распадается на части. Ей было безумно страшно. Где-то там ее ждал Невилл. — Где Темный Лорд?! Отвечай, и я не трону тебя больше! — Я не знаю, — сквозь рыдания шептала Алиса. — Лгунья! — визжала Беллатриса и посылала новую порцию Круциатуса. В какой-то момент боль стала настолько сильной, что Алиса почувствовала, как ее череп, буквально, раскалывается на пополам. Они постоянно останавливали пытку на грани, но сейчас боль будто скопилась в одном месте, где-то в голове, и вокруг нее начала собираться твердая оболочка. Алиса вскрикнула и упала на пол. Все мысли, вся боль, все страхи оказались заточены в твердой оболочке, вокруг которой остались обломки ее разума. Что-то внутри нее сломалось. Она сломалась. Ее ещё несколько раз пытали, но она, кажется, ничего не чувствовала. — Уходим, — сказал Рабастан и пошел к выходу, как на месте портала начали появляться люди. Прибыли Авроры, Дамблдор, Грюм и вместе с ними Дороти. Все четверо Пожирателей были задержаны. Как только Дороти передала Беллатрису в руки другим мракоборцев, она подбежала к Алисе и Фрэнку. — Что с ними? Она звала их, мягко оглаживала контур лица и смотрела в их глаза. Пустые, как стекла, глаза. — Они потеряли рассудок от пыток. Их не вернуть, — ответил Дамблдор. Дороти не верила. Не верила, когда их забирали целители, не верила, когда в Мунго выдали предварительный вердикт. Но сердце пропустило удар, когда ей сказали, что остаток своих долгих дней они проведут в палате. Дороти два часа просидела с ними, рассказывая истории из Хогвартса или из Ордена, рассказывая, как дела у Невилла, но они все также смотрели на нее пустыми, безжизненными глазами. Как куклы. *** Прошло полторы недели и назначили первый суд по делам Пожирателей. За это время к Дороти домой переехали Мэри и Ремус, потому что так справляться с потерями, как оказалось, было проще. Она смогла убедить их в том, что дело Сириуса — фальшивка, что на деле все было иначе. Они успели похоронить Лили и Джеймса, и забрать Гарри под свою опеку. Сейчас Дороти сидела в большом зале суда и смотрела на допрос Игоря Каркарова. Она видела, как забрали со скамьи наблюдающих Крауча-младшего. Наконец на центр зала привели Сириуса. Дороти пыталась поймать его взгляд, но он смотрел перед собой в одну точку, словно ничего вокруг не существовало. Ему выносили приговор, а он никак не реагировал. — Сириус Орион Блэк Третий, вы обвиняетесь в пособничестве Темному Лорду, в убийстве тринадцати маглов, в убийстве Питера Петтигрю, в выдаче адреса Лили и Джеймса Поттеров Темному Лорду. Вам есть что сказать в свою защиту? Сириус даже не шелохнулся. Тогда Барти Крауч-старший продолжил: — Тогда, если у вас и у Визенгамота нет возражений, то вы, Сириус Орион Блэк Третий приговариваетесь к пожизненному заключению в магической тюрьме Азкабан. Его молоток почти опустился с громким стуком на подставку, как со скамьи вскочила Дороти. — У меня есть возражения! — она вышла в центр, встала рядом со стулом, к которому был прикован Сириус.— Я Дороти Эмма Пруэтт, заместитель главы Аврората, глава шестого отряда мракоборцев. — Мисс Нотт, — словно нарочно позвал ее Крауч.