Лесник Николай. Хранитель заблудших

      В воздухе повис сладкий запах домашней выпечки и цветов. Тёплые солнечные лучи падали на вьющиеся пряди. Лесник сладко потянулся и повернулся на бок.       «Почему сирень решила зацвести в конце февраля? Ещё слишком рано», — он перевернулся, укрылся лёгким тонким одеялом, и сон мгновенно улетучился.       Николай вдруг понял, что спит вовсе не на дубовой столешнице, где совсем недавно неосознанно задремал, и даже не в своей кровати — он сладко спал в мягкой и теплой постели!       Коля медленно разлепил заспанные веки, и в глаза ударил яркий солнечный свет, льющийся золотыми лучами из распахнутого настежь окна. Вместе с солнцем в небольшую комнату проникал и тот самый запах сирени, а где-то под окном даже виднелись цветущие ветви дерева.       «Что происходит? — лесник сел в кровати и постарался проморгаться, чтобы увидеть, где он вообще находится. — Что за чертовщина?» — Коля потёр глаза и начал быстро оглядывать себя: маленькие детские руки, синяя пижамка в полоску, полное отсутствие бинтов и шрамов на конечностях. Это вовсе не его тело!       Лесник бешено закрутил головой по сторонам и с каждой секундой, в глаза начало бросаться всё больше знакомых вещей: потёртые обои, старенькая, но такая родная мебель, не доходящие до пола безвкусные зелёные шторы с яркими ромбиками, слегка погрызенный усачом тюль с причудливым узором в виде розочек и точек, маленький письменный стол, который достался от прошлых владельцев. Да тут совсем как в его старой комнате! Вернее, это и есть его старая комната!       Николай сорвался с места и услышал, как, отскочив от одеяла, на пошарпанный паркет с глухим стуком что-то упало. Николай посмотрел под ноги и увидел небольшого фиолетового динозаврика — того самого, которого когда-то вырезал ему в подарок Иван.       «Что здесь происходит? — Коля поднял игрушку с пола и принялся её разглядывать. — Действительно тот самый динозавр... — лесник прижал фигурку к груди и медленно, на цыпочках, подкрался к окну.       Такой знакомый и в то же время такой чужой вид предстал пред глазами: множество новеньких хрущёвок смотрели на Николая своими окошками и, будто бы даже улыбались старому знакомому, под окном второго этажа — из которого и смотрел Николай — цвела сирень, которая приветливо размахивала веточками и разбрасывала всюду свои маленькие благоухающие лепестки, где-то внизу, во дворе, радостно кричали дети, радующиеся наступившим каникулам.       Коля вновь опустил взгляд на свои руки и небрежно брякнул:       — Вот так поспал... Но всё же... Что случилось?.. — он повернулся к окну спиной и прислушался.       В суматохе улицы слышались знакомые голоса и имена, навивающие воспоминания о давно ушедших днях. Николай вспоминал, как в детстве очень любил смотреть в окно и наблюдать за играющими ребятами.       Сам же он, обычно, не вступал в эти игры. Даже когда выходил на улицу, он брал с собой тетрадь в линейку и ручку с синими чернилами. Лесник просто присаживался на какую-нибудь скамейку и внимательно вглядывался в лица прохожих — мать говорила, что это полезно для развития «дара». Маленький Николай, при первом же взгляде на человека, видел дату и причину его смерти. Эту дату он аккуратно записывал в тетрадь, а рядом приписывал совет для выживания. Но эти записи у Коли не хранились. Если будущий лесник видел, что человек погибнет в несчастном случае, он быстро вырывал послание и вкладывал его в карман или в сумку прохожего. Иногда эти записки работали. При следующей встрече лесник видел «счастливый финал», как он сам это называл. Достаточно странное занятие для ребёнка, но ему нравилось помогать, даже если эти люди никогда о нём не узнают.       Николай печально усмехнулся и вновь высунулся в окно, вглядываясь в крошечных людей, которые издалека больше походили на оловянных солдатиков.       — Не видно!.. — обиженно пропищал Коля, но тут же опомнился: «Стоп. Что я вообще хотел сделать?! Мне нужно понять, как я тут оказался! Это слишком реально для сна!» — Николай прижал динозаврика покрепче к груди и вышел из комнаты.       Длинный коридор, ведущий к выходу из квартиры. По правой стороне от Коли — спальня родителей и, чуть ближе к концу коридора, зал, а по правой — кухня, ванная комната и туалет. Лесник нервно сглотнул и направился в комнату, где смог бы найти зеркало — в ванную.       Николай медленно продвигался к своей цели в самом конце коридора и молился всем известным богам, дабы его не заметили, и он смог спокойно посмотреть, что с ним произошло.       — Николка! — этот голос вонзился в голову, словно шальная пуля. — Ты уже проснулся? Чего так рано соскочил?       Лесник медленно повернул голову и, к своему ужасу, увидел её... Мать...        Молодая женщина стояла, отряхивая от муки повидавший виды белый фартучек, из-под которого торчал подол лёгкого и струящегося жёлтого платья в мелкий белый горошек. Короткие пышные локоны рассыпались по плечам бледно-лиловыми лентами, изумрудные глаза светились, отражая лучи палящего летнего солнца, а аккуратный вздёрнутый носик забавно белел от муки, случайно занесённой туда во время готовки. Как давно лесник не видел этого лица... Но кто бы знал, как же он не хотел видеть его снова...       — Д-да, мам, — выдавил Коля, — я сейчас умоюсь и приду, — Николай поспешно удалился в ванную комнату, оставив обескураженную женщину стоять в коридоре.       Щёлк! Железная задвижка в ванной огласила, что можно выдохнуть спокойно. Лесник до сих пор не мог понять, что происходит. Его взгляд бешено метался из угла в угол, стараясь найти ответы, но в конце концов Николай вспомнил зачем пришёл.       Он осторожно и постепенно, словно боясь встретиться взглядом с каким-нибудь притаившимся монстром, заглянул в зеркало... И что же он увидел? По ту сторону круглого зеркальца, обрамлённого нелепым красным ободком, стоял маленький мальчик, лет десяти, с вьющимися волосами цвета сирени. Ребёнок смотрел на Николая яркими, горящими жизнерадостным пламенем, голубыми глазами, в глубине которых мерцал волшебный лиловый свет, изредка перекрывающий синеву. Его розовые щёки горели здоровым румянцем и на лице не было ни единого, даже самого крохотного, шрама...       Лесник дрожащей рукой прикоснулся к зеркалу, оставив на нём пару еле заметных следов, и тут же отшатнулся, прижавшись лопатками к двери, словно его руку обдали кипятком. Дыхание резко участилось, а сердце быстро забилось в груди, изъявляя своё желание выскочить из клетки рёбер. Как только Николай взглянул на «своё» отражение, в голове что-то щёлкнуло и откинуло в сторону все посторонние мысли. Лесник знал только одно: «Сегодня приедет папа»...

