EDO 2104: сирабеси

Из полиции Широ все же отпустили: хотя перед этим, откровенно говоря, выебали мозг. Череда повторяющихся вопросов, все это… Давненько он так не попадался. Сливать всю вину на Ямано было бессмысленно, она была нужна ему еще свободной, то есть, вне пристального внимания полиции, поэтому кое-как Широ наспех придумал историю о том, что именно там творилось. Ну, нельзя было сказать, что все было откровенным враньем, была там и доля правды. Он не сильно переживал: в участке ему не грозило ничего страшнее штрафа, проблема была в том, что времени это отъело прилично. А вот этого ресурса у них было в обрез. С него содрали штраф за преследование с угрозой предположительного растления и отпустили. … н-да уж. На дворе стояло утро. Народу перед полицейским участком было немного, в основном те офисные сотрудники, что приезжали сюда на работу. В их толпе он чувствовал себя не так комфортно, как хотелось бы, но, с другой стороны, с него все взятки гладки: его отпустили после искренних ответов и обещания больше такой херней не заниматься. Наличие чистого айдишника и белой работы помогло. Мало кто хотел возиться с такими крупными игроками, как «Зетима». Первым, кто связался с ним, был даже не Эйджи, отнюдь; Йошизуми-сан. — Слушай, — начала она безо всяких прелюдий. — Скажи-ка, почему мне приходит штраф на твое имя? Я его оплачу, конечно, но из твоей будущей зарплаты. Кого ты там преследовал? Э… — Около здания терлась Ямано Асами, — Широ направился вперед, не особо понимая, куда конкретно его несут ноги. — Суд по всему, она знала о происходившем внутри, вот я и решил у нее все узнать. Но она улизнула, а я вот… На той стороне повисла секундная тишина. — Вот черт. — А-а-ага. Но у меня есть идея, как до нее добраться. Либо она действительно просто свидетель, которой что-то было известно, — Широ загнул один палец, — либо она и есть один из участников того злодейского кружка, устроившего Кирарин все то, что, ну, происходило. Так или иначе, думаю, стоит ее поискать. На той стороне Йошизуми немного подумала. — У меня есть ее адрес в бытности, когда они с Хошино были в одной группе… — неуверенно протянула она. В следующую секунду на почту Широ упала информация. — Я до последнего не хотела в это верить. Что она может быть в этом замешана. Если это действительно так… Не говори Хошино об этом. После того инцидента… это будет новым ударом, а я бы хотела этого избежать. — Я разберусь. После всего произошедшего Кирарин уж точно не стоило обо всем этом даже думать. — Эйджи сейчас маринуют в службе безопасности, Некомия в порядке, она сейчас у Тайхо. Где сейчас Хошино я не знаю, — голос Юрики приобрел слегка истеричные нотки. — Представляешь? Мне заявили, что вскоре дадут разрешение на ее вызов! Но с ней Сэридзава, так что беспокоиться не о чем. Что ж, пораскинул мозгами Широ, если даже Йошизуми не давали так просто позвонить Кагуе, то та уж точно была в безопасном месте. Еще бы, судя по всему, что он сейчас мельком просматривал в Сети, в небоскребе произошел какой-то кошмар; и он не был уверен, что именно из этого было правдой, а что — импровизацией его коллег. Однако, одно было ясно — пока Эйджи не был на связи, отчитываться он будет перед Йошизуми. Что ж, зато без всего того, что сопровождало их обычные рабочие отношения. — Все остальное на тебе. Идея, что делать дальше, складывалась перед ним сама собой. Цель — квартира Асами. Учитывая деликатность ситуации, ломиться туда в одиночестве не стоило, особенно после всего, что было в полиции. Хорошо было бы поехать туда с Мей, но та была с Кагуей, так что оставалась лишь Майко; если та была у Тайхо, то, стало быть… ее ранило? Но если Йошизуми была уверена, что все в порядке, то вряд ли был смысл уже