— Что конкретно вы хотите сказать в защиту подсудимого? — Меня зовут Дороти Эмма Пруэтт. Я клянусь быть честной и не говорить ничего кроме правды. Да, когда-то я принадлежала к роду Нотт. Но сейчас я совершенно иной человек, оставивший позади одну жизнь и начавший другую. Вы спросите, возможно ли это? Да, возможно. В шестнадцать лет я отреклась от собственных отца и матери, забыла о существовании своего брата. Я презираю их. Я ненавижу своего отца и жажду его смерти за те преступления, что он совершил. Я презираю свою мать и желаю ей самых мучительных дней в одиночестве. Я ненавижу своего брата и желаю, чтобы к нему применили поцелуй Дементора. Вы спросите, к чему я говорю это? Потому что Сириус тоже отрекся от своей семьи. У него другие принципы, у него другая жизнь, и та «семья» осталась для него в прошлом. Он презирал и презирает все, что они делали. У меня есть доказательства в качестве моих воспоминаний, где говориться о том, что Хранителем тайны Поттеров стал Питер Петтигрю. — Питер Петтигрю мертв. Все мы видели, что от него остался только палец. И почему я должен верить в то, что он не переметнулся на сторону семьи? — Его семья убила его невесту. Также как мой брат убил моего мужа. Я верю в то, что Сириус Блэк никогда бы не перешёл на сторону убийц, кровожадных палачей и безумных фанатиков. Мы оба потеряли слишком многих в этой войне, чтобы стать частью тех, кто причинил нам боль. Барти Крауч на минуту задумался. — Мисс Нотт… — Миссис Пруэтт. — Миссис Пруэтт, я даю вам неделю на то, чтобы найти Питера Петтигрю, как весомое доказательство. Если через неделю не будет результата, Сириус Орион Блэк Третий будет отправлен в Азкабан на пожизненное заключение. Перед тем, как Сириуса вывели из зала, они встретились взглядами, и она наконец увидела у него в глазах надежду. *** Прошла неделя, и Дороти совершенно не понимала, как ей поймать Питера. Заклинание Поиска больше на нем не работало, а искать по всей Англии было просто невозможным. У Дороти опускались руки, да и Сириус не верил в счастливый исход событий. Дороти решила наведаться к семейству Уизли. Молли давно звала ее в гости, но из-за работы Дороти не часто могла ответить согласием на приглашение. Сейчас она сидела у них на кухне, вокруг нее бегали маленькие близнецы и Чарли. На руках Молли держала трехмесячную Джинни. Они разговаривали о жизни в целом, стараясь не затрагивать тему войны и смертей. — Я думала, как только Билл уедет в Хогвартс, станет чуть полегче. Как бы не так. За эти два месяца Минерва успела прислать мне семь грозных писем. Это в них гены Пруэттов проявляются, честное слово. Я не беспокоюсь за Чарли и Перси, ну вот близнецы — полная копия Гидеона и Фабиана. Дороти усмехнулась и потрепала по волосам, сидящего у нее на коленках Рона. Мальчик спрыгнул с нее и неуклюже побежал за старшими братьями. — Как ты с ними справляешься, не представляю, — протянула Дороти. — Будут свои — поймёшь. Дороти грустно улыбнулась и отвела взгляд. Тема все ещё была слишком больной, но она старалась не обращать внимания на давящую пустоту внутри. Дороти опустила взгляд вниз: дергая за рукав, ее звал трехлетний Перси. — Смотхи, у меня есть кхыса. Ее зовут Кохоста, — он передал ей в руки спящее животное, которое, казалось, вообще не было живым. — Нашел эту крысу на улице, притащил в дом, сказал: теперь это мой питомец. Я его уговоривала отдать ее Биллу, как домашнее животное, но Билл сам сказал, что лучше никто, чем крыса, которая постоянно спит, — возмущалась Молли. Дороти подняла крысу на уровень глаз. Ее облик показался ей знакомым, но она отогнала эту мысль от себя: все крысы были похожи, и нет никаких оснований полагать, что это Питер. Только если проверить наличие всех пальцев. Она мягко погладила животное по загривку пальцем, тем временем приподняв левую переднюю лапку. На ней не было четвертого пальца. Сердце у Дороти заколотилось чаще. Стоило срочно проверить, настоящая ли это крыса. Она подозвала к себе Молли, отвернула от себя крысу и продолжила гладить ее за ушком. — Молли, — прошептала она ей на ухо.