***

      Что происходит в голове того, кто вернулся в прошлое? О чём он думает? Как он поступит? Поймёт ли вообще, что он перенёсся во времени? Вспомнит ли, что кроме «прошлого» ещё есть и «настоящее», в котором его ждут? И что делать, если «прошлое» заставит забыть обо всём и уверит, что «настоящего» никогда не существовало? Но кто знает, может та жизнь, которую он прожил, действительно лишь плод детского воображения, что отразился в кошмаре? Где же реальность? Что из этого обман? Или... Что ТЫ хочешь назвать «обманом»?

***

      В окно влетало благоухание цветущей сирени, смешиваясь со сладким запахом маминого пирога. Что же может быть лучше домашней выпечки? Молодая женщина с пышными волосами цвета бледной сирени стояла у плиты и готовила что-то для сегодняшнего ужина.       — Мам! Дай помогу! — Коля спрыгнул со стула и подбежал к матери.       — Николка, не лезь, ошпаришься! — женщина приобняла сына, не отвлекаясь от готовки, и потрепала его волнистые волосы. — Лучше пока иди, поиграй. Или книжку возьми, — яркие зелёные глаза устремили свой ласковый взгляд на «Николку». — Тебе достать книжку?       — Я сам! Я уже большой! — зазвенел детский голосок, и Коля умчался в зал.       Огромный шкаф-стенка гордо стоял, сверкая своими стеклянными дверцами и отражая в себе маленькое розовое личико. Николка тряхнул кудрями и открыл один из нижних ящиков. В нос тут же ударил запах залежавшихся бумаг.       — Ну-с... Что тут интересного? — Коля засунул голову в ящик и начал перебирать книги, которые, в силу своего непрезентабельного вида, лежали подальше от глаз. — А это что? — Николка достал из глубин шкафа огромную тяжёлую книгу в красном бархатном переплёте, украшенную самодельными бантиками из дешёвых полупрозрачных ленточек малинового цвета. Книга лежала в самом низу, под огромной стопкой разных бумаг и сразу бросилась в глаза из-за странного старинного вида. Коля мог поклясться, что где-то её уже видел и точно знал содержание, но никак не мог вспомнить, что там было.       — Ты чего тут притих? — мать зашла в зал и присела рядом с сыном, неуклюже поправив мешающий подол. — Ты где это нашёл? — она ловко вытащила книгу и прижала её к груди.       — А что это? — жалобно пропищал Коля, у которого буквально из-под носа украли такую интересную вещь.       — Папин фотоальбом, — кратко ответила женщина и убрала книгу на верхнюю полку. — Займись пока чем-нибудь, поиграй, я немного занята.       Обиженный Николка скрестил руки на груди и надул розовые щёки. Ему определённо не нравилось, что мама скрывает от него нечто настолько интересное. Но пришлось смириться, ведь достать альбом с той полки, попутно не свалив шкаф вместе со всем его содержимым, было невозможно.

