Разные миры

      Маркус нагнал пограничника около выхода из замка, крепко схватил за воротник и утащил в служебное помещение, защелкивая дверь на внутренний замок.       – Ты что здесь делаешь, зараза? – прошипел на ухо.       – Узнал, что ли? – жёсткая ухмылка в ответ и попытка вырваться.       – Зараза, – повторил он, коротко ударив кулаком под ребра.       В ответ ему прилетел кулак, врезавшись в левую скулу.       – Не смей меня трогать.       Маркус ухмыльнулся, вцепился пальцами в грубую бордовую ткань кителя и, дёрнув на себя, навалился, прижимая солдата к стене:       – Ты должна быть на границе, что ты делаешь здесь?       Тэй коротко улыбнулась:       – Я и была на границе.       – На Восточной! – взвизгнул капитан, потом, опомнившись, снова понизил голос почти до шепота и спросил, – что ты наплела королеве? Какая Южная граница?       – Ты все слышал, – криво ухмыльнулась Тэй, – прекрасно, дважды повторять не придется. Ибо все, что я сказала Кассандре, это правда.       – Королеве Кассандре, – прошипел он. – У тебя нет права называть ее иначе.       – Как скажешь, – отозвалась Тэй.       – И это все, что ты можешь сказать? – Сощурился Маркус.       Он отошел к противоположной стене и прислонился к ней спиной, скрестив руки на груди. А Тэй сползла вниз, сложив ладони на коленях. Она подняла на капитана взгляд, который в полумраке выглядел чуть зловеще. В синих глазах гуляли какие-то мрачные отблески. Тэй расстегнула верхние пуговицы кителя и хмуро спросила у Маркуса:       – А что ещё ты хочешь от меня услышать? Ты сделал все, чтобы я никогда с ней больше не пересекалась. Видишь, жизнь решила за нас. Если ей грозит опасность, я сделаю все, чтобы это предотвратить.       – Откуда у тебя информация про мятеж?       – Я уже сказала, что от знакомого мне человека.       – Кто он?       Тэй прикрыла глаза и неохотно буркнула:       – Мой брат.       Маркус нахмурился:       – Ты говорила, что он погиб в войну.       – Я тоже так думала. Мы с матерью считали его погибшим. Я считала его мертвым пять лет! Думала, что он герой. Что он сражался за наш Азарис, – Тэй грустно улыбнулась, – а он продался Фолару.       – Почему я должен тебе верить?       – Не должен, – пожала она плечами. – Я приходила не к тебе. А к ней.       – Я отправлял тебя на Восточную границу. Королеве ты сказала, что была ранена на Южной. Как же так получилось? – ехидно протянул капитан.       – Ты действительно хочешь это знать? – Зло прищурившись, спросила Тэй.       – Представь себе, – хмыкнул Маркус, – ты не должна была появляться в столице ещё, дай-ка посчитаю, – он постучал пальцем по подбородку, – а, да, всю жизнь!       – Конечно, – протянула Тэй, поднимаясь и подходя вплотную к капитану, – ты ведь сделал все, чтобы мы не встретились!       – Именно, – хмуро буркнул он.       – Да, – она задумчиво провела пальцем по его шершавой щеке. – Ты заботливо отправил меня на Восточную границу. Самую дальнюю от столицы. А знаешь, что это значит? – она вернула взгляд к его глазам.       – Ну и? – спросил он, когда молчание затянулось.       – Что ни один закон из тех, что подписывает ваш поганый король в большом зале, не имеет там силы.       – Поосторожнее со словами, старшина. Он и твой король.       – Нет, – покачала головой Тэй, – надо мной есть только королева. Власть этого ублюдка я никогда не признаю. Он пришел на наши земли проливать кровь. Он сломал наших земляков. Стёр в труху. Сжёг в пепел. Ты знал, сколько женщин в деревнях было изнасиловано его солдатами? Знал, что детей сгоняют в крайний дом и пускают туда газ, чтобы они задохнулись?       – Та война давно кончилась, – тихо отозвался Маркус, глядя в полные ненависти глаза Тэй.       – Он начал новую. И его методы не стали более гуманными. Хотя откуда тебе знать, – усмехнулась она. – Ты командуешь личной гвардией королевы, которая находится при дворце. Ты давно забыл, что такое война. Ты сидишь за столом в зале, а за твоей спиной потрескивают дрова в камине. Тогда как над нашими головами разлетаются от взрывов тела наших друзей. Ты ешь за большим столом теплую еду, пока мы тащим под пулями раненых солдат. Спишь в мягкой постели, пока мы вытаскиваем из подвалов обезумевших женщин, которые даже не ревут – орут и воют как звери над телами уже несколько дней как умерших от голода детей!       Капитан сжал руки в кулаки, пытаясь совладать с внутренней дрожью, которая разливалась по телу от слов Тэй.       – Насколько я помню, ты тоже была в личной гвардии королевы. Я бы сказал, даже слишком личной, – едко произнес он сквозь сжатые зубы.       – В мое время мы совмещали службу в гвардии и своем отряде. К тому же ты сделал все, чтобы я перестала быть ее «личным».       Маркус хмыкнул:       – Это ты была слишком эмоциональной. Настолько, что тебя заметил лорд. Я спас тебе жизнь, если ты забыла.       – Спас, – кивнула она, – да только зачем? Чтобы снова кинуть меня в ад?       – Что ты имеешь в виду?       – На Восточной границе были только «черные». Отобрав меня у одного чудовища, ты кинул к другим.       – Девочка, у нас давно нет «черных» и «красных».       – Верь в это, – хмыкнула она, наблюдая как на скуле капитана уже разливается багровый синяк.       – Я слушаю дальше, – хмуро отозвался капитан, скинув с себя пальцы Тэй, которыми она ощупывала его щеку.       – История очень проста, капитан, – устало усмехнулась она, – никто не воспринимал всерьез щуплого, недавно восставшего из мертвых «красного» солдата. Меня два месяца били все, кто был в моем отряде. Потом я научилась отвечать. Поэтому моя служба все чаще стала проходить в карцере, а их – в лазарете, – она помолчала. – Почему-то «черных» обычно не сажали. Хотя это и не важно. А однажды мне «повезло». Совершенно случайно я ухватила парня, который ударил меня ногой. Он потерял равновесие и завалился, ударившись виском о косяк. Он умер минут за десять, пока его дружки с огромными глазами бегали вокруг него и орали.       Тэй снова отошла от Маркуса, усаживаясь у противоположной стены.       – Естественно меня избили ещё сильнее. Убить не могли, меня ж прислали из столицы, они думали, что за смерть столичного солдата им влетит, хотя лично я сомневаюсь, что ты когда-то узнал бы об этом, – Тэй хмыкнула, – неделю я лежала в лазарете, а потом меня поместили в общую камеру. Меня должны были судить за причинение смерти по неосторожности, но… – она потрепала волосы на затылке растопыренной ладонью, – как ты, наверное, понимаешь, лекарь доложил местному капитану о том, что я девчонка. Он узнал об этом, когда пытался справиться с кровотечением в брюшной полости.       Тэй замолчала, невидяще глядя перед собой. А Маркус впервые не смог ее поторопить. Поэтому просто отвёл взгляд, рассматривая, как в луче света танцуют пылинки. Через несколько минут Тэй продолжила:       – Он забрал меня к себе. Посадил на цепь в своей комнате и раз в день приносил еду. После месяца в камере сил сопротивляться не было. Он тащил меня на цепи к своей кровати и пристегивал руки, чтобы я не могла до него дотянуться. Прижимал голову к кровати, чтобы не дергалась. И брал меня сзади.       Ее голос сорвался и стал более хриплым.       – Он хотел, чтобы я кричала. Но я же упрямая, – Тэй усмехнулась, – кусала простынь и скулила в нее. Тогда он стал бить обратным концом цепи, чтобы получить хоть какую-то реакцию. Мне было интересно, когда ему надоест. Хотя я и понимала, что тогда он просто убьет меня. Но мне снова повезло, – Тэй улыбнулась, и от ее улыбки по спине капитана пробежал холодок, – однажды он завалился на меня, когда кончил, а у меня хватило сил, чтобы развернуться. Я задушила его цепью. Он успел только разбить мне губы.       – И тебя не осудили за смерть капитана? – Спросил Маркус, прервав вновь повисшую тишину.       Тэй покачала головой:       – Была глубокая ночь. У меня не было ключа. Но на столе я смогла нащупать нож, которым вскрыла замок. Я подделала бумагу о переводе солдата пограничной службы Тайлера Соула и рекомендательное письмо. Кольцом капитана поставила печать. Нашла у него какую-то одежду и бежала. Вся ненависть во мне будто придала сил. Из его конюшни я увела лошадь. Скакала больше суток без остановки. К сожалению, животное не выдержало столь быстрой езды. Лошадь умерла, а мне пришлось добираться пешком. Я боялась идти днём, потому что ожидала погони. Поэтому шла ночами, в светлое время суток прячась по канавам. Какие травы съедобны, я знала с детства, поэтому с пропитанием проблем не было. Была одна проблема, куда податься? В столице ты мне запретил появляться. Да и меня могли узнать. Мне пришлось остричь и перекрасить волосы. Лицо я мазала отбеливающим кремом. Он сжёг мне кожу. Больше у меня не будет веснушек. От Тэй остались одни глаза. Я отправилась на Южную границу. Два года все было спокойно. Через порт часто ходили торговые корабли, которые мы досматривали на отсутствие контрабанды. За хорошую службу капитан повысил меня до старшины. А потом началась война.       – Тебя правда ранили? – спросил капитан после короткой паузы.       Тэй молча расстегнула оставшиеся пуговицы на кителе и распахнула полы, а затем задрала рубашку. На бледной коже были намотаны бинты, в нескольких местах пропитанные кровью.       Маркус хотел подойти, но Тэй остановила его жестом и покачала головой. Он остался у стены, тоже опускаясь на пол.       – Швы накладывали?       – Нет, у нас убили лекаря. Капитан отправил меня в соседнюю деревню, подписав бумагу об отстранении на два месяца. Зашивала я сама. Как уж смогла, – усмехнулась Тэй, – а вместо Таланера отправилась в Ланар. У меня кончилась краска. А недалеко от города увидела подозрительного человека в черном. Повадки разведчика все же остались, я затаилась неподалеку. Этот человек разговаривал с королем. Мне было плохо слышно, поэтому я просто ждала. Король уехал. А человек остался. Я вышла из засады. И представь мое удивление, когда я увидела Ксана! – Тэй зло ударила кулаком по стене. – Он сдал за эти годы. Растолстел. И глазки его поганые бегали. Он не ожидал меня увидеть. Естественно! Я спросила, о чем он беседовал с королем. Конечно, он не хотел отвечать. Но… – Тэй грустно улыбнулась, – мой брат стал не только предателем, но и трусом. Человеком, который очень боится боли. А я научилась делать людям больно. Поэтому он заговорил. Против королевы намечается заговор. Инарис хочет получить полную власть.       – Что теперь с твоим братом?       – А как ты думаешь? – Тэй подняла на него тяжёлый взгляд.       Маркус поежился и ошарашенно спросил:       – Ты убила собственного брата?       Тэй дернула плечом.       – Я убила труса и предателя. Мой брат погиб на войне. В память о нем я пошла служить. А этот человек… нет, он больше не был моим братом.       – Слушай, это выглядит все очень плохо. Если все, что ты сейчас рассказала, – это правда, то… ты убийца. Ты понимаешь, что за все то, что ты здесь наговорила, я уже должен отдать тебя под суд?       – Капитан, на войне мы все убийцы. А чтобы судить меня, тебе придется рассказать Кассандре о том, что я выжила. А потом просветить, куда ты меня отправил. Не думаю, что это входило в твои планы.       Маркус зло сощурился, сжимая кулаки. Процедил сквозь зубы:       – Ты считаешь, что я поверю тебе в рассказ о мятеже? За эти четыре года лорд Инарис и Кассандра вывели нашу страну на новый уровень. Мы стали великой державой. И если эта война окончится успехом, мы станем ещё богаче.       – Отврат, – дернулась Тэй, – воняешь трусостью. Говоришь как король. Я думала, ты верен королеве.       – Я верен короне, старшина. Тебе бы не мешало этому поучиться.       – Капитан, – она поднялась, глядя на него сверху, – я верна короне. Той, что владеет Кассандра. Короне Азариса. И буду верна ей всегда. Подумай, на чьей стороне ты. Ты обещал, что с ней все будет в порядке. Сейчас она в опасности. Или ты защитишь ее, как верный подданный, как друг ее отца. Или я убью тебя. И сделаю это самостоятельно. Мне не важно, скольких придется убить, чтобы она была жива.       – И чем ты лучше Инариса? – Маркус подошел к ней, возвышаясь.       – Я не лучше его, Флат. Я хуже, – губы Тэй изогнулись в жёсткой ухмылке. – Но со мной она улыбалась. Ты же обещал, что она будет счастлива без меня. Однако я не увидела ее улыбки и блеска в глазах.       – Она не должна была улыбаться тебе, ты обычный солдат, хоть и старшина.       – Ты не понял, капитан. Счастливую женщину всегда видно. Кассандра не счастлива с ним. Она связана по рукам и ногам.       – Королева Кассандра, – с нажимом произнес Маркус, – сделала наше государство великим.       – Ну вот ты уже понял, что это ее заслуга, а Инарис к этому не имеет никакого отношения. Он развязал войну, в которой испытывает новые виды оружия. Он ведёт нас к погибели, а не к величию. Он пытается строить свое богатство на костях. На костях таких, как я, капитан, – Тэй замолчала, пожевала губу, а потом тихо сказала, – Я люблю ее, Флат. И даже если никогда не смогу быть рядом, я сделаю все, чтобы она была в безопасности.       – Понимаю, – хмуро отозвался он.       – Это вряд ли, – жестко ответила Тэй. – Ты любил всю жизнь одну женщину, вы были счастливы. И от вашей любви осталось двое прекрасных детей. Один из которых стал храбрым воином, а другой талантливым лекарем. Ты понятия не имеешь, что значит отказываться от того, кого любишь. Уходить по утру, вместо поцелуя оставляя холодную записку. Видеть любимую женщину в руках другого человека. Видеть, как она угасает с ним. Ощущать ее боль, не имея возможности забрать. Разделить. Уходить, зная, что не вернёшься. У нас было две гребанных недели счастья. Это все, что нам было позволено. Ты никогда не поймёшь нас, капитан. Но это ничего не меняет.       – Я попробую выяснить, что он задумал, – проговорил Маркус после продолжительного молчания.       – Ты не разведчик, – покачала головой Тэй, – плюс, ты из ближайшего окружения королевы. Это меня он не заметит. А ты слишком крупная фигура.       – Не боишься, что он тебя узнает? – изогнул бровь капитан.       Тэй усмехнулась:       – Он давно забыл о моем существовании. Меня не узнала даже королева.       – Я узнал. Цвет волос не может обмануть человека, который тебя знает. Твои глаза тебя выдают.       