— Срочно уведи всех детей в другую комнату. Отправь Патронус Грюму о том, что я запрашиваю трёх мракоборцев в Нору. И не кричи. Глаза Молли расширились от ужаса, но она только коротко кивнула и пошла выполнять указания. Дороти крепче прижала к себе крысу, и как только все дети с кухни исчезли, она снова подняла ее на уровень глаз. Крыса проснулась, захлопали маленькими глазками и почему-то начала громко пищать и царапать руку. Дороти обхватила ее сильнее и посмотрела в проход: Молли коротко кивнула. Дороти вздохнула, опустила крысу на стол и дала ей выбежать из своей хватки. Она сбежала вниз по столу и побежала к какой-то щели в полу. Дороти быстро среагировала, выхватила палочку и, направив кончик на нее, крикнула: — Фините Инканантем! Крыса на секунду остановилась и начала увеличиваться в размерах. Через минуту перед ней стоял Питер. — Д-д-дороти, — пролепетал он, продолжая дрожать. Она просто смотрела на него, чувствуя, как разочарование льется из нее рекой.— Дороти, он бы убил меня! Я не мог поступить иначе! Он бы убил меня! Я не виновен, я защищался, они все меня убили бы, Дороти! — Довольно, Питер, — строго сказала она не спуская с него палочки.— Все кончено. Питер застыл. В Нору зашли несколько мракоборцев и без слов связали Питера. Когда он проходил мимо нее, они встретились взглядами. Он не улыбался, не дрожал, но на лице у него она заметила едва заметную улыбку и чувство собственной победы. Как только Авроры с ним аппарировали в Министерство, Молли подбежала к Дороти и заключила в объятия: — О, Мерлин! Дорогая, ты как? Дороти ничего не ответила и лишь неопределенно пожала плечами. Казалось, что она обрадуется поимке преступника, но почему-то на душе было так пусто, и боль снова начала заполнять пространство. *** Дороти вошла в комнату для допроса. Питер сидел с другой стороны стола, перебирая пальцами. Он поднял на нее глаза: выглядел он жалко. Он старался делать вид, что ему страшно, но Дороти видела в его глазах то нескрываемое превосходство, с которым он уходил с кухни Уизли. Она села за стол напротив него. Рядом, за соседним столом сидела девушка, записывающая весь разговор. — Начнем допрос. Допрашиваемый — Питер Петтигрю. Допрос проводит заместитель главы Аврора — Дороти Эмма Пруэтт. Мистер Петтигрю, поклянитесь говорить правду и ничего кроме правды. — Дороти, — засуетился Питер, — Дороти, я невиновен. Что я мог сделать? Он бы убил меня, Дороти. Как бы ты поступила на моем месте?! — Я бы умерла! — сорвалась Дороти.— Умерла, мучалась от пыток, но не предавала бы друзей, — она замолчала на минуту, переводя дыхание.— Поклянитесь говорить только правду. — Я клянусь, — голос обрёл прежнюю стойкость, — говорить правду. — Когда у вас появились первые мысли о переходе на сторону Волдеморта? — После первого рейда. Через день после свадьбы Поттеров, — Питер откинулся на спинку стула и заметно расслабился. — Когда прошла первая встреча с Волдемортом? — Через неделю после вашей с Гидеоном свадьбы. Дороти внимательно смотрела на него: ни один мускул не дрогнул на его лице. — Что ты рассказывал Ему? — В первую встречу назвал почти всех членов Ордена. Потом выдавал места наших патрулей и рейдов. Иногда давал наводки на адреса, если человек слишком мешался. — Ты причастен к смертям членов Ордена? Если да, то к каким? — Почти ко всем, — невозмутимо ответил Питер.