беспокоиться. Тем более Некомия умела вылезать из передряг. Короткий звонок Майко перенаправил его на Тайхо; та уведомила его, что Некомия сейчас разбиралась с «парнем, что был в квартире». Вряд ли она притащила его туда, отметил Широ, пролистывая заголовки газет об обезглавленном теле; значит, скорее всего, притащила голову. И что они сейчас делали, считывали воспоминания? Словно услышав его сомнения, Тайхо отметила: — Можешь приехать, все равно надо будет забрать ее отсюда. Вряд ли это займет особо много времени. Ехать было чуть меньше часа, так что по пути он решил связаться с Сабу; тот, помнится, уж точно знавал как и саму Кагую, так и Асами. Дорога предстояла долгая, так что Широ особо не торопился; поймав такси с водителем, странно напоминающего ему моржа, он набрал знакомый номер. — Да, братишка? — знакомая хрипотца с той стороны трубки. — Здравствуй, — Широ чуть помедлил. — Есть один вопрос, не сочти за излишнее любопытство, но ты давно видел Ямано-тян в последнее время? Тот аж выпал от подобной прямоты и задумчиво мугыкнул. Затем все же нашелся с ответом. — Да я, если честно, не так уж и часто ее вижу. Она у нас в клубе бывает дай ками раза три в месяц, а в последнее время так и вообще редко. Говорит, — с нескрываемой гордостью добавил Сабу, — что занялась репетиторством какой-то там богатой девчонки. Неплохо, мысленно удивился Широ. Для девушки из третьесортной группы такой подъем был весьма заметным повышением. Не становление одним из столпов нынешней поп-культуры, конечно, но все равно крайне весомо. — Боюсь, что она могла заниматься не только этим, — нервно пробормотал Широ, барабаня пальцами по коленям. — Есть у меня такое подозрение. — Братишка, ты на что намекаешь? Опасные нотки. Надо бы как-то аккуратней. Да какая тут деликатность, черт возьми. Когда такое дерьмо происходит. — Слышь, мне твои намеки не нравятся, чувак. — Это лучше обсудить тет-а-тет, — Широ покосился в зеркало заднего вида, на водителя такси. Тот, впрочем, был больше увлечен дуэтом комедиантов по радио. — Я заеду в «Майоран». — Ага. Ну, типа. Но если ты опять будешь намекать, что наша дорогая сестренка Асами не так свои навыки продает… Сам понимаешь. Я даже братишку за это не пощажу. Э… Что там такое себе Сабу навыдумывал?! Никаких инсинуаций, отставить! — Просто, скажем, много плохого вокруг происходит, включая Кагую. А они же из одной группы… — да, Широ, в тебе умер начинающий актер. Надо было на сцену, а не в шиноби идти. — Короче, я тут подумал, и, ну, вот. Беспокоюсь за ее будущее. Поэтому если она там появится в районе, ты мне маякни, окей? — Широ. Братишка. Ну-ка? — Что у тебя с башкой творится? — Первичная стадия киберпсихоза, — процедил Широ и словил на себе быстрый взгляд водителя такси. Затем тяжело вздохнул. — Все, не парься, объясню при встрече. Или в следующем созвоне. — Бля, братишка! Ну я послежу, но у меня и своих обязанностей по горло! — возмутились на том конце. — Тут «одокуро» на каждом шагу, совсем взбесились после того, как им в том году корабль разнесли! А тут опять какая-то движуха! — Я понял. — Ну вот и договорились, братишка. Когда Сабу отключился, Широ вновь окунулся в Сеть в последние новости, особенно вокруг того, что происходило в небоскребе «Зетима». Конечно, вскоре он узнает всю истину от Майко, но любопытство кошку сгубило, как говорится (никаких каламбуров); какие-то стендаперы по радио, которое слушал таксист, обсуждали происходящее и сетовали, что будь там «Накатоми», то ничего подобного бы не случилось. Но потом один из них произнес кое-что, что Широ крайне не понравилось: — Ты же следишь за дневником Кирарин, верно? — жизнерадостно поинтересовался он. — Не заметил? Вся такая херня вечно вокруг нее. Не думал, что все это