Песня Доносится с противоположной стороны города, Где я привязан К земле Одиноким звуком, Пробивающимся изнутри И тянущим меня вниз. Home — Depeche Mode
Привыкшей к одиночеству Кэт — даже по прошествии пяти месяцев постоянного контакта с выжившими — в людных местах по-прежнему становилось неуютно: она терялась и не знала, куда себя деть. Кэт быстро перемещалась от стены к стене, ища тех, кому могла понадобиться помощь, а потом просто замирала посередине потока, ожидая, пока её кто-нибудь окликнет. В помещении было душно, люди кругом кричали и суетились, и больше всего Кэт хотелось выйти на улицу и вдохнуть прохладный майский воздух, вместо того, чтобы следить за вновь прибывшими. Атаки демонов становились всё яростнее. Люди спешили скрыться: недавно отстроенные прочные здания, надёжно защищённые заклинаниями, всё наполнялись и наполнялись. Жители со всех концов разрушенного Лимбо-Сити искали безопасности и защиты. Кэт проводила задумчивым взглядом девочку лет шести с забинтованной головой, которая крепко вцепилась в руку женщины, воровато оглядываясь. И Кэт вновь стало стыдно: дети не должны такое видеть и испытывать, уж она это знала, город не должен был столкнуться с Лимбо, приводя к таким страшным последствиям. Орден хотел осуществить свержение Мундуса тихо, без жертв, без смертей. Это всё их вина. Оторвавшись от созерцания своих острых коленей, Кэт отогнала навязчивые мысли и направилась в сторону пожилой женщины, которая тащила два огромных саквояжа к лестнице. — Мэм, вам помочь? — вежливо поинтересовалась Кэт, догоняя её. Кэт привыкла, что люди часто косились в её сторону, многие игнорировали, когда она к ним обращалась, кто-то открыто выказывал неприязнь. За ней прочно закрепился статус террористки, поэтому Кэт давила в себе вспышки жгучей обиды и злобы и, проглатывая вставший поперёк горла ком, вежливо кивала, отходя с дороги. В конце концов общество было не виновато, что ему так старательно промыли мозг, и Кэт, как никто другой, знала: трудно избавиться от старых привычек и убеждений. Не все до сих пор верили в происходящее. Кэт и сама за восемнадцать лет не всегда могла принять что-то. Но вразрез опасениям пожилая женщина искренне улыбнулась и, поставив саквояжи на бетонный пол, вытерла проступивший на лбу пот платком, выуженным из кармана кофты. — Если тебя не затруднит, милая. Наверное, Кэт излишне гиперболизировала: к ней относились хорошо и плохо в равной степени, но она отчего-то всегда готовилась к худшему, хотя люди принимали её попытки помочь, а иногда стремились отплатить тем же. В такие моменты Кэт думала, что у этого мира есть шанс стать лучше. Подхватив неожиданно тяжёлые саквояжи в обе руки, Кэт последовала за женщиной на второй этаж. Располневшая к своим годам дама двигалась медленно и неспешно, но не без изящества. Кэт подумала, что, наверное, до столкновения Лимбо с человеческим миром пожилая женщина занимала не самое последнее место в обществе. Но сейчас перед Кэт находился абсолютно разбитый человек с печальным взглядом, который пытался заново начать жить, лишившись привычного. Последнее время Кэт очень хорошо удавалось пессимистичными мыслями вгонять себя в депрессию. Женщина отворила дверь, пропуская вперёд Кэт, которая поставила саквояжи около односпальной кровати, придвинутой к стене. — Кто же тебя так? — недовольно покачав головой, произнесла дама, опускаясь на стул и расправляя складки белой скатерти на небольшом столе. Кэт скосила глаза на царапину на переносице, вспомнила про царапины на щеке и уже почти зажившую губу, вспомнила удары демона, после того, как они с Дэниелом и Френком две недели назад закрывали брешь в защите, пробитую демонами, в лагере людей. Ко всему, надетая сегодня свободная футболка постоянно сбивалась, обнажая плечо с расплывшимся по нему пожелтевшим синяком. Женщина ничего этого не знала, да и не надо было: плохие слухи разбегались быстро, а люди нуждались в ощущении безопасности. Поэтому сцепив за спиной расцарапанные руки, Кэт пожала худыми плечами и почти не соврала: — Асфальт. Я упала. — Но заметив недоверчивый взгляд женщины, она добавила: — Несколько раз. Просто пентаграмму наносить