***

      Вечер дышал свежестью и влетал в дом прохладным летним ветерком. Мать не так давно закончила готовить ужин и уже гремела посудой, накрывая на стол.       Коля сидел на полу в своей комнате и крутил в руках деревянного динозаврика. Такая интересная игрушка. В магазинах такие не купишь, а сам Коля сделать такого не мог... Кажется, что его привёз отец с вахты, но откуда он его взял? Николке казалось, что он знал откуда взялась игрушка, но в голову никак не приходило нужных мыслей. Точно также, как и с фотоальбомом.       Счёлк! В прихожей послышался поворот ключей, который отмахнул от Коли все мысли об игрушке и заставил помчаться в прихожую.       — Папа! Папа! Папа! — пищал Николка, скользя по паркету.       — А вот и мой маленький бандит! — на входе в квартиру стоял высокий мужчина с огромными сумками в руках.       Коля застыл на месте, глядя на приехавшего отца. Тёмные каштановые волосы мужчины были взъерошены и торчали во все стороны. Отец смотрел на сына большими синими глазами — эти глаза смотрели прямо в душу и выглядели так, словно перед ними развернулась грандиозная трагедия... Печальный, но такой нежный и любящий взгляд. При виде него в воспоминаниях почему-то всплыло смутное воспоминание, про некую яркую вспышку, но что это было Николка не понял. Лампочка? Фары? Пожар? Взрыв? Или просто свеча? Что же это было?       — Юра! — женщина выскочила из кухни и бросилась на шею мужу. — Ну наконец-то! Мы уж заждались! Проходи скорее, курица остывает! — она шустро вывернулась из объятий и, махнув ярким подолом, убежала обратно в кухню.       — А ты чего крадёшься? Набедокурить успел пока меня не было? — отец забавно приподнял широкую бровь и присел на корточки. — Ну? — он распахнул руки, готовясь к приветственным объятиям, и тепло улыбнулся.       Коля шмыгнул носом и огромные детские глаза наполнились слезами. Николка подбежал к отцу и всеми силами вцепился в его шею.       — Эй, ты чего? Что стряслось? — Юрий прижал сына к груди и похлопал по спине.       — Я скучал... — Коля утёр слёзы и засиял лучезарной улыбкой.       — Я тоже скучал, — отец улыбнулся и поднялся на ноги. — Пошли, ато мать нам устроит, за остывшую стряпню, — в каждом его слове чувствовалась некая тяжесть, но причина никак не являлась детскому разуму Николки.