какая-то раскрутка перед грандиозным скандалом? — Хм-м-м! Неплохой способ поднять шумиху! — Только лишь бы грязью не обляпалась! Смотри последнюю запись. Вместе с ними Широ раскрыл проклятый сайт и нахмурился, взглянув на фото и подпись. Внутри все похолодело. Он сразу понял, что именно значилось в том посте — обращение к ним, к команде шиноби. Угроза. Но сейчас же не о чем было беспокоиться, верно? Если Кагуя находилась под защитой «Роккаку», такой сильной, что даже Йошизуми-сан не могла дозвониться. Но этот дневник… Что-то в нем было не так. Они не так близко общались с Кагурой, не как Майко или Мей, но Широ знал, как она разговаривает, манеру, стиль, и знал некоторые речевые обороты, которые она обычно использовала; и тут они отсутствовали. Да, записи крайне хорошо походили под нее, но это точно была не она. Но этот человек, кто бы он не был, крайне хорошо вживался в ее роль — настолько, что различить их было практически невозможно. Что же за чудовище… Хотя, если он послал шиноби следить за ней в квартире, то ничего удивительного. Что еще ожидать от такого ублюдка. — Срывает покровы каждый день! Может, потом в новостники уйдет. Ведущие рассмеялись. — Лишит нас работы? — Давайте примем ее к нам! — Ну, господа слушатели, а вы что думаете? Голосуйте под записью, а там мы и решим! Может, пригласим к нам Кирарин! Что ж, оставалось надеяться, что вскоре они с этим разберутся. Вся эта ситуация… воняла чем-то отвратительным. Когда Некомия открыла глаза, вокруг была уже не клиника Тайхо. За время работы шиноби она уже переживала опыт клинической смерти; было дело, и потому ей хорошо было известно чувство, когда ты словно смотришь на свое тело со стороны. Не самое приятное, словно все затекло… Но она не удивилась этому; поэтому, даже когда распахнула глаза, ничто не повлияло на ее самообладание. Вокруг — неизвестное ей помещение, смазанное — не рассмотреть. Потолок так высоко, что даже не разглядеть, а свет вокруг был красным, приглушенным, словно при сигнализации, лишь мерзкого визга не хватало. Но не это привлекло ее внимание, отнюдь — толпа вокруг, но такая же безликая, как и все окружение; подобные манекенам, с ровными гладкими лицами. Чем дальше они уходили, тем более плоскими становились, подобно плохо прогрузившимся текстурам. Какие-то, там, далеко, и вовсе потеряли пропорции и напоминали исказившихся чудовищ, формы которых давно потеряли привязку к человеческому. Некомия стояла в их центре, под ярким прожектором света, и круг света преследовал ее куда бы она не пошла; некоторое время она сновала в толпе, бродя туда-сюда, пока, вдруг, вдали не увидела что-то яркое, сверкнувшее… Тьма расступилась, когда Некомия сделала шаг вперед. Это было резко; подобно прыжку, за одну секунду она оказалась рядом с предметом ее интереса. Однако, заместо ожидаемого — яркого, привлекательного — она увидела точно такой же манекен, совсем крохотный. Лишь одно отличало его от остальных — такое же пятно света под ногами. Наверное, это он, Канашибари, пронеслась мысль в голове, и следующая, голосом Тайхо — что в голове психопатов всегда царило нечто безумное, страшное. Наверное, это было что-то из детства… Она видела, как он склонился над книгой, той, что и была источником ярких отблесков ранее. Словно радуга, она была невыносимо ярким пятном в окружающем монохроме, и Канашибари крепко вцепился в нее пальцами, словно боясь, что сейчас она ускользнет. Интересно… Некомия наклонилась — и, словно по мановению, изображения стали разборчивей. Текст все еще напоминал капчу, расплывчатый, бессвязный, но картинки помогли ей понять — это была детская энциклопедия о животных, тех, что уже вот почти как сто лет вымерли. Манекен продолжал листать книгу, его движения напоминали