пришлось высоко. Кэт врала ужасно, и она это знала. Пожилая дама укоризненно покачала головой вновь, произнесла короткое: «Молодёжь», — и наклонилась к саквояжу. — Не составишь мне компанию к чаю? — Она посмотрела на потерявшую дар речи Кэт. — У меня с собой осталось шоколадное печенье. Кэт обернулась на скопление людей на первом этаже, которое не становилось меньше, но там вполне могли справиться и без неё, а пожилая женщина и правда нуждалась в чьей-то компании. И только Кэт хотела согласиться и сходить на кухню за чаем, как рация на её поясе затрещала, и донёсся голос Дэниела. Женщина улыбнулась, показывая, что всё понимает, и Кэт, выйдя из комнаты на площадку, нажала на кнопку ответа. — Да. — Лекс просила срочно передать, чтобы ты возвращалась в Силвер Сакс, — произнёс Дэниел, — как можно живее. — Что-то стряслось? Рация недовольно зашипела, искажая голос Скалмура-младшего до неузнаваемости. — Я не очень хорошо её понял, но она сказала что-то про Коцит. Кажется, там что-то происходит. По крайней мере, ей так доложили. Лекс думает, что это может быть Данте. — Дэниел на секунду отвернулся от рации и гневно на кого-то рыкнул, приказывая замолчать. — Кэт, давай живее. Придёшь и узнаешь. Нам нужно к старому пирсу, и мы по дороге забросим тебя к башне. Скалмур отключился, а Кэт замерла, сжимая рацию до онемения в пальцах. Она просто не могла поверить в только что услышанное: столько раз на свой страх и риск Кэт перемещалась на круги Ада и, скрываясь от демонов, искала Данте, но все попытки оказывались тщетны, следов нигде обнаружить не удавалось. Надежда на его возвращение становилась призрачней с каждым днём, и вот спустя пять месяцев, как снег на голову, от Данте внезапно пришла весть. Кэт понимала, что Лекс могла быть дезинформирована, но хотелось верить, что это правда, поэтому, когда оцепенение спало, она с улыбкой повернулась к женщине и протараторила: — Я извиняюсь, но мне нужно идти. Внизу есть библиотека, там часто собираются люди, и я советую сегодня вечером туда наведаться. А я приду к вам позже. До свидания. И, не дождавшись ответа, Кэт подбежала к лестнице и, перепрыгивая через ступеньку, оказалась на первом этаже, а после, уворачиваясь от потока людей, выскользнула на улицу, под навес. Дэниел стоял около машины и разговаривал с товарищем, сидящим в кузове и перевесившимся через него. Завидев Кэт, он громко свистнул, призывая Френка, сидящего на водительском сиденье, заводить мотор, а после, довольно улыбаясь, поприветствовал. Кэт скривила губы в ответ и вымученно покосилась на машину: она не любила грузовые автомобили, в кузове которых её постоянно укачивало. Дэниел привычно подсадил Кэт, а сильные руки одного из военных обхватили её за талию и поставили на площадку кузова. Кэт вежливо поблагодарила мужчину и села на длинную скамью, облокотившись на металлическое ограждение. Подтянувшись, Дэниел залез следом и опустился рядом, сжав винтовку в руках. Кто-то дважды стукнул по крыше кабины водителя, и машина сдвинулась с места, въехав передним колесом в яму. Некоторые ветки городских дорог каким-то чудом сохранились, когда мир столкнулся с третьим кругом. Часть Лимбо-Сити сгорела ещё во время сражения с Мундусом, часть «просела» впоследствии: асфальт и земля под ней разошлись, поглощая огромные дома, от которых остались только груды кирпичей и бетонных плит. Многие места затопило прорвавшимися трубами — люди жили без проточной воды почти месяц, пока всё не было перекрыто и заварено. Кэт убрала отросшие до плеч волосы, которые растрепались на ветру и били по лицу, за ухо и уперлась подбородком в тыльную сторону ладони, смотря на обрыв, тянущийся в паре ярдов от асфальта. Внизу на солнце блестела тёмная вода, поглотившая небольшой дом и несколько автомобилей. Когда их машина проехала чересчур близко, вниз по склону покатились камни и пустили рябь по воде. В следующую секунду Кэт увидела, как нечто на дне зашевелилось и уплыло глубже под плиты — демонические твари расселились повсеместно. Когда солнечный свет, не закрываемый многоэтажками и усиливаемый стёклами и водой, лёг Кэт на лицо, она прикрыла глаза. Май подходил к концу — на