Long Term

И всё же, Фёдор Михайлович был опять прав. Николай умудрился заболеть, вроде бы обычная простуда, а столько хлопот и забот. Кто же виновен в том, что Гоголь так небрежно относится к своему здоровью. Надо написать ещё 2 конспекта, приличных размеров, а тут чертовски не вовремя на голову упали заботы о больном человеке, который даже не в состояние поднять свою задницу и хотя-бы вскипятить чайник, а про заварку чая и речи не шло. Легче уж пить не вкусные чайные пакетики, в которых был даже не сами листы чайных продуктов, а пыль. Фёдор никогда не мог понять как Николай пьёт чай с молоком, ведь эта жидкость молочной индустрии перебивала весь вкус. Но если человек, который входит в так называемый круг приближённых, то можно и потерпеть этот отвратный запах. -Николай Васильевич, соизвольте хотя-бы отпить чаю, вы даже не в состояние заварить. -Феденька-а! Благодарствую Вам! Эх, вы были правы, в общем как и всегда. Я опять простудился. Обжигающие, как огонь руки приняли белую кружку, с не особо горячей жидкостью. И всё же когда болеешь, хочется что-б о тебе кто-то заботился и жалел. Ну кто-ж знал, что начнётся дождь? Хотя можно было и подумать головой, осень как ни как, так ещё и Питер. Но думать, точно не фишка Гоголя. На этом рассуждения закончим. Единственное, что сейчас хотел парень с косой по бедро, чтобы его обняли как в первый раз и никогда не отпускали, какими бы объятья не были холодными, как бы человек не был разочарован в нём, как бы не сердился, просто хочется побольше объятий со стороны партнёра. -Дос-ку-ун! Обними меня! -Николай, мы живём в России и ты вовсе не японец, так тем-более мы не из ваших китайских мультиков и книжек.. Было даже обидно, что во первых, его просьбу проигнорировали, так ещё в прибавок отчитали, как щенка, который разнёс квартиру к чёртовой матери. Так ещё и любимую аниме культуру только что оскорбили! Как это вообще понимать? Хочет, пусть и называет, что за глупая отмазка.. Ну и чёрт с ним, но объятий он заполучит любыми способами. -Ну, Феденька-а! Обними, я тяжело больной человек! Могу ли я заполучить хоть чуток ласки со стороны возлюбленного человека? Ах-х! А может ты меня вообще не любишь и изменяешь с какой-то кучерявой блондинкой?! -Коля, любовь моя, ни с кем я тебе не изменяю, а особенно ни с какой кучерявой блондинкой. На данный момент я тебя очень люблю. И ты прекрасно знаешь, что я не люблю все эти телячьи нежности, Николай.. Выполнить данное желание придётся. Фёдор тяжело вздохнул, если сейчас он не обнимет Николая, то будет заподозрен во всех смертных грехах. Тело Гоголя очень горячее, не в пошлом смысле, наверное это всё из-за температуры, которая назойливо не хочет спадать. Белая, мятая рубашка начала принимать новые изгибы, под руками, которые обхватили талию Николая. Сам Фёдор уселся на краю кровати, перед белобрысым, по чьему виду можно было прекрасно понять, что тот удовлетворен тем, что его обняли и не проигнорировали. Но что-то не всё же не до конца воплотило его мечты. Одним/двумя резкими движениями Николай поменял позиции, предварительно отложив кружку с чёрным чаем на не большой столик, а быть точнее тумбу рядом с кроватью, но для Гоголя эта тумбочка на всегда останется местом для склада грязной посуды, тобишь столешницей. Теперь блондин высидал на коленях у Фёдора, уперевшись руками в грудь партнёра и склонив голову, намекая на то, что желает поцелуя и возможно чего-то большего. -Николай, ты мог попросить меня, если хочешь чтобы я тебя поцеловал, но на что-то большее не рассчитывай, ты болеешь и у тебя температура. -Федя, чего же ты такой заботливый, я и потерпеть могу. Температура и болезнь, ни как не повлияет на то, что я хочу тебя здесь и сейчас. Или хочешь оставить мою шикарнейшию задницу без внимания? Ты и так к ней давно не прикасался. Прямолинейность в отношениях, один из небольших недостатков Гоголя. Он может спокойно озвучить просьбу отыметь его, даже не стесняясь, что многие на его месте говорили с намёками. -Вот выздоровеешь, может и уделю твоему заду должное внимание. А сейчас,я повторюсь, большего чем поцелуи не жди, заболеть не хочу. Мне пропуски не нужны, знаешь, автоматы лишними не бывают. Николай скорчил мордочку, показывая этим, что обижен за осторожность Достоевского. Но хватило несколько секунд, что-б парень расслабил лицо и откинул свою обиду, не очень удобно злится, пока его целует любимый и дорогой человек. Губы Гоголя немного искусаны и покрыты почти зажившими ранками, то что Фёдору нравится в поцелуях с Колей, это когда белобрысый расслабляется, то его обкусанные губки набухают. И каждый поцелуй, как первый, хотя самый первый поцелуй был не в самой романтической обстановки, а инициатором был Николай