стоп-моушен, и на картинках Некомия видела самых разных зверей: слонов, жирафов, волков… Сама она видела лишь одно животное за всю жизнь — лису на свалке; не считая, конечно, собаку с передачи, куда ездила другая часть группы. Но то — лишь съемки, не вживую. Затем, Некомия поднялась. Разогнулась, и осознала — свет поменялся. Из тревожного красного он приобрел давящий синий оттенок. Резко опустила взгляд вниз, на пятно, но перед ней было пусто; но толпа исчезла, и вместо них всех она увидела другую фигуру — второй манекен, уже старше. Подобно замершей пленке, он тоже остановился в движении, надевая неясный зеленый костюм… Сначала Некомия подумала, что, наверное, это костюм-хамелеон, как тот, что был на ней до всей этой схватке, однако, приглядевшись, нахмурилась: отнюдь. Что бы это не было… оно больше напоминало костюм лягушки. Сделала шаг вперед, оказалась совсем рядом, и прикоснулась. Холодная, слегка липкая… Но без слизи. Такая же, как у Канашибари, которого она убила перед квартирой Кагуи. Стоило ей прикоснуться, как от ее пальцев, словно по воде, разошлись волны; и, пройдя по костюму, с каждой новой волной делали его все более и более прозрачным, пока, наконец, манекен перед ней не испарился вообще. Обернулась, однако, словно следуя ее взгляду, фигура продолжала гарцевать на краю зрения, никак не попадая в фокус. Вернулась толпа, и чем дольше Некомия следовала за этим манекеном, тем сильнее было скопление вокруг: пока, наконец. она не осознала. О нет, они не окружали его, совсем нет — пятно прожектора под ним было пространством вокруг; другие манекены его избегали, словно боясь. Фигура продолжала исчезать и появляться, и Некомия шла следом, пока, вдруг, не моргнула. И освещение сменилось. Стало мягче. Теплее. Тон сменился — из холодного голубого стало желтоватым, приятным. Словно свет солнца. Поначалу она стушевалась, не сумев разобрать, откуда бил свет, но затем пригляделась — и увидела, совсем крошечный… Шарик света, похожий на светлячка. Вращалось, продолжая ворочаться, подобно настоящему солнечному диску, а прямо перед ней, у нее в ногах, сидела лягушка, настоящая. И смотрела на диск, заворожено. В пустых ее глазах отражался солнечный свет. Некомия пригляделась… Нет, не диск! И даже не светлячок. Она поняла это лишь по очертаниям, по неясному образу, навеянному встречей на Могильнике; на самом деле источником света все это время была крохотная фигура лисы, совсем маленькой, словно щенка. Моргнула. И картина полностью изменилась. В этот раз она не была в каменном безликом здании; скорее… в лесу? Это было неясное ощущение, смутное, будто навеянное чужим разумом. Некомия никогда не видела лесов, и уж тем более там не бывала — если только смотрела на парки богачей, проезжая мимо на автомобиле. Но сейчас… Словно опушка леса? Деревья вокруг совсем тоненькие, почти не разобрать, что за порода, и осторожно она двинулась вперед, к поляне, куда ее потянуло невольное чувство… Это чужой разум, напомнила она себе; надо быть осторожнее. Тем более, воспоминания психопата. Тайхо не зря опасалась лезть в такие, кто знал, чем это могло закончиться? Подходила все ближе, и ближе… И осознала — что, кажется, словно уменьшилась. Словно и сама была зверьком, как тот лисенок, словно настоящая «кошечка», как назвала ее третья Кицунэ. Потому как, выйдя на опушку, она осознала, что перед ней пусть и был обычный пень, но он казался неимоверно высоким, словно сцена для выступлений, а под ним — дупло. Осторожно, шаг за шагом, она подступала все ближе, и дернулась, когда из дупла выглянула змея. Замерла окончательно. Но змея проигнорировала ее — наоборот, помогла лисенку забраться внутрь; затем — лягушке. Но они были не одни: вместе с ними в дупло лез