улицах города было прохладно, но Кэт не спешила надевать поверх футболки кофту, завязанную за рукава на бёдрах. Пожары в Лимбо-сити стали не такими частыми благодаря усилиям людей, способных работать, но сейчас вдалеке поднимался чёрный дым — в той стороне находился морг, постоянно переполненный, а в трёх улицах от него, откуда и понимался дым, — крематорий. Людей практически не хоронили. Трупы демонов вывозили за город и там сжигали. Дэниел толкнул локтем внезапно погрустневшую Кэт и подмигнул. — Ты так долго этого ждала, — произнёс он, — я думал, ты будешь скакать от радости, когда это произойдёт. — Я не знаю, Дэниел, — честно ответила Кэт, оборачиваясь к нему, — я столько раз терпела неудачу. Представь, если его там не будет? — Не загоняйся раньше времени. Я сомневаюсь, что многие способны растормошить Коцит и поднять весь Ад на уши так, чтобы дошло до людей. — Да, — улыбнулась Кэт, — Данте это умеет. Дэниел положил ладонь ей на плечо и, приобняв, притянул к себе — Кэт прижалась к холодной поверхности его бронежилета щекой. Скалмур-младший, пожалуй, был единственным человеком, которому она позволяла к себе прикасаться, потому что в его действиях не тесалось намёков. Он просто хотел помочь. Мать Дэниела, Сара, вложила в сына самые лучшие качества и взгляды, а отец научил их отстаивать. Кэт редко встречала таких людей, и такие люди Кэт нравились. Машина проехала около сгоревшего квартала, черноту которого медленно смывали частые дожди. В противоположной стороне, за обвалившимся асфальтом, виднелись две закрученные спирали башен в форме крыльев. Силвер Сакс происходящее в Лимбо-Сити было нипочём. Машина приближалась к развилке дороги. — Дальше я сама доберусь, — произнесла Кэт, отстранившись от Дэниела, — вам в другую сторону. Прямой путь к башне завалило во время столкновения с третьим кругом, такой машине трудно будет проехать по оставшимся узким улицам, а объезд займёт время. — Нет, — отрицательно покачал головой Дэниел, — это опасно. Нам нетрудно. Кроме тех демонов, что находились под контролем Вергилия, Кэт бояться было некого, поэтому около Силвер Сакс и внутри Кэт чувствовала себя в безопасности. Ни одна тварь не рисковала приближаться к башне — патруль вёлся постоянно. Не став спорить с Дэниелом, Кэт резко вскочила на ноги и дважды ударила по крыше кабины водителя — тормоза заскрипели, и машина тут же остановилась. — Вам, может, и не трудно, но вас ждут люди. Дэниел испытующе посмотрел на Кэт, прищурив глаза, и заключил: — Я провожу тебя. Они все отчего-то забывали, что Кэт прежде подвергала себя гораздо большей опасности, чем прогулка по улицам разрушенного города. — Я сама себя провожу, — строго произнесла она, а потом мягче добавила: — Всего вам всем хорошего. Мужчины в ответ закивали; один из них подал Кэт руку, помогая спуститься на асфальт. Она помахала нахмурившемуся Дэниелу и Френку, который отсалютовал ей, сжимая между пальцев сигару. И машина тронулась с места, поворачивая налево на развилке дороги. Проводив автомобиль взглядом, пока он не скрылся за очередным поворотом, Кэт развернулась к Силвер Сакс и быстро зашагала в его сторону. На объезд провалившейся в этом месте земли требовалось значительно больше времени, поэтому здесь Кэт предпочитала передвигаться пешком, ко всему сейчас она осталась одна и могла подумать над сложившейся ситуацией. Сердце у неё бешено колотилось, внутри растекалось сумасшедшее нетерпение — Кэт одновременно хотелось и поскорее оказаться в башне, и сбежать куда-нибудь. Если всё вновь окажется ошибкой, ловушкой или чем-то ещё? Слишком много демонов не вернулось с поисков Данте, слишком много сил потратила лично она. Пандион говорила, что из Коцита если и вырываются, то не такими, как прежде, но ни Кэт, ни Вергилий в это не верили. Особенно Вергилий, который искал не только брата, но и отца. Это был первый раз, когда он грубо приказал Пандион замолчать. Кэт спрыгнула с плиты обвалившегося здания на асфальт: её путь пролегал вдоль затопленного участка к узкой улице. Смотря, как солнце отражалось в огромных окнах Силвер Сакс, она обходила брошенные машины, разобранные по запчастям с порядком облупившейся