— Больше всего информации я знал о нашем выпуске, о наших «друзьях». Вот они и попали под удар, — он усмехнулся. — Доркас Медоуз? — голос у Дороти дрогнул. — Она бежала по тому длинному коридору, если не ошибаюсь. Я нажал на метку и послал ей простую подножку. Я знал, что так она не добежит. Я видел, как ее убивали, — он наклонился вперёд, произнося слова медленно, смакуя их, словно мед. — Гидеон и Фабиан Пруэтт? — Тут все просто. Ложная наводка в Орден, настоящая наводка Пожирателям. Я знал, что они пойдут вдвоем. Опережаю твой вопрос — я просто дал наводку на адрес Марлин и заранее наложил антиаппарационное заклятие. Что насчёт Эммелины? Это я послал ей проклятие в спину. Я не хотел подвергать ее опасности в тот день, но по случайности оказался на том сражении. Мне просто выпал шанс. Шанс, доказать, что я не ничтожество. Я выдал тайну Поттеров. Если бы он убил только мальчика, все было бы хорошо, — по его лицу прошла тень сожаления. — Алиса и Фрэнк Лонгботтом? — А что с ними? Я просто сказал их примерное местоположение, но они же все ещё под Фиделиусом? — Пожиратели нашли портал в лесу недалеко от их дома. Создали новый и, когда они переместились в какой-то подвал вместо кабинета Дамблдора, запытали до потери рассудка. Они остаток дней проведут в Мунго! — О, жаль их, — безразлично сказал он. Дороти с трудом сглотнула и подавила эмоции, которые так сильно вырывались наружу. — Кто из Ордена знал, что ты шпион? — Никто. Хотя, Мэри случайно узнала, пришлось стереть ей память перед тем, как мы расстались. — Допрос окончен. Можете идти, — она кивнула ведьме записывающей весь процесс, и та удалилась. Какой-то время Дороти молчала, а потом подняла голову прямо на Питера и продолжила: — Я сделаю все, чтобы к тебе применили поцелуй Дементора. — Дороти, Дороти, ну зачем? — с притворным сожалением заговорил он.— К чему жалеть мертвых? Их ведь больше… — Да как ты смеешь?! — она поднялась со стула, перегнулась через стол и схватила Питера за шиворот свитера.— Какое право ты имеешь так говорить?! Подлый, мерзкий, грязный… Я с наслаждением буду наблюдать за тем, как из тебя будут высасывать душу, а точнее ее остатки. — Дор, война не окончена. Она приостановлена. Темный Лорд вернётся. И он победит. Вы глупцы, которые не смогли занять сторону силы. — Сволочь! — Дороти сорвалась и даже не поняла, как ее кулак врезался в его скулу. Питер упал со стула, прижав ладони к удару.— Мы… Все мы…— она задыхалась от ярости.— Мы все за тебя жизнь бы отдали! Под Аваду подставились, не задумываясь! А ты просто мерзкий кусок дерьма, не стоящий ничего в этом мире. Надеюсь, когда ты будешь умирать, ты почувствуешь всю боль, которую испытывали они, умирая, и мы, принимая эти смерти. Дороти вышла из кабинета и пошла на нижний этаж. Ее трясло, казалось, что пространство вокруг вот-вот схлопнется и раздавит ее. Ощущение невыносимой пустоты душило ее, чувство предательства так сильно било по ребрам. Она вошла в вестибюль, чувствуя, как дрожит. В конце коридора стояли Грюм и Сириус. Дороти сорвалась с места, подбежала к вышедшему навстречу Сириус и обхватила его шею так крепко, как только могла. Ей казалось, что она его просто задушит, но он сжал ее также сильно, чуть наклонившись из-за разницы в росте. Дороти уткнулась ему в плечо и наконец дала волю слезам. Она чувствовала, как ее рубашка на плече тоже намокает от его слез. Она не понимала из-за чего плачет, но сейчас это было настолько неважно. — Мы так облажались, Сириус, — сквозь рыдания сказала Дороти.— Он был так рядом, а мы этого просто не видели. Мне так жаль.