хамелеон, переливавшийся яркими кислотными цветами; сверху опустился павлин. А следом, прямо за ними — настоящий тигр!.. Комично маленький, по сравнению с этим пнем. Но Некомия все равно насторожилась, потому как с его острых клыков капала кровь. Все они забрались в дупло; следом, змея выбралась и поползла куда-то наверх, пока не испарилась и вовсе в полумраке леса; проследив за ней взглядом, она опустила глаза вниз, на странную группу: а те опускались из дупла все ниже и ниже, к корням, где шествие замыкала лягушка. Нечто потянуло Некомию следом; ну конечно, запоздало осознала она. Канашибари — владелец сознания, и если она не пойдет, то и продолжения картины не будет. Это лишь слепок сознания, отпечаток. Нельзя пойти за змеей — потому как для Канашибари та не представляла интереса, исчезла, ушла прочь. Значит, только вниз. Шла следом, подобно тени, пока группа не остановилась; и вся окружила небольшой камень, на котором, расправив крылья, сидела бабочка с невероятно красивыми крыльями, переливавшимися розовым и фиолетовым… Черным… Странно знакомыми оттенками… И звездами на крыльях. Звездами… Оптика Кагуи, пронеслась в голове мысль. В голове зазвучал голос: неясно чей, но четкий, сухой. Словно перечисление, и, с каждым новым словом, какой-то из звериных образов загорался все ярче. К͠а͜͡й̧͢т̵͘эн̷̡, сверкнула лисица. К̕а̸̢н̡а̧̨ш̧͘и͢͞б̡а̴͏р̡͢и҉̢, блеснули звезды в глазах лягушки. Х̸̶͝о͏ќ̢у̶͢са̡͞й̵̨, пронеслась рябь по перьям павлина. Г̷̛͡а̸́г̴о̕̕з̵е̵̸̸, сверкнула кровь на клыках тигра. К͠и̕ц̡̧͢у́н҉̶э́цу̨̡к̀и̵, сменил окраску хамелеон. Совсем неразборчиво… Словно бормотание… И, вдруг, раздался треск. Словно битое стекло. Нечто словно схватило Некомию за шкирку и дернуло назад, так резко, что она задохнулась; и, когда она распахнула глаза, то в глаза ударил яркий свет. Поначалу Некомия зажмурилась, тихо застонав, но затем свечение исчезло, а вместо него над головой появился знакомый силуэт — и, проморгавшись, она наконец рассмотрела в нем Тайхо. Пару секунд та смотрела на нее, словно проверяя. Затем улыбнулась, криво. — Поздравляю. Ты дошла до критической точки, где заканчивается его эмулированное сознание. Некомия? — затем, пощелкала перед лицом пальцами. Такое резкое пробуждение было… невероятно сложным. Голова не болела, но все ощущалось странно, крайне неправильно. Местами слишком яркие цвета, слишком шумно. Позади, от затылка, что-то с шипением отключилось. Последовав за силой, помогающей ей сесть на кушетке, Некомия проследила взглядом за Тайхо, а затем опустила глаза вниз — на руку. Уже работала. Пальцы подчинялись. Следом в них втиснули кружку с чаем. — Ну что? Увидела там, что хотела? — Вот же больной ублюдок, — просипела она, потирая виски. Тайхо с ироничной улыбкой вскинула бровь. — Мы говорим о человеке, у которого вместо кожи установлен термооптический камуфляж. Позади нее один из питомцев Тайхо перенес голову обратно в криокамеру. — Я заметила… Невероятно. Понятно, кем он себя ощущал. По животным угорал! Вот только теперь надо разгадать весь тот ребус, — тихо застонала она, размышляя, какого черта это было. Лиса… Это сейчас она понимала, что да, Канашибари напоминал лягушку. Но у нее не было никого, кто выглядел бы как тигр или хамелеон! А павлин? — Он не мог представлять все менее абстрактно, блин? Тайхо качнула головой, отводя взгляд в сторону. — Киберпсихоз отличается от случая к случаю. У кого-то все структурировано. А у кого-то — подобно ему, размыто. Но, одно это говорит точно — он оставался в уме до последнего. Смотри, — она указала на один из неясных графиков на экране позади. — Его когнитивные функции оставались на довольно высоком уровне. Значит, пусть он и съехал с катушек, при этом все равно хорошо соображал. Скорее