краской; мусор и стекло под кедами хрустели, оповещая патруль о присутствии, — если они и заметили её к тому времени, то вида не подали. Перед тем, как пройти, наклонившись, под одной из плит между домов, Кэт увидела стоящую на крыше здания фигуру. Скорее всего, Вергилию и остальным уже доложили о её присутствии. Когда Кэт вышла из тени обрушенных построек, её окликнул недовольный женский голос, а спустя пару секунд к ней направилась Плексипп. Она была растрёпана больше обычного: короткие рыжие волосы торчали во все стороны. Ничего не объясняя, Плексипп схватила Кэт за локоть и потащила в сторону башни. Чтобы не рухнуть на асфальт, Кэт пришлось перейти на бег. — Где тебя носило? — фыркнула Плексипп. Её правый механический глаз неотрывно следил за Кэт, она видела, как за стеклянной склерой быстро вращаются мелкие золотые шестерёнки, при этом вторым глазом демон наблюдала за Силвер Сакс — Кэт всегда передёргивало, когда Плексипп так делала. У Кэт неожиданно внутри всё сжалось, невидимая дамба рухнула, и вопросы посыпались быстрее, чем она успевала над ними думать: — Это правда Данте? Это точно он? Ты действительно так думаешь? А Спарда? Спарда с ним? И… — Тихо, — рыкнула Плексипп и втащила её в просторный холл первого этажа, толкнув ногой дверь. — Даже не сомневайся, что это он. Сообщение не от кого-то, а от Плуто: она ужасно рискует, но прямо сейчас зависает на восьмом круге. Говорит, что сирена воет так, что уши закладывает. Я знала, что этот засранец выберется, где бы он там ни застрял. Кэт поймала себя на том, что, несмотря на широкую улыбку, готова вот-вот разрыдаться — в носу щипало. Она отвернулась от Плексипп, тыльной стороной ладони вытирая глаза, при этом умудряясь глупо смеяться. Покачав головой, Плексипп тоже не сдержала улыбки, обнажив острые зубы, и, дойдя до конца коридора, ударила кулаком по кнопке вызова лифта. Вокруг то и дело слонялись люди и демоны, врезаясь в друг друга, роняя папки с документами: суматоха охватила весь Силвер Сакс. Когда они вошли в кабину лифта, Кэт, не в силах стоять смирно, принялась перекатываться к носков на пятки, громко швыркая носом. — Мне нужны некоторые зелья и трафареты, — произнесла она. — Пандион уже всё притащила. И та пентаграмма, которая нужна, нанесена. Всё готово, кроме тебя. Плексипп протянула небольшой пузырёк с коричневой жидкостью — зелье, способное переместить Кэт на один из кругов. Она долго билась над символами пентаграммы, над составами смесей, чтобы вернуть Данте назад, проводя долгие ночи над книгами без сна. Откупорив пробку, Кэт без колебаний приложилась губами к горлышку и сделала пару глотков: горькая жидкость хлынула в горло — живот тут же скрутило от боли, и Кэт застонала, упираясь ладонью в стену кабины лифта. Нужно было сделать это сейчас — Вергилий ничего не знал о её методах. — Он зол как чёрт, — словно прочитав мысли Кэт, произнесла Плексипп. — Рвёт и мечет. Всё хладнокровие ссыпалось, когда услышал про Коцит. Звонок лифта оповестил, что кабина остановилась на нужном этаже — двойные двери бесшумно разошлись, и Кэт испуганно отшатнулась. Напротив неё, скрестив руки на груди, стоял совершенно невозмутимый Вергилий. — Чёрт сделает вид, что этого не слышал. Живо в холл. Обе. Кэт улыбнулась подмигнувшей Плексипп, которая скорченной гримасой передразнила Вергилия, обгоняя его, и быстрым шагом направилась в холл, громко выкрикивая имя сестры. Проходя вдоль коридора, облицованного чёрным мрамором, начищенным до блеска, Кэт всматривалась в светлую паутину на тёмной поверхности пола; она и представить не могла, как Данте отреагирует, вернувшись и попав в Силвер Сакс. Им стоило нарисовать пентаграмму в другом месте, но всё произошло слишком внезапно и стремительно, учитывая, что практически никто уже и не надеялся на возвращение Данте. Вергилий нарочно выбрал самое большое и самое тёмное помещение: он не исключал, что их могли дезинформировать и вместо его брата в Лимбо-Сити способно было прорваться нечто более опасное. Также Вергилий не исключал и того факта, что от прежнего Данте ничего не осталось, только внешность, и сегодняшнее столкновение могло стать фатальным. Вергилий