***

      — Картошечку бери! Картошечку! — щебетала мать вертясь около мужа. Она ни на секунду не отходила от него и, словно цыганка, размахивая подолом платья, старалась его очаровать.       Коля смотрел на это, закатывая выразительные глаза. Он никогда не понимал такой странной привычки матери. Каждый раз, когда отец приезжал с вахты, она кружила над ним, как стервятник над добычей, как ворон, ждущий пока его добыча издохнет. Впрочем, последний пример Николке совсем не понравился, и он предпочёл сравнить маму с цыганкой.       — А ты чего не ешь? — вдруг прозвучал ласковый голос отца. Юрий словно совсем не замечал тот «брачный танец», что исполняла его жена. Всё его внимание было направлено на сына.       — Я ем!       Коля мигом набрал в тарелку всего самого, на его взгляд, вкусного — салаты и запечённая с картошкой курица с аппетитной румяной корочкой. Противный холодец с горчицей был демонстративно проигнорирован и даже отодвинут поближе к отцу. Юрий не заметил этот маленький жест и подпёр голову кулаком, пристально смотря на уплетающего картошку сына.       — Юрочка! Юрочка! Сам-то хоть покушай! — продолжала свои жалкие попытки мать.       Николке казалось странным, что отец так игнорирует бедную женщину, ведь раньше он с радостью поддерживал её баловство. Но Коля решил, что папа просто устал с дороги и не в силах был кривляться вместе с ней.       — Милая, принеси стопку, пожалуйста, — прохрипел отец, ласково улыбаясь жене. — Устал с дороги... Просто невозможно...       Мать что-то проворчала, но всё же махнула пёстрым подолом и умчалась в зал, где тут же зазвенел хрусталь.       — Коль, ты чего сегодня такой задумчивый? — Юрий посмотрел на сына, и его улыбка медленно сползла с лица.       — Я? — заикнулся Николка. — Я обычный. Это ты просто уставший, вот и кажется всякое!       — Возможно... — Юрий вздохнул и встал из-за стола. — Я в зале. Мать сейчас в магазин побежит. Пойдём.       Коля не понял к чему такое поведение, но решил послушаться. Он залпом выпил оставшийся в стакане морс из черной смородины и направился в зал.       Как только Николка вышел из кухни, увидел, что мать с недовольным видом завязывает на голове пёстрый платок и куда-то собирается.       «А зачем мама в магазин пошла?» — промелькнуло в маленькой головке, но Коля проигнорировал эту мысль и помчался в зал.       Отец сидел в мягком кресле, закинув ногу на ногу. У него на коленях лежал тот самый фотоальбом, который мать убирала на верхнюю полку, а в руке находился маленький листок бумаги.       — Пап? — Николка подбежал к отцу и склонился над листочком, в который тот смотрел.       — Я вот думал, куда же она подевалась... Неужели я её дома забыл, когда уезжал? — проговорил отец, и повернул листочек лицевой стороной к сыну.       Коле показалась фотография, на которой стоял отец, закинув руку на плечо молодому человеку в каске. На носу парня сидели смешные маленькие очки круглой формы, а из-под каски торчали длинные волосы.       — А кто это? — Коля ткнул пальцем в изображение папиного товарища.       — Это Ваня — мой подмастерье. Ты ведь его уже сотни раз видел. Неужто забыл? — Юрий печально улыбнулся и погладил сына по голове. — Сильно скучал по мне? — неожиданный вопрос выбил Николку из равновесия.       — Да, — Коля поднял голову и невольно вгляделся в лицо отца.       Что-то не так... В мыслях вновь сверкнула та вспышка, но в этот раз она была настолько чёткой, что Николка вздрогнул и отвёл взгляд в сторону. Коля отчётливо увидел, как отец лежал в полыхающей машине.       «11. 06. 1962... Почему май? Сейчас ведь уже Июнь!.. — маленький рубильник вновь щёлкнул в голове, отворив двери воспоминаниям. — Нет... Сейчас февраль... Февраль восемьдесят шестого...» — Николай вновь поднял голову и заглянул отцу в глаза.       Юрий не отводил взгляд и почти не моргал. В мыслях Коли всё перемешалось, и в этой каше всплывали всё новые и новые воспоминания.       — Пап... Почему ты жив?.. — вылетело из уст лесника, а глаза заполнились горькими слезами.       — Что? — мужчина определённо не ожидал такого вопроса.       — Ты разбился на машине в шестьдесят втором! Ты не можешь быть живым! — упрямые слёзы продолжали прокладывать ручьи на щеках.       Коля машинально потянулся к лицу, дабы вытереть тропинки слёз, но рука дрогнула, и Коля уставился на свою кисть. Бинты... Бинты скромно выглядывали из-под полосатого рукава. Николай схватился за голову, и как только он опустил глаза, увидел прежнюю потрёпанную одежду и алую повязку на своей ноге. — Да чтоб вас... Что происходит?.. — лесник ещё раз посмотрел на отца, который по-прежнему сидел в кресле, но смотрел уже абсолютно другим взглядом. Юрий определённо был потерян и запутался ровно настолько, насколько и его сын.       — Т-ты уже такой в-взрослый...       — Д-двадцать... ч-четыре... года... прошло... — выдавил из себя лесник, до сих пор не понимая реальный ли отец сейчас находится перед ним, и куда он вообще попал.       — Да... Прилично... — неловко вздохнул Юрий. — А, по-моему, мы виделись пару ночей назад...       Коля вздрогнул. В голове тут же всплыла первая встреча с Синигами и странное спасение. Коля уже знал, что там был Иван, но теперь пазл в голове окончательно сложился. Теперь леснику было ясно чей голос он слышал, и кто так ловко протащил его за золотые прутья. Протащил в мир духов...