всего, психоз зародился раньше, чем он установил себе импланты. Не перенапрягайся, — предупредила она, заметив, как позеленела Некомия. — Ты еще успеешь все обдумать. После такого надо немного отдохнуть: в свое время я не послушалась этого совета, и потом всю неделю видела галлюцинации. Кстати об этом… Она повертела в руках чип-картой. — Немного поковырялась в его голове. — Надеюсь, там она в более понятном виде… — Не надейся, — сверкнула белозубой улыбкой Тайхо. — В основном маршруты. У него было много имплантов… Крайне много, — по губам змейкой пробежался язык. — Жаль, что ты его не доставила. Я бы за него много заплатила. Но маршруты, лови. И скинула координаты. Квартира Кирарин, мгновенно узнала Некомия. Еще несколько адресов, совсем незнакомых: неизвестный жилой комплекс, трущобы, еще один жилой комплекс — куда более дорогостоящий. Какая-то невзрачная квартира недалеко… И богатая вилла где-то в центре. Район Мэгуро. — Тот чип, что ты доставила, — вестимо, Тайхо говорила о том, что Некомия выдрала из внутреннего кармана. — Удаленный приемник. Такой используют нетраннеры, чтобы получить доступ к изолированной системе. Судя по логам, связь с ним ликвидировали, но, на твою радость, я хорошо в этом разбираюсь. Поэтому сумела вычислить адрес, последнее место, откуда шел сигнал. Манга-кафе в центре. Сколько же информации… Как разорваться, как все проверить? Некоторое время Некомия сидела на кушетке, баюкая больную голову. Что это могло значить? Бабочка… Бабочка — это Кирарин, точно. Но если они смотрели на нее, значит, все наблюдали. Хамелеон… скорее всего это был тот человек, который притворялся Кагуей на фотографиях. Допустим. Но кто он? А остальные? Павлин, лиса? А тигр? Он выглядел самым опасным из компании, скорее всего — боец. И он мог быть рядом, а они даже не знали!.. Быть может, пронеслась пугающая мысль в голове, павлин — это Эйджи? Он ведь любил покрасоваться. Но вряд ли бы он так легко предал товарища, верно?.. С другой стороны, он постоянно орал на них… То сообщение… За этими мыслями она пропустила момент, как Тайхо впустила внутрь кого-то; подняв голову, Некомия наткнулась взглядом на Широ — тот доброжелательно помахал ей рукой. — А вот и гости, Майко. — Широ? — Некомия моргнула. — Он тебе звонил, — торопливо пояснила Тайхо. — Пришлось принять звонок за тебя. Широ покосился в сторону охлаждающей камеры и криво заулыбался. — Смотрю, ты тут развлекаешься… Ну и как ты? — когда ему помахали свежо приделанной обратно рукой, он добродушно фыркнул. — А я тут с новостями. Широ тоже не терял времени зря; он кратко описал, что случилось, когда он последовал за Ямано, и какую информацию получил от Йошизуми. Что ж, по крайней мере, сейчас Кагуя была в безопасности. И даже с Мей. Это было хорошо. С учетом, что они там видели, их подопечная, наверное, уже понемногу сходила с ума — она-то не шиноби, привыкший к подобному, а просто певица. Да уж… Шоу-бизнес никого не щадил. Следом Широ поведал о своей затее — наведаться в дом Ямано, но затем критично на нее взглянул: — Хотя теперь я не уверен, что в твоем состоянии тебе стоит туда лезть. — Мне уже отлично, — буркнула Некомия, и позади многозначительно закашлялась Тайхо. — Будет отлично через шесть дней. Сейчас даже не пытайся встать. Эффект лекарств спадет через два-три часа, будет больно, — добродушно оскалилась она, — но ты начнешь чувствовать окружающий мир. Ага, конечно. Нельзя было терять времени, особенно с тем, что она успела разузнать. Поэтому, вздохнув и помолившись, чтобы все прошло успешно, Некомия повернулась к Широ и твердым, насколько была способна, голосом поинтересовалась: — Далеко ехать? А потом, услышав, осознала: одна из точек на карте Канашибари совпала. Квартира Ямано Асами.