хмурился, всматриваясь в распылённую пентаграмму, и сжимал навершие Ямато, упиравшегося ножнами в пол. Даже если сейчас здесь окажется его брат, тот самый импульсивный и озлобленный на него Данте, — то всё так или иначе приведёт к конфликту. Пусть Данте не было столько времени, пусть он сгинул на пять месяцев, противоречивые чувства Вергилия никуда не исчезли: он по-прежнему подсознательно желал брату смерти, в то же время ненавидя себя за это. Единственной, кто мог успокоить Данте и усмирить его гнев, была Кэт, которая суетливо металась вокруг пентаграммы в ожидании дальнейших указаний. Вергилий поймал короткий взгляд Пандион, следившей за распластавшейся на полу Плексипп. Плуто в очередной раз оказывала им услугу. Пандион рассказывала о способностях наставницы сестры видеть чужими глазами, если связь с выбранным существом достаточно сильная. Откинув голову назад, Плексипп равномерно дышала; поддерживающая её Пандион гладила сестру по волосам, пропуская короткие красно-рыжие пряди между пальцами. В холле повисла мёртвая тишина: ожидание вгрызалось в сознание, занимая все мысли. Кэт нервно теребила край футболки и поджимала губы, смотря на белеющую на полу пентаграмму. Резко обернувшись на шум, она бросилась в сторону Плексипп, которая открыла рот в немом крике, прогнувшись в спине, и заколотила руками по полу, бешено вращая глазами и пытаясь сфокусироваться. Пандион отпустила сестру и отошла на пару шагов назад, давая той возможность прийти в себя. — Врата, — судорожно хватая воздух ртом, просипела Плексипп, — они открылись. Кто-то направляется к выходу, к жерлу душ. — Это они? — спросил Вергилий, помогая Плексипп подняться. — Я не знаю. Слишком далеко. Плуто пришлось уйти. Там тьма демонов. Размышлять было некогда, и Кэт знала, что скажет Вергилий: их могли дезинформировать. И пока он пытался выудить из Плексипп крохи информации, Кэт шагнула на белую линию пентаграммы, оказавшись в центре рисунка: символы и сплетения линий под её ногами вспыхнули золотом, поднимаясь рассыпающимся в пыль светом и окутывая тело по пояс. Прежде чем Кэт охватила непривычная лёгкость, она увидела, как Вергилий пытается протянуть к ней руки и как его пальцы в латексе перчаток проходит сквозь. А потом Кэт показалось, что она рассыпалась, растеклась, как вода. Ей потребовалось время: Кэт с трудом осознавала, где находится. За её спиной в темноту тянулась лестница, около которой плавали дрожащие огни, то вспыхивая ярче, то почти угасая. От холодного воздуха на теле проступили мурашки, но Кэт не замечала ничего, смотря перед собой. Кто-то направлялся в её сторону, а следом — из огромных открытых ворот — демоны. Она слышала их разъярённые крики, тонувшие в вое сирены, бренчание оружия и торопливый топот ног о сухую холодную землю. Сердце Кэт стучало быстро и глухо, будто поднимаясь к горлу: Плексипп не ошиблась, Плуто всё сказала верно — навстречу ей стремительно двигался Данте. Один. Тихо застонав от бессилия, Кэт протянула руки. Данте тонул в вихре демонического триггера. Насколько сильно он пострадал, Кэт не видела: он весь был залит чёрно-красной кровью, но к ней двигался Данте — она в этом не сомневалась ни секунды. Данте бросал быстрые взгляды кроваво-красных глаз через плечо на толпу демонов. Испачканные в запёкшейся крови губы кривились в оскале каждый раз, когда проклятия сыпались в спину. Данте ненавидел убегать от проблем, но ему отчаянно хотелось покинуть это место. Он не замечал Кэт, пока она громко не позвала его по имени, размахивая руками. Покинуть светившуюся золотыми линиями под ногами пентаграмму она не могла. Данте на мгновение замер, а затем ринулся в её сторону; тело ломило от боли, триггер выжигал нутро. Данте скалился, зажимая свободной рукой полученную у выхода колотую рану в живот, — ему казалось, что пальцы касаются стремящихся вывалиться наружу внутренностей. И Данте не верил, что перед ним настоящая Кэт, что это не очередная иллюзия демонов, не шутка ослабшего сознания, что это не ловушка. Поэтому оказавшись от Кэт в нескольких ярдах, Данте отнял руку от кровоточащей раны и достал из-за спины Айвори, на ходу сдёргивая затвор. Кэт звала Данте по