Тэй насмешливо прищурилась:       – Хочешь открою тебе секрет? Никому нет дела до простого солдата или старшины. А ты запомнил меня, потому что чувствуешь вину.       – Я ни в чем перед тобой не виноват.       – Не передо мной. Перед ней. Ты ведь не сказал ей, что я выжила?       – Это не имеет значения. Вы не могли быть вместе. Она королева. Ты обычный солдат. Вы из разных миров.       – И все же ты чувствуешь перед ней вину за эту маленькую ложь. Потому что на твоих глазах в ней угасал свет. Ее глаза больше не улыбаются. И ты знаешь, что в этом есть и твоя вина.       Маркус отвесил Тэй тяжёлую оплеуху. Кривой шрам на губе тут же разошелся, и по ее подбородку побежала кровь. Она зло улыбнулась, от чего ранка расползлась ещё больше.       – Ты не имеешь права меня судить, – прошипел капитан.       – Бог тебе судья, – стерев ладонью кровь, отозвалась она. – Просто не дай ему причинить ей ещё больший вред.       С этими словами она направилась к двери.       – Тэй, – позвал Маркус.       Она остановилась, смотря в стену.       – Что?       – Почему «Соул»?       – Девичья фамилия матери, – неохотно ответила она.       Капитан кивнул своим мыслям.       – Иди и не попадайся мне на глаза.       – А вот этого не обещаю, – обернувшись через плечо, сказала она. – Мне предстоит многое выяснить. А для этого – часто бывать во дворце. Поэтому привыкай. К тому, что рядом с тобой всегда будет живое напоминание о том, что обещание ее отцу ты не сдержал.       – Откуда ты можешь знать про это? – капитан толкнул Тэй вперёд, прижимая к двери, наваливаясь всем телом.       Девчонка вывернулась из захвата, умелым движением выкручивая ему руку. Теперь лицом к стене был прижат капитан. А Тэй прошипела ему на ухо:       – Король Эдгар был прекрасным человеком. И готова поспорить на что угодно, перед смертью он попросил у близкого друга защитить самого дорогого для него человека – дочь. А ты не справился, капитан. Дважды. Теперь ты отойдешь с дороги и не будешь мешать мне разбираться с этим.       – Ты не полезешь к ней! – рыкнул он, пытаясь вырваться.       – Не полезу, – кивнула Тэй, удерживая его на месте, – не за чем ворошить ее душу. Она отказалась от своей жизни и своего счастья ради жизней людей, которые в нее верили. И за это мы ей будем благодарны.       – Кто мы? – проскулил Маркус.       – Подданные Азарской короны. Подумай, кому верен ты. Я не имею ничего против Объединенных земель, если в них живут счастливые люди. Но таковыми их может сделать только королева. Потому что король ведёт нас на смерть.       Тэй отпустила капитана. Отошла на шаг назад, позволяя ему повернуться. А потом от души врезала кулаком под ребра.       – Ненавижу трусов, – сквозь зубы процедила она, – а ты таким стал. Ты так привык к мирной и вальяжной жизни, что дико боишься ее потерять.       Она прошла мимо, щёлкнула замком и просочилась в приоткрытую дверь. А капитан Флат бессильно сполз на пол и закрыл лицо руками. Тэй была права. Каждым словом попадала в цель. Он размяк. Сдался. Он перестал быть воином, которым гордился король. Перестал быть защитой и опорой для маленькой королевы. Она сама выгрызла себе право на жизнь. Слепила себя из обломков того, что он оставил без внимания, когда вышвырнул девчонку, которую полюбила королева, подальше.       Тэй была права. Сейчас Кассандра нуждалась в защите. Ведь только она могла закончить эту войну. Поднять теперь уже не Азарис, а Объединенные земли на новый уровень. И правда в том, что спасти саму Кассандру могла только эта девчонка. И Маркус, хоть и не признал бы этого никогда, был всё-таки рад, что она выжила. Что вернулась. Потому что теперь у них был шанс.