имени, протягивая руки в его сторону, видела, как стремительно приближаются демоны, и вздрогнула, когда рядом, в камень сталактита за спиной, врезалась стрела и с грохотом осыпающейся породы взорвалась. До этого мгновения Кэт не думала, в какой опасности находится: на восьмом кругу она не была фантомом — живым человеком. — Данте, пожалуйста, это я, — прошептала Кэт, пытаясь дотянуться до него, — дай мне руку. Я верну тебя назад. Умоляю, Данте, скорее. Данте стоял в ярде от неё, нахмурившись и поджав окровавленные губы. Демоны с каждой секундой приближались — Пожалуйста, Данте. Я хочу помочь. Всё пришло к началу, к самому пирсу: в Коците, в окружении врагов, Данте держался только за себя, но, смотря в полные надежды глаза Кэт, протянул ей расцарапанную и окровавленную руку, которую она тут же сжала — холодные пальцы впились в ладонь, оставляя на коже следы полумесяцев. Данте верил Кэт всегда. Каменная порода и сталактиты, словно пожираемые огнём, растворились в свете. Под ногами чёрный мрамор заменил серую и холодную землю, насквозь пропахший кровью и смертью воздух исчез, и Данте вдохнул полной грудью. Произошедшее в голове не укладывалось: он ожидал, что всё будет сложнее, что из ниоткуда помощь не появится. Пустым взглядом Данте смотрел, как тонкие пальцы Кэт гладят его по рукам; она беспорядочно что-то шептала, а после обхватила холодными ладонями его лицо и заставила взглянуть себе в глаза. — Пожалуйста, Данте, — всё так же тихо произнесла она, — ты дома. Кэт гладила его большими пальцами по щекам, пытаясь привести в чувство. Грудную клетку сдавило, Данте проглотил ком, застрявший в горле, и резко поддался вперёд, притягивая Кэт к себе, крепко обнимая, зарываясь носом в короткие тёмные волосы и зажмуриваясь. Сердце быстро и сильно колотилось в груди. Часто дыша, Данте боялся открыть глаза и вновь оказаться в запертом помещении, в холоде. Тепло тела Кэт, которая мягко отняла руки от его лица и обняла в ответ, вытаскивало из кошмара, случившегося с его разумом. Данте мелко колотило, он не верил в реальность происходящего, стискивая до побелевших костяшек футболку на спине Кэт. Он обнимал её, не понимая, как ему удалось выбраться и остаться в себе. Уткнувшись лбом в плечо Данте, Кэт сдавленно рыдала, закусывая нижнюю губу, и прижимала ладони к липкой от пота и крови спине. Она, будто успокаивая и его и себя, скользила дрожащими пальцами по лопаткам и позвоночнику, натыкаясь на грубые рубцы и шрамы от ожогов. Его мучили и истязали всё прошедшее время — Кэт знала это. Она чувствовала: сейчас Данте держится на ногах из последних сил, готовый опуститься на колени. Обхватывая ладонями его лицо, Кэт вновь чуть отстранилась и привстала на носочки, чтобы едва коснуться окровавленной кожи и обветренных губ. Не замечая вокруг ничего, Данте смотрел на неё: он всё ещё находился на грани сознания и реального мира, упираясь мутным взглядом в глаза Кэт. Он крепко держал её за плечи, стискивал до боли. В Данте по-прежнему ощущалась нечеловеческая сила — это радовало Кэт. — Данте, что случилось с отцом? — Голос Вергилия расколол пространство. — Где Спарда? Пелена спала с Данте, взгляд ожесточился и нацелился поверх её плеча, на Вергилия. В серо-голубых глазах будто разом лопнули все капилляры, наливая склеру, радужку и зрачки красным цветом; на вмиг побледневшем и окровавленном лице забугрились и выступили тёмные вены — Данте снял ладонь с плеча Кэт и потянулся за спину, выхватывая Айвори. Руки у Данте дрожали, и он промахнулся в первые два выстрела. Прежде чем зал огласил новый грохот и звон гильз, Кэт схватила его за запястье и отвела пистолет в сторону, чтобы очередной выстрел не зацепил замеревшего Вергилия. Данте непонимающе воззрился на неё. Кэт захотелось отпрянуть, отпустить его руку, спрятаться от тяжёлого и горящего немой злостью взгляда. Перед ней стоял не Данте — кто-то совершенно другой, готовый растерзать собственного брата. Об этом и предупреждала её и Плексипп, и Пандион. Что, вернувшись, Данте изменится. Кэт в это не верила. А затем она увидела в глазах Данте столько боли и заглушенной вины — столько смерти. — Мне так жаль, — прошептала она. — Мне жаль. У неё задрожали ноги в коленях, но Кэт не отпустила запястье Данте, только крепче сжала и вновь потянула на себя, молча призывая убрать пистолет. Боковым зрением она видела, как из-за спины вытащили оружие Плексипп и Пандион, как ощетинился и припал к полу Минос, готовый наброситься на Данте, если тот вздумал бы дёрнуться. Но Данте словно вмёрз и не шевелился, продолжая не мигая смотреть на Кэт. — Я так скучала по тебе, Данте, — тихо произнесла она, мягко опуская его руку с пистолетом вдоль тела. — Я боялась, что ты не вернёшься. Кэт хотела бы услышать его ругань, да хоть рычание о предательстве, лишь бы он наконец прекратил молчать и стал похож на того Данте, которого она пять месяцев назад отправила за отцом. Кэт внезапно поняла, что он здесь, он вернулся, но самое тяжёлое ещё впереди. — Мне жаль, — повторила она. — Я буду рядом. Данте свободной рукой слепо нашарил на груди красный камень, сжимая в кулаке, и медленно отправил Айвори за спину, не смотря на брата. Вены сошли — кожа лица разгладилась, а глаза вновь приобрели человеческий цвет. Данте тяжело вздохнул и повернулся спиной к присутствующим: сил не было ни на споры, ни на драку — он слишком устал. Казалось, его выжгли изнутри — хотелось уйти, забыться, стереть из памяти всё произошедшее. Данте не заметил ни Плексипп, позвавшую его по имени, ни Пандион, ни Миноса, который перестал припадать к полу и сел ровно, обвив мощные задние лапы хвостом. Данте не понимал, где он и что сейчас происходит, не хотел знать, что здесь забыл его брат и почему Кэт с ним, и не представлял, сколько времени прошло. Как долго он находился в Коците. В камерах и коридорах при постоянном свете или тьме он сбился со счёта быстро — часы, минуты и секунды перестали иметь значение. Уготованная ему вечность тяготила. Кэт догнала Данте и мягко взяла под руку, чуть поддаваясь вперёд и заглядывая в глаза. Он слабо улыбнулся, когда Кэт положила голову на его плечо и вновь повторила, как она соскучилась и что он сдержал обещание. Данте стало проще, словно железная клетка, в которой он сидел, ссыпалась к ногам. Всё будет хорошо.* * *
Стоило суматохе в башне утихнуть, как, вымывшись и переодевшись, Данте исчез. Он умел ускользать из-под самого носа, это и помогало ему столько лет скрываться от демонов, которые сейчас встречались в Силвер Сакс на каждом шагу. Они прятались под человеческими личинами, и Данте отворачивался и уходил, проглатывая желание поквитаться, только под успокаивающие слова Кэт. Она возилась с ним, как с ребёнком, — Данте не раздражался, но мозг взрывался, отвыкнув от такого отношения. Не найдя быстрого способа адаптироваться, он решил сделать по-своему, как делал миллионы раз до Ордена, до Мундуса и до всех мировых разборок. Данте решил накидаться. Способ проблем никогда не решал, но хорошо купировал. Осознавая свою глупость, Данте в то же время понимал: это чертовски ему нужно — откатиться назад. Поэтому, стоило Кэт уйти спать, Данте покинул комнату и спустился по пожарной лестнице к запасному выходу из здания. Город изменился. Словно земля под ним разошлась, и Лимбо-Сити рухнул вниз. Одни обломки, на которых вновь предстоит построить человечество. Данте обернулся на Силвер Сакс, где даже окна остались целыми, и криво усмехнулся. Раньше он знал город, как свои пять пальцев: куда стоило сунуться, чтобы уйти от полиции, где висели камеры, где можно было толкнуть или купить что-то. Сейчас его прежние знания оказались бесполезны, как и он сам. Отмахиваясь от этой мысли, Данте вскарабкался на плиту старого дома, поваленную на скелет полуразрушенного здания, и возвысился над городом. Многие ветки дорог очистили и восстановили — Данте заметил пару грузовиков, которые направлялись к новым постройкам, рассыпанным в наиболее устойчивых частях Лимбо-Сити. Он отправился за отцом в начале первого месяца зимы, а вернулся, когда всё неминуемо приближалось к лету — за это время многое изменилось и, возможно, в лучшую сторону. По крайней мере, для людей, находившихся сейчас в новых постройках, а не в разрушенных домах, как раньше. Вергилию стоило отдать должное — тут он преуспел. Данте был уверен: это всё произошло не без помощи Кэт. Как он умудрился так легко попасться и так надолго застрять в Коците? Даже Геенна не отобрала столько времени. Город потонул во тьме, но туристическая часть взрывалась светом неоновых вывесок и музыки. Данте знал, как хорошо это его встряхнёт — всегда встряхивало. И стоило завалиться в ближайший клуб под громоздкой вывеской, как жизнь вокруг него закипела в выпивке и грохоте танцпола за счёт Агреаса. Данте нырнул в то время, когда не был обременён обязательствами и совестью, когда ему не нужно было лезть из кожи ради кого-то. Лица вокруг Данте сменялись мгновенно, ссыпались, и он видел под слоем макияжа и за улыбками истину, больше не вытягивающую из него гнев. Всё чувствовалось одновременно предельно правильным и предельно безобразным — липкое ощущение. Данте смеялся в подтёкшие чернотой глаза бармена и опрокидывал в себя рюмку за рюмкой, пока ноги не начали подводить, а присутствующие — не растекаться в блёклые пятна. Данте покинул пристанище Агреаса только под утро: остановился у запасного выхода Силвер Сакс, стёр рукавом с губ и щёк помаду и упёрся кулаком в стену, склонившись. Его вывернуло на асфальт. Данте сплюнул желчь, оставшуюся на языке, расправил плечи, выпрямился в расцарапанной пару часов назад ногтями спине и открыл входную дверь, направившись к лифту. Его шаги в немом молчании раздавались в пустых коридорах здания — от шума тяжёлой подошвы о плиточный пол на высоких потолках загорелся свет. Опираясь ладонью на стены, Данте дошёл до лифта и нажал кнопку вызова. Как только он покинул зал, Кэт отвела его дальше по коридорам вглубь здания, показав комнату, где уже лежали новые вещи и то, что Кэт перетащила из дома, где они остановились. Она ушла и сказала, что её комната за следующей дверью. Данте нажал на ручку и толкнул дверь плечом, заходя в большое полупустое помещение, которое медленно заливалось утренним светом — за огромными стёклами простирался разрушенный город. Его мутило: Данте навалился спиной на стену около двери и медленно сполз на пол, уткнувшись лицом в ладони, и закрыл глаза. Он не повернул головы, когда на плечо легла рука Кэт — она опустилась рядом с ним на колени и протянула бутылку воды. Кэт не могла припомнить, чтобы Данте за всё время знакомства так срывался. Она подняла тревогу, стоило ей заглянуть в комнату и не обнаружить никого: подоспевшая Плексипп пообещала, что проследит за Данте — Кэт видела, как ему тяжело. — Данте, — мягко позвала его Кэт и потрясла за плечо, — выпей. Будет полегче. Данте не хотел, чтобы ему стало легче. Не сейчас. Кэт попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой и натянутой. Данте не проронил ни слова с самого возвращения, Кэт казалось, что его лишили возможности говорить вообще, что демоны сотворили с ним то, с чем Данте не сумел справиться. Ей хотелось уткнуться ему в грудь и завыть от чувства вины: она отправила Данте туда. Нужно было отказаться, даже не брать в руки сосуд с заклинанием. Они бы и так со временем со всем справились — стоило только уговорить Данте работать с Вергилием. Данте забрал у неё бутылку с водой и, открутив крышку, отпил. — Поговори со мной, пожалуйста, — тихо продолжила Кэт. — Я понимаю, что ты зол и ты не это хотел увидеть. Прости меня, Данте. Он повернулся и посмотрел на неё тем взглядом, за который Кэт его любила: глаза Данте, как книга — смотри внимательно и читай. И Кэт с самого начала следила за ним внимательно, понимала, что прячется под язвительными грязными шутками и отрешённостью от действительности. Данте переживал потерю. Снова. Она медленно протянула руку и аккуратно коснулась его щеки, смотря, как внутри Данте гаснет буря. — У меня нет никого дороже тебя, Данте. Если ты решишь уйти, то я пойду с тобой. Будет тяжело, но мы справимся. — Кэт говорила быстро и сбивчиво; её голос задрожал. — Ты сильный, Данте. И мне жаль, что именно тебе выпало всё это. Но теперь я рядом. Ни больше, ни меньше — помнишь? — Я в норме. Кэт не ожидала этого, но Данте улыбнулся. А затем притянул к себе и обнял за плечи, выдыхая Кэт в волосы и наблюдая, как комнату заливает светом. Кэт прижалась щекой к его груди и закрыла глаза.